CC BY
668
УДК 800.1
ПРБЛЕМЫ ВАРИАНТНОСТИ ОРФОЭПИЧЕСКИХ НОРМ РУССКОГО ЯЗЫКА
Г олованова М. А.
Аннотация
Вариантность является фундаментальным свойством языковой системы и функционирования всех единиц языка. В решении вопросов орфоэпической вариантности и нормативности существуют некоторые разногласия. В данной статье рассмотрены вопросы, связанные с проблемой вариантности произносительных норм.
Апп^аНоп
The alternativeness is fundamental property of language system and functioning of all units of language. In the decision of questions of norms of a pronunciation of alternativeness there are some disagreements. In given article the questions connected with a problem of alternativeness of norms of a pronunciation are considered.
Состояние современного русского языка в произносительном отношении с очевидностью свидетельствует о живых процессах, приводящих в движение всю орфоэпическую систему, представляющую совокупность норм литературного языка, связанных со звуковым оформлением значимых единиц (частей слов, слов, предложений). Все единицы языка вариативны. Представление о разных способах выражения какой-либо языковой сущности как о её разновидности или как об отклонении от некоторой нормы и называется вариантностью. В решении вопросов орфоэпической вариантности и нормативности существуют некоторые разногласия, которые иногда и являются причиной появления вариантов. В данной статье предлагается рассмотреть самые распространенные проблемы, связанные с вариантностью (вариативностью) произносительных норм.
Причины изменения в произношении или проявления вариантности коренятся в действии внутренних законов языка, в частности, в сохранении традиций, в соблюдении аналогий и т. д. Наряду с этим прослеживается и влияние социальных факторов, например, борьба московского и петербургского произношения во второй половине XIX века. Вторая половина XX века ознаменовалась другой социальной причиной - влиянием печатного слова. Именно в связи с увеличением объёма чтения печатных текстов активизировалось зрительное восприятие графического облика слова. Усиление «буквенного» («графического») произношения стало одной из наиболее сильных тенденций в современном русском языке.
В создавшихся условиях можно выделить первую проблему: изменение соотношения вариантов слов с буквами е - ё. Это фонематическое, т. е. находящее отражение и в орфографии, варьирование связано с тем, что в практике русского печатного письма буква ё стала заменяться буквой е. Здесь написание подчинило себе произношение: блёкнуть - блекнуть; белёсый -белесый; акушёр - акушер. В подобных случаях до сих пор еще сохраняется вариантность, причем указания на этот счет в словарях противоречивы: в одних случаях литературным признается вариант с [ё], в других - с [е]; даются даже запретительные пометы - блеф [не лё], помпезность [не пё] и т. д. Такие разночтения касаются слов жёлчь - желчь; манёвр - маневр; блёклый -блеклый и др. Например, в Словаре С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой дается только форма белёсый, а в Большом Академическом Словаре в качестве нормативного даются оба вариант. Воздействие орфографии особенно хорошо просматривается в тех случаях, когда новый вариант поддерживается словообразовательно: желчь (вместо жёлчь), так как есть термины, где спорный звук (буква) находится не под ударением - желчегонный.
В настоящее время проблемной является и вариативность в произношении иноязычных слов со звуком [э] в разных позициях - ударных (ректор) и безударных (декан). Русификация подобных слов заключается в замене твердого согласного перед [э] на смягченный, орфографически это обозначается [е]. Неграмотным сегодня считается произношение [рэктор], [пионэр]. В безударной позиции (декан - [д'экан]) произношение звука [э] после смягченного согласного качественно меняет звук «э» и делает его близким к «и» [эи]. Иноязычных слов с указанным звуком в современном русском языке очень много, грамматически они давно освоены русским языком: многие из них склоняются. Однако исконное произношение часто сохраняется. Особенно это характерно для терминологической лексики: артерия [тэ], интеграл [тэ], детектор [дэтэ], де-юре [дэ, рэ], де-факто [дэ], дешифровать [дэ], децентрализовать [дэ], дефиле [дэ], детерминизм [дэтэ], детектив [дэтэ], диатез [тэ], тент [тэ], тенденция [тэ, дэ], фонема [нэ] и многие другие. Наряду с этим другие специальные слова подверглись освоению мягкого произношения: детонатор, детонация, дефиниция, дефектолог, дефектология, дефис, дефицит, темп, терминал, термин, термит, термометр, теория и другие. Необходимо отметить, что отношение к становлению нового произношения заимствований с [э] было поэтапным. В середине XX в. на этот счет еще требовались указания даже в таких словах, как текст, текстолог, тембр, тенор, тент. В Словаре-справочнике 1959 г. есть пометы: текст [не тэ], тема [не тэ], текстолог [не тэ], тенор [не тэ]. Стойко сохраняют [э] слова тембр [тэ], тенденция [тэ и дэ], тент [тэ] (сравнение проведено по словарям 1959 г., 1998 г. и 2007 г.) При этом слово темп подверглось фонетическому изменению: словарь 1959 г. - темп [тэ], словарь 1998 г. - темп [т'э]. То же произошло и с другими словами: словарь 1959 г. - демонтаж [дэ], деморализация [дэ], депрессия [дэ, не рэ]; словарь 1998 г. во всех этих словах дает [де]. Следовательно, процесс определения твердого или мягкого произношения согласных в иноязычных словах со звуком [э] идет неровно, унификации не произошло даже в конце XX века. Причем мягкий и твердый
варианты сосуществуют в однотипных группах слов. Например, в словах с компонентом пресс закрепилось мягкое произнесение в следующих случаях: пресса [ре], компресс [ре], пресс-конференция [ре]. В словах репрессии, экспресс наряду с мягким вариантом допускается твердый (в слове репрессии во втором слоге). Вопреки указаниям словарей, в массовом употреблении предпочтительным оказывается твердый вариант в таких словах, как прогресс [рэ], стресс [рэ], конгресс [рэ], рейтинг [рэ] и даже в словах корректно [рэ], коррекция [рэ] и других. Сочетание с [э] сохраняется, безусловно, в иноязычных собственных именах: Декарт [дэ], Тетчер [тэ], Вольтер [тэ], Торез [рэ] и др. Таким образом, произносительная вариантность «э» и «е» в современном русском языке в целом оказывается непоследовательной и противоречивой не только в массовом употреблении, но и в нормативных рекомендациях словарей. Указания «правильно» и «неправильно» бывают крайне субъективны и исторически трудно объяснимы. Новые заимствования могут быстро получить присущее русскому языку смягчение, а старые, с вековой историей употребления слова, долго держаться в рамках «иностранного» варианта. Например, Словарь С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой (1995) рекомендует новое по употреблению слово рейтинг с [е], а достаточно пожившее в языке слово реквием с [э]. Интересно отметить и следующий факт: в большинстве случаев с [э] и [е] орфография опережает произносительные нормы, т.к. в написании везде дается [е]. Видимо, по этой причине в слове мэтр (учитель, наставник) фиксируется орфограмма метр (Словарь С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой, 1995), вопреки произношению и тому факту, что мэтр (наставник), и метр (единица измерения), и метр (термин в стихосложении) - разные слова. В Словаре С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой только в 1998 г. появилось новое написание мэтр с фиксацией значений: 1) учитель, наставник; 2) деятель искусства или науки - почитаемый авторитет среди своих учеников, своего окружения. Следовательно, произношение помогает различать смысл и потому разная орфография необходима. В 1991 г. написание мэтр (для двух значений - «учитель, наставник» и «достигший наивысшего мастерства в своей области») было узаконено в Орфографическом словаре; Орфографический словарь русского языка, под ред. В.В. Лопатина (1999 г.) дает написание мэтр. Рекомендовать для данного явления строгие единые правила не представляется возможным. Заимствование подобных слов растянуто во времени, сроки их жизни в русском языке различны, как и степень освоения русским языком. Нередко подобные слова мгновенно становятся общеупотребительными и норма складывается стихийно. В таком случае предостережения и рекомендации словарей оказываются тщетными. В частности, стоит обратить внимание на безрезультатную борьбу с твердым вариантом в словах шин[э]лъ, т[э]рмин, кр[э]м. В городе Пензе к словам шин[э]лъ и т[э]рмин можно также добавить нарушение произношения согласных в словах Од[э]сса, пашт[э]т и некоторых других.
В качестве следующей проблемы необходимо выделить колебания форм произношения сочетаний согласных [чн] и [шн], [чт] и [шт]. Нормой закреплено произношение [шн], [шт] на месте орфографического [чн], [чт]: ску[шн]о, [шт]о, коне[шн]о и др. При этом в словах скворечник, булочная и др.
старомосковское произношение [шн] становится всё меньше востребованным и сливается с орфографией. Есть случаи, когда орфография подчеркивает произношение: городошник, двурушник, киношник. Таких написаний в середине и конце XVIII в. было значительно больше: галстушный, колпашный, фабришный, кожешный, лавошник и др. Подобные орфографические (и особенно произносительные) колебания были и в XIX в., и в начале XX в.
Становление нормативного произношения и выявление тенденций в следующем проблемном процессе тесно связано с оценкой фонетических и фонематических вариантов. Фонематическая вариантность особенно свойственна заимствованным словам. Это объясняется тем, что вариантность возникает по причине разного написания данных лексем в соответствии с русской орфографией. И уже через орфографические разночтения возникают варианты произносительные. Они и фиксируются в словарях как варианты нормы. По мере накопления статистических данных из жизни подобных явлений возникает потребность признать один из вариантов литературным. Так случилось, например, со словами развалюха - развалюга. В Словаре С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой устойчиво присутствовала эта пара, но в 1995 г. вариант развалюга был исключен. Нет его и в орфографическом словаре В.В. Лопатина, 1999 года. В других случаях такого единства в оценках вариантов нет. Например, В.В. Лопатин дает вариантную пару дискутировать -дискуссировать, а в словаре С.И. Ожегова исключается форма дискуссировать, хотя правомернее было бы сохранить именно ее, так как все однокоренные слова имеют именно такую форму: дискуссия, дискуссионный, дискуссионность, что и соответствует лат. discussio (рассмотрение, исследование).
Вызывает интерес и вариативность некоторых иноязычных наименований. Орфографический словарь 1974 г. относил к равноценным вариантам такие слова, как акселерация и акцелерация; каприччио и каприччо; кизиль и кизил; нотабена и нотабене; планшир и планширь; боржом и боржоми; тоннель и туннель; фортепьяно и фортепиано и др. В Русском орфографическом словаре под ред. В.В. Лопатина, 1999г. исчез вариант акцелерация, при варианте кизил дана помета «устар.»; все остальные варианты сохранены. Литературной традицией стойко охраняются варианты боржом и боржоми; фортепьяно и фортепиано; валерьяна, валерьянка и валериана. Однако параллельное употребление форм в конце концов привело к стилистическому размежеванию: фортепиано, диакон, бриллиант, валериана получили оттенок книжности, а фортепьяно, дьякон, брильянт, валерьянка сохранили стилистическую нейтральность. Таким образом, фонематическая вариантность, отраженная в орфографии и воспроизведенная орфоэпически, обнаруживает тенденцию к убыванию, но не исчезла вовсе. Поддержанные в прошлом социальностилистическими причинами варианты утрачивают основу для своего существования, и происходит, хотя медленно и не всегда последовательно, закрепление одного из произносительных вариантов. Для заимствованных лексем причиной ликвидации вариантности оказалась фонетическая адаптация, при которой наиболее адаптированный вариант становился победителем.
Именно он, как правило, и закрепляется орфографией. Например, часть сложных слов с корнем ауто- (от греч. autos - сам) оказалась предпочтительнее фонетически адаптированного корня авто-. Часть авто- получила широкое распространение при образовании слов с разными значениями: «автоматический» (автосцепка, автопилот, автооператор, автоукладчик); «самодвижущийся» (автодрезина, автомобиль, автокар, авторулевой); «свой», «само» (автопортрет, автограф, автолитография, автореферат);
«предназначенный для авто» (автобаза) и др. Корень ауто- употребляется лишь в ряде специальных терминов: аутогемотерапия, аутогенная тренировка.
Акцентологическая вариативность - следующая проблема, и она требует особого внимания. Акцентология (от лат. accentus - ударение, акцент и греч. logos - слово, учение) изучает не только систему акцентных средств, но и связанные с этими средствами явления языка. Акцентологическая вариативность - одно из таких явлений.
Ударение - один из важнейших элементов устной речи. Русскому языку свойственно динамическое, или силовое, ударение, при котором ударяемый слог выделяется большей произносительной силой. Этот достаточно распространенный тип ударения свойствен также английскому, французскому, польскому, венгерскому и другим языкам. Однако он обычно не выступает в чистом виде. Словесное ударение чаще обладает несколькими признаками одновременно. Русское ударение, являясь в основном динамическим, предполагает вместе с тем большую длительность гласного в ударяемом слоге. В русском языке ударение свободное: оно не закреплено за каким-то определенным слогом или за какой-то определенной частью слова, например, за основой или окончанием. Оно может падать на любой слог слова, может перемещаться в пределах одного и того же слова при изменении форм: начать, начал, началаї. В русском языке ударение может служить средством различения слов (бронировать - бронировать, хаіос - хаос, рефлекторный -рефлекторный) и грамматических форм (струны - струны, стекла - стёкла, водЫ - воды). Ударными могут оказаться разные морфологические части слова: бросить - корень, бросать - суффикс, выбросить - приставка; лист - корень, листок - суффикс, листа, листу, листом - окончание.
Именно разноместность ударения в русском языке является причиной того, что в речевой практике могут параллельно существовать два и более акцентных варианта. Они различаются между собой или в лексическом, или в грамматическом, или в стилистическом отношении. Если говорить о лексическом различии, то приходится иметь в виду семантику слов, то есть появление самостоятельных значений с изменением места ударения в слове. Сравним такие слова, как характерный (упрямый) и характерный (с резко выраженными особенностями, чертами), безобразный (не заключающий в себе художественных образов) и безобразный (крайне некрасивый). Разница в ударении делает эти слова разными словами с самостоятельным значением. Следовательно, говорящему необходимо точно знать место ударения в слове.
Разноместность ударения является также важным средством различения грамматических форм. Иногда это формы одного и того же слова, например, струнні - родительный падеж единственного числа слова струна и струны -именительный падеж множественного числа этого слова. Глаголы насыпать и насытать, разрезать и разрезать, рассыпать и рассытать различаются по видовой принадлежности: первые - глаголы несовершенного вида, вторые -глаголы совершенного вида. В других случаях это формы двух слов, например, пали - прошедшее время глагола пасть и паяй - повелительное наклонение глагола палить, мою - 1-е лицо единственного числа настоящего времени глагола мыть и моЮ - притяжательное местоимение моя в винительном падеже.
Иногда сосуществующие акцентные варианты не различаются ни в лексическом, ни в грамматическом отношении. Тогда один из вариантов признают соответствующим норме, а другой отвергают как диалектный, просторечный, профессиональный, архаичный и т.д. Глагольные формы с ударением на первом слоге: даришь, вертишь - литературные, с ударением на втором: даришь, вертишь - устаревшие. Формы страдательных причастий прошедшего времени избранный, изгнанный, попранный, сотканный, венчанный употребляются сейчас, а формы избранный, изгнанный, попранный, сотканный, венчанный вышли из широкого употребления и могут быть использованы лишь с определенной стилистической целью. Иную стилистическую окраску имеют такие слова, как молодец, девица, серебро, шелковый. Их фольклорное происхождение служит причиной присущего им особого народно-поэтического колорита. Соответствующие им слова литературного языка молодец, девица, серебро, шёлковый являются стилистически нейтральными. Наряду с литературными портфель, доцент, медикаменты, хозяева, средства, свёкла, красивее, звонишь существуют просторечные варианты портфель, доцент, медикаменты, хозяева, средства, свекла, красивее, звонишь. Литературные варианты засуха, просека, положил, облегчил, начал, брала, взяла в некоторых местностях имеют диалектные формы засуха, просека, положил, облегчил, начал, брала, взяла. Примерами профессиональных вариантов являются слова добыча, компас, рудник, километр, сантиметр, дециметр, рапорт, атомный, астроном, тогда как литературная норма требует иного ударения в этих словах: добыча, компас, рудник, километр, сантиметр, дециметр, рапорт, атомный, астроном.
Таким образом, колебание ударения во многих случаях - это не только следствие орфоэпической безграмотности. Грамматически однородные слова не имеют общих законов движения ударения, а это часто вызывает затруднения. Наличие вариативности может свидетельствовать либо о противоречиях во внутренней системе литературного языка, либо о воздействии внешних факторов. При этом необходимо помнить, что слово опознается по постановке ударения и изменение ударения затруднит понимание смысла слова.
Вариантность является фундаментальным свойством языковой системы и функционирования всех единиц языка. Процесс выбора варианта для
литературной нормы в русском языке, как видим, протекает неравномерно и противоречиво, с трудно уловимой закономерностью. Мало помогает в установлении данных изменений и хронология, и отнесенность к разной сфере употребления, и процесс адаптации заимствованных слов. В подобной ситуации стоит прислушаться к мнению швейцарского ученого Анри Фрея, который в 1929 году писал в составленной им «Грамматике ошибок» о том, что многие ошибки закономерны и подсказываются аналогией или другими системными проявлениями живого языка. Следовательно, к выбору вариантов в спорных случаях нужен сознательный и осторожный подход.
ЛИТЕРАТУРА
1. Валгина Н.С. Активные процессы в современном русском языке.
2. Вольвак Н.П. Активные процессы в области современного ударения.
3. Горбачевич К.С. Вариантность слова и языковая норма. Л., 1978
4. Зарва М.В. Акцентология.
5. Колесов В.В. История русского ударения.
6. Куликова Э. Норма ударения и смещения акцентов в русском языке.
7. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.: Азбуковник, издания, 2005
8. Русский орфографический словарь / Российская академия наук. В. В.
Лопатин (отв. ред.), — 2-е изд., испр. и доп. — Москва, 2004.
