CC BY
71
- названия вместилищ, ёмкостей, транспортных средств: фин. huoneessa, эрз. комнатасо Шв комнатеП, фин. autossa, эрз. машинасо Шв машине □.
1) Вера кандсь вакансо ям, пенчть, печксесь кши, мейле мольсь Стёпанень ды ушодсь стамо пиджаконзо. ПВера принесла в чашке суп, ложки, нарезала хлеб, потом пошла к Стёпе и начала зашивать его пиджак. □ [Абрамов 1973 : 45]
2) Hyvarisen tuvassa oli touhua... ШВ избе Хювяринена была тишина. □ [Лассила : 40]
В результате исследования можно сделать вывод о том, что основными средствами выражения локативности в эрзянском финском языках являются послеложные конструкции, наречия, глаголы с пространственным значением, а также существительные, способные обозначать конкретное место действия.
Лиетаратура
1. Абрамов К. Г. Эрзянь цёра. - Саранск: Мордов. кн. изд., 1973. С. 7- 440.
2. Бондарко А.В. Локативность. - СПб: Фундамент, 1996. С. 5-6.
3. Булыгина Т.В., Крылов С.А. Категория. Энциклопедический лингвистический словарь. М.: Наука, 1990. - 215 с.
4. Виноградов В.А. Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Большая Российская энциклопедия, 2002. - 128 с.
5. Всеволодова М.В., Владимирский Е.Ю. Способы выражения пространственных отношений в современном русском языке.
- М.: Русский язык , 1982. - 264 с.
6. Гак В.Г. Функционально-семантическое поле предикатов локализации // Теория функциональной грамматики. Локативность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. - СПб.: Наука, 1996. С. 6-27.
7. Засухина Т.П. Пространственная семантика предлогов, приставок и падежей в современном русском языке. Автореф. Дис... канд. филол. наук - Екатеринбург, 1992. - 17 с.
8. Панков Ф.И. Функционально-семантическая категория адвербиальной локативности и система значений пространственных наречий в русском языке // Язык. Культура. Человек: Сб. научных статей к юбилею заслуженного профессора МГУ имени М.В. Ломоносова М.В. Всеволодовой - М., 2008. С. 269-292.
9. Пете И. Способы выражения пространственных отношений в русском языке в зеркале венгерского языка // Dissertationes slavical - Szeged, 1973, №8.
10. Alhoniemi A., Agafonova N., Mosin M. Suomalais-ersalainen sanakirja. - Саранск: Тип. «Крас. Окт.», 2000 - С.9 - 496.
11. Lassila M. Tulitikkuja lainaamassa / M. Lassila. — Санкт-Петербург: КАРО, 2004.
Никонова Ж.В.
Кандидат филологических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Нижегородский государственный лингвистический университет им. Н.А.
Добролюбова»
ПРОБЛЕМЫ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО АНАЛИЗА ИЛЛОКУТИВНОЙ СЕМАНТИКИ РЕЧЕВОГО АКТА (НА ПРИМЕРЕ
НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА)
Аннотация
Вопрос о выявлении и описании значения иллокутивной составляющей речевого акта остается в лингвистической прагматике до настоящего времени крайне дискуссионным. Результаты исследования, освещаемые в настоящей статье, расширяют имеющиеся в лингвистике сведения о факторах, которые следует учитывать при лингвистическом анализе иллокутивной семантики речевых актов, и ориентированы тем самым на практическое применение в различных учебных и внеучебных целях, направленных на выявление иллокутивного значения речевого произведения. Исследование проводилось на примере немецкого обиходного дискурса с целью выявления доминантных характеристик иллокутивной семантики речевых актов, осложняющих лингвистический анализ данного феномена.
Ключевые слова: речевой акт, иллокутивная семантика речевого акта, иллокутивное значение речевого акта.
Keywords: speech act, illokutionary semantics of the speech act, illokutionary value of the speech act.
Большое влияние на развитие современной науки о языке и лингвистической прагматики, в частности, оказала семантическая теория иллокутивной логики Дж. Остина и его последователей, позволив языковедам по-новому взглянуть на доктрину значения. Принятие лингвистикой постулата о неотделимости пропозиционального содержания высказывания от его иллокутивной составляющей породило, тем не менее, непрекращающуюся дискуссию о значении иллокутивного акта, которая связана как с определением его онтологической природы и средств выражения в различных языках, так и с выявлением и описанием иллокутивного значения конкретного речевого акта в реальной коммуникации.
Первым к решению вопроса об иллокутивном значении речевого акта обратился в работе [Cohen, 1964] британский философ Джонатан Л. Коэн. Исходя из тезиса о том, что речевой акт заключается в осуществлении локутивного действия, обладающего значением, и иллокутивного действия, обладающего силой, не сводимой к значению локуции, он делает попытку реконструкции теории значения для иллокутивных актов и определения отношений, имеющих место между иллокутивной составляющей высказывания, его смыслом и денотатом. В результате своих размышлений он приходит к выводу о том, что иллокутивная сила есть лишь один из аспектов значения высказывания, который может быть выражен явным образом при использовании эксплицитной формы. Понятия иллокутивной силы и иллокутивного акта оказываются для исследователя пустыми, так как иллокутивная сила высказывания тождественна его значению, то есть композиции смыслов и денотатов, входящих в данное высказывание слов.
Попытки описать значение речевого акта путем выделения компонентов значения его иллокуции, отличных от компонентов значения его пропозиционального содержания, не прекращаются до сих пор. Основным аргументом языковедов, считающих, что таковые имеют место быть, служит способность показателя иллокутивной функции речевого акта быть перефразированным посредством иллокутивного (перформативного) глагола. На этой идее построены классификации речевых актов и теория перформативных высказываний (Austin, 1962; 1963; Searle, 1962; 1968; 1971; 1977; Habermas, 1971; Helbig, 1975; Fraser, 1974; 1975; Katz, 1977; Konig, 1998; Kramer, 1998; 2001; 2002; Krause, 1978; Kummer, 1968; Lang, Steinitz, 1978; Rosengren, 1994; Ross, 1970; Sadock, 1974; 1975; Schlieben-Lange, 1976; Stahlhut, 2001; Warnock, 1991; Winkler, 2000; 2004; Wirth, 2002; 2003; Wulf, 2001; Wunderlich, 1974; 1975; 1976; Zimmermann, Muller, 1977; Апресян, 1986; Арутюнова, 1998; Бенвенист, 1974; Винокур, 1993; МакКоли, 1981; Почепцов, 1975; 1978; 1981; 1982; Почепцов О., 1981; 1986; Романов, 1981; 1982; 1984; 1985; 1988; 2005; Романова Е., 1998; 2000; 2002; Сусов, 1988; Хельбиг, 1978; Четыркина, 2005 и др.). Результаты многих современных прагмаориентированных исследований свидетельствуют однако о том, что иллокутивное значение речевого акта не сводится к значению иллокутивного глагола, с помощью которого эксплицируется либо может быть перефразирована его иллокутивная
66
функция. Например, в работе [Levinson 1983] доказывается, что ситуативное значение иллокутивной силы речевого акта невозможно описать через компоненты значения одного или нескольких перформативных глаголов. К данному мнению приходят в ходе анализа языковых фактов и другие языковеды. В частности, Н.А. Трофимова подчеркивает, что иллокутивный смысл есть функция многих «конвенциональных переменных», в число которых входят не только языковые средства, используемые для его построения, но и тот контекст, в котором он употребляется. Только в соответствующей прагматической ситуации, в соответствующих контекстных условиях произносимые фразы могут быть восприняты в том смысле, который подразумевается говорящим субъектом, и быть эффективными для совершения задуманных им действий. Интерпретация субъективного смысла каждого конкретного речевого действия, его декодирование и «присвоение» адресатом возможны, если известно преследуемое этим действием намерение, цель говорящего, его роль для адресата и действующие и действительные в языковом сообществе правила кооперации [Трофимова 2009]. По мнению исследователя, универсальный компонентный состав смыслового конгломерата речевого акта включает в себя смысловой фундамент любого высказывания, формируемый диадой пропозиции и интенции, и «надстройку» - эмотивный комплекс, состоящий из эмоционального, оценочного и реляционного элементарных смыслов. В реальном акте коммуникации данная модель дополняется разнообразными окказиональными и уникальными слагаемыми смысла и обрамляется прагматической компетенцией, определяющей актуальную представленность того или иного элемента в ситуации «здесь» и «сейчас».
Идея о неоднородности компонентов иллокутивной семантики речевого акта заложена и в современных дефинициях данного феномена. Иллокутивная составляющая (иллокуция) как результат осуществления иллокутивного акта рассматривается в лингвистической прагматике в соотнесении с той частью речевого произведения, которая включает в себя прагматический компонент речевого акта. Исходя из полиаспектного характера иллокутивного акта, в качестве таковой в лингвистической литературе постулируются:
- коммуникативная интенция речевого акта, отражающая интенциональное состояние говорящего, например: Mach' bitte die Tur zu! Konntest du bitte die Tur zumachen? (иллокуция - просьба закрыть дверь). Такое представление иллокуции находим в работах И.М. Кобозевой (1994, 1999, 2000), И.П. Сусова (2006), В.Н. Василины (2005) и мн. др.
- иллокутивная функция речевого произведения, выступающая проекцией иллокутивной силы. В данном случае иллокуция предстает как использование высказывания для достижения определенной иллокутивной цели. Например, иллокутивная функция просьбы, характеризующая предыдущие примеры, делает открытой для распознавания коммуникативную интенцию просьбы с целью добиться от слушающего определенного действия. Такой подход к описанию иллокуции представлен в работах основоположников теории речевых актов Дж. Остина и Дж. Серля, их последователей, а также в работах отечественных лингвистов Т.В. Седовой (2002), Н.Б. Боевой-Омелечко (2004), Г.Г. Матвеевой и Е.Е. Петровой (2004) и мн. др.
- интенсивность проявления иллокутивной силы, которая проявляется в категоричности высказывания, а также в эмоциональной экспрессии и оценочности РА. Например, иллокутивные функции эмоционально-оценочной лексики исследуются в работах А.С. Стаценко (2006), В.А. Гамурара (2012) и др. Иллокутивные функции просодических средств речевых актов описываются в трудах С.В. Кодзасова и О.Ф. Кривновой (2001), Т.Е. Янко (2001, 2008), Е.И. Григорьева и В.М. Тычиной (2011) и др.
Разноуровневые языковые средства рассматриваются тем самым в зависимости от их иллокутивной маркированности в речевом акте в рамках дихотомии «иллокутивная нейтральность» - «иллокутивность (иллокутивная маркированность)». Признаком последней признается, как правило, наличие в семантической структуре языковых единиц коннотативных и эмоциональноэкспрессивных компонентов значения, репрезентирующих в акте коммуникации компоненты иллокутивного смысла. Подобный подход к рассмотрению языковых единиц, конституирующих речевой акт, акцентирует внимание на том, что иллокутивный смысл РА эксплицируется в речевом произведении не только посредством соответствующего перформативного глагола, его семантических эквивалентов и специальных иллокутивных индикаторов, но и единицами пропозиционального смысла.
Вышесказанное свидетельствует о том, что выявление и описание иллокутивного значения речевого акта представляет серьёзную проблему не только в теоретическом, но и в практическом плане.
Анализ иллокутивной семантики речевых актов в современном немецком обиходном дискурсе позволил выявить следующие доминантные характеристики исследуемого феномена, осложняющие лингвистический анализ иллокутивного значения речевого произведения.
Одной из главных причин следует назвать высокую степень ситуативной обусловленности иллокутивного значения речевого акта. Иллокутивная семантика речевого акта детерминируется, как правило, в конкретной речевой ситуации. Какое-либо высказывание вне ситуативного контекста не имеет определенной иллокутивной силы, его иллокутивные функции можно определить только гипотетически, «погружая» его в определенный коммуникативный контекст. Например, одно и тоже высказывание в примерах 1 - 4 может иметь различные иллокутивные функции (ИФ) в зависимости от речевой ситуации:
Пример 1:
Ich bin mUde.
Ich stelle fest: ich bin total erschopft. (Прагматическое значение высказывания)
Ich beanworte die Frage meines Freundes.
^ (Значение ИФ и пропозициональное содержание РА)
Mein Freund hat sich gerade nach meinem Befinden erkundigt. (Речевая ситуация)
Пример 2:
Ich bin mUde.
:e1li
Ich stelle fest: ich bin mude. (Прагматическое значение высказывания)
t
Ich lehne den Vorschlag ab (sage ab), indem ich hoflich ausweiche
(Значение ИФ и пропозициональное содержание РА)
/ \
Ich mochte nicht. (Субъективная причина)
Jemand, dem ich lieber aus dem Weg gehe, fragt mich, ob ich tanzen gehen mбchte.(Речевая ситуация)
67
Пример 3:
Ich bi^mUde.
Ich stelle fest: ich bin davon mude. (Прагматическое значение высказывания)
Ich frage/ fordere auf: Konnen wir das abdrehen?
Ich moc
ite etwas anderes tun. (Субъективная причина)
(Значение ИФ и пропозициональное содержание РА)
Mein Mann und ich sehen uns ein FuBballmatch im Fernsehen an. (Речевая ситуация) Пример 4:
Ich bin mUde.
t
Ich stelle fest: ich bin mude / es ist spat.
t
Ich ordne an: ihr geht zu Bett.
t
(Прагматическое значение высказывания) (Значение ИФ и пропозициональное содержание РА)
Ich reagiere auf den Wunsch meiner Kinder. (Макроречевая ситуация)
ag|e
Es ist spat und meine kleinen Kinder wollen ins Kino gehen. (Причина)
Коммуникативная форма приведенного высказывания (простое повествовательное предложение с прямым порядком слов), предполагающая осуществление репрезентативного речевого акта Ich stelle fest, используется в разных речевых ситуациях для осуществления различных иллокутивных функций: Ich lehne den Vorschlag ab, Ich frage/fordere auf, ich ordne an. Очевидно, что перечень этих функций здесь далеко не конечный. В реальных жизненных ситуациях он может быть пополнен самыми неожиданными вариантами.
Вышесказанное позволяет утверждать, что иллокутивная цель находится в подчиненном отношении к общей иллокутивной семантике конкретного речевого акта. Часто встречаются в коммуникативной практике случаи, когда иллокутивная семантика оказывается в реальной речевой ситуации более широкой или другого качества, чем это демонстрируется через иллокутивную цель речевого произведения. В качестве примера здесь можно привести:
1) косвенные речевые акты, например:
„Es zieht hier " - behauptete sie leise und dies bedeutete _ fur ihn eine laute Aufforderung. die Tur zuzumachen (M. Walser).
При помощи слов автора здесь эксплицирована иллокутивная семантика директивного речевого акта „Es zieht hier"(Aufforderung), осуществляемого посредством речевого акта Behauptung с репрезентативной иллокутивной силой (по классификации Дж. Серля).
2) ситуации, когда иллокутивная цель речевого акта передает только определенную часть коммуникативного намерения говорящего, т.е. является более узкой по отношению к общей иллокутивной семантике речевого произведения, например:
„Die Mutter ist tot". - In seiner Stimme klang alles: Verzweiflung, Schmerz, Vorwurf Zorn. Frage und bittere Tatsache, dass er seine Mutter nie mehr umarmt (M. Walser).
В данном случае, как и в примерах 1 - 4, иллокутивную семантику каждого речевого акта формируют неоднородные компоненты ситуативные значения разноуровневых языковых средств, экплицирующие соответствующие компоненты иллокутивного смысла речевого акта в конкретной речевой ситуации. Г етерогенный характер иллокутивной семантики речевого акта является ещё одни значимым фактором, который осложняет лингвистический анализ речевого акта и требует к себе особого внимания со стороны исследователя.
Обращение к анализу языковых практик показывает, что гетерогенность иллокутивной семантики речевого произведения заключается не только в неоднородности иллокутивных компонентов акторечевого смысла, но и в случаях сопряжения однородных иллокутивных смыслов речевого акта. Особо распространенным следует признать в этой связи явление синкретизма иллокутивных функций речевого акта, когда в конкретном акте коммуникации речевое произведение имеет две и более иллокутивные функции, например: Dafi du mir rechtzeitig nach Hause kommst! (приказ-предупреждение).
Би- и полифункциональные речевые акты противопоставляются в этой связи монофункциональным речевым актам, которые встречаются в немецком обиходном дискурсе в каждом из иллокутивных типов, например: Die Katze ist ein Haustier. (репрезентатив); Komm her! (директив); Herzliche Gluckwunsche zum Neujahr! (экспрессив); Hiermit erklare ich offentlich meinen Rucktritt vom Erwachsensein. (декларатив); Ich verspreche morgen zu kommen. (комиссив). Иллокутивная функция речевого акта идентична при этом типу иллокутивной силы, либо выступает её детерминантом, например: Geben Sie mir bitte dieses Buch! (директив: просьба). Что же касается частотности встречаемости монофункциональных речевых актов, то она колеблется, как показывает анализ практического материала, в зависимости от его типа. Чаще всего только одну иллокутивную функцию в дискурсе имеют декларативы (68,2 % от общего количества речевых актов указанного типа). Далее по частотности встречаемости в сторону уменьшения следуют комиссивы (42% случаев от общего количества речевых актов указанного типа), экспрессивы (34,6 % случаев от общего количества речевых актов указанного типа), директивы (29 % случаев от общего количества речевых актов указанного типа) и репрезентативы (24% случаев от общего количества речевых актов указанного типа).
При определении типовых характеристик би- и полифункциональных речевых актов за основу берется, как правило, доминирующая иллокутивная функция речевого акта или, при отсутствии таковой, формальное выражение речевого акта, соотносимое в соответствии с языковыми нормами конкретного языка с определенным типом иллокутивный силы. Анализ конкретных примеров в обиходном дискурсе показывает, что би- и полифункциональность встречается, как правило, в рамках речевых актов, реализующих один тип иллокутивной силы, например:
Den Gemeinden wird empfohlen. entsprechend zu verfahren (Empfehlung, Weisung, Vorschrift). Данный речевой акт реализует несколько иллокутивных функций в рамках одной директивной иллокутивной силы.
68
Однако следует отметить и такие би- и полифункциональные речевые акты, которые реализуют в обиходном дискурсе несколько иллокутивных сил, например:
Man nehme 100 Gramm Mehl, 2 Eier und 2 Efiloffel Milch. (репрезентативная и директивная иллокутивные силы).
Сочетание в акте коммуникации различных иллокутивных сил, детерминирующих их функций и компонентов позволяет говорящему выражать различные оттенки коммуникативного смысла. Поэтому явление синкретизма иллокутивных функций следует признать, исходя из результатов исследования, одним из самых распространенных явлений при лингвистическом анализе иллокутивной семантики речевого акта.
В процессе исследования иллокутивной семантики различных речевых актов в немецком языке также было сделано интересное наблюдение, касающееся гетерогенности иллокутивного потенциала речевого акта: речевой акт определенного типа, реализующий в одном типе дискурса иллокутивную силу соответствующего типа, может показывать совершенно другие интенциональные характеристики в других дискурсивных условиях. Например, речевой акт иллокутивного типа Behauptung, реализующий в обиходном дискурсе, как правило, репрезентативную иллокутивную силу, приобретает в юридическом дискурсе свойства комиссива.
Данный и другие случаи, иллюстрирующие гетерогенность иллокутивного потенциала речевого акта, требуют дальнейшего детального исследования, результаты которого могут внести определенный вклад в дальнейшее решение дискуссионного вопроса лингвистической прагматики о значении иллокутивной составляющей речевых актов в немецком и других языках.
Подводя общий итог тем вопросам, которые рассматривались в данной статье, ещё раз отметим, что основными проблемами при лингвистическом анализе иллокутивного значения речевого акта выступают высокая ситуативная обусловленность и гетерогенность иллокутивной семантики речевого акта. Учёт данных факторов при теоретическом осмыслении и практическом исследовании указанного феномена позволят исследователю глубже проникнуть в суть тех отношений, которые существуют между планом содержания и планом выражения речевого акта в конкретной коммуникативной ситуации.
Литература
1. Трофимова Н. А. Мозаика смысла: элементы и операторы их порождения. СПб.: Теория, 2010. С. 56.
2. Levinson S. Pragmatics. USA: Cambridge, 1983. P. 120-125.
3. Cohen L. Do Illocutionary Forces Exist? // Philosophical Quarterly. - 1964. №14/55. - P. 118-137.
Пятаева Н.В.
Доктор филологических наук, доцент Стерлитамакского филиала БашГУ ПРИНЦИПЫ СИНЕРГЕТИКИ В ПРЕПОДАВАНИИ ЛИНГВИСТИЧЕСКИХКУРСОВ
Аннотация
В статье рассматриваются основные синергетические принципы, намечаются пути их применения в современных интегративных исследованиях системы, функционирования и развития языка, в преподавании школьных и вузовских лингвистических дисциплин.
Ключевые слова: система, структура, функционирование, развитие, интеграция.
Keywords: system, structure, functioning, development and integration.
Отличительной особенностью современной науки является системно-структурный подход к явлениям объективного мира. Системное описание объекта предполагает рассмотрение его как некоторого целого, включающего части, единицы, элементы, соединённые определёнными отношениями, образующими структуру данного целого - системы. Л. фон Берталанфи [Берталанфи 1969] рассматривал общую теорию систем в качестве программы широкого междисциплинарного синтеза научного знания, трактуя её как новую науку о целостности.
Специфика системного подхода наиболее отчётливо проявляется в контексте комплексных научно-технических проблем, связанных с познанием, конструированием и управлением сложноорганизованными эволюциониру-ющими системами. В естествознании с такими системами имеют дело биология, экология, информатика, науки о земле, физика. Следующий шаг -распространение системного мышления на изучение антропо-социо-культур-ных объектов, которые отличаются от живых организмов 1) особым характером функционирования - целенаправленно-избирательным, духовно-регу-лируемым, свободным (поэтому нелинейным), т.е. культурным и 2) тем, что их функционирование перерастает в развитие, что позволяет включить в методологию системного исследования историческую, генетически-прогности-ческую линию анализа системы, наряду со структурной и функциональной.
Принцип системности формулируется так: «любой объект (вещь, свойство, отношение, явление, процесс, закон мира материального или идеального) есть объект-система и любой объект-система принадлежит хотя бы одной системе объектов одного и того же рода; все системы обладают эмерджентными (от англ. emergence ‘возникновение, появление нового’) признаками; они обязательно полиморфичны, диссемитричны, противоречивы в одних отношениях и изоморфичны, симметричны, непротиворечивы в других; в них всегда реализованы все или часть форм изменения, развития, сохранения, действия, отношения материи. Наглядная и со школьной скамьи известная иллюстрация сказанного - атом: он является атомом-системой, принадлежащей системе атомов (выраженной таблицей Д.И. Менделеева), в которой мы находим все перечисленные «атрибуты» системности» [Урманцев 2003: 3].
Таким образом, система есть наиболее высокоразвитый тип целого, целостный комплекс взаимосвязанных элементов, образующих особое единство со средой; как правило, любая система представляет собой элемент системы более высокого порядка, а элементы любой системы, в свою очередь, обычно выступают как системы более низкого порядка. В современной философской литературе сложилось также представление о закрытых и открытых системах, последние из которых имеют большее распространение. Главная отличительная особенность открытой системы состоит в том, что «при соответствующих условиях открытая система достигает состояния подвижного равновесия, в котором её структура остаётся постоянной, но в противоположность обычному равновесию это постоянство сохраняется в процессе непрерывного обмена и движения составляющего её вещества» [Берталанфи 1969: 42]. Обобщая, можно констатировать, что антропо-социо-культурные объекты -это иерархически организованные открытые системы, сохраняющие себя или развивающиеся в направлении достижения состояния подвижного равновесия.
К системам подобного рода относится любой естественный национальный язык, которому свойственны следующие основные системные принципы: 1) принцип целостности - принципиальная несводимость свойств системы к сумме
69
