CC BY
237
Ильяшенко Алексей Николаевич
доктор юридических наук, профессор,
заместитель начальника Краснодарского университета МВД России по научной работе (тел.: +78612584050)
Никитина Людмила Константиновна
кандидат юридических наук,
преподаватель Майкопского государственного гуманитарно-технического колледжа Адыгейского государственного университета (e-mail: [email protected])
Проблемы квалификации незаконного использования средств индивидуализации товаров (работ, услуг)
В статье предлагается решение проблем квалификации состава незаконного использования средств индивидуализации товаров (работ, услуг). Сформулированы разъяснения относительно разграничения данного преступления с иными общественно опасными деяниями.
Ключевые слова: преступление, уголовная ответственность, состав преступления, товарный знак, средства индивидуализации, мошенничество.
A.N. Ilyashenko, Doctor of Law, Professor, Deputy Head on Scientific Work of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; tel.: +78612584050;
L.K. Nikitina, Master of Law, Lecturer of the Maykop State Humanitarian and Technical College of the Adyghe State University; e-mail: [email protected]
The problems of qualification of unlawful use of means of individualization of goods (works, services)
The article suggests solutions to the problems of qualification of illegal use of means of individualization of goods (works, services). Clarified regarding distinguishing this crime from other socially dangerous acts. Key words: crime, criminal liability, corpus delicti, trademark, means of identification, fraud.
Одним из предназначений науки уголовного права является разработка путей повышения эффективности противодействия преступности. Как справедливо замечает В.Н. Кудрявцев, «практика законодательной и правоприменительной деятельности показывает, что иногда недостатки в борьбе с преступностью зависят от дефектов самой нормы; в других же случаях причины этого скорее определяются дефектами правоприменительной деятельности» [1, с. 4]. Сказанное предопределяет необходимость исследования вопросов квалификации деяний по ст. 180 УК РФ с разработкой рекомендаций по наиболее затруднительным аспектам такой деятельности.
Проведенный нами анализ материалов следственно-судебной практики показал, что при квалификации незаконного использования товарного знака допускается широкий спектр ошибок. В ряде изученных нами приговоров судов обнаруживаются факты неправильного
применения уголовного закона, казалось бы, в элементарных ситуациях. Например, приговором мирового судьи судебного участка № 153 Кореновского района Краснодарского края М.Ю. и М.С. признаны виновными в незаконном использовании чужого товарного знака и наименования места происхождения товара неоднократно (ч. 1 ст. 180 УК РФ). Преступление совершено при следующих обстоятельствах.
18 марта 2002 г. ЗАО «Комбинат ветеринарных средств» в установленном законом порядке был зарегистрирован товарный знак «Подворье» и получено свидетельство на товарный знак № 209648. М.Ю., зарегистрированный в качестве предпринимателя, действуя умышленно, по предварительному сговору с М.С., не обладая правом на использование товарного знака ЗАО «Комбинат ветеринарных средств» «Подворье», не получив его в порядке уступки от правообладателя и не имея лицензии на использование такого товарного знака, в период с января 2003 г. по 25 апреля 2003 г. незакон-
68
но использовали товарный знак «Подворье» и наименование места происхождения товара ЗАО «Комбинат ветеринарных средств». Так, в указанный период времени М.С. и М.Ю., действуя умышленно, расфасовывали купленную продукцию ЗАО «Комбината ветеринарных средств» кормовые добавки: «Эффект-1», «Несушка», «Рыбная мука», «Костная мука» в полиэтиленовые пакеты меньшей емкостью, наклеивая на пакеты этикетки с чужим товарным знаком и наименованием места происхождения товара, и реализовывали их на рынках г. Кореновска и ст. Платнировской. При этом М.С. копировал на оргтехнике этикетки с указанием товарного знака «Подворье» и наименование места происхождения товара ЗАО «Комбинат ветеринарных средств». 25 апреля 2003 г. при контрольной закупке у М.С. была приобретена одна упаковка витаминной добавки «Эффект-К» весом 500 гр. по цене 25 руб. и одна упаковка витаминной добавки «Несушка» весом 500 гр. по цене 25 рублей [2].
На наш взгляд, судом верно решен вопрос о наличии состава преступления, предусмотренного ст. 180 УК РФ. В то же время по непонятным причинам неправильно определен предмет исследуемого преступления. Суд признал наименованием места происхождения товара название ЗАО «Комбинат ветеринарных средств», не сделав при этом ссылку на факт наличия у этого комбината свидетельства о государственной регистрации наименования места происхождения товара.
Более того, суд не принял во внимание то, что наименованием места происхождения товара, которому предоставляется правовая охрана, является обозначение, представляющее собой либо содержащее современное или историческое, официальное или неофициальное, полное или сокращенное наименование страны, городского или сельского поселения, местности или другого географического объекта, а также обозначение, производное от такого наименования и ставшее известным в результате его использования в отношении товара, особые свойства которого исключительно или главным образом определяются характерными для данного географического объекта природными условиями и (или) людскими факторами. В то время как словосочетание «Комбинат ветеринарных средств» вряд ли можно признать обозначением географического объекта, еще сложнее говорить об известности такого наименования.
Очевидно, что данная квалификационная ошибка обусловлена ненадлежащим подходом
к применению нормы, диспозиция которой изложена бланкетным способом. Помимо этого, в тексте приведенного приговора суда не решен вопрос о применении квалифицирующего признака «совершение преступления группой лиц по предварительному сговору», хотя из описания события преступления явно следует, что данное общественно опасное деяние было совершено двумя соисполнителями, которые заранее договорились о совместном совершении преступления.
Вместе с тем, необходимо заметить, что чаще затруднения у правоприменителя вызывают сложные квалификационные ситуации, которые, к сожалению, не нашли разрешения в постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака» 2007 г.
Так, трудности нередко возникают при отграничении незаконного использования товарного знака от мошенничества. Неполными в этой части следует признать разъяснения высшей судебной инстанции. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» 2007 г. по данному вопросу отмечается лишь следующее: если лицо осуществляет незаконную предпринимательскую деятельность путем изготовления и реализации фальсифицированных товаров, например спиртосодержащих напитков, лекарств, под видом подлинных, обманывая потребителей данной продукции относительно качества и иных характеристик товара, влияющих на его стоимость, содеянное образует состав мошенничества и дополнительной квалификации по ст. 171 УК РФ не требует. В тех случаях, когда указанные действия связаны с производством, хранением или перевозкой в целях сбыта либо сбытом фальсифицированных товаров, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей, содеянное образует совокупность преступлений, предусмотренных соответствующими частями ст. 159 и 238 УК РФ [3].
Совершенно непонятно, почему, если указывается на фальсифицированные товары, отсутствуют разъяснения относительно необходимости квалификации содеянного в таком случае по ст. 180 УК РФ, безусловно, при наличии всех признаков последней. На наш взгляд, в том числе и вследствие отсутствия разъяснений Пленума Верховного Суда РФ по вопросу о разграничении преступлений, предусмотрен-
69
ных ст. 159 и 180 УК РФ, в судебной практике встречаются противоречивые решения.
Составы указанных преступлений различаются, прежде всего, содержанием их объектов. Если объектом мошенничества выступают общественные отношения собственности, то объектом незаконного использования товарного знака являются общественные отношения, обеспечивающие исключительные права лиц на средства индивидуализации товаров, работ и услуг (основной) и общественные отношения в сфере добросовестной конкуренции субъектов экономической деятельности (дополнительный). Как видно, объекты данных преступлений не совпадают.
Что касается характеристик объективных сторон данных составов преступлений, то они в принципе могут совпадать, как в последнем примере. Полное совпадение может иметь место в субъекте преступления и в субъективной стороне.
Между тем, уголовно-правовые нормы, предусмотренные ст. 159 и 180 УК РФ, нельзя признать конкурирующими, поскольку при конкуренции норм в одной из них (в общей норме) определяются основные составообразующие признаки, которые «обязательно наличествуют в специальных нормах с добавлением одного или более других признаков» [4, с. 123]. В анализируемых нормах такая ситуация не обнаруживается.
В связи с этим в рассмотренном примере следует руководствоваться положениями ч. 2 ст. 17 УК РФ, в соответствии с которыми совокупностью преступлений может признаваться одно действие, содержащее признаки преступлений, предусмотренных двумя или более статьями УК РФ (идеальная совокупность преступлений).
А поскольку в анализируемом примере описывается деяние, одновременно подпадающее и под признаки мошенничества, и под признаки незаконного использования товарного знака, содеянное следует квалифицировать по совокупности ст. 159 и 180 УК РФ.
Таким образом, уголовно-правовые нормы об ответственности за мошенничество и незаконное использование товарного знака не находятся в отношениях конкуренции, и при наличии признаков обеих норм содеянное в соответствии с ч. 2 ст. 17 УК РФ подлежит квалификации как идеальная совокупность преступлений.
При этом важно учитывать следующее замечание Б.В. Волженкина и В.И. Тюнина: «Если в результате незаконного использования чужого
товарного знака причиняется только имущественный ущерб, связанный с противоправным и безвозмездным завладением чужим имуществом приобретателя (пользователя) товара (услуги), содеянное является только мошенничеством» [5, с. 453].
Аналогичного по существу правила необходимо придерживаться и при решении вопроса о разграничении незаконного использования товарного знака и незаконного предпринимательства (ст. 171 УК РФ). Нормы о преступлениях, предусмотренных ст. 171 и 180 УК РФ, не находятся в отношениях конкуренции в связи с полным несовпадением их непосредственных объектов. Как отмечается в постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем» 2004 г., если при занятии незаконной предпринимательской деятельностью лицо незаконно использует чужой товарный знак, знак обслуживания, наименование места происхождения товара или сходные с ними обозначения для однородных товаров и при наличии иных признаков преступления, предусмотренного ст. 180 УК РФ, содеянное им надлежит квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 171 и 180 УК РФ [6].
Как показывает наше исследование, такой же подход надлежит применять и в случаях, когда контрафактные товары (работы, услуги) не отвечают требованиям безопасности (ст. 238 УК РФ), - при наличии всех необходимых признаков вменяется совокупность преступлений, регламентированных ст. 180 и 238 УК РФ.
Еще одним моментом, заслуживающим отдельного внимания, является следующая ситуация. Изучение источников уголовно-правовой нормы, регламентированной ст. 180 УК РФ, привело нас к обнаружению ряда обстоятельств, при которых регистрация товарного знака может быть признана впоследствии незаконной. В этой связи закономерно встает вопрос об уголовно-правовой оценке действий субъекта, который незаконно использовал товарный знак, однако последнему (т.е. товарному знаку) правовая охрана также была предоставлена незаконно (либо вообще юридически не предоставлялась правовая охрана). Получается, что внешне содеянное выглядит как анализируемое преступление. Вместе с тем, при более детальном анализе в этой ситуации выделяется два возможных варианта.
70
В первом варианте субъект не осведомлен о незаконном правообладании исключительным правом на товарный знак потерпевшим, т.е. при совершении виновным действий он осознает, что незаконно использует товарный знак. Между тем, товарный знак фактически не отвечает требованиям гражданского законодательства, отсюда не может быть признан, так сказать, полноценным предметом преступления, предусмотренного ст. 180 УК РФ.
Представляется, что в данном случае имеет место ошибка, под которой понимается «заблуждение лица относительно объективных свойств общественно опасного деяния, которые характеризуют его как преступление» [7, с. 35]. Согласно выработанным теорией уголовного права правилам ошибка в предмете преступления здесь перерастает в ошибку в объекте преступления. Иными словами, вино-
1. Эффективность применения уголовного закона. М., 1973.
2. Архив мировых судей Кореновского района Краснодарского края за 2003 г.
3. О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 дек. 2007 г. № 51 // Бюл. Верховного Суда РФ. 2008. № 2.
4. Кузнецова Н. Ф. Проблемы квалификации преступлений: лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» / науч. ред. и предисл. В.Н. Кудрявцева. М., 2007.
5. Волженкин Б. В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб., 2007.
6. О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 18 нояб. 2004 г. № 23 // Бюл. Верховного Суда РФ. 2005. № 1.
7. Якушин В. А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение. Казань, 1988.
8. Ильяшенко А.Н., Никитина Л. К. Уголовно-правовая охрана прав на средства индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий. Краснодар, 2011.
вный, ошибаясь в предмете посягательства, не нарушает объекта преступления. В такой ситуации содеянное надлежит квалифицировать как покушение на незаконное использование товарного знака.
Возможный второй вариант сводится к тому, что субъект осознает незаконный характер правообладания товарным знаком потерпевшей стороной, однако вопреки установленному гражданским законодательством порядку начинает самовольно без надлежащего оформления использовать такой товарный знак. В этом случае налицо не только негодный предмет преступления, но и отсутствие субъективной стороны состава незаконного использования товарного знака. Поэтому содеянное здесь при наличии соответствующих признаков может быть квалифицировано лишь как самоуправство (ст. 330 УК РФ) [8, с. 94].
1. Efficiency of application of the criminal law. Moscow, 1973.
2. Archive of magistrates of Korenovsk district of the Krasnodar region in 2003.
3. About court practice on affairs about swindle, assignment and waste: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of Dec. 27, 2007 № 51 // Bull. of the Supreme Court of the Russian Federation. 2008. № 2.
4. Kuznetsova N.F. Problems of qualification of crimes: lectures on the special course «Fundamentals of qualification of crimes» / ed. and forew. by V.N. Kudryavtsev. Moscow, 2007.
5. Volzhenkin B.V. Crimes in the sphere of economic activity under criminal law of Russia. St. Petersburg, 2007.
6. About court practice on affairs about illegal business and legalisation (laundering) of monetary funds or other property obtained by criminal means: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of Nov. 18 2004 № 23 // Bull. of the Supreme Court of the Russian Federation. 2005. № 1.
7. Yakushin V.A. Error and its criminally-legal value. Kazan, 1988.
8. Ilyashenko A.N., Nikitina L.K. Criminal-legal protection of means of individualization of legal entities, goods, works, services and enterprises. Krasnodar, 2011.
71
