CC BY
274
3.4. ПРОБЛЕМЫ И ЛЖЕПРОБЛЕМЫ ЮВЕНАЛЬНОЙ ЮСТИЦИИ
Тимошина Елена Михайловна, к.ю.н. Должность: старший научный сотрудник НИЦ №1. Место работы: ВНИИ МВД России. E-mail: emtimoshina@rambler.ru
Аннотация: В статье на основании качественноколичественного анализа статистики преступлений в отношении несовершеннолетних делается вывод о том, что семейное насилие составляет чуть больше 7% в общем объеме насильственных преступлений в отношении несовершеннолетних. С целью оправдания необходимости внедрения ювенальной юстиции, в России создаются условия искусственной криминализации родителей, для чего в «пилотных» регионах намеренно изменяются понятия «насилие», «жестокое обращение с детьми», а также осуществляются попытки расширительного толкования прав детей вопреки имеющимся культурным, нравственным обычаям и существующему закону. Некоторые рассмотренные нами нововведения ювенальной юстиции имеют криминогенный характер и способны увеличить число преступлений, совершаемых в отношении несовершеннолетних.
Ключевые слова: семейное насилие в отношении детей, преступления в отношении несовершеннолетних, ювенальная юстиция, права детей, права родителей, приоритетность прав детей, наркотизация несовершеннолетних, виктимизация детей.
PROBLEMS AND FALSE PROBLEMS OF JUVENILE JUSTICE
Timoshina Elena Mikhailovna, PhD at Law. Position: Senior Research Fellow Research Centre nr1. Place of employment: All-Russian Research Institute of MIA Russia. E-mail: emtimoshina@rambler.ru
Annotation: The article analyses the statistics of crime against the minors. The author comes to the conclusion that violent crimes committed in families make around 7% of all violent crimes against the minors. In order to justify the implantation of juvenile justice into the law-enforcement system of Russia, the meaning of the term “violence against children” is purposely changed and the rights of children are viewed broader than they should be. Meanwhile, cultural, moral and traditional legal customs are not taken into consideration. The article states which of the innovations are actually counter-productive and are able to cause the increase of crime.
Keywords: crime against the minors, violence against children, juvenile justice, rights of children, rights of parents.
В послании Президента РФ Д.А.Медведева Федеральному Собранию Российской Федерации на 2010 год было отмечено, что «26 миллионов детей и подростков, живущих в нашей стране, должны полноценно развиваться, расти здоровыми и счастливыми, стать ее достойными гражданами. Это задача номер один для всех нас».1 Анализируя статистику 2009 г., Президент указал на существование серьезнейшей проблемы насилия в отношении детей.
Однако спустя год, ситуация в сфере преступлений в отношении несовершеннолетних остается столь же острой. В 2010 г. по официальным данным число не-
1 "Российская газета" - Федеральный выпуск №5350 (271) от
1 декабря 2010 г.
совершеннолетних, пострадавших от преступных посягательств составило 100227 человек2. Среди них потерпевших от преступлений против жизни и здоровья (убийства, покушения на убийства, убийства, сопряженные с изнасилованиями или насильственными действиями сексуального характера, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью) - 31426 человек; потерпевших от преступлений против свободы, чести и достоинства личности (похищение человека, незаконное лишение свободы, торговли людьми) - 1299 человек; против собственности - 35508 несовершеннолетних; потерпевших от преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности (изнасилования, насильственные действия сексуального характера, понуждения к действиям сексуального характера, совершение полового акта с лицом, не достигшим 16-ти, 14-ти, 12-ти летнего возраста) - 6927 человек; потерпевших от развратных действий - 1867 детей; потерпевших от преступлений против нравственности (вовлечение в занятие проституцией, изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних и пр.) - 110 человек.
Противодействие преступности в отношении несовершеннолетних невозможно исключительно на основе данных о количестве совершенных преступлений без более серьезной ее криминологической характеристики и знания о причинах совершения таких преступлений.
Исследуя проблему преступности в отношении несовершеннолетних, мы обнаружили популяризируемую в обществе тенденцию акцентуации на такой проблеме как семейное насилие в отношении детей. Однако, согласно официальным данным за 2010 г., среди 55170 несовершеннолетних, потерпевших от преступлений, сопряженных с насильственными действиями, непосредственно от преступлений со стороны членов семьи пострадало только 5208 человек, из которых от преступных действий или бездействий самих родителей - 4044 ребенка3. Следовательно, 51126 несовершеннолетних стали жертвами вовсе не семейных преступлений. Если перевести эти данные в процентное соотношение, то лишь 7,3% из общего числа пострадавших от насильственных преступлений детей становятся жертвами родительского насилия. Относительно общей численности детей, проживающих в России, которая составляет около 26 миллионов, число несовершеннолетних жертв семейного насилия составляет 0,02%.
Таким образом, несмотря на то, что проблема насилия над детьми действительно существует, акцентуация внимания общества преимущественно на проблеме семейного насилия в отношении детей не имеет под собой статистически подкрепленной основы.
Тот факт, что более чем 90% несовершеннолетних жертв насильственных преступлений пострадало не от членов семьи, а от посторонних лиц, свидетельствует о том, что именно такое насилие является по-настоящему серьезной проблемой. Среди «неродительских» насильственных преступлений в отношении детей доминируют преступления против жизни и здоровья, сексуального характера (особенно педофиль-ные), преступления против нравственности, торговля детьми, в том числе с целью продажи на органы и так
2 Статистика ГИАЦ МВД России. Форма 455, раздел 3 (за 12 месяцев 2010 г. всего по России).
3 Статистика ГИАЦ МВД России. Форма 455, раздел 4 (за 12
месяцев 2010 г. всего по России).
далее. В связи с чем, именно предупреждение и борьба с этими преступлениями должны стать главными задачами защиты прав детей.
Тем не менее, в обществе имеет место ажиотаж внимания исключительно к семейному насилию. Семье, обремененной грузом нерешенных социальноэкономических проблем, проблем здоровья и уровня медицинского обслуживания, все больше достается от правозащитных организаций, обвиняющих ее росте насилия в отношении детей.
Закономерно возникает вопрос: почему вместо решения актуальных проблем наблюдаются попытки переноса акцента общественного внимания на те сферы, где зафиксировано минимальное число преступлений в отношении детей?
Мы полагаем, что это связано, во-первых, с необходимостью оправдания адаптации в России ювенальной юстиции и внедрения ювенальных технологий, а во-вторых, это делается с целью создания видимой активности в сфере защиты прав детей для того, чтобы заслонить существование реальных проблем, посягающих на права детей, поскольку их решение гораздо более сложно.
Наш анализ региональной деятельности в сфере внедрения ювенальных технологий позволяет сделать вывод, что некоторые представители власти не в полной мере разбираются в том, что представляет собой ювенальная юстиция, чем отличается она от национальной системы защиты прав детей, и какие из предлагаемых ювенальных технологий противоречат Конституции РФ и российскому законодательству.
Говоря о ювенальной юстиции, хотелось бы уточнить то, что необходимо понимать под этим явлением. Ювенальная юстиция, дословно означающая правосудие в отношении несовершеннолетних, в действительности же представляет собой разработанную за рубежом целую систему4, направленную на защиту прав детей.
Помимо ювенальных судов, согласно концепции введения ювенальной юстиции в Российской Федерации, «под системой ювенальной юстиции понимается совокупность государственных органов, органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений, должностных лиц, неправительственных некоммерческих организаций, осуществляющих на основе установленных законом процедур действия, нацеленные на реализацию и обеспечение прав, свобод и законных интересов ребенка (несовер-шеннолетнего)»5.
Как следует из Заключения Общественной палаты Российской Федерации, ювенальные суды - лишь основа создания и развития ювенальной юстиции, «задачи которой гораздо более широкие, чем формирование альтернативных форм наказания несовершеннолетнего преступника или правонарушителя... Ювенальная юстиция - это правовой инструмент решения различных проблем детства в стране... юве-
4 См. Практическое руководство по внедрению модели ювенальной пробации в систему уголовного правосудия. Методическое пособие для работников социальных служб, учреждений и органов системы уголовного правосудия. Составители: Садовников Ю.А., Городничева Е.А., Мальцева Г.А. // Ассоциация Университетов и Колледжей Канады, Верховный суд Чувашской Республики, Чувашское региональное республиканское отделение Российского Благотворительного Фонда «Нет алкоголизму и наркомании», Чебоксары-Москва, 2009. С.8.
Олег Зыков. Краткое изложение концепции введения ювенальной юстиции в Российской Федерации // http://detirossii.ru/conf2003/7216.php
нальная юстиция станет важным базисным элементом построения всей системы взаимоотношений ребенка и общества в ситуации, когда этот ребенок нуждается в защите, вне зависимости от того, совершил он преступление (правонарушение), или нет»6.
Альтернативой ювенальной юстиции в России, основываясь на конституционных принципах защиты детства, является существующая система защиты прав и законных интересов несовершеннолетних. Права детей в России сегодня защищаются большим числом государственных органов и общественных организаций, к которым относятся: аппарат уполномоченного по правам ребенка, комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, органы опеки и попечительства, суды, прокуратура, Министерство внутренних дел, Служба исполнения наказания, Министерство образования, Министерство здравоохранения и социального развития, различные комитеты, общественные правозащитные организации и др.
Таким образом, в России существует идентичная по своему назначению ювенальной юстиции система защиты прав детей. Разница этих систем усматривается в принципах их деятельности, механизмах защиты прав детей, а также в понимании сущности и объема этих прав. В странах, в которых внедрена ювенальная юстиция, права детей трактуются исключительно в либеральном контексте, в котором дети имеют возможности на реализацию всех своих прав, в то время как в отечественном законодательстве полная дееспособность наступает с 18 лет (в некоторых специально предусмотренных законом случаях с 16 лет).
В число детских прав с позиции ювенального подхода входит и право на личную жизнь, в том числе на сексуальные отношения с любого законодательно не запрещенного возраста (в некоторых европейских странах возраст согласия на сексуальную активность -14 лет), главное, чтобы ребенок сам этого захотел, а также на любые другие действия по его желанию. Это право напрямую закреплено в ч. 1 ст. 16 Конвенции о правах ребенка, согласно которой «ни один ребенок не может быть объектом произвольного или незаконного вмешательства в осуществление его права на личную жизнь». В странах, где внедрена ювенальная юстиция, родители не имеют права контролировать жизнедеятельность ребенка, связанную с реализацией личных прав, принуждать его к чему-либо, налагать запреты, в том числе в сфере сексуальной жизни, поскольку эти действия «нарушают права ребенка». В России, несмотря на то, что уголовно наказуемым является половые сношения и иные действия сексуального характера совершеннолетнего с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, общественная мораль
отстаивает более поздний возраст вступления в сексуальные отношения и мало кто из родителей поощряют ранние половые связи своих детей. Именно поэтому в Финляндии, где ювенальная юстиция глубоко проникла во все сферы жизни общества, например, существует множество популярной литературы, в которой россиян откровенно критикуют за излишне нравственный подход к воспитанию несовершеннолетних, а порицание или запрет родителями ранних половых связей детей расценивается исключительно как нару-
6 Заключение Общественной палаты Российской Федерации по
результатам общественной экспертизы проекта федерального закона № 38948-3 «О внесении дополнений в Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федера-
ции» в части создания ювенальных судов».
шение выше упомянутой ч. 1 ст. 16 Конвенции о правах ребенка.
Защищаемые ювенальной юстицией изменения в понимании сущности прав детей на личную жизнь, как возможности самостоятельного выбора с какого времени и с кем начинать половую жизнь весьма поддерживается лицами нетрадиционной сексуальной ориентации. Несмотря на то, что педофилия - это уголовнонаказуемое деяние, её сторонники, вдохновляемые ювенальными тенденциями, осмеливаются отстаивать свои права. Так, известный манифест педофилов (или бойлаверов, как называют себя педофилы) уже появился в русскоязычной версии на страницах интернета.7 Педофилы отстаивают главное «право мальчика свободно раскрывать, развивать и совершенствовать свою индивидуальность и свою чувственность», «обязанностью бойлавера является придание такой формы их взаимоотношениям с мальчиком, которая бы подчинялась и соответствовала желаниям и потребностям ребенка... главное - мальчиколюб не должен препятствовать самостоятельному развитию своего младшего партнера». Причем педофилы утверждают, что именно они защищают права ребенка, а жестоким обращением предлагают «считать ситуацию, при которой мальчику запрещено пользоваться своими правами участвовать в любовных взаимоотношениях». Они открыто ссылаются на Конвенцию о правах детей: «Мы требуем, чтобы нынешние стандарты сексуальности были переосмыслены. Эти нормы нарушают основные права человека».
Отношение ювенально настроенной Европы к педофилам отчетливо проявляется в решении Гаагского суда, который в 2006 г. отклонил иск общественности о запрете общественной организации педофилов РЫУО (которая, в том числе, требует снижения возраста согласия на сексуальную активность до 12 лет), признав её деятельность соответствующей законам Нидерландов.
По нашему мнению, распространение подобной идеологии, изменение стандартов сексуально дозволенного поведения ребенка, имеет серьезные криминогенные последствия, поскольку внушая детям определенные мысли, разжигая их любопытство, а также размывая границы нормальных и отклоняющихся сексуальных отношений, способствует повышению уровня виктимного поведения детей, а значит, может привести к росту числа преступлений в отношении несовершеннолетних. По данным исследований жертвы сексуального насилия достоверно раньше вступают в сексуальную жизнь, чаще меняют сексуальных партнеров, имеют в несколько раз больший диапазон сексуальной приемлемости8. Особенностью личности ребенка является то, что его легко убедить в нормальности самых извращенных влечений и чем младше ребенок, тем легче это сделать. Навязывание новых сексуальных стандартов для детей и подростков, изменение традиционной морали, понимание прав ребёнка на личную жизнь, как возможность свободного выбора времени начала сексуальной жизни и свободную смену сексуальных партнеров, подмена понятий секс и любовь - это не только серьезная нравственная
Russian Version Of The Boylove Manifesto // http://www.iuvenaliustice.ru/index.php/statii-vuvenalnava-yusticiya/609-pedofiliia-smes-gomoseksualizma-i-iuvenalnoi-iustitsii (17.07.2011 18:25)
8 См.: Криминальная сексология: учебное пособие / Г.Б. Дерягин, Н.Д. Эриашвили, Ю.М. Антонян, С.Я. Лебедев.- М.: ЮНИТИ ДАНА: Закон и право, 2011 .С. 246.
проблема современности, но и проблема криминологическая.
Помимо преступности в отношении несовершеннолетних, эта проблема затрагивает вопрос репродуктивной безопасности населения. Известно, что ранняя половая жизнь ведет к серьезным последствиям, в том числе и в репродуктивном здоровье девушек9, повышается риск гинекологических и венерических заболеваний, ранней беременности, увеличивается число абортов, нежелательных родов, рождения больных и слабых детей. По оценке специалистов, в России ежегодно делается 1,6 - 1,7 миллионов абортов, причем каждый пятый аборт делается подростками до 18 лет10. Отчетливо прослеживается связь между ранним началом половой жизни и общей деградации личности ребенка, ведущей к иным видам отклоняющегося, в том числе преступного поведения. Из числа опрошенных несовершеннолетних девушек, совершивших повторные преступления, только 8,7% указали на отсутствие половых контактов в их жизни. Возраст начала ими половой жизни определяется следующими данными: до 14 лет - 37, 3%; 14-15 лет - 55,4%; 16 лет -7,3%п.
В России сегодня существуют благотворительные фонды и организации, финансируемые из зарубежных источников, созданные, в том числе, для внедрения ювенальных технологий, которые проводят сексуальное просвещение детей в школах, беседуя о «безопасном» сексе и занимаются раздачей презервативов детям с 14-15 лет. Результатом подобных действий на практике оказывается снижение нравственности, рост распущенности в сексуальном поведении, а данные статистики свидетельствуют о том, что в регионах, где проводятся такие занятия, несмотря на сокращение численности самих несовершеннолетних, число заболеваний, передающихся половым путем и абортов детей, в лучшем случае не уменьшается.
Весьма показательна в этой связи положительная динамика преступлений, предусмотренных ст. 134 УК РФ12: если до 2003 года регистрировалось не более 200 преступлений в год, то в 2005 г. их было зарегистрировано 1632 преступления, в 2006 г. - 3081, в 2007 г. - 3911, в 2008 г. - 4479, в 2009 г. - 4746 преступлений. Таким образом, столь стремительный рост числа вступающих в сексуальные отношения несовершеннолетних, не достигших шестнадцатилетнего возраста, свидетельствует о начале активной реализации детьми «прав на личную жизнь», а в действительности - о росте их отклоняющегося поведения в сексуальной сфере.
Именно сторонники ювенальной юстиции на слушаниях в Государственной Думе Российской Федерации в июле 2011 г. при обсуждении во втором чтении проекта закона «Об охране здоровья граждан» отстаивали норму, позволяющую девочкам делать аборты с 15
9 От 10 до 15 % абортов дают различные осложнения, 7-8 % женщин после них становятся бесплодными. Каждый год число людей, кто не может иметь детей, пополняется на 200-250 тысяч. Врачи утверждают, что официальную статистику по количеству абортов следует умножить вдвое.
10E-mail: http: ulin.ru/diary.htm
11 Предупреждение рецидивной преступности несовершеннолетних (по материалам субъектов Центрального федерального округа Российской Федерации): Пособие / Ильяшенко А.Н., Маслов А.В., Харьковский Е.Л., Игнатов Е.А. - М.: ВНИИ МВД России, 2007. С. 23.
12 Ст. 134 УК РФ «Половое сношение или иные действия сексу-
ального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего
возраста».
лет без согласия родителей, что также аргументировалось как право несовершеннолетних на личную жизнь в рамках соблюдения международного законодательства.
Мы полагаем, что подобная «защита прав детей» на самом деле нарушает их права, а также способствует росту детской виктимности, создает угрозу репродуктивной безопасности населения и семье в целом. Предлагаемая в указанном проекте закона норма о принудительной стерилизации и принудительных абортах в совокупности с разрешением абортов для несовершеннолетних без дозволения родителей может привести к росту прерываний беременности, что, помимо вышеперечисленных угроз, послужит развитию и материальному обогащению криминальных структур, связанных с дорогостоящей фармакологией и косметологией. Одна из таких криминальных схем в августе 2011 г. потрясла мировую общественность. Как выяснилось в ходе следствия, в Китае производили лекарства из зародышей человека, полученных в ходе абортирования, что подтвердилось экспертизой, которой было установлено, что 99,7 % препарата состояло из частей человеческого тела. Это стало возможным благодаря преступному бизнесу одной из больниц, которая регулярно «поставляла» за определенную сумму мертвых детей фармакологическим фирмам13.
Кроме этого, еще одной криминологической угрозой можно расценивать такое нарушение прав детей, которое оправдывает употребление наркотиков. В некоторых зарубежных источниках ювенального толка получила развитие «прогрессивная» мысль о том, что употребление наркотиков - право выбора ребенка. Родители в этом случае, уважая права детей на свободу выбора, и будучи обязаны заботиться об их здоровье, максимум «имеют право» приобретать своему чаду стерильные шприцы, дабы ребенок не заразился в результате своего увлечения.
В России эта кощунственная мысль пока не получила общественного признания, однако уже сегодня некоторые фонды и организации (в их числе благотворительный фонд «Нет алкоголизму и наркотикам» («НАН»), программы и мероприятия: «Дети улиц», программа снижения вреда «Ясень») в рамках своей благотворительной деятельности занимаются обменом шприцами, проводят консультации для потребителей наркотиков (вплоть до подробного описания обработки шприцов в домашних условиях)14.
Интересно, что указанный ранее проект закона «Об охране здоровья граждан» содержит ещё одну норму, в духе западного понимания защиты прав детей, которая фактически поощряет наркоманию, поскольку закрепляет за лицом, достигшим шестнадцатилетнего возраста и страдающим наркоманией, право лечиться только по своему согласию.
Подобное понимание защиты прав детей, по нашему мнению несет в себе серьезные криминологические последствия. Данные многочисленных исследований подтверждают, что именно возраст 15-16 лет является наиболее опасным, в том числе в плане приобщения к наркотикам, когда дети еще не почувствовали отрицательных последствий своего пагубного пристрастия и не осознают необходимости лечиться. В то же время наиболее эффективно лечение проходит на ранних стадиях наркотизации, и не позволить этого сделать
13 Сайт «Аргументы и Факты»// http://www.kuban.aif.ru/health /news/ 40499 (16.08.2011 09:59)
14 http://www.juvenaljustice.ru/index.php/statji-yuvenalnaya-yusti-ciya/47-yuvenalnaya-yusticiya-v-voprosah-i-otvetah
вовремя фактически означает лишить человека шанса на спасение.
Под воздействием наркологов-правозащитников в 2004 г. уже было принято постановление Правительства РФ №231 "О средних разовых дозах наркотических средств", в котором содержалось положение, разрешающее лицам носить с собой до 10 доз наркотика, не подвергаясь уголовному преследованию. После чего в России число смертей от наркомании увеличилось на порядок. Именно поэтому спустя 20 месяцев Постановление отметили. Однако представители ювенальных фондов и организаций по защите прав детей, выступили резко против отмены Постановления и ужесточения уголовной ответственности наркоторговцев, пытаясь убедить общественность, что «попадание наркоманов в тюрьму никак не было позитивным явлением для общества», а стремление ужесточить ответственность за нелегальные наркотики «это в чистом виде ... желание Госнаркоконтроля создать более благоприятные условия для своей деятельности»15.
По нашему мнению, ювенальная защита прав детей на свободу выбора и в сфере отношения к наркотикам с позиции криминологического прогноза приведет к ухудшению положения дел в сфере наркотизации несовершеннолетних и росту криминальной активности организованных преступных групп в сфере незаконного оборота наркотических средств.
Еще одной криминологической проблемой при внедрении ювенальной системы защиты прав детей станет массовая практика их изъятия из семей в результате подмены понятия «приоритетности прав ребенка», а также понимания прав детей исключительно в прозападном, крайне либеральном ключе.
Зарубежный опыт свидетельствует, что права родителей при господстве ювенальной юстиции автоматически уходят на второстепенный план, уступая «приоритетности прав детей». Понятие «приоритетность прав ребенка», представляющее собой один из элементов ювенальной юстиции, в том смысле, в каком эксплуатируется ювеналами, вызывает серьезные сомнения с точки зрения правового анализа. В Российской Федерации «все равны перед законом и судом»16, а «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц»17. Следовательно, на основании основного закона нашего государства, родители и дети в обществе должны иметь равные права, иначе приоритетность прав одних (любых) ущемляет права других. Согласно провозглашаемого и поддерживаемого ювенальной юстицией принципа приоритетности прав ребенка, права детей рассматриваются важнее прав взрослых. Ювенальный суд, руководствуясь этим принципом, автоматически становится на защиту ребенка вне зависимости от реальной ситуации, а родители переводятся в категорию «правонарушителей».
Все более частое употребление понятия «приоритетность прав детей» в обществе, в частности, на самом высоком уровне, на наш взгляд, оправдано только тем смыслом, что защита прав ребенка является первоочередной и важнейшей деятельностью государства по сравнению с иными направлениями социальной политики. С процессом внедрения ювенальных техноло-
15 См. Манифест "правозащитной" наркологии // ИА "КЕОЫиМ" от 15.12.2005
16 Конституция Российской Федерации от 25 декабря 1993 года. п.1 ст. 19. // Справочно-информационная система Гарант
17 Там же ч.3 ст. 17.
гий понятие «приоритетность прав детей» используется как противопоставление правам родителей. Такая осознанная подмена понятий имеет вполне определенную цель - изменение общественного понимания в этом вопросе, и, если анализировать деятельность ювенальных судов18 и социальных служб в так называемых «пилотных» регионах, где апробируются ювенальные технологии, то данная цель «успешно» достигается.
Говоря о такой категории, как «права детей» в контексте ювенального подхода практически не упоминается о «правах родителей», чему потворствуют и нормы права. Если права детей прописаны в полной мере на законодательном уровне, то права их родителей, понятие формы и методы воспитания четко не сформулированы. Этому существует вполне логичное объяснение, поскольку родительские права относятся к категории естественных прав человека и облачить их в форму предписания или дозволения, указав все возможные варианты деятельности, автоматически означало бы ограничение родителей в многообразии их прав. Однако подобный правовой пробел используется ювеналами, не позволяя родителям реализовывать их естественные права воспитывать своих детей любыми не запрещенными законом способами и исходя из реально имеющихся, в том числе, материальных возможностей. В связи с этим ювенальная юстиция оправдывает изъятие ребенка из семьи по самым разнообразным основаниям, которые якобы нарушают права детей.
В зарубежных странах ювенальная юстиция лишает родительских прав по столь широкому перечню оснований, перечислить которые в рамках статьи не представляется возможным. Например, в Швеции родители были лишены прав опекунства над своей дочерью (в зарубежной правоприменительной практике нет понятия родительских прав) вследствие того, что её вес в два раза превышал нормальные показатели для этого возраста, а, следовательно, создавал угрозу развития различных серьезных заболеваний19. Основанием для отобрания ребенка у Н. Захаровой, проживающей во Франции, послужила формулировка «удушающая материнская любовь»20, а на суде социальный работник заявил, что мать, одевая свою 3-летнюю дочь точь-в-точь как себя, «лишает ребенка права на индивидуальность». Поводом для подачи жалобы в Комитет по защите прав детей (Barnevern) в Норвегии и изъятия детей может служить, например, то, что родители "заставляют" ребёнка убирать в комнате (что называется принудительным использованием детского труда) или разрешение детям в середине недели есть конфеты, что портит им зубы (в Норвегии принято давать конфеты только в выходные), а также то, что родители «залечивают» детей (когда обращаются к врачам, например, в случае простой простуды).
Похожие подходы к защите прав детей находят реализацию и в российской действительности в тех регионах, где проводятся компании по апробированию технологий ювенальной юстиции. В «пилотных» регионах поводом для изъятия детей из семьи может служить недостаточное материальное обеспечение семей, аварийное состояние жилья, не сделанные во-
18 В России на сегодняшний момент действует 41 ювенальный суд в качестве эксперимента в «пилотных» регионах.
19 http://medportal.ru/mednovosti/news/2004/03/11/child/ (11 марта 2004 г.)
20 http://www.juvenaljustice.ru/index.php/yuvenalnaya-yusticiya-o-ргоейе
время прививки, отсутствие в холодильнике ассортимента необходимых ребенку продуктов, наличие в доме домашних животных, разбросанные на полу мусор и игрушки, печное отопление в доме, соблюдение ребенком религиозного поста и многое другое, что, по мнению ювеналов, не соответствует мировым стандартам жизни детей и расценивается как ущемление их прав и угроза насилия. К семьям «группы риска» в ювенальном понимании относятся семьи «матерей-одиночек», малоимущие и многодетные. Причем в каждом таком регионе действуют свои основания для изъятия, а их перечень не органичен и нормативно не закреплен. Таким образом, создается благоприятная обстановка для нарушения законных прав детей и родителей.
Так, в Санкт-Петербурге решается вопрос о лишении родительских прав 34-летней матери по причине имеющихся долгов за коммунальные услуги21. Как поясняют органы опеки и попечительства, вина матери не только в задолженности по квартплате, а в том, что она, несмотря на то, что не пьет, не курит и не является наркоманкой, живет только на детские пособия, выплачиваемые на её четверых детей (около 27 тысяч рублей).
Только благодаря личному вмешательству члена Общественной палаты РФ 16 августа 2011 г. Смоленский областной суд удовлетворил кассационную жалобу многодетной матери Натальи Ефимовой на решение Смоленского районного суда о лишении ее родительских прав, принятого на основании наличия у её детей педикулеза2 .
Подобных случаев в практике деятельности фактически незаконной ювенальной юстиции (поскольку в России она вводится под видом эксперимента), уже множество, однако широкого освещения они не получили. Принципы и методы ювенальной юстиции в деятельности по защите прав детей, широкий перечень оснований и субъективных критериев для их изъятия из семей является серьезной криминологической проблемой, поскольку все это способствует не только дальнейшему росту нарушений законных прав и интересов несовершеннолетних и их родителей, но может привести к росту коррупции в сфере органов защиты прав детей, что подсказывает и анализ длительного зарубежного опыта в данной сфере.
Так, в докладе Генерального инспектора по социальным делам Франции Пьера Навеса о положении дел в судах по делам несовершеннолетних и социальных службах указано, что «Судьи и сотрудники социальных служб постоянно нарушают закон. Между законом и практикой его применения огромная разница. В одном и том же суде практика одного судьи отличается от практики другого. Нет качественного контроля системы защиты детей и семьи. Никакого уважения к семье, никакой заботы о ней ювенальная юстиция не проявляет. Прокуратура не может вести наблюдение за всеми делами, так как их слишком много. Социальные работники и судьи имеют полную, безграничную власть над судьбой ребенка. Сотрудники социальных служб часто отнимали детей по анонимных телефонным звонкам»23. В докладе приводилась информация, что только в 2000 г. отнятых детей было около 2 миллионов, а в 2007 г. было установлено, что 50% детей отнято противозаконно.
21 http://www.ntv.ru/novosti/186246/
22 http://oprf.ru/press/news/newsitem/9093
23 http://www.juvenaljustice.ru/index.php/yuvenalnaya-yusticiya-o-proekte
Под ювенальным давлением в России без изменения федерального законодательства меняются понимание некоторых оценочных понятий в законах и сама практика правоприменения. К настоящему моменту имеются случаи привлечения к уголовной ответственности родителей, когда суд на основании субъективных критериев оценил действия родителей (ранее вполне правомерные), как жестокое обращение с детьми. В понятие «жестокое обращение» с детьми помимо физического и психического насилия, ювенальная судебная практика вкладывает новое для отечественной правоприменительной традиции понятие «психологическое насилие», к которому может относиться практически любой метод воспитания, особенно связанный с запретами и наказаниями. Например, в «Обзорной справке о судебной практике по делам о преступлениях против семьи и несовершеннолетних, рассмотренных судами Ростовской области», приводится дело гражданина Михова И.И., приговоренного к уголовной ответственности за жестокое обращение со своим одиннадцатилетним подопечным24. Жестокое обращение опекуна заключалось в том, что он «выражал словесно и жестами угрозы побоями», «ставил несовершеннолетнего в угол на длительное время», а также «против воли и желания принуждал несовершеннолетнего принимать пищу».
Мы полагаем, что никакие юридические нормы и правовые институты не могут быть введены без учета культуры данного народа, его ценностных ориентаций, привычных взглядов, в том числе на семейные отношения и традиции воспитания. У каждого общества существуют свои представления о том, какие отношения должны быть между поколениями в семье, поэтому бездумное внедрение некоторых зарубежных нововведений недопустимо и заранее обречено на провал. Понимание объема прав детей, механизма зашиты этих прав, распространенные за рубежом, очевидно в полной мере не могут быть реализованы в России также, как не могут быть реализованы в странах исламской и буддийской культур.
Наша криминологическая оценка ювенального подхода в понимании, реализации и защите прав детей позволяет утверждать, что необоснованное увеличение прав детей приведет к увеличению неуправляемости, отклоняющегося поведения и психопатологий, а в конечном итоге, к росту преступности несовершеннолетних.
Таким образом, единственно обоснованно заявленной ювенальной юстицией проблемой выступает проблема насилия в отношении детей. Но как видно из статистики, семейное насилие, акцентуацией которого заняты ювенальные фонды и организации, составляет чуть больше 7% в общем объеме насильственных преступлений в отношении несовершеннолетних, что не может служить аргументом для необходимости внедрения ювенальной юстиции. Специально для исправления подобной ситуации, в «пилотных» регионах намеренно расширяются понятия насилия, жестокого обращения с детьми, а также осуществляются попытки расширительного толкования прав детей вопреки имеющимся культурным, нравственным обычаям и существующему закону. Кроме того, некоторые рассмотренные нами нововведения ювенальной юстиции имеют криминогенный характер и способны увеличить
См.: Ползучий государственный переворот //
http://psi .ru/saver_nationaI/detaiI.php?ID=52879
число преступлений, совершаемых в отношении несовершеннолетних.
Список литературы:
Конституция Российской Федерации от 25 декабря 1993 года. п.1 ст. 19.
Статистика ГИАЦ МВД России. Форма 455, раздел 3,4 (за 12 месяцев 2010г. всего по России).
Практическое руководство по внедрению модели ювенальной пробации в систему уголовного правосудия. Методическое пособие для работников социальных служб, учреждений и органов системы уголовного правосудия. Составители: Садовников Ю.А., Городни-чева Е.А., Мальцева Г.А. // Ассоциация Университетов и Колледжей Канады, Верховный суд Чувашской Республики, Чувашское региональное республиканское отделение Российского Благотворительного Фонда «Нет алкоголизму и наркомании», Чебоксары-Москва, 2009.
Олег Зыков. Краткое изложение концепции введения ювенальной юстиции в Российской Федерации
Заключение Общественной палаты Российской Федерации по результатам общественной экспертизы проекта федерального закона № 38948-3 «О внесении дополнений в Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» в части создания ювенальных судов».
Криминальная сексология: учебное пособие / Г.Б. Дерягин, Н.Д. Эриашвили, Ю.М. Антонян, С.Я. Лебедев.- М.: ЮНИТИ ДАНА: Закон и право, 2011.
Предупреждение рецидивной преступности несовершеннолетних (по материалам субъектов Центрального федерального округа Российской Федерации): Пособие / Ильяшенко А.Н., Маслов А.В., Харьковский Е.Л., Игнатов Е.А. - М.: ВНИИ МВД России, 2007.
Literature list:
The Constitution of the Russian Federation of December 25, 1993.
Statistics Main Information Analysis Center Russian Interior Ministry. Form 455, Section 3,4 (for 12 months of 2010 in Russia).
Criminal sexology: a training manual / GB Deriaguin, ND Eriashvili, JM Antonian, SJ Lebedev.- Moscow: UNITY DANA: Law and Order, 2011.
Conclusion of the Public Chamber of the Russian Federation on the results of public examination of the draft Federal Law № 38948-3 «On Amendments to the Federal Constitutional Law" On the Judicial System of the Russian Federation "in the creation of Juvenile courts."
Practical guidance on the implementation model of iuvenile probation in the criminal iustice system. Handbook for social workers, agencies and the criminal iustice system. Compiled Gardeners JA, Gorodnicheva E., Maltsev, GA // Association of Universities and Colleges of Canada, the Supreme Court of the Chuvash Republic, the Chuvash republican branch of the Russian Regional Charitable Foundation "No to Alcoholism and Drug Addiction", Cheboksary, Moscow, 2009.
Prevention of recidivism of iuveniles (based on the subiects of the Central Federal District): Manual / Ilya-shenko AN, Maslov AV, Kharkov, EL, Ignatov, EA - Moscow: VNII MV
Рецензия
на статью старшего научного сотрудника ФГКУ «ВНИИ МВД России» кандидата юридических наук
Елены Михайловны Тимошиной «Проблемы и лже-проблемы ювенальной юстиции»
Освещенная автором статьи тема оказывается весьма актуальной в свете исследования проблем преступности в отношении несовершеннолетних. Тот факт, что согласно официальным данным лишь 7,3% из общего числа пострадавших от насильственных преступлений детей становятся жертвами непосредственно родительского насилия, а общее число несовершеннолетних жертв семейного насилия составляет 0,02%, убеждает в том, что рассматриваемая проблема искусственно преувеличена. По официальным данным зарубежных стран, процент насилия в семьях по отношению к детям в несколько раз превышает российские показатели. Первоочередное же внимание органов власти и общественности должно быть направлено на предупреждение насильственных преступлений против детей со стороны несемейного круга лиц.
Несомненной заслугой работы Е.М. Тимошиной является использование весьма широкого круга источников и четко выстроенная логика изложения.
Особый интерес, на наш взгляд, представляет криминологический прогноз о том, что некоторые нововведения ювенальной юстиции имеют криминогенный характер и способны увеличить как число преступлений, совершаемых в отношении несовершеннолетних, так и число противоправных деяний самих несовершеннолетних.
Мы согласны с мнением автора о том, что юридические нормы и правовые институты не могут быть введены без учета культуры данного народа, его ценностных ориентаций, привычных взглядов, в том числе на семейные отношения и традиции воспитания. По этой причине бездумное внедрение некоторых зарубежных нововведений недопустимо и заранее обречено на провал. Понимание объема прав детей, механизма зашиты этих прав, распространенные за рубежом, очевидно, в полной мере не могут быть реализованы в России.
Таким образом, рецензируемая статья Е.М. Тимошиной характеризуется новизной и актуальностью, представляет несомненный научный интерес для специалистов в области криминологии, законотворческой и правоприменительной деятельности, в связи с чем, рекомендуется для опубликования в журнале, рекомендованном ВАК Министерства образования Российской Федерации.
Главный научный сотрудник НИЦ №1 ФГКУ «ВНИИ МВД России» доктор юридических наук,
профессор Ю.М. Антонян
