CC BY
78
УДК 330.1(045) В.В. Матвеев
ПРОБЛЕМА ВЫБОРА ОБЩЕСТВЕННЫХ ИНСТИТУТОВ: ЭКОНОМИКА ИЛИ ИДЕОЛОГИЯ
Рассматривается проблема выбора общественных институтов, что является стратегической проблемой для любой страны на каждом этапе её развития. Именно выбор общественных институтов в значительной степени определяет экономический и политический тренд развития данной страны на достаточно длительную историческую перспективу. Отмечается, что выбор общественных институтов - это не только объективный, но и субъективный процесс, который зависит не только от экономических интересов. В значительной степени выбор общественных институтов зависит от господствующей идеологии. По этой причине развитие общества нельзя трактовать как поступательный процесс только прогрессивных изменений. Поэтому вполне возможным является вариант, когда по каким-то причинам происходит выбор в пользу неэффективных институтов, что самым негативным образом влияет на развитие общества. Можно утверждать, что выбор общественных институтов зависит от текущих и перспективных интересов политиков и тех социальных групп, которые поддерживают этих политиков. Естественно, что этот выбор всегда сопровождается тем, что прочие социальные группы и политики терпят ущерб, величина которого может быть очень значительной. При этом самое широкое распространение получила практика, когда ни политики, ни политические партии, находящиеся у власти, не желают брать на себя конкретные обязательства относительно своих будущих действий. Это общепринятая практика, так как соблюдение таких договоренностей может самым негативным образом повлиять на перспективы удержаться у власти.
Ключевые слова: общественные институты, экономика, идеология, политики, население, эффективность, проблема выбора, издержки, конфликт интересов.
Любое общество на каждом из этапов своего развития вынуждено решать проблему выбора наиболее эффективных институтов. От этого выбора в значительной степени зависит экономическое и политическое развитие страны. Такой выбор предполагает необходимость определения критериев для оценки институтов. К сожалению, неэффективная политика и неэффективные институты - это не исключение, многие страны в процессе своего развития испытывали значительные трудности именно по той причине, что общество совершало неверный выбор. На практике от имени общества выступают конкретные политики, поддерживаемые политическими партиями, или какие-либо «группы влияния». Можно утверждать, что выбор эффективных или неэффективных институтов зависит от конкретных интересов политиков и тех социальных групп, которые поддерживают этих политиков. Естественно, что этот выбор всегда сопровождается тем, что прочие социальные группы и политики терпят ущерб, величина которого может быть очень значительной. При этом самое широкое распространение получила практика, когда ни политики, ни политические партии, находящиеся у власти, не желают брать на себя конкретные обязательства относительно результатов своих будущих действий. Это общепринятая и весьма эффективная практика, так как соблюдение таких договоренностей может самым негативным образом повлиять на перспективы остаться у власти.
Следует помнить, что существует важное различие между понятиями «институты» и «политика». Политику можно рассматривать как выбор, который сделан в рамках данной политической и социально-экономической ситуации, например, бюджетно-налоговая или кредитно-денежная политика. Политика может быть достаточно быстро и кардинально изменена в зависимости от динамики развития ситуации. Институты, в отличие от политики, можно рассматривать как детерминанты политической и социальной структуры общества, которые являются более долговечными по сравнению с политикой. На практике это означает, что именно институты в значительной степени определяют общественный выбор и государственную политику. Именно институты определяют то, насколько демократичным является общество, в том числе характер правовых ограничений на деятельность правительства. В первую очередь это касается защиты прав личности, где стратегическая роль принадлежит обеспечению прав частной собственности. Конечно, институты изменяются с течением времени: появляются новые, исчезают старые, неэффективные. Граждане и государство вынуждены искать какой-то компромисс относительно строгости институтов и выбора наиболее эффективных институтов. Тем не менее достаточно часто мы встречаемся с тем, что в данном обществе осуществляется
2014. Т. 24. Вып. 4 ЭКОНОМИКА И ПРАВО
выбор, а затем в течение длительного периода реализуется неэффективная политика при сохранении неэффективных институтов.
Достаточно давно учёные задаются вопросом: чем руководствуются граждане и государство, когда выбирают каких-либо стратегии и институты.
В настоящее время при рассмотрении данной проблемы придерживаются следующей классификации:
Первый вариант. В его основе находится «Политическая теорема Коуза», согласно которой, «если трансакционные издержки равны нулю, то окончательное размещение ресурсов эффективно вне зависимости от первоначального распределения прав собственности» [1; 2]. Данную теорию можно использовать для анализа ситуации в политической сфере: граждане и политики предпочитают осуществлять свой выбор в пользу тех вариантов политики и институтов, которые позволяют получить наилучшие результаты. Причём такая политика должна учитывать все разнообразие потребностей общества, независимо от того, какая политическая партия или социальная группа обладает реальной политической властью. Согласно данному подходу политика и институциональные различия не являются основным факторами, определяющими разницу в достижении экономических результатов.
Второй вариант. В его основе - модифицированный вариант теории Коуза. Согласно этому варианту общество может выбрать самые разные стратегии своего развития при неочевидных последствиях от принятого решения. Данная ситуация определяется тем, что граждане и политики не могут прийти к общему мнению относительно того, что именно можно считать истинным благом для общества. Можно утверждать, что речь идёт об оппортунистическом поведении после заключения сделки. Это связано с проблемой возникновения и оценки различных рисков, которые являются результатом данного варианта поведения одной из сторон, которая участвует в сделке. Если граждане и политики в состоянии минимизировать издержки от оппортунистического поведения, то данная страна получает значительные конкурентные преимущества по отношению к другим странам.
Третий вариант - это теория социального конфликта. Согласно данной теории общество может выбирать различные стратегии своего развития, некоторые из которых могут оказаться губительными для общества и его граждан. Это объясняется тем, что решения, которые определяют будущее развитие страны, принимают политики, выражающие интересы политически влиятельных социальных групп, заинтересованных в максимизации собственной выгоды от таких решений, а не в положительной динамике развития страны. Можно утверждать, что жёсткий внутренний конфликт в обществе, если он не находит решения, рано или поздно закончится принятием ошибочных решений, что приведёт к формированию неэффективных институтов. Любая революция - это всегда неспособность общества дать своевременный ответ на изменение ситуации, нежелание отказаться от устаревших институтов, которые тем не менее остаются выгодными для каких-то социальных групп.
D. Acemoglu утверждает, что общество зачастую осуществляет выбор в пользу неэффективной политики и институтов не по причине существующих значительных различий в убеждениях, а по причине наличия принципиальных противоречий в экономических интересах между акторами, которые принимают решение, и остальным обществом [3]. Таким образом, теория социального конфликта позволяет верно проанализировать варианты политики и институциональные различия.
Основная трудность в применении на практике теории социального конфликта заключается в решении проблемы: почему политики и влиятельные социальные группы не в состоянии заключить сделку с обществом, итогом которой будет выбор взаимовыгодной политики и эффективных институтов. Итогом такой сделки будут увеличение объема ВВП и рост уровня жизни населения.
Таким образом, состояние общественных институтов оказывает серьезное влияние на социально-экономическое развитие любой страны, в том числе, на количественные и качественные параметры экономического роста. Граждане любой страны, политические партии и их лидеры вынуждены искать компромисс при выборе этих институтов. Уже очень давно идут научные дискуссии о том, почему те или иные группы интересов получают признание в форме общественного выбора. На практике зачастую это выбор между демократией и диктатурой (частная форма - авторитаризм). Это достаточно легко объяснить, так как демократия далеко не всегда в состоянии обеспечить желаемый экономический рост. Большое внимание данной проблеме уделял в своих работах Е.Т. Гайдар [4; 5]. Он последовательно и достаточно аргументированно доказывал преимущества демократии по сравнению с диктатурой.
Однако существует и иная точка зрения. Это связано с тем, что демократия - это всегда перераспределение доходов от богатых в пользу бедных. В результате в обществе формируются социальные группы граждан, которые начинают претендовать на всю большую долю общественного «пирога». При этом сами они зачастую не имеют постоянной работы, их доходы находятся на весьма низком уровне. Они не в состоянии обеспечить себе даже минимальный прожиточный уровень. В то же время демократия - это всеобщее избирательное право, и политики вынуждены учитывать интересы этих групп населения [6].
Хорошо известно, что в условиях демократии решение принимается простым большинством голосов. На практике это означает, что решающая роль в принятии любого решения принадлежит медианному избирателю. Если в данном обществе медианный избиратель не имеет высоких доходов, более того, он беден, то этот избиратель предъявляет высокий спрос на перераспределение доходов от богатых граждан в свою пользу. Однако данное перераспределение доходов весьма негативно влияет на экономический рост.
В данной ситуации экономический рост замедляется по следующим причинам:
- во-первых, богатые граждане (при прочих равных условиях) имеют большую склонность к сбережениям, что напрямую оказывает положительное влияние на динамику инвестиций. Однако если в стране профсоюзы могут серьезно влиять на процессы принятия решений, то это приводит к уравнительным процессам в перераспределении национального дохода. Кроме того, профсоюзы могут весьма существенно ограничить свободу выбора для предпринимателей, что негативно влияет на процессы инвестирования [7];
- во-вторых, чем беднее медианный избиратель, тем выше вероятность экспроприации собственности богатых граждан. Значит, исчезает стимул к инвестициям. После своей победы на выборах президент Ф. Олланд принимает решение о резком повышении налога для богатых граждан, чей доход превышает 1 млн евро в год (для них ставка подоходного налога составляет 75 % и возвращается налог на богатство). В результате богатые французы должны будут отдать 90 % своих доходов. По мнению Л. Паризо, главы Ассоциации предпринимателей Medef, это может сделать Францию менее конкурентоспособной [8];
- в-третьих, бедный медианный избиратель постоянно требует улучшения своей жизни, что означает для государства необходимость повышения налогов. Однако рост налогов приводит к росту цен, что оказывает отрицательное влияние на динамику совокупного спроса.
В последнее время достаточно часто вспоминают о значительных экономических успехах, которые имели место в Советском Союзе в период правления Сталина или в Чили после прихода к власти генерала Пиночета.
Таким образом, можно сделать вывод, что проблема оценки влияния институтов на параметры экономического роста продолжает оставаться весьма актуальной, но в то же время чрезвычайно дискуссионной. Особенно справедливо данное положение по отношению к странам с трансформируемой экономикой, к которым относится и современная Россия. Особенности институциональных изменений в этих условиях определяются жёсткой необходимостью увязывать оценку становления и развития какого-либо института со всей совокупностью институциональных изменений.
Существует неоспоримая взаимосвязь между экономическими институтами и динамикой экономического роста. Причём речь идет как о количественных, так и качественных параметрах данного роста. Эффективные экономические институты возникают при соблюдении следующих условий:
- во-первых, политическая власть в стране должна принадлежать тем группам влияния, которые напрямую заинтересованы в системе защиты прав собственности. Для этого в стране создаётся эффективная система принуждения к исполнению контрактов;
- во-вторых, представители властных структур не имеют права принимать решения исходя только из собственных интересов, существуют чёткие и понятные ограничения, которые регламентируют всю процедуру обсуждения и принятия любого решения;
- в-третьих, исключена реальная возможность извлечения ренты для чиновников и политиков
[9; 10].
К сожалению, институциональные реформы в России не привели к созданию системы эффективно функционирующих институтов. На наш взгляд, это во многом связано с историческими и идеологическими особенностями развития России. К сожалению, в нашей стране никогда не было эффективной системы институтов. Как свидетельствует мировой опыт, институциональная система
2014. Т. 24. Вып. 4 ЭКОНОМИКА И ПРАВО
страны определяется обществом: граждане, политические партии, национальная элита, политики. Все эти сегменты находятся во взаимозависимости друг от друга, что вынуждает их находить компромиссные, но эффективные варианты различных институтов, в том числе экономических.
Главным политическим институтом в любой стране является государство, исполнение решений которого обязательно для всех граждан и социальных группами. При этом следует очень чётко осознавать, что в подавляющем большинстве случаев (исключения здесь крайне редки и, как правило, имеют место в эпоху революций) решения от имени государства принимает небольшая группа людей - правящая элита. Обычно в стране существует несколько конкурирующих друг с другом элит. В своём поведении элиты могут быть крайне эгоистичными, стремясь к достижению только собственной выгоды. В этой ситуации для ограничения эгоистических устремлений элиты в стране должна быть создана эффективная система институтов, которая будет определять правила и для самой элиты. Представление, что правила - это удел только подчинённых, является принципиально ошибочным. Если таких ограничений по каким-то причинам не существует, то страна рано или поздно скатится к диктатуре. В большинстве случаев диктатура заканчивается коллапсом для страны, хотя известны и противоположные примеры.
В любом государстве сталкиваются интересы акторов: это отдельные граждане и какие-либо группы, которые преследуют собственные цели и интересы (материальные, духовные, групповые, профессиональные, религиозные, национальные, территориальные). Политические партии выражают и защищают интересы конкретных групп, при этом главными стратегическими целями любой партии являются завоевание и удержание политической власти в стране.
Любая политическая партия зависит от поддержки рядовых граждан, которая необходима для удержания политической власти в течение, по возможности, максимального периода времени. И здесь очень важным является то, каким образом решается проблема обеспечения поддержки политических партий со стороны рядовых граждан. По М. Дюверже, современная политическая партия - это партия, способная завоевать парламентское большинство путем нормального использования институтов демократического общества. В то же время политически равноправные граждане выступают в роли настоящих арбитров, определяющих победителя в споре конкурирующих между собой различных политических партий. Только в этом случае партия в состоянии противостоять давлению представителей различных элит [11].
Таким образом, любые общественные институты - это результат взаимодействия и поиска взаимовыгодного компромисса различных социальных групп общества.
В настоящее время наибольшее признание среди экономистов получила теория институциональных изменений Д. Норта, базирующаяся на двух основных идеях:
- во-первых, что социальные институты имеют значение;
- во-вторых, институты возможно анализировать с помощью понятий и методов, выработанных экономической наукой.
Как отмечает Д. Норт, существуют два основных источника институциональных изменений. Первый - это сдвиги в структуре относительных цен. Технический прогресс, открытие новых рынков, рост населения - всё это ведет к изменению цен. Под влиянием таких изменений некоторые прежние формы организационного и институционального взаимодействия становятся невыгодными, и экономические агенты начинают экспериментировать с новыми формами [12].
Другой источник институциональных изменений - это идеология (субъективные модели, через призму которых люди воспринимают и оценивают окружающий мир). Идеологические пристрастия также не свободны от влияния экономических расчетов: чем больше прибыльных возможностей блокирует чья-либо субъективная картина мира, тем сильнее стимулы к ее пересмотру.
Здесь вполне уместно привести слова академика В.М. Полтеровича: «Любой проект реформ должен включать оценку соответствующих издержек. Несмотря на очевидность этого положения, при обсуждении многих реформ, особенно широкомасштабных, вопрос об издержках даже не поднимается» [13].
Выступая на Втором Российском экономическом конгрессе в Суздале в феврале 2013 г. В.М. Полтерович высказал достаточно «криминальные» до недавнего времени слова: «Надо поменять институт демократии как таковой. Понятно, что демократия больше не может быть просто властью большинства, она обязана стать властью умного большинства» [14]. Тем самым уже в который раз повторили чрезвычайно популярный в США и Западной Европе тезис о том, что «простая» демократия большинства уже не является эффективным общественным институтом.
Кстати, именно об этой же проблеме шла речь в нашей статье «Проблема общественного выбора: противоречие между избирателями и налогоплательщиками» [6].
В любом случае формирование эффективной экономики невозможно при отсутствии гражданского общества, которое, в свою очередь, базируется на системе политических и экономических институтов. К сожалению, процесс приватизации, который был осуществлён в России очень быстро, никоим образом не способствовал формированию и развитию этих институтов. У населения России сформировалась убеждённость в том, что его цинично обманули. Сейчас можно рассуждать о том, какой тяжёлый выбор пришлось делать Е.Т. Гайдару и членам его команды. Однако ради объективности следует напомнить, что вполне возможным был вариант проведения медленных, постепенных реформ по китайскому варианту.
Один из главных упрёков, который предъявляют авторам российской модели приватизации -это крайне сжатые сроки её проведения: всего полтора года. Например, в Словении только первый этап приватизации занял более шести лет.
Кстати, в Словении точно так же, как в нашей стране, рассматривались две концепции приватизации:
- децентрализованной, поступательной и возмездной;
- централизованной, быстрой и безвозмездно-распределительной. Первый вариант предполагал сохранение реальной политической и экономической власти в руках прежней элиты; второй - передавал бы эту власть в руки новой. Принятый в ноябре 1992 г. «Закон о переоформлении общественной собственности» был компромиссом между этими вариантами. В Словении 20 % акций предприятия раздавались бесплатно его настоящим и бывшим работникам или их родственникам, 40 % передавалось государственным фондам, остальные 40 % - или внешним инвесторам, или всему коллективу предприятия, или его менеджерам. Затем государство постепенно стало продавать свою долю собственности частным лицам.
Словенский вариант приватизация достаточно долго считался весьма успешным. Для многих предприятий стала возможной форма активного участия работников в принятии решений относительно собственности. Однако после 2005 г. убеждённость в справедливости и эффективности словенской модели приватизации сильно пошатнулась. Именно в сертификационной приватизации следует искать корни словенского «казино капитализма». Посредством сертификатов и их обменом на акции в хозяйственных обществах и проектах производства работ было создано два миллиона «капиталистов»: собственников имущества, которых не заботит судьба «их» хозяйственного общества, но лишь дивиденды и капиталистические прибыли, а следствием является истощение предприятий [15].
В любом случае идеального варианта проведения приватизации не может быть в принципе. Всегда были, есть и будут недовольные её итогами. Можно и нужно критиковать данный процесс в России, но не следует идеализировать данные процессы в других странах.
Единственное, что можно утверждать, не опасаясь ошибиться: своевременное постепенное проведение реформ - это намного лучше, чем шоковая терапия. Однако для разработки и проведения эволюционных изменений в национальной экономике необходима развитая институциональная система. К сожалению, в современной России она отсутствует, что во многом предопределяет убеждённость некоторых политиков, экономистов и значительной части населения в необходимости перехода к диктатуре и пересмотру итогов приватизации.
Для обеспечения эффективного решения социально-экономических и политических проблем любой страны необходимо своевременное проведение соответствующих институциональных изменений. При этом имеют место значительные политические и экономические риски, как по варианту проведения каких-либо, даже незначительных, реформ, так и по варианту консервации существующего положения вещей. Реформы - это всегда необходимость поиска компромиссного решения, при этом будут более или менее значительные социальные группы населения, которые останутся недовольны любыми реформами. Реформы - это всегда всплеск популизма, когда каждая социальная группа попытается именно свои интересы обосновать в качестве наиболее важных, требующих первоочередного решения. Консервативно-охранительный вариант развития страны рано или поздно заканчивается коллапсом политической и экономической системы, что вынуждает в дальнейшем проводит радикальные реформы в достаточно сжатые сроки. Вполне естественно, что такие реформы всегда сопровождаются недовольством населения.
2014. Т. 24. Вып. 4 ЭКОНОМИКА И ПРАВО
Общество должно осознать, что любые институциональные изменения будут болезненными и неоднозначными для различных социальных групп. Именно обществу (рядовые граждане, представители элиты) предстоит сделать выбор между демократическим или авторитарным (диктаторским) вариантом проведения этих реформ. Это тем более важно, что любая институциональная реформа - это не только риски, но и издержки, величина которых далеко не во всех случаях может быть оценена в денежной форме.
В.М. Полтерович предлагает следующую классификацию издержек проведения реформ:
- прямые издержки создания новых институтов;
- издержки дезорганизации;
- издержки перераспределения переходной ренты [16].
К сожалению, как это часто имеет место быть в экономических исследованиях, не существует методики определения величины этих издержек. Проблема здесь заключается не только в отсутствии необходимого объёма статистических данных, что, в свою очередь, не позволяет разработать соответствующую математическую модель. Именно этот подход к анализу всех экономических проблем характерен для представителей так называемого экономического мейнстрима. Необходимо отметить, что данный подход не может объяснить все экономические процессы. Как справедливо отмечает А.П. За-островцев, «главным его отличительным признаком уже более полувека (ориентировочно с первого десятилетия после окончания Второй мировой войны) является математика как инструмент теоретических построений (моделей) и тестирования их на предмет правильности (эту функцию выполняет математическая статистика, названная экономистами эконометрикой). Тотальная математизация экономической теории в рамках основного течения совсем не нейтральна к ее содержанию. Инструмент (метод) во многом определяет видение мира исследователем. Более того, чем больше и дольше он применяется, тем прочнее он укрепляется в качестве общепринятого стандарта (имеет место специфический случай так называемого эффекта колеи, описанного в институциональной экономике), и тем нетерпимее становятся, применяющие этот метод по отношению к неортодоксальным экономическим теориям, ставящим под сомнение его адекватность применительно к изучению человеческого общества. "Вне математики - вне науки", - так формулируют свой приговор "мейнстримовцы"» [17].
Поэтому при оценке рисков и издержек проведения любых реформ или, наоборот, отказа от них следует учитывать субъективный фактор. Например, приверженность большинства населения страны какой-либо идеологии, что чрезвычайно затрудняет проведение любых реформ. Следует помнить, что большинство населения любой страны консервативно по своим убеждениям, поэтому всякие институциональные изменения воспринимаются неоднозначно, как правило, весьма негативно. Здесь можно упомянуть печально известную реформу монетизации льгот в России или уже давно идущие разговоры о возможном повышении в нашей стране пенсионного возраста. Самое печальное заключается в том, что этого явно непопулярного решения никоим образом избежать не удастся, но чисто по идеологическим причинам официальные лица страны о нём практически ничего не говорят.
Особая трудность для успешного осуществления любых реформ определяется выбором того момента, когда эти реформы следует начинать. Формально речь должна идти о минимизации издержек от проведения реформ при невысоком уровне политических рисков. При этом институциональные реформы становятся явственно необходимыми в условиях, которые никоим образом не могут быть признаны оптимальными с точки зрения рисков и издержек. Именно по этой причине многие объективно обоснованные и необходимые реформы были остановлены либо от их проведения отказывались в принципе.
Например, крестьянская реформа Александра II носила достаточно ограниченный характер, авторы реформы, в первую очередь, по политическим причинам в должной степени не могли или не захотели принять во внимание экономические интересы крестьянства. После восшествия на престол Александра III был запущен процесс контрреформ. В частности, в июне 1889 г. было издано «Положение о земских участковых начальниках», которое распространялось на сорок губерний России, где преобладало помещичье землевладение.
Введение института земских начальников - это один из наглядных примеров осуществления политики контрреформ. Её цель - восстановить реальную власть помещиков над крестьянами. Земский начальник осуществлял надзор и контроль за деятельностью крестьянских сельских и волостных учреждений. Его полномочия были очень широкими, вплоть до отмены любого постановления сельского и волостного сходов. Решения земского начальника считались окончательными и не под-
лежащими обжалованию. Характерно, что решение о введении Закона о земских начальниках было принято вопреки мнению большинства членов Государственного совета. Весьма характерной была реакция помещиков и крестьян на принятие этого закона. Помещичье дворянство требовало ещё большего расширения полномочий земских начальников, крестьяне трактовали этот закон как возвращение крепостного права.
С экономической точки зрения данный закон был шагом назад, он не соответствовал ни текущим, ни перспективным экономическим интересам страны. Но с точки зрения дворянской идеологии это был «правильный» закон, так как воплощал чаяния большинства помещичьего дворянства, которое не могло и не хотело принимать новые условия ведения своего хозяйства.
Следует признать, что политический режим, который имел место в России в конце XIX - начале XX в., большинством населения страны воспринимался как единственно возможный. Разговоры о принципиальных институциональных реформах были уделом либо праздных мечтателей, либо участников революционного движения сектантского типа. Кстати, в РСДРП к таковым относилась фракция большевиков, которую возглавлял В.И. Ленин. В этих условиях власть могла позволить себе до определённого момента игнорировать проблему разработки и реализации институциональных реформ. Только события Первой русской революции привели к формальному признанию необходимости Государственной думы, без одобрения которой ни один закон не мог вступить в силу.
Однако время для постепенных эволюционных реформ было уже упущено, что подтвердили события февраля и октября 1917 г., и последовавшая затем Гражданская война.
Любой политический режим заинтересован в проведении именно эволюционных реформ, без которых невозможно никакое движение вперёд. В России, в силу особенностей её исторического развития, личностных характеристик последнего царя, неспособности отечественной буржуазии создать дееспособную систему управления страной, наличия в стране партии диктаторского типа и других факторов, проблема проведения институциональных реформ нашла то единственное решение, которое мы связываем с ленинской трактовкой будущего коммунистического общества.
Возникает вопрос: были ли иные сценарии развития ситуации? Ответ: «да», были. Однако возможности их реализации на практике не были использованы как по объективным, так и по субъективным причинам.
Диктаторские режимы возникали и гибли в Англии, Германии, Греции, Испании, Италии, Франции, Аргентине, Бразилии, Чили, Ливии, Египте. Данный список можно продолжать и дальше. Однако рано или поздно любой подобный политический режим вынужден решать чрезвычайно сложную проблему, связанную с оценкой перспектив его существования. Причём вопрос ставится не только о рисках и издержках сохранения этого режима или, наоборот, отказа от него. Следует помнить, что практически всегда здесь огромную роль играет идеологическая составляющая, которую во многих случаях невозможно упростить до проблемы экономической выгоды.
При рассмотрении проблемы институциональных изменений следует помнить, что, чем продолжительнее существование данного политического режима, тем сильнее проявляется охранительная тенденция к консервации существующих институтов. Это в значительной степени затрудняет переход к новым институтам. Данное положение является справедливым как для перехода от диктатуры к демократии, так и противоположного перехода от демократии к диктатуре. Особенно чётко это проявляется по отношению к тем странам, где был достигнут значительный экономический рост. Сразу же возникает вопрос: зачем отказываться от модели, которая привела к достижению значительных положительных результатов?
Любое государство стремится создать такую систему мотивации, при которой населению страны, представителям экономической и политической элиты намного выгоднее сохранять существующее положение вещей, исключая любую возможность перехода к новой институциональной модели развития. Как показывает опыт многих стран, ни большинство населения, ни представители элиты не готовы отказаться от своей модели поведения и соответствующих ей экономических институтов. Даже если сохранение старой системы институтов начинает реально угрожать их материальному благополучию, в течение какого-то периода по-прежнему будет преобладать инерционный сценарий выбора модели поведения.
Данная ситуация объясняется тем, что старые институты привычны и понятны, отказ от этих институтов сопряжён с какими-то рисками и издержками. Кроме того, на выбор модели поведения оказывает влияние общепринятая идеология, массовый отказ от которой невозможен в принципе. Всё это можно описать одной фразой: никто не верит, что завтра будет лучше, чем сегодня.
2014. Т. 24. Вып. 4 ЭКОНОМИКА И ПРАВО
В силу того что любые реформы всегда означают какие-то изменения, которые могут занять достаточно много времени, большинство граждан предпочитают сохранять существующее положение вещей. Любые реформы - это рост неопределённости, даже если речь идёт о кратко- или среднесрочной перспективе. Поэтому более предпочтительным оказывается вариант сохранения стабильного порядка вещей и отказа от осуществления каких-либо институциональных изменений.
В качестве примера можно привести упадок Испании во второй половине XVI в. Этот пример интересен именно тем, что экономические интересы были принесены в жертву официальной идеологии, которая в то время ассоциировалась с католической религией.
Вступивший на испанский престол Филипп II не отказался от использования католической церкви как стратегического средства достижения целей своей политики. Эпоха правления Филиппа II по праву считается одним из самых мрачных периодов испанской истории. Король фанатично пытался обеспечить мировую победу католицизма. В стране был создан режим религиозной диктатуры, и именно в тот период времени начался глубокий экономический кризис. Достаточно быстро пришли в упадок суконное и кожевенное производства, торговля, сельское хозяйство, были введены новые налоги.
Испанское государство оказалось не в состоянии осознать весь трагизм ситуации и продолжало поддерживать существование старых институтов, что соответствовало экономическим интересам дворянства. Однако здесь имел место не только один экономический интерес. Испанское дворянство продолжало жить по правилам средневековой цивилизации, хотя эта эпоха уже всё быстрее и быстрее уходила в прошлое. В это же время дворянство Англии и Нидерландов и в меньшей степени Франции начинает воспринимать ценности буржуазной идеологии, был запущен процесс «обуржуазивания» дворянства.
Экономический кризис и хозяйственный упадок в Испании был обусловлен особенностями абсолютной монархии в этой стране. В то время, как в Англии, Нидерландах, Франции абсолютная монархия играла прогрессивную роль и выступала в качестве цивилизующего центра, в Испании дворянство становилось тормозом общественного развития. При этом дворянство категорически не желало отказываться от своих привилегий. Можно сказать, что на достаточно длительный период откровенно консервативная дворянская идеология стала определять общественное и экономическое развитие страны.
Подобный алгоритм развития событий имел место и в Советском Союзе, что привело эту страну к гибели. Волнения в Гонконге в своей основе имеют такой же конфликт различных идеологий.
Кстати, трагедия цивилизации на острове Пасхи также во многом определяется не экономическими, а идеологическими причинами. Именно такую точку зрения высказывает Дж. Даймонд, рассматривая коллапс цивилизации на острове Пасхи [18]. Когда на остров прибыли первопоселенцы (около 900 г.), он был покрыт лесом. Однако в период между 1400 и 1600 гг. лесная растительность исчезла практически полностью. Это привело к экономической деградации и физическому вымиранию населения острова, вплоть до появления каннибализма. По мнению Дж. Даймонда, данный сценарий развития ситуации на острове определяется именно идеологическими причинами: лес был источником древесины и верёвок для транспортировки и установки гигантских статуй. На острове имела место острая конкуренция между вождями, когда каждый стремился возвести собственного идола, который по своим размерам должен был превзойти размеры идола другого вождя. Кстати, жрецы самым активным образом поддерживали вождей в этом их стремлении.
В этом контексте стремление некоторых авторов, принадлежащих к экономическому мейнст-риму, рассматривать абсолютно все проблемы современного общества только через призму математики, вызывает и недоумение, и несогласие. В качестве примера можно назвать статью С. Гуриева, Г. Егорова и К. Сонина, в которой при помощи математики доказывается, почему диктаторские и авторитарные режимы ограничивают свободный доступ к информации [19].
Однако, как верно отмечал Дж. Кейнс, «великий экономист должен обладать редким сочетанием талантов... Он должен быть - в известной мере - математиком, историком, государственным деятелем и философом. Он должен мыслить символами и хорошо владеть словом. Он должен понимать частное в контексте общего и уметь одной мыслью с легкостью касаться абстрактного и конкретного. Он должен изучать настоящее в свете прошлого - ради будущего. Ничто в человеческой природе и институтах общества не должно ускользать от его внимания. Он должен быть одновременно целеустремленным и обращенным к небу, как истинный художник, но при этом твердо стоять на ногах и быть практичным, как политический деятель» [20. С. 81-82].
Таким образом, общественный выбор экономических и политических институтов зависит не только от экономических интересов граждан этого общества. Огромную, иногда определяющую роль играет господствующая в обществе идеология. Общество может добросовестно заблуждаться в своём выборе именно по причине приверженности каким-то идеологическим установкам. В этой ситуации огромная роль принадлежит государственным политическим институтам и представителям национальной элиты. Именно от их выбора в значительной степени зависит вектор будущего развития той или иной страны.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Коуз Р. Природа фирмы / пер. с англ. Б. Пинскера //: Теория фирмы / сост. В.М. Гальперин. СПб.: Экономическая школа, 1995, 534 с.
2. Stigler G. The Theory of Price. Macmillan, N.Y., 1966, 305 р.
3. Acemoglu D. Why not a political Coase theorem? Social conflict, commitment, and politics // Journal of Comparative Economics / Massachusetts Institute of Technology. 2003. № 31.
4. Гайдар Е.Т. Аномалии экономического роста // Соч.: в 2 т. Т. 2. М.: Евразия, 1997. С. 278-526.
5. Гайдар Е.Т. Гибель империи. Уроки для современной России. М.: Российская политическая энциклопедия, 2007. 448 с.
6. Матвеев В.В. Проблема общественного выбора: противоречие между избирателями и налогоплательщиками // Вестн. Удм. ун-та. Сер. Экономика и право. 2013. Вып. 2. С. 67-77.
7. Huntington S.P. Political in Changing Societies? Yale University Press, Ltd., London 1968. URL: http://projects.iq.harvard.edu/.
8. Мануков С. Суровые будни. URL: http://expert.ru/2012/07/16.
9. Асемоглу Д., Джонсон С., Робинсон Дж. Институты как фундаментальная причина экономического роста. URL: http://old.research.by>pdf/2006n1r01.pdf.
10. Заостровцев А.П. Политическая экономия автократических режимов и их трасформаций. URL: http://finbiz.spb.ru/ download/4_2011/zaos.pdf.
11. Дюверже М. Политические партии / пер. с франц. М.: Академический Проект, 2000, 538 с.
12. Норт Д. Понимание процесса экономических изменений. М.: Экономика, 2010, 256 с.
13. Полтерович В.М. Институциональная динамика и теория реформ // Эволюционная экономика и «мэйнст-рим». М.: Наука, 2000. С. 31-54. URL: http://exsolver.narod.ru/Artical/Govertheory/theoryreform.html.
14. URL: http://www.iworker.ru/news/470540.
15. Менцингер Й. Без иллюзий, или Словения между сломом социализма и кризисом капитализма. URL: http://www.vestnik-evropy.ru/issues/without-illusions-or-slovenia-between-the-collapse-of-socialism-and-the-crisis-of-capitalism.html.
16. Полтерович В.М. Элементы теории реформ. М.: Экономика, 2007. 447 с.
17. Заостровцев А.П. Неоклассический мейнстрим: торжество научного метода или нищета философии? // Вестн. Удм. ун-та. Сер. Экономика и право. 2013. Вып. 2. С. 31-36.
18. Даймонд Дж. Коллапс: Как и почему одни общества приходят к процветанию, а другие - к гибели. М.: Аст-рель: CORPUS, 2012. 800 с.
19. Гуриев С., Егоров Г., Сонин К. Свобода прессы, мотивация чиновников и «ресурсное проклятие»: теория и эмпирический анализ // Вопросы экономики, 2007, № 4.
20. Скидельски Р. Кейнс. Возвращение мастера. М.: Юнайтед Пресс, 2011. 256 с.
Поступила в редакцию 12.06.14
V. V. Matveev
PROBLEM OF CHOICE OF PUBLIC INSTITUTIONS: ECONOMY OR IDEOLOGY
The problem of choice of public institutions, which is a strategic problem for any country at every stage of its development, is considered. It is the choice of public institutions that largely determines the economic and political trend of development of a given country for quite a long historical perspective. It is noticed that the choice of public institutions is not only objective, but also subjective process which depends not only on economic interests. The choice of public institutions depends to a large extent on dominant ideology. For this reason, the development of society can not be considered as a gradual process of progressive changes only. Therefore the situation when for some reason inefficient institutions are chosen is quite possible; such a situation negatively influences society development. It can be argued that the choice of public institutions depends on current and perspective interests of politicians and those social groups that support these politicians. It is natural that this choice is always accompanied by the fact that other social groups and politicians suffer a damage the value of which can be very significant. In this connection, the most widespread practice is the
following: neither politicians, nor the political parties which are in power do not wish to take on concrete obligations concerning the future actions. It is common practice since observance of such arrangements can negatively affect the prospects to be kept in power.
Keywords: public institutions, economy, ideology, politicians, population, efficiency, a choice problem, costs, conflict of interest.
Матвеев Владимир Валентинович, доктор экономических наук, профессор
ФГБОУ ВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп. 4) E-mail: mtv956@yandex.ru
Matveev V.V.,
Doctor of Economics, Professor Udmurt State University
426034, Russia, Izhevsk, Universitetskaya st., 1/4 E-mail: mtv956@yandex.ru
