CC BY
0
ТЕЗИСЫ ПОСТЕРНЫХ ДОКЛАДОВ И ПРИНЯТЫЕ К ПУБЛИКАЦИИ
Онкогинекология
ны были заинтересованы в сохранении репродуктивной функции и отказались от удаления матки. Репродуктивная функция была нереализована у 29 (85,3%) женщин. У 7 (20,5%) пациенток диагностирован синдром полики-стозных яичников, 15 (44,0%) страдали ожирением (индекс массы тела (ИМТ) > 25 кг/м2). Для лечения использовались две схемы: (1) в 14 случаях — пероральный прием Проверы по 500 мг ежедневно 6-9 месяцев; (2) в 20 случаях — ВМС Мирена. Распределение по группам проводилось на основе рекомендаций врача и выбора пациентки. ВМС Мирена была применена у 11 (55%) пациенток с ожирением и у 9 (45%) — без ожирения. Остальные 14 получали Проверу перорально, из них ИМТ>25 кг/м2 был у 4 (28,6%) и менее 25 кг/м2 — у 10 (71,4%). Состояние эндометрия контролировалось ультразвуковым исследованием с последующей аспират-биопсией эндометрия каждые 3 месяца.
Результаты: Полный ответ (наличие атрофии эндометрия в морфологическом заключении) на гормонотерапию был отмечен у 28 (82,4%) пациенток: через 6 месяцев у 13 (46,4%) и через 9 месяцев ещё у 15 (53,6%). В 6 (17,6%) случаях эффект не достигнут в течение года терапии: при использовании Проверы — у 5 (35,7%) из14, приВМС Мирена — у 1 (5,0%) из 20. Они были прооперированы и выбыли из дальнейшего наблюдения. Средний срок наблюдения составил 37 месяцев (диапазон 6-66 месяцев). В процессе наблюдения у 4 из28 (14,3%) женщин развились рецидивы: в группе Проверы — у 3 (33,3%) из 9, в группе ВМС Мирена — у 1 (5,2%) из 19.
Таким образом, при лечении 14 пациенток c РЭ перораль-ным приемом Проверы неудачи в лечении отмечены в 8 (57,1 %) случаях: в 5 (35,7%) — неэффективность терапии в течение года и в 3 (21,4%) — рецидив через 12-22 месяца, при использовании ВМС Мирена из 20 пациенток только в 2 (10,0%) случаях: у 1 (5,0%) — неизлеченность и у 1 (5,0%) — рецидив.
Заключение: Полный ответ на гормонотерапию у пациенток с РЭ IA стадии отмечен в 82,4% случаев. Частота неудач влечении РЭ препаратом Провера оказалась более высокой (57,1% против 10,0%), чем у пациенток с применением ВМС Мирена (р = 0,006).
ПРОГНОСТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ ЭКСПРЕССИИ МАРКЕРОВ ЭПИТЕЛИАЛЬНО-МЕЗЕНХИМАЛЬНОГО ПЕРЕХОДА ПРИ РАЗНЫХ ФОРМАХ РАКА ВУЛЬВЫ
А.В. Бусарова1, Н.В. Порханова1, Е.П. Ульянова2, А.Б. Сага-кянц2, О.Г. Шульгина2.
Место работы: 1. ГБУЗ «Клинический онкологический диспансер № 1» Минздрава Краснодарского Края, Краснодар, Россия; 2. ФГБУ «НМИЦ онкологии» Минздрава России, Ростов-на-Дону, Россия
Эл. почта: ellina_ue@bk.ru
Цель: Оценить экспрессию E- и N-кадгерина, ZEB1 в качестве прогностического фактора у пациентов с раком вульвы.
Материалы и методы: Исследование проводилось на ретроспективном материале 50 больных с верифицированным диагнозом плоскоклеточный рак. Больные были распределены на 2 группы: контрольная группа — рак вульвы T1-2N0-M0 (G2); основная группа — рак вульвы T1-2N1-M0 (G2) с метастазами в паховые лимфоузлы. Для иммуно-гистохимического метода использовали моноклональные мышиные антитела к E-кадгерину (12#, Cloud-Clone Corp.), N-кадгерину (389, Invitrogen) и поликлональные кроличьи антитела кZEB1 (Biorbyt Ltd.), для визуализации — систему детекции UltraVision Quanto Detection System HRP DAB. Экспрессия белков E-, N-кадгерина и ZEB1 была полуколичественно проанализирована в соответствии с процентным соотношением клеток и интенсивностью окраски: 0 (010%); 1 + (11-30%); 2 + (31-70%); 3 + (> 70). Сравнение групп проводили с помощью непараметрического критерия Ман-на-Уитни (U-критерий), критерия Спирмена (rs). Результаты: Медианы значений экспрессии E- и N-кадгери-на отличались: в контрольной группе — 75 [70;85] и 6 [1;35]; в основной — 32 [19;57] и 17,5 [10;35]. Значения экспрессии E-кадгерина преобладали в 2,3 раза (p = 0,031) в группе пациенток без метастатического поражения. Напротив, значения N-кадгерина превалировали в 2,9 раз в группе пациенток с метастатическим поражением, но без статистической значимости (p = 0,067). Медиана значений ZEB1 в контрольной группе составила 35 [30;35], в основной — 57 [47;60]. Отмечено статистически значимое преобладание в 1,6 раз (p = 0,012) экспрессии маркера ZEB1 в опухолях пациенток основной группы. Проведенный корреляционный анализ выявил, что в контрольной группе пациенток была определена положительная корреляция Е-кадгеринЖ-кадгерин (rs = 0,301), однако без статистической достоверности (p > 0,001). Напротив, в основной группе прослеживалась отрицательная ассоциация данного соотношения. Достоверно уменьшение значений Е-кадгерина сопровождалось повышением значений N-кадгерина (rs = -0,697, p< 0,001). В результате корреляционного анализа значений экспрессии маркеров Е-кадгерин^ЕВ1 и ^кадгерин^ЕВ1 нами не было установлено статистически значимых корреляций (в группе с метастазами rs Е-кадгерин^ЕВ1 =0,253 и rs N-кадге-рин^ЕВ1 = — 0,093, в группе без метастазов — rs Е-кадге-ринШВ1 =-0,408 и rs ^кадгеринШВ1 =-0,039, p > 0,001). Заключение: Проведенное иммуногистохимическое исследование выявило особенности экспрессии Е-кадгерина, N-кадгерина, ZEB1 и корреляции их значений при разных формах рака вульвы, которые могут в дальнейшем быть применимы в качестве прогностических факторов, определяющих прогрессирование данной патологии.
ЗЛОКАЧЕСТВЕННЫЕ ОПУХОЛИ Российское общество клинической онкологии
том/vol. 13 #3s1 • 2023
MALIGNANT TUMOURS
Russian Society of Clinical Oncology
