CC BY
133
А.С. АХРЕМЕНКО ПРОСТРАНСТВЕННЫЙ ЭЛЕКТОРАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ: ХАРАКТЕРИСТИКА МЕТОДА, ВОЗМОЖНОСТИ КРОССНАЦИОНАЛЬНЫХ СРАВНИТЕЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ
Понятие «электоральное пространство» еще только ищет свое место в категориальном аппарате современной политической науки. Пока что по-прежнему господствует его употребление скорее как некоторой метафоры, нежели как научной категории: электоральное пространство мыслится как нечто (якобы) интуитивно понятное и при этом не вполне определенное. В данной работе я сосредоточусь на конкретизации эвристического потенциала электорального пространства применительно к исследованиям выборов в целом и к электоральной компаративистике в частности. Следует отметить особо, что автор рассматривает электоральное пространство именно как методологию, как некий взгляд на электоральную сферу, способный продуцировать новое знание, а не как на «феномен», некий аналог реального пространства. Ценность же любой новой методологии определяется тем, какие научные проблемы могут эффективно решаться с ее помощью. Поэтому остановлюсь на проблемах, которые представляются автору важными на современном этапе развития сравнительных исследований избирательных процессов.
Во-первых, существует проблема чрезвычайного многообразия электоральных процессов в различных странах и регионах мира. В каждом случае исследователь сталкивается с качественно разным набором электоральных альтернатив, предлагаемых избирателям. Они формируются в условиях различных институциональных ограничений, основаны на различных социальных, социокультурных, ценностных размежеваниях, свойственных отдельным
сообществам, обусловлены различными взаимодействиями и стратегиями политических элит. Проблема учета такого многообразия возникает уже на уровне научного описания электоральной сферы. По существу, отсутствует как методология целостного (и, что крайне желательно, компактного и наглядного) представления электоральных данных для отдельных стран и регионов, так и методология их сопоставления.
Во-вторых, имеет место общая для всей политической науки проблема выбора парадигмы рассмотрения изучаемых процессов. Несмотря на большое многообразие подходов к объяснению электорального поведения (в рамках теории рационального выбора, социологического подхода, теории социальных сетей, партийно-идентификационной модели, теории диффузии инноваций, коммуникационных и когнитивных концепций и т. д.), большинство построенных моделей либо демонстрируют слабую согласованность с наблюдаемыми данными, либо обладают очень низкой универсальностью, будучи адекватными лишь для отдельно взятых стран или регионов.
Представляется, что наличие данных проблем обусловлено преимущественно следующими факторами. Каждый из отдельно взятых подходов удовлетворительно объясняет лишь некоторые характеристики электоральных процессов. Последние столь сложны, зависимы от такого большого набора факторов, что их объяснение и предсказание под каким-то одним, жестко заданным теоретическим углом зрения вряд ли представляется возможным. Таким образом, имеется острая потребность в комплексных, интегрирующих подходах, способных соединить в единое целое сильные стороны отдельных теорий электорального поведения и электоральных институтов.
Важной является и проблема перехода от теорий к эмпирическим моделям, проблема операционализации и измерения в электоральной сфере. В избирательном процессе исследователь имеет дело с наборами качественно различных альтернатив, предлагаемых избирателю, с множествами нечисловой природы - классами политических предпочтений. Не существует изначально заданного, «правильного» способа количественно упорядочить эти классы по той причине, что они не являются категориями какого-то признака, обладающего интенсивностью. Если бы на выборах боролись, к
примеру, «партия резкого снижения налогов» и «партия плавного снижения налогов», такой признак существовал бы и мог быть основой для установления количественного отношения между классами на порядковом уровне измерения. В еще более фантастической ситуации конкуренции между «партией снижения налогов на 1%», «партией снижения налогов на 2%» и т.д. появилась бы возможность установить строгое количественное (интервальное) отношение между классами предпочтений. Однако в действительности ничего подобного не происходит, и очень высоки риски введения произвольной, недостаточно обоснованной, не вытекающей из природы изучаемой реальности системы измерений.
С точки зрения автора, одно из перспективных направлений в решении обозначенных выше проблем лежит в русле разработки методологии пространственной интерпретации электоральных процессов. Прежде всего, пространство по сути своей есть некая целостность; рассмотрение определенного фрагмента реальности как некоторого пространства изначально предполагает возможность (и необходимость) соотнесения положений находящихся в нем объектов, установления определенных отношений между ними. Применительно к электоральной сфере в качестве таких объектов могут выступать политические партии, кандидаты, избиратели; для них могут быть определены расстояния (скалярная характеристика) или направления (векторная характеристика). Рассматривая множество объектов и их отношений как электоральное пространство, мы обеспечиваем целостное восприятие изучаемого сегмента политической реальности.
Концентрация внимания на отношениях между объектами позволяет выявлять структурные характеристики электоральных процессов. Представление электоральной конкуренции в виде единой структуры пространственных отношений предоставляет принципиально новые возможности ее компактного и наглядного научного описания. Здесь следует отметить, что именно пространственное представление способно обеспечить максимальный уровень наглядности (по крайней мере, это справедливо для пространств размерности от одного до трех). Это связано с тем, что для человеческого сознания пространственное восприятие является наиболее «естественным», - именно так мы с рождения видим окружающий мир.
Кроме того, применительно именно к электоральному процессу пространственное рассмотрение обладает особым эвристическим потенциалом, так как оно отражает ряд его сущностных черт. Особенно характерно в этом смысле понятие «позиционирование», отражающее одну из ключевых составляющих электоральной конкуренции. Оно является «пространственным» по своей сути: позиционирование предполагает определение места политической партии по отношению к конкурентам, близости или удаленности по отношению к ним, «дистанцию» по отношению к власти, а также позиции партии в системе идеологических, ценностных размежеваний, по вопросам текущей политической повестки дня.
Принципиально важно, что пространство «есть объединение мест в некотором однотипном отношении»1, что обусловливает сопоставимость различных пространств и структур пространственных отношений между собой. Это имеет особое значение с точки зрения проблем электоральной компаративистики: пространственная методология способна обеспечить некоторое однотипное, интерпретируемое в единой системе понятий представление электоральных процессов в совершенно разных сообществах. Речь идет, разумеется, не об идентичности электоральных пространств, а об их сопоставимости через структурные характеристики.
«Пространственный» подход необходимо предполагает фиксацию положений объектов с помощью некоторой системы координат. При этом содержательная политологическая интерпретация координатных осей электорального пространства может быть различной для разных государств и регионов. Таким образом, прирост научного знания может быть получен как путем сопоставления электоральных структур (пространственных отношений объектов), так и посредством сопоставления фиксирующих эти структуры координатных систем.
Рассмотрение электоральных процессов в пространственных понятиях сразу концентрирует внимание исследователя на проблеме измерения, введения метрических отношений. В этом смысле концепт «электоральное пространство» обладает некоторой «стартовой операциональностью». Количественная фиксация положения объектов относительно определенной системы координат обеспе-
1 ЧусовА.В. Структура моделей пространства и времени: Дис. ... канд. фи-лос. наук; Философские науки: 09.00.08. - М., 1993. - С. 36.
чивает целый ряд исследовательских возможностей в области построения формализованных моделей.
Представляется, что на сегодняшний день весь этот потенциал концепта «электоральное пространство» реализован явно в недостаточной степени. Наиболее активно данное направление развивалось в рамках американской политической науки под названием «spatial elections». Данная традиция, развивающаяся в русле теории рационального выбора, рассматривает электоральное пространство через соотнесение политических позиций партий / кандидатов с политическими позициями избирателей, причем оба типа позиций представляются как объекты в некотором «-мерном пространстве. Измерения последнего представляют собой вопросы политической повестки дня и/или общие идеологии (левые - правые, консерваторы - либералы и т.д.), либо шкалы интенсивности поддержки общих идеологий и/или конкретных политических курсов.
Достижения исследователей, работавших в этом направлении, бесспорно, значительны1. Однако особенности «материнской» для него теории рационального выбора породили также целый ряд теоретико-методологических и практических проблем. Так, чрезмерная тяга к универсальности, игнорирование политико-культурного многообразия привели к «засилью» одномерного лево-правого континуума, до которого редуцируется все качественное многообразие электоральных альтернатив. Присущий теории рационального выбора дедуктивный метод научного мышления стал причиной слабой опоры на эмпирические данные, на стремление «сконструировать» электоральное пространство исходя из самых общих соображений. Слабо учтена оказалась и институциональная специфика различных электоральных систем. Наконец, теория рационального выбора полностью игнорирует социальные и социокультурные основы структурирования электорального пространства, индивидуальные для разных сообществ. В результате вместо центральной для компаративистики проблемы - выявления различий -на первый план вышла обратная по своей сути задача - «свертка» разнообразия до единой шаблонной схемы.
1 Подробный обзор данного направления см.: Ахременко А.С. Пространственное моделирование электорального выбора: развитие, современные проблемы и перспективы // Полис. - М., 2007. - № 1-2.
Немногочисленные работы отечественных авторов на эту тему сосредоточены на попытках концептуализации самого понятия «электоральное пространство» и практически не рассматривают проблемы его инструментализации и операционализации1. Поэтому содержащиеся в этих работах идеи, которые представляют несомненный интерес, пока что практически не протестированы на реальных данных электоральных процессов.
Далее будут изложены авторское понимание сути пространственного рассмотрения электоральных процессов, характеристика методологии и конкретного методологического инструментария анализа электоральных пространств различных стран и регионов.
Прежде всего, я считаю единственно возможным рассмотрение электорального пространства как некоторой совокупности отношений между объектами. Такой взгляд восходит к так называемой релятивистской натурфилософской традиции (Аристотель, Лейбниц, Эйнштейн и др.), противостоящей традиции субстанциональной (Демокрит, Ньютон), приписывающей пространству самодостаточность, независимость от тел и их взаимодействия. Представление о пространстве как «вмещающей пустоте» не несет в себе никакой информации, к тому же отрицает и возможность существования разных типов пространства . Реляционный же подход с его пониманием пространства как определенной упорядоченности объектов уже содержит в себе важнейшую идею структурности пространства. В рамках социальных наук она очень четко сформулирована П. Бурдье, который определяет социально-политическое пространство как «ансамбль невидимых связей»3. Принципиально важно, что основой структурирования такого пространства являются различные дифференциации, - по сути, поляризации (характерно в этом смысле широкое использование П. Бурдье понятия «бинарная оппозиция»). Таким образом, дифференциации и поляризации определяют геометрию пространства, и здесь Бурдье употребляет физический термин «поле» (а поле есть
1 В этом смысле весьма характерны материалы «круглого стола»: Структура и динамика российского электорального пространства // Полис. - М., 2000. - № 2.
2 На это справедливо указывает социолог Г. Заболотная. Заболотная Г.М. Социально-политическое пространство региона: социологический анализ: Дис. ... доктора социол. наук; Социологические науки: 22.00.04. - Саратов, 2004. - С. 22.
3 Бурдье П. Социология политики. - М.: Socio-Logos, 1993. - С. 299.
не что иное, как геометрия пространства, его векторная структура). Социально-политическое пространство представляется П. Бурдье как некоторая «принуждающая» структура, где векторы отдельных действий акторов не произвольны, но направлены вдоль неких «силовых линий», создаваемых «напряжением» между полюсами социальных и ресурсных дифференциаций (как в элементарной физике поле, создаваемое полюсами магнита, определяет расположение металлических стружек). В то же время агенты способны играть и активную роль, воспроизводя и преобразовывая «силовые поля» социально-политического пространства, - эта идея также очень важна.
В целом релятивистский подход тяготеет к представлению о пространстве (поле) как некоторой структуре, упорядоченности отношений между объектами. Более конкретным и в наибольшей мере «пространственным» видом отношений между объектами является расстояние, дистанция. Представление о расстоянии вытекает из базовой «пространственной интуиции» различения мест, протяженности. Здесь имплицитно заложено представление о первостепенной важности различий в пространственном положении объектов. В то же время понятие расстояния естественным образом приводит к понятию измерения - некоторой «оси», «вектора», по отношению к которому расстояние может быть зафиксировано. Совокупность измерений образует систему координат, дающую возможность количественно определить пространственное положение объектов.
Понимание социального и политического пространства как структуры теснейшим образом перекликается с представлениями о пространстве, выработанными современной математикой. Выдающийся российский математик А.Д. Александров определял пространство как логически мыслимую форму или структуру, в которой фиксируются отношения1. Практически тождественно определение пространства как множества с заданной структурой, понимаемой, прежде всего, как упорядоченность отношений между парами объектов. Так, математической структурой является таблица умножения, где каждой (теоретически) паре натуральных чисел сопоставлено их произведение. В общем случае ввести на множестве структуру (т.е. превратить его в пространство) означает определить
1 См.: Александров А. Д. Пространство // Большая советская энциклопедия. -Режим доступа: http://www.bse.info-spravka.ru/bse/id_63781
способ указать для каждой пары элементов некоторое отношение, в общем случае количественное. Это может быть сделано посредством некоторого закона (функции) или посредством матрицы парных сравнений вида:
Г
а11 ... а1п
а21 .•• а2п ....
ап1 . • • апп
где элемент а^ определяет результат сопоставления объектов О, и О) в смысле некоторого заданного отношения (для пространства это, прежде всего, расстояние) между ними. Такое представление кажется достаточно абстрактным, однако по сути своей оно очень простое; оно фиксирует сущностные аспекты «пространственного» как такового и намечает практический путь операционализации понятия «электоральное пространство».
Таким образом, на самом общем уровне мы определяем электоральное пространство как множество электоральных объектов (в общем случае - политических партий и кандидатов) с заданной на нем структурой, понимаемой как количественная упорядоченность пространственных отношений между такими объектами. Пока что данное определение звучит достаточно абстрактно, однако уже сейчас можно говорить о том, что введение такого определения ставит две основные задачи.
1. Определение структуры на исходном электоральном множестве нечисловой природы, что предполагает обоснованный выбор системы координат (векторного базиса).
2. Разработка политологической интерпретации полученных структур, для чего необходим комплекс релевантных политологических теорий, с опорой на которые мог бы быть определен набор факторов, влияющих на структуру электорального пространства.
С моей точки зрения, решение данных проблем в значительной мере лежит в понимании специфики электорального процесса как протекающего на пересечении социальной (социокультурной) и собственно политической сфер. Электоральные процессы в значи-
тельной мере уникальны, и эта уникальность связана прежде всего с массовостью политического участия граждан. При голосовании большинство обычных граждан становятся субъектами принятия политического решения. В повседневности (за исключением ситуаций массовых политических кризисов, революций и т.д.) граждане в очень слабой мере «принадлежат» сфере политики, - во всяком случае, подавляющее большинство не играет в ней активной роли. Во время выборов эта ситуация существенным образом меняется: возникает феномен массового политического участия. Однако, входя на выборах в сферу политики, избиратель не утрачивает своих социальных характеристик. Фактически электоральное пространство возникает «на стыке» социальной и политической сфер; в процессе голосования они как бы взаимно «проецируются» друг на друга. Таким образом возникает вопрос о поиске социальной и социокультурной основ определения системы координат и структурирования электорального пространства.
Другая идея состоит в том, что центральную роль во внутренней организации электорального пространства играют различия. Политический выбор, как и выбор вообще, строится на отличении одного объекта от некоторого другого. Более того, огромную роль в политической жизни вообще и в электоральном процессе в частности играет прямое противопоставление социальных групп, политических ценностей, идеологий, представляющих их политических акторов. Сама идея политического и электорального позиционирования предполагает четкое указание отличий данного кандидата или партии от оппонентов, которые обеспечивают избирателю возможность легко обнаружить «своего» кандидата или партию, не прибегая к высокоточным измерениям политических дистанций.
Таким образом, для концептуализации понятия «электоральное пространство» требуется политическая теория, которая: 1) учитывает сопряженность социальной и политической сфер в электоральном процессе; 2) оперирует дифференциацией и поляризацией как ключевыми концептами понимания политики. Вполне логичным выглядит выбор в качестве таковой теории социальных размежеваний С. Липсета и С. Роккана1. Она достаточно хорошо ос-
1 Lipset S.M., Rokkan S. Cleavage structures, party systems, and voter alignments / Ed. Mair P. // The West European party system. - Oxford: Oxford univ. press, 1990.
вещена в научной литературе1, поэтому ограничимся перечислением ключевых идей с некоторыми дополнениями (выделены курсивом), которые, как нам представляется, придают ей большую гибкость:
• социальное размежевание есть структурный конфликт между социальными группами; при этом один и тот же индивид не «привязан» к какой-то одной группе, а существует сразу в нескольких расколах. Основой социального размежевания могут выступать как объективная социальная характеристика, так и ценностные ориентации. В последнем случае речь идет о социальных размежеваниях, исторически зафиксировавшихся на уровне менталитета как политически значимые. В этом случае корректно говорить о социокультурных размежеваниях;
• ключевые социальные размежевания складывались исторически на протяжении десятков и сотен лет. В современных, особенно переходных обществах появляются новые размежевания, обладающие значительно большим динамизмом. При этом «классические» расколы в большинстве случаев не утрачивают своего значения2;
• социальные размежевания «транслируются» в политическую систему посредством партий, которые позиционируются «на полюсах» таких размежеваний; программы и электоральные стратегии партий в значительной мере заданы их ролью «артикулято-ров» социальных размежеваний. В то же время сами партии (элиты) способны влиять на структуру расколов, артикулируя те или иные позиции в рамках своих стратегий как рациональных акторов. Возможна ситуация возникновения «непредвиденных эффектов», когда актуализация социального раскола не вытекает напрямую из рациональной стратегии партии (элиты).
Итак, устойчивые различия между социальными группами (как в плане объективных характеристик, так и в плане ценностей) выступают одним из основных факторов, влияющих на структурирование электорального пространства. Социальные и социокультурные дифференциации формируют два «базовых уровня» нашей теоретической модели. «Глубже» всего залегают собственно социальные различия; социокультурные размежевания являются произ-
1 В частности, ей полностью посвящен выпуск журнала «Политическая наука». - М., 2004. - № 4.
2 Известную и наиболее активно критикуемую гипотезу «замораживания» мы сняли, так как она явно не выдерживает проверки временем.
водными от социальных в том смысле, что последние составляют основу первых. Однако далеко не все социальные различия приобретают социокультурный характер. Так, в любой стране или регионе каждый индивид обладает множеством социальных характеристик, отличающих его от одних индивидов и сближающих с другими. Однако - в силу особенностей исторического развития, включая традиции взаимоотношений между группами по поводу власти, - часть социальных характеристик «актуализируется», приобретает ценностно-политическую составляющую. Поэтому социокультурные размежевания можно отнести уже к группе социально-политических факторов.
Сказанное выше не означает социальной детерминированности электоральных структур; связь между размежеваниями социального и электорального уровней носит сложный характер, между ними не устанавливается взаимнооднозначного соответствия. В разных условиях - институциональных, конкретно-политических - одному и тому же социальному размежеванию могут соответствовать содержательно различные конфигурации электоральных альтернатив. Следовательно, необходимо принять во внимание действие собственно политических факторов на структуру электорального пространства.
Важными собственно политическими факторами структурирования электорального пространства являются институциональные ограничения и стратегии политических элит. Можно рассматривать их во взаимосвязи, так как в политике роль институтов двояка. С одной стороны, они выступают в качестве ограничителей для действующих политических акторов, вводя их активность в определенные, как правило, достаточно жесткие рамки. Одновременно институты являются инструментами влияния элит на политический процесс: преимущество получает тот актор, который способен управлять институциональным дизайном.
Ключевыми институциональными факторами формирования электорального пространства являются:
1) характер ограничений, формально и неформально накладываемых на процесс создания и деятельности политических партий (законодательно оформленные или неофициально предписываемые властной элитой запреты на трансляцию в публичное политическое поле тех или иных размежеваний). Так, в России
действует законодательный запрет на создание партий на этнической или конфессиональной основах;
2) дизайн избирательной системы. С одной стороны, он влияет на партийную фрагментацию. Пропорциональная электоральная формула, низкий уровень заградительного барьера, большая величина округа способствуют политической актуализации большего числа социальных различий и, соответственно, более высокой размерности электорального пространства. С другой стороны, дизайн избирательной системы влияет на доминирующие типы стратегии электоральной конкуренции, другими словами - на содержательные характеристики тех социальных различий, которые транслируются в политическую систему. Например, пропорциональная формула увеличивает число партий со «связывающей» (bonding) стратегией1, основанной на установлении тесной связи между партией и ее электоратом, представленным конкретными, достаточно четко очерченными социальными группами. Такие партии наиболее четко актуализируют социальные размежевания (Венгерская гражданская партия в Словакии, Аграрная партия России и т.п.).
Стратегии политических элит определяются как институциональными факторами, так и их внутренней конфигурацией, особенностями текущей политической ситуации, ресурсными возможностями; это наиболее «подвижная» составляющая модели структурирования электорального пространства.
Все эти факторы электорального пространства могут быть логичным образом структурированы в виде «пирамиды»2. Ее базовый уровень составляют социальные размежевания; их множество, и далеко не все из них актуализуются в электорально-политическом плане. Поэтому их влияние на структуру электорального пространства является опосредованным. Второй уровень формируют социокультурные размежевания, которых существенно меньше и которые уже более непосредственным образом влияют на электоральное пространство. Факторы первого и второго уровней «пирамиды» носят долгосрочный (и даже сверхдолгосрочный) характер: они определяют устойчивые структурные характеристики электорального
1 Подробнее см.: Norris P. Electoral engineering. Voting rules and political behavior. - Cambridge: Cambridge univ. press, 2004.
2 Детальную характеристику данной модели см.: Ахременко А.С. Структуры электорального пространства. - М.: Социально-политическая мысль, 2007.
пространства. Третий уровень образуют институциональные ограничения, которые обладают уже менее долгосрочным характером действия. Наконец, последний уровень составляют стратегии политических элит - наиболее изменчивая группа факторов, вносящая наибольший вклад в структурную динамику, изменение электоральных структур во времени (рис. 1).
Региональная и страновая специфика, связанная с различиями в социальных расколах, институциональном дизайне, стратегиях элит, с различными сочетаниями этих факторов, может порождать и во многих случаях порождает принципиальные различия в структурах электорального пространства. Это обеспечивает широкие возможности для пространственной методологии изучения электорального процесса как методологии сравнительных исследований.
Далее перейдем к задаче обнаружения и формального описания структур электорального пространства. В противовес теории рационального выбора мы предлагаем путь, основанный не на дедуктивной, а на индуктивной логике. Он заключается в «извлечении» координатной системы электорального пространства из эмпирических данных, а не в произвольном привнесении ее извне.
Еще до всякого эмпирического исследования интуитивно ясно, что пространственные представления электорального процесса будут различными для разных политических общностей и во многих случаях для одних и тех же политических общностей в разных электоральных циклах. Сторонники традиционного дедуктивного подхода могут усмотреть в этом недостаток: якобы исчезает некая единая структура, на основе которой можно сопоставлять электоральное поведение различных стран и регионов. Однако на самом
1 В данной статье таблицы и диаграммы разработаны автором.
деле индуктивно-эмпирический подход, базируясь не на универсалистской, а на «социокультурно-индивидуализированной» парадигме, является гораздо более мощным инструментом сравнительного анализа. Он не предполагает попытки непременно «привести к общему знаменателю» качественное разнообразие электоральных процессов, но позволяет увидеть по-настоящему принципиальные различия между ними.
Как было отмечено выше, чтобы обнаружить упорядоченные структуры в электоральном пространстве, нужно найти соответствующие им структуры в обществе. То есть требуется некий способ проецирования социальных различий на объекты электорального выбора. Первым шагом в данном направлении является разбиение множества избирателей на соответствующие социальным группам подмножества, которое дополняет уже имеющееся деление на классы электоральных предпочтений1. В наших исходных эмпирических данных можно перейти от следующей таблицы (матрицы) (табл. 1):
_Таблица 1
Множество партий (кандидатов) ¥=А+Б+С+...+М
Партия А Партия В Партия С Партия ... Партия N
подмножество из а избирателей (число голосов) .. из Ь избирателей .. из с избирателей .. из ... избирателей .. из 1п избирателей
множество избирателей X = а + Ь + с + ... + п
к таблице 2 Таблица 2
Партия А Партия В Партия С Партия ... Партия N
Группа Б агБ АГВ АГС АГМ
Группа Е ЕГА ЕГВ ЕГС ЕГМ
Группа ...
ГруппаМ МГА МГВ МГС МГМ
1 В математических терминах на выборах происходит отображение множества голосующих избирателей на множество объектов электорального выбора, порождающее разбиение избирателей на непересекающиеся классы электоральных предпочтений.
В каждой ячейке таблицы дано произведение (пересечение - П) подмножеств поддержки той или иной партии и подмножеств принадлежности к социальной группе. Проще говоря, указано, сколько избирателей принадлежит одновременно к электорату определенной партии и к определенной социальной группе (например, подмножество = M П C может обозначать избирателей, голосующих за КПРФ и одновременно проживающих в сельской местности, или группу голосующих за Демократическую партию и одновременно принадлежащую к испаноговорящим американцам). Такие таблицы получили в математике и статистике название матриц сопряженно-стей. В результате их использования мы получаем возможность рассматривать качественные классы «голосующие за партию Ы» как переменные, принимающие различные значения в случаях, соответствующих различным социальным группам. При этом требуется, чтобы разбиение на социальные группы осуществлялось таким образом, чтобы соблюдалось следующее ключевое правило: колебания уровня электоральной поддержки от одной социальной группы к другой должно быть вызвано по преимуществу не случайными факторами, а объективными различиями между социальными группами, влияющими на электоральное поведение.
В каждом конкретном исследовании может быть выбрана индивидуальная система признаков сегментации множества избирателей для анализа электорального пространства в зависимости от объекта и предмета исследования. Однако существует один признак, который можно считать до определенной степени (но лишь до определенной степени) универсальным. Это признак территориально-политический, связанный с разделением множества избирателей согласно их принадлежности к составляющим государство территориальным единицам, регионам. Прежде всего это обусловлено тем, что в странах, где выборы носят хотя бы квазидемократический характер, почти всегда наблюдаются - как правило, весьма существенные и устойчивые - различия в электоральной поддержке партий и кандидатов по территориям.
Важной особенностью использования территориально-политической группировки является также сам характер эмпирических данных - электоральной статистики. Последняя представляет собой суммарные, агрегированные данные, полученные «сплошным» (в противовес выборочному, применяемому в социологических исследова-
ниях) способом. Электоральная статистика - обобщение волеизъявления всех избирателей, принявших участие в выборах (как правило, многих миллионов). Любая иная группировка может строиться только на основании количественных социологических исследований, максимальная выборка в которых не превышает нескольких тысяч респондентов. Даже с учетом отдельных фальсификаций результатов голосования, вносящих погрешности в данные электоральной статистики, по охвату избирателей она имеет колоссальное преимущество перед данными социологических опросов.
Ключевой недостаток построения электорального пространства на основе электоральной статистики вполне очевиден. Он заключается в том, что территориальная принадлежность избирателя в большинстве случаев не является самостоятельным «эксплицированным» фактором электорального поведения. Как правило, принадлежность к определенной территориальной или территориально-политической общности отражает комплекс скрытых, латентных факторов, которые еще предстоит обнаружить. Политико-географические сообщества сами представляют собой объекты в многомерном социально-географическом пространстве и характеризуются множеством признаков. Влияние каких из этих признаков является решающим, необходимо уточнять с помощью дополнительных исследований. Такой проблемы не возникает при анализе социологических данных, где сегментирующие признаки вполне конкретны, «эксплицированы» (если исследователь видит, что признак «возраст» хорошо структурирует электоральные предпочтения, ему, как правило, не нужно искать какой-то другой признак, «стоящий за» возрастом).
Однако данная проблема несет в себе и огромное преимущество электорально-статистических данных, взятых в территориальном разрезе: здесь мы имеем некоторое естественное разделение индивидов на группы, порожденное естественной общностью условий их существования. Территориальная общность (во всяком случае, формальная) имеет как минимум «собственную» власть, что уже является очень сильным фактором восприятия политики в целом. Территориальные группы зачастую связаны общими культур -ными стандартами и коллективными идентичностями, структурой коммуникационных потоков, характером социальных сетей, родом деятельности и т.д.
Итак, дополнив партийно-политическую сегментацию избирателей их сегментацией на территориальные сообщества, есть возможность рассматривать поддержку каждой партии или кандидата как отдельную переменную, каждая из которых пробегает идентичный набор случаев (регионов). Аналогичным образом можно рассматривать каждый объект электорального выбора как вектор с набором компонент или точку с набором координат (и компоненты, и координаты определяются значениями, которые поддержка партии приобретает в каждой из анализируемых групп -регионов). Теперь есть все основания для нахождения структуры электорального пространства через поиск парных отношений между объектами электорального выбора. Так, если рассматривать объекты электорального выбора как точки, следует искать расстояния между ними в многомерном пространстве. Если рассматривать их как векторы, логичной является характеристика их взаимной направленности. В современной математике и статистике существует целый ряд различных функций (как метрических, так и неметрических), позволяющих решить эту задачу. Не имея места в данной работе для подробной характеристики математического дизайна, укажем, что наиболее перспективными автору представляются метрика Хи-квадрат (%2) и корреляционные отношения1.
«Физический» (точнее, политологический) смысл нахождения матрицы парных отношений вида (1) кратко проиллюстрируем на примере корреляций. На графике ниже (рис. 2) представлены центрированно-нормированные вариации трех переменных, соответствующих электоральной поддержке «Единой России», «Родины» и ЛДПР (по ряду регионов России на федеральных выборах 2003 г.), а также корреляции между ними (рис. 3).
Так, можно видеть, что переменные, соответствующие поддержке «Родины» и ЛДПР, на данном массиве варьируют сходным образом: возрастанию значений одной переменной как правило соответствует возрастание значений другой, равно как понижению значений одной - понижение другой. В данном случае наблюдается высокий положительный коэффициент корреляции. Совершенно иная ситуация с поддержкой «Единой России», направление вариации
1 Подробнее см.: Ахременко А.С. Количественный анализ результатов вы-
боров: современные методы и проблемы. - М.: Изд-во МГУ, 2008.
1
0,849 -0,566
0,849 1
-0,789
-0,566 -0,769
1
Рисунок 2
которой в основном противоположно и «Родине», и ЛДПР (отрицательная корреляция). Логично предположить, что если вариации переменных однонаправлены, то: 1) они «регистрируют» одни и те же социальные различия (межрегиональные дифференциации одного и того же социального признака или похожего комплекса признаков); 2) дифференциация по данному социальному признаку (комплексу признаков) сходным образом (с одним и тем же «знаком») влияет на поддержку обеих партий. Другими словами, вариация данного признака будет положительно связана с вариациями поддержки обеих партий. В результате мы можем с высокой вероятностью констатировать: а) пребывание их в одном и том же измерении электорального пространства; б) близость партий в данном измерении. Если вариации переменных «противоположны», то: 1) как и в предыдущем случае, они «регистрируют» одни и те же социальные различия (межрегиональные дифференциации одного и того же социального признака или похожего комплекса признаков); 2) дифференциация по данному социальному признаку (комплексу признаков) противоположным образом (с разными знаками) влияет на поддержку обеих партий. На этом основании мы предпо-
- Родина
-ЛДПР Единая Россия
«Родина» ЛДПР «Единая Россия»
«Родина»
ЛДПР
«Единая Россия»
лагаем: а) пребывание партий в одном и том же измерении электорального пространства; б) их удаленность в этом измерении. В примере выше близки друг к другу «Родина» и ЛДПР, и обе эти партии далеки от «Единой России».
В случае отсутствия сколько-нибудь выраженной связи вариаций поддержки двух партий мы считаем их принадлежащими разным измерениям электорального пространства. Соответствующие им векторы перпендикулярны, и коэффициент корреляции близок к нулю (заметим, что коэффициент корреляции представляет собой не что иное, как косинус угла между многомерными векторами; cos 90° = 0).
Матрица парных отношений между объектами электорального выбора фиксирует их пространственную структуру, однако она не обладает свойством наглядности. Продемонстрировать ключевые структурные характеристики электорального пространства в «концентрированном» виде позволяют методы снижения размерности данных. Автор в своих исследованиях использует преимущественно методы главных компонент (principal components) и анализа соответствий (correspondence analysis)1. Принципиальную идею метода главных компонент проиллюстрируем на простейшем схематичном примере.
Рассмотрим случай двух переменных, т.е. двухмерное пространство (плоскость). Если мы геометрически представим множество объектов в таком пространстве в виде точек (рис. 3), то сможем построить вектор, направленный вдоль вытянутости эллипсоида, характеризующего геометрическую тенденцию связи переменных. Такой вектор будет «объяснять» основную долю дисперсии (изменчивости) исходных признаков. Проекция точек на этот вектор даст новую переменную, которая будет обладать максимальной изменчивостью. Она определяется как первая главная компонента (или фактор) и становится осью OX в новой системе координат. Далее перпендикулярно первой главной компоненте строится вторая главная компонента - вектор, максимизирующий остаточную дисперсию, не объясненную первой главной компо-
1 Подробнее см.: Прикладная статистика. Классификация и снижение размерности / Айвазян С.А., Бухштабер В.М., Енюков И.С., Мешалкин Л.Д. - М.: Финансы и статистика, 1989; Ахременко А. С. Количественный анализ результатов выборов: современные методы и проблемы. - М.: Изд-во МГУ, 2008.
нентой. Вторая главная компонента становится осью ОУ новой системы координат и т. д. По сути, метод главных компонент можно охарактеризовать как инструмент поиска такой новой системы координат (векторного базиса), в которой основные различия «выстраивались» бы «вдоль» координатных осей. На рисунке первая главная компонента, соответствующая новой оси ОХ, обозначена ¥1, вторая главная компонента (ОУ) - ¥2.
Объяснительная сила идет по убывающей от первой главной компоненты к последней, и в многомерной системе данных наступает момент, когда общее качество модели оказывается достаточно хорошим при ограниченном числе факторов. К примеру, результаты выборов с участием 10 партий (исходная размерность - 10, по числу переменных) могут быть хорошо описаны с помощью всего 2-3 главных компонент.
Интерпретация результатов пространственного представления результатов выборов предполагает как содержательный, так и количественный анализ полученных измерений (главных компонент). Мы сделаем акцент на анализе структурных оппозиций - партий и кандидатов, занимающих полярные позиции в измерениях электорального пространства, по сути - формирующих эти измерения. Например, в Чехии (выборы в Палату депутатов 2002 г.) в первом измерении (ОХ) мы наблюдаем структурную оппозицию Гражданской демократической партии, с одной стороны, и Коммунистической пар-
тии Чехии и Моравии плюс Чешской социал-демократической партии - с другой. Они представляют правую и левую политические альтернативы соответственно, и данная структурная оппозиция может быть охарактеризована как «классический» лево-правый раскол (рис. 4).
1,0 0,8 0,6
ГРАЖД-ДЕМ
КОММУН
СОЦ-ДЕМ
КОАЛИЦИЯ
-1,2 -1,0 -0,8 -0,6 -0,4 -0,2 0,0 0,2 0,4 0,6 0,8 1,0 1,2
0,4
0,2
0,0
Рисунок 4
Сходный раскол обнаруживается в Новой Зеландии (выборы в Палату представителей 2002 г.): в первом измерении наблюдается структурная оппозиция Лейбористской и Национальной партий. Лейбористская партия выступает за государственное регулирование экономики, гарантирующее адекватные стандарты жизни для каждой личности, способной и желающей работать. Национальная партия - правоцентристская, поддерживает частный капитал и конкурентный бизнес, выступает за минимизацию государственного регулирования экономики и максимальную свободу личности (рис. 5).
ЛЕЙБОРИСТЫ
°
НАЦИО
С
НАЛ
-0,6 -0
ОБЪЕДИНИ
1ЕННАЯ
ЗЕЛЕНЫЕ
°
ДЕЙСТВИЕ
О
-0,1
-0,2
-0,3
-0,4
-0,5
-0,3
-0,2
0,1
0,2
0,3
0,4
0,5
Рисунок 5
На Украине (выборы в Верховную раду 2007 г.) лево-правый раскол в первом измерении дополняется ключевым для этой страны идеологическим размежеванием, определяемым как «российский» или «европейский» вектор развития. Он отражен в структурной оппозиции между Блоком Юлии Тимошенко и НУ-НС, с одной стороны, и Партией регионов - с другой (на этом же поле представлены Прогрессивная социалистическая партия и Коммунистическая партия Украины, что и позволяет говорить о присутствии в этом расколе лево-правой составляющей). Географически данная структурная оппозиция формируется дифференциацией «Восток - Запад».
В современной Турции ключевой идеологический раскол формируется по линии «исламский - светский путь развития». Данный раскол окончательно оформился на парламентских выборах 1995 г., победу на которых одержала происламская Партия благоденствия. В первом измерении она структурно противостоит кемалистским партиям, занимавшим лидирующие позиции после воссоздания многопартийной системы в 1983 г.: Партии верного пути и Демократической левой партии (рис. 7).
0,4 0,2
'СОЦИАЛИСТЫ
НУ-НС
РЕГИОНЫ
СПУ
ТИМОШЕНКО
КОММУНИСТЫ
ЛИ"ВИН
-1,2 -1,0 -0,8 -0,6 -0,4 -0,2 0,0 0,2 0,4 0,6 0,8 1,0 1,2
0,0
Рисунок 6
-0,8 -1,0
Партия С - J Демократическая левая : о тчечества о к '
' Партия верного пути о Народная республиканск о Националис о ая тического движения о
-1,2 -1,0 -0,8 -0,6 -0,4 -0,2 0,0 0,2 0,4 0,6 0,8 1,0 1,2 1,4
0,8
0,6
0,4
0,2
0,0
0,2
0,4
0,6
Рисунок 7
Кстати, в России существует субъект Федерации, в котором «исламский» раскол играет существенную, хотя и не определяющую роль, - Республика Дагестан. На диаграмме видна структурная оппозиция (по второй главной компоненте) происламских партий ИПР (формально называлась «Истинные патриоты России», в реальности же под данной аббревиатурой следовало понимать Исламскую пар-
тию России) и «Великая Россия - Евразийский союз» всем остальным партиям (выборы 2003 г.).
-0,6 -1,0
ИПР ' _ о . ВР-ЕС о к
ЛДПРна против всех Кпрф . о о ЕР о
Рисунок 8
Структурную оппозицию, формируемую этническим размежеванием, можно наблюдать, к примеру, в Шри-Ланке и ЮАР. В первом случае ключевой раскол формируют Тамильский национальный альянс и остальные партии сингальского большинства (выборы 2004 г., рис. 9).
— °
ТАМ ЛИЛЬ О 1
мЩФРОНТ ■ °
-1,2 -1,0 -0,8 -0,6 -0,4 -0,2 0,0 0,2 0,4 0,6 0,8 1,0 1,2
1,0
0,8
0,6
0,4
0,2
0,0
-0,2
-0,4
-0,8
-0,6
-0,4
-0,2
0,0
0,2
0,4
0,6
В ЮАР (выборы 1999 г., рис. 10) во втором измерении структурную оппозицию формирует Партия свободы Инката, опорой которой является значительная часть народа зулу.
НАЦ КОНГРЕСС
НОВАЯ НАЦИОН
ДЕМОКРАТЫ
ИНКАТА
Рисунок 10
0,3
0,2
0,1
0,0
-0,4
-0,2
0,0
0,2
0,6
Россия с начала 90-х годов пережила в своем развитии две основные «структурные эпохи». Первая из них, охватывающая период с 1991 по 1999 г., характеризуется доминированием лево-правого раскола: структурную оппозицию в первом измерении формируют КПРФ и партии либеральной ориентации - «Яблоко», ДВР и т.д. Следующий период отличает все большее доминирование раскола по отношению к партиям и кандидатам власти, при этом к последним парламентским выборам (рис. 11) лево-правый раскол не фиксируется даже во втором измерении.
Важной структурной характеристикой пространственного расположения партий является асимметрия: «Единая Россия» противостоит в электоральном пространстве всем без исключения партиям. Такое расположение можно назвать структурным доминированием, и оно характерно для довольно ограниченного числа стран мира. Автору удалось «в чистом виде» обнаружить его лишь в Казахстане, где «партия власти» «Нур Отан» находится в «чистой» позиции структурного доминирования (парламентские выборы 2007 г., рис. 12).
КПРФ
о
СР ................м....._4....._4.....4_........_
ЕР ,
ЯОИ1Р о
о о
ЛДПР
о ________________]_________________!_________________]_________________[_________________!__________________
-1,0 -0,8 -0,6 -0,4 -0,2 0,0 0,2 0,4 0,6 0,8 1,0 1,2
Рисунок 11
"Нур Отан" 0 ОСДП о "АкЖол" о '
1 СДП "Ауыл" КНПК О ■
-1,0 -0,8 -0,6 -0,4 -0,2 0,0 0,2 0,4 0,6
Думается, приведенных примеров достаточно для того, чтобы показать, что предлагаемый метод способен улавливать важные содержательные различия (и сходства) в электоральных процессах различных стран. Фактически структурные оппозиции в наиболее значимых измерениях отражают актуальные для различных государств базовые политические альтернативы. Следует особо подчеркнуть, что удалось эмпирически показать «несводимость» электоральных пространств к лево-правому континууму, являющемуся господствующим методологическим инструментом изучения выборов в западной политической науке.
Представляется перспективным количественный анализ векторов, формирующих базовые измерения электоральных пространств. Они могут быть подвергнуты регрессионному анализу с целью выявления факторов, определяющих структуру базового политического выбора. В качестве независимых признаков могут выступать социальные (например, уровень урбанизации, уровень этнолингвистической фрагментации, плотность социальных сетей), институциональные (параметры, отражающие характеристики избирательной системы), экономические (параметры экономического развития территорий), конкретно-политические (степень интеграции политической элиты) факторы. Это позволяет строить комплексные модели, интегрирующие различные теоретико-методологические парадигмы рассмотрения избирательного процесса. Подобная работа применительно к регионам России уже частично проделана1.
Может быть легко получена также картина взаиморасположения регионов в пространстве поддержки политических партий, что позволяет более тщательно изучить структуры политико-географических размежеваний. Кроме того, сопоставление электоральных пространств государств на разных выборах позволяет сравнивать их политическую эволюцию.
Разумеется, как и всякая методика, предложенная модель анализа электорального пространства имеет свои ограничения. Так, трудности возникают в условиях двухпартийной системы, где попросту недостаточно элементов для получения пространственной картины. Требует дополнительной разработки анализ влияния наи-
1 См.: Ахременко А.С. Социальные размежевания и структуры электорального пространства России // Общественные науки и современность. - М, 2007. -№ 4.
более динамичной составляющей - стратегий политических элит. Бесспорно, следует дополнять географическую сегментацию электората иными основаниями его разбиения на классы (включая комбинированные группировки). Отдельный интерес для сравнительных исследований может представлять следующая проблема: какие типы сегментации избирателей обеспечивают наилучшее структурирование электорального пространства в различных сообществах и в силу каких причин? Это лишь часть тех проблем, которые ждут своего решения.
