CC BY
73
ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ГРАЖДАНСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ ДОКТРИНЫ
ЗАЙЦЕВ Олег Владимирович
Аннотация. В статье рассматривается процесс изменения гражданского законодательства как реакция законодателя на смену доктрины. Обосновывается необходимость учета специфики экономических отношений в России при заимствовании зарубежных правовых конструкций. Сделан вывод о роли доктрины в изменении правосознания профессиональных юристов, оказывающих влияние на правоприменительную практику.
Annotation. In the article is discussed the process of civil law changes as a reaction of the legislator to change the doctrine. It is substantiated the necessity of taking into account the specifics of economic relations in Russia with the adoption of foreign legal structures. The conclusion is about the role of the doctrine of the change of legal consciousness of legal professionals that impact on law enforcement.
Ключевые слова: доктрина, догматика частного права, реформа гражданского законодательства, судебная практика.
Keywords: doctrine, dogma ofprivate law, the reform of civil legislation, judicial practice.
Гражданское право в настоящее время находится на пике развития. Проводимая реформа ГК РФ связана как с ожиданием серьезных перемен в законодательном регулировании экономических отношений, так и с критическими оценками уже состоявшихся изменений. Новые экономические отношения и реалии общественного развития требуют выработки новых подходов и к догматике частного права. Я. Шапп верно отмечает, что «юридическая догматика не представляет собой исчерпывающий инвентарь доктрин, установленных раз и навсегда <...> в задачи научной деятельности входит не столько толкование юридических норм, сколько постоянное развитие дог-матики»1. Однако формирование единой доктрины частного права возможно лишь при объединении правовых доктрин отдельных правовых институтов. При этом необходимо понимать, что отдельные доктрины могут оказаться несовпадающими по своему содержанию с общепризнанными, меняться и модифицироваться. Данное обстоятельство является одной из причин того, что многие изменения ГК РФ были встречены частью юридической общественности крайне отрицательно. Причем позиция многих экспертов определяется в том числе и их личными представлениями о наи-
1 Цит. по: Источник права: классическая и постклассическая парадигмы : моногр. / Н.В. Разуваев, А.Э. Чернооков, И.Л. Честнов ; под общ. ред. И.Л. Честнова. СПб., 2011. С. 65.
более эффективном пути развития гражданского законодательства. Если поддерживается та или иная доктрина, успешно реализуемая в англо-американской правовой системе, использование европейского опыта или собственные правовые конструкции российского законодателя представляются в данном случае неудачными и поспешными. Во многих публикациях также неоднозначно оцениваются любые попытки заимствования тех или иных элементов зарубежных правовых систем. Данное обстоятельство свидетельствует об отсутствии четкой доктринальной основы происходящих законодательных изменений, несмотря на все попытки Совета по кодификации при Президенте РФ заложить такую основу.
Без обращения к европейскому и международному опыту правового регулирования сегодня не обходятся не только ученые-исследователи, но и разработчики новых законов и концепций развития законодательства РФ. Так, например, при рассмотрении вопроса определения «существенности» нарушений, на основании которых реорганизация может быть признана незаконной, автор отмечает, что «какого-либо единого подхода в этом отношении в российской науке нет, в связи с чем определенную помощь может оказать позиция, выработанная европейским корпоративным правом, в частности, Третьей директивой Совета ЕС от 9 октября 1978 года № 78/855/ЕЕС "О слияниях
акционерных обществ" и Шестой директивой Совета ЕС от 17 декабря 1982 года № 82/891/EEC "О разделениях акционерных обществ"»2. Однако насколько верно может быть обращение к зарубежной практике без исследования того значительного массива корпоративных споров, связанных с реорганизацией корпораций, наработанных арбитражными судами РФ? Может ли заимствование удачного решения европейского права быть также эффективно реализовано в нашей стране? При ответе на данный вопрос имеет смысл вспомнить слова основателей советской правовой школы, считавших, что «при изучении правовых явлений исследовательская мысль должна быть направлена от многообразия данных в законодательстве и гражданском обороте правовых норм и отношений к тем реальным общественным отношениям -"материальным условиям жизни" данной общественной формации, - которые лежат в основе этих норм и отношений»3. Без учета особенностей развития экономических отношений в России сложно определить и обосновать системный характер многих законодательных нововведений (например, введение в систему юридических лиц России такой организационно-правовой формы, как публично-правовая 4\
компания ).
Важно понимать, что практически ни один правовой институт гражданского права не может быть подвергнут изменениям без учета тех последствий, которые он окажет на иные области гражданско-правового регулирования или даже смежные отрасли. Заимствование отдельных решений и конструкций зарубежных правопорядков связано с отсутствием тех теоретических наработок, которые обеспечивают применение данных законодательных механизмов на практике и при разрешении возникающих споров.
Несомненное доктринальное значение имеет определение тех или иных понятий в национальных правовых системах. Например, А.В. Винницкий указывает, что с начала XX в.
2 Нуждин Т.А. К проблеме признания недействительной реорганизации хозяйственных обществ в российской цивили-стической доктрине и судебно-арбитражной практике // Арбитражные споры. 2012. № 2. С. 121-122.
3 Аскназий С.И. Основные вопросы теории социалистического гражданского права. М. : Статут, 2008. С. 143.
4 См.: Федеральный закон от 3 июля 2016 г. N° 236-Ф3
«О публично-правовых компаниях в Российской Федерации
и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
во французской доктрине стало общепринятым распространение на имущество, предназначенное для нужд публичной службы, правового режима объектов публичной собственности (domaine public). В Германии же существует иная доктрина публичных услуг, опирающаяся на понятие «обеспечение жизнедеятельности» (Daseinsvorsorge). Согласно данной доктрине имущество, используемое для предоставления публичных услуг, не образует особой публичной собственности. Эти доктрины являются конкурирующими5. Нет никаких сомнений в том, что развивающееся на сегодняшний день в России законодательство, связанное с формированием понятий «публично-правовая компания», «публичная услуга» и прочими, требует выработки четкой доктрины и в отечественной науке.
Исследователи в некоторых случаях не раскрывают содержание используемого термина «доктрина», указывая его как общепринятый и общеупотребительный. Так, например, Е.А. Сороковая отмечает, что «часто доктрина неприкосновенности собственности заменяется иными концептуальными понятиями: право собственности признается, гарантируется, защищается или охраняется»6. Однако о доктрине ли пишет автор, или о принципе права? Вопрос остается открытым, так как единого подхода в этом вопросе не существует, хотя, как представляется, в данном примере происходит явная подмена принципа гражданского права иным термином. Кроме того, доктрина не является единым, целостным понятием. Различается большое разнообразие доктрин, в том числе и в рамках одного правового института.
Вопросы выработки той или иной доктрины в отраслевом масштабе наслаиваются на общетеоретические проблемы. Следует согласиться с мнением тех ученых, которые констатируют отсутствие единого понимания термина «доктрина» в современной юриспруденции, нерешенность вопроса о месте ее среди источников права, причем отмечается и отсутствие «консенсуса по вопросу об общем векторе выработки такого понимания, несмотря на настойчивые призывы сформулировать парадиг-
5 Винницкий А.В. Институт публичных услуг в России: перспективы в контексте европейского опыта // Административное и муниципальное право. 2013. № 4. С. 299-300.
6 Сороковая Е.А. Институт права собственности в конституциях стран Латинской Америки // Юридический мир. 2009. № 12. С. 66.
му юридической доктрины XXI века»7. Необходимо, чтобы новая парадигма опиралась на тот или иной тип правосознания, который в какой-то степени должен быть единым и поддерживаться большинством представителей юридической профессиональной общественности. Сложившийся тип подготовки юристов в стране, как в системе юридического образования, так и после его получения, при освоении опыта профессии внутри той или иной юридической корпорации формирует определенные идеологические установки как на уровне правоприменения, так и при разрешении споров. Несомненно, прав Р. Кабрияк, когда отмечает, что «существует еще и сила инерции юристов, которую совершенно необходимо преодолеть, поскольку, с одной стороны, они, может быть, в силу одного только склада своего характера выражают, как правило, достаточно сдержанное отношение ко всяким изменениям, а с другой стороны, именно юристы играют решающую роль в применении кодекса...»8. Данное обстоятельство играет немаловажную роль при внедрении тех или иных законодательных нововведений в практическую сферу.
В обычных условиях именно доктрина выполняет функцию преодоления пробельно-сти гражданского права9. Суд должен действовать в строго очерченных рамках, установленных законом. Выход за данные пределы нельзя допускать, даже в случае позитивного реше-ния10. Только доктринальные исследования на основе полученных выводов, обоснования и аргументации могут стать основой изменения законодательного подхода. Однако в российских условиях сложилась несколько иная картина. Именно высшие судебные инстанции оказывают наиболее существенное влияние на развитие той или иной доктрины или на законодательное урегулирование возникающих коллизий.
Активизация роли суда в развитии док-тринальных учений порождает иллюзию возможности более активного использования подходов и идей, относящихся к системе общего
7 Зозуля А.А. Доктрина в современном праве : дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2006. С. 3.
8 Кабрияк Р. Кодификации. М., 2007. С. 141-142.
9 Родионова О.М. Механизм гражданско-правового регулирования в контексте современного частного права. М. : Статут, 2013 // СПС «КонсультантПлюс».
10 См. об этом: Зайцев О.В. О естественном праве «второго
уровня»: к проблеме «судейского усмотрения» // Advaces in Law
Studies. 2013. Т. 1, № 5. С. 251-253.
права. Неоднократно отмечалось, что как юридическое понятие доктрина имеет достаточно специфическое понятие в судебной практике США, она рассматривается в специальном значении как принцип (концепция) решения судебных дел, сходных по характеру11. Такое понятие не используется в отечественной юриспруденции. Необходимо особо подчеркнуть, что, во-первых, речь идет о специальном значении данного понятия. Оно не является всеобщим для данного термина. Во-вторых, это специальное значение применяется в доктрине судебной практики. Соответственно, в иной доктрине оно может быть наполнено другим содержанием и смыслом. В дальнейшем доктрина судебной практики разделяется на иные доктрины, ориентированные на регламентацию конкретных общественных отношений и категорий рассмотренных судебных споров.
Е.В. Тарибо отмечает, что «в процессе разрешения множества сходных судебных дел значение первого прецедента (первоисточника) постепенно утрачивается, благодаря многократному применению прецедент воспринимается как существующий сам по себе - в виде судебной доктрины, которая исполняет роль эффективного средства обобщения судебной практики. Судебная доктрина имеет более высокий иерархический статус по сравнению с единичным прецедентом, который может быть проигнорирован или отменен в последующих случаях. Ряд доктрин формируются судами США в результате интерпретации конституционных положений при разрешении дел различного отраслевого характера, в том числе налогового»12.
Однако в России подобная практика также имеет место. Нельзя не отметить уже существующую тенденцию по разграничению доктрины в ее традиционном понимании и той доктрины, которая вырабатывается высшими судебными инстанциями. Отличия российской практики от той, которую демонстрируют нам США, определяется принципиальными различиями в самой правовой системе, но не в общих тенденциях развития описываемых отношений.
В.С. Нерсесян, на наш взгляд, очень верно отразил в названии одного из разделов своей
11 Тарибо Е.В. Доктрины Конституционного Суда Российской Федерации в сфере налогообложения: теоретический и практический аспекты : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005.
12 Там же.
монографии ту сущность, которая в данное время свойственна доктрине в российской правовой системе. Раздел называется «Концепции правопонимания и правовые доктрины в их многообразии как точки роста и как критерии продуктивного развития юридической теории»13. К этому следует добавить, что в сфере гражданского права доктрина взяла на себя и ответственность за развитие правоприменительной практики, а не только теории гражданского права. Данные обстоятельства полностью согласуются с ранее существующими подходами. Следует согласиться с позицией Т.М. Пряхиной о том, что традиционная отечественная юридическая наука рассматривала доктрину в качестве «систематизированного учения,
целостной концепции, научной теории, выступающей основой программного действия <... > Областью доктрины как самостоятельного феномена правовой действительности была сфера правосознания, а выход на практику в основном происходил за счет особого вида толкования права - доктринального (научного), оказываю-
14
щего влияние на процесс реализации права» . Представляется целесообразным сохранение именно этого основного значения доктрины -воздействие на правосознание с последующим влиянием и на иные сферы правовой действительности. Попытки переложения на российскую почву представлений о доктрине, существующих в других правопорядках, лишены серьезного научного и практического обоснования.
Библиографический список
1. Федеральный закон от 3 июля 2016 г. № 236-Ф3 «О публично-правовых компаниях в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
2. Аскназий, С.И. Основные вопросы теории социалистического гражданского права. - М. : Статут, 2008.
3. Винницкий, А.В. Институт публичных услуг в России: перспективы в контексте европейского опыта // Административное и муниципальное право. - 2013. - № 4.
4. Зайцев, О.В. О естественном праве «второго уровня»: к проблеме «судейского усмотрения» // Advaces in Law Studies. - 2013. - Т. 1, № 5.
5. Зозуля, А.А. Доктрина в современном праве : дис. ... канд. юрид. наук. - СПб., 2006.
6. Источник права: классическая и постклассическая парадигмы : моногр. / Н.В. Разуваев, А.Э. Чернооков, И.Л. Честнов ; под общ. ред. И.Л. Честнова. - СПб., 2011.
7. Кабрияк, Р. Кодификации. - М., 2007.
8. Нерсесян, В.С. Современное право: теория и методология : моногр. / под ред. В.В. Лапае-вой. - М. : Норма, 2012.
9. Нуждин, Т.А. К проблеме признания недействительной реорганизации хозяйственных обществ в российской цивилистической доктрине и судебно-арбитражной практике // Арбитражные споры. - 2012. - № 2.
10. Пряхина, Т.М. Конституционная доктрина современной России : дис. ... канд. юрид. наук. -Саратов, 2004.
11. Родионова, О.М. Механизм гражданско-правового регулирования в контексте современного частного права. - М. : Статут, 2013 // СПС «КонсультантПлюс».
12. Сороковая, Е.А. Институт права собственности в конституциях стран Латинской Америки // Юридический мир. - 2009. - № 12.
13. Тарибо, Е.В. Доктрины Конституционного Суда Российской Федерации в сфере налогообложения: теоретический и практический аспекты : дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2005.
13 Нерсесян В.С. Современное право: теория и методоло- 14 Пряхина Т.М. Конституционная доктрина современной
гия : моногр. / под ред. В.В. Лапаевой. М. : Норма, 2012. С. 70. России : дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2004.
