CC BY
10УДК 347.1
Светличная Е.А.
магистрант, 1 курс, направление подготовки «Юриспруденция», профиль подготовки «Гражданско-правовой»
Московский финансово-промышленный университет «Синергия»
(г. Москва, Россия)
ПРОБЛЕМА ПРИМЕНЕНИЯ АЛЬТЕРНАТИВНЫХ СПОСОБОВ КОМПЕНСАЦИИ НЕМАТЕРИАЛЬНОГО ВРЕДА
ЗА НАРУШЕНИЕ ЛИЧНЫХ НЕИМУЩЕСТВЕННЫХ БЛАГ
Аннотация: в статье рассмотрены особенности института компенсации морального вреда, при нарушении личных неимущественных прав граждан. Отдельно отмечаются характер такой компенсации, направленной, прежде всего, на сглаживание негативных переживаний потерпевшего, а также основные проблемы использования данного института, включая высокий стандарт доказывания «физических и нравственных страданий» и небольшие суммы присуждаемой судами компенсации. В целях исправления вышеуказанных недостатков, проанализирована идея введения альтернативных способов компенсации неимущественных благ на примере компенсации за нарушение условий содержания под стражей и отбывания наказания в местах лишения свободы и выявлены проблемы использования таких альтернативных способов компенсации, проявляющиеся в правоприменительной практике.
Ключевые слова: компенсация морального вреда, личные неимущественные права, альтернативные способы компенсации неимущественного вреда, компенсация за нарушение условий отбывания наказания и содержания под стражей.
Личные неимущественные права, обеспечивающие такие основополагающие блага человека как жизнь, здоровье, честь, достоинство, тайну частной жизни и т.п. всегда будут объектом особого внимания в правовом государстве и демократическом обществе. На сегодняшний день в Российской Федерации указанные блага также получили свое закрепление на
148
конституционном уровне (ст. 21 - 23 Конституции РФ [1]), а также в рамках отдельных отраслевых законов. Вместе с тем, помимо официального признания личных неимущественных прав, перед законодателем встает задача обеспечения эффективного инструмента охраны и восстановления таких прав, без которых провозглашающие их декларативные нормы могут превратиться в «мертвую букву».
Охрана личных неимущественных прав в рамках действующего законодательства обеспечивается различными институтами: начиная от институтов штрафного характера, таких как применение мер административной и уголовной ответственности, так и путем использования компенсаторных механизмов восстановления личных неимущественных прав, представленных прежде всего в нормах гражданского права. Одним из наиболее ярких примеров таких компенсаторных способов защиты личных неимущественных прав является институт компенсации морального вреда. Исходя из определения, изложенного в п. 1 ст. 151 ГК РФ [2], под моральным вредом законодатель понимает прежде всего физические или нравственные страдания, причиненные гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом.
Важной характерной чертой института компенсации морального вреда, отмечаемой в правовой доктрине, является направленность данной компенсации не на непосредственное восстановление нарушенного личного неимущественного права, которое, в силу своей специфики, не может быть оценено в денежном эквиваленте, а на сглаживание психических переживаний пострадавшего лица. Дореволюционный исследователь проблемы компенсации морального вреда С.А. Беляцкин, говоря о природе такой компенсации, заявлял следующее: «Если под возмещением вреда понимать исключительно приведение нарушенного блага в то состояние, в котором оно находилось до нарушения (реституцию), то, строго говоря, моральный вред невозместим. Однако,
причинив ущерб моральной сфере данного лица, делинквент должен быть готов, что с него потребуют доставления потерпевшему того, чем духовные блага будут приобретены, то есть, уплаты денежной суммы» [6, с. 8-9]. При этом, данная денежная сумма, по справедливому замечанию А.М. Эрделевского, «рассматривается не в качестве эквивалента перенесенных страданий, а в качестве источника положительных эмоций, способных полностью или частично погасить негативный эффект, причиненный психике человека в результате нарушения его прав» [8, с. 5].
Является ли данный институт, в реалиях настоящего времени, эффективным инструментом восстановления личных неимущественных прав? По нашему мнению, нет. Стандарт доказывания по делам о причинении морального вреда при нарушении личных неимущественных благ, за исключением дел о компенсации морального вреда за нарушение права на неприкосновенность жизни и здоровья, является крайне высоким, а суммы взыскиваемых судами размеров компенсации такого вреда носят сугубо символический характер. В целях разрешения указанных выше проблем, законодательством вводятся специальные правила, устанавливающие компенсацию морального вреда независимо от вины причинителя вреда (пункт 1 статьи 1070, статья 1079, статьи 1095 и 1100 ГК РФ). Однако, данные правила сами по себе, являются явно недостаточными для коренного улучшения положения вещей.
Исходя из данной проблемы, в науке выдвигаются предложения по активному внедрению в действующее законодательство альтернативных механизмов компенсации нематериального вреда, в виде «альтернативной унифицированной компенсации за нарушение нематериальных благ и личных неимущественных прав», чей размер не должен зависеть от индивидуальных особенностей личности и индивидуального усмотрения суда, а устанавливаться отдельным нормативно-правовым актом [7, с. 12-13].
Своеобразным воплощением данного предложения на практике стал Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 27.12.2019 №2 494-ФЗ [5], в соответствии с которым в Уголовно-исполнительный кодекс РФ (далее - УИК РФ) [3] и Федеральный закон от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (далее - ФЗ «О содержании под стражей») [4] внесены поправки, предоставляющие право на компенсацию лицам, содержащимся под стражей и отбывающим наказание в исправительных учреждениях, в случае нарушения условий их содержания, предусмотренных национальным законодательством и международными договорами Российской Федерации. В пояснительной записке к данному закону отдельно указывалось, что основной причиной его принятия являлась: «неэффективность российских правозащитных механизмов восстановления нарушенных прав в результате ненадлежащих условий содержания под стражей, в исправительных учреждениях, в том числе возмещения причиненного вреда».
Данная неэффективность применения института компенсации морального вреда может быть проиллюстрирована определением СКГД ВС РФ от 14 ноября 2017 г. № 84-КГ 17-6 [10]. В данном определении, ВС РФ отказал в возмещении морального вреда лицу, содержащемуся в ненадлежащих условиях в следственном изоляторе, так как, по мнению ВС РФ, с учетом индивидуальных характеристик истца, ранее пребывавшего в местах лишения свободы, он вряд ли мог испытывать страдания, находясь в антисанитарных и противоречащих закону, но привычных для себя условиях.
Собственно говоря, руководящая судебная практика отличается достаточно жесткими требованиями по вопросам компенсации морального вреда, причиненного нарушением условий содержания в следственных изоляторах и местах лишения свободы. Так, абз. 2 п. 43 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», судам предписывается выносить решение по
данной категории дел с учетом длительности и условий содержания под стражей, однократности и неоднократности такого содержания, вида и продолжительности назначенного уголовного наказания, вида исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, личности истца (в частности, образа жизни и рода занятий истца, привлечения ранее к уголовной ответственности), ухудшения состояния здоровья и так далее [9]. Такое завышение стандарта доказывания делает институт компенсации морального вреда крайне неэффективным механизмом защиты пострадавшим своего права.
Но решило ли эти проблемы введение в действующее законодательство альтернативного механизма компенсации нематериального вреда? С одной стороны, исходя из предписаний п. 2 ст. 12.1 УИК РФ и ч. 2 ст. 17.1 ФЗ «О порядке содержания под стражей» пострадавший освобождается от доказывания факта вины органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащих, а весь предмет доказывания сводится лишь к определению самого факта нарушения установленных законодательством и международными договорами нормативов и фактических обстоятельств допущенных нарушений, их продолжительности и последствий.
С другой же стороны, судебная практика по применению данных альтернативных инструментов возмещения нематериального вреда демонстрирует те же тенденции, что и институт возмещения морального вреда по правилам ГК РФ - высокий стандарт доказывания и незначительные суммы присужденной компенсации. В частности, в апелляционном определении Московского городского суда от 2 февраля 2021 г. по делу № 33а-0307/2021, отклоняя требования истца о присуждении ему компенсации за нарушение условий содержания под стражей, суд, помимо недоказанности нарушений установленных законодательством нормативов, указал на тот факт, что, «за период содержания в истца в вышеуказанном следственном исправительном учреждении он не обращался с жалобами на ненадлежащие условия его содержания, а действия (бездействия) должностных лиц колонии в указанный
период незаконными не признавались» [12]. В другом деле, удовлетворив требования истца на нарушение условий содержания, суд снизил размер компенсации с 500 000 руб. до 5000 руб., указав при этом, что административным ответчиком «принимаются меры, направленные на устранение имеющихся недостатков и на организацию горячего водоснабжения в исправительном учреждении по временным схемам, что у казенного учреждения отсутствуют собственные средства, необходимые для завершения строительства и запуска газовой котельной в эксплуатацию либо для оборудования каждой камеры отдельным водонагревательным прибором» [11].
Таким образом, можно сделать вывод, что изначально заявленная законодателем цель по совершенствованию механизмов восстановления нарушенных прав путем разработки альтернативных компенсации морального вреда способов защиты пока далека от своего достижения. Причиной провала идеи «альтернативной формы компенсации» и заимствования всех недостатков, присущих институту компенсации морального вреда, видится в некритичном осмыслении судами целевого назначения такой компенсации.
В отличие от компенсации морального вреда, преследующей цель «сглаживания перенесенных пострадавшим страданий», компенсация за нарушение условий содержания представляет собой именно восстановительную меру со стороны государства, в том числе побуждающую его к исполнению своих обязанностей, закрепленных в законодательстве и международных договорах. Сумму такой компенсации, при этом, недопустимо обосновывать исследованием личных качеств пострадавшего лица, что, по факту, превращает данную компенсацию в специальную норму, посвященную компенсации морального вреда и никоим образом не повышает эффективность правозащитных механизмов восстановления нарушенных прав. Выходом из данной ситуации могло бы стать внедрение для «альтернативных способов компенсации» объективной оценки причиненного вреда, закрепленной в отдельном нормативно-правовом акте и основанной на строгих размерах
компенсации за конкретные нарушения, не зависящие от усмотрения суда или личных характеристик пострадавшего.
Подводя итог, стоит сказать, что внедрение в отраслевое законодательство специальных способов защиты личных неимущественных прав, альтернативных компенсации морального вреда, не должно приводить к «дублированию» способов защиты. Компенсация морального вреда имеет свою собственную направленность на сглаживание психических страданий пострадавшего лица и не может быть до конца оторвана от свободного судейского усмотрения и учета личности пострадавшего. В то же время альтернативные компенсации не могут преследовать те же цели, а потому при их разработке и использовании законодателю необходимо использовать объективную модель оценки причиненного нематериального вреда с учетом специфики конкретных правоотношений. Иное же будет приводить лишь к «воскрешению» недостатков, присущих институту компенсации морального вреда.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Федеральным конституционным законом «О поправках к Конституции РФ» от 30 декабря 2008 года № 6-ФКЗ, от 30 декабря 2008 года № 7-ФКЗ, от 5 февраля 2014 года № 2-ФКЗ, от 21 июля 2014 года № 11-ФКЗ, от 14 марта 2020 года № 1-ФКЗ, от 4 октября 2022 года № 5-ФКЗ, от 4 октября 2022 года № 6-ФКЗ, от 4 октября 2022 года № 7-ФКЗ, от 4 октября 2022 года № 8-ФКЗ) // Российская газета. - 1993. -25 дек.; Официальный интернет-портал правовой информации http: //pravo .gov .ru.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (ред. от 25.02.2022) // Собрание законодательства РФ. - 05.12.1994. - №2 32. - Ст. 3301; 2023. - № 31 (часть III). - Ст. 5773.
3. Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации от 8 января 1997 г. № 1-ФЗ // Собрание законодательства РФ. - 1997. - № 2. - Ст. 197; 2023. - №№ 26 (часть III). - Ст. 4693.
4. Федеральный закон от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений»// Собрание законодательства РФ. - 1995. - № 29. - Ст. 2759; 2023. - № 31 (часть III). - Ст. 5773.
5. Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 27.12.2019 № 494-ФЗ // Собрание законодательства РФ. - 2019. - № 51 (часть I). - Ст. 7812.
6. Беляцкин С.А. Возмещение морального (неимущественного) вреда. -Санкт-Петербург : Издание Юридического книжного склада «Право», 1913. - 59 с.
7. Вешкурцева З.В. Компенсация морального вреда при нарушении личных неимущественных прав и при посягательстве на нематериальные блага: автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 2018. 24 с.
8. Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. Научно-практическое пособие. - Москва : Издательство ВЕК, 1998, — 188 с.
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации, февраль 2023, № 2.
10. Определение СКГД ВС РФ от 14 ноября 2017 г. № 84-КГ 17-6 // Доступ из Справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
11. Кассационное определение Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 24 февраля 2021 г. № 88а-2127/2021 по делу № 2а-625/2020 // Доступ из Справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
12. Апелляционное определение Московского городского суда от 2 февраля 2021 г. по делу № 33а-0307/2021// Доступ из Справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
Svetlichnaya E.A.
Moscow Financial and Industrial University Synergy (Moscow, Russia)
THE PROBLEM OF USING ALTERNATIVE METHODS OF COMPENSATION FOR NON-MATERIAL DAMAGE FOR VIOLATION OF PERSONAL NON-PROPERTY BENEFITS
Abstract: the article discusses the features of the institution of compensation for moral damage in violation of personal non-property rights of citizens. Separately, the nature of such compensation is noted, aimed primarily at smoothing out the negative experiences of the victim, as well as the main problems of using this institution, including the high standard ofproof of "physical and moral suffering" and the small amounts of compensation awarded by the courts. In order to correct the above shortcomings, the idea of introducing alternative methods of compensation for non-property benefits is analyzed on the example of compensation for violation of conditions of detention and serving sentences in places of deprivation of liberty and the problems of using such alternative methods of compensation, manifested in law enforcement practice, are identified.
Keywords: compensation for moral harm, personal non-property rights, alternative ways of compensation for non-property harm, compensation for violation of conditions of serving sentence.
