Проблемы стратегического управления экономической безопасностью России Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

И К И

ИМО

Н

НОК

Э Й О Н Н Е

ЕМ

Е

Р

В

О

С

Е

ЕЛБ

О

Р

П

Е

Ы

Н

Ь

Л

ЛАУ

Т К А

УДК 330

ПРОБЛЕМЫ СТРАТЕГИЧЕСКОГО УПРАВЛЕНИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТЬЮ РОССИИ

Кровш Сергей Францевич

Санкт-Петербургский имени В.Б. Бобкова филиал Российской таможенной академии, доцент кафедры управления, к.э.н., е-шаП: [email protected]

В статье рассмотрены основные направления экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года. Показаны существенные теоретико-методологические противоречия и проблемы стратегического управления экономической безопасностью

Ключевые слова: экономическая безопасность; стратегия экономической безопасности; стратегическое планирование и целеполагание; пороговые значения параметров экономической безопасности

STRATEGIC MANAGEMENT PROBLEMS OF ECONOMIC SECURITY IN RUSSIA

Krovsh Sergey F.

Russian Customs Academy St.Petersburg branch named after Vladimir Bobkov, Department of Management, Assistant Professor, PhD, e-mail: [email protected]

The main directions of economic security the Russian Federation for the period up to 2030 are considered in the article. Substantial theoretical and methodological contradictions and problems strategic management problems of economic security are illustrated

Keywords: economic security; strategy of economic security; strategic planning and goal-setting; threshold values of economic security parameters

Для цитирования: Кровш С.Ф. Проблемы стратегического управления экономической безопасностью России // Ученые записки Санкт-Петербургского имени В.Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии. 2017. № 3 (63). С. 34-37.

За последние годы в мире произошли существенные изменения, которые привели к серьёзной трансформации и увеличению количества угроз различного характера, периодически возникающих перед российской экономикой. Быстрая смена геополитической обстановки на фоне обострения экономических противоречий, связанных с борьбой за распределение ресурсов между ведущими мировыми центрами силы, приводит к необходимости адаптации экономической политики страны к новым условиям. Ввиду этих обстоятельств 13 мая 2017 года Президентом Российской Федерации подписан Указ № 208 «О Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года» [1].

Теоретические исследования и практические действия по формированию и реализации стратегии экономической безопасности являются фундаментом, на котором базируется национальный суверенитет России, её позиция на международной экономической и политической арене. Экономическая безопасность - понятие комплексное, которое включает в себя продовольственную, промышленную, технологическую, энергетическую, внешнеэкономическую и финансовую составляющие. В настоящее время на первом плане - вопросы обеспечения промышленной, технологической и финансовой безопасности. Сегодня до двух третей экспортной выручки России приходится на экспорт углеводородов. Такое соотношение, безусловно, неприемлемо для одной из ведущих мировых держав [2].

Анализируя содержание такого системообразующего документа, как Стратегия экономической

безопасности Российской Федерации на период до 2030 года, очевидно, что она «направлена на обеспечение противодействия вызовам и угрозам экономической безопасности, предотвращение кризисных явлений в ресурсно-сырьевой, производственной, научно-технологической и финансовой сферах, а также на недопущение снижения качества жизни населения» [3].

В этом документе перечислены положения об основных вызовах и угрозах экономической безопасности. Определены цели, основные направления и задачи государственной политики в сфере обеспечения экономической безопасности, в том числе по обеспечению устойчивого роста реального сектора экономики, повышению эффективности внешнеэкономического сотрудничества иреализацииконкурентныхпреимуществэкспортно-ориентированных секторов экономики, а также задачи в системе управления рисками. Приведён перечень показателей состояния экономической безопасности.

Реализация Стратегии будет осуществляться в два этапа. Первый этап (до 2019 года) - разработка и реализация мер организационного, нормативно-правового и методического характера в целях обеспечения экономической безопасности Российской Федерации, совершенствование механизмов мониторинга и оценки ее состояния. Второй этап (до 2030 года) - выполнение мер по нейтрализации вызовов и угроз экономической безопасности [3].

Скорее всего, сформировать комплекс мер организационно-методического характера всего за полтора года будет проблематично, поскольку речь

идёт не только о нормативно-правовом регулировании, но и о создании гибкой системы управления экономической безопасностью на федеральном и региональном уровне.

Противоречия возникают и на методологическом уровне стратегического управления. Прежде всего, необходимо определить существо и смысл категории «стратегия». Одной из наиболее удачных специалисты считают точку зрения М. Мескона, М. Альберта и Ф. Хедоури. По их мнению, «стратегия - это детальный всесторонний комплексный план, направленный на осуществление миссии и достижение целей организации с максимальной эффективностью» [4].

Основная задача стратегического плана - обеспечение адаптации организации к изменениям во внутренней и внешней среде. Это классическое определение в полной мере отражает сущность рассматриваемой категории на микро- и макроуровне. Достаточно заменить слово «организация» на «государство», тем более что государство отвечает всем признакам организации, только гораздо большего масштаба. Стратегия развития носит иерархический характер, разрабатывается на всех уровнях управления (федеральном, региональном, муниципальном), что приводит к формированию так называемой стратегической пирамиды и находит отражение в Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года. Процесс стратегического управления всегда опирается на планирование. Неслучайно правовой основой рассматриваемой Стратегии является Федеральный закон от 28.06.2014 № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации», согласно которому «стратегическое планирование - деятельность участников стратегического планирования по целеполаганию, прогнозированию, планированию и программированию социально-экономического развития Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, отраслей экономики и сфер государственного и муниципального управления, обеспечения национальной безопасности Российской Федерации, направленная на решение задач устойчивого социально-экономического развития Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований и обеспечение национальной безопасности Российской Федерации» [5].

В основе планирования находится процесс целеполагания, который в законе трактуется как «определение направлений, целей и приоритетов социально-экономического развития и обеспечения национальной безопасности Российской Федерации» [5]. Однако следует исходить из того, что цель - это желаемый результат, которого необходимо достичь к определённому времени. Цели должны отвечать критериям, формирующим так называемый БМАИТ-принцип. Его в 1954 году предложил использовать Питер Друкер в своей работе «Практика менеджмента» [6]. Цели должны быть:

- конкретные;

- измеримые;

- ориентированные во времени;

- достижимые;

- взаимоподдерживающие.

Именно соблюдение этих критериев позволяет трансформировать лозунги и благие пожелания в цели, а затем в планы. В анализируемой Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года приведён перечень показателей состояния экономической безопасности. Однако не определены их пороговые значения, а главное - не указаны конкретные цифры, которым должны соответствовать эти параметры, например, к 2022 году.

Вызывает вопросы и принцип определения этапов реализации Стратегии, ибо стратегический план должен быть поддержан тактическим планом (на 2-4 года) который, в свою очередь, подкрепляется оперативным планом (на 1 год). Несоблюдение этих базовых принципов стратегического управления приводит к бесполезности осуществления процесса мониторинга и оценки состояния экономической безопасности, поскольку непонятно, с чем сравнивать фактическое значение показателей при отсутствии запланированных.

При этом пороговые значения ряда показателей определены и используются в мировой практике. В России, начиная с 90-х годов, также была предложена совокупность индикаторов экономической безопасности, определены их пороговые значения. Центром финансово-банковских исследований института экономики (ИЭ) РАН предложено 150 показателей, характеризующих большинство направлений социально-экономического развития страны. В Государственной стратегии экономической безопасности Российской Федерации 1996 года предлагалось 50 показателей: показатели, отражающие способность экономики к устойчивому развитию, показатели устойчивости финансовой системы, показатели социальной сферы, показатели внешней торговли и внешнеэкономической деятельности [7].

Перечень индикаторов предлагал и С.Ю. Глазьев в 1996 году, которые были связаны с динамикой производства, состоянием бюджета и государственного долга. Однако этот подход был подвергнут серьёзной критике со стороны А.Н. Илларионова, который выразил сомнения по поводу объективности оценки состояния национальной экономики и предложил свою систему индикаторов, где за основу взята величина производимого ВВП на душу населения. Величина темпов прироста (падения) ВВП на душу населения, по его мнению, характеризует экономический рост. А.Н. Илларионов выступал за либерализацию национальной экономики, сокращение масштабов вмешательства государства в экономические процессы, снижение госрасходов с целью достижения профицита бюджета [7].

В начале 2000-х годов Центр финансово-банковских исследований ИЭ РАН разработал 4 группы

пороговых значений экономической безопасности: 1) макроэкономические показатели, отражающие главные, принципиальные черты национальных интересов и утверждаемые на правительственном уровне; 2) пороговые значения, раскрывающие и дополняющие эти главные черты и утверждаемые Минэкономразвития; 3) пороговые значения функционального и отраслевого уровня, утверждаемые соответствующими министерствами; 4) пороговые значения экономической безопасности регионов [7].

Все эти подходы к оценке состояния экономической безопасности в основном опираются на громоздкую систему показателей, порой противоречащих друг другу. Поэтому при рассмотрении проблемы стратегического управления необходимо определить базовые параметры, динамика которых свидетельствует о приближении, нарастании угроз экономической безопасности и, соответственно, об использовании методики «слабых сигналов» в ключевых элементах экономической системы, изменение состояния которых требует немедленного вмешательства со стороны государства. Рассмотрим некоторые базовые параметры экономической безопасности, которые исследуют отечественные специалисты.

В нашей стране отмечается чрезвычайно высокий износ основных производственных фондов промышленности, который достиг 78 % в обрабатывающей промышленности, а в ряде отраслей машиностроения превысил 80 %. Это в 2 раза выше, чем предельно допустимый критический уровень, составляющий 40 %. В то же время средняя степень импорта станкостроительной продукции, присутствующей на внутреннем станкостроительном рынке, доходит до 90 %. Такое положение дел представляет собой прямую угрозу не только промышленной безопасности страны, но и в целом национальной безопасности РФ [2].

Непростая ситуация сегодня складывается в машиностроении, на отечественных предприятиях, находящихся под иностранной юрисдикцией, что создаёт серьёзные проблемы воспроизводства, причём даже простого. Причиной возникновения проблем является недостаточный объём инвестиций, который в 2-3 раза меньше, чем был в советский период. Такая ситуация приводит к снижению эффективности отечественной экономики. Например, по материалоемкости, энергоемкости отставание от ведущих стран измеряется двухзначными числами, в то время как Советский Союз уступал по этим параметрам в 2-4 раза [7].

Несовершенный механизм кредитования, используемый Центральным банком РФ, приводит к тому, что российские крупные предприятия вынуждены прибегать к услугам иностранных банков, у которых кредиты предоставляются на более выгодных условиях, что влечет изменения, касающиеся права собственности, в пользу иностранных агентов. В итоге на сегодняшний день 53 %

собственности наших негосударственных корпораций — иностранная собственность, то есть наполовину принадлежит нерезидентам. В нашей стране нет механизма контроля собственности за границей, нет обмена налоговой информацией. Общая доля нерезидентов 53 % - разная в зависимости от той или иной отрасли. Например, в отношении энергетического машиностроения доля нерезидентов составляет 85 %. Вместе с тем около 20 лет назад мы были энергетической державой, гордились нашей энергетической безопасностью [8].

Кроме того, при рассмотрении вопроса об оценке состояния экономической безопасности необходимо учитывать показатели, характеризующие качество жизни граждан, но в Стратегии они представлены в незначительном количестве. В ряде источников представлена система статистических показателей уровня жизни населения, которая включает, например:

- объем производства товаров первой необходимости;

- величину реальных доходов на душу населения;

- возможности населения инвестировать в себя и в экономику;

- соотношение прожиточного минимума и минимального размера оплаты труда;

- долю государственных расходов на образование, культуру, здравоохранение и социальное обеспечение;

- отношение среднего размера пенсии к прожиточному минимуму;

- продолжительность жизни человека;

- соотношение рождаемости и смертности населения [9].

Эти параметры характеризуют в первую очередь уровень доходов, следовательно, объём совокупного спроса, уровень социальной мотивации, социальную стабильность и политическую активность, что прямым образом влияет на состояние экономической безопасности.

В пункте 11 Стратегии определено: «в условиях существующих и появления новых вызовов и угроз экономической безопасности Российская Федерация сохраняет достаточно высокий уровень экономического суверенитета и социально-экономической стабильности» [3]. Однако не приведены аргументы в пользу данного тезиса. Экономический суверенитет предполагает независимость и самодостаточность, и поэтому, по мнению ряда специалистов, целесообразно включить в перечень индикаторов степень покрытия потребностей страны в жизненно важных товарах и услугах за счет внутренних источников [10].

Когда этот показатель будет чётко определён, можно искать пути для обеспечения стабильного роста национальной экономики и его ресурсного обеспечения, в том числе финансового. Целесообразно сравнить данный показатель, рассчитанный для России, с его значениями в странах с наиболее

динамично развивающейся экономикой, чтобы определить пороговые значения, базовые факторы, которые на него влияют, и использовать зарубежный опыт.

Важно учитывать, что обеспечение устойчивого экономического роста происходит за счёт увеличения объёма инвестиций. В данном случае целесообразно использовать опыт других стран, например, Китая, который за время реформ в десятки раз увеличил объёмы производства. Закономерность состоит в следующем: «Для того чтобы добиться 10-процентного роста, китайцы увеличивали инвестиции на 20 % в год. А для того чтобы увеличить инвестиции на 20 % в год, они увеличивали денежную массу на 15-30 % в год. При этом инфляция у них колебалась от 4 до 6 %. Потому что деньги шли в рост объема производства и повышения эффективности, освоение новых технологий, в результате мы имеем экономическое чудо» [11].

Необходимо отметить, что и в России есть примеры успешного управления региональной экономикой. В субъектах федерации, которые смогли имеющиеся кредиты трансформировать в инвестиции, наблюдаются достаточно высокие темпы экономического роста, несмотря на дефицит собственных природных ресурсов. Грамотно выстроенная система управления, предоставление средств по низким процентам, планирование и контроль инвестиций, использование современных технологий позволили Татарстану и Мордовии не только стабилизировать экономику в условиях кризиса, но и придать ей инновационный рост.

Проблемой, таким образом, является теоретическое и методологическое обеспечение процесса управления экономической безопасностью, что и подтверждено в пункте 12 Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года, который включает в себя 25 подпунктов о «вызовах и угрозах экономической безопасности» [3]. Всего их авторы документа насчитали 25 (по числу подпунктов). В подпункте 6 - такая угроза, как развитие «зеленых технологий». В подпункте 12 - «недостаточный уровень ключевых компетенций отечественных специалистов». Очевидна противоречивость формулировок. В подпункте 17 к числу угроз отнесено «недостаточно эффективное государственное управление». Видимо, это означает, что наши чиновники не располагают требуемой управленческой квалификацией и не в состоянии принимать решения по противодействию угрозам экономической безопасности России.

В этой связи необходимо выделить проблемы управленческого характера, являющиеся наиболее значимыми в процессе обеспечения экономической безопасности, в том числе и ее так называемой подсистемы - организационно-управленческой безопасности, без достижения которой макроэкономический рост невозможен. «Ручное управление», то есть попытка «замкнуть» основные управленческие процессы на одно должностное лицо, в России

не работают. Масштабы РФ требуют формирования централизованной системы управления, которая будет построена на основе законов и принципов науки управления, с соблюдением принципа соответствия полномочий и ответственности, где оценка деятельности должностного лица производится не по принципу «личной преданности», а на основании результатов, сопоставленных с целями.

Таким образом, Стратегия экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года - это основа для формирования и реализации государственной политики в сфере обеспечения экономической безопасности на федеральном, региональном, муниципальном и отраслевом уровнях. Однако с точки зрения методологии стратегического управления определённые её положения нуждаются в конкретизации и уточнении, без которых будет проблематично сформировать организационно-управленческий механизм реализации Стратегии. Чтобы выйти на уровень нормального экономического развития, необходимо объединить все элементы управления экономической сферой, финансовой, промышленной, научно-технической в систему. С этой целью по указанию президента России разработан и принят закон о стратегическом планировании. Страна должна была уже в текущем году работать по этому закону, но его внедрение перенесено на 2018 год.

Библиографический список:

1. Выборный А.: О Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года. http://kapital-rus.ru

2. Андрианов К. Стратегия экономической безопаснос-ти-2030: проблемы, задачи и решения // Экономика сегодня [сайт]. URL: https://rueconomics.ru/211458-strategiya-ekonomicheskoi-bezopasnosti-2030-problemy-zadachi-i-resheniya#from_copy; URL: https:// rueconomics.ru/211458-strategiya-ekonomicheskoi-bezopasnosti-2030-problemy-zadachi-i-resheniya

3. Указ Президента РФ от 13.05.2017 № 208 «О Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года».

4. Мескон М., Альберт М., Хедоури Ф. Основы менеджмента. 3-е изд. М.: «Вильямс», 2015. с. 180.

5. Федеральный закон от 28.06.2014 № 172-ФЗ (ред. от 03.07.2016) «О стратегическом планировании в Российской Федерации».

6. URL: http://www.rusconsult.ru/common/stati-nashih-ekspertov/stati-nashih-ekspertov_242.html

7. Глазьев С.Ю. Размышления о состоянии экономической безопасности России. URL: http://www.glazev.ru

8. URL: http://russnov.ru/sergej-glazev-o-segodnyashnem-sostoyanii-rossijskoj-ekonomiki-11-11-2016/

9. URL: http://www.grandars.ru/student/mirovaya-ekonomika/uroven-zhizni-naseleniya.html

10. URL: http://ipolk.ru/blog/economic_finansi/30159.html В.Ю. Катасонов. Новая стратегия экономической безопасности РФ.

11. URL: http://kv-journal.su/content/sergey-glazev-nashu-ekonomiku-prevratili-v-donora-mirovoy-finansovoy-sistemy