CC BY
165
ПРАВО
УДК 346.62 + 346.542
А.Н. Зевайкина* ПРОБЛЕМЫ СООТНОШЕНИЯ ОТДЕЛЬНЫХ СОСТАВОВ ПРАВОНАРУШЕНИЙ ПРОТИВ СОБСТВЕННОСТИ, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ УГОЛОВНЫМ КОДЕКСОМ РФ И КОДЕКСОМ РФ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ**
В статье рассматриваются проблемы квалификации действий лиц, совершающих хищение чужого имущества, в том числе путем обмана или злоупотребления доверием, при конкуренции норм, предусмотренных Уголовным кодексом РФ и Кодексом РФ об административных правонарушениях.
Ключевые слова: квалификация, хищение, мошенничество, злоупотребление доверием, обман.
Преступления и правонарушения против собственности, в том числе совершаемые путем обмана или злоупотребления доверием, относятся к числу наиболее распространенных в условиях рыночной экономики. Между тем, вопросы квалификации действий лиц, совершающих хищение чужого имущества, продолжают вызывать дискуссии в науке и, как следствие, приводят к различным решениям при квалификации правонарушений в правоприменительной деятельности.
Особую актуальность и дискуссионность порождает применение ст. 7.27 КоАП РФ [1], предусматривающей ответственность за мелкое хищение путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты.
Первоначальная редакция указанной статьи вызвала отрицательную оценку в научной литературе, поскольку согласно примечанию к указанной статье хищение чужого имущества признавалось мелким, если стоимость похищенного имущества не превышала пять минимальных размеров оплаты труда, установленных законодательством РФ. Это означало, что хищения, причинившее ущерб на сумму до 2250 руб. включительно, стали не уголовно наказуемыми. В свою очередь, такая ситуация породила различные подходы к квалификации указанных действий в правоприменительной практике следственных и су-
* © Зевайкина А.Н., 2013
Зевайкина Анна Николаевна (zevaikina@mail.ru), кафедра гражданского процессуального и предпринимательского права Самарского государственного университета, 443011, Российская Федерация, г. Самара, ул. Акад. Павлова, 1.
** Статья подготовлена при поддержке РГНФ, проект №13-13-63001.
дебных органов. Так, в отдельных регионах сформировалась практика принятия решений об отказе в возбуждении уголовных дел по факту мелкого хищения в случае неустановления лица, совершившего его, со ссылкой на ст. 7.27 Кодекса РФ об административных правонарушениях. Заявления о подобного рода деяниях органы внутренних дел перестали регистрировать в книге учета заявлений и сообщений о преступлениях. В других регионах в случае мелкого хищения уголовные дела продолжали возбуждаться [2, с. 22].
Верховным Судом РФ 5 июля 2002 г. в адрес Председателей Верховных Судов республик, краевых, областных, Московского и Санкт-Петербургского городских судов, суда автономной области и судов автономных округов было направлено письмо с указанием о необходимости прекращения в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 24 УПК РФ уголовных дел, находящихся в производстве, а также в отношении осужденных за хищение чужого имущества при сумме ущерба менее пяти МРОТ. Верховным Судом РФ суды были ориентированы на признание хищения уголовно наказуемым лишь в тех случаях, когда сумма ущерба являлась большей, чем пять МРОТ.
Чтобы устранить сложившуюся негативную ситуацию, через несколько месяцев после вступления в силу КоАП РФ был принят Федераль-
ный закон от 31.10.2002 № 133-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» [3], ст. 3 которого предусматривала внесение в ст. 7.27 Кодекса РФ об административных правонарушениях изменений и дополнений. Так, были внесены дополнения относительно указания на квалификацию в качестве мелкого хищения «при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных частями второй, третьей и четвертой статьи 158, частями второй и третьей статьи 159 и частями второй и третьей статьи 160 Уголовного кодекса Российской Федерации», а также в части снижения размера ущерба до «одного минимального размера оплаты труда», установленного действующим законодательством. Позже размер ущерба в примечании был повышен до одной тысячи рублей [4].
В связи с внесением изменений в Уголовный кодекс РФ в части установления новых составов мошенничества Федеральным законом от
29.11.2012 № 207-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» [5], диспозиция ст. 7.27 КоАП РФ была изложена в новой редакции: «Мелкое хищение чужого имущества путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных частями второй, третьей и четвертой статьи 158, частями второй, третьей и четвертой статьи 159, частями второй, третьей и четвертой статьи 159.1, частями второй, третьей и четвертой статьи 159.2, частями второй, третьей и четвертой статьи 159.3, частями второй и третьей статьи 159.4, частями второй, третьей и четвертой статьи 159.5, частями второй, третьей и четвертой статьи 159.6 и частями второй и третьей статьи 160 Уголовного кодекса Российской Федерации».
Несмотря на все внесенные законодателем изменения и дополнения, проблема соотношения уголовно-правовых и административно-правовых норм при квалификации действий лиц, совершающих хищение чужого имущества, в том числе путем обмана или злоупотребления доверием, решена не была и по-прежнему приводит к разночтениям при применении указанным норм.
Указанная проблема является частью общей проблемы соотношения уголовно-правовых и административно-правовых норм при их конкуренции, которая также является дискуссионным вопросом современной науки и правоприменительной практики, порожденной отсутствием единого подхода законодателя к применению конкурирующих уголовно-правовых и административно-пра-
вовых норм применительно к разным составам правонарушений.
В.В. Питецкий, проводивший анализ соотношения положений уголовного и административного законодательства, пришел к выводу, что признаки конкурирующих норм уголовного и административного права находятся на разных уровнях логического обобщения, то есть предусматривают более общие или частные случаи. Если какое-либо обстоятельство качественно меняет общественную вредность содеянного (в большую или меньшую сторону), законодатель учитывает данное обстоятельство, формулируя специальную норму. Наличие данного специального обстоятельства необходимо учитывать и при квалификации, если оно полно отражается в деянии. В зависимости от того, в какой отрасли права (уголовном или административном) содержится специальная норма, которая предусматривает данный конкретный случай, и будет определяться правовая природа содеянного. Если в деянии нет всех необходимых признаков специальной нормы, то применению будет подлежать общее положение [6, с. 55].
При таких условиях все более очевидной становится необходимость комплексной доктринальной проработки указанных вопросов, включающей межотраслевое противодействие преступности [7]. Ю.А. Яницкий в связи с этим предлагает использовать теорию межотраслевой квалификации, базой для которой должна служить общая теория квалификации правонарушений [8, с. 31]. Под межотраслевой квалификацией правонарушений автор понимает установление и юридическое закрепление компетентным органом точного соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления либо административного правонарушения, предусмотренными нормами УК РФ либо КоАП РФ. Основой межотраслевой квалификации должен служить принцип различия в уровне общественной опасности преступления и административного правонарушения.
Ранее в ст. 10 КоАП РСФСР было закреплено, что «административная ответственность за правонарушения, предусмотренные настоящим Кодексом, наступает, если эти нарушения по своему характеру не влекут за собой в соответствии с действующим законодательством уголовной ответственности». В действующем КоАП РФ такой нормы уже не содержится, хотя есть указание в п. 7 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ на то, что обстоятельством, исключающим производство по административному правонарушению, является наличие постановления о возбуждении уголовного дела. Отказ от приоритета уголовного права в сфере межотраслевого взаимодействия профессор А.Г. Безверхов объясняет тем, что уголов-
ное право является составной частью единой правовой системы, применяется в системе с другими отраслями права и, в частности, действует на равных (паритетных) началах с дисциплинарным и административным законодательством [9, с. 21]. Действительно, с позиции юридической силы источников права — КоАП РФ и УК РФ — таковые являются федеральными законами с одинаковой юридической силой.
В то же время, установить общий, универсальный для всех случаев правоприменения принцип соотношения между общей и специальной нормой, содержащейся в источниках разной отраслевой принадлежности, как представляется, невозможно, хотя в научной литературе обосновываются предложения авторов о введении такового универсального принципа. Так, например, Ю.А Яниц-кий Ю.А. предлагает установить приоритет нормы административного права, в связи с чем дополнить ст. 14 УК РФ частью третьей: «3. Уголовная ответственность за преступление, предусмотренное настоящим Кодексом, наступает, если совершенное общественно опасное деяние по своему характеру не влечет за собой в соответствии с действующим законодательством административной ответственности» [10, с. 38]. Другие авторы высказывают диаметрально противоположную позицию о приоритете норм уголовного права (М.Н. Белов, И.В. Шишко, О. Толмачев и др.).
На наш взгляд, единственным выходом из сложившейся ситуации является указание в непосредственно законе применительно к родовым или видовым составам правонарушений на приоритет соответствующей нормы — уголовного или административного права — при наличии конкуренции соответствующих норм. Признаки, позволяющие более верно квалифицировать совершенные действия, могут более детально толковаться на уровне постановлений Пленума Верховного Суда РФ.
Применительно к разграничению мелкого хищения, предусмотренного ст. 7.27 КоАП РФ, и уголовных преступлений, предусмотренных ст. 158—160 УК РФ, на наш взгляд, следует исходить из следующих признаков.
Совершенное действие следует квалифицировать как административное правонарушение, если отсутствуют квалифицирующие признаки преступлений, предусмотренных ст. 158—160 УК РФ.
Так, Президиум Самарского областного суда в постановлении № 0703/259 от 23.06.2005 г. указал, что если деяние содержит квалифицирующие признаки хищения, то оно является уголовно наказуемым независимо от суммы похищенного [11]. Данный вывод подтвердил и Верховный Суд РФ в своем определении от 03.05.2012 г. № 25-Д12-9.
КоАП РФ не предусматривает приготовление к совершению административного правонаруше-
ния или покушение на административное правонарушение. Мелкое хищение образует состав административного правонарушения с момента изъятия чужого имущества и возможности им распорядиться.
Если виновный, совершив определенные действия, направленные на хищение чужого имущества, успел завладеть им, однако по независящим от него обстоятельствам возможность воспользоваться похищенным, распорядиться им, не наступила, содеянное квалифицируется как покушение на хищение [12], т.е. по соответствующей статье УК РФ.
Согласно разъяснению Верховного Суда РФ содеянное образует состав правонарушения, предусмотренный ст. 7.27. КоАП РФ, если произошло фактическое изъятие имущества, несмотря на то, что данное лицо было задержано на проходной предприятия, а не за его пределами [13].
Остается дискуссионным вопрос о том является ли конструктивным признаком основных составов преступлений, предусмотренных ст. 158— 160 УК РФ, размер причиненного ущерба в сумме, превышающей одну тысячу рублей.
По мнению Р.Д. Шарапова, УК РФ не ограничивает уголовную ответственность за хищение какой-либо минимальной суммой. По его мнению, если толковать уголовный закон буквально, содеянное независимо от стоимости похищенного должно быть квалифицировано как уголовно наказуемое хищение. Другое дело, что благодаря системному взаимодействию в этом вопросе УК и КоАП основные составы уголовно наказуемых кражи, мошенничества, присвоения и растраты могут применяться самостоятельно только в ситуациях, когда размер совершенного лицом хищения превышает одну тысячу рублей. Случаи совершения хищений в указанных формах на меньшую сумму изъяты ст. 7.27 КоАП из сферы действия первых частей ст. ст. 158—160 УК [14, с. 31].
Таким образом, критерий размера причиненного ущерба используется только при разграничении мелкого хищения как административного правонарушения и так называемых основных составов уголовно наказуемых хищений, предусмотренных ст. 158—160 УК РФ, совершенных без предусмотренных уголовным законом квалифицирующих признаков. Следовательно, при наличии квалифицирующих признаков хищения содеянное следует признавать преступлением, даже если стоимость похищенного имущества была менее одной тысячи рублей.
Вопрос правомерности размера ущерба был предметом рассмотрения в Конституционном Суде РФ. В своей жалобе в Конституционный Суд РФ гражданин А.Н. Непомнящий, осужденный за совершение преступлений, в том числе кражи в мае
2008 года сотового телефона стоимостью 1100 рублей (часть первая статьи 158 УК РФ), оспаривал конституционность статьи 7.27 «Мелкое хищение» КоАП РФ. Как полагает заявитель, данная статья противоречит статьям 15 (часть 1) и 18 Конституции РФ, поскольку указанный в примечании к ней максимальный размер мелкого хищения, не превышающий одной тысячи рублей, не подлежит индексации с учетом уровня инфляции, роста минимального размера оплаты труда и размера прожиточного минимума. Конституционный суд РФ указал, что данная норма направлена на защиту права собственности и связанных с ним отношений по владению, пользованию и распоряжению имуществом, на обеспечение справедливости и соразмерности ответственности, не содержит неопределенности и не может рассматриваться как нарушающая права заявителя. Формально оспаривая конституционность статьи 7.27 КоАП РФ, заявитель, по сути, обосновывает необходимость внесения в нее целесообразных, с его точки зрения, изменений в части повышения максимального размера мелкого хищения. Однако разрешение этого вопроса не входит в полномочия Конституционного Суда РФ, а является прерогативой федерального законодателя [15].
В целом следует согласиться с позицией авторов о необходимости внесения изменений и в примечание к ст. 158 УК РФ в части указания на то, что размер ущерба, при котором хищение в виде кражи, мошенничества, присвоения или растраты признается мелким и не влечет уголовной ответственности, устанавливается иными федеральными законами [2, с. 22].
Следует учитывать, что предмет хищения — всегда конкретное чужое имущество, это только предметы материального мира, имеющие потребительскую стоимость (цену, обязательно выраженную в денежных единицах), сами деньги, документы, служащие эквивалентом денег. Похищено может быть как движимое, так и недвижимое имущество, а равно имущество, изъятое из гражданского оборота. Документы неимущественного характера, равно документы, не имеющие самостоятельной потребительской стоимости, но предоставляющие право на получение денег или имущества (сберегательные банковские книжки, багажные квитанции, накладные, чеки), не являются предметом хищения. Равно не являются предметом хищения предметы, предоставляющие право на получение имущества, денег (номерки из раздевалок, кредитные и дебетовые карточки, ключи и электронные ключи к сейфам и хранилищам). Хищение вышеперечисленных документов, предметов с целью последующего похищения имущества — в зависимости от обстоятельств дела квалифицируется как приготовление к краже или мошенничеству. Хищение — имущественное
преступление, поэтому его предметом не могут быть объекты интеллектуальной собственности, а также электрическая и тепловая энергия [12].
Следовательно, завладение такого рода предметами не образует состава преступного хищения, даже если это произошло при обстоятельствах, которые предусмотрены в качестве квалифицирующих признаков преступлений в ст. ст. 158—160 УК РФ. Однако, если при этом «вор» незаконно проник в жилище, его действия следует квалифицировать по ст. 139 УК РФ. В иных случаях уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению за отсутствием в деянии состава преступления. Основой этого процессуального решения здесь является не малозначительность совершенного деяния (ч. 2 ст. 14 УК РФ), а отсутствие в содеянном предмета хищения (чужого имущества) как одного из признаков состава преступления [14, с. 31; 16].
Разграничительными могут быть и иные признаки состава, например, особенности мотива, сфера деятельности и др.
Следует учитывать, что в соответствии с п. 7
ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ производство по делу об административном правонарушении не может быть начато, а начатое производство подлежит прекращению при наличии в том числе и постановления о возбуждении уголовного дела. Таким образом, данная статья противоречит нормам УПК РФ, так как в случае установления факта наличия решения о привлечении лица к административной ответственности уже в ходе расследования уголовного дела, возбужденного по тому же факту, ст. 24 и 27 УПК РФ не предусматривают такого основания для прекращения уголовного дела или преследования, как наличие неотмененного постановления об административном правонарушении.
Таким образом, следует сделать вывод о необходимости внесения изменений в Уголовный кодекс РФ, а также принятие соответствующих разъяснений на уровне постановления Пленума Верховного Суда РФ.
Библиографический список
1. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1.
2. Бриллиантов А.В., Бурковская В.А. Понятие мелкого хищения и общие вопросы уголовного законодательства // Российский следователь. 2003. № 5.
3. Федеральный закон от 31.10.2002 № 133-Ф3 «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» // Собрание законодательства РФ. 2002. № 44. Ст. 4298.
4. Федеральный закон от 16.05.2008 № 74-ФЗ «О внесении изменений в статьи 3.5 и 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» // Собрание законодательства РФ. 2008. № 20. Ст. 2259.
5. Федеральный закон от 29.11.2012 № 207-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2012. № 49. Ст. 6752.
6. Питецкий В.В. О соотношении норм уголовного и административного законодательства // Российская юстиция. 2012. № 12.
7. Федоров А.Ю., Гончаров Д.Ю. Комплексное межотраслевое противодействие преступности // Законность. 2012. № 6.
8. Яницкий Ю.А. Межотраслевая теория квалификации правонарушений: к постановке вопроса // Российская юстиция. 2009. № 6.
9. Безверхов А.Г. Тенденции развития отечественного законодательства о служебных правонарушениях: продолжение уголовно-правового анализа // Российская юстиция. 2010. № 8.
10. Яницкий Ю.А. Проблемы конкуренции уголовно-правовых и административно-правовых норм // Российская юстиция. 2008. № 7.
11. Обзор надзорной практики по уголовным делам Президиума Самарского областного суда за июнь — сентябрь 2005 года / / Судебная практика (приложение к информационному бюллетеню Управления судебного департамента в Самарской области). 2005. № 3 (18), 2005.
12. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрайт, 2013.
13. Постановление Верховного Суда РФ от 09.02.2006 № 38-ад05-1 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. № 9.
14. Шарапов Р.Д. Квалификация мелкого хищения при наличии квалифицирующих признаков, предусмотренных уголовным законом // Законность. 2013. № 7.
15. Определение Конституционного Суда РФ от
16.07.2013 № 1133-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Непомнящего Александра Николаевича на нарушение его конституционных прав статьей 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях». Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
16. Панов А.Б. Спорные вопросы привлечения к административной ответственности // Российский судья. 2013. № 1.
A.N. Zevajkina* PROBLEMS OF CORRELATION OF SEPARATE COMPOSITIONS OF OFFENCES AGAINST PROPERTY, ENVISAGED BY CRIMINAL CODE OF RUSSIAN FEDERATION AND CODE OF RUSSIAN FEDERATION ABOUT ADMINISTRATIVE CRIMES
In the article problems of qualification of actions of persons, accomplishing the theft of stranger property, including by deception or breach of trust, at the competition of norms envisaged by the Criminal code of Russian Federation and Code of Russian Federation about administrative crimes are examined.
Key words: qualification, theft, swindle, breach of trust, deception.
*Zevaikina Anna Nikolaevna (zevaikina@mail.ru), the Dept. of Civil Procedural and Entrepreneurial Law, Samara State University, Samara, 443011, Russian Federation.
