CC BY
349Э.В. Молодякова*
Проблема пересмотра конституции в контексте изменений в японском обществе
Проблема пересмотра японской конституции, которая вступила в силу 3 мая 1947 г. и действует без единой поправки по настоящее время, что делает ее уникальной по этому параметру, в той или иной степени всегда существовала в обществе. Отношение к конституции в определенном смысле служит барометром настроений в обществе. Существует четыре типа такого отношения: защита конституции в первозданном виде (гокэн), реформа конституции путем внесения поправок (кайкэн), реформа через толкования имеющегося текста (кай-сяку кайкэн), дополнение конституции новыми поправками (сокэн)1.
Однако с начала нулевых годов XXI в. дискуссии о характере пересмотра Основного закона становятся все более напряженными и сопровождаются конкретными действиями, которые способствуют переведению их в практическую плоскость. По некоторым параметрам конституция уже не в полной мере соответствует современным реалиям. Кроме того, появилась необходимость внести в этот документ новые положения, например так называемые «новые права человека»: «право на благоприятную экологическую среду», «право на информацию», «право на приватность». Такая потребность напрямую связана с серьезными переменами во внутриполитической ситуации и настроениях в японском обществе, а также с глобальными и региональными изменениями в мире.
Предваряя рассмотрение заявленной темы, следует заметить, что исключительность японской Конституции состоит и в том, что ее проект был подготовлен в администрации Штаба оккупационных войск под командованием генерала Д. Макартура на основе его кратких письменных рекомендаций, включая положение об отказе от войны как суверенного права нации. Именно это положение с самого начала приобрело всемирную известность. В ходе дискуссии американская сторона настояла на том, чтобы тезис «отказ от войны» был внесен в конституцию отдельной девятой статьей, а не просто декларировался в преамбуле как один из общих принципов. Таким образом, эта самая известная статья японской конституции стала законодательным новшеством мирового значения.
Долгое время все историки сходились во мнении, что фактическая история происхождения этого мирного положения, как говорится, покрыта мраком.
Однако, как показал историк В. Э. Молодяков, «имеющиеся в нашем распоряжении документы и достоверно известные факты позволяют назвать наиболее вероятного автора если не самой статьи, то положенного в ее основу принципа “отказа от войны”. Кандидатура самая что ни есть неожиданная — Си-ратори Тосио, дипломат и политический аналитик, известный в предвоенные и военные годы как один из главных пропагандистов японской экспансии»2. Он был включен в список «военных преступников класса А» и предан суду Международного военного трибунала для Дальнего Востока. Известно посланное из тюрьмы письмо Сиратори бывшему в то время министром иностранных дел Ёсида Сигэру, которое он передал в штаб Макартура. В этом письме хронологически впервые делается попытка сформулировать принцип «отказа от войны на вечные времена» применительно к конституции3.
График исполнения задания по созданию конституции был предельно жестким: 3 февраля 1946 г. даны указания, 10 февраля проект готов, 12 числа утвержден генералом, 13 февраля передан представителям японского правительства.
Разрабатывая проект конституции, оккупационные власти не пытались принудительно имплантировать в Японию западные стереотипы общественного устройства. По свидетельству ставшего в то время уже премьер-министром С. Ёсида, они выслушивали предложения и замечания японских экспертов и официальных лиц и во многих случаях принимали их предложения. Безусловно, наибольшие споры вызвали положения об отказе от войны и новом статусе императора. В результате длительного и сложного процесса согласований проект конституции 22 февраля был одобрен императором и 6 марта официально обнародован4.
Безусловно, обществу проект конституции был представлен как созданный самостоятельно японским правительством. В июне 1946 г. он был одобрен Тайным советом и передан на рассмотрение парламентом, а 7 октября утвержден парламентом. Внесенные при обсуждении поправки имели уточняющий и редакционный характер. По утверждению премьера С. Ёсида, принятая конституция не меняет национальную структуру Японии. Она является результатом волеизъявления народа, который хочет жить по демократическим принципам5. Действительно, хотя проект конституции и был под-
* Молодякова Эльгена Васильевна, доктор исторических наук, профессор, руководитель Центра японских исследований Института востоковедения РАН.
готовлен оккупационными властями, в нем учтены национальные ценности и особенности японцев, их уникальная политическая гибкость при толковании той или иной статьи.
В Основном законе был четко закреплен принцип пацифизма, выраженный в отказе «от войны как суверенного права нации, а также от угрозы или применения вооруженной силы как средства разрешения международных споров»6. Это эпохальная по своему значению характерная особенность документа. Император признается «символом государства и единства народа», а суверенитет принадлежит народу. Все это не вызывало чувство отторжения у населения, которое исторически существовало в ареале конфуцианской культуры.
Конституция 1947 г. соответствовала ситуации в стране, которая после сокрушительного поражения во Второй мировой войне стала на путь укоренения демократии. Не стоит забывать о том, что понятие «демократия» для западных и азиатских стран не равнозначно. В частности, в Японии сложилась своя специфическая модель, на которую огромное влияние оказали социокультурные особенности народа, этико-правовая специфика, традиции политической культуры. Япония, как и другие азиатские страны, заимствовала западные политические структуры, но их содержание под влиянием конкретной политической практики претерпело весьма серьезные изменения. При этом не произошло утраты традиций и национальной идентичности, потому что политическая элита страны проявила максимум практицизма и реально оценила сложившуюся ситуацию.
Развитие японского общества в первое послевоенное десятилетие привело к тому, что в политической структуре на одном полюсе сосредоточились все консервативные силы в лице Либерально-демократической партии (ДЦП, созданной в 1955 г.), на другом — все социал-демократические силы в лице Социалистической партии Японии (СПЯ, ныне СДПЯ). ДЦП и СПЯ придерживались разных взглядов и были приверженцами разных ценностей, что соответствовало тогдашнему делению общества на два лагеря — консервативный и прогрессивный. В глазах избирателей ЛДП символизировала консерватизм и традиционализм, СПЯ — все новое, современное, прогрессивное.
При единоличном правлении либерал-демократов Япония знала длительные периоды социального мира и стабильности. Общество при этом выглядело в целом плюралистическим, поскольку в нем свободно действовали различные политические партии и объединения. Вместе с тем динамику политического прогресса обеспечивали не оппозиционные партии, а сама ЛДП благодаря фракционности своей структуры. Борьба и соперничество фракций за реальную политическую власть гарантировали гибкость и адаптивность проводимого курса при сохранении его принципиальной преемственности.
Политический вес правящей партии и всей оппозиции долгое время соответствовал их роли в обществе, в котором ЛДП представляла общенациональные интересы, а оппозиционные партии — интересы отдельных групп населения. При сохранении формата «системы 1955 г.» происходило постепенное изменение соотношения сил не только между основными партиями (ЛДП, СПЯ), но и между ними и вновь появившимися. Японская политическая система превращалась в многопартийную. Надо иметь в виду, что, голосуя за оппозиционные партии, японские избиратели (в основном так называемые новые городские слои) выступали не против консервативной идеологии, а против конкретной политики либерал-демократов в тот или иной период.
Постепенно усложняется картина политических сил, появляются и исчезают партии различного толка, происходит их объединение и размежевание. Население, в целом обладающее довольно высоким жизненным уровнем, разделяет консервативную идеологию, привержено демократическим принципам и доверяет правящей партии больше, чем другим, связывая с ней успехи страны и стабильность в обществе.
К началу 1970-х годов Япония становится одной из ведущих индустриальных демократий и полноправным членом западного сообщества. На протяжении следующего десятилетия страна демонстрировала удивительные адаптационные возможности своей экономики7. К середине 1980-х годов Япония вошла в период оживления и подъема, самый длительный в послевоенный период. Экономический рост сопровождался повышением жизненного уровня населения, отсутствием социальных конфликтов, устойчивостью политической системы. Стабильность стала ключевым понятием японского общества. Именно в это время правящая Либерально-демократическая партия активно включается в кампанию за пересмотр Основного закона.
До этого главными инициаторами борьбы против «навязанной» оккупационными властями, «унижающей» национальную гордость японцев конституции выступали в основном крайне правые консерваторы. Теперь же в специальных документах ЛДП были намечены основные направления ревизии некоторых статей Основного закона, а именно: повышение роли императора путем наделения его прерогативами государственной власти; полный пересмотр 9-й статьи; расширение полномочий кабинета министров, включая передачу ему особых полномочий на случай «чрезвычайных обстоятельств» и некоторые другие8. Речь шла о внесении поправок в конституцию или о пересмотре толкований той или иной статьи. Одновременно началась кампания за внесение поправок в другие законодательные акты, например права на коллективную самооборону, положений, разрешающих воинский призыв при «чрезвычайных обстоятельствах», что готовило почву для пересмотра уже статей самой конституции.
Внутри правящей партии не было единства мнений относительно того, как и до какого предела проводить пересмотр Основного закона. Многие либерал-демократы опасались потери голосов избирателей, поскольку это было весьма непопулярное мероприятие среди населения, у которого были очень сильны антивоенные настроения. В сознании большинства японцев пересмотр конституции, особенно 9-й статьи, ассоциировался с возрождением милитаризма. В связи с такими настроениями в обществе Накасонэ Ясухиро писал: «Что касается пересмотра конституции, то не стоит ограничиваться его однократным проведением. Целесообразно проводить такие пересмотры неоднократно, “ступенеобразно”, в соответствии с мнением народа и государственной необходимостью»9. Являясь программной целью ЛДП, проблема пересмотра конституции оставалась на уровне изучения и дискуссий. Долгое время в стране сторонников пересмотра конституции было намного меньше, чем ее защитников. На обсуждение этой проблемы на долгие годы в обществе фактически было наложено табу.
Тем временем заметно менялась ситуация в стране и мире. Во второй половине 1980-х годов небывалая внешнеэкономическая экспансия позволяла японским компаниям на деньги, полученные от экспортных операций, буквально скупать по всему миру, но в первую очередь в США, фирмы (например, Бриджстоун), недвижимость (Рокфеллер-центр или Коламбия пикчерз), произведения искусств (в частности, картину Ван-Гога «Подсолнухи»), ценные бумаги. Стремительный рост курса иены в совокупности с многократным увеличением стоимости активов в одночасье сделал японцев как бы вдвое богаче. На протяжении десятилетий Япония накопила огромное количество государственного и частного богатства. Она создала и распространила благосостояние практически на все общество. С каждым годом население все больше становилось довольным постоянно растущим жизненным уровнем, о чем свидетельствует тот факт, что свыше 90% японцев относят себя к среднему классу. Одновременно, несмотря на ограниченные возможности, которыми Япония располагала из-за конституции 1947 г., намечается некоторое повышение японского фактора в международных делах. Война в Персидском заливе 1990-1991 гг. оказала серьезное влияние на изменение внешней политики Японии, прежде всего в отношении обороны и безопасности, а также затронула и внутриполитические проблемы. В частности, настоятельно встал вопрос о необходимости приведения 9-й статьи конституции в соответствие с потребностью участия во внешнеполитических акциях по наказанию агрессора.
Стоит обратить внимание на то, что осуществляющее совещательную функцию Управление по законодательству Кабинета10 подтверждало положение о том, что статья 9-я не позволяет Японии совместно с другими странами участвовать в действиях по кол-
лективной самообороне за рубежом. Аналитики полагают, что интерпретация этой статьи Управлением сыграла ключевую роль в том, что Япония не участвовала в войне в заливе, несмотря на огромное давление на нее, чтобы страна сделала больше, чем простое выделение средств.
Япония не располагает законодательной базой для прямого и непосредственного участия армии в миротворческих операциях сил ООН, поэтому правительство осенью 1990 г. внесло в парламент законопроект «О содействии мирным усилиям ООН», который позволял бы направлять японских военных за границу. Однако соотношение сил на внутриполитической арене вынудило правящую партию отозвать его.
Учитывая сильнейшее антивоенное настроение нации, правительство сосредоточилось на оказании финансовой подцержки странам Персидского залива и многонациональным вооруженным силам антииракской коалиции.
Несмотря на это, мировое сообщество достаточно негативно отнеслось к позиции Японии, обвинив ее в том, что она снова решила «отсидеться», «откупиться» от решения общих проблем. Без преувеличения можно сказать, что война в Персидском заливе стала определенным переломным моментом в послевоенной истории Японии, заставив политическую элиту более активно и более кардинально переосмыслить политическую роль страны на международной арене, повысить ее значимость в решении общих проблем. Уже осуждение в 2004 г. Ирака как агрессора в той или иной степени было единодушным в стране, но относительно форм и методов участия в конкретных действиях мнения были полярными. Возможно, опять же под давлением законодательного управления, японские военнослужащие участвовали только в оказании гуманитарной помощи и восстановлении страны, а не в коллективной самообороне.
Уроки войны в Персидском заливе и мировая реакция на позицию Японии переломили общественное мнение в стране по вопросу об участии в миротворческих операциях ООН. Более того, постепенно размывается табу на обсуждение проблемы пересмотра конституции в политических кругах и в обществе в целом. В 1990-е годы было предложено несколько масштабных проектов пересмотра конституции, а также контрпроектов ее защитников. Например, выражающая в наибольшей степени мнение консервативного мейнстрима влиятельная газета «Ёмиури» опубликовала проект пересмотра конституции в виде отдельного приложения к своему номеру от 3 ноября 1994 г.
На протяжении 1990-х годов метается отношение основной массы населения к проблеме пересмотра Основного закона. «К концу десятилетия более 70% в принципе одобряли обсуждение данного вопроса, вне зависимости от оценок предлагавшихся поправок, т.е. сама дискуссия об этом размо-
розилась, к чему призывал Накасонэ»11. Согласно опросу общественного мнения газеты «Ёмиури» в конце сентября — начале октября 2001 г., за пересмотр конституции выступили 65% опрошенных (в 1996 г. — 57%), против пересмотра — 20% (в 1996 г. —42%)12.
Начало XXI в. ознаменовалось окончательным выводом проблемы пересмотра конституции на парламентский уровень. В 2000 г. в обеих палатах парламента создаются Комитеты по изучению конституции. В 2003 г. организуется четыре подкомитета, которые изучают соответствие каждой статьи современным реалиям. Политическим партиям было предложено в пятилетний срок подготовить свои проекты. Предполагалось, что основные поправки коснутся проблем войны и мира, системы власти и прав человека. Перенесение обсуждения в стены парламента имело большое значение, поскольку в соответствии с 96-й статьей конституции 1947 г. поправки в нее могут быть внесены по инициативе 2/3 общего числа членов обеих палат парламента, при последующем одобрении на всенародном референдуме. Эта статья предназначалась для того, чтобы не допустить радикального пересмотра Конституции. Ведь согласно фундаментальному принципу современной конституционной политики, конституция является важным механизмом, который не дает возможности правительству нарушать демократические принципы и навязывать людям автократическое правление.
Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что в нулевые годы XXI в. большинство политических партий в той или иной степени высказались за пересмотр Основного закона. По приведенным исследователем А. В. Говоровым данным, по итогам опроса депутатов палаты представителей (апрель 2004 г.) за пересмотр выступили 96% их числа от ЛДП, 83% — от Комэйто, 77% — от ДПЯ. Фракции коммунистов и социал-демократов в полном составе, за исключением одного социал-демократа, высказались против13. Такие показатели, безусловно, свидетельствовали о поддержке идеи пересмотра конституции населением, которое особенно после событий 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке серьезно обеспокоилось проблемой собственной безопасности, а также степенью участия страны в международном сотрудничестве по поддержанию мира.
Об изменении в настроениях общества в отношении проблемы пересмотра конституции свидетельствует и активизация во второй половине 1990-х годов внесения поправок в национальное законодательство в сфере обороны. Совсем недавно это казалось немыслимым, а теперь создавало благоприятные условия для дальнейшего развития процесса изменения конституции. Речь шла о пересмотре фундаментальных принципов оборонной политики, которые были зафиксированы в «Основных направлениях национальной обороны» и в конституции. Признавалось необходимым обновление
стратегических установок в условиях возникающих новых вызовов и угроз для безопасности Японии. В середине 1990-х годов были внесены поправки в «Основные направления», суть которых сводилась к пересмотру и расширению функций сил самообороны; признанию их участия в международной деятельности по обеспечению мира и поддержанию миротворческой деятельности ООН. Однако не было включено положение о «коллективной самообороне», которое позволяло бы Японии участвовать в системе коллективной безопасности. В настоящее время именно это положение — предмет острой дискуссии.
Следующим шагом явилось принятие в 1997 г. «Руководящих принципов двустороннего сотрудничества в области обороны», которые концептуально меняли характер военных обязательств Японии и США. В соответствии с этим документом их обязательства переориентировались с задачи отпора прямой агрессии против Японии на совместное обеспечение стабильности в АТР. В случае чрезвычайных ситуаций Япония брала на себя обязательства по материально-техническому обеспечению и оказанию тыловой поддержки ВС США. Для реализации «Руководящих принципов» были внесены весьма существенные изменения в существующее законодательство. В 2003 г. было принято так называемое «чрезвычайное законодательство», которое подводило базу под деятельность сил самообороны во время чрезвычайных ситуаций. В 2004 г. оно было дополнено новым пакетом законов, регулирующих порядок действия властей и населения в случае вооруженного нападения или прогнозируемой угрозы военного нападения. По заявлению правительства, новое законодательство не изменит политики в области безопасности, основанной на принципе исключительной самообороны14.
Практически единодушное одобрение выше обозначенных законопроектов обеими палатами парламента убедительно свидетельствовало об изменении в обществе настроений в отношении вопросов оборонной политики и вооруженных сил. Военная тема, как и конституционный вопрос, долгое время считалась как бы запретной. Теперь же не только политические круги, но и население не только не чурается этих тем, но и проявляет заинтересованность в укреплении обороноспособности страны перед лицом новых угроз и вызовов национальной безопасности. Тем более что события 11 сентября 2001 г., показавшие уязвимость США, поколебали убежденность в том, что они в состоянии полностью гарантировать безопасность Японии, и страна должна искать пути самостоятельно обеспечить свою безопасность. Принятые законы, с одной стороны, повышают степень взаимодействия Японии и США в ситуациях угрозы безопасности Японии, но, с другой стороны, таят опасность ее вовлечения в военные действия. А это уже противоречит кон-
ституции. Следует отметить, что все конкретные шаги правительства по выполнению своих международных обязательств с использованием сил самообороны дают повод говорить о нарушении конституции, что, естественно, стимулирует продолжение процесса ее пересмотра. При этом речь идет уже не об изменении толкования отдельных статей, а именно об их изменении.
Именно Абэ Синдзо во время первого срока премьерства в 2006-2007 гг. впервые вывел на уровень государственной политики давно существующую проблему пересмотра конституции. Он отметил, что среди первоочередных задач своего будущего правительства видит пересмотр конституции наряду с принятием проекта поправок к базовому закону об образовании15. Такая взаимосвязь понятна, поскольку С. Абэ уделял большое внимание формированию нового общественного сознания, воспитанию молодежи в духе патриотизма, что готовило бы почву для пересмотра конституции. То, что С. Абэ озаботился проблемой образования, не случайно, поскольку образование всегда было важнейшим компонентом реформирования страны. В данном случае предпринималась попытка законодательно установить «любовь к стране и родине».
С. Абэ декларировал, что Основной закон, принятый 60 лет назад на фоне шока от поражения во Второй мировой войне, уже не соответствует реальности и сковывает развитие Японии. Одной из устаревших он признавал именно 9-ю статью. Эту статью предлагалось пересмотреть с точки зрения обеспечения обороны Японии, с учетом будущего вклада страны в поддержание международной безопасности16. Опросы общественного мнения показывали, что граждане в целом поддерживают частичный пересмотр конституции, но большинство все же пока было за то, чтобы оставить 9-ю статью без изменений17.
Традиционно по взглядам С. Абэ считается националистом и «ястребом». По оценке ВВС, он «намного более правый, чем большинство его предшественников»18. Действительно, ему свойственна некоторая националистическая риторика. Но важна не риторика, а то, что он стремится увеличить роль Японии в обеспечении собственной и глобальной безопасности. Именно при нем в конце 2006 г. были приняты Новые основные направления национальной обороны, которые продолжают пересмотр военной доктрины. Новая программа национальной обороны способствует приведению вооруженных сил страны в соответствие с новыми реалиями эпохи глобализации. Она предусматривает формирование компактных и эффективных сил, способных выполнять широкий круг обязанностей и справляться с угрозами системного и внесистемного характера, как на границах Японии, так и за рубежом19. В январе 2007 г. Управление национальной обороны было официально преобразовано в министерство, а его директор приобрел статус министра.
В мае 2007 г. парламентом был принят закон, регламентирующий процедуру референдума по пересмотру конституции 1947 г. Согласно этому закону в референдуме могут принять участие все граждане Японии старше 18 лет, и решение будет принято простым большинством. Закон о референдуме по поправкам в конституцию требует, чтобы он был проведен в жесткий срок: в течение 60 дней или не позднее 180 дней после одобрения той или иной поправки парламентом. Очевидно, что даже 180 дней — это не большой срок, чтобы все население, отличающееся разнообразием взглядов, смогло реально оценить такую серьезную вещь, как поправки к конституции. Закон не предусматривает какой-либо минимальной явки избирателей. Таким образом, для принятия поправок необходимо простое большинство голосов тех, кто проголосовал на референдуме. По мнению аналитиков, несмотря на то, что на последние всеобщие выборы пришло лишь 60% избирателей, поправки в конституцию могут быть приняты при поддержке чуть более 30% электората20.
18 мая 2010 г. Закон о народном референдуме был введен в действие. Таким образом, впервые в послевоенной Японии была создана юридическая основа для пересмотра конституции. «Принятие закона о народном референдуме, — пишет газета «Иомиури», — открывает возможность внесения предложения на рассмотрение парламента конституции в новой редакции. В истории послевоенного конституционного правления это событие следовало бы назвать эпохальным»21.
В настоящее время в обществе расширяются возможности политического выбора на консервативном поле. Происходят перемены, которые позволяют говорить о возможности создания «третьего полюса» политических сил. В первую очередь речь идет о созданной в сентябре 2012 г. региональной Партии возрождения Японии (ПВЯ, Ниппон исин-но кай). Ее основателем является мэр г. Осака 43-летний популярный и амбициозный политик Ха-симото Тору. Харизматик и реформатор — для одних, демагог и популист — для других, Хасимото не без оснований чувствует себя «хозяином» в одной из ключевых префектур страны и намерен повести за собой весь район Кансай. Соратником Хасимото и сопредседателем партии стал политик национального масштаба, бывший губернатор Токио престарелый Исихара Синтаро. Он считается «правым» даже в консервативной ЛДП. Успешная региональная партия — редкий феномен в японской политике, поскольку большинство местных лидеров пользуется поддержкой крупных общенациональных партий в ходе местных выборов. В последнее время Хасимото — не единственный политик местного масштаба, который бросает вызов центральной власти и традиционным властным структурам.
Большинство политических сил «третьего полюса» в условиях дипломатического кризиса между
Японией и Китаем вокруг островов Сэнкаку призывают пересмотреть пацифистскую конституцию и обеспечить Японии право на участие в коллективной самообороне. Жесткая популистская риторика некоторых политических партий может привлекать, особенно в кризисные периоды, часть избирателей. Но эти силы не имеют общего политического направления, конкретных планов действия и лишь призывают к слому централизованной системы управления.
Досрочные выборы в ключевую нижнюю палату парламента 16 декабря 2012 г. закончились тотальной победой консерваторов в целом. ЛДП, получив 294 мандата из 480, почти в два с половиной раза улучшила свои показатели 2009 г. Ее постоянный партнер по коалиции — партия Новая Комэйто получила 31 мандат. Имея 325 мест, коалиция ЛДП и Новой Комэйто получила более двух третей мандатов в 480-местной нижней палате, необходимых для преодоления вето верхней палаты, которую контролирует оппозиция. Вторым по значимости победителем следует считать Партию возрождения Японии. Она получила 54 мандата.
Возвращение во власть Либерально-демократической партии и ставшего ее лицом Синдзо Абэ вызвало неоднозначную реакцию не только в Японии, но и за рубежом. Сразу же зазвучали голоса о том, что приход «ястребов» несет угрозу сопредельным странам. Высокопоставленный представитель МИД РК выразил озабоченность сдвигом японского руководства вправо и тем, что такая политика «может нанести серьезный ущерб геополитическому и торговому климату в Северо-Восточной Азии». Китайский аналитик полагает, что Япония возбудит новые подозрения у своих соседей, если нынешний политический поворот вправо не прекратится вовремя22.
Абэ припоминают его национализм и склонность снисходительно относиться и даже отрицать преступления Японии во время Второй мировой войны. В частности, его замечание о том, что понятие «агрессия» не имеет четкой дефиниции с точки зрения академической или интернациональной и зависит от того, с каких позиций к ней подходят в контексте отношений между странами, вызвало бурю возмущения соседних государств. Они обвинили Японию в том, что она фактически разрушила так называемое извинение бывшего премьер-министра Мурая-ма Томиити 1995 г., в котором он извинился перед азиатскими странами за японское «колониальное правление и агрессию», которые принесли «огромный ущерб и страдания» их народам. Подобные замечания премьер-министра Абэ Синдзо, по мнению аналитиков, подрывают веру в то, что Япония встраивается в мировое сообщество. Американские эксперты также озабочены тем, что комментарии и замечания премьер-министра Абэ и его кабинета по спорным вопросам истории «могут увести региональные отношения по пути, противоречащему интересам США»23.
На самом же деле приход Абэ на пост премьер-министра означает проведение осторожной консервативной политики, которой привержена старая гвардия либерал-демократов: передачу процесса принятия решений обратно в руки бюрократов (демократы пытались нарушить эту давнюю традицию); более тесное сотрудничество с крупным бизнесом; публичное обращение к национальным и традиционным ценностям. Солидный консерватизм не обладающего харизмой премьера должен создавать впечатление стабильности и надежности.
Успех правящей коалиции на выборах в палату советников 21 июля 2013 г., где она имеет 135 мест из 242, позволяет ей полностью контролировать парламент. Поражение подававшей большие надежды Партии возрождения Японии (8 мандатов) наводит на размышления о том, насколько состоятельны и имеют ли под собой серьезную почву все чаще звучащие в обществе утверждения или опасения по поводу «поднимающего голову национализма». По мнению профессора Джеффри У. Хорнунга из Азиатско-Тихоокеанского центра исследований проблем безопасности в Гонолулу, «сегодня стало модой говорить о том, что в Японии наблюдается рост национализма». Существует множество «примеров» на этот счет: высказывания ура-патриотов, политиков-популистов, вроде мэра Осака Хасимото Тору, председателя ЛДП (в то время. — Э. М.) Абэ Синдзо или губернатора Токио (в то время. — Э. М.) Исихара Синтаро, или посещение политиками святилища Ясукуни, имеющего неоднозначную репутацию. Однако подобные деяния не являются доказательством широкого распространения националистических настроений24.
Действительно, на улицах Токио можно видеть черные машины с громкоговорителями, транслирующими военные марши, но их немного, и еще меньше их сторонников. Нет и массовых антикитайских или антикорейских демонстраций японцев, в то время как антияпонские выступления наблюдаются в Китае и Республике Корея. Безусловно, в стране есть ярые националисты, чьи откровенные высказывания вызывают гнев народов сопредельных стран, но нельзя это преподносить как национализм всех японцев. Нельзя также оправдывать попытки националистов переписывать историю, но недопустимо представлять поведение меньшинства как настроение большинства населения. Вполне очевидно то, что в японском обществе наблюдается все больше беспокойства по поводу новых угроз безопасности страны. Это связано с тем, что за последние два десятилетия ситуация с безопасностью в Северо-Восточной Азии серьезно изменилась. Более всего прочего Японию беспокоит рост Китая. Как видно из ежегодных опросов общественного мнения, до 1989 г. более 68% японцев испытывали симпатию к Китаю; около 66% считали двусторонние отношения благоприятными. В 2012 г. симпатии к Китаю сократились до 18% (количество
тех, кто симпатии не испытывает, выросло с 26,4% в 1988 г. до 80,6%). Количество тех, кто считает отношения благоприятными, сократилось до 4,85% (неблагоприятными отношения считают 92,8%)25. Периодическое обострение территориальных споров Японии с сопредельными странами также влияет на атмосферу в обществе, способствует росту негативного отношения японцев к этим странам, вызывает пессимизм в их двусторонних отношениях.
Растущая обеспокоенность по поводу ситуации с безопасностью Японии имеет большое значение, поскольку в результате стали возможны серьезные изменения в политике безопасности, которые, как уже говорилось, были немыслимы еще два десятка лет назад. В частности, это касается вопросов о смягчении запрета на участие Японии в коллективной самообороне и стандартов использования сил самообороны. Именно решение этих проблем напрямую сопряжено с проблемой пересмотра конституции.
Вновь заняв пост премьер-министра в декабре 2012 г., Абэ Синдзо и возглавляемая им Либерально-демократическая партия активизировали призывы к изменению сначала 96-й статьи конституции, с тем чтобы поправки к конституции могли инициироваться путем получения простого большинства на голосовании в обеих палатах парламента. Эта статья, которая затрудняет изменение конституции, накануне выборов летом 2013 г. стала наиболее важной в политических дискуссиях, и в целом проблема пересмотра Основного закона явилась центральным пунктом в предвыборной кампании.
Либерально-демократическая партия предложила свой проект пересмотра конституции, в котором предусматриваются поправки и добавления к целому ряду статей26. Приведем наиболее важные из них. К статье 1-й главы I «Император» предлагается добавить признание императора главой государства. В настоящее время он «является символом государства и единства народа». В японской конституции нет понятия «глава государства». Соответствующими полномочиями наделен премьер-министр. После статьи 2-й об императорском троне предполагается ввести статью о национальном флаге и гимне, обязать людей уважать их, конституционно закрепить существующую практику летосчисления по девизам годов правления императоров (например, Сёва, Хэйсэй).
Безусловно, эпицентром предлагаемых поправок в конституцию является статья 9-я главы II «Отказ от войны». Поскольку Япония уже имеет крупные, хорошо оснащенные сухопутные, морские и военновоздушные силы самообороны, поправки касаются не столько собственно вооруженных сил, сколько их использования. ЛДП собирается, сохранив некоторые формулировки о международном мире, полностью переписать статью, начав с изменения названия на «Национальную самооборону». Силы самообороны станут национальными силами са-
мообороны под командованием премьер-министра и их можно будет использовать для выполнения различных задач, включая международное миротворчество. Дополнения к этой главе предполагают создание правил защиты национальной безопасности и учреждение военных судов. От людей и нации будет требоваться сотрудничество в защите собственной территории и ресурсов.
Предлагается также внести ряд поправок в различные статьи главы III «Права и обязанности народа». Например, вводится напоминание о том, что права сочетаются с ответственностью, что осуществление прав не должно вступать в противоречие с «общественным благом и общественным порядком». В эту главу предлагается добавить три статьи, которые касаются так называемых новых прав человека. Первая касается сотрудничества государства и народа в защите окружающей среды. Во второй требуется защита государством японцев за рубежом в случае возникновения чрезвычайных ситуаций. Третья предусматривает защиту государством прав жертв преступлений и их семей.
Поправки касаются и изменений в главе IV «Парламент» и главе V «Кабинет» о совершенствовании работы законодательной и исполнительной властей. Например, уточняется, что избирательные округа должны определяться в первую очередь на основе населения, но могут также учитываться и другие факторы (муниципальные границы и пр.). Это связано с давней проблемой, когда в некоторых избирательных округах места в парламенте представляют гораздо меньшее число избирателей, чем в других.
Глава IX «Поправки» состоит из уже упоминавшейся статьи 96-й. ЛДП, как уже говорилось, предлагает пересмотр этой статьи и добавление совершенно новой главы, которая предоставит правительству чрезвычайные полномочия в случае чрезвычайной ситуации общенационального масштаба (нападение внешнего врага, внутренние беспорядки, стихийные бедствия и «другие случаи, предусмотренные законом»). Если премьер-министр, действуя с согласия кабинета, объявляет чрезвычайное положение, правительство может осуществлять определенные полномочия, которые обычно являются прерогативой парламента, включая введение правил, имеющих силу закона, и осуществление необходимых финансовых расходов. Также правительство может отдавать приказы местным властям и людям на соответствующей территории. Одобрение парламента требуется для сохранения чрезвычайного положения по истечении установленного периода27. В этом в принципе и состоит суть поправок к конституции либерал-демократов.
В настоящее время правительство Абэ предполагает начать полномасштабные дебаты по изменению традиционной интерпретации положений конституции, которые касаются права на коллективную самооборону. В совместном заявлении по ито-
гам встречи министров иностранных дел и обороны Японии и США отмечено, что японская сторона «пересматривает юридические основы своей безопасности, включая осуществление права на коллективную самооборону28. Согласно опросу общественного мнения, проведенного агентством Киодо, против обладания Японией права на коллективную самооборону выступает 53,7% респондентов, а за — 37,1%29.
Правительство Абэ хочет использовать признание права Японии на коллективную самооборону как средство изменения самой статьи 9-й, и это фактически шаг к полному отказу от нее. Если будет достигнута эта цель, то силы самообороны станут «обычными вооруженными силами», и, несмотря на определенные юридические ограничения их действий, решения политиков могут безгранично расширять масштаб их операций. В подобной ситуации увеличатся трения Японии с сопредельными странами и усилится гонка вооружения в регионе. Выступавший против изменения правительственной интерпретации статьи 9-й бывший премьер-министр Коидзуми Дзюнитиро отмечал, что ее непродуманное изменение ослабит доверие общества к конституции. Он также настаивал на том, что правительству не дозволено расширять подобную интерпретацию, а если оно желает более широкой интерпретации, то необходимо начать дебаты по конституционным поправкам30.
Несмотря на громкие предвыборные заявления об изменении статьи 96-й с целью снизить порог голосования для принятия поправок в конституцию, похоже, премьер Абэ начинает проводить стратегию конституционных изменений через новую интерпретацию, по крайней мере, по проблеме обороны. В принципе уже хорошо известен основной тезис такой интерпретации — «статья 9-я позволяет Японии участвовать в коллективных усилиях по обеспечению безопасности», поэтому вместо обоснованного правового анализа требуется лишь предлог, с которым согласятся избиратели. И такой предлог, похоже, найден. Новый директор Законодательного управления Кабинета бывший дипломат Комацу Итиро, который поддерживает такую интерпретацию девятой статьи и права на коллективную самооборону, заявил, что, как полагает большинство специалистов по международному праву, это право на коллективное обеспечение безопасности проистекает из Устава ООН31. Вероятно, это поможет подготовить условия для такой интерпретации статьи 9-й, которая не только позволит Японии участвовать в действиях по коллективной самообороне, но даже представит это как обязанность в соответствии с международным правом.
Однако провести это в жизнь достаточно непросто. Согласно проведенному в двадцатых числах декабря 2013 г. телефонному опросу по проблеме коллективной самообороны или помощи союзнику, который подвергся нападению, 53,1% респондентов
высказались против изменения, за которое выступает премьер Абэ, и лишь 37% поддержали его32.
Выступая 26 сентября 2013 г. на 68-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, Абэ Синдзо уже продемонстрировал такой подход. Он заявил, что Япония вновь «поднимает флаг активного вклада в дело мира», что она будет «еще более активно участвовать в коллективных мерах безопасности ООН, включая операции по поддержанию мира»33. Свою позицию премьер обозначил как «активный пацифизм». Известно, что Япония на протяжении десятилетий придерживалась твердого пацифизма. Не используется ли в данном случае термин «пацифизм» как средство завоевать общественную поддержку попыткам правительства позволить Японии осуществлять право на коллективную самооборону, изменив интерпретацию конституции по данному вопросу.
Действия правительства свидетельствуют о том, что в области национальной безопасности наметился поворотный пункт. Предполагаемое изменение официальной позиции правительства по данной проблеме будет представлять собой радикальное отступление от базового принципа в политике безопасности послевоенной Японии и отход от пацифистской позиции. «Этот фундаментальный принцип не может быть изменен лишь пересмотром интерпретации конституции правительством, — пишет газета “Асахи”. — Должна быть соблюдена жесткая процедура пересмотра конституции»34.
По какому пути пойдет правительство Абэ точно сказать трудно, но совершенно ясно, что запущен механизм пересмотра конституции, на основе которого правительство намерено предложить новую позицию по этому вопросу и начать необходимые законодательные действия для изменения политики.
Примечания
1 Hook G.D., McCormak G. Japan’s Contested Constitution. Documents and Analysis. L.-N. Y., 2001. P. 2.
2 Молодяков В. Э. Страсти по девятой статье: борьба консерваторов за пересмотр «мирной» конституции Японии//Япония эпохи Коидзуми. Оценки и перспективы. М., 2007. С. 219.
3 Подробнее см.: Молодяков В. Э. Эпоха борьбы. Сиратори То-сио (1887-1949): дипломат, политик, мыслитель. М., 2006. С. 405-414.
4Подробнее см.: Молодяков В.Э., Молодякова Э.В., Маркарь-ян С. Б. История Японии. XX век. М., 2007. С. 245-252.
5 Иноки Масамити. Хёдэн Сигэру Ёсида (Критическая биография Сигэру Ёсида). Токио, 1981. Т. 3. С. 191.
6 Конституции Японии.
http://ilk-ilk.narod.ru/japanabout/konstitutciya.httm
7 См.: Япония: смена модели экономического роста. М., 1990.
8 См. подробнее: Цветова И. А. Проблема пересмотра конституции в политической жизни современной Японии //Япония. Ежегодник 1984. М., 1985. С. 118-130.
9 Накасонэ Я. Политика и жизнь. Мои мемуары. М., 1994. С. 330.
10 Один из наиболее влиятельных правительственных органов контролирует разработку большей части законопроектов,
принимаемых в парламенте, и консультирует правительство по юридическим вопросам, включая толкование конституции. По оценке профессора Колина П. А. Джонса это управление вместе с бюджетным бюро Минфина считается вершиной национальной бюрократии.
11 Молодяков В. Э. Страсти по девятой статье... С. 234. 12Ёмиури симбун. 03.11.2001.
13 Говоров А. В. Пересмотр конституции 1947 г.: от дискуссии к принятию нового Основного закона Японии // Япония. Ежегодник 2004-2005. М., 2005. С. 23.
14Подробнее см.: Добоинская О. А. Расширение законодательной базы оборонной политики Японии // Япония. Ежегодник 2004-2005. М., 2005. С. 37.
15 Асахи симбун. 21.09.2006.
16 ИТАР-ТАСС. 02.11.2006.
17 ИТАР-ТАСС. 14.05.2007.
18 Daily Yomiuri. 07.10.2006.
19 Пересмотр «мирной» конституции Японии. http://znat. ru/page, 2,145-japan/html
20 The Japan Times. 28.06.2013.
21 Ёмиури симбун. 26.05.2010.
22 http://campaing.ru20.constantcontact.com/ render?IIr=61ka8eab8cv=0...
23 The Japan Times.15.05.2013.
24http://mail.yandex.ru/neo2/#message/2350000001128000
642
25 Там же.
26Mainichi Shimbun. 28.04.2012.
27 The Japan Times. 02.07.2013.
28Mainichi Shimbun. 07.10.2003.
29Киодо цусин. 26.01.2014.
30 Асахи симбун.17.07.2013.
31 The Japan Times. 20.11.2013.
32Киодо цусин. 23.12.2013.
33 The Asahi Shimbun. 28.09.2013.
34 Асахи симбун. 17.09.2013.
