CC BY
19DOI 10.31250/2618-8600-2022-3(17)-121-148 УДК 069.5(470.23-25)
Институт Китая и современной Азии РАН
Е. А. Завидовская Москва, Российская Федерация
Брянский государственный университет Брянск, Российская Федерация ORCID: 14 0000-0002-8369-7776 E-mail: katushaza@yahoo.com
П. В. Рудь Музей антропологии и этнографии
им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН Санкт-Петербург, Российская Федерация ORCID: 0000-0003-1596-5924 E-mail: prud@kunstkamera.ru
I Происхождение, религиозные функции китапскоп бумажной иконы «чжима» и ее коллекции в МАЭ РАН*
АННОТАЦИЯ. Данное исследование призвано систематизировать китайскую терминологию, обозначающую такое самобытное явление религиозной жизни Китая, как бумажные иконы чжима (£К,Щ, «бумажная лошадь»), проследить истоки их появления в религиозной практике, изменение их содержания и роли на протяжении столетий, а также представить научному сообществу коллекции бумажных икон из собрания МАЭ РАН, насчитывающее около ста листов. Среди специалистов идут дебаты о том, появились ли первые чжима в эпоху Тан (618-907) или в эпоху Сун (960-1279), упоминания о бумажных иконах цзяма и бумажных деньгах чума встречаются в танских источниках, но обнаруженные единичные артефакты относятся к сунскому периоду. Наличие слова «лошадь» в названии этого атрибута поклонения связывают с древним культом лошади, способной подниматься на небо. На чжима может изображаться лошадь, которая либо доносит молитву на небо к божеству, либо везет само божество назад на небо. Начиная с эпохи Мин ритуальная практика использования чжима оставалась практически неизменной, но имеются региональные особенности. В собрании МАЭ РАН чжима представлены в нескольких фондах (№ 2315, 1090, 1221, 2469, 3653, 2054, 1042), они произведены в основном в северном Китае, частично в Пекине в первой трети ХХ в., есть уникальные образцы из региона г. Сучжоу, приобретенные В. М. Алексеевым (1881-1951), а также самобытные иконы из фонда № 1090, отличные по стилю от пекинских образцов, аналоги которых также представлены в собраниях Государственного музея истории религии (ГМИР) и Государственного Эрмитажа.
* Данная публикация подготовлена при поддержке РФФИ (грант РФФИ 19-59-52001 МНТ_а «Торговля, народные верования, искусство и культура на традиционной ксилографической картине Китая из малоисследованных коллекций России и Тайваня»).
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Китай, народная религия, бумажная икона чжима, истоки, сжигание, российские собрания, МАЭ РАН
E. Zavidovskaya
P. Rud
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Завидовская Е. А., Рудь П. В. Происхождение, религиозные функции китайской бумажной иконы «чжима» и ее коллекции в МАЭ РАН. Этнография. 2022. 3 (17): 121-148. doi 10.31250/2618-8600-2022-3(17)-121-148
Institute of China and Modern Asia RAS Moscow, Russian Federation Briansk State University Briansk, Russian Federation ORCID: 14 0000-0002-8369-7776 E-mail: katushaza@yahoo.com
Museum of Anthropology and Ethnography (Kunstkamera) of the Russian Academy of Sciences St. Petersburg, Russian Federation ORCID: 0000-0003-1596-5924 E-mail: prud@kunstkamera.ru
I
Origins and Religious Functions of the Chinese Paper Icons "Zhima" and Their Collections at the MAE RAS
ABSTRACT. This study seeks to systematize the Chinese terminology for such a distinctive phenomenon in Chinese religious life as woodblock paper icons zhizma "paper horse"),
tracing their origins in religious practice, the changes in their content, and role over the centuries in the system of domestic worship. Additionally, the paper introduces into scientific circulation little-known collections of paper icons from the MAE RAS (the Kunstkamera) in St. Petersburg, amounting to about 100 sheets. Scholars debate whether the first paper icons should be dated back to Tang (618-907) or Song (960-1279) dynasties. Tang sources mention paper icons jiama and paper money chuma, but the single material object identified as zhima dates back to the Northern Song period. The presence of the word "horse" in the name of this attribute of worship is associated by some scholars with the ancient horse cult during Han times and before; the horse was believed to commute between heaven and earth as an envoy capable to deliver pleads to the deities in heaven or transport deities from the mundane world to heaven. MAE RAS boasts a unique collection acquired by several enthusiasts and experts (funds No. 2315, 1090, 1221, 2469, 3653, 2054, 1042). These paper icons were produced mainly in northern China, primarily in the Peking area, in the first decades of the 20th century. Among them are rare prints from the Suzhou area acquired by the renowned Russian sinologist V. M. Alekseev in 1912. The icons from the Fund № 1090 differ from other pieces in style and coloring, and their attribution is still pending. A large portion of zhima is stylistically similar to those on collection in the State Museum of the History of Religion (GMIR) and the State Hermitage in St. Petersburg.
KEYWORDS: China, popular religion, paper icon zhima, origins, burning, Russian collections, MAE RAS
FOR CITATION: Zavidovskaya E., Rud P. Origins and Religious Functions of the Chinese Paper Icons "Zhima" and Their Collections at the MAE RAS. Etnografia. 2022. 3 (17): 121-148. (In Russ.). doi 10.31250/2618-8600-2022-3(17)-121-148
ВВЕДЕНИЕ
Данное исследование преследует цель систематизировать терминологию, обозначающую такое самобытное явление религиозной жизни Китая, как бумажные иконы чжима ^Щ. Авторы хотели бы проследить истоки возникновения ритуальных изображений чжима, специфику местных ритуальных практик и народных названий этих икон в разных регионах Китая, а также охарактеризовать коллекцию чжима МАЭ РАН. Для решения задач настоящего исследования необходимо выделить иконы чжима среди других китайских изобразительных материалов, в частности печатных народных картин няньхуа (^Ш, «новогодняя картина»). К чжима принято относить изображения божеств, которые использовались при религиозных церемониях и сжигались по завершении оных. Учитывая исключительно обрядовую направленность указанных изображений, мы полагаем, что правильным будет отнести их к категории икон.
Большая часть образцов, дошедших до наших дней, датируется последней четвертью XIX — началом ХХ в. Визуально иконы чжима представляют собой ксилографический контурный оттиск черной тушью на тонком листе неокрашенной или цветной бумаги. Как правило, картины докрашивались от руки широкими росчерками кисти ярких цветов, но могли оставаться и неокрашенными. Икона имитирует алтарь, реже кумирню, в центре листа изображалось божество (сидя или стоя), перед ним алтарный столик с подношениями: курительными свечами, подсвечниками, чашей с драгоценностями или курильницей, слитками серебра и т.д. По сторонам от божества изображались его спутники — слуги или предстоящие. В верхней части картинки на заднем плане изображалась драпировка или шторки, в орнаментальной рамке над портретом божества указывались его имя и титул. Под алтарным столиком часто можно увидеть изображение животного — лошади, собаки петуха или курицы. На незаполненных участках листа также часто изображались сюжетные сцены, раскрывающие функции божеств, или благопожелательные символы.
К настоящему моменту в России количество публикаций на эту тему крайне незначительно, известны работы Ю. Г. Лемешко (2014), а также публикации Е. А. Терюковой, О. С. Хижняк, Е. А. Завидовской (2016, 2017), предпринятые в рамках проекта составления онлайн-каталога китайского лубка няньхуа и исследования рукописных материалов академика В. М. Алексеева, хранящихся в Государственном музее истории религии (ГМИР), специфике использования чжима в ритуальной практике региона Чаншу (пров. Цзянсу) посвящена статья Р. Берёзкина (2017). Современным чжима народностей провинции Юньнань уделено внимание в статьях молодой исследовательницы К. В. Яценко (2016а, 2016Ь). Наиболее значимые работы в этой области принадлежат китайским ученым
Ван Шу-цуню (2008, 2009), Тао Сы-яню (1996) и Чжан Дао-и (1989, 2018). В настоящее время традиция изготовления чжима ярче всего представлена в провинции Юньнань, в округах городов Уси и Нантун провинции Цзянси, в уезде Нэйцю провинции Хэбэй.
Публикации самих икон тоже редкость для отечественного китаеведения. Отдельные изображения из собрания Государственного Эрмитажа, МАЭ РАН и ГМИР можно увидеть на страницах каталогов Б. Л. Рифтина и Ван Шу-цуня (1991), М. Л. Рудовой и Н. Г. Пчелина из Государственного Эрмитажа (2003), В. Н. Мазуриной (2015) и Ян Юй-цзюнь (2016) из ГМИР Гораздо более подробное представление об изображениях божеств чжима из собраний ГМИР (более 200 листов) и Государственного Эрмитажа (более 100 листов) можно составить по ресурсам сети Интернет.1 В онлайн-формате представлены также коллекции чжима из США, Тайваня. Коллекция икон МАЭ РАН насчитывает более 100 листов, эти материалы нигде не публиковались и изучены крайне мало.
ОБ ЭТИМОЛОГИИ ТЕРМИНА «ЧЖИМА»
Говоря об общепринятой терминологии указанных изображений, следует заметить, что ввиду малой изученности материала в отечественной синологии не сложилось самостоятельного термина, обозначающего данное явление, — исследователи пользуются китайским термином «чжима», что в переводе означает «бумажная лошадь». Собиратель крупнейшей в мире коллекции китайской народной картины няньхуа академик В. М. Алексеев на страницах своего дневника называл грубо отпечатанные изображения, предназначенные для сжигания после совершения подношений божествам, бофыр, имея в виду китайское «байфэр» (^^Й) — изображения «ста божеств», то есть пантеона божеств. Вероятно, этот термин применим к иконам сонма божеств, на одном из конвертов с описаниями его учителей-сяньшэнов из архива ГМИР имеется следующая надпись: «Альбом где вань-шэнь означает «весь пан-
теон божеств» (Терюкова, Завидовская, Хижняк, Кормановская, Мазурина 2017: 88).
Китайские исследователи приводят следующий перечень местных названий бумажной иконы разных центров производства в Китае: шэньма («божественная бирка») в уезде Нэйцю (пров. Хэбэй), цзяма («доспехи и конь») в провинции Юньнань, чжима
(«бумажная лошадь») в провинции Цзянсу, кэма ЗДЩ («вырезанная на
1 Онлайн-каталог ГМИР (URL: http://alekseev-collection.gmir.ru/catalog/category/zhima), подготовленный в рамках проекта «Коллекция китайской народной картины из собрания академика В. М. Алексеева из фондов Государственного музея истории религии» (URL: https://alekseev-collection.gmir.ru/) (дата обращения: 03.09.2022).
доске лошадь»2), сянма ШЩ («лошадь с образом») в провинции Хунань. С древности до наших времен дошли и такие названия: шэньма ЩЩ («божественная лошадь»), сима ШЩ («лошадь тонкой работы»), фома («лошадь с буддой»), фэйма ЖЩ («летящая лошадь»), юньма Щ Щ («облачная лошадь»). Китайский исследователь Тао Сы-янь одним из первых в мире обратился к изучению бумажных икон, в своей статье он, помимо уже упомянутых нами, приводит также названия: чума («бумажные деньги с лошадью», «лошадиная ассигнация»), шэньчжи ЩЖ («бумага с божеством», божественная бумага), шэньсян ЩШ («священный образ»), мачжи («бумага с лошадью»), мацзы Щ^ («бирка»), пусачжи ^М^К («бумага с бодхисатвой») (Тао Сы-янь 2014: 80).
Большая часть приведенных выше наименований содержит иероглиф ма Щ «лошадь», поэтому необходимо подробнее остановиться на этимологии этих названий. Поиск ответов на вопрос о причинах именно такого именования бумажных икон отсылает нас к едва ли не прошлому тысячелетию. Китайский исследователь Гэн Хань связывает наличие слова «лошадь» в названии бумажных изображений с представлением о том, что лошадь везет или на ней едут. Лошадь везет на себе божеств и будд из храма или с алтаря с тем, чтобы поднять их на небо. Гэн Хань выделяет два варианта использования чжима: с эпохи Мин (1368-1644) их выставляли на временном алтаре и поклонялись как иконам либо сжигали их после поклонения (Гэн Хань 2014: 9).
Тао Сы-янь считает, что с эпохи Хань (206 г. до н. э. — 220 г. н. э.) можно проследить связь между названием повозки божества фэнма (ДЩ, «ветряная лошадь») или юньма (ЩЩ, «облачная лошадь») и идеей приглашения и ведения за собой божеств, которые олицетворяли иконы чжима и цзяма. Китайцы, в свою очередь, используя бумажные иконы для поклонения божествам и сжигая их по окончании обряда, подобным образом встречали божество и провожали его на небо (Тао Сы-янь 2013: 37). Он также упоминает этимологическую связь слова «лошадь» с понятием скорости перемещения — так же быстро на небо попадают божества. Тао Сы-янь связывает практику сжигания чжима с их происхождением от бумажных денег, тоже предназначенных для сожжения (Тао Сы-янь 2014: 83).
Исследователи подчеркивают, что наличие или отсутствие изображения лошади на бумажной иконе не влияло на народное поверие, в соответствии с которым бумажная икона символически отражает идею полета божества. С древнейших времен лошадь была связана со светилом — Солнцем, которое именовали тяньма (^Щ, «небесная лошадь»), перемещалась между небом и землей, могла обеспечивать сообщение
2 Вероятно, в данном случае иероглиф кэ Щ заменяет иероглиф кэ М «резать по дереву».
между людьми, богами и демонами, могла приглашать и провожать божеств, едущих верхом на коне (Тао Сы-янь 2013: 39).
Отдельного пояснения, на наш взгляд, заслуживает название — «цзяма» (фЩ, «доспехи и конь» или «лошадь в доспехах»), в этоху Тан это были изображения всадника на лошади. Название получило распространение на юге Китая. Современные цзяма с Тайваня содержат изображение лошади по центру, кольчуги (доспеха, кит. цзя ф) как символа воина-защитника божества, а также солдата (бин ведущего коня под уздцы. Связывать символику доспехов можно с представлениями о божественных армиях и солдатах, оберегающих населенные пункты, домохозяйства и важных божеств, атрибута даосской школы лэйфа (Ш/i, «громовых ритуалов»).
ОБ ИСТОКАХ БУМАЖНОЙ ИКОНЫ ЧЖИМА
Ниже рассмотрим вопрос о возможных истоках возникновения печатных икон с изображениями божеств народного пантеона. Китайские исследователи сообщают, что распространение чжима связано с возникновением технологии ксилографической печати в эпоху Тан (618-907). Следствием ее бурного развития в эпоху Сун (960-1279) стало частое упоминание бумажных икон в письменных источниках этого периода, например, в сочинениях Мэн Юань-лао 1103-1147) «Дун цзин мэн хуа лу» «Записи снов о Восточной столице») и Чжоу Ми (ДЙ, 1232-1298) «У линь цзю ши» (Ä^Äi, «Старые истории об Улине»). Изображение торговой лавки с иконами чжима можно обнаружить на знаменитом свитке Чжан Цзэ-дуаня (ЗШЩэд, 1085-1145) «Цин мин шан хэ ту» «На реке в день поминовения усопших»).
Учеными признано, что распространение буддизма махаяны определило развитие технологии печати в Китае и по всей Восточной Азии. Самый ранний отпечатанный ксилографическим способом памятник — «Алмазная сутра» (^ВД!, Цзин ган цзин) с фронтисписом — датируется 868 г. (Британская библиотека). Сюзан Хуан (Shih-shan Susan Huang) из Университета Райса также подчеркивает, что «буддизм стал движущей силой развития печати в эпоху Тан, масштабные проекты по отпечатыванию как буддистских, так и даосских книг спонсировались дворами и элитами государственных образований периода Пяти царств (907-960), Цзинь (1115-1234) и Си Ся (1038-1227)» (Huang Susan Shih-shan 2011: 135). Исследовав образцы оттисков буддистских икон из Хан-чжоу, датированных Х в., где существовала также практика печати на шелке, Сюзан Хуан сделала вывод о том, что «двумя главными типами печатных иллюстраций в регионе были фронтисписы и отдельные листы с оттисками. Иллюстраторы, чьи имена не сохранились, могли быть из среды народных мастеров, они создавали изображения для новогодних
картин, богов — защитников дверей, картин благопожелательного содержания, брошюры с иллюстрированными пояснениями к гадательным биркам (цянь Щ), распространявшиеся в храмах, а также картинки для бумажных денег и «бумажных лошадей» чжима с портретами божеств и животных, предназначенных для религиозного сожжения. С другой стороны, иллюстраторы могли быть профессиональными художниками, знавшими законы иконографии и умевшими компоновать изобразительные элементы внутри композиции для печати» (Huang Susan Shih-shan 2011: 164-165).
Монография П. Коппа из Чикагского университета посвящена бытовавшим в Китае в период с 600 по 1000 г. н. э. ритуальным предметам и оттискам с буддистскими мантрами дхарани, существовавшими еще до формирования высокой традиции тантрического буддизма танской эпохи, которые автор обозначил терминами «прототантризм» или «дхарани буддизм» (Copp 2014). Его исследование позволяет проследить традицию изготовления оттисков с буддистскими заклинательными текстами, которые помещали в футляры и носили на шее привязанными к другим частям тела как лечебное средство и оберег. Автор видит в этой практике продолжение индийской и среднеазиатской традиций ношения нательных амулетов. Отпечатанные заклинания дхарани представляли собой квадратный лист бумаги с изображенным по центру буддистским божеством и заклинаниями на санскрите вокруг фигуры божества. В эпоху Тан по мере развития официально поддерживаемого тантризма сформировалась традиция ксилографической печати икон с изображением тантрических божеств. Находки из Дуньхуана подтвердили, что изображения божеств были самым популярным видом переносной буддистской образности в IX-X вв. (Copp 2014: 126). Написанные красками иконы, подобные изображению Гуаньинь из Дуньхуана (Stein Painting 14, Ch. liv.006), становились образцами для воспроизведения на печатных досках (Copp 2014: 127). Помимо уже упомянутых нами выше ранних фронтисписов к сутрам образы буддистских божеств были представлены главным образом на отдельных листах.
Связь между буддизмом и ксилографиями с изображениями божеств подтверждают и находки П. К. Козлова (1863-1935) в Хара-Хото в 1909 г. Именно в Хара-Хото сохранилось наибольшее количество буддистских оттисков, датированных началом XI — XIII в. А. Салисети-Коллинз, изучившая фронтисписы буддистских памятников, найденных русской экспедицией в Хара-Хото, указывает, что в X-XIII вв. на религиозные и художественные обмены в регионе Хэси (провинция Ганьсу) оказала влияние технология печати. Книгопечатание повлекло определенную канонизацию способов изображения божеств (Saliceti-Collins 2007: 25). Небольшие ксилографы с буддистскими изображениями VIII в. были найдены в Куче (Синьцзян-Уйгурский автономный район), несколько свитков
с изображением «тысячи Будд», отпечатанных киноварью, были обнаружены в Дуньхуане. Важно, что схожие оттиски были найдены русскими экспедициями и в Хара-Хото, часть из них сейчас хранится в Институте восточных рукописей РАН и Государственном Эрмитаже (Дешпанде 2008: 201). Технологии производства этих оттисков сходны с тем, как отпечатаны изображения, найденные в Куче ^аПсей-СоШ^ 2007: 38).
Возможно, прямая связь между упомянутыми образцами буддистской иконографии и оттисками с изображениями божеств даосского и народного пантеонов на бумажных иконах чжима не столь очевидна, сам факт давности традиции печати религиозных текстов и изображений божеств на бумаге имеет первостепенное значение. Момент перехода от оттисков с буддистской тематикой к даосской в научной литературе освещен слабо.
Ван Шу-цунь и Тао Сы-янь считают чжима произошедшими от ритуальных бумажных денег. Тао также отмечает, что буддизм принес в Китай новую концепцию загробного мира, в результате чего появились погребальные практики, позволившие новой религии глубже проникнуть в народную жизнь, как следствие, буддистская символика появилась на погребальных атрибутах, отправляемых в загробный мир с умершим,— «денежное дерево» (цяньшу, ШШ) и «ваза для души» (хуньпин, ЁЖ). Буддистские божества также вошли в пантеон божеств на бумажных иконах, но когда это произошло, сейчас сказать трудно, так как образцов изображений ранних периодов не сохранилось (Тао Сы-янь 2011: 87). Говоря об обрядовом применении чжима, исследователь приводит цитату из танского сборника Гушэнь-цзы «Бо и чжи» «Записки
обо всех странностях»)3 с упоминанием использования «бумажных лошадей» чжима для поклонения божествам. Тао Сы-янь уточняет, что в тан-скую эпоху чжима выглядели как бумажные деньги либо произошли от бумажных денег, тогда же использовалось и название цзяма |Щ.
Чжан Дао-и отмечает, что в эпоху Тан исчезла практика захоронения с умершим металлических монет, которым на смену пришли сжигаемые бумажные деньги. В эпоху Тан бумажные деньги уже использовались в первый день нового года для поклонения божествам или предкам (Чжан Дао-и 2013: 13). Ван Цзы-ци проанализировал самые ранние письменные источники, в которых упоминаются чжима и цзяма, и пришел к выводу, что до эпохи Тан термин чжима практически отсутствовал, начало его активного использования он относит к эпохе Сун. Связывая это явление с распространением техники ксилографии, он считает, что начало печати изображений даосских божеств могло повлечь за собой канонизацию образов, как это произошло с буддийской иконографией. Ритуал сжигания изображений Ван Цзы-ци связывает с распространением среди населения
3 Подробнее о сборнике см.: (Алимов 2017: 345-353).
традиции кремации, которая получила развитие с сунского периода также под влиянием буддизма. В период Сун-Ляо (960-1125) стал популярен бумажный погребальный инвентарь (чжиминци, ЖВДЖ), который мог изготавливаться в тех же мастерских, что и чжима (Ван Цзы-и 2010: 5).
Гэн Хань, сомневаясь в предположении Ван Шу-цуня и Тао Сы-яня о зарождении чжима в эпоху Тан, исходит из того, что доводы оппонентов основаны на факте возникновения в этот период технологии ксилографии, он предлагает поставить в центр внимания прослеживемый с эпохи Хань древний культ поклонения лошади (Гэн Хань 2014: 40). На наш взгляд, проблема состоит в том, что точный облик танских бумажных денег и икон чжима неизвестен, что позволяет поставить под сомнение их прямую связь с упоминаемыми в сунских источниках образцами.
Самые ранние из известных науке печатных изображений божеств даосского пантеона были изготовлены в эпоху Сун. Ван Шу-цунь приводит изображения Матушки шелкопрядов Цань-муту (Щ-ЩЩ) из г. Вэнь-чжоу и Трех матушек шелкопряда из провинции Хэбэй периода Северной Сун (960-1127) (Ван Шуцунь 2008: 6). Две другие ксилографические гравюры с изображением Гуань Юя ?-220) и Господина, добавляющего счастье (Цзэнфусянгун, которые упоминает Ван Шу-цунь, были изготовлены в г. Пинъян (совр. г. Линьфэнь) в период Цзинь (1115— 1234) (Ван Шу-цунь 2008: 8, 9). Последние артефакты, несмотря на место изготовления, были привезены П. К. Козловым из Хара-Хото и переданы в МАЭ, сейчас эти картины хранятся в Государственном Эрмитаже (Риф-тин, Ван 1991: 1-3).
Центр резьбы и печати с деревянных досок сформировался в провинции Шаньси вследствие перемещения туда мастеров из захваченного чжурчжэнями Кайфэна в период Цзинь, в этот период мастера специализировались на производстве буддистских книг. Таким образом, родиной чжима можно считать город Кайфэн, но, на наш взгляд, визуально заметна существенная разница в манере исполнения между оттисками из Вэнь-чжоу (рис. 4) и Пинъяна (Рифтин, Ван Шу-цунь 1991: 1-3), еще более очевидна разница между шаньсийскими гравюрами и поздними чжима.
Ван Шу-цунь сообщает, что в Северную Сун бытовали иллюстрированные оттиски сутры об одном из учеников Будды Му-ляне, спасающем мать из ада, связанные с ритуалом спасения душ умерших из подземной темницы, проводившимся в течение седьмого лунного месяца. Письменные источники сообщают, что в сунский период на оттисках фигурировали также божество очага Цзао-цзюнь (щ^), божество ворот мэньшэни (ИЩ), покоритель демонов Чжун Куй (Щ^), Матушка шелковичных червей Цань-му (ЖЩ), Отрок колодца Цзин-тун (^ж), божество местности туди которых вместе называли «шестью божествами дома» (цзячжай люшэнь, (МАЭ № 3653-36, № 2469-2, ГЭ ЛТ-7755). Эти божества часто встречаются и на чжима позднецинского периода
(Ван Шу-цунь 2008: 17, 20). При Южной Сун (1127-1279) стало сокращаться количество оттисков с сутрой о Му-ляне и других буддистских сутр, увеличилось количество оттисков с изображением «посланца пяти эпидемий» (увэньшичжэ, ЕШ^^), что связано с простиранием границ государства на юг с его тропическим климатом и эпидемиями. Следствием приверженности сунских императоров даосизму стала канонизация изображений даосских божеств, в источниках зафиксирована ритуальная практика с использованием чжима (ГэнХань 2014: 44).
В монгольский период Юань (1271-1368) в столице Даду было принято сжигать изображения Небесного наставника Чжана верхом на тигре под праздник начала лета Дуаньян (эд|Щ), связь даосского мага, покорителя демонов, с этим праздником сохраняется до сих пор (Ван Шу-цунь 2008: 52).
В эпохи Мин и Цин (1368-1911) чжима использовались при погребальной церемонии, во время призвания души заболевшего, поклонения божествам, как часть магических целебных практик, в конце ритуала изображения сжигались. С эпохи Мин сохранилось мало экземпляров чжима, известны, в частности, изображения Десяти царей небесного судилища (шиванту, ^ЦД), вывешиваемые во время даосского ритуала Воды и суши (шуйлудаочан, Ж^^Ш) по спасению душ умерших из ада (Ван Шу-цунь 2008: 54). Важной частью религиозной жизни столицы в эпоху Мин были так называемые ароматные общины (сянхуэй, — группы паломников, совершавшие массовые поклонения в храмах внутри города и за его пределами. Участники процессии несли на теле оттиски с изображениями божеств цзяма, («доспехи и конь»), которые отличались от бумажных икон, предназначенных для сожжения. Исследователь предполагает, что именно на цзяма сохранялось изображение лошади, в то время как на чжима и чума могли изображать Бога очага и других
божеств (Гэн Хань 2014: 46).
Сами китайские названия могут лишь отчасти давать ключ к пониманию места чжима в ритуальной практике. Понимание некоторых ритуалов поклонения отдельным божествам в позднецинский период дают в том числе и новогодние картины няньхуа. В собрании ГМИР хранится нянь-хуа (Д-3338-УП) с изображением момента проводов божества домашнего очага Цзао-вана и его супруги на небо. Можно увидеть, как икона сжигается перед алтарем вместе с положенными в таз бумажными деньгами (Мазурина 2015: 22; рис. 1).
О СОБРАНИИ БУМАЖНЫХ ИКОН ЧЖИМА МАЭ РАН ФОНД № 2315 Э. В. БРЕТШНЕЙДЕРА, А. О. ИВАНОВСКОГО
Поступление почти всех икон чжима в собрание МАЭ РАН относится к первой четверти ХХ в. Самой ранней по времени сбора
Рис. 1. Няньхуа с изображением момента проводов божества домашнего очага Цзао-вана и его
супруги на небо из собрания ГМИР (Д-3338-VII) Fig. 1. Paper icon zhima. The State Museum of the History of Religion collection, № Д-3338-VII
коллекцией являются картины, переданные в МАЭ из Азиатского музея в 1914 г., собирателями этих предметов в документах названы Эмиль Васильевич Бретшнейдер (1833-1901) и Алексей Осипович Ивановский (1863-1903) (фонд МАЭ № 2315). Предварительное исследование позволяет нам говорить о том, что два листа чжима с изображением сонма божеств (МАЭ № 2315-12, МАЭ № 2315-16) были куплены А. О. Ивановским — русским синологом и приват-доцентом Петербургского университета — во время его командировки в северные районы Китая в 1889-1891 гг.
Картины, собирателем которых является Э. В. Бретшнейдер, были куплены им в Пекине гораздо раньше. Эмиль Васильевич — русский врач немецкого происхождения, выдающийся ботаник. Почти за двадцать лет, проведенных при дипломатическом представительстве в Пекине (18661884), выучил китайский язык, изучал историю ботанических исследований Китая, собирал гербарии и описывал флору страны. Э. В. Бретшней-деру удалось привезти из Пекина не только уникальные китайские картины, но и богатейшую естественно-научную коллекцию по ботанике. Помимо благопожелательных картин няньхуа в его коллекции имеется образец именной таблички с надписью «Владыканад сонмом духов десяти направлений трех сфер неба и земли» (тяньдисаньцзешифанвань-линчжэньцзай, МАЭ № 3953-5, МАЭ № 2315-7;
рис. 2). К схожему предмету из коллекции ГМИР (Д-2920^П) имеется
Рис. 2. Бумажная икона чжима. МАЭ № 2315-7
Fig. 2. Paper icon zhima. The Museum of Ethnography and Anthropology of the Russian Academy of sciences (MAE RAS) collection, № 2315-7
описание учителя В. М. Алексеева (из материалов Научно-исторического архива ГМИР):
Это табличка земли и неба. В центре [располагается] именная табличка Истинного владыки над сонмом божеств десяти сторон трех миров — неба, земли и людей. Используется всюду — в жилых ли домах, в лавках, неважно. Те, у кого во дворе есть алтарная ниша, постоянно поклоняются ему, у кого такой ниши нет, сжигают [изображение] после праздника фонарей. Сверху, снизу благопожелание: «Счастье и долголетие неуклонно поднимаются».
Эта табличка иконы тоже с сонмом божеств использовалась для моления всем божествам. Чжан Дао-и считает, что чжима с изображением сонма божеств (чжуншэнь, фЩ) применялись в ритуале приглашения всех божеств в период встречи нового года (цзешэнь, ЙЩ). Помимо иконы, привезенной А. О. Ивановским (МАЭ № 2315-12), имеется также изображение сонма божеств чжуншэнь в коллекции востоковеда А. И. Иванова (МАЭ № 2469-35, чжуншэнь, фЩ). Иконы МАЭ № 246935 («[божества] неба и земли» тяньди, и ГМИР Д-3349_1-УП (чжуншэнь, фЩ) композиционно близки, потому что изображают божество под зонтиком в окружении свиты, что позволяет отнести их к одной группе с точки зрения функционирования в рамках поклонения. Мы предполагаем, что центральными персонажами икон являются Чиновники Неба, Земли и Воды, ведавшие тремя первоначалами саньюань (Н^). На иконе из собрания МАЭ (МАЭ № 2469-35) цветом выделено несколько персонажей, центральное место занимает Небесный чиновник Верхнего изначального шанъюань, дарущий счастье (шанъюань цыфу тяньгуань, он едет на белой лошади. В комментарии сяньшэнов к иконе сонма божеств неба и земли тяньди (описание к неопубликованной чжима ГМИР Д-3366^П) имеется следующая запись:«По поверьям, в тридцатую ночь последнего месяца года сонм богов спускается в нижний мир (мир людей. — Прим. авт.) совершать странствие, среди людей принято, что в эту ночь нельзя совершать злодеяний, ругать кого-либо, поэтому люди приглашают сонм божеств, делают им подношения, моля о счастье» (из материалов Научно-исторического архива ГМИР).
В новогодний период использовались иконы всего трех видов — с изображением сонма божеств, предков семьи4, божества домашнего очага. Икона с изображением всех божеств наклеивалась на временном алтаре у колодца, изображение божества домашнего очага наклеивали возле котловили печей, там ставили подношения, очаг окропляли вином,
4 Это оттиск с изображением пустой таблички, куда вписывали фамилию предка предков (МАЭ № 1090-31, 1090-40, 1090-33, 1090-36, ГМИР Д-3282^П, Д-2891^П).
желая «опьянить распорядителя судьбы» (Чжан Дао-и 2013: 17). В период с третьего по пятый день нового года божеств провожали, в ходе церемонии проводов чжима с их изображениями сжигали. Чжима с изображением божества домашнего очага Цзао-вана сжигали накануне нового года (Чжан Дао-и 2013: 18).
Изображение Цзао-вана под разными именами и титулами часто встречается среди чжима собрания МАЭ. Эти иконы заслуживают внимания, так как являются чуть ли не самыми употребительными среди всех подобных изображений. В первую очередь следует отметить, что именно на иконах с изображением божеств домашнего очага сохранилась «лошадка». Она символизирует то самое значение, в котором ее изображение трактуют исследователи, объясняя этимологию происхождения терминов бумажных икон. Изображения Цзао-вана присутствуют в коллекции МАЭ не только в форме икон чжима, но и на календарях, и на многофигурных новогодних картинах няньхуа.
ФОНД № 1090 Б. О. ПИЛСУДСКОГО
Несколько изображений Повелителя судьбы из восточной кухни (дунфансымин, Ж^^Ф, другое имя Цзао-вана) поступили в дар от польского революционера Бронислава Осиповича Пилсудского (18661918). Коллекция МАЭ № 1090 состоит из 52 бумажных икон чжима, куда входят иконы всего восьми божеств: это божество пяти дорог (уда-очжишэнь, божество местности (тудичжэншэнь, +
божество — покровитель гор (шаньшэньчживэй, ШЩ^Л^), божество-покровитель деревьев (шушэньчживэй, ШЩ^.^), добродетельный государь огня (ходэ синцзюнь, ^ШМ^), Чаньский мастер Хуго (хуголин юфо, Цай-шэнь, приумножающий богатство (цзэнфу Цай-
шэнь, ±|}ШЩ).
Б. О. Пилсудский был сослан на Сахалин в конце 1887 г., здесь он познакомился с известным этнографом Л. Я. Штернбергом (1861-1927), который тоже отбывал ссылку. Эта встреча в буквальном смысле изменила жизнь Бронислава Иосифовича, вместе со Штернбергом Пилсудский изучал народы Сахалина — айнов, нивхов, орочей; позже работал в Музее Общества изучения Амурского края, по поручению Академии наук собрал обширные коллекции по этнографии народов Сахалина. В 1905 г. Пилсудский покинул Россию. Известно, что он никогда не посещал Китай, можно предположить, что китайские предметы по просьбе Пилсудского покупал в Китае и на Дальнем Востоке его соотечественник — этнограф Вацлав Леопольдович Серошевский (1858-1945). Возможно, иконы фонда МАЭ № 1090 были куплены в приграничье, куда часто заезжали китайские купцы для продажи товаров местным и китайцам.
Рис. 3. Бумажная икона чжима. МАЭ № 1090-46 Fig. 3. Paper icon zhima. MAE RAS collection, № 1090-46
К сожалению, в архивной описи коллекции МАЭ № 1090 отсутствует информация о том, где именно собраны эти иконы, и, несмотря на сравнительно малое количество в коллекции образов божеств, некоторые из них представлены здесь в разных вариантах, техника исполнения картин тоже различная.
В частности, в фонде МАЭ № 1090 присутствует несколько образов Бога богатства Цай-шэня (ЩЩ), иконы с изображением которого также снискали особую популярность среди китайцев. В коллекции представлены четыре вида икон Цай-шэня одного образца. Изображение МАЭ № 1090-4 выполнено на неокрашенном листе бумаги черной тушью методом ксилографии. Икона окрашена фиолетовым, светло-изумрудным и горчичным цветами также методом печати с деревянных досок, при этом лик божества, его спутников и фон за божеством оставлены неокрашенными. Следующие два вида икон выполнены в смешанной технике, в большей или меньшей степени некоторые детали одежды окрашены ксилографически или от руки, но в разных цветовых гаммах (МАЭ № 1090-42, МАЭ № 1090-46; рис. 3).
Последний вариант чжима (МАЭ № 1090-7) раскрашен полностью от руки, здесь имеются лишь несколько цветовых пятен и, если не считать предметы одежды, окрашенные зеленым и охристым тонами, интересно, что красным цветом выделены надпись с именем божества, его спутники и изображение лошади на алтарном столике. Стилистически детали изображений всех картин коллекции Б. О. Пилсудского выполнены в едином стиле, их отличают крупные черты лица основных божеств, относительная минималистичность, наличие геометрических форм орнамента. Можно предположить, что картины выполнены если не в одной мастерской, то, по крайней мере, были изготовлены в одном регионе. Разница в технике исполнения, количестве деталей орнамента, могла быть обусловлена стоимостью картин. Несмотря на отличия в художественном исполнении, композиционно описываемые иконы сходны с северными образцами.
Определить регион происхождения этих предметов непросто, т. к. аналогов среди имеющихся чжима в коллекции МАЭ выявить не удалось, как и обнаружить подобные в собраниях других музеев Петербурга.
ФОНДЫ МАЭ № 1221 Ю. М. ВАСИЛЬЕВА,
МАЭ № 2469 А. И. ИВАНОВА, МАЭ № 3653 Г. О. МОНЗЕЛЕРА
В собрании МАЭ есть несколько коллекций чжима, купленных в Пекине в первой трети ХХ в. Это коллекция МАЭ № 1221, поступившая в дар от неизвестного нам Ю. М. Васильева (13 листов); коллекция МАЭ № 2469 от Алексея Ивановича Иванова (1877-1937), состоящая из 39 икон; коллекция МАЭ № 3653 от Георгия Оскаровича Монзелера
Рис. 4. Бумажная икона чжима. МАЭ № 3653-46
Fig. 4. Paper icon zhima. MAE RAN collection, № 3653-46
(1900-1959), насчитывающая 13 листов икон с изображением божеств-ча-доподательниц (во многом аналогичных иконам этих богинь из собрания ГМИР). Приобретение в дар этих икон значительно обогатило собрание МАЭ. Характерной особенностью каждой из этих коллекций является отсутствие дублирующих предметов, на 61 предмет приходится 41 образ божеств. Все иконы выполнены в единой художественной манере в технике ксилографии, докрашены от руки красным, зеленым, желтым и фиолетовым цветами.
Наибольший интерес представляет коллекция, поступившая в дар от русского китаиста и япониста, сотрудника Музея антропологии и этнографии Императорской АН Алексея Ивановича Иванова. В период с 1908 по 1915 г. Алексей Иванович передал в музей 23 (!) коллекции по этнографии и культуре Китая. Иконы чжима коллекции МАЭ № 2469 поражают богатством орнамента и яркостью красок, на многих из них в нижней части листа между алтарным столиком и нижней рамкой имеется сюжетное изображение, поясняющее функции божества или род деятельности, которому оно покровительствует. Возможно, эта особенность присуща мастерским Пекина, где изображения были приобретены.
В коллекции МАЭ № 3653, поступившей от еще одного сотрудника МАЭ, Г. О. Монзелера, авторам статьи удалось обнаружить интересные изображения, которые также можно отнести к разряду бумажных икон чжима. В архивной описи указанной коллекции рукой самого Г. О. Монзелера записано: «3653-46-48. Три лубочные иконы / одна на белой, одна на желтой и одна на красной бумаге / изображающая Лунного Зайца, почитаемого в день праздника Осени (15 числа 8 месяца). Размер 56,5x110 см» (Архивная опись МАЭ № 3653. Л. 6. Рис. 8а). Иконографических изображений лунного зайца нам известно немного, для поклонения лунному диску также использовали чжима Божества звезды Великой Инь (тайиньсинцзюнь, МАЭ № 1221Н, ГЭЛТ-7726), т. е. Луны. Небольшая, но разнообразная коллекция подобных икон в количестве семи листов, собранная В. М. Алексеевым (Д-8883-УП, Д-3629-VII, Д-3638-УП), и ГЭ (инв. № ЛТ-7773), к некоторым из этих предметов имеются заметки китайских учителей собирателя. В прошлом во дворе устанавливали временный алтарь, на котором вывешивали длинный прямоугольный оттиск для поклонения лунному зайцу, подсвечники с нанизанными на них бумажными деньгами и подношения5.
Картины с лунным зайцем из собрания МАЭ по художественным характеристикам подобны изображениям из собраний других музеев. По всей видимости, многие были куплены в Пекине, разница между иконами состоит лишь в комбинациях и количестве мотивов религиозного
5 Изображение алтаря доступно в сети Интернет. URL: http://yllhj.beijing.gov.cn/ztxx/bjhx/hzys/201809/ t20180926_118862.shtml (дата обращения: 17.05.2021).
содержания. Все иконы из МАЭ имеют три художественных мотива, вертикально расположенных один над другим. В нижнем ярусе каждой иконы на фоне лунного диска расположено изображение основного божества — лунного зайца. Фигура последнего представлена в прямостоящем положении в профиль, передние и задние лапы заменены на человеческие руки и ноги; тело, исключая конечности и уши, вызолочено до блеска фольгой. Другие мотивы на иконах могут представлять различных божеств — Чадоподательницу Гуаньинь, Цай-шэня или Гуань Юя.
ФОНД МАЭ № 2054 В. М.АЛЕКСЕЕВА
Последняя коллекция, о которой нельзя не сказать, характеризуя собрание бумажной иконы чжима из МАЭ, принадлежит выдающемуся исследователю китайской народной картины Василию Михайловичу Алексееву (1881-1951). Представить себе человека, который лучше разбирался бы в китайской народной картине, невозможно. В. М. Алексеев не раз говорил, что не считает себя этнографом, но в 1912 г. ему представилась возможность отправиться в Китай и собрать там этнографическую коллекцию для Музея Императорской академии наук.
Это была кратковременная поездка с 4 мая по 19 августа 1912 г., организованная Комитетом по изучению Средней и Восточной Азии и МАЭ, за это время Алексеев посетил Шанхай, Сямэнь, Шаньтоу, Фучжоу, Гуанчжоу. «Собрание предметов быта и культа» МАЭ № 2054 насчитывает чуть более 1000 предметов, примерно треть из них составляют печатные с деревянных досок и рисованные от руки народные картины: бумажные иконы с горы Путошань, редкие изображения Цзывэя, даосские амулеты, формы ритуальных обращений из Гуанчжоу, конверты с заклинаниями и многое другое (Zavidovskaia, Rud 2020а, 2020Ь).
В 2012 г. были переизданы дневники путешествий В. М. Алексеева по Китаю, составители дополнили новое издание выписками из дневников академика о поездке 1912 г., есть здесь и сведения о покупке Алексеевым картин чжима:
Время, проведенное в Шанхае, я использовал для приобретения всех имеющихся в этом крупном центре производства интересовавших меня типов иконописи, в том числе и заклинательных композиций, а кроме того, занимался разыскиванием икон и документов, касающихся культов няннян, цай-шэня и чэнхуана и заключающихся в книгах, летучих листках и других видах китайских печатных народных произведений, что закончилось собранием соответствующей коллекции, большая часть которой пришла из первых рук» (Алексеев 2012: 452).
Рис. 5. Бумажная икона чжима. МАЭ № 2054-331/5 Fig. 5. Paper icon zhima. MAE RAN collection № 2054-331/5
Икон в коллекции практически нет, стоит предположить, что Алексееву не удалось полностью осуществить свои планы. И все же на несколько экземпляров чжима из этой коллекции стоит обратить самое пристальное внимание, внешний вид и художественные приемы исполнения этих икон несколько отличаются от описанных нами ранее. Это пять икон с изображением различных божеств — Матушки покровительницы мореплавателей и рыбаков (тяньхоушэнму, ^ЙМ'Щ), Божества богатства пяти дорог (улуцайшэнь, Ж.ШЩЩ) и других (МАЭ № 2054331/1; рис. 5). Рисунок выполнен методом ксилографии, структура композиции также во многом совпадает с северокитайскими образцами, но над изображением главного божества имеется благопожелательное изображение божественных близнецов согласия и единения Хэ-хэ в облаках на фоне дворца. Главной отличительной особенностью являются цветовые характеристики и метод окрашивания икон. В глаза бросается явное преобладание оттенков красного. Лик главного божества на каждой из икон окрашен двумя широкими плотными мазками бордового цвета сверху вниз, от бровей до нижней границы подбородка, между этими мазками неокрашенными оставлены центральная часть лба, переносица, нос, губы и кончик подбородка; глаза подведены белой краской. Мазки представляют собой крупные крапины, между ними мастером намеренно оставлены тонкие полосы неокрашенной бумаги, что создает ощущение мозаичности.
Выявить место приобретения этих предметов по дневниковым записям самого Алексеева не удалось. Мы обнаружили несколько похожих листов позднецинского периода в каталогах. Специалисты относят подобные изображения к категории икон чжима и указывают как место их изготовления мастерские Сучжоу (провинция Цзянсу) (Няньхуачжимэй 2019: 19). Общие композиционные и цветовые характеристики просматриваются в изображениях региона провинций Цзянсу и Чжэцзян.
Следует отметить, что различия существуют не только во внешнем виде икон, но и в ритуальной практике использования чжима. В регионе г. Уси присутствует собственная местная специфика. Повсюду иконы сжигают вместе с бумажными деньгами после поклонения божествам. В уезде Уси, например, было принято устанавливать изображения на алтаре, сворачивая их особым образом: «Цветное изображение божества сворачивают втрое в форме вытянутой полоски бумаги наподобие именной таблички (пайвэй, приклеивают с помощью вареного риса на бамбуковую трубку, в плошку с готовым рисом вставляют палочки для еды, трубку надевают на палочки, выставляют подношения, в конце ритуала всю конструкцию сжигают» (Гэн Хань2014: 5, Чжан Дао-и 2013: 20).
ФОНД МАЭ № 1042 Н. В. ВОРОБЬЕВА
Помимо крупных коллекций чжима, в собрании МАЭ хранятся отдельные иконы и листы с изображениями ритуального назначения, поступившие из различных регионов Китая в составе вещевых этнографических коллекций. Интерес представляют таблички для поминания предков в первый день нового года — эти изображения также можно отнести к разряду чжима, так как на табличке писали имя и титул божества, которому возносили молитвы. В коллекции МАЭ № 1042, привезенной из Маньчжурии выдающимся этнографом и географом Николаем Ивановичем Воробьевым (1869-1950), хранится заполненная табличка всех божеств (чжушэньчживэй, Ш^^^). По сведениям собирателя, подобные изображения вкладывают в конверт и оставляют в кумирнях на алтарях божествам, которым возносят молитвы. Чаще в музейных коллекциях встречаются таблички незаполненные, которые еще не были в употреблении, таковыми являются предметы МАЭ № 1090-31, МАЭ № 1090-32 и МАЭ № 1090-33. Авторы предполагают, что на табличке надлежало написать фамилию предка семьи.
ВОПРОС ТИПОЛОГИИ ИКОН
В завершение хотелось бы обратиться к типологии икон. В работах китайских исследователей приняты следующие подходы к классификации чжима. Во-первых, исходя из облика божеств и ритуального назначения икон, выделяют оттиски с изображениями божеств, картины для вывешивания в главном зале дома, банкноты для загробного мира и талисманы. Другим направлением в типологии икон является их деление по эпохам от периода Сун до нашего времени, а также по территориальному признаку (Ван Цзы-ци 2010: 1). Китайские исследователи также классифицируют образы божеств, изображаемых на иконах чжима: в отдельные категории выделяют буддийских и даосских божеств, конфуцианских ученых и предков рода, божеств — покровителей ремесел, выдающихся героев прошлого, духов природы, божеств-создателей. Если следовать логике публикаций по данной тематике, которых в настоящее время становится все больше, часто в категорию икон чжима попадают изображения духов ворот мэньшэней, небесного наставника Чжана, покорителя демонов Чжун Куя и др. Возможно, это обусловлено неоднократными упоминаниями икон с изображением этих божеств в литературных памятниках эпохи Сун, цитаты из которых китайские специалисты активно приводят в своих исследованиях. Проблема в том, что исходя из словесных описаний сложно заключить, какие именно это были изображения, так как артефакты до наших дней не сохранились.
Несмотря на то что листы с изображением духов ворот, календари с изображением божеств домашнего очага и некоторые новогодние няньхуа подходят под описываемые нами ритуальные практики (их тоже сжигали), иконографически они значительно отличаются от чжима и требуют отдельного исследования. В настоящей статье эти картины рассмотрены не были. Определенные трудности в атрибуции и классификации вызывают, на наш взгляд, иконы южного Китая. В отечественных музейных коллекциях эти материалы представлены скудно, все предметы, хранящиеся в Петербурге, были собраны В. М. Алексеевым. Важное отличие южной традиции от северной состоит в том, что на юге Китая бытовала другая школа даосизма, буддистские монахи иным образом участвовали в бытовой ритуальной практике, вследствие чего на юге больше распространены документы, совмещающие изображения божеств и тексты молитв и обращений, в которые человек должен был только вписать личные данные.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Предпринятое исследование преследовало цель изучить этимологию китайских терминов для обозначения бумажных икон чжима («бумажная лошадь»), истоки возникновения икон, проследить изменение состава изображаемых на иконах божеств начиная с эпохи Сун, охарактеризовать ритуальные функции в разные периоды истории, представить ученому сообществу собрание бумажных икон чжима из МАЭ РАН. Можно сделать вывод о том, что к чжима следует относить отпечатанные с деревянных досок на тонкой рисовой бумаге одноцветные или подкрашенные оттиски, которые могли вывешивать на временном алтаре с подношениями для совершения поклонения конкретному божеству или сонму божеств; после совершения поклонения эти изображения сжигали вместе с бумажными деньгами, выполнявшими роль подношения. Использование чжима было приурочено к поклонению в связи с датами в «биографии» божества, праздниками годового цикла или связано с нуждами молящихся. Больше оснований имеет теория о возникновении этого явления в эпоху Сун, нежели в эпоху Тан. В собрании МАЭ РАН представлены разнообразные бумажные иконы в основном из северных регионов Китая (исключение составляют образцы из фонда МАЭ № 2054, собранные В. М. Алексеевым), произведенные в первой половине ХХ в. Особый интерес среди них представляют оттиски для поклонения всем божествам в первый день нового года и иконы для поклонения лунному зайцу в праздник середины осени. Атрибуция места производства икон некоторых фондов требует дальнейших изысканий.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
Алексеев В. М. В старом Китае / Под ред. Б. Л. Рифтина. М.: Наука, ГВРЛ, 2012. 312 c.
Алимов И. А. Записки о сокровенных чудесах: Краткая история китайской прозы сяошо VII-X вв. СПб.: Петербургское востоковедение, 2017. 840 с.
Ван Цзыци. Чжима люэшу: и тансун шици дэ вэньсянь вэй чжунсинь [Кратко о чжима: на основе письменных источников эпох Тан и Сун]. 2010. URL: http://finley.wang/ publication/ZhiMa.pdf (дата обращения: 21.05.2021).
Ван Шу-цунь. Миньцзянь чжима [Народная бумажная икона чжима]. Пекин, 2008. 207 c.
Ван Шу-цунь. Чжунго миньцзянь чжима ишу шихуа [История искусства народной бумажной иконы чжима в Китае]. Тяньцзинь, 2008. 337 с.
Гэн Хань. Миньцзянь синьян шицзянь чжун дэ цзаошэнь юй гуоцзин: хэбэйшэн нэй-цюсянь миньцзянь шэньма яньцзю [Создание богов и пространства в пространстве народных верований: исследование народных икон шэньма уезда Нэйцю провинции Хэбэй]: докт. дис. Тяньцзинь, 2014. 253 с.
Дешпанде О. П., ред. Пещеры тысячи будд: Российские экспедиции на Шелковом пути: К 190-летию Азиатского музея: каталог выставки. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2008. 480 с.
Завидовская Е., Рудь П. Элосы ханьсюэцзя Аликэ 1912 нянь фухуа шоуцзи дэ мин-цзянь даоцзяо вэньсянь яньцзю [Исследование материалов по народному даосизму, собранных русским китаеведом В. М. Алексеевым в 1912 году в Китае] // Миньсу цюйи Щ^Й® [Журнал ритуала, театра и драмы Китая]. 2020. № 3. С. 255-299.
Лемешко Ю. Г. Бумажные иконы чжима как объект системного изучения в современном Китае // Религиоведение. 2014. № 1. С. 105-112.
Мазурина В. Н. Китайский лубок из собрания Государственного музея истории религии. Альбом. СПб.: Музей истории религии, 2015. 96 с.
Няньхуа чжи мэй [Красота картин няньхуа]. Пекин, 2019. 100 с.
Рифтин Б. Л., Ван Шуцунь. Редкие китайские народные картины из советских собраний. Л.; Пекин, 1991. 210 с.
Рудова М. Л. Китайская народная картина няньхуа из собрания Государственного Эрмитажа: каталог выставки. СПб., 2003. 288 с.
Тао Сы-янь. Лунь чжима дэ синьян бэйцзин юй ишу цзичу [О религиозной основе бумажных икон и их художественности] // Гуанси миньцзу дасюэ сюэбао (Чжэсюэ шэхуэй кэсюэбань) [Вестник Гуансийского университета национальностей]. Т. 33. 2011. № 3. С. 84-88.
Тао Сы-янь. Люэшо цзовэй гунпинь дэ чжима [Кратко о чжима, выполняющих роль подношения] // Дифан вэньхуа яньцзю [Исследования локальной культуры]. Т. 10. 2014. № 4. С. 80-92.
Тао Сы-янь. Чжима бэньти шо [Теория природы чжима] // Няньхуа яньцзю [Исследования народной картины]. 2013. С. 35-40.
Тао Сы-янь. Чжунго чжима [Китайские народные иконы чжима]. Тайбэй, 1996. 216 с.
Терюкова Е. А., Завидовская Е. А., Хижняк О. С., Кормановская М. В., Мазурина В. Н. Китайская народная картина из собрания ГМИР: опыт систематизации // Труды Государственного музея истории религии. Т. 17. 2017. С. 85-114.
Терюкова Е. А., Хижняк О. С., Завидовская Е. А. В. М. Алексеев о методах исследования китайской народной картины // Труды Государственного музея истории религии. Вып. 16. 2016. С. 106-124.
Чжан Дао-и. Чжима: синьлин дэ вэньцзи. Чжан Даои миньисюэ яньцзю [Чжима: утешение души. Исследования народного искусства Чжан Дао-и]. Цзинань, 2018. 471 с.
Чжан Дао-и. Чжима саньти: чжима чжэнмин, чжима вэйюн, синьлин вэйцзи [Три вопроса о чжима: подлинное название, использование, утешение души] // Няньхуа яньцзю [Исследования народной картины]. 2013. С. 13-29.
Ян Юй-цзюнь. Элосы дяньцан цинмо мубань няньхуа [Печатные картины няньхуа конца Цин, хранящиеся в России]. Тайчжун, 2016. 126 с.
Яценко К. В. Культ солнца у народности бай и его отражение в искусстве народной картины чжима провинции Юньнань // Обсерватория культуры. 2016. № 2. С. 190-198.
Яценко К. В. Образы XX-XXI вв. на народной картине чжима провинции Юньнань// Обсерватория культуры. 2016. Т. 13. № 4. С. 436-441.
Berezkin R. The use of zhima in baojuan performances of Southern Jiangsu: with the example of telling scriptures in Changshu city // Trudy Gosudarstvennogo Muzeya Istorii Religii (Transactions of the State Museum of the History of Religion). Vol. 17. 2017. Pp. 259-269.
Copp P. The Body Incantatory: Spells and The Ritual Imagination in Medieval Chinese Buddhism. New York: Columbia University Press, 2014. 363 p.
Huang S. S. Early Buddhist Illustrated Prints in Hangzhou // Knowledge and text production in an age of print: China, 900-1400. Lucille Chia, Hilde De Weerdt (eds.). Leiden, Boston: Brill, 2011. Pp. 135-165.
Saliceti-Collins A. Xi Xia Buddhist Woodblock Prints Excavated in Khara Khoto: A Case Study of Transculturation in East Asia, Eleventh-Thirteenth Centuries. MA Thesis, University of Washington, 2007. 313 p.
Zavidovskaia E., Rud P. Popular Religion in Early Republican China Based on Vasilii Alekseev's Materials from to the Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography RAS (fund No. 2054) // Written Monuments of The Orient. 2020. Vol. 6. No. 2 (12). Pp. 3-21.
ZhangD. The Art of Chinese Papercuts. Beijing: Foreign Languages Press, 1989. 57 p.
REFERENCES
Alekseev V M. V Starom Kitae [In Old China]. Ed. by Riftin B. L. Moscow, 2012. (In Russian).
Alimov I. A. Zapiski o sokrovennyh chudesah: kratkaya istoriya kitayskoy prozy xiaoshuo 7-10 vv [Notes on the secret miracles: brief history of the Chinese prose xiaoshuo of the 7-10 centuries]. St. Petersburg: Peterburgskoye Vostokovedeniye Publ., 2017. (In Russian).
Berezkin R. [The use of zhima in baojuan performances of Southern Jiangsu: with the example of telling scriptures in Changshu city]. Trudy Gosudarstvennogo Muzeya Istorii Religii [Transactions of the State Museum of the History of Religion], 2017, vol. 17, pp. 259-269. (In English).
Copp Paul. The Body Incantatory: Spells and The Ritual Imagination in Medieval Chinese Buddhism. New York: Columbia University Press, 2014. (In English).
Deshpande O. P., ed. Peschery tysiachi budd: Rossijskie expeditsii na Shelkovomputi: K190-letiu Aziatskogo muzeia: catalog vystavki [Caves of Thousand Buddhas: Russian Expeditions along the Silk Road: Commemorating 190th Anniversary of the Asiatic Museum: Exhibition Catalogue]. St. Petersburg, 2008. (In Russian).
Geng Han. Minjian xinyang shijian zhong de zaoshen yu goujing: hebeisheng neiquxian min-jian shenmayanjiu [Creating gods in the realm of the popular beliefs: research on icons shenma from Neiqu contry, Hebei province]. PhD diss. Tianjin, 2014. (In Chinese).
Huang, Shih-shan Susan. Early Buddhist Illustrated Prints in Hangzhou. Knowledge and text production in an age of print: China, 900-1400. Lucille Chia, Hilde De Weerdt (eds). Leiden, Boston: Brill, 2011, pp. 135-165. (In English).
Lemeshko Yu. G. [Paper icons zhima as a subject of systematic research in modern China]. Religiovedenie [Studies on Religion], 2014, no. 1, pp. 105-112. (In Russian).
Mazurina V. N. Kitaisky lubok iz sobrania Gosudarstvennogo muzeia istorii religii [Chinese popular prints from the collection of the State Museum of the History of Religion]. St. Petersburg, 2015. (In Russian).
Riftin B. L., Wang Shucun. Redkie kitaiskie narodnye kartiny iz sovetskih sobranij [Rare Chinese popular prints from the Soviet collections]. Leningrad, 1991. (In Russian).
Rudova M. L. Kitaiskaia narodnaia kartina nianhua iz sobrania Gosudarstvennogo Ermi-tazha [Chinese popular prints nianhua from the collection of the State Hermitage]. St. Petersburg, 2003. (In Russian).
Saliceti-Collins, Anne. Xi Xia Buddhist Woodblock Prints Excavated in Khara Khoto: A Case Study of Transculturation in East Asia, Eleventh-Thirteenth Centuries. MA Thesis. University of Washington, 2007. (In English).
Tao Siyan. Lüeshuo zuowei gongpin de zhima [Briefly about zhima acting as offerings]. Difang wenhuayanjiu [Studies of the local culture], 2014, no. 4, iss. 10, pp. 80-92. (In Chinese).
Tao Siyan. Lun zhima de xinyang Beijing yu yishu jichu [Discussing religious background of zhima and its artistic basis]. Guangxi minzu dazue xuebao (zhexue shehui kexueban) [Herald of the Guangxi University of Nationalities], 2011, no. 3, iss. 33, pp. 84-88. (In Chinese).
Tao Siyan. Zhima benti shuo [Theory of the true nature of zhima]. Nianhua yanjiu [Popular print nianhua Studies], 2013, pp. 35-40. (In Chinese).
Tao Siyan. Zhongguozhima [Chinese paper icons zhima]. Taipei, 1996. (In Chinese).
Teriukova E. A., Khizhniak O. S., Zavidovskaya E. A. [V. M. Alekseev on the methods of studying Chinese popular prints]. Trydy GMIR [Transactions of the State Museum of the History of Religion], 2016, iss. 16, pp. 106-124. (In Russian).
Teriukova E. A., Zavidovskaya E. A., Khizhniak O. S., Kormanovskaia M. V., Mazurina V. N. Kitaiskaia narodnaia kartina iz sobrabia GMIR: opyt sistematizatsii [Chinese popular prints from the collection of the State Museum of the History of Religion: attempt of systematiza-tion]. Trudy GMIR [Transactions of the State Museum of the History of Religion], 2017, iss. 17, pp. 85-114. (In Russian).
Wang Shucun. Minjian zhima [Popular paper icons]. Beijing, 2008. (In Chinese).
Wang Shucun. Zhongguo minjian zhima yishu shihua [Talk on the history of the Chinese popular paper icons zhima]. Tiajin, 2008. (In Chinese).
Wang Ziqi. Zhima lueshu:yi tangsong shiqi de wenxian jizai wei zhongxin [Briefly on zhima: Tang Song period records as the centre of discussion]. 2010. URL: http://finley.wang/publication/ ZhiMa.pdf (accessed: 15.05.2021) (In Chinese).
Yang Yujun. Eluosi diancang qingmo muban nianhua [Late Qing woodblock popular prints nianhua stored in Russia]. Taichung, 2016. (In Chinese).
Yatsenko K. V. [Cult of the sun of the bai ethnic group reflected in the art of the popular picture zhima from Yunnan province]. Observatoria kultury [Onservatory of Culture], 2016, no. 2, pp. 190-198. (In Russian).
Yatsenko K. V. [Images of the 20-21 centuries on the popular prints zhima of the Yunnan province]. Observatoria kultury [Onservatory of Culture], 2016 (3), vol. 13, no. 4, pp. 436-441. (In Russian).
Zavidovskaia E., Rud P. Eluosi hanxuejia alike 1912 nian fuhua shouji de minjian daojiao wenxian yanjiu [Materials on Popular Daoism Collected by the Russian Sinologist Vasily Alekseev During His Expedition to the Southern China in 1912].Minsu quyi KfêftB (Journal of Chinese Ritual, Theatre and Folklore), 207 (2020.3), pp. 255-299. (In Chinese).
Zavidovskaia E., Rud P. Popular Religion in Early Republican China Based on Vasilii Alekseev's Materials from to the Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography RAS (fund No. 2054). Written Monuments of The Orient, 2020, vol. 6, no. 2 (12), pp. 3-21. (In English).
Zhang Daoyi. The Art of Chinese Papercuts. Beijing: Foreign Languages Press, 1989. (In English).
Zhang Daoyi. Zhima de santi: zhima zhengming, zhima weiyong, xinling weiji [Three questions on zhima: its true name, its usage, comfort of the soul]. Nianhuayanjiu [Popular print nianhua Studies], 2013, pp. 13-29. (In Chinese).
Zhang Daoyi. Zhima: xinling de weiji. Zhang Daoyi minyixue yanjiu [Zhima: comfort of the soul. Zhang Daoyi's research of the folklore arts]. Jinan, 2018. (In Chinese).
Submitted: 19.05.2021 Accepted: 20.12.2021 Article published: 01.10.2022
