CC BY
276
СоВетНиК, 2019 № 1
УДК 334.7
Т. К. Ростовская, Е. П. Сигарева
Проблемы реализации государственных программ, связанных с демографическим и миграционным потенциалом
В статье представлена авторская оценка принятых в 2018 году стратегических документов, направленных на улучшение демографической ситуации и миграционных процессов в Российской Федерации. Авторы раскрывают проблемы, на которые следовало бы обратить внимание при разработке новых концептуальных документов: национального проекта «Демография» и Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на 2019-2025 годы.
Ключевые слова: демографическая ситуация, депопуляционные процессы, демографическое развитие, миграционная политика, миграционные процессы
T. K. Rostovskaya, E. P. Sigareva
Problems of implementation of state programs related to demographic and migration potential
The article presents the author's assessment of the strategic documents adopted in 2018 aimed at improving the demographic situation and migration processes in the Russian Federation. The authors reveal the problems that should be paid attention to in the development of new conceptual documents: the national project "Demography" and the Concept of the state migration policy of the Russian Federation for 2019-2025.
Keywords: demographic situation, depopulation processes, demographic development, migration policy, migration processes
конце 2018 г. года для общественного Л го обсуждения были подготовлены два крупных документа, на которые будет ориентирована Российская Федерация в период формирования депопуляционных процессов в ближайшие десятилетия. Это национальный проект «Демография», включающая пять масштабных модулей [1] и новая Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации на 2019-2025 годы, план реализации которой пока еще только обсуждается [2]. Прежде, чем давать оценку новым разработанным проектам, следует обозначить проблемы, которые стали препятствием для исполнения целей и задач прежних государственных проектов. В предшествующие годы, для которых были характерны позитивные изменения в демографических трендах, Россия опиралась также на два концептуаль-
ных документа, касающихся процессов воспроизводства и миграции населения. Это: Концепция демографической политики Российской Федерации на период до 2015 г. [3] и Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года [4]. Если судить по плану мероприятий реализации в 2016-2020 гг. Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года, то целевыми показателями демографического развития на 2020 г. слали следующие:
• «увеличение численности населения до 147,5 млн человек;
• увеличение ожидаемой продолжительности жизни (оба пола) до 74 лет;
• увеличение суммарного коэффициента рождаемости до уровня 1,87;
• обеспечение миграционного прироста
на уровне не менее 200 тыс. человек ежегодно» [5].
Уже в 2016-2017 гг. стало ясно, что в перспективе Россия будет вновь поставлена перед проблемой депопуляционного тренда на ближайшие десятилетия. И целевые индикаторы демографической Концепции к 2020 г. не будут достигнуты. С 2016 г. стала тотально снижаться рождаемость и сокращаться позитивная динамика в параметрах смертности. В результате по оперативным данным за 2018 г. естественная убыль населения составила 218,4 тыс. человек. Причем, эту естественную убыль уже не компенсирует внешний миграционный прирост, который не насчитывает ожидаемых 200 тысяч человек. Не будет достигнут и целевой показатель суммарного коэффициента рождаемости, который в 2018 г. опустился ниже 1,6 ребенка на одну женщину в репродуктивном возрасте. Сомнение вызывает и показатель ожидаемой продолжительности жизни при рождении, о быстром росте которого много говорилось с высоких трибун. Его «планируемое» достижение было бы возможно при более благоприятной демографической и социально-экономической конъюнктуре, что на современном этапе развития российского общества является проблематичным. Хотя в прогнозируемых статистическим ведомством параметрах демографического развития до 2036 г. [6] эти целевые индикаторы и представлены в высоком варианте, скорее всего, демографические процессы будут развиваться по иным сценариям, что обусловливает необходимость теоретического и методологического анализа прошлой демографической и миграционной политики с позиций вновь появившихся вызовов.
Изучение ранее принятых концептуальных документов и программ реализации государственных проектов, оказывающих влияние на демографическое развитие Российской Федерации, выявило ряд проблем, на которые следовало бы обратить внимание при разработке новых стратегических целей и, соответственно, мероприятий по практическому внедрению их в демографическую и социальную политику.
Первая проблема, на которую следует обратить особое внимание, это информационное сопровождение реализуемых мер в социально-демографическом направлении. Значительная часть населения, которое формально может использовать социальную поддержку для реализации своих репродуктивных, семейных и иных планов, не имеет представления о таких возможностях. И эта проблема имеет длитель-
ную историю. Например, о недостаточной информированности населения о своих социальных правах ранее заявляли и общественные деятели [7], и свидетельствовали результаты социологических опросов [8]. Уже в настоящее время на Гайдаровском форуме 2019 г. вице-премьер РФ Т. Голикова представила, например, такие данные, о том, что «сейчас всеми видами государственной социальной помощи обращаются только около 20 процентов малоимущих жителей. В 201 7 году такую помощь получили четыре миллиона человек из 19,2 миллиона малоимущих граждан» [9].
Проблема низкой информированности о социальных правах и государственной поддержки населения, связанной с демографическим развитием, обусловлена и проблемой заявительного принципа и принципа нуждаемости. Понятно, что в связи с ограниченными финансовыми возможностями государства эти принципы кажутся оправданными. Однако, если государство позиционирует себя в качестве государства социальной направленности (статья 7 Конституции Российской Федерации) [10], то каждый гражданин страны должен иметь безусловное право на социальную поддержку. Более того, если государство оказывает услуги (государственные услуги), то и действовать оно должно с целью охвата как можно большего числа своих (клиентов) или населения. Социальные службы должны не только принимать заявления, подача которых часто из-за примитивных условий транспортной или иной доступности отдельных регионов страны и отдельных слоев общества неосуществима, но и идти в «народ», выявляя тех, кто не знает или не может обратиться за реализацией своих прав по социальной поддержке.
Проблемы финансирования и софинан-сирования национальных проектов. Многие региональные программы, связанные с демографическим развитием или способствующие ему, используют принцип софинансирования регионального и федерального бюджета. В случае, если регион бедный, то и дотации из федерального бюджета на эти программы не будут поступать. Это ухудшает перспективу влияния на демографические тренды. По мнению члена комитета Госдумы по экономической политике Владимира Сысоева "четверть регионов фактически является регионами-банкротами". "Понятно, что эта ситуация в какой-то степени создана искусственно, когда регионы просто загоняли в долги, вынуждали брать кредиты в коммерческих банках по очень высоким ставкам, которые доходили до 15-20% годовых"
[11]. Поэтому в случае ухудшения экономической конъюнктуры первое, что идет под сокращение, это социальные выплаты. Например, как в случае с Республикой Якутия, когда борьбой с бедностью объяснили отмену дотаций за детский сад [12].
Кроме того, анализ региональных демографических программ прошлых лет свидетельствует о наличии проблемы технологического исполнения задач демографической политики. В управлении процессами демографического развития отсутствует согласованность между департаментами различных направлений. Наблюдается дефицит профессионально подготовленных кадров в регионах, связанных с управлением процессов демографического развития. Заметно слабое научное сопровождение и недостатки мониторинга и анализа, а главное нет навыков оценки результативности применяемых мер с последующим их совершенствованием. В качестве критериев эффективности деятельности губернаторов, которые утверждены в 2017 г. Президентом РФ (их всего 24) есть три, которые относятся к демографическим процессам: это ожидаемая продолжительности жизни при рождении, коэффициент миграционного прироста на 10 тыс. чел. и суммарный коэффициент рождаемости. Однако эти критерии не становятся приоритетными в связи с преобладанием роли показателей, связанных с финансовой «дисциплиной», что не создает объективную необходимость руководителей регионов таргетировать свою деятельность на демографическое развитие. Кроме того, в прошедший период демографическая и миграционная концепции были слабо согласованы [13], тем самым был снижен си-нергетический эффект от их реализации.
Существует еще одна проблема подмены статистикой реальных абсолютных и относительных показателей населения. В связи с тем, что многие показатели миграционного обмена осуществляются на основе бумажек миграционных карт, патентов, разрешений на работу, свидетельств. Мы не знаем реальную численность населения в России. Поэтому важно в новой России хотя бы один раз провести перепись наличного населения, а не постоянного, численность которого искусственно увеличилась с 2012 г. из-за иной методики ее подсчета. Мы также не знаем и численность убывших мигрантов, так как уже есть исследования, доказывающие, существенные различия между статистикой России и других государств, куда выехали наши граждане [14].
Все эти проблемы следовало бы учитывать при разработке новых фундаментальных проектов, направленных на демографическое сдерживание развивающихся депопуляцион-ных процессов в России. В противном случае мы будем лишь констатировать неудачи в реализации программ, которые были разработаны без должного научного обоснования. Примером может выступать программа «Обеспечение жильем молодых семей», которую эксперты Счетной палаты РФ признали «провальной». Начавшись в 2015 г. она должна была быть завершена в 2020 г. Однако ее задачи остаются невыполненными, что связано с недостаточно эффективной деятельностью по ее реализации. Из 219 тысяч молодых семей, являющихся участниками данной программы реально воспользовались ее поддержкой лишь 14 тысяч семей [15].
Слабый эффект дала и программа «Соотечественники», которая кроме иных целей была главным образом рассчитана на миграционный прирост постоянного населения России. Ее эффект постепенно затухает. Если в 201 4 г. в связи с крымскими событиями приток соотечественников достигал 355 тысяч человек, то в 2017 г. - лишь 147,9 тысяч человек. За 3 квартала 2018 г. соотечественников прибыло 121 тысячи человек, что на 8 % меньше, чем в соответствующий период 2017 г. Более того, программа не гарантирует нахождение прибывших соотечественников в тех регионах, где они зарегистрированы. В отсутствии работы в депрессивных регионах они все равно переезжают в г. Москву и другие города в поисках работы.
Обозначенные недостатки необходимо критически проанализировать с целью подготовить наиболее реалистические проекты, способствующие стабилизации демографических трендов. «Провальные» идеи возникают из-за отсутствия должного научного сопровождения при подготовке таких документов, где определения в качестве целевых показателей выступают индикаторы, основанные не на реальных, а на статистически «средних» параметрах или параметрах, которые не отражают демографические цели. Это можно наблюдать и во вновь представленном национальном проекте «Демография».
Например, в национальном проекте «Демография» отсутствует новая концептуальная часть. Он сразу начинается с паспорта национального проекта «Демография». Если эти целевые индикаторы вписывается в Концепцию демографического развития до 2025 гг., то
тогда должны быть уточнены концептуальные цели. Если они остаются такими же, то должно быть об этом заявлено на новом третьем этапе реализации прошлой Концепции. В таком виде создается впечатление, что этот документ не является концептуальным продолжением прошлой демографической политики.
Сам лексикон документа вводит в заблуждение формулировками. Почему-то разработчики выбрали в документе глаголы в прошлом времени (получили, определены, выполнены, реализованы и т.д.). И формулировки задач выглядят не как задачи, а как уже реализованные мероприятия. Следовало бы улучшить форматирование «паспорта» и отделить каждый последующий год от предыдущего отдельной строкой. Есть и другие замечания, которые свидетельствуют о слабой проработке представленных проектов. Первая целевая задача - «увеличить ожидаемую продолжительность здоровой жизни до 67 лет». В методической части отсутствует объяснение методики расчета этого показателя, а в соответствующих столбцах отсутствуют целевые показатели, рассчитанные в годах. Следующий целевой показатель - «снижение смертности населения старше трудоспособного (на 1000 человек населения соответствующего возраста)» не учитывает изменения в определении трудоспособного возраста, основанные на современной пенсионной реформе. Целевой показатель -«Обращаемость в медицинские организации по вопросам здорового образа жизни (тысяч человек)» не может, как полагают разработчики паспорта проекта, характеризовать «увеличение доли граждан, ведущих здоровый образ жизни». Последний индикатор может быть определен на основе специальных обследований. Целевой показатель: «Доля граждан, систематически занимающихся физической культурой и спортом, %», который к 2024 г. должен достичь 55 %, очевидно, не будет достигнут. За ближайшее пятилетие в современных условиях экономического кризиса здоровый образ жизни, а, значит, и занятие физкультурой и спортом будет конкурировать с необходимостью элементарного выживания. Поэтому данные индикаторы проекта маловероятны.
Не ясным является использование в документе двух групп регионов: «приоритетных» и «не приоритетных». Понятно, что демография Дальнего Востока актуализирована в связи с миграционным оттоком и специальными проектами развития. Но не понятно, что только в данном регионе указаны дополнительные меры, направленные на поддержку рождаемости.
Запланированные миллионные просмотры социальной рекламы и тысячные тиражи, направленные на поддержку материнства, детства и семейных ценностей, не могут являться целевыми показателями нацпроекта без учета анализа их эффективности. В противном случае это будет бессмысленное «разбазаривание» финансовых средств проекта. Это касается и других направлений, указанных в данном документе.
Приведение в нормативное состояние спортивных объектов требуется не только в школах олимпийского резерва. Наиболее катастрофической является ситуация с доступностью спортивных сооружений в сельской местности, где почти 70 % детского населения не имеют дома ни одного спортивного снаряда.
Более подробное рассмотрение отдельных направлений нацпроекта «Демография» позволило сделать замечания, в первую очередь, в отношении формулировок задач, которые выглядят не как задачи, а как уже реализованные мероприятия.
В значительной части случаев реализуемые меры - это продолжение деятельности и мер, уже действующих в настоящее время. Получается, что если не национальные проекты, то эти меры можно было бы не выполнять (материнский капитал, выплату пособия на третьего ребенка и т.д.)?
Отмечая значимость принятой новой Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации (далее - Концепция), которая определила магистральные направления в правовом регулировании миграционных отношений на 2019-2025 годы, следует подчеркнуть, что данный нормативный правовой акт существенно отличается от предыдущей версии Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года, утвержденной Президентом РФ в 2012 году, что вызвало неоднозначную реакцию в профессиональной среде.
В Концепции одной из задач миграционной политики поставлено создание благоприятного режима для свободного перемещения обучающихся, научных и педагогических работников в целях развития науки, профессионального образования, повышения уровня подготовки научных кадров и специалистов для отраслей экономики и сферы государственного управления Российской Федерации (подп. «в» п. 21). Кроме того, говорится о необходимости корректировки условий добровольного переселения востребованных специалистов с учетом их ожиданий и запросов, а также поддержки
Государственный СоВетНиК, 2019
№ 1
российских организаций, привлекающих таких лиц. Как направление миграционной политики указано обеспечение открытости Российской Федерации для обучающихся, научных и педагогических работников, в том числе создание для них комфортного режима въезда в Российскую Федерацию, пребывания, получения образования и осуществления профессиональной деятельности на ее территории (подп. «б» п. 24), расширение возможностей для приглашения преподавателей из иностранных образовательных организаций в целях обучения российских граждан (подп. «в»), совершенствование механизмов отбора талантливой иностранной молодежи для поступления в российские образовательные организации в пределах выделяемых квот (подп. «г»).
Вместе с тем никаких конкретных механизмов реализации этих задач Концепция не предусматривает, только упоминает о том, что органы власти «на плановой основе принимают меры по реализации миграционной политики»; Правительство РФ ежегодно представляет Президенту Российской Федерации ежегодный доклад о ходе реализации миграционной политики; обеспечиваются «качественная профессиональная подготовка должностных лиц государственных органов, занимающихся вопросами миграции», «объективное информационное освещение вопросов миграции и реализации миграционной политики».
Особое внимание обращает факт отсутствия понятийного аппарата в общих положениях новой версии Концепции на 201 9-2025 годы, в частности в рамках исследуемой темы нас интересует понятия «академическая мобильность», «образовательная (учебная) миграция».
Академическая мобильность как важный инструмент формирования единого образовательного пространства в мировом сообществе, рассматривалась в утратившей силу Концепции миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года, как «...международные перемещения ученых и преподавателей в целях осуществления научной и преподавательской деятельности, обмена опытом, представления результатов исследований, а также в других профессиональных целях». Академическая мобильность представляет собой, пожалуй, самую распространенную форму интернационализации образования, которая является политической задачей руководителей заинтересованных стран. К 2025 г. по данным ОЭСР количество иностранных студентов достигнет 8 млн чел.
и значительный вклад в этот процесс вносит Россия [16].
Однако в первом ряду государств - экспортеров образовательных услуг лидируют США, на втором месте Великобритания, на третьем месте Франция, Германия, Австралия, на четвертом месте Канада и Россия. По прогнозам ЮНЕСКО, численность только иностранных студентов в мире к 2025 г. достигнет более чем 7 млн человек. Объемы международного рынка образовательных услуг составляют миллиарды долларов. Например, американские университеты зарабатывают на иностранных студентах в 15 раз больше, чем тратит на них Правительство США, а образование занимает пятое место в экспорте услуг [17].
Эффективность сотрудничества в части обеспечения академической мобильности и признания иностранного образования и (или) иностранной квалификации определяется тем, насколько действия страны и используемые ресурсы отвечают ее приоритетам и позволяют достичь поставленных внутренних и внешних целей.
Важное значение в этом процессе имеет правовое регулирование, качество действующего нормативного материала, его эффективность. Отсутствие специальных терминов «академическая мобильность», а также отдельных видов миграции в принятой Концепции на 2019-2025 годы, на наш взгляд, может затормозить процессы привлечения высококвалифицированных специалистов в нашу страну, а также повлиять на результативность образовательной миграции, обмена профессиональной деятельности научно-образовательного сообщества и т.д.
Развитие института академической миграции требует нормативного урегулирования содержания основных категорий «академическая мобильность», «трудовая миграция», «образовательная (учебная) миграция». Без определения этих базовых понятий, уяснения их смысла, истолкования, отражающего существенные, качественные признаки указанных явлений, невозможно верное правопонимание и правоприменение. Отсутствие официальных дефиниций ведет к искажению представлений об этих категориях, что «требует усилий и времени для выяснения отношений, а иногда исправление отношений становится невозможным, они необратимы» [18].
Обобщая результаты краткого анализа представленных стратегических документов - национального проекта «Демография» и новой Концепции государственной мигра-
No. 1
Thhe State Counsellor, 2019
ционной политики Российской Федерации на 2019-2025 годы, следует отметить, что в целом паспорт нацпроекта «Демография» требует серьезной доработки и выстраивания этого документа более четко и логично. Необходимо доработать методологическую часть и обоснование целей и индикаторов. Кроме того, наконец-то сделать попытку согласовать демографическую и миграционную компоненту демографического развития в едином документе. Но что самое важное, возможно, представленные национальные проекты нового российского «прорыва», а их насчитывается 13, определяют необходимость использования научного потенциала страны, что позволило бы их сформировать как научно обоснованные ориентиры страте-
гического развития. Общественный запрос на это выразил в своем выступлении Президент Российской Федерации В.В. Путин на церемонии вручения премий в области науки и инноваций для молодых ученых за 2018 г.: «Роль отечественной науки, ее традиции, школы, достижения во все времена были очень значимыми для нашей страны, для ее развития, а сегодня, когда перед нами стоят цели масштабного технологического прорыва, ее значение многократно возросло» и далее «Все наши общенациональные проекты требуют мощной научной подпитки, в том числе - реализации задачи пространственного развития России, формирования новых механизмов экономического, научного, технологического роста на всей ее огромной территории» [19].
ЛИТЕРАТУРА
1. Национальный проект «Демография». URL: https://rosmintrud.ru/ministry/programms/demography (дата обращения: 1.02.2019)
2. Указ «О Концепции государственной миграционной политики Российской Федерации на 2019-2025 годы». URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/58986 (дата обращения: 1.02.2019)
3. Концепция демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года (утв. Указом Президента РФ от 9 октября 2007 г. N 1351). URL: https://base.garant.ru/191961/53f89421bbdaf741eb2 d1ecc4ddb4c33/ (дата обращения: 1.02.2019)
4. Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года (утв. Президентом РФ от 13 июня 2012 г.). URL: http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/70088244/ (дата обращения: 1.02.2019)
5. План мероприятий по реализации в 2016-2020 годах Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года (утв. распоряжением Правительства РФ от 14 апреля 2016 г. N 669-р). URL: https://base.garant.ru/71381980/#block_1000 (дата обращения: 1.02.2019)
6. Статистический бюллетень «Предположительная численность населения Российской Федерации до 2035 г.», Москва, Росстат, 2018. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/ statistics/publications/catalog/doc_1140095525812 (дата обращения: 1.02.2019)
7. Соцсекретно. Граждане не имеют понятия о положенных им льготах. URL: https://dislife.ru/articles/ view/39093 (дата обращения: 1.02.2019)
8. Денис Волков, Степан Гончаров. «Потенциал гражданского участия в решении социальных проблем» Сводный аналитический отчет 2014 г. ЛЕВАДА-ЦЕНТР. URL: http://www.levada.ru/sites/default/files/ potencial_grazhdanskogo_uchastiya_0.pdf (дата обращения: 1.02.2019)
9. Где жить? Татьяна Голикова назвала регионы с самой высокой и низкой убылью населения. URL: https://rg.ru/2019/01/15/golikova-nazvala-regiony-s-samoj-vysokoj-i-nizkoj-ubyl iu-naseleniia.html (дата обращения: 1.02.2019)
10. Конституция Российской Федерации. URL: http://www. consultant. ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&b ase=LAW&n=2875&fld=1 34&dst=10001 7,0&rnd=0.3376709858562992#09502333348678478 (дата обращения: 1.02.2019)
11. В России всего три региона-донора, остальные дотационные или банкроты. URL: https://tsargrad.tv/ articles/v-rossii-vsego-tri-regiona-donora-ostalnye-dotacionnye-ili-bankroty_131121 (дата обращения: 1.02.2019)
12. Солодов объяснил отмену компенсации за детсад борьбой с бедностью. URL: http://news.ykt.ru/ article/83047?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com (дата обращения: 1.02.2019)
13. Сигарева Е.П. Концептуальные противоречия демографической и миграционной политики // Моделирование демографического развития и социально-экономическая эффективность реализации демографической политики России / Материалы международной научно-практической конференции. Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, Институт социально-
политических исследований РАН. 2015. М.: Экономическое образование. URL: https://elibrary.ru/item. asp?id=24783473 (дата обращения: 1.02.2019)
14. Воробьева О.Д., Гребенюк А. А. Эмиграция из России в конце XX начале XXI века. Аналитический доклад. URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2016/0701/biblio02.php (дата обращения: 1.02.2019)
15. Счетная палата: Программа поддержки молодых семей провалилась. URL: https://versia.ru/schetnaya-palata-programma-podderzhki-molodyx-semej-provalilas (дата обращения: 1.02.2019)
16. Education at a Glance 2017: OECD Indicators, OECD Publishing. URL: https://www.oecd.org/edu/Education-at-a-Glance-2017.pdf. (дата обращения: 1.02.2019).
17. Старостина И.А. Университетский вопрос в контексте вопросов миграционной политики: конституционно-правовые решения // Конституционное и муниципальное право. 2017. No 12. С. 37-40.
18. Чиркин В.Е. Конституционная терминология: монография: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации. М.: Норма : ИНФРА-М, 2016. С. 9.
19. Путин пообещал продолжать привлекать в науку молодых специалистов. URL: https://news.mail.ru/ society/36232948/?frommail=1 (дата обращения: 1.02.2019)
REFERENCES
1. National project "Demography". Available at: https://rosmintrud.ru/ministry/programms/demography (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
2. Decree "On the Concept of the State Migration Policy of the Russian Federation for 2019-2025". Available at: http://www.kremlin.ru/events/president/news/58986 (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
3. The concept of the demographic policy of the Russian Federation for the period until 2025 (approved by Presidential Decree of October 9, 2007 N 1351). Available at: https://base.garant.ru/191961/53f89421bbdaf 741eb2d1ecc4ddb4c33/ (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
4. The concept of the state migration policy of the Russian Federation for the period up to 2025 (approved by the President of the Russian Federation on June 13, 2012). Available at: http://www.garant.ru/products/ipo/ prime/doc/70088244/ (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
5. The plan of measures for the implementation in 2016-2020 of the Concept of the demographic policy of the Russian Federation for the period up to 2025 (approved by the order of the Government of the Russian Federation of April 14, 2016 N 669-p). Available at: https://base.garant.ru/71381980/#block_1000 (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
6. Statistical bulletin "Estimated population of the Russian Federation until 2035", Moscow, Rosstat, 2018. Available at: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/ doc_1140095525812 (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
7. Social Security. Citizens do not have a clue about the benefits they are entitled to. Available at: https://dislife. ru/articles/view/39093 (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
8. Denis Volkov, Stepan Goncharov. "The potential of civic participation in solving social problems" Consolidated analytical report of 2014. LEVADA-CENTER. Available at: http://www.levada.ru/sites/default/ files/potencial_grazhdanskogo_uchastiya_0.pdf (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
9. Where to live? Tatyana Golikova named the regions with the highest and lowest population decline. Available at: https://rg.ru/2019/01/15/golikova-nazvala-regiony-s-samoj-vysokoj-i-nizkoj-ubyliu-naseleniia. html (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
10. The Constitution of the Russian Federation. Available at: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req =doc&base=LAW&n=2875&fld=134&dst=100017.0&rnd=0.3376709858562992#09502333348678478 (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
11. There are only three donor regions in Russia, the rest are subsidized or bankrupt. Available at: https://tsargrad. tv/articles/v-rossii-vsego-tri-regiona-donora-ostalnye-dotacionnye-ili-bankroty_131121 (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
12. Solodov explained the abolition of compensation for kindergarten fighting poverty. Available at: http://news. ykt.ru/article/83047?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
13. Sigareva E.P. Conceptual contradictions of the demographic and migration policy // Modeling of demographic development and socio-economic efficiency of the implementation of the demographic policy of Russia / Materials of the international scientific-practical conference. Financial University under the Government of the Russian Federation, Institute for Social and Political Studies of the Russian Academy of Sciences. 2015. Moscow, Economic education Publ., Available at: https://elibrary.ru/item.asp?id=24783473 (accessed
1 February 2019) (in Russ.)
14. Vorobeva OD, Grebenyuk A.A. Emigration from Russia at the end of XX beginning of XXI century. Analytical report. Available at: http://www.demoscope.ru/weekly/2016/0701/biblio02.php (accessed 1 February 2019)
15. Accounts Chamber: The Young Family Support Program has failed. Available at: https://versia.ru/schetnaya-palata-programma-podderzhki-molodyx-semej-provalilas (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
16. Education at a Glance 2017: OECD Indicators, OECD Publishing. Available at: https://www.oecd.org/edu/ Education-at-a-Glance-2017.pdf. (accessed 1 February 2019).
17. Starostina I.A. University issue in the context of migration policy issues: constitutional and legal decisions. Constitutional and municipal law. 2017. no 12. pp 37-40.
18. Chirkin V.E. Constitutional terminology: monograph: Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation. Moscow, Norma: INFRA-M Publ., 2016. p. 9. (in Russ.)
19. Putin promised to continue attracting young specialists to science. Available at: https://news.mail.ru/ society/36232948/?frommail=1 (accessed 1 February 2019) (in Russ.)
Информация об авторах Ростовская Тамара Керимовна
(Россия, Москва) Доктор социологических наук, профессор, заместитель директора Института социально-политических
исследований РАН, заведующая кафедрой социальной педагогики и организации работы с молодежью Российский государственный социальный университет E-mail: rostovskaya.tamara@mail.ru
Сигарева Евгения Петровна
(Россия, Москва) Кандидат экономических наук, зав. отделом воспроизводства населения Центр социальной демографии Институт социально-политических исследований РАН E-mail: sigarevae@mail.ru
Information about the authors
Tamara K. Rostovskaya
(Russia Moscow) Doctor of Sociology, Professor, Deputy Director Institute of Social and Political Studies of the Russian Academy of Sciences Head of the Department of Social Pedagogy and Organization Work with the Youth
Russian State Social University E-mail: rostovskaya.tamara@mail.ru
Evgenia P. Sigareva
(Russia Moscow) Cand. Sci. (Econ.), Head of the Reproductivity Section, Social Demography Center Institute of Social and Political Studies of the Russian Academy of Sciences E-mail: sigarevae@mail.ru
