CC BY
224■
ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ
DOI: 10.34022/2658-3712-2022-49-4-49-60 УДК 331.103.32; 331.2 ^ ^4; Л08
ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ ТРУДА, УРОВЕНЬ И КАЧЕСТВО ЖИЗНИ НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ: ДИНАМИКА ИЗМЕНЕНИЯ И СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ВЗАИМОВЛИЯНИЯ
Е.В. Вашаломидзе
Всероссийский научно-исследовательский институт труда, Москва, Россия
М.Н. Дудин
Институт проблем рынка РАН, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте, Москва, Россия
АННОТАЦИЯ
Объект исследования - производительность труда и уровень жизни населения, занятого в российской экономике. Цель работы: разработка предложений по повышению производительности труда и выхода из «ловушки бедности». Использованы методы статистического, социально-экономического, экономико-математического анализа. В результате разработана концепция срочного гарантированного дохода (СГД), предоставляемого государством гражданину (или мигранту при необходимости) в качестве поддержки его профессионального роста и повышения производительности труда, которые подразумевают обучение / переобучение или повышение квалификации по тем видам экономической деятельности, в которых выявлен дефицит профессиональных кадровых ресурсов. Область применения: полученные в процессе исследования результаты могут быть использованы федеральными и региональными органами исполнительной власти для разработки социальной и экономической политики, программ поддержки наиболее уязвимых категорий населения, проектов, направленных на повышение производительности труда, преодоление проблем, связанных с «ловушкой бедности», низкой ценностью и стоимостью труда.
Ключевые слова: труд; производительность труда; «ловушка бедности»; гарантированный доход; базовый доход; экономический рост; оплата труда; занятость; уровень жизни.
Для цитирования: Вашаломидзе Е.В., Дудин М.Н. Производительность труда, уровень и качество жизни населения России: динамика изменения и современные тенденции взаимовлияния. Социально-трудовые исследования. 2022;49(4):49-60. РО!: 10.34022/2658-3712-2022-49-4-49-60.
ORIGINAL PAPER
LABOR PRODUCTIVITY, LEVEL AND QUALITY OF LIFE OF THE RUSSIAN POPULATION: DYNAMICS OF CHANGES AND MODERN TRENDS OF MUTUAL INFLUENCE
E.V. Vashalomidze
All-Russian Scientific Research Institute of Labor,
Moscow, Russia M.N. Dudin
Market Economy Institute of the Russian Academy of Sciences, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration,
Moscow, Russia
ABSTRACT
The object of the study is labor productivity and the standard of living of the population employed in the Russian economy. The purpose of the study is to develop proposals to increase labor productivity and get out of the "poverty trap". The authors use the methods of statistical, socio-economic, economic, and mathematical analysis. As a result, the concept of an urgent guaranteed income provided by the state to citizens (or migrants, if necessary) as support for their professional growth and increase in labor productivity, which imply training/retraining or advanced training in those types of economic activity in which a shortage of professional human resources has been identified. The scope of application: the results obtained in the course of the study can be used by federal and regional executive authorities to develop social and economic policies, support programs for the most vulnerable categories of the population, projects aimed at increasing labor productivity, overcoming problems associated with the "poverty trap", low value and cost of labor.
Keywords: labor; labor productivity; "poverty trap"; guaranteed income; basic income; economic growth; wages; employment; standard of living.
For citation: Vashalomidze E.V., Dudin M.N. Labor productivity, level and quality of life of the Russian population: Dynamics of changes and modern trends of mutual influence. Social and labor research. 2022;49(4):49-60. DOI: 10.34022/2658-3712-2022-49-4-49-60.
© Вашаломидзе Е.В., Дудин М.Н., 2022
ВВЕДЕНИЕ
С момента возникновения экономического обмена труд стал для людей одним из главных источников получения ресурсов (в современном мире - преимущественно денежных), необходимых для удовлетворения витальных, социальных и потребностей развития. Вместе с тем, многие российские и зарубежные экономисты, связывая напрямую производительность труда в национальных экономиках и уровень жизни национальных сообществ [1-5], не учитывают 3 важных аспекта:
1. Для опережающего экономического роста, создающего в том числе условия роста благосостояния населения, необходимо интенсифицировать труд: при минимуме вовлекаемых в экономический оборот трудовых ресурсов должен быть получен максимум экономических выгод.
2. Для интенсификации труда необходима прогрессивная технологизация, т. е. автоматизация и роботизация рутинных операций в рамках всего операционного цикла, что означает: ценным является не всякий труд, а только высококвалифицированный и интеллектуалоемкий.
3. Работники, занятые высококвалифицированным и интеллектуалоемким трудом должны быть мотивированы и нацелены на систематическое обновление знаний (в том числе самоактуализацию своих профессиональных компетенций) в рамках концепции «long life learning», т. е. «обучения длиною в жизнь» или «обучения всю жизнь».
Начиная с 2014 г. рост российской экономики замедлился, а в 2020-2022 гг. на фоне эпидемических и геополитических событий он сменился рецессией. Реальные денежные доходы населения не увеличиваются с 2019 г., при этом де-факто продолжительность трудового дня и рабочей недели в России больше, чем в некоторых странах ЕС, хотя де-юре установлено, что в среднем рабочая неделя для занятых по найму в российской экономике не может превышать 40 часов при восьмичасовом рабочем дне по стандартному графику (пять дней рабочих и два дня выходных).
ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ ТРУДА: СУЩНОСТЬ И ФАКТОРЫ
Вопросы, связанные с теоретико-методологическим осмыслением сущности и факторов производительности труда, в достаточной степени хорошо исследованы в российской и мировой науке, поэтому мы не будем останавливаться на них подробно. Однако, следует отметить, что российское научное понимание производительно-
сти труда несколько отличается от зарубежного. Производительность труда в России определяется количеством выпущенной продукции (товаров, работ, услуг) на единицу живого труда за конкретный период времени [10-12], т. е. отношением добавленной стоимости, созданной субъектом хозяйствования, к численности и среднегодовой численности занятых, за которых субъект хозяйствования осуществляет выплаты страховых взносов в государственные внебюджетные фонды1. За рубежом (ЕС, США, развитые азиатские страны) производительность труда также определяется как почасовая выработка, но с учетом эффективности и интенсивности использования трех видов капитала: финансового, физического и интеллектуального (человеческого) [13-15] и рассчитывается как отношение стоимости (валовой или добавленной) произведенной продукции к количеству фактически отработанных человеко-часов.
Иными словами, за рубежом (в частности в странах OECD) принят более точный показатель, отражающий реальную продуктивность не только всех занятых по найму, но и самозанятых, предпринимателей и т.д. Российский же подход к расчету и оценке производительности труда является номинальным, т. е. отражает только способность экономики (и, соответственно, отдельных субъектов хозяйствования) создавать добавленную стоимость при условии, что вся численность рабочей силы, вовлеченной в экономический оборот, осуществляет свои должностные обязанности в соответствии с действующим трудовым договором.
На основании вышесказанного, мы считаем важным, во-первых, сравнить производительность труда в российской экономике с производительностью труда в экономиках наиболее развитых стран; во-вторых, исследовать расхождения в оценке производительности труда в российской экономике, полученной на основании российской (Минэкономразвития РФ) и зарубежной методик; в-третьих, мы считаем необходимым проанализировать и оценить степень корреляции между переменными «производительность труда» и «уровень жизни населения» с учетом влияния трех видов капитала, которые мы будем рассматривать в контексте прогрессивной технологизации, инвестиций в развитие и «ловушки бедности».
1 Приказ Минэкономразвития России от 28.01.2021 № 33 "О внесении изменений в приказ Минэкономразвития России от 28 декабря 2018 г. № 748 "Об утверждении Методики расчета показателей производительности труда предприятия, отрасли, субъекта Российской Федерации и Методики расчета отдельных показателей национального проекта "Производительность труда и поддержка занятости".
LF (T) - численность рабочей силы, млн. человек/ labor force, million people
GDP - валовой внутренний продукт в постоянных ценах, млрд. долларов США/ Gross Domestic Product at constant prices, US$ billion
LP (N) - номинальная производительность труда тыс. долларов США на единицу рабочей силы / nominal labor productivity thousand US dollars per unit of labor force
* Среднегодовой прирост (+)/ снижение (-)/ Average annual increase (+)/ decrease (-)
Источник/Source: OECD Stat (2022). Labor Force Statistics. URL: https://stats.oecd.org/ (дата обращения 7.10.2022). World Bank (2021). By Indicator. URLhttps://data.worldbank.orgyindicator (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022).
Таблица 1 / Table 1
Анализ номинальной производительности труда в РФ в сравнении со странами OECD и БРИКС / Analysis of nominal labor productivity in the Russian Federation in comparison with the OECD and BRICS countries
Год / Year Члены OECD / OECD members Российская Федерация / Russian Federation Члены БРИКС / BRICS members
LF (T) GDP LP (N) LF (T) GDP LP (N) LF (T) GDP LP (N)
1990 514,9 27820,0 54,0 74,8 1160,0 15,5 1104,4 3758,5 3,4
1995 542,6 30921,1 57,0 72,0 721,5 10,0 1195,3 4410,8 3,7
2000 571,3 36592,0 64,1 73,3 780,4 10,6 1291,6 5762,7 4,5
2005 597,9 40870,0 68,4 74,1 1050,0 14,2 1396,0 7864,6 5,6
2010 626,5 43251,1 69,0 75,9 1250,0 16,5 1418,4 12071,7 8,5
2015 651,2 47430,3 72,8 75,1 1360,0 18,1 1437,4 16666,7 11,6
2020 666,6 49250,1 73,9 72,8 1420,0 19,5 1441,0 20935,6 14,5
д* 4,4% 10,0% 5,6% -0,5% 3,4% 3,9% 4,5% 33,1% 27,4%
ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ ТРУДА В РОССИИ, СТРАНАХ БРИКС И OECD: ОСНОВНЫЕ ОТЛИЧИЯ И КОРРЕЛЯЦИЯ С УРОВНЕМ ЖИЗНИ
Анализ производительности труда в России, странах БРИКС и OECD начнем со сравнения ее номинальных показателей (табл. 1).
Под номинальной производительностью труда понимается отношение ВВП в постоянных ценах к общей численности рабочей силы. Расчеты показывают, что не наличие большой численности рабочей силы, но интенсивное использование ресурсов, средств производства и технологизация рутинных операций позволяет получать максимум экономических выгод и добавленной стоимости даже в условиях ограниченных ресурсов. Несмотря на то, что страны OECD обладают меньшей численностью рабочей силы, чем страны БРИКС, номинальная производительность труда в них на порядок выше. При этом прирост численности в этих странах практически одинаков.
Безусловно темпы прироста совокупного ВВП в странах БРИКС в постоянных ценах намного выше, чем в странах OECD, однако среднедушевая производительность разная. Существенный прогресс в номинальной производительности труда в странах БРИКС был достигнут не за счет интенсификации производства товаров, работ и услуг, а благодаря опережающим темпам роста китайской экономики. В России номинальная производительность труда пока еще выше, чем в странах БРИКС, но вместе с тем очевидно, что темпы роста этого показателя в большей степени обусловлены снижением численности рабочей силы и той экономической инерцией, которая была сформирована за счет максимизации ресурсной ренты в середине нулевых и начале десятых годов этого века.
Если сравнить динамику производительности труда в России и странах OECD, можно отметить, что в РФ реальная производительность труда не показывает прироста с 2014 г. (рис. 1).
За 10 лет производительность труда в странах OECD увеличилась более чем на 51 %, т. е. росла примерно на 5 % в год. В российской же экономике уровень производительности труда за эти годы сократился на 10,2 %, т. е. в среднем снижался почти на 1 % в год.
Далее, если мы соотнесем данные о реальной производительности труда в Российской Федерации с валовым национальным доходом, в том числе характеризующим уровень жизни и рассчитанным по методу Атласа (учет инфляционных колебаний) на душу населения, то увидим, что после 2014 г. у российской экономики в части производительности труда имеется три вероятных сценария развития (рис. 2).
Согласно первому сценарию предполагалось, что уже в краткосрочной перспективе за счет адаптации российская экономика покажет значимый рост, что позволит повысить уровень жизни населения даже при сохранении относительно невысокой производительности труда. Второй сценарий предполагал, что снизится и производительность труда, и уровень жизни. В третьем сценарии была заложена возможность роста производительности труда до уровня 2013 г., что оказало бы влияние на рост благосостояния. Принимая во внимание достаточно высокую тесноту корреляции (R2 = 0.6758) между уровнем жизни и производительностью труда, нами были сделаны линейные прогнозы на краткосрочную перспективу относительно динамики показателей (рис. 3).
Очевидно, что с минимальной среднеквадратичной ошибкой (RMSE прогноза 1,22 и 1,08, со-
68
58 ,1 61 ,2 ___________4 64 ,5 .......... у--------- ,9 ________ ,-----------
46 СО 4 ,1 49 ,0 51 2 52 ,7 55
45,3
3,7 14 ,7 15 ,1 13 ,7 *■— 9 0 8 5 10 ,4 11 ,1 11 ,3 10 12
......< »■.......................<
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020 2021
.............•.............Российская Федерация / Russian Federation
.........•.......... Члены OECD / OECD members
Рис. 1 / Fig 1. Динамика реальной производительности труда в странах OECD и в Российской Федерации (долларов США на ч/ч) / Dynamics of real labor productivity in OECD countries and in the Russian Federation (US dollars per hour) Источник/Source: Росстат (2022). Сборник «Труд и занятость в России» /Rosstat (2022). Collection "Labor and Employment in Russia". URL: https://rosstat.gov.ru/ folder/210/ document/13210 (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022). World Bank (2021). By Indicator. URLhttps:// data. worldbank.org/indicator (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022).
О
ф
§ о
о со ■=4 ZD
и
о -О
ч: ь
л с
I .л
ф ~
^ i?
ф тз
о о
га .п
* -к
га >
ф
3 5
9 <t
о О
2,0
0,0
2020
В* -
2019
1675780179585Й5
2014
»2013
2015
2012
V
2016
11
2011
2017
2018
2021
Реальная производительность труда, долларов США на 1 ч/ч / Real labor productivity USD per hours
Рис. 2/ Fig 2. Корреляция между производительностью труда и уровнем жизни (за уровень жизни принят показатель ВНД на душу населения) в России и вероятные краткосрочные сценарии изменений / Correlation between labor productivity and standard of living (GNI per capita is taken as standard of living) in Russia and probable short-term scenarios of changes
Источник / Source: Росстат (2022). Сборник "Труд и занятость в России" / Rosstat (2022). Collection "Labor and Employment in Russia". URL: https:// rosstat.gov.ru/folder/210/ document/13210 (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022). World Bank (2021). By Indicator. URLhttps://data.worldbank. org/ indicator (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022).
16,0
14,0
12,0
10,0
= 8,0
6,0
4,0
8
9
ответственно, для производительности труда и ВНД) можно утверждать, что наиболее вероятен второй сценарий, когда российская экономика, снижая производительность труда, все больше будет углубляться в рецессию.
Для того, чтобы обосновать рациональность второго сценария развития российской экономики в краткосрочной перспективе представляется необходимым рассмотреть и проанализировать, во-первых, способность некоторых отраслей создавать добавленную стоимость, а, во-вторых, уровень технологического развития. Потенциал создания добавленной стоимости можно выразить через соотношение средней начисленной заработной платы в отрасли и средней номинальной производительности труда (табл. 2).
При прочих равных наиболее высокий потенциал создания добавленной стоимости в отраслях, связанных с добычей ископаемых, поскольку здесь средняя начисленная заработная плата составляет не более 8-9% от среднемесячной номи-
нальной производительности одного занятого в отрасли. Кроме того, очевидно, что доля оплаты труда в производительности в добывающих отраслях демонстрирует тренд к снижению, что означает рост анормальных ресурсных рент, для которых не важна собственно сама производительность, но важны цены на добываемое сырье на мировом рынке. Напротив, в строительной отрасли практически полностью отсутствует потенциал создания добавленной стоимости, что связано с избыточным использованием низкоквалифицированных трудовых ресурсов для снижения операционных и трансакционных издержек. Российская строительная отрасль не демонстрирует стремлений к увеличению техноло-гизации производства в том числе по причине ее зарегулированности [16] и высокой коррупционной составляющей [17].
В других представленных в табл. 2 отраслях потенциал создания добавленной стоимости по итогам 2021 г. варьируется от 28 % в оптовой и
■
3,7 14 ,7 13,7 Рис. 3 / Fig 3. Текущая и прогнозная динамика уровня реальной производительности труда и уровня жизни населения Российской Федерации / Current
11,3 12,3 9,59 637 979 723 3
10,4 1 0,0 9 7 ,22: 38, 214 850 553 049 57 309 1 32
9,0 8,5 9 6 6
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020 2021 2022 2023 2024 1 Текущий уровень реальной производительности труда USD на 1 ч/ ч ■ Прогнозный уровень производительности труда USD на 1 ч/ ч (RMSE = 1,22) лс г\ 1К 9 ^ ^ у-ч and forecast dynamics of the level of real labor productivity and the standard of living of the population of the Russian Federation
13,5 14 9 0,0614( 366202 15 (2022). Сборник «Труд и занятость в России» / Rosstat (2022). 1 Collection "Labor and Employment in Russia. URL: https:// rosstat.gov.ru/folder/210/ document/13210 (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022). World Bank (2021). By Indicator. URLhttps:// data.worldbank.org/indicator (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022)
11,8 11,3 11,6 9 77 7017 96 62 333Î 318 318 7 13 4
11,1 9,8 9 0,3 10,/ 2
2
2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020 2021 2022 2023 2024 ■ Текущий ВНД (GNI Atlas Method) на душу населения, тыс. долл. США ■ Прогнозный ВНД (GNI Atlas Method) на душу населения, тыс. долл. США (RMSE = 1,08)
Таблица 2/ Table 2
Анализ потенциала создания добавленной стоимости в некоторых отраслях российской экономики / Analysis of the potential for
creating added value in some sectors of the Russian economy
Год / Year Средняя начисленная з/п, руб. / мес. / Average accrued salary, rub. per month Производительность труда (номинальная), руб. / мес. / Labor productivity (nominal), rub. per month Средняя з/п в производительности труда, в % / Average salary in labor productivity, %
Раздел А: Сельское, лесное хозяйство, охота, рыболовство и рыбоводство / Agriculture, forestry, hunting, fishing and fish farming
2017 27816 53597,6 51,9
2019 34254 67445,9 50,8
2021 43270 92305,9 46,9
Раздел В: Добыча полезных ископаемых / Mining
2017 61745 667712,9 9,2
2019 70287 912372,9 7,7
2021 85317 1080926,4 7,9
Раздел C: Обрабатывающие производства / Manufacturing industries
2017 39935 92632,6 43,1
2019 46207 118904,6 38,9
2021 57364 158122,1 36,3
Раздел F: Строительство / Constructing, development
2017 48303 65917,5 73,3
2019 57141 69363,0 82,4
2021 76805 76502,7 100,4
Раздел G: Торговля оптовая и розничная; ремонт автотранспортных средств и мотоциклов / Wholesale and retail trade; repair of motor vehicles and motorcycles
2017 42512 71225,5 59,7
2019 46318 78646,8 58,9
2021 69392 96137,0 72,2
Раздел M: Деятельность профессиональная, научная и техническая / Professional, scientific and technical activities
2017 58666 106113,7 55,3
2019 65491 129992,6 50,4
2021 85433 160339,0 53,3
Раздел Q: Деятельность в области здравоохранения и социальных услуг / Activities in the field of health and social services
2017 32653 48885,0 66,8
2019 41308 64061,1 64,5
2021 49499 74142,5 66,8
Источник/Source: Росстат (2022). Сборник «Труд и занятость в России» / Rosstat (2022). Collection "Labor and Employment in Russia". URL: https://rosstat.gov. ru/folder/210/document/13210 (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022). Росстат (2022). Официальная статистика / Rosstat (2022). Official Statistics. URL https://rosstat.gov.ru/folder/10705 (дата обращения 07.10.2022) / (дата обращения: 07.10.2022).
Раздел В Раздел М Раздел F Раздел G Раздел С Раздел Q
151505,9 147304,3
Раздел А 34546,0
0,0 10000,0 20000,0 30000,0 40000,0 50000,0 60000,0 70000,0 80000,0
40568,1
71807, 68981,3
59626,2
Рис. 4 / Fig 4. Среднемесячная начисленная заработная плата в некоторых отраслях российской экономики в период с 2017 по 2021 гг., руб. в мес. / Average monthly accrued salary in some sectors of the Russian economy in 2017-2021, rub. per month
Источник/Source: Росстат (2022). Сборник «Труд и занятость в России» / Rosstat (2022). Collection "Labor and Employment in Russia". URL: https://rosstat.gov.ru/folder/210/ document/13210 (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022). World Bank (2021). By Indicator. URLhttps://data.worldbank. org/ indicator (дата обращения: 0 7.10.2022)
Рис. 5 / Fig 5. Доля высокотехнологичного экспорта в общем объеме материального производства в Российской Федерации и некоторых других странах / The share of high-tech exports in the total volume of material production in the Russian Federation and some other countries
Источник / Source: World Bank (2021). By Indicator. URLhttps:// data.worldbank.org/indicator (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022).
розничной торговле до 53 % в сельском и лесном хозяйстве, рыболовстве и рыбоводстве.
Если мы рассчитаем среднюю начисленную заработную плату по отраслям (табл. 2) и сформируем диаграмму ее ранжирования, то увидим, что по уровню оплаты труда доминирует сфера добычи (рис. 4).
В сфере добычи уровень оплаты труда (раздел В), как минимум, выше в два раза, чем в сельском хозяйстве (раздел А), на 77 % - в здравоохранении и сфере социальных услуг (раздел О), на 40-50%, соответственно, в обрабатывающих производствах (раздел С) и в торговле (раздел G), на 20 % выше, чем в строительстве (раздел F) и на 4 % - в научно-технической сфере.
Доминирование добывающих отраслей в оплате труда указывает на низкий уровень технологи-зации российской экономики, о котором наиболее достоверно свидетельствуют данные о доле высокотехнологичного экспорта в общем объеме материального производства (рис. 5).
Данные рис. 5 показывают, что российская экономика отстает и по уровню, и по темпам роста высокотехнологичного экспорта. На текущий момент уровень высокотехнологичного экспорта из России примерно такой же, как из Индии, но с той разницей, что в Индии доля высокотехнологичного экспорта увеличивается, а в России, напротив, снижается. От среднего значения доли высокотехнологичного экспорта из стран OECD российская экономика отстает в два раза, а из Китая - в три раза.
Очевидно, что в сложившихся условиях проблема низкой производительности труда обусловливает сокращение темпов экономического роста и снижение уровня жизни российского населения.
Одновременно с этим следует обратить внимание на существенный социальный и экономический разрыв в оплате труда работников некоторых отраслей (рис. 6).
Данные рис. 5 показывают, что в среднем разрыв между наименьшим и наибольшим размера-
Рис. 6/ Fig 6. Социально-экономический разрыв в оплате труда работников некоторых отраслей российской экономики в 2021 г. / Socio-economic pay gap for workers in some sectors of the Russian economy in 2021
Источник/Source: Росстат (2022). Сборник "Труд и занятость в России" / Rosstat (2022). Collection "Labor and Employment in Russia". URL: https://rosstat.gov.ru/folder/210/ document/13210 (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.20220).
ми оплаты труда работников рассматриваемых отраслей составляет 13 раз. При этом наибольший разрыв зафиксирован в научно-технической сфере, где минимальная начисленная заработная плата почти в 19 раз меньше максимальной. На втором месте торговля, где максимальная зарплата превышает минимальную в 15,2 раза, на третьем - сельское и лесное хозяйство, рыбоводство и рыболовство - в 13,5 раза.
Столь значительная разница в оплате труда различных категорий работников одной и той же отрасли не только не способствует росту производительности, но оказывает негативное влияние на уровень отраслевой производительности труда (рис. 7).
Анализ показывает, что средняя заработная плата 10% работников с наименьшей оплатой труда линейно (зеленый тренд) и полиноминально (красный тренд) тесно связана с уровнем производительности в отрасли. Напротив, средняя заработная плата 10 % работников с наибольшей оплатой труда линейно (зеленый тренд) практически не связана с производительностью труда в отрасли (более высокая теснота связи в полиномиальном тренде, но и здесь корреляция не превышает 43 %). Это означает, что наиболее уязвимые в социальном и экономическом плане работники должны прикладывать максимум усилий, чтобы обеспечить уровень производительности труда, который, в свою очередь, позволит обеспечить им минимум доходов, достаточных лишь для частичного удовлетворения физиологических потребностей. Напротив, работники, которые не являются в социальном и экономическом плане уязвимыми, могут не прикладывать максимум усилий для по-
вышения производительности своего труда, поскольку уровень их доходов позволяет обеспечивать в полной мере не только их физиологические, но и многие другие потребности.
Существенный разрыв в оплате труда, прямая зависимость заработной платы работников с минимальной оплатой от производительности труда - это основные условия, которые, собственно, и формируют «ловушку бедности», когда у некоторых категорий населения формируется устойчивый, самовоспроизводящийся поведенческий паттерн, при котором невозможно покинуть страту с высоким уровнем социальной и экономической уязвимости.
«ЛОВУШКА БЕДНОСТИ» И СРОЧНЫЙ ГАРАНТИРОВАННЫЙ ДОХОД
Решение проблемы низкой производительности труда в российской экономике требует двунаправленных действий. С одной стороны, необходимо:
• отказаться от рентно-сырьевой модели роста и развития национальной экономики;
• сократить уровень присутствия государства в добывающих и перерабатывающих отраслях;
• создать институционально равные условия для предпринимательства и условия, стимулирующие добросовестную конкуренцию не только в экономических видах деятельности, но и на рынке труда;
• стимулировать инновационно-внедренческую деятельность, включая технологизацию, роботизацию, автоматизацию, в предпринимательском и корпоративном секторе национальной экономики;
■
Рис. 7/ Fig 7. Корреляция номинальной производительности труда и средней начисленной минимальной и максимальной заработной платы работников некоторых отраслей российской экономики / Correlation of nominal labor productivity and average accrued minimum and maximum wages of workers in some sectors of the Russian economy
Источник / Source: Росстат (2022). Сборник «Труд и занятость в России» / Rosstat (2022). Collection "Labor and Employment in Russia". URL: https://rosstat.gov.ru/ folder/210/ document/13210 (дата обращения: 07.10.2022) / (accessed on 07.10.2022).
• обеспечить действительный, а не декларативный переход от модели фрагментарного к модели непрерывного обучения трудовых ресурсов для реального и финансового сектора. С другой стороны, реализация этих решений практически невозможна без повышения уровня и качества жизни населения, т. е. без создания стимулов по выходу из «ловушки бедности». По данным Росстата в России за границей бедности находятся 11 % населения и 22,5 % по итогам 2021 г. - на ее границе.2 Таким образом почти 33 % всего населения России, основная часть которого - люди трудоспособного возраста, имеющие постоянную занятость с полным или неполным рабочим днем и имеющие профессиональное, а в некоторых случаях даже высшее образование, являются социально и экономически уязвимыми!
2 Источник: Росстат (2022). Официальная статистика. URL https:// rosstat.gov.ru/folder/10705 (дата обращения: 7.10.2022).
То есть, в отличие от развитых стран, где в «ловушке бедности» находятся те, кто ведет девиант-ный образ жизни, не имеет достаточного для получения хорошей работы образования, не желает и не стремится к получению работы, соответствующей их низкому уровню квалификации (из-за того, что такая работа, как правило, низко оплачивается), получает пособия, достаточные для полного удовлетворения своих физиологических потребностей, и являются по сути социальными иждивенцами, в России, напротив, в эту ловушку попадают люди, ведущие социально одобряемый образ жизни.
А наиболее уязвимой категорией являются многодетные семьи, в которых один из родителей, находящийся в трудоспособном возрасте, обычно берет на себя функции обеспечения семьи, а второй - функции ухода и обслуживания семьи. Такая социальная и экономическая диспропорция приводит к тому, что дети из малообеспеченных
семей даже с двумя работающими родителями обычно наследуют такую модель жизни. Как следствие - они не могут получить хорошего образования, вынуждены во взрослом возрасте работать на низкооплачиваемых работах, не стремясь при этом повысить собственную производительность труда и собственное благосостояние за счет социальной мобильности, т. е. посредством перехода из социально и экономически уязвимых страт общества в более высокие.
Мы полагаем, что корень данной проблемы -в низкой ценности труда (которая существенно ниже чем в развитых странах), что, в свою очередь, отражается и на его стоимости. Да, наиболее уязвимое в социальном и экономическом плане население получает различную финансовую поддержку со стороны государства, которая, однако не помогает изменить уровень или качество жизни людей с низким уровнем доходов, поскольку выплачиваемые пособия и т.п. лишь в малой степени помогают удовлетворить их физиологические потребности.
Низкий уровень жизни не способствует росту производительности труда еще и потому, что человек привыкает довольствоваться малым, а когда появляется возможность улучшить жизнь, не стремится ее использовать, поскольку бедность -это всегда высокая неопределенность будущего, а в таких условиях люди предпочитают минимизировать риски, избегая изменений и не используя при этом перспективные возможности.
За рубежом данный социально-психологический феномен пытаются решать с использованием безусловного базового дохода (basic income), позволяющего минимизировать проблемы, в том числе, низкой производительности труда в рамках низкоквалифицированной занятости. Первоначально безусловный базовый доход позиционировался как доход, выплачиваемый исполнительной властью всем членам общества без проверки их на нуждаемость или способность к производительному труду [18]. Однако, затем концепция basic income в такой формулировке была подвергнута справедливой критике за то, что она:
• во-первых, будет стимулировать человека не к самореализации, получению образования и производительному труду, а социальному иждивенчеству;
• во-вторых, будет стимулировать рост потребительской инфляции, которая естественным образом может привести к замедлению экономического роста;
• в-третьих, будет стимулировать у людей желание сохранить социальное иждивенчество, увеличивая при этом социальные расходы государства до избыточного уровня, что может привести к негативным макроэкономическим последствиям.
Поэтому, принимая во внимание проблему взаимосвязи уровня жизни и производительности труда, мы считаем правильным согласиться с А. Банерджи и Э. Дюфло, что она может и должна быть решена с помощью следующих практических мер [19]:
• государственных и частных инвестиций в образование, здравоохранение, социальные услуги;
• институциональной и функциональной оптимизации финансовой и правовой инфраструктуры;
• частных инвестиций в развитие материально-технической, технологической и информационно-цифровой инфраструктуры.
При этом безусловный базовый доход, во-первых, целесообразно сделать срочным (т. е. представляемым на определенный период времени), во-вторых, его целесообразно использовать для стимулирования социальной мобильности, которая обязательно приведет к мобильности и конкуренции на рынке труда. И, в-третьих, его целесообразно предоставлять только тем социально и экономически уязвимым работникам и ищущим работу безработным, которые демонстрируют готовность к дальнейшему профессиональному росту и непрерывному обучению, кто готов изменить свою специализацию или повысить свой профессиональный уровень.
Иными словами, безусловный базовый доход следует рассматривать как срочный гарантированный доход, предоставляемый государством гражданину (или мигранту при необходимости) в качестве поддержки его профессионального роста и повышения его производительности труда, которые подразумевают обучение / переобучение или повышение квалификации по тем видам экономической деятельности, в которых выявлен дефицит профессиональных кадровых ресурсов.
Безусловно, для применения концепции срочного гарантированного дохода в России потребуется пересмотр методических положений определения границы бедности и оценки денежной стоимости труда: ценность и стоимость труда должны вырасти, а граница бедности должна определяться, исходя из новых критериев стои-
мости труда. Иными словами, существующая на сегодняшний день граница бедности, рассчитанная на основе Правил, установленных соответствующим Постановлением Правительства РФ3, не соответствует тем финансово-экономическим реалиям, в которых живут трудящиеся граждане. В пересчете по текущему курсу граница бедности в России составляет около 200-250 евро, что в два раза меньше, чем пособие, выплачиваемое экономически уязвимым категориям граждан в Финляндии [20]. Мы полагаем, что границей бедности должна стать не рассчитываемая величина доходов домохозяйств, сопоставляемая с МРОТ и прожиточным минимумом, а публикуемая Рос-статом величина медианной оплаты труда. Кроме этого для финансирования гарантированного дохода требуется консолидация бюджетных средств: государство должно перестать поддерживать рентные виды экономической деятельности, государственные корпорации, не создающие добавленной стоимости и т.п.
ВЫВОДЫ
Российская экономика не является производительной с точки зрения эффективности и интенсивности использования рабочей силы в целом и занятых по найму, в частности. Реальная производительность, рассчитанная относительно затрат труда на 1 человеко/час, находится в настоящее время на уровне 2013 г. Низкая производительность труда и ресурсно-рентная модель развития российской экономики негативно влияют на уровень жизни российского населения и его благосостояние.
В ходе исследования установлено, что уровень оплаты труда работников, получающих наименьшую зарплату, имеет прямую взаимосвязь с уровнем производительности труда в среднем по экономике. И напротив, линейная корреляция между уровнем оплаты труда работников с наибольшей зарплатой и производительностью труда отсутствует. Это означает, что при любом негативном изменении социально-экономической ситуации работники с наименьшей оплатой труда становятся предельно социально и экономически уязвимыми. Балансируя на грани бедности, они со временем попадают в «ловушку бедности» с минимальными шансами из нее выбраться, по-
3 Постановление Правительства РФ от 26.11.2021 № 2049 "Об утверждении Правил определения границ бедности в целом по Российской Федерации и по субъектам Российской Федерации, используемых в оценках показателя "Уровень бедности" в целом по Российской Федерации и по субъектам Российской Федерации, и о внесении изменений в Федеральный план статистических работ".
скольку не имеют стимулов и поддержки для того, чтобы стать социально мобильными (перейти из страты с низкими доходами в страту с более высокими доходами за счет повышения собственной производительности труда) и улучшить свое экономическое положение (повысить уровень и качество жизни).
Общемировой научный консенсус по этому вопросу состоит в том, что влияние бедности на производительность труда негативно высокое, а снижение производительности труда приводит к стагнации и рецессии.
В качестве первого шага на пути решения проблемы снижения уровня бедности и повышения производительности труда мы предлагаем принять закон о введении в практику срочного гарантированного дохода, который позволит:
1) повысить ценность и стоимость труда занятых в российской экономике, приступив тем самым к решению проблемы, связанной с попаданием в «ловушку бедности» наиболее уязвимых в социальном и экономическом плане работающих по найму;
2) стимулировать повышение качества рабочей силы, сократить численность занятых в рутинных видах деятельности, не требующих квалификации (они должны быть автоматизированы и роботизированы), и увеличить численность занятых в тех сферах, где используется преимущественно высокопрофессиональный, интеллектуа-лоемкий труд.
На основании вышесказанного предлагается, во-первых, профильным НИИ и институтам РАН совместно с Министерством труда и социальной защиты запустить программу комплексного мониторинга социальной и экономической уязвимости населения во всех субъектах федерации. Для этого необходимо использовать данные рейтингов социально-экономического развития регионов, которые публикуются национальным рейтинговым агентством РИА РЕЙТИНГ.4 Во-вторых, Министерству труда и социальной защиты совместно с Министерством экономического развития исследовать проблему занятости, деловой (предпринимательской) активности, динамики и структуры спроса / предложения труда в наиболее уязвимых регионах. В-третьих, указанным Министерствам целесообразно исследовать промежуточные результаты двух реализуемых в на-
4 РИА РЕЙТИНГ (2021): Рейтинг социально-экономического положения регионов. URL: https://riarating.ru/infografika/20210531/630201353.html (дата обращения: 7.10.2022).
стоящее время национальных проектов5 «Малое и среднее предпринимательство» и «Производительность труда» в разрезе наиболее уязвимых регионов и при необходимости перенаправить средства и ресурсы, выделенные на проекты, из наиболее успешных в социальном и экономическом плане регионов в наиболее проблемные. Кроме этого, руководителям наиболее уязвимых субъектов федерации при поддержке федеральной исполнительной и законодательной власти необходимо разработать и принять к реализации адресные программы поддержки трудовой, научно-исследовательской, предпринимательской
5 Национальные проекты Российской Федерации. URL: https://нацио-нальныепроекты.рф/projects (дата обращения: 7.10.2022).
и деловой активности по следующим направлениям: а) малые территориальные научно-производственные кластеры в рамках ключевой специализации региона либо в рамках возможной экономической диверсификации; б) специальные / льготные фискальные режимы, действующие только на территории субъекта федерации и только для тех кластеров, которые ведут НИОКР и внедряют высокотехнологичные разработки с получением результата в виде продукции (товаров, работ, услуг), предназначенных для внешнего и внутреннего рынка; в) активизация трансграничного экономического и научно-производственного сотрудничества.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Аранжин В. В. Взаимосвязь заработной платы и производительности труда: тенденции в условиях цифровизации экономики. Экономика труда. 2019;6(1):523-534.
2. Жмачинский В. И., Чернева Р. И. Производительность труда, заработная плата и уровень жизни: проблемы повышения и перспективы. Экономический анализ: теория и практика. 2019;18(1(484)):40-53.
3. Kazekami S. Mechanisms to improve labor productivity by performing telework. Telecommunications Policy. 2020;44(2):101868.
4. Walheer B. Labor productivity and technology heterogeneity. Journal of Macroeconomics. 2021;(68):103290.
5. Cubas G., Ravikumar B., Ventura G. Talent, labor quality, and economic development. Review of Economic Dynamics. 2016;(21):160-181.
6. Данькова М. А. Статистический анализ уровня жизни населения России. Экономика, управление, финансы. 2018:15-18.
7. Соболь Т. С. Уровень жизни населения России: современный взгляд на действительность. Вестник Московского университета имени С.Ю. Витте. Серия 1: Экономика и управление.2020;3(34):7-12.
8. Banerjee A., Duflo E., Sharma G. Long-term effects of the targeting the ultra-poor program. American Economic Review: Insights. 2021;3(4):471-86.
9. Radosavljevic S. et al. Implications of poverty traps across levels. World Development. 2021;(144):105-437.
10. Радостева М. В. К вопросу о производительности труда. Экономика. Информатика. 2018;45(2):268-272.
11. Давлетов А. Р. Понятие и роль производительности труда в организации, ее взаимосвязь с оплатой труда. Наука без границ. 2020;9(49):22-27.
12. Мирончук В. А., Сычанина С. Н., Шолин Ю. А. Анализ причин низких показателей производительности труда в Российской Федерации. Естественно-гуманитарные исследования. 2020;2(28):170-176.
13. Preenen P. T. Y. et al. Labour productivity and innovation performance: The importance of internal labour flexibility practices. Economic and Industrial Democracy. 2017;38(2):271-293.
14. Goel V., Agrawal R., Sharma V. Factors affecting labour productivity: an integrative synthesis and productivity modelling. Global Business and Economics Review. 2017;19(3):299-322.
15. Galí J., Van Rens T. The vanishing procyclicality of labour productivity. The Economic Journal. 2021;131(633):302-326.
16. Томашицкая И. В. Некоторые подходы к определению сфер предпринимательской деятельности с избыточным и недостаточным государственным регулированием. Государственное управление. Электронный вестник. 2018;(70):84-106.
17. Исламгазиева Э. Ш. Коррупция в сфере строительства. Перспективы развития строительного комплекса: Материалы XV Международной научно-практической конференции профессорско-преподавательского состава, молодых ученых и студентов. Астрахань, 2021;(15).
18. Van Parijs P. Basic income: a simple and powerful idea for the twenty-first century. Politics & Society. 2004;32(1);7-39.
19. Banerjee A. V., Duflo E. How poverty ends: The many paths to progress-and why they might not continue. Foreign Aff. 2020;(99):22.
20. Kangas O. et al. The basic income experiment 2017-2018 in Finland: Preliminary results. Ministry of Social Affairs and Health. Helsinki. 2019: 34 p.
REFERENCES
1. Aranzhin V.V. The relationship between wages and labor productivity: trends in the digitalization of the economy. Ekonomika truda = Labor Economics. 2019;6(1):523-534. (In Russ.).
2. Zhmachinsky V. I., Cherneva R. I. Labor productivity, wages and living standards: problems of improvement and prospects. Ekonomicheskiy analiz: teoriya i praktika = Economic Analysis: Theory and Practice. 2019;18(1(484)):40-53. (In Russ.).
3. Kazekami S. Mechanisms to improve labor productivity by performing telework. Telecommunications Policy. 2020;44(2):101868.
4. Walheer B. Labor productivity and technology heterogeneity. Journal of Macroeconomics. 2021;(68):103290.
5. Cubas G., Ravikumar B., Ventura G. Talent, labor quality, and economic development. Review of Economic Dynamics. 2016;(21):160-181.
6. Dankova M. A. Statistical analysis of the standard of living of the population of Russia. Ekonomika, upravleniye, finansy = Economics, Management, Finance. 2018:15-18. (In Russ.).
7. Sobol T. S. The standard of living of the population of Russia: A modern view of reality. Vestnik Moskovskogo universiteta S.YU. Vitte. Seriya 1: Ekonomika i upravleniye = Bulletin of Moscow University S.Yu. Witte. Series 1: Economics and Management.2020;3(34):7-12. (In Russ.).
8. Banerjee A., Duflo E., Sharma G. Long-term effects of the targeting the ultra-poor program. American Economic Review: Insights. 2021;3(4):471-86.
■
9. Radosavljevic S. et al. Implications of poverty traps across levels. World Development. 2021;(144):105437.
10. Radosteva M. V. To the question of labor productivity. Ekonomika. Informatika = Economy. Informatics. 2018;45(2):268-272. (In Russ.).
11. Davletov A. R. The concept and role of labor productivity in the organization, its relationship with wages. Nauka bez granits = Science without borders. 2020;9(49):22-27. (In Russ.).
12. Mironchuk V. A., Sychanina S. N., Sholin Yu. A. Analysis of the causes of low labor productivity in the Russian Federation. Yestestvenno-gumanitarnyye issledovaniya = Natural-Humanitarian Studies. 2020;2(28):170-176. (In Russ.).
13. Preenen P. T. Y. et al. Labour productivity and innovation performance: The importance of internal labour flexibility practices. Economic and Industrial Democracy. 2017;38(2):271-293.
14. Goel V., Agrawal R., Sharma V. Factors affecting labour productivity: an integrative synthesis and productivity modelling. Global Business and Economics Review. 2017;19(3):299-322.
15. Gali J., Van Rens T. The vanishing procyclicality of labour productivity. The Economic Journal. 2021;131(633):302-326.
16. Tomashitskaya IV Some approaches to the definition of business areas with excessive and insufficient government regulation. Gosudarstvennoye upravleniye. Elektronnyy vestnik = Public administration. Electronic messenger. 2018;(70):84-106. (In Russ.).
17. Islamgazieva E. Sh. Corruption in the construction sector. Prospects for the development of the building complex: Proceedings of the XV International Scientific and Practical Conference of the Faculty, Young Scientists and Students. Astrakhan. 2021;(15). (In Russ.).
18. Van Parijs P. Basic income: a simple and powerful idea for the twenty-first century. Politics & Society. 2004;32(1);7-39.
19. Banerjee A. V., Duflo E. How poverty ends: The many paths to progress-and why they might not continue. Foreign Aff. 2020;(99):22.
20. Kangas O. et al. The basic income experiment 2017-2018 in Finland: Preliminary results. Ministry of Social Affairs and Health. Helsinki. 2019. 34 p.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ / ABOUT THE AUTHORS
Елена Валерьевна Вашаломидзе - кандидат экономических наук, директор Центра подготовки научных кадров, ФГБУ «ВНИИ труда» Минтруда России, Москва, Россия
Elena. V. Vashalomidze - Cand. Sci. (Econ.), Director of the Center for the Training of Scientific Personnel Federal
State Budgetary Institution "All-Russian Scientific Research Institute of Labor" of the Ministry of Labor and Social
Protection of the Russian Federation, Moscow, Russia
http://orcid.org/0000-0003-1532-0333
rich123098@mail.ru
Михаил Николаевич Дудин - доктор экономических наук, профессор, заместитель директора, Институт проблем рынка Российской Академии Наук, Москва, Россия
Mikhail N. Dudin - Dr. Sci. (Econ.), Professor, Deputy Director, Market Economy Institute of RAS, Moscow, Russia
http://orcid.org/0000-0001-6317-2916
dudinmn@mail.ru
ЗАЯВЛЕННЫЙ ВКЛАД АВТОРОВ Вашаломидзе Е.В. - подготовка общей концепции исследования, конкретизация методов анализа, содержательный анализ полученных результатов, анализ материалов, анализ научной литературы, интерпретация полученных результатов, обоснование теоретико-методологических положений, разработка концепции и методологии статьи.
Дудин М.Н. - научное руководство исследованием, определение цели исследования, анализ полученных результатов, формирование выводов исследования.
AUTHORS' DECLARED CONTRIBUTIONS
Vashalomidze E.V. - developed the conceptual framework of the study, identified the analysis methods, performed a substantive analysis of the results, analyzed the materials, scientific literature analysis, interpreted the results, substantiated the theoretical and methodological provisions, developed the concept and methodology of the article.
Dudin M.N. - supervised the research, defined the aim of the study, analyzed the results, and wrote the research conclusions.
Конфликт интересов: авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Conflicts of Interest Statement: The authors have no conflicts of interest to declare.
Статья поступила в редакцию 17.10.2022; после рецензирования 28.10.2022, принята к публикации 31.10.2022. Авторы прочитали и одобрили окончательный вариант рукописи.
The article was submitted on 17.10.2022; revised on 28.10.2022 and accepted for publication on 31.10.2022. The authors read and approved the final version of the manuscript.
