CC BY
184УДК 347.61/.64
DOI: 10.17072/2619-0648-2020-1-61-72
ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ГРАЖДАНСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИИ К СЕМЕЙНЫМ ОТНОШЕНИЯМ: ТЕОРИЯ, ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНАЯ ПРАКТИКА
Т. В. Шершень
Кандидат юридических наук, доцент, зав. кафедрой гражданского права
Пермский государственный
национальный исследовательский университет 614990, Россия, г. Пермь, ул. Букирева, 15
E-mail: tamaraur@yandex.ru
Аннотация: рассматриваются проблемы применения гражданского законодательства Российской Федерации к семейным отношениям, анализируются подходы к их решению, существующие в теории и правоприменительной практике, дается оценка наиболее значимым изменениям, внесенным в кодифицированный акт семейного законодательства, с позиции их правоприменительного эффекта в рассматриваемой сфере. Ставится задача определения содержания понятия «существо семейных отношений», поскольку базовым условием для применения норм гражданского законодательства к семейным отношениям, не урегулированным семейным законодательством, является отсутствие противоречия существу семейных отношений. Обращено внимание на законопроект № 835938-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации (в части имущественных отношений супругов)», внесенный на рассмотрение в Государственную Думу РФ 14 ноября 2019 г., предлагающий по сути модель гражданско-правового регулирования имущественных отношений супругов без учета семейно-правовой составляющей. Сделан вывод о том, что предложенная модель правового регулирования имущественных отношений супругов мо-
© Шершень Т. В., 2020
жет привести к нарушению баланса интересов супругов (супруга) во имя стабильности гражданского оборота. Вместе с тем именно в сфере семейно-правового регулирования реформы должны быть исключительно выверенными, взвешенными и обдуманными.
Ключевые слова: семейные отношения; существо семейных отношений; семейное право; семейное законодательство; аналогия закона; аналогия права; гражданское законодательство; имущественные отношения супругов
PROBLEMS OF APPLICATION OF THE CIVIL
LEGISLATION OF RUSSIA TO FAMILY RELATIONS:
THEORY, LEGISLATION AND LAW ENFORCEMENT PRACTICE
T. V. Shershen
Perm State University
15, Bukireva st., Perm, Russia, 614990
E-mail: tamaraur@yandex.ru
Abstract: the article is devoted to the problem of the application of the civil legislation of the Russian Federation to family relations, the article contains the analysis of approaches existing in the theory and law enforcement practice to their solution. The author gives an assessment of the most significant changes made to the codified act of the family legislation from the position of their law enforcement effect in the field under consideration. The aim of the article is to determine the content of the concept "the essence offamily relations", since the basic condition for the application of civil legislation to family relations, not regulated by family legislation, is the absence of contradiction to the essence of family relations. Attention is drawn to the bill No. 835938-7 "on amendments to certain legislative acts of the Russian Federation (in terms of property relations of spouses) ", submitted to the State Duma of the Russian Federation on November 14, 2019, in fact, offering a model of the civil regulation of property relations of spouses without taking into account the family legal component. The author comes to the conclusion that the proposed model of legal regulation of property relations of spouses can lead to a violation of the balance of interests of spouses (spouse) in the name of stability of the civil turnover. At the same time, it is in the sphere of family law regulation that reforms should be exclusively verified, balanced and deliberate.
Keywords: family relations; essence of family relations; family law; family legislation; legal analogy; the analogy of law; civil legislation; property relations of spouses
Вопрос об отраслевой самостоятельности семейного права до настоящего времени остается дискуссионным1. Преобладающая позиция о самостоятельном характере семейного права как отрасли права все чаще подвергается сомнению в научных кругах и критике, не всегда обоснованной и справедливой.
Отраслевая самостоятельность семейного права базируется на специфике предмета и метода, своеобразии целей и принципов правового регулирования семейных отношений, уникальности субъектного состава, оснований возникновения, изменения, прекращения и восстановления семейных правоотношений, особенностях их экономической составляющей, которая не превалирует в механизме семейно-правового регулирования в отличие от сферы гражданско-правового регулирования.
Семейные отношения уникальны по своей природе, на что обращалось внимание еще в классической русской литературе: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему»2. Уникальность семейных отношений не может не сказываться на специфике метода семейно-правового регулирования, характерными чертами которого выступают ситуационность и индивидуальность. Вероятно, именно поэтому профессор С. А. Степанов отнес семейное право наряду с наследственным правом к особой правовой форме эгоизма, в основе которого - «некий коллективный эгоизм»3.
Сфера семейных отношений относится к тем областям правового регулирования, в которых значителен удельный вес императивных норм, что обусловлено необходимостью защиты прав и интересов прежде всего несовершеннолетних детей и нетрудоспособных, нуждающихся в помощи членов семьи. При рассмотрении семейных споров важен индивидуальный подход, который допускает немалую долю судебного усмотрения, что исключает возможность закрепления в законе «готовых решений для судов по таким сложнейшим вопросам, как порядок встреч с отдельно проживающим родителем или местожительство ребенка»4.
1 Подробнее см.: Филиппова Т. А., Маньковский И. Ю., Титаренко Е. П. Практическое значение определения отраслевой самостоятельности семейного права //Семейное и жилищное право. 2019. № 5. С. 19-22.
2 Толстой Л. Н. Собрание сочинений: в 8 т. Т. 5, 6. М.: Лексика, 1996. URL: https://ilibrary.ru/ text/1099/p. 1/index.html (дата обращения: 30.11.2019).
3 Степанов С. А. Эгоизм и альтруизм в праве // Пермский юридический альманах. Ежегодный научный журнал. 2018. № 1. С. 48-54.
4 Экспертное заключение по проекту Концепции совершенствования семейного законодательства РФ и предложений по совершенствованию семейного законодательства. Принято на заседании Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского
В соответствии со статьей 4 Семейного кодекса РФ применение к имущественным и личным неимущественным отношениям между членами семьи, не урегулированным семейным законодательством, правил гражданского законодательства возможно и допустимо постольку, поскольку это не противоречит существу семейных отношений.
В судебной практике нередко обнаруживается это самое «противоречие норм гражданского законодательства существу семейных отношений» и следует отказ в применении норм гражданского права к семейным отношениям. В качестве иллюстрации можно привести следующие примеры.
В Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 2012 г. дан отрицательный ответ на вопрос о допустимости применения статьи 333 Гражданского кодекса РФ к отношениям, возникающим в связи с взысканием неустойки, предусмотренной пунктом 2 статьи 115 Семейного кодекса РФ. В обоснование позиции приведены самые разные доводы: о цели, о социально уважительных причинах установления алиментных обязательств, о специальном характере неустойки как меры семейно-правовой ответственности, гарантирующей осуществление прав уполномоченных лиц на получение содержания, и, наконец, об отсутствии в нормах Семейного кодекса РФ прямого указания на возможность уменьшения размера неустойки5. В Обзоре судебной практики по делам, связанным со взысканием алиментов на несовершеннолетних детей, а также на нетрудоспособных совершеннолетних детей6, обращено внимание на то, что при рассмотрении данной категории дел ответчики нередко ссылались на явную несоразмерность неустойки последствиям нарушения обязательств по своевременной уплате алиментов и просили суд уменьшить размер неустойки, применив положения статьи 333 Гражданского кодекса РФ. Верховным Судом РФ с удовлетворением было отмечено, что по абсолютному большинству дел суды такую позицию признавали несостоятельной и исходили из того, что уменьшение размера неустойки за несвоевременную уплату алиментов, взысканных судом, на основании статьи 333 Гражданского кодекса РФ не допускается. По ряду дел суды необоснованно удовлетворяли требование о снижении размера неустойки по мотиву явной несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательств по своевременной уплате алиментов. Такие судебные постановления
законодательства 7 июля 2014 г. № 132-1/2014 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
5 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 2012 г.: утв. Президиумом Верховного Суда РФ 26 дек. 2012 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. № 4.
6 Обзор судебной практики по делам, связанным со взысканием алиментов на несовершеннолетних детей, а также на нетрудоспособных совершеннолетних детей: утв. Президиумом Верховного Суда РФ 13 мая 2015 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. № 7.
отменялись вышестоящими судами в случае их обжалования. Отказ в удовлетворении иска об уменьшении размера неустойки базировался на разъяснениях Верховного Суда РФ о том, что особенности алиментных обязательств исключают возможность применения статьи 333 Гражданского кодекса РФ к плательщику алиментов. По мнению Президиума Верховного Суда РФ, неустойка, установленная пунктом 2 статьи 115 Семейного кодекса РФ, является специальной мерой семейно-правовой ответственности, гарантирующей осуществление прав нуждающихся членов семьи на получение содержания, и взыскивается в виде фиксированного размера взимаемых за каждый день просрочки процентов. Уменьшение неустойки положениями статьи 115 Семейного кодекса РФ не предусмотрено.
Разве закрепление неустойки в статье 115 Семейного кодекса РФ меняет ее гражданско-правовую природу? Сложно согласиться с квалификацией Верховным Судом РФ неустойки в качестве меры семейно-правовой ответственности. Разве институт исковой давности перестает быть институтом гражданского права в тех случаях, когда исковая давность подлежит применению к семейным отношениям (п. 3 ст. 35 СК РФ, п. 7 ст. 38 СК РФ, п. 4 ст. 169 СК РФ)? Конечно, нет, и это прямо отражено в пункте 2 статьи 9 Семейного кодекса РФ, согласно которому при применении норм, устанавливающих исковую давность, суд руководствуется правилами статей 198-200 и 202-205 Гражданского кодекса РФ. Очевидно, что законодатель, принимая в 1995 г. кодифицированный акт семейного законодательства, упустил из виду этот момент, не сделав отсылку к положениям Гражданского кодекса РФ применительно к неустойке за неисполнение алиментной обязанности.
К сожалению, действующее законодательство современной России чрезвычайно изменчиво, даже федеральные законы не лишены внутренних противоречий, несоответствий другим федеральным законам, обнаруживают в своем содержании пробелы и юридико-технические недочеты. С этой точки зрения Семейный кодекс РФ, занимающий по праву первое место среди кодифицированных актов России как самый стабильный кодекс современной России, не лишен недочетов и требует обновления, особенно в свете реформы гражданского и процессуального законодательства. Семейный кодекс РФ, как справедливо отмечено О. Ю. Косовой, «содержит разноотраслевые нормы (семейного, административного, гражданско-процессуального права), которые консолидированы в этом базовом законе» и «продвижение права вглубь семьи требует от законодателя крайней осторожности и взвешенности»7.
7 Косова О. Ю. О концептуальной основе развития российского семейного законодательства // Актуальные проблемы российского права. 2017. № 5(78). С. 38-39.
Однозначно положительно следует оценить изменившийся спустя 5 лет после утверждения Обзора судебной практики за третий квартал 2012 г. подход судебной практики к вопросу о недопустимости уменьшения размера неустойки, предусмотренной пунктом 2 статьи 115 Семейного кодекса РФ по правилам статьи 333 Гражданского кодекса РФ. В Постановлении Конституционного Суда РФ от 6 октября 2017 г. № 23-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 2 статьи 115 Семейного кодекса Российской Федерации и пункта 1 статьи 333 ГК РФ в связи с жалобой гражданина Р. К. Костяшкина»8 дано прямо противоположное разъяснение. Как представляется, именно оно дало направление законодателю для внесения дополнений в пункт 2 статьи 115 Семейного кодекса РФ в 2018 г.
Суть жалобы гражданина Р. К. Костяшкина сводилась к обнаружившейся неопределенности в вопросе о том, соответствуют ли Конституции РФ оспариваемые заявителем законоположения пункта 2 статьи 115 Семейного кодекса РФ и пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса РФ.
Ковровским городским судом Владимирской области 3 июля 1997 г. был выдан судебный приказ о взыскании алиментов с гражданина Р. К. Кос-тяшкина на несовершеннолетнего ребенка А. Р. Костяшкина в размере % части всех видов заработка ежемесячно с 27 июня 1997 г. до его совершеннолетия.
В связи с ненадлежащим исполнением Р. К. Костяшкиным алиментной обязанности (задолженность по уплате алиментов составила 216 764,79 руб.) достигший совершеннолетия А. Р. Костяшкин обратился в суд с требованием к Р. К. Костяшкину о взыскании неустойки за несвоевременную уплату алиментов в размере 3 242 535,18 руб.
Решением мирового судьи судебного участка № 9 г. Коврова и Ковров-ского района Владимирской области от 26 июля 2016 г. в удовлетворении указанных требований было отказано. Отказ был мотивирован тем, что на основании решения Ковровского городского суда Владимирской области от 8 августа 2014 г. из актовой записи о рождении ребенка были исключены сведения об отцовстве Р. К. Костяшкина в отношении А. Р. Костяшкина.
Апелляционным определением Ковровского городского суда Владимирской области от 21 ноября 2016 г. решение было отменено. Новым решением суда исковые требования к Р. К. Костяшкину были удовлетворены.
8 По делу о проверке конституционности положений пункта 2 статьи 115 Семейного кодекса Российской Федерации и пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Р. К. Костяшкина: постановление Конституционного Суда РФ от 6 октября 2017г. № 23-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 2017. № 42, ст. 6220.
С ответчика взыскана неустойка за несвоевременную уплату алиментов в размере 3 242 535,18 руб. Суд апелляционной инстанции, руководствуясь разъяснением Президиума Верховного Суда РФ, изложенным в Обзоре судебной практики по делам, связанным со взысканием алиментов на несовершеннолетних детей, а также на нетрудоспособных совершеннолетних детей9, исходил из того, что решение о взыскании алиментов должно было исполняться лицом, обязанным уплачивать алименты надлежащим образом до вступления в силу решения суда об исключении его отцовства в отношении ребенка.
По мнению Р. К. Костяшкина, положения пункта 2 статьи 115 Семейного кодекса РФ и пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса РФ противоречат статье 17 Конституции РФ. По смыслу, придаваемому правоприменительной практикой, данные положения исключают право суда уменьшить размер неустойки, начисленной за просрочку уплаты алиментов на содержание несовершеннолетнего ребенка, если она явно несоразмерна последствиям нарушения данного обязательства. Это в совокупности с тяжелым материальным положением должника приводит к нарушению баланса прав и законных интересов всех несовершеннолетних детей должника, находящихся на его иждивении.
Конституционный Суд РФ обратил внимание на ошибочность подхода Верховного Суда РФ. В Постановлении от 6 октября 2017 г. № 23-П Конституционный Суд РФ четко указал на гражданско-правовую природу неустойки, отметив, что «несвоевременная уплата алиментов влечет за собой, в том числе меры гражданско-правовой ответственности в форме возмещения убытков и уплаты законной зачетной неустойки. Ее размер установлен пунктом 2 статьи 115 Семейного кодекса Российской Федерации, согласно которому при образовании задолженности по вине лица, обязанного уплачивать алименты по решению суда, виновное лицо уплачивает получателю алиментов неустойку в размере одной второй процента от суммы невыплаченных алиментов за каждый день просрочки».
Конституционный Суд РФ указал на обязанность суда оценивать обоснованность размера заявленной к взысканию неустойки, т. е. фактически ее соразмерность задолженности алиментообязанного лица, в том числе с учетом исключительных обстоятельств, затрагивающих права и законные интересы других членов семьи. По сути, был сделан вывод о том, что положения пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса РФ подлежат применению
9 Обзор судебной практики по делам, связанным со взысканием алиментов на несовершеннолетних детей, а также на нетрудоспособных совершеннолетних детей...
к неустойке, предусмотренной пунктом 2 статьи 115 Семейного кодекса РФ. Ситуация была изменена. И несмотря на то, что Конституционным Судом РФ положения пункта 2 статьи 115 Семейного кодекса Российской Федерации и пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса РФ не были признаны противоречащими Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду при наличии заслуживающих внимания обстоятельств уменьшить неустойку при образовании задолженности по вине лица, обязанного уплачивать алименты по решению суда, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства по уплате алиментов. В соответствии со статьей 6 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» конституционно-правовой смысл положений пункта 2 статьи 115 Семейного кодекса РФ и пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса РФ, выявленный в Постановлении, является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике. И несмотря на четко и однозначно сформулированную Конституционным Судом РФ правовую позицию по вопросу о возможности уменьшения размера неустойки, законодатель посчитал необходимым внести изменения в Семейный кодекс РФ в этой части.
С принятием Федерального закона от 29 июля 2018 г. № 224-ФЗ «О внесении изменений в статьи 114 и 115 Семейного кодекса Российской Федерации»10 закреплена возможность по иску лица, обязанного уплачивать алименты, не только уменьшить размер неустойки, но и освободить от уплаты задолженности по неустойке за несвоевременную уплату алиментов. Решая вопрос об уменьшении размера неустойки, суду необходимо учитывать материальное и (или) семейное положение плательщика алиментов. Условием уменьшения размера неустойки, по пункту 2 статьи 115 Семейного кодекса РФ, как и по статье 333 Гражданского кодекса РФ, служит явная несоразмерность подлежащей уплате неустойки последствиям нарушения обязательства по уплате алиментов. Законодателем размер неустойки, подлежащей уплате при образовании задолженности по вине лица, обязанного выплачивать алименты, был снижен с 1/2 до 1/10 процента от суммы невыплаченных алиментов за каждый день просрочки. Как видим, спустя 10 лет законодатель снова вернулся к размеру неустойки, закрепленному в первоначальной редакции Семейного кодекса России.
10 О внесении изменений в статьи 114 и 115 Семейного кодекса РФ: Федер. закон от 29 июля 2018 г. № 224-ФЗ// Собрание Законодательства Российской Федерации. 2018. № 31, ст. 4813.
Как видим, вопрос о соотношении норм кодифицированных актов гражданского и семейного законодательства России имеет очень важное практическое значение, от решения которого зависит судьба конкретных участников семейных отношений. Представляется, что необходимо ответить на вопросы о возможности рассмотрения норм Гражданского кодекса РФ в качестве общих, а норм Семейного кодекса РФ в качестве специальных и решить, необходимо ли самостоятельное (восполнительное) семейно-правовое регулирование в тех случаях, когда нормы гражданского законодательства невозможно применить к семейным отношениям в виду противоречия существу семейных отношений. П. В. Крашенинников справедливо отмечает: «Семейная сфера правового регулирования требует очень взвешенного и аккуратного регулирования»11. Именно поэтому при решении вопроса о допустимости применения аналогии закона в семейном праве законодатель сделал упор на существо семейных отношений.
Законодатель и правоприменитель непоследовательны и в вопросе применения исковой давности к семейным отношениям. В пункте 1 статьи 9 Семейного кодекса РФ закреплено правило, согласно которому на требования, вытекающие из семейных отношений, исковая давность не распространяется, за исключением случаев, если срок для защиты нарушенного права установлен Семейным кодексом РФ. Таким образом, учитывая специфику семейных отношений, их строго личный и преимущественно длящийся характер, законодатель закрепил общее правило, в соответствии с которым исковая давность к семейным отношениям не применяется, но как исключение может применяться только в строго определенных случаях, когда сроки для защиты нарушенных семейных прав предусмотрены в Семейном кодексе РФ. К требованию о взыскании неустойки за несвоевременную уплату алиментов в Семейном кодексе РФ срок исковой давности не установлен, что, однако, не помешало Верховному Суду РФ со ссылкой на статью 4 Семейного кодекса РФ разъяснить правило о применении исковой давности к требованию о взыскании неустойки. Согласно разъяснению, содержащемуся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ, «суд может по заявлению стороны в споре применить исковую давность и отказать в удовлетворении иска (полностью или в части) о взыскании неустойки по мотиву пропуска срока исковой давности, исчисляемого отдельно по каждому просроченному месячному платежу (статьи 196 и 199 ГК РФ)»12.
11 Крашенинников П. В. Нужен ли России новый Семейный кодекс? // Семейное и жилищное право. 2017. № 1. С. 3.
12 О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных со взысканием алиментов: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 26 дек. 2017 г. № 56 (п. 65) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 4.
Отсутствие указания в норме статьи 115 Семейного кодекса РФ на применение срока исковой давности свидетельствует о законодательном решении не распространять срок исковой давности на требования о взыскании неустойки.
Содержание защиты семейных прав раскрывается через механизм защиты, включающий формы и способы, правовые средства защиты семейных прав. Сложности продолжают возникать в решении вопроса о допустимости применения способов защиты, предусмотренных в статьей 12 Гражданского кодекса РФ, при защите прав участников семейных отношений. Статья 8 Семейного кодекса РФ в первоначальной редакции предусматривала закрытый перечень способов защиты семейных прав, предоставляя участникам семейных отношений защиту только теми способами, которые были предусмотрены кодифицированным актом семейного законодательства. Расширение с 10 января 2016 г. способов защиты прав участников семейных правоотношений (не только способами, предусмотренными соответствующими статьями Семейного кодекса, «а также иными способами, предусмотренными законом»), казалось бы, должно было улучшить правоприменительную ситуацию, но за истекшие почти четыре года существенных подвижек в этой сфере не произошло. После корректировки законодателем пункта 2 статьи 115 Семейного кодекса РФ с прямым и недвусмысленным указанием на возможность уменьшения судом размера неустойки не остается сомнений в необходимости внесения указания на конкретные способы защиты прав участников семейных отношений в содержание кодифицированного акта семейного законодательства России.
14 ноября 2019 г. в Государственную Думу РФ на рассмотрение внесен законопроект № 835938-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации (в части имущественных отношений супругов)», который, по сути, предлагает модель гражданско-правового регулирования имущественных отношений супругов без учета семейно-правовой составляющей. Как сказано в пояснительной записке к законопроекту, проект федерального закона преследует цель приведения норм семейного законодательства, регулирующих имущественные отношения супругов, в соответствие с правилами гражданского законодательства, а также содержит положения, приводящие положения законодательства о банкротстве и законодательства о государственной регистрации недвижимости в соответствие с правилами гражданского и семейного законодательства.
Смысл и назначение института общей совместной собственности, положения которого были перенесены в Семейный кодекс РФ из норм семейного законодательства СССР и семейного законодательства РСФСР, в целом
отвечают интересам большинства россиян. В связи с этим основные положения этого института должны быть сохранены.
Однако развитие рыночных отношений со всей остротой обозначило в практике правоприменения немало проблем, связанных с недостаточной увязкой положений Гражданского кодекса РФ и семейного законодательства. Нормы Семейного кодекса РФ не только терминологически отличаются от норм современного гражданского законодательства, но и подчас вступают в прямое противоречие с гражданским законодательством. Кроме того, часть положений самого Семейного кодекса РФ содержит внутренние противоречия, разрушающие конструкцию общей совместной собственности и, как следствие, не позволяющие обеспечить защиту имущественных интересов супругов. Хотелось бы узнать подробнее, о каких внутренних противоречиях, «разрушающих конструкцию общей совместной собственности» и «не позволяющих обеспечить защиту имущественных интересов супругов» идет речь.
Солидарность и поддержку вызывают предложения о необходимости приведения формулировок главы 7 Семейного кодекса РФ, в частности названия и содержания статьи 34 Семейного кодекса РФ, в соответствие с изменениями, которые произошли в результате реформы гражданского законодательства. Заслуживают поддержки предложения о внесении изменений в Федеральный закон «О государственной регистрации недвижимости» с указанием в качестве обладателей права общей собственности на объект недвижимости не одного супруга, а обоих.
Сложно согласиться с авторами законопроекта, утверждающими, что они подошли к совершенствованию Семейного кодекса РФ «предельно осторожно с целью минимального воздействия на сложившиеся семейные отношения». Озадаченные тем, что в текущей судебной и нотариальной практике общее имущество супругов рассматривается «как набор отдельных объектов прав», авторы предлагают подходить к общему имуществу супругов как к «цельному имущественному комплексу», включающему в себя вещи, имущественные права и общие долги супругов. Вызывает принципиальное возражение предложение о закреплении презумпции общности супружеских долгов, что приведет к дисбалансу имущественных интересов супругов и их кредиторов с явным прокредиторским перевесом. Презумпция общности долгов супругов не согласована с презумпцией согласия супруга на совершение сделки по распоряжению общим имуществом, предусмотренной в пункте 2 статьи 35 Семейного кодекса РФ. Полагаем, что в целях обеспечения баланса интересов участников имущественных отношений необходимо расширить перечень сделок с общим имуществом супругов, для совершения которых требуется нотариально удостоверенное согласие второго супруга.
Предложенная депутатами П. В. Крашенинниковым, Т. В. Плетневой модель правового регулирования имущественных отношений супругов, как представляется, может привести к нарушению баланса интересов супругов (супруга) во имя стабильности гражданского оборота. Вместе с тем именно в сфере семейно-правового регулирования реформы должны быть исключительно выверенными, взвешенными и обдуманными.
Библиографический список
Косова О. Ю. О концептуальной основе развития российского семейного законодательства // Актуальные проблемы российского права. 2017. № 5(78). С.35-40.
Крашенинников П. В. Нужен ли России новый Семейный кодекс? // Семейное и жилищное право. 2017. № 1. С. 3-7.
Степанов С. А. Эгоизм и альтруизм в праве // Пермский юридический альманах. Ежегодный научный журнал. 2018. № 1. С.48-54.
Толстой Л. Н. Собрание сочинений: в 8 т. Т. 5, 6. М.: Лексика, 1996. URL: https://ilibrary.ru/text/1099/p.1/index.html (дата обращения: 30.11.2019).
Филиппова Т. А., Маньковский И. Ю., Титаренко Е. П. Практическое значение определения отраслевой самостоятельности семейного права // Семейное и жилищное право. 2019. № 5. С. 19-22.
Информация для цитирования
Шершень Т. В. Проблемы применения гражданского законодательства России к семейным отношениям: теория, законодательство и правоприменительная практика // Ex jure. 2020. № 1. C. 61-72. DOI: 10.17072/2619-0648-2020-1-61-72.
Shershen T. V. Problems of Application of the Civil Legislation of Russia to Family Relations: Theory, Legislation and Law Enforcement Practice. Ex Jure. 2020. № 1. Рр. 61-72. (In Russ.). DOI: 10.17072/2619-06482020-1-61-72.
и
S3
W
