CC BY
24ПРОБЛЕМЫ ЗАЩИТЫ ДОБРОСОВЕСТНОГО ПРИОБРЕТАТЕЛЯ ПРИ ОТЧУЖДЕНИИ ЕМУ ВЕЩИ НЕУПРАВОМОЧЕННЫМ ЛИЦОМ
ШАРАЕВА Карина Сергеевна,
магистрант, ФУП, Юриспруденция. E-mail: [email protected];
ЛИДЖИЕВА Намджила Борисовна,
магистрант, ФУП, ГМУ. E-mail: [email protected];
БЮРЧИЕВ Владимир Саналович,
магистрант, ИТФ, строительство. E-mail: [email protected];
КАЧАЕВА Мария Сергеевна,
магистрант, ИТФ, ТиБЖД. E-mail: [email protected];
КАЧАЕВ Эрдни Сергеевич,
магистрант, ИТФ, Агроинженерия. E-mail: [email protected];
АНКИШЕВА Элина Арслановна,
магистрант, ИКФВ, Зарубежная филология (китайский язык и литература, английский язык). E-mail: [email protected]
Краткая аннотация. В статье раскрывается определение добросовестности и особенности защиты прав добросове-
стных приобретателей при отчуждении вещи неуправомоченным лицом. Анализируются проблемы, существующие в рассматриваемой сфере в теории и судебной практике. Обосновывается сбалансированный выход из ситуации для обеспечения интересов добросовестных приобретателей и собственников.
Abstract: The article reveals the definition of good faith and the specifics of protecting the rights of conscientious purchasers when al-
ienating things by an unauthorized person. The problems in the current sphere in theory and jurisprudence are analyzed. A balanced way out of the situation is justified to ensure the interests of conscientious purchasers and owners.
Ключевые слова: Добросовестный приобретатель, неуправомоченное лицо, отчуждение имущества, защита прав, реституция, виндикация, эвикция.
Keywords: Conscientious acquirer, unauthorized person, alienation of property, protection of rights, restitution, vindication, evication.
Каждый приобретатель, становясь владельцем имущества, заинтересован в непоколебимости и прочности собственного права на данное имущество. Сегодняшний приобретатель, который заинтересован в прочности собственного приобретения, с момента окончания данного приобретения выступает в свою очередь собственником, заинтересованным в том, чтобы его право собственности не могло утрачиваться им против его воли. Наряду с этим, тот же собственник в последующем может быть заинтересован в упрощении ему возможности отчуждения соответствующей вещи, а через это и обеспечении прочности права нового приобретателя.
Такую ситуацию требуется решать посредством компромисса между интересами добросовестного приобретателя и собственника.
В нынешнем российском гражданском праве такой компромисс устанавливается в ст. 302 ГК РФ. Собственник может истребовать собственное имущество, если оно приобреталось безвозмездно у лица, которое не вправе было его отчуждать. Если же имущество приобреталось на возмездном основании, то собственник имеет право его истребовать у недобросовестного приобретателя. У добросовестного приобретателя такое истребование может иметь место только тогда, когда имущество утеряно собственником либо лицом, которому имущество передавалось собственником во владение, или похищено у того или иного, или выбыло из их владения другим пу-
тем против их воли.
Следовательно, защиту от истребования собственником имущества имеет исключительно добросовестный приобретатель. Добросовестность приобретателя состоит в том, что он «не мог знать и не знал», что владелец имущества не вправе был его отчуждать.
Действующий ныне закон не требует от приобретателя предприятия соответствующих действий по определению полномочий отчуждателя, однако наличие в формулировках закона фазы «не мог знать» все же предполагает определенную осторожность приобретателя при осуществлении сделки, поскольку в некоторых случаях приобретатель может предполагать с высокой достоверностью, что отчуждатель не имеет правомочий на отчуждение вещи.
Неуправомоченным отчуждателем может являться, к примеру, похититель, укравший чужое имущество, или лицо, нашедшее утерянную вещь. Им может являться лицо, которое находится с собственником в договорных отношениях, не предусматривающих, однако, отчуждение имущества, к примеру, арендатор или наниматель имущества отчуждает его третьим лицам в отсутствие разрешения собственника, руководитель или представитель предприятия, отчуждающий имущество с нарушением полномочий, предоставляемых ему доверенностью либо учредительными документами. Неуправомоченным отчуждателем может являться и судебный пристав, если торги признаются в опреде-
Гоажданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право
ленном законодательством порядке недействительными. Ими могут являться и родители (законные представители) несовершеннолетних, которые отчуждают их имущество без исполнения определенной законодательством процедуры - согласия органов опеки и попечительства. Все эти ситуации объединяются тем, что имущество отчуждается в нарушение полномочий, предоставляемых законом или собственником.
За время, которое прошло после принятия ч. 1 Гражданского Кодекса РФ, проблемы защиты лица, приобретшего вещь добросовестно у неправомочного отчуждателя, стала, несомненно, одной из самых актуальных в российском гражданском праве. Добросовестный приобретатель, защищаемый согласно ст. 302 ГК РФ от виндикационных притязаний, нередко не имел защиты против иска, который заявлялся в порядке применения так называемых «последствий признания недействительной ничтожной сделки» (или реституции - п. 2 ст. 166 ГКРФ): сделка об отчуждении спорного имущества могла быть признана недействительной в результате неуправомоченности отчуждателя, и покупатель мог лишиться приобретенной им в возмездном порядке вещи.
Это приводило к формированию неопределенности в правовом статусе добросовестного приобретателя, фактически лишенного какой бы то ни было защиты, поскольку ограничение виндикации, предусматриваемое ст. 302 ГК РФ, с легкостью можно было обойти посредством применения механизмов реституции, который является безразличным к добросовестности.
И хотя эти механизмы обеспечивают возвращение незаконно отчужденной вещи не ее изначальному собственнику, а другой стороне недействительной сделки, потребовать реституции в соответствии с п. 2 ст. 166 ГК РФ имеет право каждое заинтересованное лицо.
При этом предмет иска может формулироваться так, что вследствие ряда реституций или совмещения реституции с другими гражданско-правовыми средствами (к примеру, с виндикацией или договорными требованиями) имущество в итоге возвращается лицу.
Частично данная проблема была решена порядка двадцати лет назад Пленумом Высшего Арбитражного Суда, который постановил, что у приобретателя, соответствующего требованиям ст. 302 ГК РФ, имущество не может изыматься ни посредством реституции, ни в порядке виндикации.[1] Но практика судов общей юрисдикции, на которые данные требования не были распространены, осталась такой же. Несмотря на добросовестность приобретателей и не принимая во внимание то, как имущество выбыло из владения собственника, данные суды, в основном, использовали реституцию и возвращали вещь ее изначальному собственнику.
В особенности проблемной данная практика стала в правовых отношениях о купле-продаже недвижимого имущест-
ва. В частности, добросовестный приобретатель мог лишиться купленной квартиры, не имея действительной возможности взыскать выплаченные за квартиру денежные средства с продавца, нередко пропавшего без вести или уже потратившего средства от продажи недвижимости.
21 апреля 2003 года Конституционный суд в собственном Постановлении, указал на невозможность изъятия вещи в порядке реституции у лица, которое соответствует устанавливаемым в ст. 302 ГК РФ требованиям. Помимо того, суд делает вывод о том, что защита прав собственника, который не является стороной в сделке, может иметь место только посредством удовлетворения виндикационного иска, если для этого существуют предусматриваемые ст. 302 ГК РФ основания, дающие право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества, выбытие имущества из владения собственника против его воли и пр.).
Что касается движимого имущества, то современное законодательство не считает добросовестность приобретателя основанием приобретения права собственности на данное имущество: добросовестный приобретатель, от которого движимое имущество не может истребоваться собственником, наделен законодательством правом на отражение виндикационно-го иска, будучи притом безтитульным (фактическим) владельцем с правом защиты защищаемого законодательством интереса в сохранении собственного владения.[2]
Тем самым, отсутствие возможности истребования вещи от добросовестного приобретателя не приводит к прекращению абсолютных прав собственности. Следовательно, в случае перехода вещи от данного приобретателя к лицу, у которого она может быть истребована согласно ст. 302 ГК РФ, собственник может восстановить собственное нарушенное владение путем предъявления виндикационного иска к новому владельцу. В связи с этим недопустимо соглашаться с влекущим значимые последствия на практике разъяснением судебных инстанций о том, что нормы абз. 2 п. 2 ст. 223 ГК РФ согласно аналогии закона должны применяться в случае рассмотрения споров о праве на движимое имущество. А потому право собственности на данное имущество у добросовестного приобретателя будет возникать с момента приобретения имущества на возмездном основании, кроме предусматриваемых ст. 302 ГК РФ случаев, когда собственник имеет право истребовать данное имущество у добросовестных приобретателей.[3]
Такое разъяснение вызывает возражения и с общетеоретических позиций. Во-первых, аналогия закона будет уместной лишь в случае наличия пробелов в праве. Принимая во внимание разумность законодателя, сложно представить, что он, определяя судьбу не подлежащей виндикации недвижимости, по каким-либо причинам «забыл» о движимом имуществе. Эти соображения скорее говорят о том, что вопрос о возможно-
сти признания добросовестного приобретателя собственником движимого имущества решается согласно правилу «молчание означает «нет». В таком случае пробела в праве нет, поскольку соответствующие социальные отношения регламентируются с использованием приема квалифицированного, умышленного умолчания. Во-вторых, при аналогии закона используются нормы, регламентирующие сходные отношения. Вместе с тем в абз. 2 п. 2 ст. 223 ГК РФ возникновение у добросовестного приобретателя прав собственности всецело обуславливается спецификой недвижимости в качестве объекта имущественных отношений. То есть данная норма, которая рассчитана на регламентирование оборота недвижимости, имеет особый характер, в связи с чем ее использование по аналогии закона является недрпустимым.[4]
На сегодняшний день дел в судах, по результатам которых имущество было истребовано у добросовестных приобретателей, несоизмеримо больше, чем дел, в которых добросовестные приобретатели используют для защиты правила об эвикции.
Из этого можно сделать вывод: добросовестные приобретатели, у которых собственник истребовал имущество, практически не обращаются в суды с исками к неуправомочен-ным отчуждателям о возмещении причиненных им убытков. Хотя суды прямо указывают, что правила об эвикции, предусмотренные статьей 461 ГК РФ, подлежат применению в случае истребования собственником имущества у приобретателя по виндикационному иску.[5]
Показательны в этом смысле выводы Восьмого арбитражного апелляционного суда, который, отказывая Министерству имущественных отношений Омской области в иске об Библиография:
истребовании земельных участков у добросовестного приобретателя, основывался в том числе и на отсутствии практической возможности у добросовестного приобретателя впоследствии взыскать убытки с неуправомоченного отчуждателя.[6]
Восьмой арбитражный апелляционный суд указал на право добросовестного приобретателя потребовать возмещения убытков у неуправомоченного отчуждателя, а также на то обстоятельство, что неуправомоченный отчуждатель был исключен из единого государственного реестра юридических лиц.
В связи с указанными обстоятельствами суд решил, что удовлетворение требований в такой ситуации лишает добросовестного приобретателя законного права потребовать возмещения убытков с неуправомоченного отчуждателя, поскольку последний не существует в качестве юридического лица.
Правила об эвикции значительно чаще используются для защиты добросовестных приобретателей в судах общей юрисдикции. Так, Московский городской суд указал, что исковые требования добросовестного приобретателя квартиры о взыскании убытков в размере, эквивалентном рыночной стоимости квартиры, удовлетворены правомерно. При изъятии собственником имущества у добросовестного приобретателя продавец обязан возместить добросовестному приобретателю понесенные им убытки. Аналогичные выводы можно встретить и в других судебных актах судов общей юрисдикции.[7]
В завершение хотелось бы выразить надежду, что с учетом позиций Пленума ВАС РФ и Пленума ВС РФ, упомянутых выше, в судах сформируется практика, позволяющая шире использовать правила об эвикции для защиты добросовестного приобретателя при истребовании у него имущества собственником.
Постановление Пленума ВАС РФ от 25.02.1998 N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" (утратил силу) // СПС Консультант Плюс
Постановление Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева» // СПС «КонсультантПлюс»
Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 // СПС Консультант Плюс Эрделевский А. О современном судебном подходе к защите вещных прав // Хозяйство и право. 2011. № 10. С. 96-97.
Постановление Федерального Арбитражного Суда Северо-Западного округа от 31.08.2010 по делу № А13-11203/2009 // СПС Консультант Плюс Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 08.09.2011 по делу № А46-412/2011 // СПС Консультант Плюс Определение Санкт-Петербургского городского суда от 05.07.2011 № 33-8997/2011
