CC BY
849
Т. В. Епифанова, Н. В. Аверичева
ПРОБЛЕМЫ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СДЕЛОК В ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКЕ
Аннотация
Предлагаемая статья посвящена рассмотрению круга проблем, связанных с недействительностью сделок. На основе анализа судебной практики и действующего законодательства выделены четыре группы типовых проблем, связанных с недействительностью сделок: теоретические проблемы; проблемы, устраненные внесением изменений в Гражданский кодекс РФ; проблемы, не устраненные реформой законодательства; проблемы, связанные с применением обновленной редакции Гражданского кодекса Российской Федерации.
Ключевые слова
Гражданское законодательство, недействительная сделка, оспоримость и ничтожность сделок, последствия недействительности сделок, двусторонняя реституция.
2015 № 1 (49) Вестник Ростовского государственного экономического университета (РИНХ)
T. V. Yepifanova, N. V. Avericheva PROBLEMS OF INVALID DEALS IN LAW ENFORCEMENT
Annotation
The present article deals with the range of problems related to invalid transactions. Based on an analysis of judicial practice and current legislation distinguishes between four groups of typical problems related to invalid transactions: theoretical problems; Problem Solution amendments to the Civil Code of the Russian Federation; the problem is note liminated reform legislation; problems associated with the use of an updated version of the Civil Code.
Keywords
Civil law, invalid transaction, voidability and nullity of transactions, the consequences of invalidity of transactions, bilateral restitution.
Актуальность исследования правовых проблем, посвященных институту недействительности сделок, не вызывает сомнений. Ежегодный рост числа судебных споров, посвященных признанию сделки недействительной, является первопричиной повышенного интереса к данному институту как со стороны судебных и арбитражных органов, так и со стороны теории гражданского права, и даже отечественного законодателя, что выразилось в реформировании большинства положений института недействительных сделок.
Детальное изучение и применение гражданско-правовых норм о недействительности сделок позволяет выявить печальную закономерность, выражающуюся в том, что указанный институт отмечен наличием множества пробелов и противоречий, вызывающих проблемы применения законодательных норм на практике.
Проблемы правоприменительной практики о недействительности сделок были систематизированы нами следующим образом.
Первая группа проблем выявлена теорией гражданского права. Это проблемы противоречия современных законодательных положений и базовых классических доктринальных учений о недействительности сделок. Так, дискуссии среди ученых вызывают поло-
жения законодательства о возможности конвалидации некоторых видов недействительных сделок (ст. 171, 172 ГК РФ), предусмотренных ГК РФ. Строго говоря, это законодательное допущение уже само по себе является отступлением от классического учения, в соответствии с которым, по общему правилу ничтожная сделка «неисцелима». В данном случае позиция законодателя объясняется его стремлением защитить «слабую» добросовестную сторону сделки.
Еще один пример отхода законодательства и судебной практики от классического понимания ничтожности связан с проблемой применения к искам об установлении ничтожности сделок исковой давности. Согласно классической доктрине, никакое время не в состоянии исцелить ничтожность. В данном случае позицию законодателя возможно объяснить стремлением к стабилизации гражданского оборота [1].
Второй и самой многочисленной группой проблем правоприменительной практики являются проблемы, отмеченные сложившейся многолетней судебной практикой и устраненные с принятием Федерального закона № 100-ФЗ от 07.05.2013 [2].
В качестве примера можно привести один из наиболее сложнодоказуе-мых на практике юридических составов
оспоримых сделок — сделки, совершенные под влиянием заблуждения (ст. 178 ГК РФ). Указанная статья претерпела значительные изменения, вызванные сложившимися тенденциями судебной практики. Так, уже в названии самой статьи делается акцент на то, что для оспаривания данного вида сделок заблуждение должно иметь существенный характер.
Высшим Арбитражным Судом РФ не признано существенным заблуждение относительно объекта, передаваемого по договору аренды. В качестве объекта недвижимости, предназначенного для осуществления розничной торговли, был передан объект, обладающий статусом памятника архитектуры, о чем не знал арендатор. Наличие или отсутствие у объекта статуса памятника архитектуры не влияло на действительность оспариваемой сделки, поскольку и в том и в другом случае объект после капитального ремонта мог быть использован для торговой деятельности. Кроме того, спорный объект является вновь выявленным объектом историко-культурного наследия [3].
Третью группу проблем можно обозначить как проблемы правоприменительной практики, которые давно дают о себе знать, но новые положения ГК РФ не дают путей их решения. Ответ приходится искать в изучении и обобщении судебной и арбитражной практики, в том числе Высших судов РФ.
Так, большинство ученых и правоприменителей отмечают, что наиболее труднораспознаваемыми на практике являются составы недействительных сделок, совершенных с целями, противными основам правопорядка и нравственности. Принципиальный момент в данном случае заключается в том, что именно цель сделки должна носить противоправный или безнравственный характер. Установление реально преследуемых целей сторон сделки находится на грани воли и волеизъявления, внеш-
ней и внутренней стороны сделки и поэтому является труднораспознаваемым на практике и вызывает у правоприменительных органов определенные сложности и даже приводит к вынесению неправильных судебных решений.
Истица, действующая в интересах двух своих несовершеннолетних детей, обратилась в суд с иском к бывшему супругу о признании договора дарения доли квартиры недействительным, применении последствий недействительности сделки.
В спорной квартире истице принадлежит 1/3 доли, ответчику — 1/2 доли, их несовершеннолетней дочери — 1/6 доли. Истица вместе с детьми зарегистрирована и постоянно проживает в спорной квартире. По договору дарения ответчик подарил принадлежащую ему 1/2 доли в праве собственности на спорную квартиру гражданину С. Согласие органов опеки и попечительства на совершение данной сделки получено не было. Указанная сделка, по мнению истицы, нарушает права ее несовершеннолетних детей, поскольку заключена с нарушением закона и совершена с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности.
Решением суда первой инстанции в удовлетворении иска отказано. В апелляционной и кассационной инстанции решение суда оставлено без изменения. Верховный Суд РФ установил, что судами нижестоящих инстанций не были применены нормы ст. 169 ГК РФ в контексте Постановления Конституционного суда РФ, а именно: совершение родителем, сознательно не проявляющим заботу о благосостоянии детей и фактически оставляющим детей без своего родительского попечения, умышленных действий, направленных на совершение сделки по отчуждению жилого помещения (или доли в праве собственности на жилое помещение) в пользу иного лица, с целью ущемления прав детей, в том числе жилищных, что
может свидетельствовать о несовместимом с основами правопорядка и нравственности характере подобной сделки и злоупотреблении правом [4].
Следует отметить, что с принятием Федерального закона № 100-ФЗ от 07.05.2013 законодательно урегулировано большинство спорных ситуаций в области правоприменения по недействительным сделкам. Но в то же время большинство ученых отмечает, что проявляющаяся местами расплывчатость и пробельность в регулировании отдельных отношений, вызванная новеллами гражданского законодательства, порождает в свою очередь новые проблемы в правоприменительной практике в области недействительности сделок. Именно это стоит иметь в виду, выделяя четвертую группу проблем правоприменительной практики о недействительности сделок, возможные проблемы, которые могут возникнуть в связи с введением обновленных норм ГК РФ.
Обобщая все вышесказанное, следует отметить, что применение правовых норм института недействительности сделок на практике отмечено определенными трудностями и наличием разного рода противоречий. Это не раз отмечалось в теории гражданского права. Сложившаяся многолетняя судебная практика направлена на устранение существующих пробелов в правовом регулировании недействительных сделок. Это не отрицает того факта, что судебное толкование не является источником права в российской правовой системе. Это означает лишь то, что суды выполняют свою основную функцию — правосудие — путем эффективного правоприменения и реализации права толкования законодательных положений. Действия же законодателя на современном этапе характеризуется объединением опыта судебной и арбитражной правоприменительной практики и достижений отечественной цивилистической доктрины с целью преодоления суще-
ствующих проблем правоприменительной практики о недействительности сделок путем реформирования гражданского законодательства.
Недействительность сделки означает, что закон в силу наличия в составе недействительной сделки определенных дефектов отказывает такому юридическому факту в правовых последствиях. То есть недействительность сделок зависит от наличия установленных в законе оснований и признания их таковыми.
В институте сделок недействительность обеспечивается нормативным закреплением запретов и позитивных обязываний, что отвечает общедозволительному характеру сделок. Применение запретов и позитивных обязываний при констатации недействительности сделок обусловлено дефектностью одного из элементов, составляющих сделку, либо отсутствием одного из ее признаков, что в свою очередь исключает возможность рассмотрения действия в качестве действительной сделки. В обоих случаях дефект определяется установлением факта несоблюдения предъявляемых к сделкам нормативных требований [5, с. 60-65].
В теории гражданского права сложилось два основных подхода к классификации недействительных сделок. Первый подход, именуемый отечественными цивилистами «классическим учением о недействительности сделок» и перенятый отечественным законодательством, предусматривает деление недействительных сделок на ничтожные и оспоримые. Но вследствие того, что институт сделки подвергся значительному законодательному реформированию и большинство положений ГК РФ приобрели новый характер, утратили силу множество принципиальных различий и признаков указанных категорий, выработанных теорией гражданского права. Деление недействительных сделок на ничтожные и оспоримые те-
перь имеет более выраженную практическую направленность. При таком подходе не представляется возможным в полной мере определить сущностные свойства и особенности каждого из закрепленных законодателем оснований недействительности сделки.
Второй подход предусматривает классификацию недействительных сделок в зависимости от того, какой именно из элементов недействительной сделки является «дефектным», то есть не соответствует требованиям законодательства. Так, выделяются сделки недействительные вследствие порока содержания, порока формы сделки, порока воли и волеизъявления сторон сделки, порока субъектного состава. При этом указанный подход не учитывает множество принципиальных положений, заключенных в делении недействительных сделок на ничтожные и оспоримые.
Изучив проблему оснований недействительности сделок, в том числе и в рамках выбранного подхода, можно привести следующие выводы.
1. Сделка является одним из важнейших юридических фактов, действенным механизмом, посредством которого субъекты гражданских правоотношений могут реализовать предоставленные и гарантированные Конституцией РФ экономические права и свободы. Недействительная сделка — это тоже юридический факт, но в силу наличия в своем составе определенных дефектов отдельных элементов неспособный породить юридических последствий. Можно сделать вывод: основание недействительности — это закрепленные в законе критерии, при наличии которых сделка является недействительной (оспоримой или ничтожной).
2. Гражданским кодексом РФ законодательно закреплены основания ничтожности и основания оспоримости недействительных сделок. Практическая направленность деления недействительных сделок на ничтожные и
оспоримые заключается в ответе на два основных вопроса: кто имеет право требовать признания сделки недействительной и в течение какого времени.
Правовым последствием оспоримых и ничтожных сделок в большинстве случаев является двусторонняя реституция. Для применения последствий недействительности сделки необходимо обращаться в суд независимо от того, является ли данная сделка ничтожной или оспоримой. Поэтому с практической точки зрения после признания судом сделки недействительной не имеет значения, была такая сделка оспоримой или ничтожной. Применение же иных последствий недействительности сделки также связано не с ничтожностью и оспоримостью, а с закреплением в самой статье ГК РФ возможности применения иных специальных правовых последствий.
3. Анализируя деление недействительных сделок на ничтожные и оспоримые, можно сделать вывод о том, что одним из критериев различия данных категорий является масштаб интересов, нарушаемых такой сделкой. Так, пресечение ничтожных сделок направлено на обеспечение общественных интересов и защиту определенных категорий граждан (малолетние, недееспособные). При оспоримых сделках преимущественно затрагиваются интересы одной из сторон такой сделки.
При этом представляется необоснованным и противоречивым отнесение недействительных сделок, заключенных под влиянием насилия или угрозы, к числу оспоримых. Целесообразна позиция законодателя, при которой правом на подачу иска о признании сделки недействительной наделяется потерпевший. Но при этом в п. 2 ст. 168 ГК РФ закрепляется положение о том, что к числу ничтожных относятся сделки, посягающие, в том числе, на публичные интересы. Публичный интерес выражает общественные ценности, которые
обеспечиваются правом и признаются государством. Положения Конституции (ст. 2, п. 1 и п. 2 ст. 21) указывают, что высшей ценностью являются права и свободы человека, соблюдение и защита которых, а также защита достоинства личности — основная обязанность государства. Представляется обоснованным, что применение насилия к любому члену общества уже является нарушением публичных интересов, поэтому нельзя согласиться с позицией законодателя об отнесении сделок, совершенных под влиянием насилия или угрозы, к числу оспоримых, к ним необходимо применять положения о ничтожных сделках.
4. Нельзя не отметить, что институт сделки претерпел значительные законодательные реформы, положительным образом отразившиеся на разрешении некоторых проблем, возникающих при применении норм о недействительности сделок на практике. Наиболее принципиальными моментами, которые непременно стоит отметить, является изменение положения, в соответствии с которым теперь по общему правилу сделка, несоответствующая закону, признается оспоримой, а не ничтожной. Еще одним моментом становится закрепление в ГК РФ принципа добросовестности, отраженного в большинстве статей, посвященных недействительности сделок. Эти изменения, как отмечает сам законодатель, направлены на обеспечение и поддержание стабильности гражданского оборота и пресечение недобросовестных действий.
5. При этом нельзя не отметить наличие пробелов в правовом регулировании отдельных вопросов, касающихся недействительности сделок. Так, например, представляется необходимым законодательная регламентация правовых последствий последующего одобрения попечителем сделок, совершенных гражданином, ограниченным судом в дееспособности по ст. 176 ГК РФ. В
таких условиях сложившаяся многолетняя судебная практика направлена на устранение существующих пробелов в правовом регулировании недействительных сделок. Это не отрицает того факта, что судебное толкование не является источником права в российской правовой системе. Это означает лишь то, что суды выполняют свою основную функцию — правосудие — путем эффективного правоприменения и реализации права толкования законодательных положений.
Библиографический список
1. Тузов, Д. О. Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции. — М. : Статут, 2007.
2. О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третей Гражданского кодекса Российской Федерации : [Федеральный закон № 100-ФЗ от 07.05.2013 (в актуальной редакции)] // Российская газета. — 2013. — 13 мая.
3. Определение ВАС РФ № 1357/09 от 18.02.2009 по делу № А57-1306/08-34 // Справочно-правовая система «Консультант Плюс».
4. По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки В. В. Чадаевой : [Постановление Конституционного Суда РФ от 08.06.2010 № 13-П] // Российская газета. — 2010. — 17 июня.
5. Егоров, Ю. П. Несостоявшиеся сделки // Журнал российского права. — 2004. — № 10.
Bibliographic list
1. Tuzov, D. T. Theory of invalidity of deals: the experience of the Russian law in the context of European legal tradition. — M. : Statute, 2007.
2. On Amendments to subsections 4 and 5 of section I of the first and third parts of the article 1153 of the Civil Code of the Russian Federation : [Federal Law № 100-FZ from 07.05.2013 (invalid version)] // Rossiyskaya gazeta. — 2013. — May, 13.
3. Determination of the Russian Federation № 1357/09 from 18.02.2009 in the case № A57-1306/08-34 // Legal reference system «Consultant Plus».
4. On the Constitutionality of paragraph 4 of Article 292 of the Civil Code of the Russian Federation in connection with the complaint of the citizen V. V. Chadaeva : [Constitutional Court of the Russian Federation № 13-P from 08.06.2010] // Rossiyskaya gazeta. — 2010.— June, 17.
5. Egorov, Y. Failed deals // Journal of Russian law. — 2004. — № 10.
