CC BY
6Родный А.Н.
д.х.н., гл.н.с. ИИЕТ
ПРОБЛЕМА СОХРАНЕНИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ УЧЕНЫХ В «МАЛЫХ» ДИСЦИПЛИНАРНЫХ СООБЩЕСТВАХ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
Ключевые слова: профессиональное сообщество, дисциплинарные, междисциплинарные и трансдисциплинарные исследования, историки науки, историко-научные практики, СССР и Россия, ИИЕТ РАН.
Keywords: professional community, disciplinary, interdisciplinary and trans-disciplinary research, historians of science, historical-scientific practices, USSR and Russia, IHST RAS.
Постановка проблемы сохранения профессиональной идентичности в науке современной России позволяет найти новый ракурс в области изучения деятельности ученых и научных коллективов. Во-первых, эта проблема актуальна в условиях «большой науки», когда ученые сильно зависят от диктата когнитивно-институциональных структур своих дисциплинарных матриц, что нередко приводит к определенной утрате их индивидуальности, а следовательно, к выбору исследовательских тем, которые внутренне недостаточно мотивированы и носят скорее «коллективный», чем личностный характер. Во-вторых, если для «больших» дисциплинарных сообществ «коллективная» деятельность достаточно органична и компенсируется участием в крупных, социально и экономически значимых проектах, то для ученых из «малых» профессиональных групп личная мотивация имеет первостепенное значение. И, в-третьих, в условиях российских реалий, когда различные номенклатурные страты определяют существование отечественной науки, проблема сохранения учеными своей профессиональной идентичности приобретает особую актуальность1.
Вопросы о состоянии российской науки неоднократно поднимались как в СМИ, так и в научных изданиях. Значительно реже представители отдельных научных дисциплин обозначают кризисные явления в рамках своих профессиональных сообществ как, например, это сделано в статье С.А. Трущелева, посвященной состоянию дел в психиатрии, где автор подчеркивает, что перед психологами стоит «острейшая проблема «выживания», сохранения научных кадров, передачи наработанных исследовательских технологий»2. Если даже такое «плотное» сообщество как психиатрическое с относительно большой численностью и высоким социальным статусом бьет тревогу по поводу своего положения, то «малым» профессиональным группам, по-видимому, следует заявлять о себе более решительно. И для начала необходимы исследования, связанные с трудностями функционирования «профессиональных меньшинств» в социуме российской науки. Позволю себе от имени такого дисциплинарного сообщества как историки науки заявить о его проблемах и попытаться наметить возможные пути их решения.
Рассмотрим кейс, связанный с процессом становления и развития профессионального сообщества историков науки в России - СССР - РФ. Предпосылки для его появления возникли еще в XVIII веке при создании Петербургской академии наук и Московского университета с приглашением иностранных ученых. С ними на российскую почву пришла западноевропейская культура научно-педагогической деятельности. Другой важной составляющей историко-научной культуры России явилась просветительская работа издателей и редакторов научной и научно-популярной литературы. В XIX в., особенно во второй его половине, интерес к истории науки возрастает. Появляются работы по истории различных отраслей естествознания, техники, медицины и сельского хозяйства. В конце столетия в высших учебных заведениях создаются учебные курсы по истории отдельных научных дисциплин и реализуются издательские проекты как, например, «Ломоносовский сборник», работа над которым по исторической тематике способствовала консолидации отечественных ученых. Число историко-научных инициатив и проектов возросло в первые два десятилетия ХХ столетия. Этому во многом способствовал рост патриотических настроений, особенно в начале Первой мировой войны, вызвавший подъем общественного интереса к историко-научной тематике. Ее повестка способствовала консолидации исследователей и выдвижению из их рядов лидеров, таких как историк А.С. Лаппо-Данилевский или химик П.И. Вальден.
Институционализация историко-научных исследований, по существу, началась уже при советской власти. В 1921 г. в Академии наук (АН) была создана Комиссия по изучению истории знаний (КИЗ), которую в разные годы возглавляли В.И. Вернадский и Н.И. Бухарин, а в 1926 г. появилась новая серия изданий АН «Труды Комиссии по истории знаний...». С 1923 г. в учебные программы для партийных школ ввели предмет «история техники». В 1927 г. на Президиуме Коммунистической академии (КА) было принято решение о создании Кабинета истории естествозна-
1 Хайтун С. Д. Четыре ошибки Карла Маркса и их проекция на путинскую Россию // Бюрократия и авторитаризм: панорама междисциплинарной дискуссии. - Ростов-на-Дону; Таганрог, 2020; Родный А.Н. Советская и российская номенклатура как фактор девиантного поведения ученых // Проблемы деятельности ученых и научных коллективов. Международный ежегодник. Вып. 5 (35). - СПб., 2019.
2 Трущелев С.А. О развитии дисциплинарного и институционального подходов к генерации знания в области психиатрии // Социальная и клиническая психиатрия. 2014. - Т. 24, № 3. - С. 88.
ния с тем, чтобы превратить его в Институт истории естествознания (ИИЕ), а АН образовала Ломоносовскую комиссию из сотрудников КИЗ и Археографической комиссии во главе с Вернадским, основной задачей которой стала подготовка трудов ученого к изданию. В 1928 г. по инициативе В.В. Данилевского были организованы кафедры «истории техники» в 4 вузах Харькова, ставшие первыми ласточками этой институции. В 1930 г. в КА начал работу Сектор истории и методологии техники. В 1931 г. В АН была утверждена редколлегия для издания серии «Биографии деятелей науки и техники» во главе с Бухариным, а ЦК ВКП (б) принял постановление об издании сборников «История фабрик и заводов». В эти годы историки науки активно сотрудничали со своими зарубежными коллегами, что нашло отражение в избрании в 1929 г. математика А.В. Васильева первым среди отечественных ученых членом-корреспондентом Международной академии истории науки. Уже на II Международном конгрессе по истории науки и техники, проходившем в Лондоне в 1931 г, приняло участие около 250 ученых из 25 стран, а советская делегация во главе с Бухариным была представлена 8 докладчиками1. В состав нашей делегации входили как ученые в области естествознания, известные за пределами СССР, имевшие интерес к истории науки, так и философы-марксисты, опиравшиеся в своих работах на знания из истории науки.
К 1930-м годам занятия историей науки позволяло отечественным ученым занять определенную нишу в научном социуме и как-то социализироваться. Но говорить о профессиональной деятельности можно только начиная с организации в 1932 г. Института истории науки и техники АН СССР (ИИНТ). Вся недолгая история института, расформированного в 1938 г., была под руководством Н.И. Бухарина, репрессированного в 1937 году. Впервые историки науки в рамках ИИНТ получили возможность консолидироваться в качестве профессиональной группы, определять стратегию ее развития; воспроизводить научные кадры по средствам защиты диссертаций и осознать себя как междисциплинарное сообщество, состоящее из представителей естественнонаучных, технических и социогуманитарных дисциплин. К сожалению, политические «игры» лидеров советской номенклатуры не позволили сохранить ИИНТ как базовую институцию для отечественной истории науки.
Ее возрождение в усеченной форме произошло в 1944 г., когда усилиями президента АН В. Л. Комарова и последнего директора ИИНТ Б.Г. Кузнецова, удалось добиться согласия Сталина на открытие Института истории естествознания АН СССР (ИИЕ). На момент начала его работы с 1 октября 1945 г. в институте числилось 37 сотрудников, 6 из которых были докторами наук2. Через 8 лет, в 1953 г. создается Институт истории естествознания и техники АН СССР (ИИЕТ) путем слияния ИИЕ и академической Комиссии по истории техники. Таким образом, историко-научные исследования в области естествознания, математики и технических наук, а с конца 60-х гг. и науковедения, когда был создан в институте отдел «Науковедения», получили плацдарм для полноценной профессиональной деятельности. Причем многие науковеды в ИИЕТ активно участвовали в историко-научных изысканиях. Уже в 1960-е гг. институт становится центром истории науки в СССР, где львиная доля диссертационных работ проходит защиту через дисциплинарные советы. Максимальный пик численности сотрудников и их научной продукции приходится на начало 1980-х гг. Затем наступает спад активности в деятельности историков науки, вызванный внешними (социоэконо-мическими, политическими, социокультурными) и внутренними (когнитивно-институциональными) причинами.
С распадом СССР, значительным уменьшением финансирования науки и традиционно малым лимитом ставок для академических сотрудников в ИИЕТ произошло сокращение численности историков науки. А необходимость поддержания для них жизненного уровня потребовала дополнительного заработка на стороне, что привело к снижению их научной продуктивности. К тому же в СССР, а затем и в РФ историки науки не имели и не имеют полноценного механизма воспроизводства профессиональных кадров с вузовской подготовкой специалистов, в отличие от некоторых североамериканских и европейских стран, где высшие учебные заведения, готовят бакалавров, магистров и аспирантов по «истории науки, техники и медицины». В нашей стране до 10-х гг. XXI в. готовили историков науки только высшей квалификации в аспирантуре ИИЕТ, где были в определенные промежутки времени в зависимости от квалификационных требований ВАК диссертационные советы по защитам в области физико-математических, химических, биологических, геолого-минералогических и технических наук. К настоящему времени некоторым вузам удалось организовать у себя подготовку аспирантов историко-научного профиля и даже создать диссертационные советы по защитам кандидатских и докторских диссертаций. Но это пока еще точечные и разрозненные усилия в подготовке историко-научных кадров, не имеющие твердой профессиональной основы в методологическом и методическом плане.
В новом столетии ИИЕТ РАН, в определенной степени, утратил свое положение лидера в разработке методологии и методики историко-научных исследований, а также центра координации работ отечественных и ученых из бывших советских республик. В сложившихся условиях децентрализация научной деятельности в области истории науки стала сама по себе естественным способом для компенсации активности академического центра. При этом существует угроза потери почти вековых профессиональных традиций историко-научных исследований в ИИНТ, ИИЕ и ИИЕТ. Что касается традиций, то это сопряжено, в первую очередь, с частичной утратой парадигмы историко-научного исследования на междисциплинарном и трансдисциплинарном (культурологическом) уровнях, сложившейся в ИИЕТ благодаря тесному взаимодействию представителей естественнонаучных и технических дисциплин с представителями социогуманитарных наук, чему во многом способствовало развитие в институте науковедческих исследований. В настоящее время историки науки, в первую очередь, из высших учебных заведений - преподаватели, аспиранты и соискатели ученых степеней больше ориентированы на проблематику своих конкретных наук, которые они преподают или по которым защищают диссертации (история физика, химия и др.), находясь в парадигме дисциплинарного подхода.
1 Илизаров С.С. Отечественная историография науки и техники: Хроника 1901-2011 гг. - М.: Янус-К, 2012. - С. 38-63.
2 Илизаров С. С. Первый старший научный сотрудник ИИЕ АН СССР // Годичная научная конференция / Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова. - М.: ИИЕТ РАН, 2016. - С. 247.
Такое положение дел приводит к обеднению палитры историко-научных исследований с их социально-психологическими, социокультурными, экономическими и политическими аспектами. К тому же для большинства ученых истори-ко-научные исследования не являются основным видом деятельности, а рассматриваются ими как хобби, или как работа по совместительству.
Существование любого профессионального научного сообщества определяется как фундаментальными, так и прикладными исследованиями и разработками - технологиями, в нашем случае историко-научными практиками. Для историков науки это научно-педагогические, музейно-выставочные, архивно-библиотечные и научно-популяризаторские (публикационные) практики. В советское время, когда работа по совместительству была скорее исключением, чем правилом, ученые в АН или высших учебных заведениях не были постоянно мотивированы на разработку исто-рико-научных практик. Сейчас, когда ведомственные барьеры стали не столь жесткими, профессиональные историки науки оказались не особенно востребованными как в силу своего возраста, так и недостаточной профессиональной мобильности. Да и сама численность профессиональных историков науки в сравнении с 1980-ми гг. сократилась примерно в 3-4 раза, так, что на сегодняшний день можно говорить, что в РФ она не превышает одной сотни человек.
Историки математики, естествознания, техники и медицины традиционно связаны с учеными, представляющими различные дисциплинарные сообщества. Во многом эти связи определяют уровень развития и престиж истории науки не только в научном социуме, но и в обществе. К сожалению, в настоящее время они ослабли, о чем косвенно можно судить по тому факту, что участие крупных ученых в историко-научных исследованиях по сравнению с советским периодом заметно сократилось. Правда, есть надежда на возрождающийся интерес в российском обществе к достижениям науки, который не только даст импульс к занятиям наукой, но и будет способствовать росту уровня ис-торико-научной культуры в стране. Насколько интерес к достижениям науки связан с историко-научной культурой можно будет судить по прошествии некоторого времени...
Изучение деятельностной мотивации историков науки дает ключ к пониманию процессов их социализации и профессионализации. Как правило, в нашей стране историками науки становятся ученые, имеющие опыт исследовательской деятельности в какой-либо области науки. Их интерес к истории вызван разными причинами - стимулами как, например, необходимостью подготовки литературного обзора по теме исследования, требующего проведения ретроспективного анализа; желанием найти истоки возникновения той или иной научной проблемы; интересом к жизни и деятельности конкретных ученых и научных коллективов и т. д. Комплекс этих стимулов можно назвать «информационно-дисциплинарным». Он присущ и профессиональным историкам науки, у которых основная цель их деятельности - генерация нового знания. Педагогический процесс на всех его стадиях от школы до аспирантуры неразрывно связан с адаптацией историко-научного знания благодаря «образовательному» стимулу как среди обучающих, так и обучаемых. «Комплексным» стимулом к историко-научной деятельности, который можно назвать, «социокультурным», довольно сложно формализовать, и выявить в рефлексиях ученых. Однако его характерным признаком служит то, что ученый выходит на уровень трансдисциплинарных исследований. Примером такого исследования является монография В. Л. Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры». В ней автор рассматривает «Алхимию как некоторую ценность, включающую в себя взаимосвязанные и взаимообусловленные компоненты -научные обобщения и фантазию, рациональную логику и мифологию, грани прогресса и консерватизма. Оборотной стороной этой задачи является стремление увидеть в алхимии как существенном фрагменте средневековой жизни отражение этой жизни - материальную и духовную культуру средневековья, что, собственно, и определяет все особенности алхимии».1 Стремление ученых к признанию за собой первенства в области открытий и изобретений служит для историков науки мощным «приоритетным» стимулом в проведении исследований. Для некоторых историко-научных работ установление личных, коллективных, национальных и институциональных приоритетов в науке является основной целью исследования, что, безусловно, несет в себе отпечаток и «социокультурного» стимула. Еще следует обратить внимание на «науковедческий» стимул в историко-научных исследованиях. Его формирование в деятельности ученых связано с возникновением во второй половине ХХ в. «большой науки», вызвавшей к этому феномену целенаправленный интерес со стороны широкого спектра специалистов социогуманитарного профиля, включая и историков науки. Способность историков к исследованиям, связанным с ретроспективным анализом науки, позволила им уверенно влиться в ряды науковедов, а в условиях советской науки даже стать лидерами этого научного направления. К сожалению, в настоящее время российские историки науки утратили ведущие позиции в области науковедения.
Заключение
Поставленный в данной статье вопрос о сохранения идентичности и способности выживания малых профессиональных групп на примере междисциплинарного сообщества историков науки в российском социуме показывает, что ответа на него следует с «нетерпением» ожидать и активно искать. Что касается ожидания, то здесь историкам науки можно надеяться на два фактора: один связан с появлением в их среде ярких и талантливых ученых с организаторскими способностями, а другой с ростом интереса к исторической проблематике научного социума. Последнее зависит от его историко-научной культуры, на повышение уровня которой профессионалы, в некоторой степени, могут влиять, но переоценивать их роль в этом процессе не стоит.
Что касается активного поиска решений по изменению ситуации к лучшему своими силами, то здесь профессиональные историки науки могут сделать следующее:
1 Рабинович В. Л. Алхимия как феномен средневековой культуры: Гермес трижды Величайший. Изумрудная скрижаль. - М., 1979. - С. 3.
1. Сконцентрировать усилия на междисциплинарных и трансдисциплинарных исследованиях, так как для охвата широкого фронта дисциплинарных проблем в настоящее время нет кадрового ресурса. Поэтому актуальными могут стать в историческом аспекте проблемы методологии, социологии, психологии, историографии, организации и экономики науки. Профессиональным историкам науки следует попытаться наладить координацию исследований, проводимых в нашей стране и лоббировать процесс организации в высших учебных заведениях подготовку бакалавров и магистров по их специальности для успешного воспроизводства научных кадров.
2. Найти новые формы внедрения историко-научных практик (технологий) в педагогический процесс, музейное дело, архивно-библиотечную работу, редакционно-издательскую деятельность и журналистику, связанную с популяризацией науки.
3. Разработать масштабные проекты с участием не только профессиональных историков науки, но и ученых различных специальностей, мотивированных на их выполнение.
Основываясь на изучении процесса становления и развития сообщества историков науки, следует подчеркнуть, что результативность усилий «малых» профессиональных групп, направленных на обеспечение своего выживания, в первую очередь, зависит от трех факторов: нацеленности на междисциплинарные и трансдисциплинарные исследования; на разработку новых технологий (научно-исторических практик в нашем случае) и выдвижение масштабных проектов с вовлечением в их осуществление широкого круга специалистов из разных областей деятельности.
