CC BY
11
ВОПРОСЫ РЕЦЕПЦИИ И ПЕРЕВОДА DOI: 10.31168/2619-0869.2019.3.12
^ 271 К К Маслова
Произведения К. Чапека в восприятии современных чешских и англоязычных западных литературоведов
Ключевые слова: «Р. У. Р.», К и. К, «Кракатит», научная фантастика, Чапек.
Карел Чапек признан отечественными и зарубежными историками литературы одним из крупнейших писателей ХХ в. О нем достаточно много говорилось и писалось как современниками, так и авторами последующих поколений. Исследователи старались дать оценку его политическим и философским взглядам, вновь и вновь возвращаясь к его эстетике. Однако, несмотря на это, личность Чапека до сих пор не раскрыта до конца, а его творчество продолжает быть предметом споров, особенно в англоязычном мире. В этой работе мы обратились к суждениям нескольких авторов, анализирующих ряд важнейших проблем творчества Чапека с точки зрения современности, и провели их анализ, опираясь на авторитетные мнения чешских и русских литературоведов. Поскольку критика вне зависимости от своих оценочных критериев часто стимулирует обращение исследователей к вопросам, на которые еще только предстоит ответить, мы попытаемся рассмотреть наиболее популярные из выделенных критиками произведений Чапека. Цель работы состоит в выявлении актуальности его произведений в контексте современности и мнений известных литературоведов, предметом изучения которых являются в первую очередь драма «Р. У. Р.» (чеш. Я. и. Я., 1920) и роман «Кракатит» (чеш. Krakatit, 1924).
Чтобы более полно ответить на вопрос, можно ли считать произведения Чапека актуальными, остановимся на ряде работ отечественных и зарубежных специалистов.
В трудах советских литературоведов встречаются мнения о том, что Чапек недостаточно современен и глубок
272 == Секция «ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ» ==
в некоторых своих произведениях (такая оценка, впрочем, порой дается и всей его литературно-эстетической программе) и подчас слишком сосредоточен на проблемах мещанства, избегая более насущных, по их мнению, проблем. Например, М.А. Макина в своих исследованиях показывает, как А. Толстой, написавший пьесу «Бунт машин» по мотивам чапе-ковской драмы «Р. У. Р.», «улучшил» произведение Чапека, якобы «преодолев» слабые стороны подлинника, например его «мелкобуржуазную ограниченность»1. О.М. Малевич также подчеркивает «ограниченность мировоззрения писателя, не признававшего тогда активной положительной роли прогрессивной идеологии в искусстве»2. Однако, если отбросить политико-философскую оценку произведений Чапека, большинство литературоведов советского и нынешнего периодов отмечают огромный талант писателя3.
В работах зарубежных авторов, на которых мы хотели бы сосредоточиться, можно также отметить тенденции к недооценке чапековского творчества. Так, например, в своей книге «Комедии вопреки» профессор Роберт Портер из Университета в Глазго поднимает вопрос: «Отчего же произведения Чапека, такие популярные в Англии межвоенного периода, в наше время практически забыты?»4 Ответ, по мнению автора, кроется отчасти в том, что джентльменское мировосприятие Чапека, в высшей степени интеллигентское, более не удовлетворяло запросам читателя, пережившего Вторую мировую войну и Холокост в частности. Тот же Портер добавляет, что «Чапек никогда по-настоящему не понимал природу возникавшего зла»5.
Профессор Роберт Пинсент из Лондонского университета оценивает наследие Чапека еще более критически6. Так, по его мнению, писатель предпочитал быть легкомысленным оптимистом, антисемитом и антиинтеллектуалом, обывателем, не соприкасающимся с реальностью, он должен был бороться и обличать зло, но предпочитал развлекать. Пьесу Чапека «Р. У. Р.» он окрестил «расистской». Помимо всего прочего, Пинсент считает Чапека злостным ретроградом, который сознательно привносит в свои произведения
ВОПРОСЫ РЕЦЕПЦИИ И ПЕРЕВОДА ^ 273
консерватизм, возвращаясь сам и, таким образом, завлекая читателя в мир прошлого, в XIX в., уходя от современности. Большинство подобных взглядов резюмируется профессором Пинсентом в обзорной статье, опубликованной в 2000 г. в журнале «Славянская и восточно-европейская литература» (англ. The Slavonic and East European Review). По мнению Яна Чулика из Университета в Глазго, механизм критики Пинсента заключается в том, что, увлекаясь идей, он часто не рассматривает ее в общекультурном контексте и игнорирует других авторов, исследующих тот же вопрос.
Прошло 80 лет со дня смерти Карела Чапека, и, казалось бы, все должно было быть уже о нем сказано. Однако, как показывает проанализированный нами материал, можно с уверенностью отметить, что в жизни и творчестве писателя еще остаются не до конца проясненные страницы и вопросы. Они могут трактоваться по-разному, в частности с ущербом для осмысления личности и творчества Чапека, что показывают работы профессора Пинсента.
По нашему мнению, Чапек, несмотря на то, что его опыт частично уходит корнями в Австро-Венгерскую империю, является истинно современным писателем. Подлинный интеллигент, интеллектуал, он был внимательным наблюдателем жизни разных социальных слоев, прозорливым пророком, выдающимся мастером слова, благодаря чему смог описать ряд механизмов человеческого поведения, которые могут быть актуальны в любое время, и, пожалуй, особенно - в нашу эпоху.
Работы же английского богемиста Р. Пинсента демонстрируют причудливую преемственность риторики догматической и современной западной литературной критики.
Примечания
1 Макина М.А. Творчество А. Н. Толстого 20-х годов (1922-1930 гг.). Л., 1955. С. 76.
2 Малевич О. М. Карел Чапек: критико-биографический очерк. М., 1989. С. 60-61.
3 См. Никольский С. В. Карел Чапек - фантаст и сатирик (послесловие) // Библиотека современной фантастики. М., 1967. Т. 11: Карел Чапек. С. 251-271; Он же.
274
Секция «ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ»
Карел Чапек - фантаст и сатирик. М., 1973; Ковтун Е. Н. Функции условности в художественной системе Карела Чапека. Традиция Герберта Уэллса: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1991; Волков А. Р. Карел Чапек и проблема реалистической условности в драматургии XX века. М., 1982 и др.
4 Porter R. Comedies of Defiance: An Introduction to Twentieth Century Czech Fiction. Portland, Oregon, 2001. P. 51.
5 Ibidem.
6 См.: Pynsent R. B. Dablove, zeny a narod: Vybor z uvah o ceske literature. Praha, 2008. S. 373-398, 415; Idem. Tolerance and the Karel Capek Myth // The Slavonic and East European Review. April, 2000. Vol. 78. N 2. P. 331-353.
DOI: 10.31168/2619-0869.2019.3.13 Д Г. Вирен
Цикл фильмов «Семейные ситуации» в контексте польского кино 1970-х гг.
Ключевые слова: польское кино, кино морального беспокойства, история кино, Агнешка Холланд, Анджей Вайда.
В 1970-е гг. заметно возрастает интерес кинематографистов к проблемам семьи, причем это происходит по обе стороны «железного занавеса». Своего рода точкой отсчета можно назвать имевшую шумный успех картину Ингмара Бергмана «Сцены из супружеской жизни» (1973). В соцлагере характерным явлением стала так называемая «будапештская школа», одним из главных представителей которой был Бела Тарр, начинавший работать в документальной эстетике без намека на будущие черно-белые медитативные кинополотна. Венгерский исследователь Лорант Штёр отмечает в связи с дебютом Тарра «Семейное гнездо» (1977): «Уже в первом его игровом фильме человеческие конфликты отодвигают на второй план спровоцировавшие их социальные проблемы - невыносимую жилищную ситуацию и нищету»1. А что происходило в Польше?
Середина 1970-х гг. - переломное время для польского кинематографа, поскольку тогда постепенно, но все более
