CC BY
8Научная статья УДК 159.9; ББК 88
https://doi.org/10.24412/2658-638X-2023-4-26-30 EDN: https://elibrary.ru/LAPPJZ
NIION: 2018-0077-4/23-378 MOSURED: 77/27-024-2023-04-577
Область науки: 5. Социальные и гуманитарные науки
Группа научных специальностей: 5.3. Психология
Шифр научной специальности: 5.3.3. Психология труда, инженерная психология, когнитивная эргономика
Проблема выявления скрываемых суицидальных намерении с помощью психологических методик
Олег Геннадиевич Кравцов
Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя, Москва, Россия, [email protected]
Аннотация. Рассматривается проблема выявления скрываемых суицидальных намерений. Автор отмечает, что не редко люди, находящиеся в кризисном состоянии, не запрашивают помощи, а, наоборот, всячески стараются скрыть свои намеренья. Задача психолога в этой ситуации эти намеренья выявить. В статье кратко анализируется три подхода к выявлению скрываемых суицидальных намерений. Первый связан с анализом изменений в поведении человека. Второй предполагает использование проективных психологических методик. Третий подход предлагает анализировать порождаемые человеком тексты. По мнению автора статьи, использование текстовых методик хоть и требует высокой квалификации психолога, но довольно эффективно в выявлении суицидальных намерений.
Ключевые слова: суицид, суицидальные намеренья, выявление индикаторов суицида, диагностика кризисных состояний, текстовые методики, поведенческие проявления кризисных состояний
Для цитирования: Кравцов О. Г. Проблема выявления скрываемых суицидальных намерений с помощью психологических методик II Психология и педагогика служебной деятельности. 2023. № 4. С. 26-30. https://doi. org/10.24412/2658-638Х-2023-4-26-30. EDN: LAPPJZ.
Original article
The problem of identifying hidden suicidal intentions using psychological techniques
Oleg G. Kravtsov
Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V. Ya. Kikot', Moscow, Russia,
Abstract. The article deals with the problem of revealing hidden suicidal intentions. The author notes that it is not uncommon for people in a state of crisis not to ask for help, but, on the contrary, do their best to hide their intentions. The task of the psychologist in this situation is to identify these intentions. The article briefly analyzes three approaches to identifying hidden suicidal intentions. The first is related to the analysis of changes in human behavior. The second involves the use of projective psychological techniques. The third approach proposes to analyze human-generated texts. According to the author of the article, the use of textual techniques, although it requires a highly qualified psychologist, is quite effective in identifying suicidal intentions.
Keywords: suicide, suicidal intentions, identification of indicators of suicide, diagnosis of crisis states, text methods, behavioral manifestations of crisis states
For citation: Kravtsov O.G. The problem of identifying hidden suicidal intentions using psychological techniques II Psychology and pedagogy of service activity. 2023;(4):26-30. (InRuss.). https://doi.org/10.24412/2658-638X-2023-4-26-30. EDN: LAPPJZ.
Профилактика суицида, и суицидального поведения в коллективах, в том числе в органах внутренних дел является одной из крайне актуальных задач практической психологии. Напряженные условия прохождения службы, большое количество специфического профессионального стресса, особенности содержания решаемы служебных задач и другие факторы порождают высо-
кие риски суицидального поведения среди сотрудников. И как показывает печальная статистика простых просветительских и формально профилактических мероприятия точно недостаточно для значимого преодоления этих проблем. Тогда как негативные последствия от суицидального поведения выходят далеко за пределы драмы конкретного человека и его жизненного кризиса.
© Кравцов О. Г., 2023
26
PSYCHOLOGICAL SCIENCES
Сложно недооценить проблему суицидального поведения. Суицид приводит к значительным деструктивным последствиям в самых разных сферах. Он оставляет следы в индивидуально-психологической жизни людей, ломает социальные отношения и вносит разлад в самые разные стороны жизни. Не редко имеет медицинские последствия как для самого суицидента, в случаи не завершенной попытки, так и для его близких и родных. Именно поэтому внимание специалистов разных направлений уже довольно давно приковано к самой проблеме суицида и поиску возможных путей ее решения [1].
Одной из важнейших задач организации профилактики суицидального поведения является ранняя диагностика суицидальных намерений и кризисных состояний. Чем раньше психолог или педагог обнаружит тревожные индикаторы, тем оперативное можно будет вмешаться и оказать соответствующую психологическую помощь. Если же ранние стадии развития кризиса упущены, чаще всего это значительно затрудняет работу специалиста по преодолению возникших проблем [2].
Ранняя диагностика суицидальных намерений требует большого профессионализма и деликатности. Есть целый ряд проблем затрудняющих организацию средств мониторинга соответствующих индикаторов. Суицид относится к тому числу явлений, которые часто не читаются простыми средствами диагностики. А сами суициден-ты, даже рассчитывающие на внимание окружающих, не редко специально скрывают свои намеренья и психологические проблемы [5]. Иногда нарочитая спекуляция на теме суицида приводит к тому, что окружающие вырабатывают определенную толерантность к этим манипуляциям. В результате попытка самоубийства оказывается чем-то неожиданным, несмотря на многочисленные декларации со стороны суицидента.
Человек, планирующий самоубийство, всегда взвешивает социальные последствия своего поступка. Самоубийцы, в зависимости от своего исходного мотива, скрупулезно обдумывают и моделируют реакцию их социального окружения. В этом отношении суицид всегда происходит в определенном социальном контексте. Именно поэтому в сознании самоубийцы не маловажную роль играет ценностное отношение к суициду у окружения. Социум не просто определяет контекст совершения суицида, но довольно активно регулирует поведение человека на всем пути к самоубийству.
Психологи практики знают о существовании, по меньшей мере, двух противоположных по суицидальному потенциалу социальных сред. Так существует социальная среда, которая может создавать благодатную почву и подталкивать человека к суициду. Это чаще всего характерно для молодежных субкультур, романтизирующих самоубийство и придающих ему кинематографический лоск. Такие субкультуры не обязательно в прямую, но, как бы оправдывают и поощряют самоубийство. Опасность такой социальной среды в том, что она не только готова вознаградить за декларацию и за попытку самоубийства, но и в том, что они как бы все время предлагают человеку примерить на себя эту модель поведения [4].
Другая крайность - это субкультуры, отвергающие самоубийство по сути. В таких субкультурах, носителями которых обычно бывают люди постарше, суицид воспринимается как проявление слабости и психической ненормальности. Конечно, такая среда, наоборот, отвращает от самоубийства. Но, вместе с тем, она же отнимает у человека право на психологический кризис и внутреннюю драму. Эта среда способствует тому, чтобы человек всячески скрывал суицидальные намеренья и не давал возможности оказать ему психологическую помощь.
Как показывают наши актуальные исследования, существует значительная психологическая разница по динамике и проявлениям суицида как в разных возрастах, так и в различных социальных условиях [11]. При этом ключевым является то, что отличаются и способы противодействия суициду в зависимости от возрастной и социокультурной специфики. И хотя некоторые универсальные подходы все равно имеют место быть так как в конечном счете суицид это острый психологический кризис. Но выстраивание психологической работы только на этих универсальных основаниях не целесообразно. Более того, можно высказать гипотезу о том, что не эффективность разного рода инструментов противодействия суициду связанна как раз с неправильным учетом социокультурных особенностей. Проще говоря не те инструменты были использованы не в тех условиях поэтому результат довольно слабый.
В этом отношении самым важным для эффективного противодействия суициду является не столько сам психологический инструментарий, сколько профессиональная подготовка и специальное образование в этой сфере у педагогов и психологов. Анализ и учет особенностей суицидального поведения и научное осмысление этого феномена являются ключом к решению этих практических задач.
Конечно, условия в которых совершается суицид и факторы, влияющие на принятие решения значительно многообразнее и сложнее. Но указанные особенности важны для анализа ситуации выявления суицидальных намерений. Так в определенных коллективах работа, направленная на определение кризисных состояний у человека, сталкивается с естественным сопротивлением среды. Сам суицидент до последнего момента отчаянно старается не показывать сам факт психологического кризиса, чтобы не признаваться в слабости и не испытывать еще большего социального давления. В этом случае перед психологами встает сложная задача выявления скрываемых суицидальных намерений. В настоящей статье проанализируем основные подходы к решению этой проблемы.
Традиционно психологи-практики для выявления кризисных и предсуицидальных состояний сочетают различные подходы. Первый связан с комплексным наблюдением за объективными изменениями в поведении. Глубинный психологический кризис, который предшествует самоубийству затрагивает все стороны жизни человека. И неизбежно сказывается на его повседневном поведении. Так психологам практикам, работающим с выявлением суицидальных намерений, необходимо обращать внимание на резкие, на первый взгляд не моти-
ЕСКИЕ НАУКИ 27
вированные изменения в обычной траектории поведения человека. При этом эти изменения могут быть устроены противоположным образом [5].
Например, одним из индикаторов проявления кризисных состояний сваляется резкое изменение отношения человека к порядку вокруг него. Люди на грани суицида не редко перестают предавать значение своим обычным действиям, связанным с поддержанием сложившегося графика жизни. Они могут начать опаздывать, забывать вещи, небрежно относится к своим обязанностям и т. д. Что вполне закономерно, человек как бы на все махнул рукой и по мере развития кризиса это состояние будет быстро прогрессировать, нарушая обычную для человека манеру поведения. Люди перестают ухаживать за собой, заботиться о внешнем виде, проявляют небрежность в одежде и т. д. Все это свидетельствует о сломе существовавшей у человека системы ценностей, которые начинаются активно пересматриваться в контексте случившегося кризиса и переосмысления значения своей жизни [7].
Но, возможна и противоположная поведенческая реакция в кризисных состояниях. Человек начинает, наоборот, активно наводить порядок в своем актуальном окружении. Причем этот порядок часто носит маниакальный и навязчивый характер. Если первый вариант поведения отражает внутреннюю тенденцию как бы отпустить вожжи и плыть по течению, это позиция предполагает, наоборот, стремление к обретению контроля. Человек резко начинает придавать значение разным мелочам, которые до этого его не волновали, прилагает множество усилий, чтобы все было сделано хорошо, часто придирается и даже конфликтует с окружением, если они мешают ему или действуют не так, как он рассчитывал. Попытка навести порядок во внешним мире отражает острое стремление навести порядок во внутреннем. Человек с такой реакцией переживает кризис как внутренний хаос и неупорядоченность. Желание все расставить на свои места вызвано новым ориентиром и желанием обрести власть над ситуацией.
Подобных индикаторов известно довольно много. Психологи и педагоги описывали различные проявления поведения человека в кризисном и предсуицидальном состоянии. Соответственно для выявления скрываемых намерений самоубийства необходимо отследить проявлении какого-то из подобных поведенческих индикаторов. При этом важно понимать три важных особенности использования этого подхода.
Первая связана с тем, что поведенческая реакция человека, находящегося в кризисе, всегда индивидуальна и проявляется в зависимости от индивидуально-психологических особенностей и ситуационных социальных факторов. Проще говоря, нет каких-то простых однозначных индикаторов внутреннего психологического кризиса. Траектория поведенческих проявлений психологического кризиса всегда индивидуальна.
Вторая особенность использования подхода связана с тем, что обсуждаемые поведенческие индикаторы только косвенно указывают на психологический кризис. Нельзя сказать, что какие-то из проявлений однозначно свидетельствуют о суицидальных намереньях человека.
Большинство из известных психологической практике индикаторов могут как говорить о интенции к суициду, так и просто отражать бурно протекающие психологические изменения. Проще говоря, заметив подобные проявления, психологу следует обратить более пристальное внимание на человека, а не делать поспешных выводов.
И третьей особенностью этого подхода является то, что необходимо обращать внимание только на яркие изменения в поведении. Если человек по различным причинам повел себя не типичным образом, не говорит о наличии кризисного состояния. Именно резкие, необоснованные и сильно отличающиеся от обычного изменения в поведении, говорят об опасном внутреннем состоянии. К сожалению, границу яркости этих проявлений определить не получиться. Тут все зависит от профессиональной компетентности и опыта конкретного психолога или педагога.
Второй подход к выявлению скрываемых кризисных состояний - это использование так называемых проективных психологических методик. Механизм проекции, лежащий в их основе, работает всегда и носит бессознательный, неконтролируемый характер. Сталкиваясь с не понятным стимульным материалом, человек привносит в него свой индивидуальный смысл, который часто в символической форме указывает на внутреннее состояние человека.
На сегодняшний день разработано большое число хорошо работающих и надежных психологических проективных методик. Линдсей подразделяет их на следующие пять категорий (Lindzey, 1939): ассоциативные методы «Тест словесных ассоциаций Меннингера» (Rapaport et al., 1968) и «Тест чернильных пятен» Роршаха (Rorschach, 1942); конструктивные методы «Тесте тематической апперцепции» (Moigan, Murray, 1935); методы завершения «Тест рисуночной фрустрации Розенцвейга» (Rosenzweig, 1945) и «Тест незаконченных предложений Роттера» (Rotter, Rafferty, 1950); экспрессивные методы «Нарисуй человека» К. Маховер (Machover, 1949); и методы выбора, или распределения по порядку тест портретных выборов Сонди (Szondi, 1944) [12].
Мы не будем подробно останавливаться на анализе использования подобных методик. Все они при грамотном использовании могут диагностировать кризисные и предсуицидальные состояния. Важно заметить наиболее существенные особенности их использования.
Главным преимуществом использования проективных методов является то, что они предоставляют человеку, находящемуся в кризисе удобным для него способом выразить свою душевную боль. Так, нередко, люди не готовы обсуждать свои психологические проблемы и формулировать свои переживания. Проективные методы позволяют выявить острые психологические состояния самым мягким способом.
Вместе с тем одним из важнейших недостатков проективных методик является сложный и неоднозначный алгоритм интерпретации проекций. Проекции всегда полисемантичны и не поддаются простому дешифрованию. Их значение определятся субъективной семантикой и смысловыми ориентирами для самого субъекта. В этом
28
PSYCHOLOGICAL SCIENCES
отношении проективные методики предъявляют очень высокие требования к профессионализму и опытности психолога их использующего. Но, даже это не гарантирует отсутствие ошибок и тенденциозности в интерпретации полученных данных.
Еще один важный недостаток использования проективных методик в том, что для человека их проходящего, хоть и не вполне понятен механизм работы методики, но очень трудно скрыть тот факт, что это психологическая методика. Так многие методики узнаются не профессионалами, которым они знакомы по кино или массовой культуре. Например, тест чернильных пятен Роршаха, хоть и является клинической методикой и довольно специфичен по сфере применения, хорошо известен широкой публике. Таким образом, классические проективные методики не всегда удается использовать незаметно для выявления кризисных состояний. А открытое их использование может приводить к еще большим усилиям по сокрытию суицидальных намерений.
Одним из возможных решений существующих ограничений в указанных подходах распознания скрываемых суицидальных намерений является использование методов анализа текстов. Порождаемая человеком устная или письменная речь с неизбежностью отражает особенности строения внутренней картины мира человека. Так в процессе создания высказывания человек осуществляет множественные выборы из различных альтернатив формулирования, которые предоставляет родной язык. Проще говоря, человек может выразить одну и ту же мыль очень по-разному. Выбор лексики, грамматики, синтаксиса и прочих элементов текста, говорит об особенностях внутреннего устройства человека.
Важной особенностью использования анализа текстов является то, что в отличии от проективных методик, которые опираются на не определенные метафорические конструкты, здесь анализируется сугубо объективный материал. Другими словами, текстовый анализ опирается не на спекулятивную оценку бессознательного состояния человека, а на данную в тексте непосредственно грамматическую форму глаголов, подбор порядка слов, использование связок и т. д.
В исследовании М. В. Новиковой-Грунд направленном на использования текстовых методик для определения особенностей внутренней картины миры были выявлены определенные особенности текстов порождаемых людьми с суицидальным опытом. Одной из отличительных черт этих респондентов является использование грамматических конструкций исключающих их активное отношение к действительности и возможность на нее повлиять. Эти респонденты, описывая различные тексты на не заданные темы, устойчиво воспроизводили одни и те же сюжеты. Окружающий мир носит для таких людей непредсказуемый и неуправляемый характер. Они никак не могут повлиять на происходящие с ними события. В понимании и описании происходящих событий наблюдается нарушения причинно-следственных связей [9].
Кроме того, есть еще множество более мелких и трудных для использования индикаторов внутренней картины мира. Многочисленные умолчания, использова-
ния безагенсных конструкций, специфические сюжетные повороты и т. д. Все эти элементы анализа текста позволяют довольно точно определять тревожные симптомы кризисных состояний и суицидальных намерений.
Подобный анализ возможен не только в отношении письменных текстов, но и в отношении устных высказываний. Конечно, устные высказывания в чем-то даже более показательны для выявления скрытых намерений, чем письменные. Устная речь меньше рефлексируется и контролируемая автором, и потому часто содержит больше непроизвольных ошибок, ценных для анализа. Люди в меньшей степени подвергают редакторской правке устные высказывания и подбирают слова и грамматические конструкции более свободно, тем самым раскрывая свои истинные особенности. Но, важно заметить, что анализ устной речи несколько отличается от письменного текста. Устные высказывания существенно дополняются обширными невербальными средствами, не попадающими в сам текст. Так речь обрамлена интонационными, неречевыми вкраплениями, сопровождается жестами и мимикой лица. Все это иногда очень сильно меняет контекст и значение используемых слов. Проще говоря для анализа устных высказываний нужны немного другие инструменты. И хотя принципы остаются теми же, и грамматическая форма глаголов и сам подбор лексики мы также анализируем, как и в случае с письменными высказываниями, но добавляются особенности анализа речи [8].
В нашем исследовании «Семиотика элементов картины мира человека: «сюжеты» и «ключи» (Кравцов О. Г. 2003 РГГУ под руководством М. В. Новиковой-Грунд) анализу подвергались устные высказывания респондентов. Разработанная система типичных «сюжетов» и опорных или якорных «ключей», стягивающих на себя содержания повествования, позволили довольно очно и подробно анализировать эти тексты. И хотя сама по себе технология еще нуждается в более глубокой проработке, сам подход показал свою эффективность.
На современном этапе развития информационных технологий подобный текстовый анализ уже активно взят на вооружение различными системами искусственного интеллекта [10]. Современный сложные вычислительные алгоритмы в состоянии довольно точно и главное быстро анализировать текстовую информацию, порождаемую человеком и довольно однозначно выявлять скрытые психологические интенции. На данный момент подобная технология довольно эффективно используется для выявления мошенников использующих информационные технологии для совершения преступлений [3]. Хочется верить, что развитие этого типа технологий позволит в скорм будущем осуществлять мониторинг и профилактику суицидальных настроений в коллективах. И хотя в этом мест возникает множество не простых вопросов этического характера, подобный инструмент в руках психолога позволит выйти на качественно новый уровень противодействия этим разрушительным явлениям.
Мы кратко описали три возможных подхода для выявления кризисных и предсуицидальных состояний. Актуальность этой темы обусловлена тем, что не редко суи-циденты до последнего не декларируют свои намеренья
ЕСКИЕ НАУКИ 29
и не запрашивают психологическую помощь. Вместе с тем, чем раньше психолог сможет вмешаться в эту ситуацию, тем больше шансов избежать трагических последствий. Конечно, описанными нами подходами все не ограничивается. Существуют и другие стратегии, техники такой диагностики. Важно заметить, что общей чертой во всех перечисленных случаях является довольно высокая квалификация психолога. К сожалению, без специального обучения и прохождения соответствующей практики психологи не могут компетентно оказывать помощь в таких трудных ситуациях как суицид.
Вместе с тем можно уверенно констатировать, что на сегодняшний день существует множество различных инструментов, позволяющих решать эти проблемы. И при грамотном использовании специальных познаний в области психологии можно не только выявить, но и предотвратить суицид и кризисные психологические состояния.
Библиографический список
1. Аванесов, С. С. Вольная смерть. Основы философской суицидологи / С. С. Аванесов. Томск, 2003. Ч. 1. 393 с.
2. Амбурова, А. Г. Диагностика суицидального поведения. Формы суицида / А. Г. Амбурова. М., 1980. 48 с.
3. Додонов, А. Г. Компьютерная конкурентная разведка / [Додонов А.Г. и др.]. Киев : TOB «1нжитринг», 2021. 354 с.
4. Дюркгейм, Э. Самоубийство / Э. Дюркгейм // Суицид. Хрестоматия по суицидологи. М., 1988. С. 104-148.
5. Ефремов, В. С. Основы суицидологи / В. С. Ефремов. СПб.: Диалект, 2004. 480 с.
6. Ефимкина, Н. В. Личностные факторы искажения служебной информации в профессиональной деятельности сотрудников ОВД / М. И. Марьин, Н. В. Ефимкина // Труды Академии МВД России. 2015. № 2 (34). С. 78-82.
7. Литинкая, Д. Г. Экзистенциальный эскапизм: новая проблема общества открытой информации : монография / Д. Г. Литинская ; втуп. ст. Е. Н. Шапинская. М. : Левъ, 2013.212 с.
8. Малышева, А. С. Парадигматические и синтагматические отношения в языке / А. С. Малышева // Материалы X Международной студенческой научной конференции «Студенческий научный форум».
9. Новикова-Грунд, М. В. Уникальная картина мира индивида и ее отображение на тексты: на примере текстов людей, совершивших ряд суицидальных попыток / М. В. Новикова-Грунд. М.: Левъ, 2014. 188 с.
10. Противодействие преступлениям, совершаемым в сфере информационных технологий : учебник / [Андреев А. В. и др.]; под ред. И. А. Калиниченко. М.: Инфра-М, 2022. 642 с.
11. Психологическая помощь несовершеннолетним с суицидальными намерениями : монография / [Цветков В. Л. и др.]. М.: Русайнс, 2022. 114 с.
12. Хьелл, Л. Теории личности: основные положения, исследования и применение / Л. Хьелл, Д. Зиглер. 3-е изд. СПб. : Питер, 2008. 607 с.
Bibliographic list
1. Avanesov, S. S. Free death. Fundamentals of philosophical suicidology / S. S. Avanesov. Tomsk, 2003. Part 1. 393 p.
2. Amburova, A. G. Diagnosis of suicidal behavior. Forms of suicide / A. G. Amburova. M., 1980. 48 p .
3. Dodonov, A. G. Computer competitive intelligence / [Dodonov A. G. et al.]. Kiev : TOV «Engineering», 2021. 354 p.
4. Dürkheim, E. Suicide / E. Dürkheim // Suicide. Textbook on suicidology. M., 1988. P. 104-148.
5. Efremov, V S. Fundamentals of suicidology /V. S. Efre-mov. St. Petersburg : Dialect, 2004. 480 p.
6. Efimkina, N. V Personal factors of distortion of official information in the professional activities of police officers / M. I. Maryin, N. V Efimkina // Proceedings of the Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2015. No. 2 (34). P. 78-82.
7. Litinkaya, D. G. Existential escapism: a new problem of the open information society : monograph / D. G. Litinskaya; vtup. art. E. N. Shapinskaya. M. : Lev, 2013. 212 p.
8. Malysheva, A. S. Paradigmatic and syntagmatic relations in language / A. S. Malysheva // Proceedings of the X International Student Scientific Conference «Student Scientific Forum».
9. Novikova-Grund, M. V A unique picture of the individual's world and its display on texts: on the example of texts of people who have committed a number of suicidal attempts / M. V Novikova-Grund. M.: Lev, 2014. 188 p.
10. Countering crimes committed in the field of information technology : textbook / [Andreev A. V et al.] ; edited by I. A. Kalinichenko. M.: Infra-M, 2022. 642 p.
11. Psychological assistance to minors with suicidal intentions : monograph / [Tsvetkov V L. et al.]. M.: Rusains, 2022. 114 p.
12. Hjell, L. Theories of personality: basic concepts, research and application / L. Hjell, D. Ziegler. 3rd ed. St. Petersburg : St. Petersburg, 2008. 607 p.
Информация об авторе
О. Г. Кравцов - доцент кафедры юридической психологии учебно-научного комплекса психологии служебной деятельности Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, кандидат психологических наук, доцент.
Information about the author О. G. Kravtsov - Associate Professor of the Department of Legal Psychology of the Educational and Scientific complex of Psychology of official activity of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after VYa. Kikot', Candidate ofPsychological Sciences, Associate Professor.
Статья поступила в редакцию 09.03.2023; одобрена после рецензирования 12.12.2023; принята к публикации 25.12.2023.
The article was submitted 09.03.2023; approved after reviewing 12.12.2023; acceptedforpublication25.12.2023. 30 PSYCHOLOGICAL SCIENCES
