CC BY
13
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ
ТЕРРИТОРИЙ
Коробов
Денис Михайлович
Кандидат исторических наук, заместитель директора по учебной и методической работе Балаковского филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ e-mail: [email protected]
Denis Mikhailovich Korobov
Candidate of Historical Sciences, Deputy Director of Balakovo branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration
e-mail: [email protected] УДК 930 (658.382.2)
Проблемы техники безопасности и борьбы с профзаболеваниями рабочих Восточной Сибири в 1950-1960-х гг.
Problems of Accidents' Prevention and Fight Against Occupational Diseases of the Workers in Eastern Siberia in 1950-1960s
В статье рассмотрено состояние техники безопасности и профзаболеваний рабочих Восточной Сибири в 1950-1960-х гг. Автор анализирует основные направления и попытки решения данных проблем местными партийными и хозяйственными органами в период экстенсивного развития территории.
Ключевые слова и словосочетания: исторический анализ промышленного и социального развития региона, техника безопасности, научно-техническая революция.
The author examines the state of accidents' prevention system and occupational diseases of the workers in Eastern Siberia in 1950-1960s. The author analyzes the main ways of the issues solution by the local authorities during the period of extensive territory development.
Key words and word combinations: historical analysis of the industrial and social development of the region, accidents' prevention, scientific and technological revolution.
В свете хроноцелостности исторического процесса в России представляют научный интерес как достижения, так и потери в советском народном хозяйстве, а также их причины, во многом обусловленные социалистической идеологемой. В данной статье мы постараемся охарактеризовать состояние техники безопасности и борьбу с профзаболеваниями на предприятиях и стройках Восточной Сибири в 1950-1960-х гг.
В начале 1950-х гг. Советское правительство поставило задачу преимущественного развития производительных сил Сибири. Это было обусловлено несколькими причинами: для промышленности важным фактором успешной и рентабельной деятельности было наличие богатой сырьевой и энергетической базы. Директивы XIX съезда КПСС указывали, что в пятой пятилетке (1951-1955 гг.) требовалось: «Обеспечить
улучшение географического размещения строительства промышленных предприятий... Дальнейшее приближение промышленности к источникам сырья и топлива с целью ликвидации нерациональных и чрезмерно дальних перевозок» [1, с.344]. Эти положения были развиты на XX съезде КПСС, который принял следующее решение «Ускорить освоение природных ресурсов восточных районов страны и обеспечить в Восточной Сибири...более высокие темпы капитального строительства, чем в целом по СССР» [2, с.166]. Таким образом, были заложены нормативно-правовые основы развития региона и в 1950-1960-х гг. начинается его активное промышленное освоение.
Одной из особенностей советской системы хозяйствования, как известно, был экстенсивный тип развития, при котором первоочередными задачами было строительство ускоренными темпами промышленных объектов, а затем медленное развитие социальной сферы. Зачастую в угоду высоким темпам строительства и производства на предприятиях отсутствовало обеспечение элементарных потребностей рабочих, а техника безопасности находилась на весьма низком уровне. Диспропорции между промышленным и социальным развитием региона ухудшили состояние дел в медицинском обслуживании и профилактике профессиональных заболеваний рабочих, а нехватка квалифицированных медицинских кадров усугубляла эти проблемы.
Анализ причин производственного травматизма, проводимый партийными и хозяйственными органами показал, что наиболее актуальными причинами являются крайне низкая трудовая и производственная дисциплина, слабая воспитательная работа в коллективах и примиренческое отношение руководства предприятий к нарушениям техники безопасности [3].
Высокие показатели травматизма наблюдались в угольной и горнодобывающей промышленности. Как известно, специфика данной отрасли подразумевает пристальное внимание к вопросам охраны труда. Однако на протяжении исследуемого периода состояние техники безопасности на шахтах Восточной Сибири было неудовлетворительным. Только за первое полугодие 1950 года на шахтах треста «Черемховуголь» произошло 783 несчастных случая, в том числе 6 - со смертельным исходом [4].
Несмотря на стремление руководителей отдельных шахт улучшить обеспечение техники безопасности, уровень производственного травматизма продолжал оставаться высоким. В 1951 году состояние техники безопасности на шахтах треста «Черемховуголь» оставалось неудовлетворительным. В 1951 году число несчастных случаев составило здесь 599. За девять месяцев 1952 года произошло 749 несчастных случая [5]. В 1963 году несчастные случаи со смертельным исходом выросли по сравнению с 1958 годом на предприятиях треста «Черемховуголь» в 2,7раза , треста «Лензолото» - в 2 раза, треста «Мамслюда» наполовину, общий травматизм по Слюдянскому рудоуправлению стал больше в этот период на одну шестую часть случаев [6].
Культура производства была низкой на ударных стройках и на объектах, где широко использовался труд молодежи. На состоявшемся 22 июня 1967 г. заседании постройкома управления строительства Усть-Илимской ГЭС был заслушан доклад главного инженера строительства Ю.Н. Чайковского. Из доклада стало известно, что руководители большинства предприятий не проявляли должной заботы о создании нормальных условий труда, не принимали мер к повышению уровня культуры производства. Рабочие на стройках не были обеспечены бытовыми помещениями, отсутствовали аптечки. Серьезные недостатки имелись и в медицинском обслуживании. Отсутствовали здравпункты, а имеющиеся поликлиники и стационары не могли обеспечить своевременного и качественного обслуживания. Профилактические медосмотры проводились несвоевременно. В результате сохранялся высокий процент травматизма и заболеваемости [7].
С целью повышения культуры производства проводились мероприятия по соблюдению техники безопасности. Но руководители предприятий и строек относились к ним формально. Так 11 июля 1969г. В. Лукин - начальник стройки Хребтовая-Усть-Илимск - рапортовал, что к проведению недели техники безопасности на объекте все подготовлено. На объектах «Ангарстроя» (Хребтовая-Усть-Илимск) были отмечены грубейшие нарушения правил техники безопасности. Бойцы стройотрядов допускались к работе без инструктажа. Нарушения отмечались в СМП-274 (руководитель М. Масловец), СМП-266 (главный инженер В. Ходаковский), СМП-158 (главный инженер П. Демьянин) и на Мельниковском заводе ЖБИ (главный инженер В. Малышев) [8].
Читинский обком КПСС отмечал, что администрация и ИТР неудовлетворительно контролировали проводимые работы, слабо обучали и инструктировали рабочих по правилам техники безопасности. На шахтах неудовлетворительно были поставлены такие формы повышения уровня охраны труда, как совещания по технике безопасности, лекции и доклады, отмечалось отсутствие наглядной агитации [9]. Спустя несколько лет ситуация с охраной труда на шахтах треста «Забайкалуголь» существенно не изменилась. В 1959 году
бюро Читинского обкома КПСС отмечало отсутствие необходимых мер по улучшению охраны труда, профилактических мероприятий по предупреждению аварий и травматизма, устранению причин несчастных случаев на шахтах. Также сохранялось низкое качество медицинского обслуживания рабочих. Регулярные медицинские осмотры трудящихся не проводились, в результате чего на подземные работы допускались лица, непригодные по состоянию здоровья для работы в шахтах [10].
Подобные тенденции были характерны для всех регионов Восточной Сибири. Анализируя несчастные случаи, можно сделать вывод о том, что основными причинами травматизма были: крайне низкая трудовая и производственная дисциплина, слабая воспитательная работа в коллективах и примиренческое отношение руководства шахт к нарушениям техники безопасности. Существенной причиной низкой трудовой дисциплины и, как следствие, высокого травматизма был алкоголизм. Например, в 1962г. на Читинском машиностроительном заводе было зарегистрировано 1115 случаев нарушения производственной дисциплины. Из них выход на работу в нетрезвом состоянии составил 900 случаев, 97 человек были привлечены к административной ответственности за появление в нетрезвом виде в общественных местах [11]. Грубые нарушения отмечались и в других регионах Восточной Сибири. В 1955г. анализируя работу промышленности, бюро рескома КПСС назвал Бурятию серьезным тормозом в работе предприятий республики». Спустя несколько лет это положение не изменилось. В 1968г. борьба с прогулами и другими нарушениями дисциплины на промышленных предприятиях республики не велась, что отрицательно сказалось на производительности труда [12].
Из года в год росло потребление алкоголя рабочими. Если в 1954г. в расчете на одну семью в Сибири потреблялось 32,1 литра ликероводочных изделий, вина и пива в год, то в 1960г. - 48,4 литра в год. Такие тенденции были характерны для всей страны. В 1960-м г. продажа алкоголя составила 490,9 млн. декалитров. За 10 лет она увеличилась в 2 раза и насчитывала в 1970г. 984,5 млн. декалитров [13, с. 468]. Однако реальное потребление спиртного было выше. Нередко производились домашние алкогольные напитки - самогон и брага. В некоторых торговых организациях Восточной Сибири при недостаточном ассортименте необходимых продовольственных товаров в избытке предлагалось спиртное. План товарооборота здесь выполнялся в основном за счет продажи этих напитков, которая составляла 50-60% от общего количества реализуемой продукции [14].
На предприятиях и стройках Восточной Сибири проблема производственного травматизма и профессиональных заболеваний на всем протяжении промышленного освоения оставалась острой. Практически во всех отраслях народного хозяйства отмечался высокий процент несчастных случаев. Целью НТР была замена человека машиной на трудоемких участках работы, следствием чего стало доминирование профессий, связанных с обслуживанием механизмов, где уровень несчастных случаев был существенно ниже, чем на работах с применением ручного труда.
Решение данных проблем требовало максимального внимания со стороны руководителей предприятий, так как упущение из вида вопросов охраны труда было одной из причин неблагоприятного трудового климата на предприятиях, снижения рабочего энтузиазма и, как следствие, низкой эффективности производства.
Партийное и хозяйственное руководство Восточной Сибири попыталось улучшить состояние техники безопасности в угольной и горнодобывающей отраслях промышленности. В связи с этим постоянно увеличивалось субсидирование охраны труда. Только в горнодобывающую отрасль промышленности Иркутской области за 1958-1965 годы на данные цели было ассигновано 4,5 млн. рублей [15], а предприятия Красноярского совнархоза в 1964 году получили 8098,6 тыс. рублей [16]. Наибольшая разница между ассигнованными и фактически израсходованными средствами наблюдалась в освоении вложений на технику безопасности. Здесь расход превышал поступления в 1,4 раза. При этом на данные мероприятия средств выделялось меньше, чем на вентиляцию и санитарно-бытовые нужды. В общем показателе израсходовано было больше, чем ассигновано, на 114 %. Таким образом, поступлений, выделяемых на охрану труда, явно не хватало. В итоге большое количество несчастных случаев возникало по так называемым прочим причинам.
Из-за отсутствия необходимых приспособлений на ряде шахт допускались нарушения паспортов крепления и управления кровлей, некачественная сборка кровли и бортов выработок. В результате этого в 1963 году на подземных работах горнодобывающих предприятий Восточно-Сибирского Совнархоза от обрушения кусков породы, руды и угля произошло 26,3 % всех травм. Недостаточный контроль над соблюдением правил эксплуатации электроустановок и отсутствие надёжных средств защиты от электротока обуславливали рост количества несчастных случаев от поражения электрическим током. На предприятиях горнодобывающей промышленности также наблюдалось большое количество травм по причинам, к которым относят слабую
трудовую дисциплину, низкий уровень механизации вспомогательных работ и прочие. На отдельных предприятиях по этим причинам было допущено до 30 % к общему количеству травм. Руководители предприятий практически не уделяли внимания противопожарной безопасности: не хватало огнетушителей, противопожарных трубопроводов и других средств тушения. На ряде шахт не соблюдался пылегазовый режим. В тресте «Мамслюда», к примеру, пылевентялиционная служба вообще отсутствовала [17].
Неудовлетворительное состояние вентиляции приводило к росту числа профессиональных заболеваний: силикоза и антракоза. Несмотря на это, мероприятия по предупреждению заболеваний не проводились. «Рабочие нерегулярно проходили медицинский осмотр, заболевания силикозом своевременно не выявлялись, необходимая медицинская помощь рабочим не оказывалась» [18].
Уровень медицинского обслуживания шахтеров был низок и не удовлетворял потребности рабочих в профилактике заболеваний. В 1963 году рентгеновским обслуживанием было охвачено 40 % рабочих горнорудной промышленности Иркутской области и 20 % трудящихся угольной промышленности [19].
Количество несчастных случаев на шахтах можно было сократить, усилив инструктаж, контроль над дисциплиной рабочих и технических работников. Так, в горнодобывающей промышленности наблюдался высокий травматизм при транспортировке грузов, что объяснялось низким квалификационным уровнем шахтёров, работавших с этими механизмами, грубыми нарушениями правил эксплуатации, запущенностью путевого хозяйства и особенно подвижного состава [20].
В других отраслях народного хозяйства Восточной Сибири травматизм был также высоким.
Развитие в 1950-1960-х гг. предприятий машиностроения, лесной, химической, цветной металлургии и строительства изменило облик промышленности Восточной Сибири. Состояние техники безопасности здесь должно было отвечать требованиям современного производства, так как эти предприятия создавались в соответствии с достижениями научно-технического прогресса. Однако в данных отраслях производства на протяжении исследуемого периода существовали проблемы охраны труда, многие из которых были идентичными проблемам в угольной и горнодобывающей промышленности Восточной Сибири. Так на фоне общего снижения количества травм в лесной промышленности наблюдалось повышение количества тяжёлых и смертельных несчастных случаев. Тяжёлый травматизм вызывал большие потери рабочего времени. К примеру, за 10 месяцев 1960 года на предприятиях лесной промышленности Иркутского Совнархоза был допущен 41 несчастный случай с тяжёлым исходом. По причине травматизма только в первом полугодии 1960 года было потеряно более 50 тыс. человеко-дней. Внутрисменные простои за этот период составили 118 тыс. человеко-часов [21].
Потери рабочего времени на предприятиях лесной промышленности часто увеличивались за счёт простудных заболеваний. Руководители предприятий не всегда учитывали потребности рабочих в обогревательных пунктах и горячем питании на лесосеках. Часто в лесу отсутствовали пункты первой медицинской помощи, а в имеющихся недоставало медицинских работников и медикаментов [22].
В докладе президиума Красноярского крайкома профсоюза рабочих лесбумдревпрома 18 января 1965 года отмечалось, что «в 1964 году по сравнению с 1963 годом в 2-3 раза вырос производственный травматизм со смертельным исходом. Основной причиной высокого роста производственного травматизма была низкая трудовая дисциплина на предприятиях и слабая обученность рабочих правилам безопасной работы с механизмами» [23].
Высокий травматизм в лесной промышленности так же, как и в горнодобывающей, был следствием низкой культуры производства и трудовой дисциплины [23].
Анализ состояния охраны труда в лесной промышленности региона показал слабое внимание к проблемам техники безопасности со стороны командного состава. Руководители лесозаготовительных предприятий не проявляли заботы о создании безопасных условий труда и нормальных санитарно-гигиенических условий на производстве. Они не уделяли достаточного внимания обучению рабочих безопасным методам работы с оборудованием и механизмами [24]. Таким образом, причины производственного травматизма на предприятиях лесной промышленности были идентичны причинам травматизма на рудниках и шахтах Восточной Сибири.
Высокий уровень травматизма наблюдался и в других отраслях промышленности. В 1964 году на предприятиях нефтехимии Иркутской области было зарегистрирован 191 несчастный случай с общей потерей времени по нетрудоспособности 5221 рабочий день. Количество аварий в 1964 году составило 14 против 9 в 1963 году. В первом полугодии 1965 года было допущено 5 аварий и 121 несчастный случай с потерей трудоспособности 2224 рабочих дня [25].
Одной из причин профессиональных заболеваний в химической промышленности были недостатки при
проектировании новых и реконструкции действующих производственных помещений. При этом не всегда учитывались отвечающие требованиям научно-технической революции санитарно-гигиенические условия по очистке промышленных выбросов, внедрению оборудования и автоматизацию вредных для здоровья процессов.
По данным санитарно-гигиенической лаборатории завода медицинских препаратов в г. Красноярске в некоторых цехах загазованность сероводородом составляла 0,02-0,06 мг./м3, аммиаком 0,04-0,09 мг./м3, что превышало допустимые нормы для сероводорода в 3-6 раза, для аммиака в 2-5 раза [26]. В итоге рабочим химической промышленности со стороны руководителей предприятий не были созданы благоприятные условия для трудового процесса. Зачастую внимание к производственным проблемам трудящихся, обучению безопасным методам работы и эксплуатации механизмов было недостаточным.
Нарушения правил техники безопасности и охраны труда являлись серьёзными проблемами для растущей индустрии Восточной Сибири. Правительство страны, партийные и хозяйственные органы региона искали пути решения этой проблемы, которая, наряду с другими негативными факторами, тормозила развитие производительных сил.
Одним из действенных способов стало увеличение затрат на технику безопасности. За 7 лет на эти цели только в промышленность Красноярского Совнархоза было вложено 46911,8 тыс. рублей [27].
Еще одним способом улучшения состояния техники безопасности на предприятиях стало стимулирование внимания рабочих к этой проблеме. В 1950-1970-х гг. во всех строительных подразделениях разных министерств проводились дни и месячники, смотры на лучшую постановку работы по обеспечению техники безопасности. Часто эти мероприятия приурочивались к важным событиям в жизни страны и юбилейным датам. Борьба с травматизмом обязательно входила в программу социалистического соревнования, которое широко развернулось в исследуемый период. К примеру, призыв известного строителя А.Д. Басова гласил: «Работать производительно, без несчастных случаев и аварий». Чтобы стать победителем соревнования, требовалось не только выполнение намеченных работ, но и безусловное решение требований по охране труда [28, с. 128].
В то же время в начале 1960-х гг. незначительно вырос коэффициент тяжести и количество смертельных случаев. Данные показатели указывают на слабую подготовку трудящихся к работе с механизмами и грубые нарушения правил эксплуатации и техники безопасности оборудования. Такое положение сложилось вследствие того, что не были устранены причины несчастных случаев, скрытые в так называемом человеческом факторе, к которым мы относим низкую культуру производства, слабую дисциплину, недостаточную квалификацию рабочих и текучесть кадров.
Анализ производственного травматизма показывает, что в 1960 г. в промышленности Красноярского Совнархоза наибольшее количество травм получили рабочие, имеющие трудовой стаж свыше одного года -73,7 %, в том числе со стажем:
от 1 года до 3-х лет - 25,3 %;
от 3-х лет до 8 лет - 26,0 %;
от 8 лет до 10 лет - 10,5 %
И свыше 10 лет - 11,9 %.
Травматизм среди рабочих, имеющих трудовой стаж до 6 месяцев, составил 16,4 %, а от 6 месяцев до 1 года - 9,9 % [29]. Таким образом, очевидно, что теоретическая и практическая подготовка прибывших на предприятия стала более качественной, но наравне с этим качество проведения повторных инструктажей снизилось, стало поверхностным и формальным.
Высокий уровень травматизма и профзаболеваний во всех отраслях промышленности и строительства Восточной Сибири был вызван причинами, которые можно условно разделить на две группы:
а) низкий коэффициент использования механизмов, нерациональный подход при создании новых производственных мощностей. Средств, выделяемых на улучшение охраны труда, было недостаточно или они использовались не полностью.
б) низкая культура производства, в том числе слабая дисциплина и недостаточная квалификация рабочих. На предприятиях и стройках не уделялось должного внимания профилактике и предупреждению несчастных случаев, неэффективно проводились общественные мероприятия по борьбе с травматизмом. Руководители предприятий не уделяли достаточного внимания повышению уровня техники безопасности, решению проблем охраны труда, а ограничивались формальным изданием приказов, за исполнением которых не был организован контроль. Досуг рабочих обременялся неритмичной работой предприятий и строек, штурмовщиной, работой
в выходные и праздничные дни. В итоге существенно снижалась дисциплина. Такое состояние объективно оценивалось партийными и хозяйственными органами Восточной Сибири как переходное, связанное с форсированным развитием, и в то же время как весьма затратное. Решение этих вопросов ограничивалось лишь увеличением капиталовложений в технику безопасности, в то время как борьба за безопасный труд должна была проводиться параллельно с созданием новых и реконструкцией старых предприятий и требовала комплексного подхода, а не поверхностного отношения. Именно последнее нарушало важный принцип научно-технического прогресса - соблюдение техники безопасности, что совместно с низкой дисциплиной трудящихся оказывало существенное негативное воздействие на социально-экономическое состояние региона. Положительная динамика в сфере безопасности труда и профзаболеваний на предприятиях и стройках Восточной Сибири стала наблюдаться лишь в 1980-х гг., в период перехода к интенсивному развитию региона.
Библиографический список:
1. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898 - 1986) Ин - т марксизма - ленинизма при ЦК КПСС М.: Политиздат, 1972. - Т. 6.
2. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898 - 1986) Ин - т марксизма - ленинизма при ЦК КПСС М.: Политиздат, 1972. - Т.7.
3. Государственный архив Красноярского края (далее ГАКК).Ф.1408.0п.4.Д.12.Л.75.
4. Государственный архив новейшей истории Иркутской области (далее ГАНИИО). Ф.127.Оп.27.Д.22.Л.23.
5. ГАНИИО. Ф.127.Оп.32.Д.53.Л.54.
6. ГАНИИО. Ф.5397.Оп.1.Д.64.Л.66.
7. Огни Ангары.- Братск 1 июля 1967г.
8. Стройфронт. - Иркутск11 июля; 18 июля 1969г.
9. Государственный архив Читинской области (далее ГАЧО). Ф.3.Оп.4.Д.2071.Л.77.
10. ГАЧО. Ф.3.Оп.7.Д.308.Л.12.
11. ГАЧО Ф.457.Оп.1.Д.247.Л.4.
12. Народный архив республики Бурятия (далее НАРБ) Ф.1.Оп.1. Д.7556.Л.68.; Д.6457.Л.4.
13. Подсчитано по: Народное хозяйство СССР за 70 лет Юбилейный статистический ежегодник. М.: Статистика, 1987.
14. КЦХИДНИ Ф. 126.Оп.29.Д.451.Л.4.
15. ГАНИИО.Ф.5397.Оп.1.Д.64.Л.66.
16. Красноярский рабочий.- Красноярск 11 ноября 1964г.
17. ГАНИИО.Ф.5397.Оп.1.Д.64.Л.67.
1 8. Красноярский центр хранения и изучения документации новейшей истории (далее КЦХИДНИ).Ф.26.Оп.30.Д.37.Л.317.
19. ГАНИИО.Ф.5397.Оп.1.Д.66.Л.31.
20. ГАЧО.Ф.3.Оп.Ю.Д.489.Л.163.
21. ГАНИИО.Ф.127.Оп.61.Д.38.Л.36.
22. КЦХИДНИ.Ф.26.Оп.31.Д.19.Л.196.
23. ГАКК.Ф.1408.Оп.4.Д.12.Л.75.
24. КЦХИДНИ.Ф.6693.Оп.2.Д.24.Л.147.
25. ГАНИИО.Ф.127.ОП.73.Д.50.Л.12-13.
26. ГАКК.Ф.1408.Оп.1.Д.321.Л.99.
27. Посчитано по ГАКК.Ф. 1408.Оп.4.Д. 12.Л.28.
28. Ступин П.П. Состояние техники безопасности и охраны труда в строительных организациях Восточной Сибири (1960-1970-е гг.)// Иркутский историко-экономический ежегодник. Иркутск: Изд-во ИГЭА, 2001.
29. ГАКК.Ф.1408.Оп.4.Д.8.Л.108.
