CC BY
52
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сообщения
УДК 903.02(470.51)(045)
А.Е. Митряков
ПРОБЛЕМЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ПОСЕЛЕНИЙ ЭПОХИ БРОНЗЫ УДМУРТСКОГО ПРИКАМЬЯ (ПО МАТЕРИАЛАМ КЕРАМИЧЕСКОГО КОМПЛЕКСА ЗУЕВОКЛЮЧЕВСКОГО II ПОСЕЛЕНИЯ)
Рассматриваются проблемы формирования керамического комплекса Зуевоключевского II поселения эпохи бронзы - раннего железного века в Удмуртском Прикамье.
Ключевые слова: бронзовый век, ранний железный век, керамика, археологическая культура.
Участок побережья р. Камы от с. Вятское до устья р. Ик сегодня является одним из наиболее изученных районов бассейна Средней Камы в отношении памятников эпохи бронзы.
Практически все поселенческие памятники бронзового века, раскопанные в этом районе обладают несколькими характерными особенностями:
а) подавляющее количественное превосходство керамического материала над другими категориями находок; б) одновременное залегание на небольших по площади участках материалов широкого хронологического диапазона, иногда достигающего почти тысячи лет (сер. II - сер. I тыс. до н. э.), вследствие чего, как правило, авторами декларируется многослойность этих памятников; в) сложная стратиграфическая ситуация, вызванная как особенностями функционирования памятников, так и последствиями хозяйственной деятельности человека и природными процессами, проявляющаяся в значительном количестве переотложенного материала, отсутствии стерильных прослоек между слоями разных эпох, плохой фиксации границ разновременных слоёв.
Все эти особенности создают значительные затруднения как при создании относительной хронологии древностей эпохи бронзы Среднего Прикамья, так и при изучении режима функционирования поселений бронзового века на этой территории. В этой связи значительный интерес представляют материалы Зуевоключевского II поселения эпохи бронзы - раннего железного века (РЖВ).
Целью настоящей работы является предварительная публикация керамического комплекса поселения и анализ процесса его формирования.
I. Краткая характеристика керамического комплекса. Зуевоключевское II поселение располагается на правом берегу р. Камы в Каракулинском районе Удмуртской Республики. Расположено в
0,15 км к ЮЗ от д. Зуевы Ключи. Обследовалось разведочными работами в 1956, 1987 гг., стационарно исследовалось в 1989-1990 гг. Н.Л. Решетниковым, в 1995 г. С.Е. Перевощиковым. Для исследования были использованы коллекции 1987, 1989 и 1990 гг.
Керамический комплекс Зуевоключевского II поселения насчитывает 2218 фрагментов лепных сосудов, из них для статистической обработки было отобрано 160 фрагментов от не менее чем 117 сосудов с реконструируемыми размерами по венчику, шейке, реже - тулову, и 15 фрагментов плоских днищ. Сосуды светло-коричневого, светло- и темно-серого цвета содержат в тесте примесь раковины (87%), шамота (3%) либо смеси раковины и шамота (10%). Диаметр сосудов по венчику колеблется от 14 до 36 см.
При помощи статистической обработки с привлечением методики В.Ф. Генинга внутри комплекса было выделено четыре группы посуды со значительными различиями в морфологии и орнаментации (см. рис.).
Группа I (32 сосуда). Горшковидные сосуды с плавным переходом от горловины к тулову, примесью толченой раковины в тесте и орнаментированные гребенчатым штампом с крупными прямоугольными зубцами. В 44% случаев посуда украшена ямками с жемчужинами. Для данной группы характерно украшение посуды не только по внешней, но и по внутренней поверхности (24%). Наиболее характерные элементы орнамента: ряды наклонных отпечатков штампа (80%), горизонтальные линии (72%), ряд крупногребенчатых уголковых вдавлений (44%), горизонтальный зигзаг (24%), кресты, треугольники, флажки, ромбы (по 4%). Прямых аналогий такой посуде в публикациях не обна-
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ 2011. Вып. 1
ружено, общий её облик тяготеет к посуде гарино-борского времени1. Посуда аналогичного облика найдена также на Партизанском IV поселении, расположенном примерно в 40 км выше по течению Камы (коллекция Музея истории и культуры Среднего Прикамья, шифр 7649, 7651).
IV / 1- \ 1
/ - \
Рис. Выделенные группы керамической посуды Зуевоключевского II поселения
Группа II (35 сосудов). Горшковидные сосуды с плавным переходом от горловины к тулову, примесью толченой раковины (71%), смеси толченой раковины с шамотом (26%) или шамота (3%) в тесте, орнаментированы оттисками гребенчатого штампа и гладкого каплевидного штампа. В 40% случаев посуда орнаментирована ямками с жемчужинами. Наиболее характерные элементы орнаментации: ряды вдавлений гладкого штампа (48%), горизонтальные линии (34%), наклонные оттиски штампа и горизонтальный зигзаг (20%), заполненные треугольники с бахромой и ромбы, флажки, (по 9%), кресты, вертикальные оттиски штампа (по 3 %). Посуда такого типа характеризуется исследователями как приказан-ская2, раннеерзовская3, ныргындинская4. В последние десятилетия усиливается тенденция рассматривать такую посуду в контексте межовской традиции5 с датировкой в пределах ХГУ—Ж вв. до н.э.
Группа III (15 сосудов). Горшковидные сосуды с чётко выделенным переходом шейки в тулово, примесью толченой раковины (в одном случае - с добавлением шамота) в тесте, орнаментированные оттисками гребенки и гладкого штампа. Характерно украшение ямками с жемчужинами (87%), горизонтальными линиями и горизонтальными гребенчатыми зигзагами (по 40%), елочкой, рядами оттисков гладкого каплевидного штампа (по 20%). Аналогии такой посуде очень широко распространены в кругу постмаклашеевских памятников Прикамья6, интерпретировались также в качестве ерзовских7 либо быргындинских8. Датировка посуды такого облика в целом укладывается в рамки Х—УШ вв. до н.э, хотя в бассейне р. Белой В.А. Иванов доводит её до VI в до н.э.9
Группа IV (17 сосудов). Горшковидные сосуды с наличием излома, примесью толченой раковины в тесте, орнаментированные шнуровыми оттисками. Для этого типа также характерна орнаментация ямками с жемчужинами (94%). Другие элементы орнамента — горизонтальные шнуровые линии (87%), наклонные короткие оттиски шнура (46%), кресты или сетка (33%), горизонтальный шнуровой зигзаг (6%). Такая посуда традиционно рассматривается как раннеананьинская10, её датировки укладываются большинством исследователей в УШ-У! вв. до н.э., хотя С.Н. Коренюк считает возможным удревнить эту дату до X—IX вв до н.э.11
Группа V (18 сосудов). Горшковидные сосуды с плавным переходом от невысокой шейки к ту-лову, примесью толченой раковины, орнаментированные рядами горизонтальных оттисков шнура
(100%) и ямками, отдельными оттисками гребенки (39%). Эта посуда интерпретируется исследователями как «ананьинская»12 и датируется, как правило, в пределах У1-У вв. до н.э.13
II. Формирование керамического комплекса памятника и проблемы функционирования поселения. Для того чтобы проследить процесс функционирования памятника, был произведён стратиграфический и планиграфический анализ залегания керамики. К сожалению, методика полевых исследований памятника (привязка материала к условным горизонтам, а не к конкретным слоям) не позволила в ряде случаев однозначно определить, в каком слое залегал тот или иной фрагмент. В дальнейшем описании учтены лишь те случаи, когда удавалось достаточно уверенно привязать тот или иной фрагмент керамики к определенному слою.
На памятнике раскопаны два сооружения, интерпретированные автором раскопок как жилища, углубленные в материковую красную глину.
Автором раскопок выделены пять слоёв, три из которых заполняют котлованы жилищ, два перекрывают их сверху. Нумерация и характеристика слоёв в настоящей работе приведена по подготовительным материалам отчёта 1990 г.
Слой 1 - стерильный серо-коричневый суглинок толщиной до 1 м, перекрывающий культурные отложения, - результат позднего антропогенного воздействия.
Слой 2 - серый золистый суглинок толщиной 5-15 см, распространённый по всей площади раскопа под слоем 1.
Слой 3 - коричневый суглинок толщиной 20-25 см, заполняющий котлован сооружения 2.
Слой 4 - красноватый суглинок с включением угольков толщиной до 25 см, заполняющий верхнюю часть котлована сооружения 1 и часть межжилищного пространства.
Слой 5 - серовато-коричневый суглинок со включением угольков толщиной 20-25 см, заполняющий нижнюю часть котлована сооружения 1.
Анализ залегания посуды в слое памятника показал, что выделенные группы посуды в ряде случаев устойчиво тяготеют ко вполне определённым участкам памятника.
Распределение групп керамики в культурном слое памятника
Группа Локализовано фрагментов Слой 5 (сооруж. 1, нижний слой) Слой 4 (сооруж. 1, верхний слой) Слой 3 (заполн. сооруж. 2) Межжилищное пространство Слой 2 (перекрывающий)
I 22 17 5 0 0 0
II 25 2 12 6 4 1
III 14 0 0 10 0 4
IV 12 0 7 3 0 2
У 18 0 0 2 1 15
Учитывая некоторую мобильность артефактов в уже сформировавшемся слое памятника14 и погрешность фиксации, складывается следующая картина:
- посуда I группы занимает наиболее раннюю позицию в стратиграфической колонке памятника, нижний слой жилища 1 может быть уверенно датирован по ней;
- посуда III группы целиком найдена на территории сооружения 2 и в основном привязана к слою его заполнения, на этом основании жилище может быть датировано быргындинским временем;
- посуда II группы не имеет чёткой привязки к слою, хотя и тяготеет к слою №4 (верхнему слою сооружения 1.) В то же время фрагменты такой посуды из сооружения 2 находятся в нём в придонной части, перекрытые постмаклашеевскими материалами, что не находит отражения в структуре культурного слоя. Стратиграфически эта группа посуды занимает промежуточное положение между I и III, что подтверждается аналогиями;
- посуда IV группы также не вполне чётко привязана к определенному слою, хотя планиграфи-чески на 75% отмечена в пределах сооружения 1;
- посуда группы У практически целиком привязана к перекрывающему слою, не связанному с бытованием построек памятника. Процесс формирования этого слоя не вполне понятен, судя по все-
Проблемы функционирования поселений эпохи бронзы. ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
му, площадка памятника в ананьинское время попала в периферийную зону поселения, расположенного в непосредственной близости.
Анализ залегания посуды в слоях, заполняющих постройки памятника, позволяет сделать несколько предположений:
1) площадка памятника и её ближайшие окрестности заселялись на протяжении II - середины
I тыс. до н.э. не менее пяти раз. Судя по существенным различиям между выделенными группами посуды, а также малой толщине культурного слоя вне сооружений, этот процесс был дискретным. В то же время в раскопе зафиксировано лишь четыре основных варианта культурного слоя. Культурный слой одного или более случаев заселения мог быть уничтожен последующими обитателями площадки, либо одна из групп посуды попадает в синхронный ей слой «со стороны»;
2) если нижний слой сооружения 1 можно интерпретировать в качестве строительного горизонта, то верхний слой, содержащий культурные остатки, судя по всему, таковым не является. На это указывают и форма котлована, и отсутствие хозяйственных и столбовых ям, прорезающих нижний слой, и, в особенности, смешанный состав его культурных остатков, более характерный для слоёв заплывания жилищных впадин;
3) сооружение 2, очевидно, было создано в быргындинское время, однако находки в нижней части его заполнения более ранних материалов могут указывать на неоднократное использование котлована. В таком случае не исключено, что керамика II группы в верхнем слое сооружения 1 привнесена туда, в том числе, и с территории, занятой позднее сооружением 2;
4) не вполне ясным остаётся хронологическое соотношение сложношнуровой посуды (группа IV) с керамикой III группы. Судя по всему, носители сложношнуровой традиции не обитали в пределах раскопанной территории памятника, что не даёт возможности посмотреть хронологическую последовательность этих культурных напластований. Такая ситуация не единична в данном регионе15, как уже отмечалось, есть основания предполагать, по крайней мере, частичную синхронность этих двух типов посуды в Удмуртском Прикамье.
В целом полученные данные не противоречат современным представлениям о культурных тенденциях эпохи бронзы в Прикамье, однако позволяют сделать несколько замечаний.
1. Сложная культурно-стратиграфическая ситуация на прикамских поселениях эпохи бронзы -РЖВ, с одной стороны, объясняется их многократным дискретным заселением. Этому способствовало сохранение важной роли присваивающих отраслей хозяйства в лесной полосе в эпоху бронзы16 и, как следствие, высокой мобильности местного населения при ограниченном количестве удобных для обитания площадок. С другой стороны, как показывает анализ, отдельные группы материала могут оказаться в раскопанной части памятника в переотложенном виде. Необходимо отметить, что на рассматриваемой территории нет памятников эпохи бронзы, раскопанных крупными площадями, с захватом межжилищного пространства, хозяйственной периферии, как правило, раскопом накрывается только жилищная впадина. Как результат, мы рассматриваем вырванный из контекста объект, часть условий формирования которого может лишь угадываться. Так, материалы ананьинского времени, найденные в границах раскопа, вероятно, связаны с другим близлежащим поселенческим памятником, ещё не обнаруженным и не исследованным.
2. В ходе работы пришлось столкнуться с неразработанностью в целом теории формирования культурного слоя для поселений лесной полосы Евразии ранних эпох, за исключением нескольких работ по частным случаям17. Описание признаков и сроков тех или иных процессов археологизации, с привлечением экспериментальных и этнографических данных (некоторые шаги в этом направлении делал, например, ещё в 1950-х гг. М.П. Грязнов18) позволило бы значительно расширить познавательные возможности памятников с нечёткой стратиграфией.
3. Не исключено, что описываемая ситуация связана ещё и с тем, что практически все известные памятники этого времени в Удмуртском Прикамье расположены непосредственно на берегу Камы или в пределах полукилометра вверх по притокам от её русла. Возможно, разведки в стороне от этого магистрального транспортного пути древности позволят выявить и однослойные стоянки эпохи бронзы с чёткой стратиграфией и чистыми комплексами.
Автор выражает глубокую признательность Н.Л. Решетникову за возможность работать в фондах Музея истории и культуры Среднего Прикамья и разрешение на публикацию материала.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ошибкина С.В. Поселение Юртик. Результаты исследований // Памятники эпохи энеолита и бронзы в бассейне р. Вятки. Ижевск, 1980. С. 44, ф. 10-13; Бадер О.Н. Поселения у Бойцова и вопросы периодизации среднекамской бронзы // Отчёты Камской (Воткинской) археологической экспедиции. М., 1961. Вып. 2. С. 31, ф. 4.
2 Халиков А.Х. Приказанская культура и ее роль в формировании ананьинской культуры // Ученые записки Пермского государственного университета. 1967. № 147. Рис. 1, ф. 36-74.
3 Денисов В.П. Культуры эпохи поздней бронзы в Верхнем и Среднем Прикамье и их роль в формировании ананьинской культуры // Там же. 1967. № 148. Рис. 3.
4 А шихмина Л.И., Генинг В. Ф. Стоянки эпохи поздней бронзы в удмуртском Прикамье // Материальная и духовная культура финно-угров Приуралья. Ижевск, 1977. С. 93-138.
5 Обыдённов М.Ф., Обыдённова Г.Т. Северо-восточная периферия срубной культурно-исторической общно-сти.Самара, 1992.
6 Марков В.Н. Нижнее Прикамье в ананьинскую эпоху (об этнокультурных компонентах ананьинской общности). Казань, 2007. С. 109-114.
7 Денисов В.П. Указ. соч. Рис. 3-4.
8 Ашихмина Л.И., Генинг В.Ф. Указ. соч. С. 100-102.
9 Иванов В.А. Сравнительно-типологическая характеристика керамики эпохи финальной бронзы Прикамья и Приуралья // Формирование и взаимодействие уральских народов в изменяющейся этнокультурной среде Евразии. Уфа, 2007. С. 250.
10 Ашихмина Л.И. Генезис ананьинской культуры в Среднем Прикамье. Сыктывкар, 1985. Табл. 1.
11 Коренюк С.Н. К вопросу о датировке начального этапа ананьинской культуры // Известия Самарского НЦ РАН. 2009. Т. 11. №2. С. 265, 266.
12 Ашихмина Л.И. Указ. соч. Табл. 1.
13 Марков В.Н. Указ. соч. С. 47-50
14 См., напр.: Цетлин Ю.Б. О реконструкции археологической стратиграфии памятников эпохи неолита // Советская археология. 1988. № 1. С. 5-16.
15 Митряков А.Е. К вопросу о культурно-хронологической позиции сложношнуровой посуды (по материалам Зуевоключевского I городища) // Труды Камской археолого-этнографической экспедиции. Пермь, 2008. Вып. 5. С. 116.
16 Голдина Р.Д. Древняя и средневековая история удмуртского народа. Ижевск, 1999. С. 157, 158.
17 Цетлин Ю.Б. Указ. соч.
18 Грязнов М.П. Некоторые вопросы методики исследования древних землянок (рукопись доклада) // VII исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Омск, 2008. С. 9-14.
Поступила в редакцию 09.09.10
A.E. Mitryakov
Functioning problems of Bronze Age settlements in the Middle Kama region (on materials of ceramic assemblage of Zuevoclutchevskoe II settlement)
The article covers the formation problems of the Bronze Age (early Iron Age) ceramic assemblage of Zuevo-clutchevskoe II settlement, which was situated in the basin of the Kama River.
Keywords: Bronze Age, early Iron Age, ceramics, archeological culture.
Митряков Александр Евгеньевич, аспирант ГОУВПО «Удмуртский государственный университет»
426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп. 2)
E-mail: fluteast@mail.ru
Mitryakov A.E., postgraduate student Udmurt State University
462034, Russia, Izhevsk, Universitetskaya str., 1/2 E-mail: fluteast@mail.ru
