ПРОБЛЕМЫ РЕАБИЛИТАЦИИ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ Текст научной статьи по специальности «Право»

АРТЕМ ВИКТОРОВИЧ КОРШУНОВ,

кандидат юридических наук, доцент, заместитель начальника кафедры уголовного процесса ФГКОУ ВПО «Восточно-Сибирский институт МВД России»

ПРОБЛЕМЫ РЕАБИЛИТАЦИИ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

Рассматриваются вопросы реабилитации в уголовном процессе, а также порядка возмещения имущественного, морального и нематериального вреда. Обращается внимание на недостатки современного правового регулирования реабилитации, обусловленные возможностью одновременного использования различных отраслей права, а также на законодательные противоречия.

Ключевые слова: институт реабилитации, механизм восстановления прав реабилитированного, право на реабилитацию, возмещение вреда.

A.V. Korshunov, PhD (Law), Assistant Professor, Deputy Head, Subdepartment of Criminal Procedure, Russia MI Eastern-Siberian Institute; e-mail: korshounov@mail.ru, tel.: 8-914-870-8434.

Problems of rehabilitation in the criminal procedure.

Questions of rehabilitation in the criminal procedure and also of the order of property, moral and nonmaterial indemnification are examined. Deficiencies in the modern legal regulation of rehabilitation conditioned by the possibility of simultaneous application of various branches of law, and also legislative contradictions are stressed.

Key words: the institute of rehabilitation, tools of restituting rights of the rehabilitated, right of rehabilitation, indemnification.

В принятом в 2001 г. УПК РФ впервые в отечественном уголовно-процессуальном законодательстве предусмотрен институт реабилитации. Долгое время проблемам реабилитации не уделялось достаточного внимания. Статья 58' УПК РСФСР 1960 г. предусматривала обязанность государственных органов и должностных лиц -органа дознания, следователя, прокурора и суда (судьи) - принимать меры к возмещению ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями правоохранительных и судебных органов. Но при этом оставался за рамками законодательного регулирования механизм восстановления прав реабилитированного.

В настоящее время под реабилитацией понимается всестороннее и полное восстановление государством прав лица, которое подвергалось уголовному преследованию, будучи невиновным. Право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного (материального) вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в иных (трудовых, пенсионных и др.) правах. Причем уголовно-процессуальный закон подчеркивает, что вред, причиненный лицу в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов предварительного расследования и суда (ст. 133 УПК РФ).

До принятия УПК РФ в науке существовало две концепции в определении отраслевой принадлежности рассматриваемых норм: гражданско-правовая1 и уголовно-процессуальная2. УПК РФ, таким образом, окончательно разрешил давний вопрос об отраслевой принадлежности правоотношений, возникающих при возмещении вреда, причиненного в результате уголовного преследования. Так, в соответствии с УПК РФ вопрос о возмещении имущественного вреда реабилитированному лицу разрешается в соответствии со ст. 399 УПК, т.е. в уголовно-процессуальном порядке, который принципиально отличается от гражданского судопроизводства, применяемого при разрешении имущественных споров. Возмещение же морального вреда, напротив, разрешается в порядке искового гражданского процесса.

Итак, в настоящее время реабилитация построена на публичных началах и представляет собой звено в общей цепи исполнительного производства по делу, завершившемуся решением о невиновности гражданина. Вместе с тем, при всей актуальности данного института законодатель при подготовке УПК РФ не сумел избежать некоторых противоречий.

Так, в соответствии с ч. 3 ст. 133 УПК РФ кроме лиц, в отношении которых осуществлялось

уголовное преследование, право на возмещение вреда имеет также любое другое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу. Однако Закон не указывает, в отношении кого и какие именно незаконные или необоснованные меры должны влечь реабилитацию. Имеет ли, например, право на возмещение ущерба в порядке, предусмотренном гл. 18 УПК РФ, родственник обвиняемого, у которого произвели обыск в квартире, в результате чего были повреждены некоторые вещи. По всей вероятности, нет: указанный случай не имеет отношения к категории невиновности, а следовательно, и к институту реабилитации в уголовном процессе3.

Аналогично должен быть решен вопрос и в случае, когда следователем (либо в рамках исполнительного производства по итоговому судебному решению) был наложен арест на имущество лиц, не являющихся участниками уголовного процесса. Часть 3 ст. 115 УПК РФ позволяет наложить арест на имущество любых лиц, «если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого...». Такие вопросы, на наш взгляд, должны разрешаться исключительно в порядке гражданского судопроизводства.

Есть и другие неясности. Так, в ст. 133 УПК РФ изложен исчерпывающий перечень оснований возникновения права на реабилитацию. В соответствии с этой статьей право на реабилитацию имеет подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным пп. 1, 2, 5 и 6 ч. 1 ст. 24 и пп. 1 и 4-6 ч. 1 ст. 27 УПК РФ. Иными словами, законодатель признает все перечисленные основания реабилитирующими. Однако это противоречит целому ряду других статей УПК РФ.

Так, ст. 212 УПК РФ предусматривает обязанность следователя принимать меры по реабилитации лица при прекращении дела только лишь по основаниям, предусмотренным пп. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 и п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ. Указанные основания можно назвать «традиционными»: речь идет об отсутствии события преступления, отсутствии в деянии состава преступления, непричастности подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления.

Часть 2 ст. 302 УПК РФ предусматривает перечисленные выше три основания как условия для вынесения оправдательного приговора, а ч. 3 завершает указанную норму положением о том, что оправдание по любому из оснований, предусмотренных ч. 2, влечет за собой реабили-

тацию в порядке, предусмотренном главой 18. Логично предположить в связи с этим, что остальные основания для прекращения дела (уголовного преследования) в суде подразумеваются как нереабилитирующие.

Схожая по смыслу норма содержится и в ст. 239 УПК РФ, в которой приводится перечень оснований для прекращения дела или уголовного преследования судом на предварительном слушании. Речь идет об основаниях, предусмотренных пп. 3-6 ст. 24 и пп. 3-6 ст. 27 УПК РФ. В данной статье не упоминается об обязанности суда принять меры по реабилитации к лицу, в отношении которого дело прекращено, например, по п. 6 ч. 1 ст. 24 УПК РФ - в связи с тем, что отсутствует согласие суда на возбуждение в отношении данного лица уголовного дела. А это противоречит п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК РФ, которая предусматривает данное основание как влекущее реабилитацию, правда, только для обвиняемого или подозреваемого. Но тогда уместен другой вопрос: «Неужели законодатель не мог допустить, что такое дело (незаконно возбужденное) может „дойти" до суда, а если все-таки дойдет и будет судом прекращено, вправе ли будет лицо требовать возмещения вреда в порядке, предусмотренном главой 18 УПК РФ?».

Нормы, содержащиеся в ст. 212, 239, 302 УПК РФ, таким образом, сужают перечень реабилитирующих оснований для прекращения уголовного дела (уголовного преследования), содержащийся в ст. 133 УПК РФ. Не соглашаясь с О.В. Макаровой, которая предлагает исключить указанные выше «условные» основания из числа реабилитирующих4, полагаем, что при разрешении этого вопроса необходимо руководствоваться именно ст. 133 УПК РФ, поскольку она (и вся глава 18) носит более конкретный характер по сравнению с указанными выше.

Рассматриваемая глава противоречит не только другим статьям УПК РФ, но и Гражданскому кодексу РФ. ГК РФ предусматривает более узкий перечень оснований возмещения вреда, причиненного незаконными действиями правоохранительных и судебных органов (ч. 1 ст. 1070). Этот перечень является исчерпывающим и предусматривает в качестве оснований: незаконное осуждение; незаконное привлечение к уголовной ответственности; незаконное применение в качестве меры пресечения заключения под стражу и подписки о невыезде. Следует согласиться с О.В. Химичевой, что в силу уголовно-процессуального характера правоотношений, связанных с реабилитацией лица, приоритет должны иметь нормы ст. 133-139 УПК РФ5. Это подтверждает и ч. 2 ст. 7 УПК РФ, подчеркивающая, что в случае

К н

и

к <

< X

к к

а Ы

О

ю

<

а С и О X

да <

$

и и и э о а X

О X ю

О <

О

и

^

и О X ю

О <

О и

установления судом при производстве по делу несоответствия федерального закона или иного нормативного акта УПК РФ решение должно быть принято именно в соответствии с УПК РФ.

В законе (ст. 133 УПК РФ) сказано, что в иных случаях вопросы, связанные с возмещением вреда, разрешаются в порядке гражданского судопроизводства. Однако какие именно вопросы возмещения вреда, причиненного в связи с осуществлением производства по делу, разрешаются в порядке гражданского судопроизводства, в законе не отражено. Неясно и то, почему вообще они должны разрешаться в не предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством порядке.

В соответствии со ст. 135 УПК РФ в течение сроков исковой давности, предусмотренных ст. 196 ГК РФ (3 года), со дня получения копии документов, указанных в ч. 1 ст. 134 УПК РФ, и извещения о порядке возмещения вреда реабилитированный вправе обратиться с требованием о возмещении имущественного вреда в орган, постановивший приговор и (или) вынесший определение, постановление о прекращении уголовного дела, об отмене, изменении незаконных или необоснованных решений. Однако закон не определил форму требования, в связи с чем можно полагать, что она может быть как письменной, так и устной. Исходя же из того, что при предъявлении имущественных претензий лицо должно обосновать свои требования и произвести их расчет, полагаем, что даже устное обращение необходимо обратить в письменную форму. По мнению А.Г. Коваленко, принимающее заявление должностное лицо должно составить протокол устного заявления, подписанный заявителем6. На наш взгляд, решение этого вопроса должно быть иное - в главе 18 УПК необходимо предусмотреть обязанность составления лицом письменного заявления о требовании возмещения имущественного вреда, где будет указаны его реквизиты, а приложения к УПК РФ дополнить соответствующим бланком.

Несмотря на то, что ч. 2 ст. 135 УПК РФ предписывает обращаться с соответствующим требованием в орган, вынесший приговор, постановление, иное итоговое решение по делу, в ряде случаев могут быть неясности с тем, кто конкретно принимал незаконное, необоснованное решение по делу. Например, при решении вопроса об избрании мер пресечения в виде залога, домашнего ареста, заключения под стражу, при отстранении обвиняемого от должности и др. ходатайство об их применении возбуждает следователь, согласие дает руководитель след-

ственного органа, а окончательное решение принимает суд. Ведь ч. 3 ст. 1081 ГК РФ предусматривает взыскание понесенных государством расходов с конкретных должностных лиц в порядке регресса, если их вина установлена приговором суда, вступившим в законную силу, т.е. вред причинен в результате преступных действий. Эта обязанность возложена на Генеральную прокуратуру и Министерство финансов Российской Федерации7. На практике это встречается достаточно редко, однако если такая ситуация возникает, непонятно, взыскивать ли с осужденного за должностное преступление следователя указанные суммы, если итоговое решение о применении меры пресечения принимал суд. На наш взгляд, - нет, такой следователь должен нести материальную ответственность перед государством в порядке регресса только за те действия и решения, которые принимаются им самостоятельно и входят в его компетенцию.

В соответствии со ст. 136 УПК РФ иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства. Мы разделяем мнение Б.Т. Безлепкина о том, что эта норма представляет собой «резкий отход от принципов построения института реабилитации, переводя решение одного из вопросов общего комплекса из уголовно-процессуальной плоскости на рельсы искового гражданского судопроизводства, возлагая на пострадавшего гражданина новые заботы и хлопоты, бремя доказывания и новые унижения»8.

Необходимо констатировать и возможные затруднения судов при определении величины причиненного ущерба. Так как вопрос о взыскании имущественного и морального вреда одному лицу будет рассматриваться разными судами (по крайней мере, - судьями), «второму» судье необходимо будет истребовать вместе с делом постановление «первого» и принимать решение в том числе на его основе. Как следствие, усложняется процедура, тратятся время и нервы участников. Было бы логичней, если бы законодатель возложил принятие решения о возмещении всех видов вреда на один суд в порядке уголовного судопроизводства.

В этом вопросе следует согласиться и с В.В. Дубровиным, который обращает внимание на то, что уголовному судопроизводству давно знакомо понятие морального вреда, а также предусмотрены механизмы его возмещения: речь идет о гражданском иске в уголовном процессе9.

Если гражданин в связи с уголовным преследованием был лишен правительственных наград,

специального, воинского и почетного званий, классного чина, потерял работу или связанные с исчислением трудового стажа льготы для определения размера пенсии, а также если пострадали его жилищные права, то в случае реабилитации данного гражданина он может обратиться за восстановлением своих прав в суд, разрешающий вопросы, связанные с исполнением приговора (ст. 399 УПК РФ). Если этим судом требования гражданина не удовлетворены, он вправе обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства, с тем чтобы решение в пользу реабилитированного гражданина было принято именем Российской Федерации со всеми вытекающими отсюда гарантиями реального исполнения решения судебной власти.

Возмещение вреда юридическим лицам в соответствии со ст. 139 УПК РФ осуществляется в порядке, предусмотренном главой 18 УПК РФ, т.е. в рамках уголовного судопроизводства.

Юридическое лицо, которому в связи с производством по уголовному делу причинен имущественный (в виде убытков) или моральный ущерб (вред деловой репутации), имеет право на возмещение вреда государством в полном объеме в порядке и сроки, установленные применительно к реабилитированному физическому лицу. Возможно предположить, что если на предприятии, в учреждении или организации были произведены незаконный (необоснованный) обыск, выемка документов, наложение ареста на имущество или другие связанные с применением мер процессуального принуждения действия по собиранию доказательств или обеспечению имущественных взысканий, то независимо от итогов уголовного преследования конкретного физического лица и вообще независимо от их отношения к данному юридическому лицу предприятие, учреждение или организация вправе в пределах сроков исковой давности, предусмотренных ГК РФ, обратиться за возмещением причиненного вреда в тот же орган, в производстве которого находится уголовное дело.

В то же время очевидно, что вопрос о виновности или невиновности и, как следствие, о реабилитации юридических лиц в уголовном судопроизводстве лишен всякого смысла. На наш взгляд, при возмещении ущерба, причиненного незаконными действиями юридическим лицам, необходимо руководствоваться как раз нормами гражданского и гражданско-процессуального законодательства. Это подтверждается и Верховным Судом РФ, который в своем постановлении от 29 ноября 2011 г. № 17 обращает внимание на тот факт, что юридические лица не отнесены уго-

ловно-процессуальным законом к кругу лиц, имеющих право на реабилитацию10.

Нельзя не упомянуть и об органах дознания, которые в соответствии со ст. 40 УПК РФ правомочны осуществлять как процессуальную, так и оперативно-розыскную деятельность. Если с возмещением вреда, причиненного, в частности, в ходе дознания по делам, по которым предварительное следствие не обязательно, вопросов не возникает, то с оперативно-розыскной деятельностью не все так гладко. Большинство юристов склоняются к тому, что такой вред не может быть возмещен в порядке главы 18 УПК РФ11. Соглашаясь с ними, полагаем, что вред, причиненный в ходе оперативно-розыскной деятельности, может быть возмещен только в порядке гражданского судопроизводства. Кроме того, Федеральный закон от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» предусматривает случаи, когда такой вред вообще возмещению не подлежит. Согласно ч. 4 ст. 16 этого Закона при защите жизни и здоровья граждан, их конституционных прав и законных интересов, а также для обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств допускается вынужденное причинение вреда правоохраня-емым интересам должностным лицом органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, либо лицом, оказывающим ему содействие, совершаемое при правомерном выполнении указанным лицом своего служебного или общественного долга. Поэтому при возмещении вреда необходимо тщательно выяснять, результатом чьих и каких именно незаконных действий он явился.

Таким образом, рассматриваемый институт, предусмотренный УПК РФ, пока содержит массу неточностей и противоречий. Несмотря на то, что значение, уделяемое законодателем восстановлению прав и свобод лиц, незаконно и необоснованно подвергнутых уголовному преследованию, очевидно, указанные несоответствия часто лишают возможности воспользоваться декларированными нормами. За уже достаточно большой период действия Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в него были внесены многочисленные изменения, однако, к сожалению, применительно к главе 18 УПК РФ их нельзя назвать существенными. Устранение перечисленных выше недоработок, полагаем, позволит в полной мере использовать данный институт в целях возмещения вреда, причиненного незаконными действиями правоохранительных органов и должностных лиц.

К н

и

к <

<

X X

X а Ы

О

ю

<

а X и О X

да <

$

и и и э о а X

О X ю

О <

О

и

^

и О X ю

О <

О и

к ь и Б

5

X

к

1 Ярошенко К.Б. Возмещение вреда, причиненного гражданам действиями должностных лиц // Сов. гос. и право. 1982. № 8. С. 135-142.

2 Уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. В.П. Божьева. - М., 1998. С. 531-542.

3 Макарова О.В. Правовое регулирование института реабилитации в российском уголовном процессе // Журнал российского права. 2014. № 5. С. 34-35.

4 Там же. С. 34.

5 Химичева О.В. Реабилитация // Уголовный процесс: сб. учеб. пособий. Общая часть. Вып. 1. - М.: ИМЦ ГУК МВД России, 2002. С. 283.

6 Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ / под ред. А.Г. Коваленко. - М.: Эксмо, 2003. С. 251.

7 О взаимодействии органов прокуратуры и Министерства финансов Российской Федерации при поступлении сведений об обращении в суд гражданина с иском (заявлением) о возмещении вреда, причиненного в результате незаконно-

го уголовного преследования: приказ Генеральной прокуратуры РФ и Министерства финансов РФ от 20 января 2009 г. № 12/3н.

8 Безлепкин Б.Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). - М.: ООО «ВИТРЭМ», 2002. С. 173.

9 Дубровин В.В. Возмещение вреда в рамках реабилитации в уголовном процессе // Библиотека криминалиста. 2014. № 2. С. 103.

10 О практике применения судами норм главы 18 УПК РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 г. № 17 // СПС КонсультантПлюс.

11 Михеенкова М.А. Вопросы реабилитации в разъяснениях высших судов России и ЕСПЧ // Уголовный процесс. 2014. № 4. С. 24; Таова Л.Ю. Порядок возмещения вреда, причиненного лицу органами, осуществляющими уголовное преследование // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2014. № 5. С. 78.

К

а ^

О

РС| <

а

С

щ

0 X

1

и и ы

э о

а С

о

ю

о <

о

и

^

ы О X ю

О <

О и