CC BY
27УДК 343.11
Алексей Геннадьевич КАЛУГИН,
заместитель начальника Сибирского юридического института ФСКН России (г. Красноярск) по учебной работе, кандидат юридических наук, доцент
alexei_kalugin@mail. ш
ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ПОРЯДКА ЗАКЛЮЧЕНИЯ ДОСУДЕБНОГО СОГЛАШЕНИЯ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ В УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РОССИИ И ДРУГИХ БЫВШИХ РЕСПУБЛИК СССР
PROBLEMS OF LEGAL REGULATION OF THE PROCEDURE OF CONCLUSION OF PRE-TRIAL COOPERATION AGREEMENT IN CRIMINAL-PROCEDURAL LEGISLATION IN RUSSIA AND OTHER FORMER USSR REPUBLICS
В статье рассматриваются некоторые проблемы и противоречия, возникшие после введения в УПК РФ главы 40.1; предлагаются пути со-вершенствования ее положений на основе сравнительного анализа подобных норм в современном уголовно-процессуальном законодательстве других республик, ранее входивших в состав СССР.
The article considers some problems and contradictions having arisen after introducing Chapter 40.1 into the Criminal-Procedural Code of the RF; the ways of improvement of its provisions on the basis of comparative analysis of the similar regulations in the present criminal-procedural legislation of other former USSR Republics are suggested.
Ключевые слова: досудебное соглашение о сотрудничестве, особый порядок судебного разбирательства, глава 40.1 УПК РФ.
Keywords: pre-trial agreement on cooperation, special order of proceedings in court, Chapter 40.1 of the CPC of RF.
Существовавшие до недавнего времени преимущественно в США и в странах Западной Европы процессуальные схемы разрешения уголовного дела на основе сделки между стороной обвинения в лице государственных органов, осуществляющих уголовное преследование, и стороной защиты в последние два десятилетия получили распространение и на постсоветском пространстве. Так в уголовно-процессуальном законодательстве России, Украины, Беларуси, Казахстана, Молдовы (ИС
Континент. URL: http://continent-online.com), Грузии (URL: http://pravo.org.ua), Латвии (URL: http://www.pravo.lv)1 и других бывших республик Советского Союза появились различные варианты соглашений между сторонами обвинения и защиты ("о признании вины", "о сотрудничестве", "о примирении"), призванные стимулировать лиц, подвергающихся уголовному преследованию, к сотрудничеству со следствием в обмен на определенные преференции при назначении наказания.
1 Перечислены государства из числа бывших союзных республик СССР, современное уголовно-процессуальное законодательство которых автору удалось детально проанализировать.
Практика их применения постепенно расширяется, что вполне объяснимо: изобличение организаторов и активных членов организованных преступных формирований, занимающихся бандитизмом, террористической деятельностью, производством, поставкой и реализацией наркотических средств и психотропных веществ, значительно облегчается, когда доказывание признаков организованной преступной деятельности осуществляется с помощью ее непосредственных участников.
Вместе с тем и сама юридическая конструкция института досудебного соглашения о сотрудничестве в УПК РФ, и практика его применения с самого начала вызвали неоднозначную реакцию как со стороны научного сообщества, так и со стороны сотрудников следственных органов, прокуратуры и судей.
Положения главы 40.1 УПК РФ еще на этапе рассмотрения ее в качестве законопроекта вызвали в свой адрес множество серьезных и обоснованных замечаний со стороны специалистов аппарата Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, а также Верховного Суда Российской Федерации. К сожалению, далеко не все замечания и предложения были приняты во внимание и реализованы в законе, в результате чего глава 40.1 УПК РФ в ее нынешней редакции изобилует существенными пробелами и противоречиями, которые, будучи помноженными на непродуманность и необоснованность ее применения, могут привести к формированию в целом негативной следственной и судебной практики.
Попытаемся через сравнительно-правовой анализ аналогичных положений в уголовно-процессуальном законодательстве других государств, имеющих схожую с российской правовую систему, найти оптимальные пути совершенствования норм УПК РФ, образующих институт досудебного соглашения о сотрудничестве. С этой целью обозначим основные проблемные вопросы, связанные с данным уголовно-процессуальным институтом, требующие
научного осмысления и законодательного решения.
Начать, пожалуй, следует с определения адекватности предусмотренных законом процессуальных средств целевому предназначению этого института.
В УПК РФ нет ни прямого указания на цели досудебного соглашения о сотрудничестве, ни каких-либо ограничений в части категории преступлений, по делам о которых такое соглашение может заключаться.
Между тем судебная статистика свидетельствует о том, что досудебные соглашения заключаются не только с участниками организованной преступной деятельности, но и с лицами, привлеченными к уголовной ответственности за преступления, совершенные ими в одиночку, в том числе не представляющие особой сложности в доказывании. Так, согласно сводным статистическим данным о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 2015 г. (Официальный сайт Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. URL: http:// www.cdep.ru/index.php?id=79&item=3417), среди 4134 осужденных, с которыми были заключены досудебные соглашения о сотрудничестве, лишь 72 человека осуждены за преступления, предусмотренные ст. 208-210 УК РФ (бандитизм, организация незаконного вооруженного формирования, организация преступного сообщества (преступной организации) и участие в них); 9 человек - за преступления террористической направленности (ст. 205-207 УК РФ), 1608 человек - за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, 1455 -за хищения (ст. 158-162 УК РФ).
В то же время 1478 человек осуждены за преступления небольшой и средней тяжести, а 1 4 человек - за преступления, отнесенные уголовно-процессуальным законом к категории частного обвинения (ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116 и ч. 1 ст. 128.1 УК РФ). Трудно даже предположить, какие действия обвиняемых выступали предметом
соглашения о сотрудничестве в этих случаях, и была ли в таком соглашении реальная необходимость у органов расследования.
Зачастую лица, подозреваемые и обвиняемые в тяжких и особо тяжких преступлениях, используют досудебное соглашение как способ ухода от реальной уголовной ответственности. Так, по инициативе органа расследования прокурором были заключены соглашения о сотрудничестве со всеми четырнадцатью обвиняемыми, входившими в преступное сообщество, осуществлявшее приобретение, хранение, перевозку и реализацию героина. При этом соглашения заключались последовательно, по мере выявления новых подозреваемых. Выделенные же уголовные дела в силу небольшой численности районного суда рассматривались судьями нескольких судов региона, так как действующее законодательство не предусматривает рассмотрения "выделенного" и "основного" дела одним и тем же судьей. В итоге организатору преступного сообщества суд назначил наказание в виде 8 лет лишения свободы условно, второстепенный же участник, признавший себя виновным по трем эпизодам реализации героина, при рассмотрении дела другим составом и в другом суде был приговорен к 2 годам и 6 месяцам лишения свободы с реальным отбыванием наказания в колонии. [4, с. 58]
К сожалению, как показывает изучение следственной практики, случаи, когда досудебные соглашения заключались без учета характеристики личности подозреваемых и их роли в преступном сообществе, не единичны.
Справедливости ради необходимо отметить, что своевременный анализ ситуации и повышение эффективности процессуального контроля позволяет руководству следственных органов позитивно влиять на складывающуюся практику. По данным Следственного департамента ФСКН России, при увеличении почти в 2 раза общего количества возбужденных и расследованных в 2015 г. следователями органов наркоконтроля уголовных дел о преступле-
ниях, предусмотренных ст. 210 УК РФ (организация преступного сообщества или участие в нем), совершенных в сфере незаконного оборота наркотиков, а также общего количества обвиняемых по ним общее число уголовных дел, выделенных в отдельное производство, в отношении соучастников, с которыми заключены досудебные соглашения о сотрудничестве, осталось на уровне предыдущего года, что связано с более избирательным и взвешенным подходом следователей к заключению таких соглашений. [3]
Сравнивая в этом аспекте уголовно-процессуальное законодательство России и других бывших республик Советского Союза, необходимо отметить наличие нескольких вариантов соглашений:
- соглашение о сотрудничестве (Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь (далее - УПК Беларуси), Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан (далее - УПК Казахстана));
- соглашение о признании вины и наказании (Уголовно-процессуальный кодекс Республики Молдова (далее - УПК Молдовы), Уголовно-процессуальный кодекс Украины (далее - УПК Украины), УПК Казахстана, Уголовно-процессуальный кодекс Грузии (далее - УПК Грузии), Уголовно-процессуальный закон Латвийской Республики (далее - УПЗ Латвии);
- соглашение о примирении между потерпевшим и подозреваемым (обвиняемым) (УПК Украины).
Кроме того, Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики предусматривает особый порядок судебного разбирательства при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением, практически аналогичный особому порядку, предусмотренному главой 40 УПК РФ.
Безусловно, предметом для сравнительного анализа в рамках настоящей статьи будут нормы первой группы (регламентирующие порядок заключения соглашения о сотрудничестве), однако в некоторых случаях определенный интерес будут вызывать и отдельные положения, связанные со сделкой о признании вины.
УПК Беларуси не содержит указаний на определенные категории уголовных дел или преступлений, по которым возможно заключение соглашения о сотрудничестве, а лишь некоторые ограничения. В соответствии с частями 2 и 3 ст. 4686 соглашение не может быть заключено:
- с лицом, совершившим общественно опасное деяние в состоянии невменяемости (аналогичная норма содержится и в ч. 2 ст. 612 УПК Казахстана);
- по уголовному делу, досудебное производство по которому осуществляется в ускоренном порядке;
- в случае, если содействие подозреваемого (обвиняемого) заключается лишь в сообщении сведений о своем участии в преступной деятельности.
Раздел 1 3 УПК Казахстана предусматривает два вида соглашений:
- в форме сделки о признании вины -по преступлениям небольшой, средней тяжести либо тяжким преступлениям - в случае согласия подозреваемого (обвиняемого) с подозрением (обвинением);
- в форме соглашения о сотрудничестве - по всем категориям преступлений при способствовании раскрытию и расследованию преступлений, совершенных преступной группой, особо тяжких преступлений, совершенных иными лицами, а также экстремистских и террористических преступлений.
Глава XXI УПК Грузии предусматривает заключение процессуального соглашения лишь о вине или наказании, следствием которого является постановление судом приговора без рассмотрения дела по существу. Однако ст. 218, входящая в эту главу, говорит о возможности полного освобождения обвиняемого от уголовной ответственности или наказания, а также пересмотра уже назначенного наказания в случае реализации процессуального соглашения об особом сотрудничестве, заключенном между обвиняемым и Главным прокурором Грузии.
Обязательным условием заключения такого соглашения является невозможность раскрытия преступления без содействия
обвиняемого, когда публичный интерес раскрытия преступления превышает интерес привлечения лица к ответственности или назначения ему наказания либо отбывания им наказания. Главный прокурор Грузии вправе приступить к реализации этого соглашения и направить в суд соответствующее ходатайство только после фактического выполнения обвиняемым своих обязательств, когда в результате сотрудничества выявлено лицо, совершившее должностное преступление, либо лицо, совершившее тяжкое или особо тяжкое преступление, а также созданы существенные условия для раскрытия данного преступления. В противном случае соглашение об особом сотрудничестве будет считаться недействительным.
Таким образом, в законодательстве Казахстана и Грузии пусть косвенно, но определено целевое предназначение института досудебного соглашения о сотрудничестве - использование его в случаях, когда раскрытие тяжких и особо тяжких преступлений, представляющих повышенную общественную опасность, и изобличение лиц, их совершивших, затруднительно без эффективного содействия представителей самой преступной среды, в том числе соучастников.
Обратим внимание на то, что указанные выше нормы допускают применение института досудебного соглашения для выявления и доказывания преступлений, не связанных с преступлением, в котором обвиняется лицо, заявившее ходатайство о заключении досудебного соглашения. Соглашение может заключаться в целях изобличения других лиц, совершивших самостоятельные преступления. В российском же варианте при буквальном толковании ст. 317.1 УПК РФ можно сделать вывод о возможности заключения досудебного соглашения только для изобличения соучастников преступления. По крайней мере, из формулировки пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 16 "О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении
досудебного соглашения о сотрудничестве" следует, что досудебное соглашение может быть заключено лишь при расследовании преступлений, совершенных не одним, а несколькими лицами; в то же время не допускается применение данного института в отношении преступлений, не связанных с преступлениями, в которых обвиняется лицо, заявившее ходатайство о заключении досудебного соглашения. В то же время в практике расследования преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков практически по каждому второму делу, где были заключены досудебные соглашения о сотрудничестве, обвиняемые сообщают о приобретении наркотических средств у иных лиц, дают показания о способе приобретения, указывают на конкретных сбытчиков, берут на себя обязательства об участии в оперативно-розыскных мероприятиях, направленных на задержание и изобличение сбытчиков. Благодаря заключенному досудебному соглашению, уголовное преследование реализуется не только и не столько в отношении самого обвиняемого, сколько в отношении других лиц, совершивших более опасные преступления. [2, с. 57-58]
Представляется, что при разработке предложений по совершенствованию российского уголовно-процессуального законодательства на это обстоятельство следует обратить внимание.
Следующей и, пожалуй, наиболее острой для российского варианта досудебного соглашения о сотрудничестве проблемой является фактический отказ законодателя от доказывания в суде обстоятельств совершенного преступления при условии полного признания обвиняемым, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, своей вины.
Предусмотренные пп. 1-3 ч. 4 ст. 317.7 УПК РФ обстоятельства, входящие в предмет судебного разбирательства в отношении подсудимого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, объективно не могут быть достоверно установлены в рамках особого порядка судебного разбирательства, по крайней мере, до
вынесения приговора по "основному" делу и полного, всестороннего исследования обстоятельств всех эпизодов преступной деятельности, которые были выявлены и доказаны с помощью данного подсудимого, поскольку только после этого может быть установлена его подлинная роль в преступной организации и полнота выполнения обязательств, данных при заключении досудебного соглашения, либо, наоборот, выявлен факт дачи им заведомо ложных показаний в отношении соучастников.
Но тогда неизбежно возникает вопрос: каков процессуальный статус обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, при рассмотрении "основного" дела - может ли он выступать в качестве свидетеля со стороны обвинения или же продолжает оставаться обвиняемым (подсудимым), поскольку правовая оценка его собственного участия в преступной деятельности судом первой инстанции еще не дана? Похоже, выхода из этого "заколдованного круга" законодатель не нашел. В п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 16 предложен весьма своеобразный подход к решению проблемы: при рассмотрении в особом порядке выделенного уголовного дела в отношении лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, суд исследует лишь материалы, касающиеся действий подсудимого по выполнению взятых на себя обязательств. [1] Доказательства же преступлений, совершенных как самим подсудимым, так и лицами, которых он помог изобличить, в предмет судебного разбирательства по выделенному делу не входят вообще, достаточно лишь признания подсудимым вины в тех преступлениях, которые инкриминированы лично ему. При этом приговор по выделенному делу также не основан на судебном исследовании обстоятельств совершенного обвиняемым преступления.
Для поиска оптимального пути решения этой проблемы полезно вновь обратиться к опыту наших ближайших соседей. Так, УПК Казахстана вообще не предполагает возможности рассмотрения уголовного
дела в отношении лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в упрощенном порядке. Факт заключения досудебного соглашения о сотрудничестве не является основанием выделения уголовного дела в отдельное производство. Кроме того, ч. 2 ст. 621 УПК Казахстана говорит о том, что прокурор приступает к выполнению условий досудебного соглашения о сотрудничестве со своей стороны лишь после того, как будет постановлен обвинительный приговор в отношении лиц, изобличенных с помощью обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение. Таким образом, реализация досудебного соглашения о сотрудничестве в части, касающейся смягчения наказания лицу, с которым это соглашение заключено, до рассмотрения "основного" дела исключена. Вместе с тем прокурор вправе заявить ходатайство о смягчении участи лица, выполнившего обязательства, предусмотренные досудебным соглашением о сотрудничестве, и после вынесения приговора (аналогичное право прокурора предусмотрено и ст. 218 УПК Грузии).
Статья 46811 УПК Беларуси также не предполагает возможности рассмотрения уголовного дела, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в каком-либо особом (упрощенном) порядке. Напротив, законодатель подчеркивает в указанной норме расширенный предмет доказывания в судебном разбирательстве, в который дополнительно включаются обстоятельства, связанные с выполнением подсудимым условий досудебного соглашения о сотрудничестве и достигнутые результаты содействия следствию.
Возникают вопросы и относительно того, на что именно соглашается обвиняемый, тем более подозреваемый, заявляя ходатайство о заключении соглашения о сотрудничестве?
Согласно пунктам 4, 5, 7 ч. 2 ст. 317.3 УПК РФ в тексте досудебного соглашения указываются квалификация деяния, в котором лицо подозревается (обвиняется), а также нормы уголовного закона, смягчающие наказание, которые могут быть приме-
нены в отношении него судом (аналогичным образом сформулированы положения ч. 2 ст. 4688 УПК Беларуси и ч. 1 ст. 616 УПК Казахстана). Но на момент заключения соглашения о сотрудничестве не известно и не может быть известно, к каким выводам придет суд по результатам исследования в судебном заседании характера и пределов содействия следствию со стороны подсудимого, как оценит значимость оказанного содействия и другие обстоятельства, перечисленные в ч. 4 ст. 317.7 УПК РФ. Соответственно, в заключаемом соглашении о сотрудничестве не может предопределяться, какие смягчающие наказание обстоятельства будут установлены и учтены судом, и какие нормы уголовного законодательства будут применены при постановлении приговора.
Получается, что, заключая соглашение о сотрудничестве, прокурор от имени государства фактически берет на себя обязательство гарантировать будущему обвиняемому, что в отношении него будут применены конкретные нормы уголовного закона, регламентирующие порядок назначения наказания. Такой подход, мягко говоря, не согласуется с принципами осуществления правосудия только судом (ст. 8 УПК РФ) и свободы оценки доказательств (ст. 17 УПК РФ), поскольку вопросы окончательной уголовно-правовой оценки деяния, выбора вида и размера наказания все-таки относятся к исключительной компетенции суда, который не может быть связан какими-либо обязательствами, данными друг другу сторонами. Между тем примененная в п. 7 ч. 2 ст. 317.3 УПК РФ формулировка "могут быть применены" как бы намекает на то, что прокурор и не обязан ничего гарантировать. Данное положение закона можно истолковать как отсутствие обязанности у стороны обвинения исполнять взятые на себя с досудебном соглашении обязательства в то время, как для подозреваемого (обвиняемого) неисполнение обязательств по досудебному соглашению влечет наступление определенных неблагоприят-
ных последствий. Но тогда заключение досудебного соглашения о сотрудничестве для обвиняемого вообще утрачивает всякий смысл.
В связи с этим уместно обратить внимание на то, как сформулированы положения об обязательствах стороны обвинения в нормах, регламентирующих порядок заключения сделки о признании вины: в соглашении указываются либо конкретный "вид и размер наказания, о котором прокурор будет ходатайствовать перед судом" (п. 8 ч. 1 ст. 616 УПК Казахстана, ст. 437 УПЗ Латвии), либо "согласованное наказание и согласие сторон на его назначение" (ст. 471 УПК Украины), либо "минимальное и максимальное наказание, которое может быть применено" (п. 4 ч. 2 ст. 505 УПК Молдовы).
Оптимальным вариантом представляется разработка специальных правил назначения наказания (освобождения от уголовной ответственности или наказания) лицу, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в отдельной норме Общей части УК РФ, на которую и будет впоследствии делаться ссылка в тексте досудебного соглашения.
И еще одна проблема, на которой хотелось остановиться в рамках данной статьи: в российском уголовно-процессуальном законодательстве не проработан механизм пересмотра приговора, вынесенного в порядке, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ, в случае если подсудимый дал ложные показания или умышленно скрыл от следствия и суда какие-либо существенные сведения, то есть не выполнил условия досудебного соглашения о сотрудничестве.
Статья 317.8 УПК РФ отсылает к порядку пересмотра, предусмотренному разделом XV кодекса, однако эти нормы не согласуются друг с другом. Прежде всего, указанные в ст. 317.8 УПК РФ обстоятельства не являются основанием для пересмотра приговора в порядке надзора, поскольку не связаны с нарушением закона судом при постановлении приговора.
По существу, эти обстоятельства следовало бы отнести к вновь открывшимся, однако перечень последних, содержащийся
в ч. 3 ст. 41 3 УПК РФ, является исчерпывающим и ограничивается установленными приговором суда фактами совершения преступлений против правосудия потерпевшим, свидетелем, экспертом, переводчиком (п. 1 ), дознавателем, следователем, прокурором (п. 2) и судьей (п. 3). Подсудимый же (подозреваемый, обвиняемый) не подлежит уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, соответственно, указанные в ст. 317.8 УПК РФ обстоятельства принципиально "не вписываются" в концептуальный подход, заложенный в конструкцию ч. 3 ст. 413 УПК РФ.
Не внесло ясности в этот вопрос и постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. №16.
В УПК Казахстана эта проблема отсутствует, поскольку приговор в отношении лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, выносится в общем порядке, соответственно, в общем порядке и пересматривается.
Статья 46812 УПК Беларуси предусматривает пересмотр приговора, вынесенного в отношении обвиняемого, с которым было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в порядке возобновления производства по уголовному делу в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, к числу которых п. 4 ч. 2 ст. 418 УПК Беларуси относит и обстоятельства, свидетельствующие о том, что осужденный, с которым было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, сообщил заведомо ложные сведения или умышленно скрыл от органа, ведущего уголовный процесс, обстоятельства, установление которых могло иметь существенное значение по уголовному делу. Думается, что аналогичная норма должна появиться и в УПК РФ.
Все изложенное выше представляет собой лишь небольшую часть из множества замечаний к юридической конструкции и содержанию главы 40.1 УПК РФ, высказываемых как учеными-процессуалистами, так и практиками с момента ее включения в законодательство. Проведенный в рамках настоящей статьи небольшой сравни-
тельно-правовой анализ показывает, что варианты устранения пробелов и противоречий, существующих в отечественном законодательстве, существуют, в том числе и в нормативных правовых актах государств,
являющихся ближайшими соседями и партнерами Российской Федерации. Использовать этот опыт в процессе совершенствования отечественного законодательства целесообразно и необходимо.
Библиографический список
1. О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве : постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 № 16 // СПС Консуль-тантПлюс.
2. Курченко, В.Н. О рассмотрении уголовных дел с досудебными соглашениями о сотрудничестве, заключенными по делам о сбыте наркотиков / В.Н. Курченко // Совершенствование правовой базы реализации Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года: уголовный, уголовно-процессуальный и административный аспекты : материалы Всероссийской научно-практической конференции (30 марта 2015 г., г. Екатеринбург). - Екатеринбург, 2015. - Ч. 1.
3. Обзор деятельности территориальных следственных органов ФСКН России по расследованию преступлений, совершенных в организованных формах. - М.: Следственный департамент ФСКН России, 2015.
4. Пиюк, А.В. Досудебное соглашение о сотрудничестве: нерешенные вопросы / А.В. Пиюк // Российская юстиция. - 2012. - № 11.
