CC BY
32
ПРОБЛЕМА СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ СИСТЕМЫ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ В 1920-30-Е ГОДЫ
В статье проанализирован сложный и противоречивый процесс становления высшей школы в национальных республиках Северного Кавказа в переломный период 1920-30-х гг. Исследование показало, что, развивая и расширяя систему высших учебных заведений в регионе, партийно-государственное руководство стремилось включить горскую интеллигенцию в процесс индустриальной модернизации и общегосударственного социалистического строительства.
Ключевые слова: государственная политика, высшая школа, народное образование, профессорско-преподавательские кадры, студенческое движение, национальные кадры.
Вопрос о необходимости организации сети высших учебных заведений в национальных республиках Северного Кавказа стал на повестку дня фактически сразу после захвата большевиками власти в стране. С этого времени начинается формирование местных преподавательских кадров, увеличивается государственное финансирование региональных образовательных проектов. В июле 1920 г. Кубано-Черноморский областной ревком вынес постановление об открытии в Екатеринодаре Кубанского университета с социальноисторическим, естественным, медицинским и рабочим факультетами, выделив на первоочередные нужды молодого вуза 20 млн рублей [1, с. 61]. Начали функционирование институты народного образования во Владикавказе и Екатеринодаре, Высший нефтяной техникум - в Грозном. В Донском политехническом институте создаются группы ускоренной подготовки инженеров. Положительный опыт вуза был изучен Наркомпросом РСФСР и признан заслуживающим распространения как имеющий большое значение не только для решения текущих задач, но и для реформы высшей технической школы в последующие годы [2, с. 32]. Одновременно расширялись профили подготовки кадров в соответствии с запросами практики.
Высшие учебные заведения Северного Кавказа начали ускоренную подготовку квалифицированных кадров для местной промышленности [3, с. 201]. Однако увеличение количества вузов и числа студентов, наблюдавшееся в начале 1920-х гг., наряду с положительными имело и отрицательные стороны. Нередко новые учебные заведения открывались без наличия соответствующей учебно-материальной базы и профессорско-преподавательских кадров. Серьезные трудности возникли в период переход к новой экономической политике, когда основная часть учреждений народного образования была снята с государственного снабжения [4, с. 14-15]. В связи с этим отдельные учебные заведения закрывались полностью или частично. Так, в 1921 г. из-за материальных трудностей и недостатка преподавателей гуманитарных специальностей Кубанский университет прекратил свою деятельность, а его медицинский факультет был преобразован в медицинский институт [5]. В этом же году угроза закрытия нависла над Горским политехническим институтом, сохранившим прежние позиции только благодаря личному вмешательству В.И. Ленина.
Серьезным препятствием на пути развития высшего образования на Северном Кавказе являлась проблема недовольства профессорско-преподавательского состава политикой, проводимой советской властью. В частности, в докладной записке Юго-Восточного бюро ЦК РКП(б) в 1923 г. отмечалось, что 48 из 56 профессоров Донского университета были враждебно настроены к нововведениям советской власти [6, с. 164-165]. Многие преподаватели стремились сделать высшую школу независимой от государства, не желали перестраивать свою работу, бойкотировали мероприятия по формированию кадров из рабочих и крестьян. Положение осложнялось еще и тем, что студенчество по своему классовому
составу и политическим убеждениям было весьма неоднородным: эсеры, меньшевики, кадеты и др. Не случайно именно студенчество как наиболее активная часть общества открыто выражало недовольство политикой ВКП(б) в регионе.
В условиях отсутствия квалифицированных преподавательских кадров местные партийные и советские органы были вынуждены бережно относиться к старой профессуре, искать к ней новые подходы. По отношению к оппозиционной ее части проводилась политика отстранения от преподавания и выведения из органов управления вузами [7]. Одновременно налаживались контакты с лояльно настроенными учеными. Северо-Кавказский крайком партии обязывал партийные, советские и профсоюзные организации «принять меры к большему вовлечению профессуры, в первую очередь наиболее лояльную к советской власти ее часть, как к общественной работе вообще, так и особенно к работе по строительству высшей школы, проявляя по отношению к ней максимальный такт и оказывая ей всяческое содействие в работе, стремясь избегать обострения отношений с ней» [8, с. 94-95]. В то же время обращалось внимание на недопустимость каких бы то ни было политических уступок по принципиальным вопросам вузовской жизни.
Установка на политическую переориентацию ученых вузов реализовывалась в разнообразных формах. Для них создавались различного рода кружки и научно-технические общества. Профессора и преподаватели принимались в партию, выбирались в коллегиальные органы управления вузами. Несмотря на тяжелые экономические условия, связанные с разрушительными последствиями Гражданской войны, советские органы изыскивали все возможные в то время средства на материальную поддержку профессоров. Все это способствовало постепенной стабилизации обстановки в вузах, ликвидации корпоративной обособленности старой профессуры от государства.
Первоначально национальная молодежь из автономных республик, стремящаяся получить высшее профессиональное образование, направлялась на рабочие факультеты вузов Москвы, Ленинграда, других городов страны. Однако крайне низкий уровень грамотности и слабое владение русским языком вели к тому, что значительная ее часть не справлялась с программным материалом и отсеивалась по академической неуспеваемости. Не давало ожидаемых результатов проведение таких мероприятий, как снижение требований по русскому языку, создание подготовительных групп и общеобразовательных кружков. Данные сложности достаточно серьезно обсуждались в июне 1923 г. на IV совещании ЦК РКП(б) с участием ответственных работников национальных республик. В результате было принято решение о начале планового строительства национальных рабочих факультетов и отделений, которые могли работать «на местных языках» [9, с. 492].
На XIII съезде РКП(б) было принято решение об активизации работы по подготовке национальных кадров из рабочих и крестьян, формированию мотивации у национальной молодежи к получению высшего образования, по привлечению ее в совпартшколы, переводу преподавания в них на родной язык. В 1923 г. при рабочем факультете в Грозном было открыто национальное отделение, а во Владикавказе основан специальный Общегорский рабфак [10, с. 60]. Уже в 1927-1928 учебном году ими было охвачено 262 осетина, 112 ингушей, 50 чеченцев, 48 кабардинцев и балкарцев, 29 адыгейцев, 36 карачаевцев, 20 черкесов [11, с. 116]. По состоянию на 1 июня 1928 г. количество горцев-рабфаковцев превысило 700 человек. Лишь в одном Владикавказском общегорском рабфаке обучалось 390 юношей и девушек [12. Д. 25. Л. 1]. Важной особенностью получения высшего образования среди горской молодежи являлась незначительная доля девушек в общем числе обучающихся.
Повышенный интерес горской молодежи к работе высшей школы во многом объясняется тем, что программы обучения разрабатывались с учетом национально-бытовых и языковых особенностей каждого региона. Кроме того, руководством рабфаков оказывалась материально-финансовая помощь тем обучающимся, которые особенно остро в ней нуждались [12. Д. 32. Л. 12]. Совершенно естественно, что подобная политика не только
повышала популярность высшего образования среди горской молодежи, но и существенно поднимала авторитет власти в глазах местного населения Северного Кавказа.
Предпринимаемые руководством ВКП(б) усилия дали положительный и весьма быстрый результат. В вузах Северного Кавказа стали создаваться научные кружки, участвовавшие в решении прикладных научных проблем. В 1926 г. во Владикавказе насчитывалось 89 научных работников, объединенный в научное сообщество при местном вузе. В Грозненском нефтяном институте ученые вели исследования, направленные на решение вопросов по восстановлению, реконструкции и дальнейшему развитию нефтяной промышленности. В 1925 г. в вузах Северного Кавказа обучалось 253 студента из числа горской молодежи [12. Д. 164. Л. 20].
Экономические потребности, обусловленные индустриализацией, требовали подчинить высшую школу задачам массовой подготовки кадров для промышленных и сельскохозяйственных предприятий. При этом основным содержанием эволюции образовательного процесса становится политехнизация. Принятый пятилетний план требовал быстрого наращивания темпов и качества подготовки специалистов. Применительно к республикам Северного Кавказа речь шла о форсированном развитии топливной, горнодобывающей, химической, металлообрабатывающей и лесопильной промышленности [13, с. 156]. Именно в связи с новыми грандиозными задачами на повестку дня вновь вышел вопрос о преодолении «сложившегося экономического и социально-культурного неравенства среди отдельных национальностей Северного Кавказа» [13, с. 157]. Фактически речь шла о необходимости широкого включения горцев в промышленное производство, поскольку, очевидно, только представители местных народов могли стать главным источником пополнения рабочего класса на местах.
Власть не считала достигнутые успехи достаточными. Для республик Северного Кавказа выполнение поставленных центром задач вылилось, прежде всего, в увеличение количества вузов. Причем «с нуля» новые высшие учебные заведения не создавались, а появлялись на свет путем разделения уже имевшихся относительно «крупных» вузов на более мелкие. При этом образованные таким образом институты имели очень узкую специализацию и предназначались для подготовки тех специалистов, в которых остро нуждалась экономика региона. Подчинялись они не Наркомпросу, а профильным министерствам. Таким способом в начале 1930-х гг. в Орджоникидзе появился Институт цветных металлов, а в Махачкале - Плодо-виноградный институт [12. Д. 37. Л. 64-65].
Большое значение для развития региона имело открытие новых вузов гуманитарного профиля. В 1931 г. в Дагестане был создан новый педагогический институт, который в дальнейшем развился в крупный университет, а в 1932 г. - Дагестанский медицинский институт [13, с. 183]. В этом же году открылись Северо-Осетинский и КабардиноБалкарский педвузы, выросшие на базе Горского педагогического института.
Открытие новых институтов повлекло за собой быстрый рост количества студентов в национальных автономиях. Так, в 1933 г. в вузах обучалось уже 2 400 горских юношей и девушек. При этом треть из них - в медицинских вузах, а треть - в сельскохозяйственных [14, с. 79]. Безусловно, уровень подготовки специалистов оставлял желать лучшего. Сказывался языковой барьер, несовершенство учебных программ, отсутствие в достаточном количестве учебных пособий и материалов, чрезмерная перегрузка и недостаточная методическая вооруженность преподавательского корпуса. В организации учебного процесса в открываемые вузах было много спонтанности. Кроме того, сами учебные программы часто перерабатывались. Нередки были случаи, когда отдельные дисциплины преподавались вообще без программ.
Процесс расширения сети вузов и увеличения количества студентов в автономиях Северного Кавказа продолжался на протяжении 1930-х гг. Так, в 1934 г. КабардиноБалкарском педагогическом, Горском и Дагестанском сельскохозяйственных институтах были открыты новые факультеты. А через четыре года на базе Северо-Кавказского и Се-веро-Осетинского педагогических институтов был создан Северо-Осетинский педагогиче-
ский институт, в составе которого шесть факультетов и собственная аспирантура. Новые медицинские и педагогические вузы появились в Орджоникидзе, Нальчике, Грозном и Майкопе.
В изучаемый период достаточно распространенной являлась практика целевой поддержки со стороны центра отдельных высших учебных заведений, функционирование и развитие который представлялось наиболее важным. Так, в 1937 г. в Кабардино-Балкарии для местного педагогического института был построен новый учебный корпус площадью 7,7 тыс. кв. м, четырехэтажное студенческое общежитие и трехэтажный жилой дом для научных работников. На возведение этого комплекса государство израсходовало почти 5,2 млн рублей [15, с. 116]. Поддержкой государства пользовались Грозненский нефтяной и Дагестанский сельскохозяйственные институты. В 1933-1934 гг. были утверждены типовые учебные планы и программы, что позволило унифицировать преподавание базовых дисциплин.
Создание и развитие в исторически короткий срок высшей школы на Северном Кавказе позволили значительно расширить интеллектуальный потенциал края. В конце 1930-х гг. численность интеллигенции, например в Кабардино-Балкарии, достигла 20 тыс. человек. Более 2,2 тыс. специалистов с высшим образованием были заняты в народном хозяйстве Чечено-Ингушетии. Этот показатель в Дагестане равнялся 4 тыс. человек, причем 2,8 тыс. из них представляли коренные народности. Проведенная в 1939 г. перепись населения показала, что абсолютное большинство специалистов с высшим образованием окончили вузы в советское время [16], что подчеркивает заслугу советского правительства в деле народного просвещения.
К концу 1930-х гг. в национальных республиках Северного Кавказа фактически с нуля была создана система высшего образования, включающая сеть высших учебных заведений различного профиля. К началу 1940-х гг. в горских вузах обучалось уже около 8,5 тыс. будущих специалистов [17, с. 309]. Развитие системы высшего образования в горских республиках послужило источником формирования местной интеллигенции, которая способствовала дальнейшему включению народов Северного Кавказа в социокультурное пространство СССР.
Литература
1. Культурное строительство на Кубани (1918-1941). Краснодар, 1978.
2. Новочеркасский политехнический. Ростов н/Д, 1974.
3. Нагучев Д.М. Высшая школа на Северном Кавказе. Майкоп, 1992.
4. Хурцаева Э.Ш. Разработка политики Советского государства в сфере народного образования и ее реализация на Северном Кавказе в 20-30-е гг. ХХ в. М., 2004.
5. ГАКК. Ф. 365. Оп. 1. Д. 222. Л. 106.
6. Белозеров С.Е. Очерки истории Ростовского университета. Ростов н/Д, 1959.
7. ГАРО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 169. Л. 7а.
8. Культурное строительство на Дону (1920-1941 гг.): Сборник документов. Ростов н/Д, 1981.
9. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1954. Т.
2.
10. Эфендиев А.И. Формирование советской интеллигенции в Дагестане. Махачкала, 1960.
11. Катунцева Н.М. Роль рабочих факультетов в формировании интеллигенции в СССР. М., 1966.
12. ГАРФ. Ф. 1485. Оп. 1.
13. Булатов Б.Б. Проблемы социально-экономического и социально-культурного развития Дагестана (80-е гг. XIX - 30-е гг. XX в.): Дис. ... д-ра ист. наук. Махачкала, 1997.
14. Бербеков Х.М. В братском единстве народов СССР. Нальчик, 1967.
15. Маремшаова И.И. Балкария и Карачай в этнокультуном пространстве Кавказа. Нальчик, 2003.
16. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д. 3274. Л. 67.
17. Народное хозяйство РСФСР за 60 лет: Статистический ежегодник. М., 1977.
