CC BY
74
УДК 377/378.014(091)(47) «192»
А. С. Котов
Пролетаризация учебных заведений Вологды и Череповца
в 1920-е гг.
В статье рассматривается процесс пролетаризации среднего и высшего профессионального образования, его результаты на примере Вологды и Череповца. Раскрываются методы пролетаризации учебных заведений, а именно чистки в студенческих рядах, способы осуществления классового подхода при отборе поступающих в техникумы, предварительная подготовка рабочих и крестьян через Рабфаки к поступлению в вузы и техникумы.
In this article is considered the process of proletarianization of secondary and higher vocational education and its results through the examples of Vologda and Cherepovez. Here are disclosed the methods of proletarianization of educational institutions namely a comb-out between students, how to put into practice the methods of class approach to select between enrollee entering technical colleges, preliminary preparation of workers and peasants through "Work faculties" for entering higher education institutions and technical colleges.
Ключевые слова: пролетаризация, социальное происхождение, техникум, поступающий, учащийся.
Key words: Proletarization, social origin, college, coming, student.
Важным звеном в формировании идеологически подкованной интеллигенции являлось регулирование социального состава студенчества. Ставка делалась на его пролетаризацию. Исследователи уделяли этому процессу достаточно большое внимание. Пролетаризация рассматривалась как процесс обновления состава студенчества не только по социальному положению или происхождению, но и мировоззрению. Деятельность партии и правительства в области изменения социального облика вузов и техникумов включала в себя несколько направлений: ведение массового приема в учебные заведения; развитие и укрепление рабочих факультетов; периодические чистки социального состава студенчества; рост партийно-комсомольской прослойки в вузах и техникумах; укрепление материальной базы вузов и техникумов; реорганизация системы подготовки специалистов разных областей народного хозяйства [12, с. 57].
Историки выделяют несколько причин пролетаризации: 1) потребность новой власти в «красных специалистах». Как справедливо заметила Т.Б. Котлова, отрицательное отношение партии и государства к «буржуазной» части студенчества возникло из разви-
© Котов А.С., 2013
тия идеи В.И. Ленина о том, что, как и всякий другой класс современного общества, пролетариат вырабатывает свою собственную интеллигенцию [14, с. 16]; 2) необходимость покончить с привилегированным положением имущих классов в высшей школе, не ущемляя при этом интересов трудящейся интеллигенции [1, с. 131].
В.С. Волков и С.А. Федюкин предложили заменить термин «пролетаризация» на «демократизация» как более точно отражающий сущность происходивших в 20-е гг. изменений [21, с. 28]. С.А. Красильников отмечал доминирование классовой политики государства в области высшей школы, определяемой как пролетаризация в широком социальном смысле (включая крестьянство) уже с начала 20-х гг. Однако, это явление не осуществлялось одновременно и поступательно. Это дает основание говорить о том, что в 20-е гг. процесс изменений социального состава студенчества не являлся чистой «пролетаризацией». Точнее было бы характеризовать его как «демократизацию» [16, с. 24-25]. На наш взгляд, в 1920-1930-е гг. действия по формированию интеллигенции в вузах и техникумах является пролетаризацией, так как шло целенаправленное создание специалистов, в первую очередь из представителей рабочего класса и колхозников. Вместе с тем внутри этого процесса можно выделить два периода: демократический - соответствующий первой половине 1920-х гг. и жесткой пролетаризации - вторая половина 1920-х - 1930-е гг. На первом этапе, несмотря на классовый отбор, существовали возможности для поступления и обучения студентов разных социальных категорий. Второй период характеризовался жесткой установкой по увеличению числа рабочих, а в 1930-е гг. и колхозников в числе студентов, создаются барьеры для обучения других категорий граждан.
Предпосылки для демократизации школы были заложены еще в первые годы Советской власти. Декретом ВЦИК и СНК от 11 ноября 1917 гг. «Об уничтожении сословий и гражданских чинов» упразднены все сословные привилегии. К началу 1918 г. правительство выработало целый ряд мер, обеспечивающих пролетариату доступ к высшему образованию: декретом от 2 августа 1918 г. «О правилах приема» отменен принцип отбора абитуриентов по способностям. 17 сентября 1920 г. СНК принимает декрет о создании общеобразовательных рабочих факультетов (далее рабфак) при вузах. Однако, как показала практика, отмена вступительных испытаний, хотя и вызвала большой приток в учебные заведения рабочих и крестьян, но из-за плохой подготовки они не могли обучаться [19, с. 273].
Партийные органы проводили протекционистскую политику и оказывали давление на приемную комиссию [13, с. 57]. Высшие и средние учебные заведения Вологды и Череповца не были исключением. Анкета абитуриента должна была быть заверена если не
парткомом, то профсоюзным или иным органом власти. Лица, не имевшие командировки, в подтверждение правильности изложенного в анкете должны были собрать много различных справок [6. Л. 11]. Губернские, а затем окружные комитеты партии составляли графики разверсток в вузы и техникумы, которые затем рассылали в местные комитеты партии. Таким образом, формирование будущего студенчества полностью находилось под контролем органов партии [8. Л. 10].
Социальный состав студентов Вологодского молочнохозяйственного института (далее ВМХИ) 1923/24 уч. г. выглядел следующим образом: «не пролетарских слоев» - 44,1 %, на долю рабочих приходилось 11,3 %, крестьян - 38,1 % [7. Л. 48]. Преобладание представителей так называемых «непролетарских» слоев объясняется лучшей по сравнению с другими категориями населения образовательной подготовкой.
Коллегией Наркомпроса 29 апреля 1924 г. была утверждена секретная инструкция «О проведении качественной проверки студентов высших учебных заведений». Этой инструкцией НКП стремился решить две задачи: увеличить пролетарскую группу в вузах и техникумах и сократить численный состав учащихся. Проверке подвергались все без исключения студенты. При ее проведении учитывалась академическая успеваемость, социальное происхождение, политическая грамотность. Причем от выходцев из «буржуазной и интеллигентной среды» требовали только полную академическую успеваемость, в то время как подход к пролетарской группе был значительно мягче [23. Л. 36].
Для проведения чистки в центре и на местах создавались специальные комиссии, куда входили представители партийных, профессиональных организаций и студенчества. Материалы комиссий вузов и техникумов поступали на рассмотрение губернского отдела народного образования (далее губоно), и после ее утверждения студент мог быть отчислен.
Вскоре НКП были приняты дополнения к вышеназванной инструкции. В них говорилось, что при проверке студентов и рассмотрения жалоб следует проявлять осторожный подход «к детям интеллигентных профессий, состоящих на советской службе (врачей, инженеров, учителей, агрономов и т. д.), а также детям служащих; при наличии академической неуспеваемости к ним должно быть проявлено более бережное отношение, чем к иным выходцам из «буржуазной среды» [9. Л. 18].
В декабре 1922 г. в Череповце были созданы первые комиссии по пересмотру классового состава учащихся техникумов. Из-за становления и реорганизации системы профессионально-технического образования и одновременных материально-технических трудностей,
с которыми столкнулись все техникумы города в начале 1920-х гг., пересмотр классового состава существенных результатов не дал. В 1924 г. из Череповецкого лесомеханического техникума по причине «классовой чуждости» было отчислено 2 чел. Основной же причиной отчисления являлась академическая неуспеваемость и пропуски занятий без уважительной причины. В 1925 г. вышел циркуляр НКП, запрещающий принимать «социально чуждые» элементы, и уже в 1926 г. только приемной комиссией Череповецкого техникума животноводства и молочного хозяйства в приеме заявления по причине: «дочь или сын кулака», «из духовного сословия», «отец торговец», «отец бывший белый офицер» было отказано 40 абитуриентам, а в Череповецком педагогическом техникуме по причине социального происхождения было отчислено 6 чел. [24. Л. 17-18].
Уровень знаний поступающих или поступивших в вузы и втузы страны обсуждался и на заседании президиума Всесоюзного меж-секционного бюро инженеров и техников (далее ВМБИТ) 11 ноября 1927 г. Членом президиума Е.С. Гендлером был представлен доклад об уровне знаний поступивших в вузы и втузы страны. В нем он особенно подчеркнул недопустимый разрыв в уровне знаний лиц, оканчивающих среднюю школу, с требованиями, которые предъявлялись при поступлении в высшие технические учебные заведения. По словам Е. С. Гендлера: «Если до революции для подготовки лица, окончившего среднюю школу и поступившего в высшие учебные заведения, достаточно было 2-3 месяцев занятий, чтобы восполнить те недостающие знания, которые необходимы для успешной учебы в вузе, то в настоящее время при тех же требованиях <...>
Л ^ V
срок составляет от года до 2-х лет серьезной внешкольной подготовки». Одним из способов решения данной проблемы, по мнению членов ВМБИТ, могло стать расширения курсов подготовки поступающих в высшие учебные заведения, при организации которых активное участие должны были принять профорганизации и их инжетехсекции. Основным же способом должно было стать принятие Наркомпросом мер по повышению уровня знаний учащихся средних школ [25. Л. 13-14].
Наступление на непролетарские элементы усилилось после июльского пленума ВКП(б) в 1928 г., когда в связи с Шахтинским делом был поставлен вопрос о подготовке «новых кадров красных специалистов» [15, с. 334].
В августе 1928 г. объеденный пленум Вологодского губкома и контрольной комиссии обсудил состояние образования в губернии. В итоге было принято решение, направленное на усиление потока рабочих и трудового крестьянства. Пролетарское звено при приеме в техникумы решено было довести до 80-85 %. Губпартконферен-
ция подчеркнула необходимость жесткого регулирования социального состава учащихся в техникумах.
Из всех зачисленных в ВМХИ в 1928/1929 уч. г. 80 % составляли рабочие, батраки и крестьяне. В 1929 г. был повышен процент приема рабочих в индустриальные техникумы. Здесь норма приема для рабочих составила 85 %, 10 % для батраков и колхозного крестьянства, 5 % для остальных категорий граждан [2. Л. 56 об. - 57].
На начало 1928 г. в Череповецком педагогическом техникуме доля учащихся, вышедших из рабочих и крестьян, составляла 74,5 % (при норме 75 %) [26. Л. 40 об.].
Помимо этого, в вузах и техникумах в 1928/1929 и 1929/1930 уч. гг. прошли «чистки». Кампания 1928/1929 уч. г. напоминала 1923/1924 г.: под тем же предлогом разгрузки от академически неуспевающих студентов техникумы избавлялись от «нетрудового элемента» [10. Л. 44; 32]. Кампания же 1929/1930 уч. г. приобрела уже ярко выраженный классовый характер. Вопрос о успеваемости уже даже не поднимался. Отчислению подлежали: учащиеся, лишенные избирательного права, или родители которых были лишены избирательных прав, скрывшие при поступлении свое социальное происхождение, не порвавшие связь с родителями, а также за ведение антисоветской пропаганды [3. Л. 63].
Одним из инструментов классовой политики комплектования учебных заведений были наборы «партийной тысячи». На июльском пленуме ЦК ВКП(б) 1928 г. было принято постановление, которое обязывало партийные организации направлять в вузы за год не менее 1000 коммунистов, «прошедших серьезную школу партийной, советской или профессиональной работы» [15, с. 360].
В августе 1928 г. в комиссии при Вологодском губкоме отобрали 21 кандидата в счет «партийной тысячи» в вузы Москвы и Ленинграда [4. Л. 63 об.]. В целом по стране в вузы было принято 949 «тысячников» в 1929 г. и в 1930 г. еще 970 [20, с. 95].
Важным звеном в пролетаризации являлась деятельность рабочих факультетов по подготовке рабочих и крестьян в вузы. Первоначально выпуск рабфаков был небольшим, так как прием начался еще в годы Гражданской войны. Так, в 1923 г. Вологодский рабфак окончили 23 чел. и все поступили в вузы [11. Л. 1]. В целом по стране доля рабфаковцев, принятых в вузы в 1923 г., составила 11 % от общего приема [18, с. 68].
К середине 1920-х гг. рабфаки увеличили выпуск. Вологодский рабочий факультет подготовил в 1925 г. 96 чел., из которых в различные вузы страны поступило 87 чел. К 1929 г. Вологодский рабфак подготовил 100 чел., из них в вузы поступили 80 чел. [11. Л. 7-8; 15-17].
Если говорить о социальном составе слушателей рабочих факультетов, то в первой половине 20-х гг. он был далеко не рабочекрестьянским. Так, в 1922/1923 уч. г. на Вологодском рабфаке доля рабочей-крестьянской группы составила 38,4 % слушателей. Остальные относились к категории служащих, ремесленников и нетрудовому элементу. Поэтому власть в 1924 г. прибегла к «чистке» социального состава рабфака и ужесточила правила приема.
В результате принятых мер положение дел во второй половине 20-х гг. изменилось. В 1925/1926 уч. г. на дневном рабочем факультете Вологодской губернии рабоче-крестьянская группа стала доминирующей. Если смотреть данные в целом по стране, то доля рабочих на дневных рабфаках составит 43,6 %, крестьян - 52,3 %, прочих - 4,1 % [17, с. 140-142]. Таким образом, со второй половины 20-х гг. рабочие факультеты отправляли в вузы исключительно рабочих и крестьян.
Среди учащихся техникумов количество рабфаковцев было незначительно, так как в них направлялись выпускники, которые были признаны непригодными для обучения в вузах, а таких было немного. Следовательно, рабочие факультеты в пролетаризации техникумов сыграли небольшую роль.
Во всех учебных заведениях как Вологды и Череповца, так и СССР в целом осуществлялась деятельность по привлечению студентов к общественной работе с целью формирования коммунистического сознания. Учащиеся были активными членами культпоходов по ликвидации неграмотности, обучая население чтению и письму как индивидуально, так и коллективно [5. Л. 43].
Партячейки, ячейки ВЛКСМ и профкомы оказывали значительное влияние на жизнь учебных заведений, несмотря на то, что количество учащихся, принятых в эти организации, было невелико. В Череповецком лесомеханическом техникуме в 1926/27 уч. г. из 129 учащихся членами профкома были 66 чел., комсомольцами 52 чел., т. е. к общему числу учащихся 51 %, 40 % и один являлся членом ВКП (б). По социальному составу члены ВЛКСМ распределялись следующим образом: дети рабочих - 35 %, крестьян 44 % и служащих - 21 %.
Методику преподавания определял трудовой принцип. Внедрялся лабораторный метод. Требование перехода на организацию занятий по лабораторному методу исходило от Наркомпроса и Главпрофобра. НКП оправдывал введение лабораторного метода привычкой рабоче-крестьянского студенчества к практике и отсутствием у него умения мыслить абстрактно [22, с. 219].
Отношение историков к лабораторному методу различное. Ш.Х. Чанборисов называет внедрение лабораторного метода «про-жекторством», Д.А. Волков считает, что лабораторный метод, или,
как его называли, Дальтон-план, ориентировал студентов на исследовательскую работу. Исследование М.В. Ермушина показало, что при отсутствии материально-технической базы и достаточного количества учебной литературы данный метод отрицательно повлиял на качество подготовки студентов [22, с. 219; 12, с. 134]. На наш взгляд, в лабораторном методе можно найти как положительные, так и отрицательные моменты. Единственно верным, считаем мы, является то, что благодаря Дальтон-плану продолжалась пролетаризация студенчества, так как этот метод официально был объявлен марксистским. В таком виде он всячески пропагандировался. Власти настоятельно требовали его внедрения в учебный процесс.
Таким образом, важным звеном в деле формирования советской интеллигенции являлась политика пролетаризации советского студенчества. К концу 20-х гг. благодаря особой системе мер властям удалось добиться преобладания рабоче-крестьянской прослойки в среде учащихся.
Эта система включала два направления: первое реализовывалось через обеспечение преимущественного права поступления рабоче-крестьянской молодежи в вузы и техникумы, что было закреплено в правилах приема.
Второе направление заключалось в подготовке рабочих и крестьян через систему рабочих факультетов и подготовительных курсов. К середине двадцатых годов происходит увеличение количества рабфаковцев, принятых в вузы.
Помимо изменения классового состава учащихся, перед властью стояла задача их идеологического воспитания. Данная работа производилась через увеличение партийно-комсомольской прослойки среди студенчества.
Список литературы
1. Борисов Ю. С. Изменение социального состава учащихся в высших и средних специальных учебных заведениях 1917-1940 гг. // Культурная революция в СССР. - М., 1967. - С. 129-143.
2. Вологодский областной архив новейшей политической истории (ВОАНПИ). Ф. 1853. Оп. 12. Д. 98.
3. ВОАНПИ. Ф. 1853. Оп. 11. Д. 107.
4. ВОАНПИ. Ф. 1853. Оп. 11. Д. 63.
5. ВОАНПИ. Ф. 1930. Оп. 6. Д. 155.
6. Государственный архив Вологодской области (ГАВО). Ф. 111. Оп. 1. Д. 52.
7. ГАВО. Ф. 165. Оп. 1. Д. 379.
8. ГАВО. Ф. 201. Оп. 1. Д. 664.
9. ГАВО. Ф. 201. Оп. 1. Д. 664.
10. ГАВО. Ф. 395. Оп. 1. Д. 58.
11. ГАВО. Ф. 601. Оп. 1. Д. 53.
12. Ермушин М. В. Формирование технической интеллигенции в 19211929 гг.: На материалах Верхнего Поволжья: дис. ... канд. ист. наук. - Кострома, 2001.
13. Коммунистическая партия и студенчество в период строительства социализма в СССР и историография проблемы // Великий Октябрь и молодежь. - Л., 1978. - С. 48-64.
14. Котлова Т. Б. Партийно-государственная политика по отношению к инженерно-технической интеллигенции в годы индустриализации: проблемы подготовки и исследования 1929-1936 гг. (На материалах Ивановской области): автореф. дис. ... канд. ист. наук. - Иваново, 1991.
15. КПСС в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. 9-е изд. Т. 4. (1926-1929). - М., 1984. Т. 4.
16. Красильников С. А. Социально-политическое развитие интеллигенции в Сибири в 1917 - сер. 1930-х гг.: автореф. ... д-ра ист. наук. - Новосибирск, 1995. - С. 24-25.
17. Материалы по статистике профессионально-технического образования. - М.; Л., 1928. - С. 140-142.
18. Сафразьян Н. Л. Борьба КПСС за строительство Советской высшей школы (1921-1927 гг.). - М., 1977.
19. Советская интеллигенция (История формирования и роста). 19171965. - М., 1968.
20. Советская интеллигенция. Красный очерк истории (1917-1975). - М., 1977.
21. Федюкин С.А. Некоторые аспекты изучения истории советской интеллигенции // Вопр. истории. - 1980. - № 9.
22. Чанборисов Ш.Х. Формирование советской университетской школы. -М., 1988.
23. Череповецкий центр хранения документации (ЧЦХД.) Ф. 758. Оп. 1. Д. 13.
24. ЧЦХД. Ф. 758. Оп. 1. Д. 6.
25. ЧЦХД. Ф. 305. п. О 1. Д. 4.
26. ЧЦХД. Ф. 305. Оп. 1. Д. 44
