CC BY
196
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО
УДК 341 (517.3) Б.С. Семенов, Э.Л. Раднаева
Проблемы имплементации норм международного права в правовую систему Монголии
Статья посвящена проблемным вопросам имплементации норм международного права в правовую систему Монголии. Рассматриваются положения Конституции Монголии и иных актов конституционного законодательства Монголии, касающиеся, в частности, роли Конституционного суда в реализации норм международного права на национальном уровне.
Ключевые слова: право, религия, правовая система, Монголия, система социального регулирования, правовая норма, принуждение, власть.
B.S. Semyonov, E.L. Radnaeva The problems of international law implementation in legal system of Mongolia
The article deals with the problems of international law implementation in legal system of Mongolia. The provisions of Constitution of Mongolia, and other acts of constitutional law concerning the role of Constitutional Court in the implementation of international law norms are considered at the national level.
Keywords: law, religion, legal system, Mongolia, system of social regulation, legal norm, concussion, authority.
Международное сообщество, признавая высшей ценностью человека и его права, во главу угла ставит личность и ее интересы. С недавнего времени права и свободы человека перестали быть внутренними делом государства. Эволюционировав от «права войны», международное право прошло полюсное состояние - «право мира», трансформируясь постепенно в совершенно иное качество, где высшей целью является человек.
В пользу международного права говорит многое. Во-первых, нормы международного права концентрируют в себе всемирный опыт человечества, выражают современные потребности, отражают процессы, происходящие в мировом сообществе. Они устанавливают общечеловеческие стандарты прав и свобод, на что не способны государства в отдельности. Во-вторых, международное право позволяет преодолеть «косность» и «ограниченность» правового мышления, заглянуть за рамки национальной правовой традиции.
Применение во внутригосударственной сфере норм международного права, к которым относятся нормы международных договоров и общепризнанные принципы и нормы, основывается на факте их инкорпорации (включении) во внутригосударственную правовую систему. Реализацию норм международного права во внутригосударственной сфере называют имплементацией. Ин-
ститут имплементации международно-правовых норм в национальное право служит созданию государством необходимых условий для реализации взятых на себя международных обязательств. Механизм имплементации норм международного права представляет собой «совокупность национальных правовых и организационных средств, применяемых государством в целях всестороннего, своевременного и полного осуществления принятых в соответствии с международным правом обязательств» [1].
Структура национального механизма имплементации включает в себя следующие элементы: правовые средства обеспечения выполнения международных обязательств, в первую очередь, конституционное закрепление соотношения международного и национального права; систему государственных органов, уполномоченных на реализацию международных обязательств; национальную правоприменительную практику, а также организационные средства. Национальный механизм имплементации норм международного права каждого конкретного государства обладает присущими только ему чертами, зависящими от особенностей внутренней правовой системы.
Рассмотрим это на примере Монголии, которая одной из первых среди постсоциалистических государств приняла новую демократическую кон-
ституцию и в настоящее время активно формирует правовую базу для обширного применения норм международного права как в теории, так и на практике.
Монгольское право в процессе своего развития менялось по своим целям, содержанию и формам. Одна из особенностей развития права в Монголии, прославившейся как мировая империя, пережившей упадок с последующей колонизацией чужестранцами и затем вновь утвердившей свою независимость, заключается в том, что оно время от времени теряло преемственность и непрерывность.
В любой правовой системе правового государства установлена иерархия правовых норм и совершенно очевидно, что Конституция, гарантирующая национальную независимость, суверенитет, а также естественные права человека, стоит на высшем уровне.
Новая Конституция Монголии, принятая 13 января 1992 г. Великим Народным Хуралом, гарантировала права человека, закрепив основные ценности демократии.
Вторая глава Конституции Монголии утверждает положения о правах и свободах человека, которые в определенной степени соответствуют стандартам Всеобщей декларации прав человека, Международного пакта о гражданских и политических правах и другим нормам международного права о правах человека. Основные права и свободы человека неотчуждаемы. По Конституции Монголии, они не ограничиваются только правами и свободами граждан Монголии, но и включает иностранных граждан и лиц без гражданства. В предыдущих Конституциях 1924, 1940, 1960 годов права человека определенной категории населения были дискриминационно ограничены по классовым и другим признакам.
Во время разработки и принятия новой демократической Конституции в 1992 г. был определен механизм контроля за соблюдением Конституции, соответствующей особенностям страны, и впервые за историю страны был создан Конституционный Суд Монголии, называемый Конституционный «Цэц» Монголии. Он представляет собой полномочный орган, осуществляющий высший контроль за соблюдением Конституции, принимающий заключение о нарушении ее положений, являющийся гарантом неукоснительного соблюдения Конституции.
Роль его для реализации норм международного права на национальном уровне имеет большое
значение. За 18 лет своего существования Конституционный Цэц (суд) при рассмотрении и решении споров о нарушении Конституции Монголии неоднократно применял нормы международного права, отдавая приоритет этим нормам.
Конституционно-правовое регулирование вопроса имплементации норм международного права в Монголии решается с учетом особенностей страны. Ст. 10 Конституции Монголии определяет вопросы признания нормы международного права, проведения миролюбивой внешней политики, основанной на нормах международного права, добросовестного выполнения обязательств, принятых на себя международным договором - «pacta sunt servanda» [2], а также юридической силы международных договоров.
Например, в Конституции указано, что:
1. Монголия, соблюдая общепризнанные нормы и принципы международного права, проводит миролюбивую внешнюю политику.
2. Монголия добросовестно выполняет обязательства, принятые на себя международным договором.
3. Международный договор Монголии действует адекватно внутреннему законодательству с момента вступления в силу закона о ратификации или присоединении.
4. Монголия не соблюдает международный договор и другие документы, противоречащие своей Конституции.
Конституция в качестве правовой гарантии независимости и суверенитета монгольского народа занимает высшую ступень, тогда как законы Монголии, соответствующие Конституции Монголии, а также международные договоры Монголии, имеющие силу закона, находятся на следующей ступени иерархической лестницы. Однако при решении вопроса иерархии между ратифицированными международными договорами, которые действуют наравне с законодательством и внутренним законодательством, следует учесть то, что из ныне действующих свыше 400 законов приблизительно одна треть указывает, что, если соответствующие отношения регулируются договором иначе, чем законодательством, то соблюдается международный договор, и это ставит международный договор выше национального закона в иерархии правовых актов.
Основываясь на вышеуказанной идее законодателя, многие юристы соответственно дают толкование ч. 4-й ст. 10 Конституции - «Монголия не соблюдает международный договор и другие
документы, противоречащие своей Конституции». Следует отметить, что данная статья имеет гибкий характер. Например, на практике действие этой статьи ограничивается в отношении фундаментальных, основных договоров, пактов, а также других международно-правовых документов, таких как Международный билль о правах человека, Международная конвенция против пыток, конвенция по правам женщин и детей, и других договоров и конвенций по правам человека, основных документов Всемирной торговой организации, Международной организации труда, Всемирной организации здравоохранения.
В Конституции подчеркивается также, что Монголия соблюдает общепризнанные нормы и принципы международного права, а также проводит миролюбивую внешнюю политику (§ 10.1 Конституции). Ч. 2 и 3 ст. 10 Конституции содержат положение о добросовестном исполнении Монголией принятых международным договором обязательств, а также устанавливает, что международные договоры Монголии с момента вступления закона в силу о ратификации или присоединении имеют ту же силу, что и внутреннее законодательство.
Конституционный суд Монголии, в соответствии с ч. 2 ст. 66 Конституции, ч. 4 ст. 8 Закона о Конституционном Суде Монголии, имеет право рассматривать споры, касающиеся международных договоров. В компетенцию Конституционного суда Монголии входит право признания недействительными международных договоров, несоответствующих Конституции. Однако, с другой стороны, это полномочие может выглядеть как нарушение ст. 27 Венской Конвенции о международных договорах, где указано, что «неисполнение международных договоров на основании несоответствия этих договоров внутреннему праву не является основанием для неисполнения международных договоров», а также как нарушение основного принципа международного права «pacta sunt servanda». Академик Ж. Амарсана это положение объясняет следующим образом. В ст. 6 «Конституция и международный договор Монголии» закона «О приложении к Конституции Монголии» указано, что международные договоры, которые соблюдались до введения в действие Конституции Монголии, а также международные договоры МНР, не противоречащие Конституции Монголии, будут и дальше соблюдаться в Монголии. Другими словами, Конституционный суд Монголии имеет право признать недействитель-
ным несоответствующий Конституции закон или указ о ратификации международных договоров МНР. Кроме того, если международные договоры МНР ухудшают положения новой демократической Конституции, то и в таком случае запрещается применение соответствующих договоров [3].
Главную роль в применении норм международного права играют суды, и это обоснованно. Особенно велика их роль в применении принципов международного права, ведь только судьи формализуют эти принципы от лица государства, только судьи определяют их содержание и распространяют на конкретные общественные отношения.
Постановление Верховного суда Монголии от 28 февраля 2008 г. №°9 о применении норм международного права в судах и практика использования этого постановления создают правовые условия для имплементации норм международного права в рамках национальной судебной системы, которая включает Верховный суд, суды столицы и аймаков, сомонные и межсомонные, районные суды. Именно судьи должны быть «передовым отрядом» в формировании правоприменительной практики использования норм международного права.
Однако применение положений международных договоров, общепризнанных принципов и норм международного права, международных прецедентов пока еще редкое явление в правоприменительной деятельности. Ссылки на соответствующее наднациональное законодательство напрямую практически отсутствуют или же появляются крайне редко. Практика, как в Российской Федерации, так и в Монголии, не настроена на восприятие и применение норм международного права наравне с «собственным» законодательством [4]. Зачастую это объясняется чрезмерной загруженностью делами, нерешенными кадровыми, финансовыми, материально-техническими проблемами, недостаточной квалификацией судебных работников [5], а также некоторым консерватизмом профессионального правосознания судей. Безусловно, нормы национального права выигрывают в том, что они более привычны для правоприменителя, подкреплены мерами государственного принуждения, более детально регламентированы, а главное, тесно взаимосвязаны с национальными правовыми традициями, культурой и социально-экономическими реалиями. Тем не менее предоставить полный объем прав и свобод, а также создать эффективный механизм их защиты, основываясь только на нормах
национального права, невозможно. Трезво оценивая сегодняшнее положение вещей, можно с уверенностью констатировать, что ни одному государству, даже самому экономически развитому и политически стабильному, тем более молодому и развивающемуся, как Монголия, подобное не под силу.
Примат международного права ни в коем случае нельзя рассматривать как покушение на суверенитет или попытку создания «интернационального» права. Для достижения своих целей обеим системам необходимо координировать свои действия. Взаимодействие внутригосударственного и международного права, например, В.С. Хижняк определяет «как согласованное действие двух правовых систем, обусловленное существованием общих для них целей и необходимое для их взаимного развития, а также предполагающее или не исключающее возможности существования у них общих сфер деятельности» [6].
Соотношение международного и национального права выражается, главным образом, в их взаимодействии и взаимовлиянии. Это представляет собой двуединый процесс, с одной стороны, эффективное осуществление функций международного права невозможно без тесного контакта с национальными правовыми системами; с другой стороны, национальное право зависит от взаимодействия с международным правом. «Углубление взаимодействия международного и внутригосударственного права носит характер объективной закономерности, которая отражает более общую закономерность - углубление взаимодействия национального общества с мировым сообществом» [7].
Как отмечает академик Ж. Амарсана, любая малая страна имеет желание обеспечить свою независимость, суверенитет посредством международного права. Однако «малая» страна, выполняя свои обязанности по международному праву, «в пределах своих возможностей» входит в состав международного сообщества и тем самым признается другими государствами. В таком случае «большие» государства, устанавливая отношения с этими государствами, учитывают интересы этих государств, так как нарушение интересов этих государств является нарушением международного сообщества [8].
Следовательно, с целью применения норм международного права, в частности международных договоров, необходимо выработать, в том числе на базе соответствующих научных исследований, меры усовершенствования правового
регулирования и имплементации норм международного права не только на уровне Конституционного суда Монголии, но и в судах общей юрисдикции.
Во-первых, в соответствии с практикой некоторых стран, где Конституционный суд имеет право определения международных договоров, имеющих статус прямого действия, предоставить такое же право Конституционному суду Монголии. Предоставление таких прав Конституционному суду Монголии может разрешить проблемы применения норм международного права в других судах Монголии.
Кроме того, в Монголии необходимо установить систему предварительного контроля соответствия при присоединении к договору, тем самым заранее установив соответствие и способы их разрешения.
Таким образом, при присоединении к договору и принятии закона о ратификации международного договора необходимо выработать комплекс мер для эффективной и системной реализации норм международного права, которые будут способствовать усовершенствованию национального законодательства.
Примечание
1. Хижняк В.С. Конституционный механизм взаимодействия национального и международного права // Конституционное и муниципальное нраво. 2004. № 4.
2. «Договор должен исполняться» (лат.).
3. Amarsanaa Jugnee. Constitutionalism and constitutional review in Mongolia. Ulaanbaatar, 2009. С. 97-98.
4. Марочкин С.Ю. Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации: автореф. дис. ... д-р юр. наук. Екатеринбург, 1998. С. 10.
5. Тогтох Уранцэцэг, Дагангаров С.В. Конституционноправовое обеспечение независимости правосудия в Монголии // Вестник Бурятского государственного университета. Вып. 2. Экономика. Право. Улан-Удэ, 2010. С.175.
6. Хижняк В.С. Конституционный механизм взаимодействия национального и международного права // Конституционное и муниципальное нраво. 2004. № 4.
7. Лукашук И.И. Взаимодействие международного и внутригосударственного права в условиях глобализации // Журнал российского права. 2002. № З.
8. Amarsanaa Jugnee. Constitutionalism and constitutional review in Mongolia. Ulaanbaatar, 2009. С. 95.
СеменовБаир Станиславович - кандидат юридических наук, доцент кафедры конституционного и международного права Бурятского государственного университета, е-mail: bairsemenov@mail.ru.
Раднаева Эльвира Львовна - кандидат юридических наук, доцент, заведующая сектором публичного права Центра правового обеспечения взаимодействия РФ со странами АТР Бурятского государственного университета, е-mail: elviraradnaeva@mail.ru.
Semeyonov Bair Stanislavovich - candidate of law, associate professor of department of constitutional and national law, Buryat State University, e-mail: bairsemenov@mail.ru.
Radnaeva El’vira L ’vovna - candidate of law, associate professor, head of department of public law at the Center of Legal Support of Interaction Russia with Asia Pacific countries, Buryat State University, e-mail: elviraradnaeva@mail.ru.
УДК 341.9 А.С. Протасова
Коллизионное регулирование трудовых отношений, осложненных иностранным элементом: проблемы и перспективы
Статья посвящена коллизионному регулированию трудовых отношений международного характера. Рассматривается проблема, которая заключается в возможности отнесения данных отношений в сферу действия международного частного права, при существующих противоречиях между доктриной международного частного права и позиции законодателя.
Ключевые слова: трудовые отношения, осложненные иностранным элементом; частноправовые отношения; коллизионная норма; автономия воли; выбор права.
A.S. Protasova
Conflict regulation of labor relations complicated by a foreign element: problems and perspectives
This article is devoted to the conflict regulation of international labor relations. It deals with the problem of the ascription these relations to International private law, when there is a contradiction between doctrine of International private law and position of legislator.
Keywords: labor relations complicated by a foreign element, private relations, conflict rule, autonomy of will, choice of law.
В связи с развитием международной трудовой миграции и использованием иностранной рабочей силы возникает особый круг отношений, попадающий в сферу регулирования международного частного права (МЧП), основное содержание которого сводится к коллизионной проблеме и ее разрешению. В современных условиях проблема выбора права, подлежащего применению к отношениям с иностранным элементом, решается при помощи коллизионных норм, содержащих принципы рассмотрения спорных правовых ситуаций и критерии выбора норм для их регулирования. На сегодняшний день проблема отнесения трудовых отношений, осложненных иностранным элементом, к объекту МЧП до сих является не до конца решенной, хотя в научной литературе обращалось на это внимание [1]. В работе Л.В. Карасевой [2] находит отражение подтверждение того факта, что в большинстве трудов по МЧП данные вопросы освещались либо в традиционном, либо в общем ракурсе, не давая научно-обоснованных выводов. Существует также мнение И.Я. Киселева о том, что правовое регулирование трудовых отношений с иностранным участием является но-
вым для отечественного трудового права направлением, «которого практически не было в советском трудовом праве и которое еще не сложилось окончательно на сегодняшний день» [3].
Трудовое законодательство любой страны носит сложный характер и является комплексным образованием, состоящим из норм частного и публичного характера. Как правило, основной комплекс вопросов в этой сфере регулируется трудовым законодательством того государства, на территории которого заключен трудовой контракт и протекает основная трудовая деятельность [4]. Если в трудовые отношения вступает иностранное лицо, может встать вопрос о выборе права, применяемого в данном случае. Такая ситуация может возникнуть, если отношения имеют частноправовую природу. Частноправовые отношения - это имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения между физическими и юридическими лицами. Следовательно. кроме частноправовых в правовое регулирование трудового права входят административноправовые (например трудовой распорядок), которые не могут входить в систему частного права. Частные правоотношения приобретают меж-224
