CC BY
64
Смоляная Н.Г.
Проблемы повышения эффективности уголовной ответственности за
взяточничество
Взяточничество - это умышленная преступная деятельность. Как верно отметил Б.В. Волженкин, для привлечения к уголовной ответственности за взяточничество необходимо доказать, что обе стороны - и получающий имущественные ценности (выгоды), и тот, кто передает ценности (предоставляет имущественную выгоду), - осознавали, что эти ценности (выгоды) передаются (предоставляются) именно как взятка, т.е. являются незаконным вознаграждением должностному лицу за его служебное поведение [1, с. 200].
На наш взгляд, взяточничество - это единое преступление, и дифференцирование ответственности за него в зависимости от субъекта преступления считаем полумерой. Для достижения принципа справедливости уголовной ответственности, по нашему мнению, необходимо:
- устранить уголовную ответственность как за дачу взятки за заведомо законные действия должностного лица, так и за получение ее;
- уровнять ответственность за дачу взятки за заведомо незаконные действия должностного лица (формулировка требует уточнения) и за получение взятки за действия, выразившиеся в попустительстве или общем покровительстве по службе. Причем равенство это дол-жно быть ориентировано на сегодняшний вид и размер наказания, установленного в ч. 2 ст. 290 УК РФ.
Вопрос об изменении законодательной конструкции получения и дачи взятки отнюдь не праздный, как и о пересмотре законодательного подхода к определению незаконного вознаграждения. Оперируя данными исследования, проведенного И.Э. Звечаровским и О.В. Лысенко, можно констатировать, во-первых, что многие правоприменители - следственно-судебные работники (70 % опрошенных) - не видят принципиальной разницы между взяткой и подкупом, 52 % - считают искусственным многообразие законодательных формулировок подкупа в различных составах преступлений, в том числе и в рамках одной статьи УК, 65 % - испытывают трудности при отражении различных форм корыстной мотивации в материалах уголовных дел в связи с отсутствием данного признака в числе обстоятельств, отягчающих наказание (ст. 63 УК РФ). Во-вторых, сама проблема отражения незаконного вознаграждения в уголовном законе воспринимается практическими работниками по-разному: 57 % опрошенных понимают его исключительно как подкуп и взятку, 32 % - связывают незаконное вознаграждение со всеми преступлениями, в законодательной конструкции которых присутствует указание на «корыстную заинтересованность» и «корыстные побуждения», 12 % -полагают, что эта проблема шире, чем ее изложение в законе [2, с. 58]. Немаловажным является и особенность восприятия уголовно-правового запрета лицами, являющими основным адресатом уголовного закона, - соответствующих граждан, должностных лиц, т.е. тех, в отношении деяний которых собственно и устанавливается уголовно-правовой запрет [3, с. 86-87]. Получение и дача взятки как уголовно-правовой запрет эффективны лишь при добровольном заявлении со стороны взяткодателя, причем совершенно необязательно взяткодатель испытывает раскаяние в том, что он дачей взятки преступил запрет закона, посягнув на объект уголовно-правовой охраны. Доминирующим мотивом выступает неудовлетворенность взяткодателя поведением взяткополучателя, т.е. «мотивы, возникшие в связи с изменением отношений со взяткополучателем (месть, обида, зависть)» [1, с. 275]. Для того чтобы закон действовал эффективно, важно не только четкое отражение всех необходимых признаков в диспозиции статьи, но и доступность изложения запрета, причем доступность должна быть подтверждена массовым пониманием и осмыслением сформулированного запрета. В данном трактовании эффективности норм нами взят лишь параметр законодательной техники, но не неотвратимости и справедливости наказания, хотя последний аспект наиболее важен в превентивной деятельности государства. Освещая конструкцию законодательного состава взяточничества, мы придерживаемся точки зрения, высказанной А.К. Квициния, о том, что «не следует рассматривать как получение взятки получение должностным лицом вознаграждения при отсутствии договоренности в виде "благодарности" за совершенные действия» [4, с. 137-138]. Данная позиция заслуживает одобрения, поскольку взятка-вознаграждение не является побудительной причиной действий виновного, дается уже после получения лицом вне зависимости от предполагаемого ее получения каких-либо правомерных действий по службе и поэтому не может расцениваться как преступное посягательство на интересы государственной власти, государственной службы и службы в органах местного самоуправления.
Освещая проблему законодательного определения ответственности за взяточничество, отметим, что нами сделаны предложения по поводу изменения редакции ст. 290 УК РФ путем исключения из характеризующих получение взятки признака «получения... взятки... за действия (бездействие) в
пользу взяткодателя или представляемых им лиц, если такие действия (бездействие) входят в служебные полномочия должностного лица». Ответственность взяткополучателя, квалифицированного по ч. 1 ст. 290 УК РФ, должна предполагать в качестве обязательного условия покровительство или попустительство по службе либо получение взятки за совершение действий, выходящих за пределы его полномочий.
В качестве квалифицирующих признаков дачи взятки предлагаем включить ответственность за передачу взятки без согласия должностного лица в виде денег, ценных бумаг, иного имущества или оказания ему услуг имущественного характера в целях дискредитации должностного лица или органа государственной власти.
Предлагаемый состав не будет конкурировать с действующим положением ст. 304 УК РФ, поскольку в норме закона, предусматривающего ответственность за провокацию взятки либо коммерческого подкупа цель, которую преследовало лицо, осуществляющее указанное деяние, заключается в создании искусственных доказательств совершения преступления либо шантажа. Для того чтобы убедиться в правильности сделанного предложения, считаем необходимым дать характеристику провокации взятки в соответствии с действующей в настоящее время нормой уголовного закона. До принятия действующего в настоящее время Уголовного кодекса 1996 года провокация взятки не была криминализирована. Однако в теории уголовного права считалось общепризнанным, что провокационные действия должностного лица следует считать подстрекательством соответственно к даче или получению взятки и квалифицировать по совокупности со статьей о злоупотреблении властью или служебным положением, поскольку для совершения провокационных действий должностное лицо использует свое служебное положение вопреки интересам службы и причиняет существенный вред правоохраняемым интересам [5, с. 84-85]. Преступление с названием, содержащим указание на провокацию взятки, УК РФ 1996 года поместил в главу «Преступления против правосудия» (ст. 304 УК РФ). Диспозиция ст. 304 УК РФ, как верно отметил Б. Волженкин, породила различные, подчас противоположные, ее толкования. Диспозиция ст. 304 УК РФ определяет провокацию взятки либо коммерческого подкупа как попытку передачи должностному лицу либо лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческих или иных организациях, без его согласия, денег, ценных бумаг, иного имущества или оказания ему услуг имущественного характера в целях искусственного создания доказательств совершения преступления либо шантажа. Руководствуясь этой нормой, Пленум Верховного суда РФ в постановлении от 10 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» совершенно правильно разъяснил, что «не является провокацией взятки или коммерческого подкупа проведение предусмотренного законодательством оперативно-розыскного мероприятия в связи с проверкой заявления о вымогательстве взятки или имущественного вознаграждения при коммерческом подкупе». Также важным разъяснением Пленума является акцент на том, что ответственность по ст. 304 УК наступает лишь при отсутствии предварительной договоренности и отказе должностного лица или лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, принять предмет взятки или подкупа.
По смыслу закона объектом провокации взятки являются общественные отношения в сфере осуществления правосудия. Непосредственным объектом данного преступления, как верно отметила Н. Егорова, является предусмотренный уголовно-процессуальным законом порядок сбора, проверки и оценки доказательств [6, с. 24]. Объективной стороной провокации взятки либо коммерческого подкупа выступает попытка передачи должностному лицу либо лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческих или иных организациях, любых предметов, являющихся объектами гражданских прав (ст. 128 ГК РФ): вещей (в том числе денег и ценных бумаг), иного имущества и имущественных прав, подлежащих оплате работ и услуг. Иными словами, это те же имущественные блага, которые могут быть предметом взятки (ст. 290 и 291 УК РФ). Однако не во всем предмет взятки и предмет провокации взятки совпадают. Так, в ч. 1 ст. 290 УК РФ, наряду с деньгами, ценными бумагами и иным имуществом, упомянуты «выгоды имущественного характера», а в ст. 304 УК РФ -«оказание услуг имущественного характера». Представляется заслуживающим рассмотрения утверждение Н. Егоровой о том, что «это редакционное различие не является принципиальным: судебная практика свидетельствует о том, что применительно к составам получения и дачи взятки предоставление выгод имущественного характера означает бесплатное или за более низкую плату оказание услуг, которые подлежат оплате» [6, с. 24]. Словарь русского языка С.И. Ожегова объясняет термин «услуга» как «действие, приносящее помощь, пользу другому», либо во втором значении -«бытовые удобства, предоставляемые кому-нибудь», тогда как «выгода» определяется как «польза, преимущество» [7, с. 686, 91]. С точки зрения лексического значения терминов они в целом идентичны.
Объекты гражданских прав, которые могут выступать в качестве средства совершения преступления, предусмотренного ст. 304 УК РФ, иногда являются «сложными вещами» (ст. 134 УК РФ), либо вещные права на такие объекты требуют государственной регистрации (ст. 131 ГК РФ).
Деньги, которыми якобы оплачиваются действия (бездействие) по службе, могут зачисляться на банковские счета должностного лица либо служащего коммерческой или иной организации. Следовательно, «попытку передачи» названных в ст. 304 УК РФ ценностей не всегда следует понимать буквально - как совершение действий, непосредственно направленных на вручение вещи должностному лицу. Как попытку передачи материальных благ возможно рассматривать и действия по регистрации недвижимости и по перечислению денежных средств на счета «взяткополучателя»; провокация может совершаться и через посредника или путем использования иных (невиновных) лиц. Во всех указанных случаях, кроме последнего, не исключается соучастие в преступлении, предусмотренном ст. 304 УК РФ. Объективная сторона провокации взятки либо коммерческого подкупа может заключаться также в попытке передачи указанным в ст. 304 УК РФ лицам сберегательной книжки на предъявителя.
Что следует считать моментом окончания данного преступления? Буквальное толкование закона позволяет сделать вывод, что сущность провокации взятки либо коммерческого подкупа состоит именно в неудавшейся попытке предоставить деньги, ценные бумаги и т.д., т.е. ничем не отличается от покушения на дачу взятки. Пример провокации - оставление денег в кабинете должностного лица, отказавшегося их взять (незаметно для последнего), в целях использования этого факта для доказывания принятия должностным лицом взятки. Очевидно, в этом случае виновный лишь имитирует взяточничество.
Существует точка зрения, согласно которой состав преступления, предусмотренного ст. 304 УК РФ, имеется и в случае успеха «провокатора»: «Провокация взятки является оконченным преступлением независимо от того, удалось ли в провокационных целях склонить должностное лицо к принятию денег, ценных бумаг, иного имущества или услуг имущественного характера, передаваемых ему якобы в качестве взятки. Если это все же удалось, то спровоцированное должностное лицо также подлежит уголовной ответственности за покушение на получение взятки».
Получение взятки и коммерческий подкуп - преступления с формальным составом. Поэтому со стороны поддавшегося на уговоры и принявшего ценности должностного лица имеет место оконченное посягательство на объект преступлений, предусмотренных нормами гл. 30 УК РФ. Доказательства являются искусственно созданными лишь, если у субъекта есть цель - вызвать искаженные представления о действиях и событиях, привлечь к ответственности невиновного. Если же провоцирующий субъект уговорил должностное лицо принять взятку, все «искусство» состоит в умении играть на человеческих слабостях, вызывать соответствующий психологический настрой, а не фальсифицировать средства доказывания. Лицо, склонившее служащего к получению взятки, способствовало возникновению самого факта, а не сведений о факте, которые вполне достоверны. По нашему мнению, в подобной ситуации действия субъекта, передавшего должностному лицу с согласия последнего имущественные блага в целях последующего изобличения должностного лица, нужно расценивать как подстрекательство к получению взятки и квалифицировать не по ст. 304, а по ст. 33 и 290 УК РФ.
Действия, о которых говорится в ст. 304 УК РФ, совершенные частным лицом, могут быть приготовлением к заведомо ложному доносу (ст. 306 УК РФ). Если доказан умысел на заведомо ложное сообщение о совершенном преступлении, но действия, указанные в ст. 306 УК РФ, не имели места по не зависящим от виновного обстоятельствам, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений: ст. 304 и 30, ст. 306 УК РФ. Если же оба преступления (ст. 304 и 306 УК РФ) доведены до конца и совершены одним и тем же субъектом, ответственность должна наступать только по ч. 2 ст. 306 УК РФ, так как искусственное создание доказательств обвинения является признаком объективной стороны квалифицированного состава заведомо ложного доноса. Представляется, что если провокация взятки либо коммерческого подкупа совершена одним лицом, а заведомо ложный донос - другим, и эти лица действуют по предварительному сговору, содеянное первым субъектом нужно квалифицировать по совокупности ст. 304 и 33, ч. 2 ст. 306 УК РФ, содеянное вторым (если он не участвовал в совершении провокационных действий) - только по ч. 2 ст. 306 УК РФ. Если второй субъект выполнял функцию организатора, подстрекателя или пособника (и не был соисполнителем) преступления, предусмотренного ст. 304 УК РФ, содеянное им должно квалифицироваться по совокупности ст. 33 и 304, ч. 2 ст. 306 УК РФ.
Субъективная сторона провокации взятки либо коммерческого подкупа характеризуется только прямым умыслом и наличием цели - искусственного создания доказательств получения незаконного вознаграждения в связи с занимаемым лицом служебным положением (т.е. получения взятки) либо шантажа. Мотивы (наиболее часто ими являются месть, зависть или отстаивание ведомственных интересов) не имеют значения для квалификации по ст. 304 УК РФ.
Собственно провокацию необходимо отличать от попытки передачи ценностей субъектом, который одновременно ставит две цели - совершение должностным лицом служебных действий за взятку и последующее его изобличение в совершенном преступлении либо шантаж. Если такая попытка не
удалась, в действиях виновного содержатся признаки покушения на дачу взятки (ст. 30 и 291 УК РФ), а должностное лицо не подлежит уголовной ответственности, поскольку отказалось от вознаграждения либо отвечает за покушение на получение взятки (ст. 30 и 290 УК РФ). Если ценности приняты должностным лицом, оба отвечают за оконченное преступление (ст. 290 и 291 УК РФ). Деяния таких взяткодателей вряд ли представляют меньшую общественную опасность, чем провокация в смысле ст. 304 УК РФ. Тем не менее в случае добровольного заявления о даче взятки эти лица подлежат освобождению от уголовной ответственности (примечание к ст. 291 УК РФ).
Таким образом, изучив проблему определения провокации взятки или коммерческого подкупа как преступление, посягающее на интересы правосудия, отметим, что провокация взятки обладает правом на включение ее в качестве квалифицирующего признака, предусматривающего ответственность за дачу взятки. Объектом данного преступления будут выступать интересы государственной власти, государственной службы или службы в органах местного самоуправления. Состав данного преступления будет сконструирован как формальный, т.е. деяние будет считаться оконченным с момента предложения взятки.
Взяточничество, по нашему мнению, является единым преступлением, и дифференцировать ответственность за данное коррупционное преступление в зависимости от субъекта преступления считаем не отвечающим требованиям времени. Редакция ст. 290 и 291 Уголовного кодекса РФ нуждается в значительных изменениях хотя бы потому, что при сегодняшнем закреплении этого деяния преступным в одинаковой мере является и получение должностным лицом благодарности за своевременно и четко выполненные действия, входящие в его компетенцию, и действия, выражающиеся в попустительстве (иначе - в отсутствии должного контроля) по службе. Современная санкция ч. 1 ст. 290 и ч. 1 ст. 291 рознятся примерно в половину. Так, если взять в качестве сопоставимой единицы такой вид наказания, как лишение свободы, то для дающего взятку оно может составить до 2 лет, а для получающего ее - на срок до 5 лет. Такое же соотношение и по штрафам. Однако взяточничество - это деяние, в котором участвуют две стороны, равно заинтересованные в нарушении закона, и было бы более справедливым уравнять наказание, причем представляется более обоснованной точка зрения о декриминализации взятки, наносящей минимальный вред интересам службы - взятки-благодарности, однако с ужесточением санкций при вымогательстве взятки или ее провокации.
В действующем Уголовном кодексе РФ взяточничество в виде получения взятки может быть осуществлено за законные деяния, входящие в служебные полномочия взяткополучателя, причем к этой же группе законодатель относит и общее покровительство или попустительство по службе (ч. 1 ст. 290 УК РФ), а также за незаконные действия (бездействия) (ч. 2 ст. 290 УК РФ). Законодатель, формулируя запрет на возмездное совершение законных действий, отстаивает бескорыстность чиновничьей службы.
Для того чтобы не нарушать ни «букву», ни «дух» уголовного закона, считаем обоснованным точку зрения И.Э. Звечаровского и О.В. Лысенко о том, что необходимо дать законодательное определение незаконному вознаграждению. Определив таким образом круг незаконного вознаграждения, можно определить пределы законности, и к уголовной ответственности будут привлечены те, кто действительно наносит ущерб интересам службы, совершая действия, не входящие в их компетенцию, либо иным образом нарушая объективный запрет. Мы понимаем, что данная позиция может встретить больше оппонирующих высказываний, нежели высказываний-согласий, однако, как отметил И.А. Клепицкий, «существо взяточничества не в неправильной оплате, а в продажности, предательстве государственных интересов» [8, с. 5], при получении лицом вознаграждения за действия, совершенные им по должности, в рамках служебных полномочий, что не ущемило интересы службы, следует пересмотреть существо государственных интересов. В свете данного положения не является бесспорным действующая норма уголовного закона, предусматривающая ответственность за взяточничество. Как отметил П.С. Яни, «законодатель считает преступным уже само получение каких-либо ценностей либо имущественных выгод за определенное поведение чиновника, имеющего особые полномочия. Поэтому получение взятки окончено в момент принятия должностным лицом ценностей и т.п. Это означает, что для привлечения к ответственности неважно, совершены ли после получения ценностей (выгод) должностным лицом какие-либо действия, обусловленные принятым им вознаграждением. Следствию и суду надо лишь установить, что, получая, к примеру, деньги, должностное лицо знало, что они даются ему именно за определенные действия, пусть даже и законные, и объективно безвредные, и желало совершить за взятку эти действия» [9, с. 8]. Если брать за догму данное положение закона о невозможности совершения должностным лицом законных, объективно безвредных действий за вознаграждение, то следует не только устанавливать на уровне Правительства РФ, но и реально исполнять положение об увеличении размера оплаты служащим, в том числе и являющихся должностными лицами. Но поскольку данный вопрос вряд ли будет разрешен в настоящий период, характеризующийся полным производственным кризисом в России, то разумнее
было бы не запрещать получать должностным лицам вознаграждение за их деятельность, а на законодательном уровне урегулировать возможность ее контролировать.
Литература
1. Волженкин Б.В. Служебные преступления. М.: Юристъ, 2000.
2. Звечаровский И.Э., Лысенко О.В. Незаконное вознаграждение: Уголовно-правовые аспекты. СПб.: Юридический центр «Пресс», 2002.
3. Звечаровский И.Э. Современное уголовное право России: понятие, принципы, политика. СПб., 2001.
4. Квициния А.К. Должностные преступления. М.: Российское право, 1992.
5. Курс советского уголовного права. М., 1971. Т. VI.
6. Егорова Н. Провокация взятки либо коммерческого подкупа // Российская юстиция. 1997. № 8.
7. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57 000 слов / Под ред. Н.Ю. Шведовой. 20-е изд., стереотип. М.: Рус. яз., 1989.
8. Клепицкий И.А., Резанов В.И. Получение взятки в уголовном праве России. Комментарии законодательства. М.: Издательский центр «АРиНА», 2001.
9. Яни П.С. Уголовная ответственность за взяточничество: Лекция. М., 2001.
