CC BY
44
IMHI^SI
УДК 94
https://doi. org/10.31775/2305-3100-2018-3-114-119
ПРОМЫШЛЕННОСТЬ КУБАНИ: ОПЫТ УПРАВЛЕНИЯ И СТРОИТЕЛЬСТВА В НАЧАЛЕ 20-Х ГОДОВ ХХ ВЕКА
Ю.Б. Рагер1, А.А. Юрченко2, О.В. Шпырня3
'Северо-Кавказский филиал Российского государственного университета правосудия,
Краснодар, Российская Федерация 2Кубанский государственный университет физической культуры, спорта и туризма,
Краснодар, Российская Федерация 3Южный институт менеджмента, Краснодар, Российская Федерация
Аннотация. В статье описываются условия и характер перевода промышленности Кубани от политики «военного коммунизма» к новой экономической политике. Основу экономики составляли предприятия средней и мелкой промышленности. Крупные предприятия либо были закрыты, либо находились на грани закрытия из-за Гражданской войны, общего упадка экономики и разрыва хозяйственных связей.
В этих условиях создание системы трестов и передача мелких и значительной части средних предприятий в частные руки, как того требовали постановления партии и правительства, о переходе к НЭПу выполнены не были. Создаваемые тресты включали средние и мелкие предприятия, что обеспечивало хозяйственную стабильность объединениям.
Сложившийся в период Гражданской войны административно-управленческий аппарат не был ликвидирован. Были введены определенные ограничения касавшиеся фразеологии, лозунгов, то есть по сути внешних проявлений прямого и жесткого руководства, «командования» промышленностью. Управленческий аппарат не растерял рычагов прямого административного руководства в экономике.
Сохранение прямого руководства над трестами характеризовало активную борьбу сложившейся административно-командной системы за свое выживание. Закрепившись на этом, система постепенно восстанавливает свои права на управление всей экономикой. Вслед за некоторой демократизацией управления и ослаблением диктатуры государства над экономикой методы военного коммунизма вновь стали ведущими. Но это произойдет после того, как промышленность и экономика в целом будет восстановлена, благодаря использованию рыночных методов хозяйствования.
Ключевые слова: новая экономическая политика, крестьянское хозяйство, местная промышленность, административно-командное управление промышленностью, тресты, социально-экономическое и политическое положение, рыночные отношения, хозяйственный расчет, аренда, трестирование промышленности
Для цитирования: Рагер Ю.Б., Юрченко А.А., Шпырня О.В. Промышленность Кубани: опыт управления и строительства в начале 20-х годов XX века // Научный вестник Южного института менеджмента. 2018. №3. С. 114-119. Ь«рв://ао1. огд/10.31775/2305-3100-2018-3-114-119
Конфликт интересов отсутствует
INDUSTRY OF KUBAN: EXPERIENCE IN MANAGEMENT AND CONSTRUCTION IN THE EARLY 20-ies OF THE 20-th CENTURY
Yuri B. Ruger1, Anna A. Yurchenko2, Oleg V. Shpyrnya3
'Russian state University of justice, Krasnodar, Russian Federation 2Kuban state University of physical culture, sports and tourism, Krasnodar, Russian Federation
'Southern Institute of Management, Krasnodar, Russian Federation
Abstract. The article describes the conditions and nature of the transfer of the Kuban industry from the policy of "war communism" to the new economic policy. The economy was based on medium-sized and small-scale industries. Large enterprises were either closed or were on the verge of closure due to the Civil war, the General decline of the economy and the rupture of economic ties.
Under these conditions, the creation of a system of trusts and the transfer of small and large parts of medium-sized enterprises to private hands, as required by the party and government, the transition to the NEP were not implemented. The created trusts included medium and small enterprises that provided economic stability to associations.
Established during the Civil war, the administrative and managerial apparatus has been eliminated. Certain restrictions were imposed on the phraseology, slogans, that is, in fact, external manifestations of direct and strict leadership," command " of the industry. The administrative apparatus has not lost the levers of direct administrative management in the economy.
Maintaining direct management over the trusts described actively fighting the existing administrative-command system for their survival. Once established, the system gradually regains its right to manage the entire economy. Following some democratization of government and the weakening of the dictatorship of the state over the economy, the methods of military communism once again became leading. But this will happen after the industry and the economy as a whole will be restored, thanks to the use of market methods of management.
Keywords: new economic policy, peasant economy, local industry, administrative and command management of industry, trusts, socio-economic and political situation, market relations, economic calculation, rent, industry testing.
For citation: Ruger Yu.B., Yurchenko A.A., Shpyrnya O.V. Industry of Kuban: experience in management and construction in the early 20-ies of the 20th century. Scientific bulletin of the Southern Institute of Management. 2018;(3):114-119. (In Russ.) https://doi.org/10.31775/2305- 3100-2018-3-114-119
There is no conflict of interests
Крестьянское хозяйство на Кубани в условиях НЭПа, перейдя на рыночные условия хозяйствования, получило толчок в развитии, что не могло, не отразиться на развитии местной промышленности. Кубанская местная промышленность была представлена небольшими маслобойнями, среди которых не было фактически так называемых цензовых предприятий, то есть предприятий с количеством, работающих более 6 тысяч человек при наличии машинной тяги или 12 человек без нее. Это производство целиком зависело от благополучия крестьянского двора. Сельскохозяйственное производство маслосемян на Кубани до 1 мировой и Гражданской войн составляло не менее 30 процентов от всего аграрного производства. Кубань тогда уверенно лидировала в производстве растительного масла в российской империи. Более того, обладая удобными морскими портами и высококачественным продуктом, был налажен экспорт данной продукции. Более 60 процентов экспорта растительного масла и сопутствующих ему продуктов (например, саломаса) России поставлялись Кубанью [10].
Отсутствие по настоящему крупной промышленности на Кубани (цементная промышленность Черноморья фактически стояла, в 1923 г. действовало лишь два Новороссийских завода) при высоком аграрном развитии области наряду с политическими, социальными и сословными причинами создавали свой колорит местной стратегии и тактики реформ. Сложность заключалась в том, чтобы определить какие предприятия отдавать частнику, а какие оставлять государству. Простой с первого взгляда вопрос.
В 1922-1924 гг. крестьянское хозяйство переживает новый подъем, а вместе с ней оживляется и маслобойная промышленность. Правда, условия ее существования несколько иные, чем прежде. Проведенная в 1922-1923 годах передача государственной собственности в частные руки создала условия для роста частной инициативы. Переход осуществлялся на условиях передачи предприятий в аренду. Проведенная с марта 1920 года вплоть до лета 1921 года национализация лишила собственников предприятий их собственности. При этом национализировалось фактически все вплоть до орудий труда кустарей (например, свечных заводов и сапожных мастерских). Подобная практика отражала особенности экономической политики прежде всего на Кубани, где очень сильны были в этот период троцкистские леворадикальные настроения. Обратный процесс также имел особенности.
Официальное введение в Кубано-Черномор-ской области новой экономической политики произошло летом 1921, когда на заседании пленума Ку-бано-Черноморского обкома РКП(б) был прочитан и обсужден доклад об «экономической политике и хозяйственном строительстве». В нем впервые рассматривался вопрос о введении НЭПа в данном регионе. Всестороннее обсуждение перехода к новой экономической политике было продолжено на 3-й Кубано-Черноморской областной партийной конференции. Основной задачей и мотивом введения этой политики было объявлено накопление продовольственных и топливных фондов.
Переход к НЭПу предполагал изменение структуры государственного управления промышлен-
ностью. В частности, Кубано-Черноморский СНХ существенно урезался в правах. Функция управления сохранялась лишь для оставленной в руках государства промышленности. В дальнейшем и это руководство должно было смениться относительной хозяйственной самостоятельностью. Главной функцией СНХ становился контроль и наблюдение за переданными в аренду и частными предприятиями.
Следует заметить, что это была лишь предполагаемая перспектива. Реальность продолжала оставаться «военнокоммунистической».
Реальное положение промышленности и рабочих в 1921 году ухудшилось по сравнению с предшествующим годом. Наблюдались попытки установить уравнительные внеэкономические гарантии. Государственным предприятиям вменялось в обязанность «...обеспечить натуральной заработной платой занятых в крупной промышленности рабочих (опыт коллективного снабжения) [8]. Однако они окончились неудачей.
Своеобразным показателем первых шагов новой экономической политики явились сводки о социально-экономическом и политическом положении в отделах Кубано-Черноморской области за декабрь 1921 г. Они дают представление об отсутствии реальных изменений в экономической политике и об ухудшении экономического положения в регионе. В сообщении по второму рай-парткому г. Краснодара отмечалось ухудшение настроения рабочих и падение производительности труда, которые были вызваны «...несвоевременной и низкой оплатой труда, нерегулярной выдачей продовольствия». Кроме того, по-прежнему продолжали практиковаться уравнительная оплата труда (сдельщина была отменена) и понижение ставок с увеличением норм выработки [5]. Еще более неутешительной была сводка по новороссийскому отделу. В ней отмечалось недовольство рабочих появившейся безработицей [14].
Обострившаяся политическая борьба и сложившееся экономическое положение заставляют власть начать активный переход к НЭПу.
В этих условиях формировалась общая стратегия реформ НЭПа и ее особенности в Кубано-Черноморской области. В соответствии с «Наказом Совета Народных Комиссаров» о проведении в жизнь начал новой экономической политики от 9 августа 1921 года все предприятия были разделены на 3 группы. Эта работа возлагалась на своеобразный межведомственный орган «Экономическое совещание» - ЭКОСО. Его права и обязанности, а также состав участников детально были обсуждены в июле 1921 года [4]. К этому времени ЭКОСО уже около месяца существовало. Экономическое
совещание должно было стать координирующим органом. Ему вменялось в обязанности руководство экономической жизнью области, контроль за работой всех промышленных предприятий. Как показывают факты, работу по конкретной подготовке к реформированию промышленности хозяйственные органы под руководством ЭКОСО начинают лишь в октябре 1921 года, а первые шаги по реорганизации управления в подчиненности промышленности делаются в январе 1922 года.
Весь процесс изменений представлялся таким образом. Первая группа предприятий оставалась в руках государства - это крупные и наиболее ценные заведения. Вторая, - передаются в аренду, и третья группа предприятий подлежала денационализации через передачу их кооперативам и частным собственникам.
Проблема трестирования и перевода государственных предприятий на хозяйственный расчет на Северном Кавказе впервые была поднята на съезде представителей крупнейших предприятий и производственных отделов Промбюро и СНХ Юго-Востока России. Он проходил в ноябре 1921 г. Здесь было определено количество и состав создаваемых объединений. В связи с этим выделены две формы объединений - областные объединения и краевые. И определено количество, и отраслевое разграничение трестов Кубано-Черноморской области [15].
Отсутствие по-настоящему крупной промышленности на Кубани (цементная промышленность Черноморья фактически стояла, в 1923 г. действовало лишь два Новороссийских завода) [6] при высоком аграрном развитии области наряду с политическими, социальными и сословными причинами создавали свой колорит местной стратегии и тактики реформ. Сложность заключалась в том, чтобы определить какие предприятия отдавать частнику, а какие оставлять государству. Простой с первого взгляда вопрос было довольно не просто (т.е. с максимальной выгодой) решить. Крупная и средняя промышленность таких отраслей как машиностроение, металлообработка, кожевенная, поташная - были убыточны, и их оставление на балансе государства не сулило ничего кроме расходов и дефицитности местного бюджета.
С другой стороны, мелкая и мельчайшая промышленность обрабатывающей отрасли, подлежащая передаче в частные руки, была прибыльной и высокорентабельной.
Процесс передачи предприятий в аренду, превращения их в частные и создание новых негосударственных предприятий шел параллельно процессу трестирования. В Кубано-Черноморской области за государством были оставлены не только крупные,
но и значительная часть мелких предприятий. Все они вошли во вновь создаваемые тресты.
По мнению некоторых местных руководителей, вся промышленность должна была управляться чисто рыночными законами. В своей речи на седьмой областной партийной конференции Куба-но-Черноморья проходившей 19-21 декабря 1923 г. секретарь обкома Анс Аболин [12] подчеркивал тупиковый характер прежней «военнокоммуни-стической» экономической политики. Он указал на вред чрезмерной централизации управления промышленностью, забвения принципов материального стимулирования и роста бюрократического аппарата. Он призывает приспосабливаться к новым условиях, а не пытаться их изменить по своему желанию: «...не будучи в силах упразднить рынок, не можем жаловаться, что рынок имеет свою логику. Экономические законы отменить никому не дано»
[7].
Процесс реорганизации проходил в несколько этапов и продолжался все 20-е годы.
Первоначальная реорганизация, поставившая промышленность и экономику в целом в новые условия, была проведена быстро. Уже в мае 1922 г. промышленность предстала формально преобразованной [1]. Дальнейшие реформы существенно не изменили структуру управления и распоряжения промышленностью.
При перераспределении полномочий органы экономического управления руководствовались, помимо «Наказа ...», постановлением СТО от 12 августа 1921 года, по которому вся государственная промышленность, не сдаваемая в аренду и не подлежащая передаче в частные руки, объединялась в тресты и должна была действовать на началах хозрасчета. В связи с этим, процесс передачи в аренду, в частные руки и ликвидации предприятий шел параллельно процессу трестирования. Таким образом, вся промышленность, по замыслу руководства должна была перейти на рыночные условия существования.
В окончательном виде промышленность оказалась разделенной на четыре группы: государственную, арендную, законсервированные или ликвидированные предприятия и частные предприятия. В Кубано-Черноморской области за государством, как уже было сказано, были оставлены не только крупные, но и значительная часть мелких предприятий (последние были прибыльны, в отличие от крупных предприятий, и местное руководство не хотело их отдавать частникам). Все они вошли во вновь создаваемые тресты. Это повысило их эффективность как хозяйствующих субъектов. Что было немаловажно в условиях перехода к хозяйственному расчету, то есть экономической само-
стоятельности. Но при этом возможный потенциал роста и развития местной промышленности был существенно снижен. Отсюда довольно скромные результаты преобразований и как следствие критика НЭПа за низкую эффективность. В конце 20-х годов НЭП сворачивался во многом потому, что не оправдал ожиданий.
Своеобразие реформирования экономики в рамках НЭПа в области сказалось на самом процессе трестирования. Всего к октябрю 1922 г. было создано 18 трестов в составе 67 предприятий [3]. Создаваемые тресты лишь по названию являлись таковыми. В каждом было не более одного относительно крупного предприятия. Отсутствие правовой основы их существования дало возможности Кубано-Черноморскому Совнархозу, во главе которого стоял Кочетов, управлять ими как прежде. По областным масштабам значительное количество трестов - 18 создавало неразбериху и плодило громадный управленческий аппарат. На четырех рабочих приходился один служащий [2]. Качественный состав работающих в трестах был невысокий. С высшим техническим образованием в каждом тресте было не более одного максимум двух работников. Это обуславливало как их слабую эффективность, так и бесконечно длившийся процесс реорганизации в сторону укрупнения. Помимо этого, шла непрерывная чехарда переподчинения. Предприятия то изымались из ведения местных органов, то вновь входили под управление Кубано-Черномор-ского СНХ.
В условиях перехода к реформам кардинально ставится вопрос о самом понимании управления промышленностью. Старое понимание, подразумевающее непосредственное руководство, сменяется некоей двойственной позицией. Её можно охарактеризовать так - теоретически за реформы в управлении, но практически против них. «Государство вынуждено принять, что те принципы, которые положены в основу организации промышленности в первый период, не соответствуют данному моменту, и, как основной принцип в построении промышленного аппарата вводит начало самоокупаемости и как следствие этого хозяйственный и коммерческий расчет» [10,11,13].
Сложившийся в период Гражданской войны административно-управленческий аппарат не был ликвидирован. Были введены определенные ограничения касавшиеся фразеологии, лозунгов, то есть по сути внешних проявлений прямого и жесткого руководства, «командования» промышленностью. Однако в условиях и под натиском новой экономической политики и объективных социально-экономических обстоятельств ничего, по сути, не изменилось. Управленческий аппарат не растерял
рычагов прямого административного руководства в экономике, это во многом и объясняет довольно быстрое и «эффективное» свертывание НЭПа в недалеком будущем [16,17].
Сохранение прямого руководства над трестами характеризовало активную борьбу сложившейся административно-командной системы за свое выживание. Закрепившись на этом, система постепенно восстанавливает свои права на управление всей экономикой. Вслед за некоторой демократизацией управления и ослаблением диктатуры государства над экономикой методы военного коммунизма вновь стали ведущими. Но это произойдет после того, как промышленность и экономика в целом будет восстановлена благодаря использованию рыночных методов хозяйствования [9].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. ГАКК, Ф.Р.-143, оп.3, д.55, л.76.
2. ГАКК, Ф.Р.-143, оп.3, д.176, л.10.
3. Доклад о промышленности (Бюллетень VI Куба-но-Черноморской областной конференции РКП (б) 22 - 23 марта 1923 г - ЦДНИКК, Ф.1, оп.1, д.292, л.21. об.
4. Копии декретов, постановлений, приказов и протоколов ВЦИК и СНК, ВСНХ, КЧСНХ и Пром-бюро Юго-Востока России: о порядке работы промышленных предприятий, о переводе их на хозяйственный расчет. - ГАКК. Ф.Р. - 143, оп.2, д.1, л.51.
5. Краснодарский горком ВКП б). ЦДНИКК, Ф. 1072, оп.1, д.1, л.4.
6. Латкин В. Сын латышского батрака // Политический собеседник. Краснодар, июнь 1989 г. С. 29-32. ЦДНИКК, Ф. 1, оп.1, д.402, л.1-3.
7. Материалы к докладу по организации промышленности - ГАКК, Ф.Р.-143, оп.3, д.137, л.16.
8. Протоколы заседаний пленума областкома РКП (б)ю. Протокол № 3 заседания Пленума Кубано-Черноморского областного комитета РКП (б) 1719 июня 1921 г. ЦДНИКК, Ф.1, оп.1, д.52, л.31а-39.
9. Рагер Ю.Б. Восстановление экономики Кубано-Черноморской области после Первой мировой и Гражданской войн // Научные труды Кубанского государственного технологического университета. 2016. №9. С. 227-236.
10. Рагер Ю.Б. История национальных отношений: немцы-колонисты на Кубани // Вестник Калмыцкого университета. Серия «Гуманитарные науки». 2018. № 3/2. С. 35-41.
11. Рагер Ю.Б. Проблемы развития промышленности Кубани и Черноморья в годы НЭПа (19211928 гг.): дисс. ... канд. ист. наук по специальности 07.00.02. Краснодар: Кубанский государственный университет, 1995. 216 с.
12. Стенограмма УП областной партийной конференции 1923. - ЦДНИКК, Ф.1, оп.1, д.297, л.38.
13. Стенограмма областного съезда отдельных уполномоченных. 13 июля - 21 августа 1922 г. ГАКК, Ф.Р.-143, оп.3, д.50, л.8.
14. Черноморский (Новороссийский) окружком ВКП (б) оп.1, д.414, л.3.
15. Черников В.Н. Проведение национализации и начало восстановления цементной промышленности Кубано-Черноморской области. В сб. Великий Октябрь и первые соц. экономические преобразования на Кубани: г. Краснодар, 1974. С.31.
16. Юрченко А.А., Рагер Ю.Б., Белушенко В.С. Исто-рико-географический аспект развития территориально-производственных комплексов в Краснодарском крае // Сборник научных трудов Наука и образование в XXI веке: по материалам Международной научно-практической конференции: в 2 частях. Москва.: ООО «АР-Консалт», 2018. С. 155-162.
17. Юрченко А.А., Рагер Ю.Б., Белушенко В.С. Территориальная организация и размещение промышленных зон в Краснодарском крае // Сборник статей Единство и идентичность науки: проблемы и пути решения: по материалам международной научно-практической конференции (Тюмень, 08.02.2018) в 2 ч. Ч.2. Стерлитамак: АМИ, 2018. С. 13-20.
REFERENCES
1. GAKK, FR-143, op.3, d.55, p.76. (In Russ)
2. GAKK, FR-143, op.3, d.176, p.10. (In Russ)
3. Report on Industry (Bulletin VI of the Kuban-Black Sea Regional Conference of the RCP (B.) 22-23 March 1923. TSDNIKK, F.1, op.1, d.292, 1.21. (In Russ)
4. Copies of decrees, resolutions, orders and protocols of the All-Russian Central Executive Committee and the Council of People's Commissars, VSNKh, KCSNKh and the Industrial Bureau of the Southeast of Russia: on the procedure for the operation of industrial enterprises, on their transfer to economic calculation. GACC. F.R. 143, op.2, d.1, p.51. (In Russ)
5. Krasnodar City Committee of the CPSU b). TSDNIKK, F. 1072, op.1, d.1, p.4. (In Russ)
6. Latkin V. Son of the Latvian farm laborer. Political interlocutor. Krasnodar, June 1989. pp. 29-32. TsD-NIKK, F. 1, op.1, д.402, л.1-3. (In Russ)
7. Materials for the report on the organization of industry. GAKK, FR-143, op.3, d.137, p.16. (In Russ)
8. Minutes of meetings of the plenum of the regional committee of the RCP(B). Minutes No. 3 of the meeting of the Plenum of the Kuban-Black Sea Regional Committee of the RCP (B.) June 17-19, 1921. TSDNIKK, F.1, op.1, d. 52, No. 31a-39. (In Russ)
9. Rager Yu.B. Restoration ofthe economy ofthe KubanBlack Sea region after the First World War and the Civil War. Scientific works of the Kuban State Technological University. 2016; (9):227-236. (In Russ)
10. Rager Yu.B. History of national relations: the German colonists in the Kuban. Bulletin of the Kalmyk University. Series «Humanities». 2018; (3/2):35-41. (In Russ)
11. Rager Yu.B. Problems of industrial development of the Kuban and the Black Sea in the years of the NEP (1921-1928 gg.): Diss. ... cand. east. on specialty 07.00.02. Krasnodar: Kuban State University, 1995. 216 p. (In Russ)
12. Transcript of the UE of the regional party conference in 1923. - TSDNIKK, F.1, op.1, d.297, p. 38. (In Russ)
13. Shorthand record of the regional congress of individual delegates. July 13-August 21, 1922 GACC, FR-143, op.3, d. 50, L.8. (In Russ)
14. The Black Sea (Novorossiysk) Circuit of the CPSU (b) op.1, d.414, p.3. (In Russ)
15. Chernikov V.N. Nationalization and the beginning of the restoration of the cement industry of the KubanBlack Sea region. In the collection. Great October and the first soc. economic transformations in the Kuban: Krasnodar, 1974. p.31. (In Russ)
16. Yurchenko A.A, Rager Yu.B., Belushenko V.S. Historical and geographical aspect of the development of territorial production complexes in the Krasnodar Territory. Collection of scientific works Science and education in the XXI century: based on the materials
of the International Scientific and Practical Conference: in 2 parts. Moscow, LTC «AR-Consult», 2018. p.155-162. (In Russ) 17. Yurchenko A.A, Rager Yu.B., Belushenko V.S. Territorial organization and location of industrial zones in the Krasnodar Territory. Collection of articles Unity and the identity of science: problems and solutions: based on materials of the international scientific and practical conference (Tyumen, 08.02.2018) at 2:00 P.2. Sterlitamak, AMI, 2018. pp.13-20. (In Russ)
Статья поступила в редакцию 7.09.2018
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Рагер Юрий Борисович, кандидат исторических наук, доцент кафедры социально-гуманитарных и естественнонаучных дисциплин Северо-Кавказского филиала Российского государственного университета правосудия, г. Краснодар, Россия. Тел.: (918) 366 95 49, e-mail: [email protected]
Юрченко Анна Андреевна, кандидат педагогических наук, доцент кафедры социально-культурного сервиса и туризма Кубанского государственного университета физической культуры, спорта и туризма, г. Краснодар, Россия. Тел.: (918) 413 94 55, e-mail: [email protected]
Шпырня Олег Валентинович, кандидат педагогических наук, доцент кафедры гостиничного и туристского бизнеса Южного института менеджмента, г. Краснодар, Россия. Тел.: (928) 665 47 64, e-mail: [email protected]
ABOUT THE AUTHORS
Ruger Yuri Borisovich, Candidate of historical Sciences, associate Professor of the Department of social Humanities and natural Sciences of the Russian state University of justice, Krasnodar, Russia. Ph.: (918) 366 95 49, e-mail: [email protected]
Yurchenko Anna Andreevna, Candidate of pedagogical Sciences, associate Professor of the Department of social and cultural service and tourism of the Kuban state University of physical culture, sports and tourism, Krasnodar, Russia. Ph.: (918) 413 94 55, e-mail: [email protected]
Shpyrnya Oleg Valentinovich, Candidate of pedagogical Sciences, associate Professor of the Department of the hotel and touristic business of the Southern Institute of Management, Krasnodar, Russia. Ph.: (928) 665 47 64, e-mail: [email protected]
