CC BY
23Философия. Философия права / Philosophy. Philosophy of Law
УДК 340.113.1 + 340.115.3
DOI: 10.37399/issn2686-9241.2020.1.150-161
Проблема определения правовых понятий с «открытой текстурой»
В.В. Оглезнев*
* Западно-Сибирский филиал, ФГБОУВО «Российский государственный университет правосудия», г. Томск, Россия [email protected]
Введение. В статье исследуются проблемы, связанные с определением правовых понятий, обладающих свойством «открытой текстуры». В качестве введения в исследуемую проблематику рассматриваются природа и значение «открытой текстуры», понимаемой в качестве особой разновидности неопределенности в том виде, в котором она была сформулирована в работах австрийского лингвистического философа Фридриха Вайсмана и британского философа права Герберта Харта.
Теоретические основы. Методы. Показано, что в интерпретации Харта «открытая текстура» проявляется у правовых понятий в пограничных случаях их употребления, когда значение понятия становится нечетким, неясным, неопределенным и у нас уже нет уверенности в его применимости. Такие случаи следует отличать от ясных, когда подобного рода сомнений не возникает. В качестве методологической основы исследования выступает тезис Харта о том, что при употреблении у правовых понятий обнаруживаются «ядровое» и «полутеневое» значения. «Ядровое» значение указывает на набор определенных условий, при наличии которых употребление термина является ясным, в то время как «полутеневое» значение отсылает к условиям, при наличии которых употребление термина неясно. «Открытая текстура» в этом смысле является неустранимым свойством правовых понятий.
Результаты исследования. Основным результатом проведенного исследования является утверждение, что «открытую текстуру» как неустранимое свойство правовых понятий можно элиминировать посредством корректировки определения. Показано, что наиболее подходящим способом определения правовых понятий с «открытой текстурой» может быть определение в употреблении, или контекстуальное определение, широко применяемое в аналитической философии.
Ключевые слова: определение, неопределенность, открытая текстура, правовые понятия, юридический язык
Для цитирования: Оглезнев В.В. Проблема определения правовых понятий с «открытой текстурой» // Правосудие. 2020. Т. 2, № 1. С. 150-161. DOI: 10.37399/^п2686-9241.2020.1.150-161
The Problem of Definition of Legal Concepts with "Open Texture"
Vitaly V. Ogleznev
West Siberian Branch, Russian State University of Justice, Tomsk, Russia For correspondence: [email protected]
Introduction: The article discusses the problems associated with the definition of legal concepts which have the feature of "open texture". The introduction presents the nature and meaning of "open texture", which is understood as a special kind of indeterminacy. Such concepts are considered in the form in which they were postulated in the works of the Austrian linguistic philosopher Friedrich Waismann and the British legal philosopher Herbert Hart. Theoretical Basis. Methods. It is contested that, in Hart's interpretation, "open texture" appears in legal concepts in borderline cases, when the meaning of the term of "concept" becomes indeterminate, unclear, uncertain, and we do not know whether or not it should be applied. Such cases should be distinguished from clear-cut cases where such doubt does not arise. The methodological basis of the study is Hart's thesis stating that legal concepts have "core" and "penumbra" of meaning. The "core" meaning indicates a set of certain conditions, in which the use of the term "concept" is clear, while a "penumbra" meaning refers to conditions in which the its use becomes less clear. "Open texture" in this case, is an irreducible feature of legal concepts. Results. The main result of the study is the assertion that "open texture" as an irreducible feature of legal concepts, can be disproved by changing its definition. It is shown that the most appropriate kind of definition of open-textured legal concepts is the definition or contextual definition, widely used in analytical philosophy.
Keywords: definition, indeterminacy, open texture, legal concepts, legal language
For citation: Ogleznev, V.V., 2020. The Problem of Definition of Legal Concepts with "Open Texture". Pravosudie = Justice, 2(1), pp. 150-161. DOI: 10.37399/issn2686-9241.2020.1.150-161
Введение
В повседневной и научной деятельности мы естественным образом стремимся к ясности наших рассуждений, т. е. к тому, чтобы используемые нами понятия по возможности однозначно передавали информацию об окружающем мире. Стремление к ясности при таком подходе становится критерием осмысленности и в некотором смысле - строгости рассуждения. Но чтобы этого добиться, надо каким-то образом установить или уточнить связь языкового выражения с тем, что оно обозначает как знак языка, надо выделить то, что должно быть предметным значением данного языкового выражения. Для этого следует обратиться к такому необходимому элементу познавательного и коммуникативного процесса, как определение. Действительно, в определении мы приписываем смысл термину и тем самым характеризуем предметы (определяем предметы), т. е. указываем характеристики предметов, которые термин обозначает или должен обозначать [Войшвилло, Е.К. и Дегтярев, М.Г., 2001, с. 249]. При помощи определения мы придаем строго фиксированный смысл языковым выражениям (терминам языка) [Бочаров, В.А. и Маркин, В.И., 2008, с. 423]. Таким образом, определение независимо
от целей и способов его введения не только имеет важную познавательную сторону, поскольку с его помощью познающий субъект получает и передает информацию об окружающем мире, но и играет большую методологическую роль с точки зрения анализа связей теоретических терминов с практической деятельностью [Попа, К., 1976, с. 12].
Тема определений была основательно разработана еще древнегреческими философами (прежде всего Платоном и Аристотелем), а также средневековыми схоластами, однако в окончательном виде она была сформулирована лишь в конце XIX - начале XX в. в работах по логике и философии науки. Наибольшее значение определение приобрело в формализованных теориях и формальных системах, где требования строгости и полноты рассуждения играют главенствующую роль в производстве выводов и заключений. В логике бы1л даже разработан «такой раздел, как теория определений, который изучает компоненты, присутствующие в явной форме (или подразумеваемые) в любом более или менее законченном рассуждении, в любой концепции или теории» [Горский, Д.П., 1974, с. 3-4]. А поскольку определение всегда осуществляется в рамках некоторого языка, поэтому «сосредоточенность на языке в вопросах построения аргументов и первостепенное значение аргументов для развития философии делают природу значения и характер определений особенно важными» [Fetzer, Л.Н., 1991, р. 3]. Однако среди философов и даже среди логиков нет полного согласия в том, что такое определение и какие эпистемологические задачи оно должно решать. Либо определение должно фиксировать онтологические структуры и объекты, существующие независимо от познающего субъекта (то, что принято называть реальными определениями), либо в определении фиксируется исключительно термин как материальный объект, как носитель значения, а не само его значение, либо определение - это операция, раскрывающая смысл термина или понятия во взаимосвязи с другими терминами или понятиями (то, что принято называть номинальными определениями) [Попа, К., 1976, с. 9-10]. Почему для одних типов дискурса пригодными оказываются одни виды определений, а для других - другие? Почему определения, имеющие широкое хождение в точных науках, например в математике или физике, неприменимы в гуманитарных науках?
Теоретические основы. Методы
Возможные ответы на эти вопросы, по-видимому, должны ориентироваться на то, что, несмотря на постулируемую универсальность отдельных видов определения, их использование помимо всего прочего должно учитывать также контекст употребления понятий или терминов. Контекстуальная обусловленность значения терминов, таким образом, имеет решающее значение и позволяет учесть не только их семантическую специфику, но и их онтологические характеристики. Наиболее
подходящим для демонстрации этой точки зрения примером является определение правовых понятий, когда простые на первый взгляд понятия оказываются сложным по содержанию комплексом, во многом основанным на практике их употребления в правотворческой и правоприменительной деятельности. Это надо учитывать, поскольку характер определяемых понятий может существенно повлиять на тип и даже на возможность их определения. Майкл Бэйлз, например, предлагает отличать правовые понятия от дескриптивных понятий, заимствованных из обыденного языка, несмотря на то что сделать это довольно сложно. При этом сами правовые понятия следует, по его мнению, разделять на конкретные и абстрактные. Например, понятия «договор», «собственность», «прямой умысел» и «убийство» относятся к конкретным, а «право» и «обязанность» - к абстрактным [Bayles, M.D., 1991, p. 255]. Конкретные правовые понятия обычно определяются посредством традиционного метода определения через ближайший род и видовое отличие (Definitio fit per genus proximum et dijjerentiam specificam). Но этот метод не применим к абстрактным правовым понятиям, поскольку они не имеют общего рода и являются sui generis. Этот особый характер абстрактных правовых понятий, по мнению одного из ведущих современных философов права Г.Л.А. Харта, заключается в их «открытой текстуре», т. е. в их свойстве становиться неопределенными в пограничных (нестандартных) случаях употребления. «Открытая текстура» таких понятий обусловливает необходимость поиска релевантного способа их определения. Харт был одним из первых, кто обратился к исследованию природы и значения «открытой текстуры» для правовых понятий, а также к тому, как «открытая текстура» влияет на их определение [Bix, B.H., 1991; Bunikowski, D., 2016; Schauer, F., 2013; Касаткин, С.Н., 2010; Оглезнев, В.В., 2016].
Важность рассмотрения этого вопроса, по замечанию Харта, связана еще и с тем, что «одним из результатов собственно аналитической юриспруденции во все возрастающей степени была и остается демонстрация "открытой текстуры" или смутности периферии понятий, используемых в повседневной жизни права и там, где правовые правила, включающие такие понятия, не способны предопределить единственность решения в отдельных случаях» [Харт, Г.Л.А., 2017, с. 141]. Идея Харта в общем виде заключалась в том, что для того, чтобы решить, применимо ли правило в определенной ситуации, следует установить границы значения общего термина, присутствующего в этом правиле. Например, применение правила «Использование средств передвижения в парке запрещено» (No vehicles in the park), как правило, зависит от того, является ли с точки зрения данного правила определенный объект «средством передвижения» [Оглезнев, В.В., 2016, с. 237-238]. В ясных или стандартных случаях, отмечает Харт, «общце нормы не нуждаются в интерпретации <.. .> признание примеров выглядит беспроблемным (или автоматическим), <...> существует общее согласие в суждении относительно применимости классифициру-
ющих терминов» [Харт, Г.Л.А., 2007, с. 130]. В пограничных или нестандартных случаях уже не так ясно, подлежит ли применению общий термин: «Существуют доводы и за, и против использования общего термина, но нет никакой устойчивой договоренности или соглашения, которое определяло бы его использование» [Харт, Г.Л.А., 2007, с. 130-131]. Такие термины характеризуются двойственностью значения: с одной стороны, у них обнаруживается так называемое «ядровое» значение, которое указывает на набор определенных условий, при наличии которых употребление термина является ясным, а с другой стороны - «полутеневое» значение, которое отсылает к условиям, при наличии которых употребление термина неясно. Оказывается, что определить значение термина в так называемых пограничных случаях его употребления весьма проблематично. Как раз именно то, что правила в пограничных случаях становятся неопределенными, Харт и называет «открытой текстурой» правил (и языка в целом) [Харт, Г.Л.А., 2007, с. 131]. Основная проблема здесь заключается в том, что если в своем ядре понятие четко определено, то, когда мы двигаемся от центра к периферии, его границы становятся нечеткими, неясными, неопределенными. Мы не уверены в стабильности значения такого понятия, как это имеет место, например, в стандартном случае его употребления. Понятие «средство передвижения» в обычном контексте представляется вполне ясным, но стоит нам поместить его в правило «Использование средств передвижения в парке запрещено», как оно становится неясным и неопределенным: мы не знаем, включаются ли в объем этого понятия помимо стандартного случая автомобиля роликовые коньки, детская коляска, скейтборды и проч. Поэтому правило, содержащее подобного рода понятия, становится неопределенным (или имеющим «открытую текстуру»), т. е. нестабильность значения понятия приводит к нестабильности правила, в котором это понятие содержится.
Харт, как известно, позаимствовал идею «открытой текстуры» у своего оксфордского коллеги лингвистического философа Фридриха Вайс-мана, который использовал эту идею в качестве аргумента против феноменалистской позиции о сводимости высказываний о материальных объектах к высказываниям о чувственных данных, с одной стороны, и против верификационизма в целом, с другой стороны [Waismann, F., 1960; Оглезнев, В.В. и Суровцев, В.А., 2018]. Вслед за Вайсманом, который считал «открытую текстуру» фундаментальным свойством большинства эмпирических понятий, Харт приписывает это свойство и понятиям юридического языка, что вызвало в научной литературе множество вопросов [Lyons, D., 1999; Schauer, F., 2013]. Изменилась ли эта идея после заимствования? Одинаковым ли образом Харт и Вайсман понимали идею «открытой текстуры»? Возможно ли применить идею «открытой текстуры» к неэмпирическим понятиям? Мы оставим в стороне ответы на эти вопросы и сосредоточимся на проблеме определения правовых понятий с «открытой текстурой».
Результаты исследования
Вайсман считал, что именно «открытая текстура» мешает нам окончательно верифицировать большинство эмпирических утверждений: «Возьмем любое высказывание о материальном объекте. Термины, которые в нем встречаются, не являются исчерпывающими; это означает, что мы не можем предвидеть все возможные случаи, в которых они должны использоваться; всегда остается возможность, хотя и слабая, что мы не учли того или иного, что может иметь отношение к их использованию; и это означает, что мы не можем предвидеть все возможные обстоятельства, при которых высказывание истинно или ложно» [Wais-тапп, F., 1960, рр. 120-121]. То, что мы не можем окончательно верифицировать или полностью определить такие термины, напрямую связано, согласно Вайсману, с их «открытой текстурой».
Вайсман исходил из того, что термин определяется, когда описывается ситуация, в которой он должен использоваться. Но можем ли мы исчерпывающим образом описать все ситуации возможного использования термина? Ответ Вайсмана отрицательный, потому что «мы никогда на самом деле не сможем исключить возможность возникновения какого-либо непредвиденного фактора, и потому мы не можем быть уверены в том, что включили в определение все, что необходимо, и, следовательно, процесс определения и уточнения идеи будет продолжаться бесконечно» [Waismann, F., 1960, р. 122]. Определение термина с «открытой текстурой» неизбежно будет неполным, т. е. оно не будет охватывать все случаи его использования. Из этого Вайсман делает свой главный вывод: «Неполнота нашей верификации укоренена в неполноте определения привлекаемых терминов, а неполнота определения укоренена в неполноте эмпирического описания» [Waismann, F., 1960, р. 123]. В этом смысле определение понятия будет неполным и незавершенным. Конечно, проект лингвистического антиредукционизма Вайсмана был ориентирован на анализ эмпирических понятий и высказываний. Харт же показал, что идею «открытой текстуры» можно эксплицировать и в других типах дискурса, в частности в юридическом, где эта идея получает новое звучание и интерпретацию.
«Открытая текстура» правовых понятий в теории Харта связана с неопределенностью права. Эта связь состоит в следующем. Харт считал, что право является неопределенным, потому что неопределенными являются и правила, из которых право состоит, и понятия, которые оно содержит, включая понятие самого права. И у правил, и у понятий есть область применения. Неопределенность в таком случае заключается в том, что у нас нет подтверждения того, применимо ли данное высказывание или правило к определенным ситуациям. Аргумент Харта о неопределенности основан на том, что применение правил, понятий или выражений является частично неопределенным из-за такого их эпистемологического недостатка, как потенциальная неуверенность относи-
тельно применимости этого понятия, выражения или правила. Поэтому следует различать ясные основные случаи, когда правило, содержащее подобные термины, явно применимо, и сложные случаи, когда есть основания и для утверждения, и для отрицания его применимости. Это связано, в первую очередь, с тем, что мы не можем предвидеть всех обстоятельств и учесть все возможные ситуации применимости правовых понятий: «Законодатели - это люди, и они не могут иметь столько знаний обо всех возможных сочетаниях обстоятельств, которые может преподнести будущее» [Харт, Г.Л.А., 2007, с. 132]. Таким образом, отношения сходства с образцами или стандартами определяют правильное применение правила или термина. Как верно отмечает Николас Став-ропулос, семантическая концепция Харта основана на «понимании понятий как сводимых к фактам использования, к последовательному применению термина, к процедурам установления того, что термин применяется, или, в более общем смысле, к условиям его применения» [Stavropoulos, N., 2001, p. 91].
Вот здесь и возникает проблема определения, потому что «определение, как предполагает это слово, - это, в первую очередь, вопрос проведения границ или различения между одним типом вещей и другим, что язык фиксирует отдельным словом» [Харт, Г.Л.А., 2007, с. 21]. Однако «какими бы сложными ни были наши определения, мы не можем сделать их настолько точными, чтобы они ограничивали определяемые понятия во всех возможных направлениях и чтобы мы могли окончательно сказать, что понятие либо применимо к конкретному случаю, либо нет» [Hart, H.L.A., 1983, p. 275]. Как и Вайсман, Харт также приходит к выводу, что полное определение понятия не может быть выполнено.
Но если мы не можем определить (эмпирические или правовые) понятия окончательным образом из-за их открытой текстуры, то как мы тогда будем их использовать? Ведь сколько бы мы ни пытались определить понятие, открытую текстуру мы устранить не можем. Любой предмет, относительно которого мы образуем понятие, обладает бесконечным множеством свойств, и всегда можно найти такой предмет, который не подпадает под наше понятие, но который следовало бы туда отнести. Поэтому мы корректируем определение, расширяя содержание понятия за счет добавления дополнительных признаков. Первое, по мнению Харта, с чего следует начать при определении общего термина с точки зрения правила, так это обратиться к изображению, примеру или определенной ситуации, на которые правило направлено [Bix, B.H., 1991, p. 54].
Например, понятие «средство передвижения», обладая открытой текстурой, является неопределенным в том смысле, что, какие бы новые квалифицирующие признаки мы ни добавляли, мы не сможем завершить определение. На определенном этапе мы можем элиминировать неопределенность, установив более точные правила употребления понятия - считать средством передвижения техническое устройство
для перевозки людей и/или грузов, производящее шум и загрязняющее воздух. Через какое-то время могут появиться средства передвижения, не соответствующие этим правилам, но подпадающие под это понятие и приводящие к новой неопределенности. Всегда можно найти такой контекст, где определение, какое бы мы ни дали, этому контексту соответствовать не будет, а это свидетельствует об «открытой текстуре» любого (эмпирического или правового) понятия. Контекст употребления здесь имеет решающее значение, т. е. при появлении нового контекста мы вынуждены корректировать наше определение относительно этого контекста. Возможно, именно этот факт Вайсман имел в виду, когда говорил, что «определения открытых терминов всегда являются корректируемыми» [Waismann, F., 1960, p. 120]. Это не означает, что мы нашли окончательное определение, лишь пришли к тому, что у нас появляется «приемлемое понятие, если с его помощью достигается поставленная цель» [Waismann, F., 1977, p. 223].
Харт, как и Вайсман, под определением понимает способ описания того, как термин употребляется. Суть подхода Харта заключается в том, что вместо определения отдельного термина необходимо рассмотреть высказывание, где соответствующее языковое выражение играет характерную для себя роль и разъясняется, «во-первых, посредством спецификации условий, при которых все высказывание истинно, и, во-вторых, посредством того, как данное выражение употребляется для того, чтобы получить заключение на основании правил в конкретном случае» [Hart, H.L.A., 1954, p. 49]. При таком подходе вопрос полноты или завершенности определения не возникает; мы проясняем значение понятия или термина с «открытой текстурой» через анализ пропозициональных форм, в которых определяемое языковое выражение используется. Этот подход имеет весьма близкое сходство с методом, распространенным среди философов-аналитиков и логиков (хотя в неявном виде его можно обнаружить уже в работах Бентама [Bentham, J., 1843; Hart, H.L.A., 1982]), а именно с методом «определения в употреблении» (definition in use), или контекстуального определения, на что Харт сам так или иначе указывает [Hart, H.L.A., 1954, p. 48; Hart, H.L.A., 1983, pp. 34, 89-91, 272-274, 288; Харт, Г.Л.А., 2007, с. 21-25; Харт, Г.Л.А., 2017, с. 146-148, 158]. Вот как работу этого метода описывает современник и коллега Харта британский аналитический философ Альфред Айер: «Мы определяем символ в употреблении (курсив мой. - В.О.), не утверждая его синонимичность с некоторыми другими символами, но показывая, как предложения, в которых он значимо встречается, можно перевести в эквивалентные предложения, которые не содержат ни сам дефиниендум, ни какой-либо из его синонимов» [Айер, А.Дж., 2010, с. 85]. Иными словами, данный метод заключается в том, что языковое выражение должно анализироваться только в рамках контекста его употребления, где контекст демонстрирует, что обособленное от него язьжовое выражение само по себе не выполняет де-
нотативную функцию. «Открытая текстура» понятия при таком подходе не устраняется, но корректируется его определение.
Однако «открытая текстура» правовых понятий должна рассматриваться не как недостаток, скорее как преимущество в том смысле, что она позволяет разумно истолковать правила в тот момент, когда они применяются в ситуациях и проблемных случаях, которые их создатели не предвидели или не могли предвидеть [Bix, B.H., 1991, p. 65], и позволяет выйти из области «полутени» на более «освещенную территорию». Харт не разработал специальной семантической теории или особой теории значения, которая была бы применима к анализу правовых понятий, на что, в частности, обращает внимание Гордон Бейкер [Baker, G.P., 1977, pp. 43-44]. По-видимому, Харт придерживался конвен-ционалистской трактовки значения, согласно которой утверждается существование специфических интерсубъективных сущностей, которые порождаются в рамках того или иного социокультурного, исторического, лингвистического сообщества. Значением с точки зрения конвенционализма выступает некая промежуточная сущность, не относящаяся ни к психическому, ни к физическому миру. Харту этого было вполне достаточно, чтобы обосновать особый семантический характер правовых понятий и их неизбежную «открытую текстуру».
Благодарности:
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-011-00119а «Неопределенность и "открытая текстура" юридического языка».
Список использованной литературы
Айер А.Дж. Язык, истина и логика / пер. с англ. Н.А. Тарабанова. М. : Канон+, 2010.
Бочаров В.А., Маркин В.И. Введение в логику. М. : ИД «Форум», 2008.
Войшвилло Е.К., Дегтярев М.Г. Логика. М. : Владос-Пресс, 2001. Горский Д.П. Определение: логико-методологические проблемы. М. : Мысль, 1974.
Касаткин С.Н. «Открытая структура» юридического языка в концепции Герберта Л.А. Харта // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. Сер.: Юридические науки. 2010. № 2. С. 193-198.
Оглезнев В.В. «Открытая текстура» юридического языка // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2016. № 2 (34). С. 237-244.
Оглезнев В.В., Суровцев В.А. Фридрих Вайсман о многоуровневой структуре языка и проблемах редукционизма // Эпистемология и философия науки. 2018. № 4 (55). С. 206-218.
Попа К. Теория определения. М. : Прогресс, 1976.
Харт Г.Л.А. Понятие права / пер. с англ. Е.В. Афонасина и С.В. Моисеева. СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2007.
Харт Г.Л.А. Философия и язык права / сост. и пер. с англ. В.В. Оглез-нева и В.А. Суровцева. М. : Канон+, 2017.
Baker G.P. Defeasibility and meaning // Law, Morality, and Society : Essays in Honor of H.L.A. Hart / Eds. P.M.S. Hacker and J. Raz. Oxford : Clarendon Press, 1977. P. 26-57.
Bayles M.D. Definitions in law // Definitions and Definability: Philosophical Perspectives / Eds. J.H. Fetzer, D. Shatz, G. Schlesinger. Springer, 1991. P. 251-268.
Bentham J. Essay on logic // The Works of Jeremy Bentham. Vol. 8. / Ed. J. Bowring. Edinburgh, 1843. P. 212-294.
Bix B.H. H.L.A. Hart and the "open texture of language" // Law and Philosophy. 1991. Vol. 1 (10). P. 51-72.
Bunikowski D. The origins of open texture in language and legal philosophies in Oxford and Cambridge // Rechtstheorie. 2016. Vol. 47. P. 1-24.
Fetzer J.H. Aspects of the theory of definition // Definitions and Definability: Philosophical Perspectives / Eds. J.H. Fetzer, D. Shatz, G. Schlesinger. Springer, 1991. P. 3-20.
Hart H.L.A. Definition and theory in jurisprudence Law // Quarterly Review. 1954. Vol. 70. P. 37-60.
Hart H.L.A. Essay on Bentham. Studies in jurisprudence and political theory. Oxford : Clarendon Press, 1982.
Hart H.L.A. Essays in jurisprudence and philosophy. Oxford : Clarendon Press, 1983.
Lyons D. Open texture and the possibility of legal interpretation // Law and Philosophy. 1999. N 5 (18). P. 297-309.
Schauer F. On the open texture of law // Grazer Philosophische Studien. 2013. Vol. 87. P. 197-215.
Stavropoulos N. "Hart's semantics" in Hart's Postscript : Essays on the Postscript to The Concept of Law / Ed. J. Coleman. Oxford : University Press, 2001. P. 59-98.
Waismann F. Philosophical papers. Dordrecht : D. Reidel, 1977.
Waismann F. Verifiability // Logic and Language: First Edition / Ed. A. Flew. Oxford : Basil Blackwell, 1960. P. 117-144.
References
Ayer, A.J., 2010. Yazyk, istina i logika = [Language, Truth, and Logic]. Translated from English by N.A. Tarabanov. Moscow: Kanon+. (In Russ.)
Baker, G.P., 1977. Defeasibility and meaning. In: P.M.S. Hacker and J. Raz, eds., Law, Morality, and Society. Essays in Honor of H.L.A. Hart. Oxford: Clarendon Press. Pp. 26-57. (In Eng.)
Bayles, M.D., 1991. Definitions in law. In: J.H. Fetzer, D. Shatz and G. Schlesinger, eds. Definitions and Definability: Philosophical Perspectives. Netherlands: Springer. Pp. 251-268. (In Eng.) Bentham, J., 1843. Essay on logic. In: J. Bowring, ed. The Works of Jeremy Bentham. Volume 8. Edinburgh. Pp. 212-294. (In Eng.)
Bix, B.H., 1991. H.L.A. Hart and the open texture of language. Law and Philosophy, 1(10), pp. 51-72. (In Eng.)
Bocharov, V.A. and Markin, V.I. Vvedenie v logiku = [Introduction to logic]. Moscow: Forum. (In Russ.)
Bunikowski, D., 2016. The origins of open texture in language and legal philosophies in Oxford and Cambridge. Rechtstheorie, 47, pp. 1-24. (In Eng.)
Fetzer, J.H., 1991. Aspects of the theory of definition. In: J.H. Fetzer, D. Shatz and G. Schlesinger, eds. Definitions and Definability: Philosophical Perspectives. Netherlands: Springer. Pp. 3-20. (In Eng.) Gorskiy, D.P., 1974. Opredelenie: logiko-metodologicheskie problemy = [Definition: Logical and methodological problems]. Moscow: Mysl'. (In Russ.)
Hart, H.L.A., 1954. Definition and theory in jurisprudence. Law Quarterly Review, 70, pp. 37-60. (In Eng.)
Hart, H.L.A., 1982. Essay on Bentham. Studies in Jurisprudence and Political Theory. Oxford: Clarendon Press. (In Eng.) Hart, H.L.A., 1983. Essays in jurisprudence and philosophy. Oxford: Clarendon Press. (In Eng.)
Hart, H.L.A., 2017. Filosofiya i yazyk prava = [Philosophy and language of law]. Compilers and translated from English V.V. Ogleznev and V.A. Surovtsev. Moscow: Kanon+. (In Russ.)
Hart, H.L.A., 2007. Ponyatie prava = [The concept of law]. Translated from English E.V. Afonasin and S.V. Moiseev. St. Petersburg: Izd-vo S.-Peterb. un-ta. (In Russ.)
Kasatkin, S.N., 2010. The "open texture" of legal language in the concertion of Herbert L.A. Hart. Vektor nauki Tol'yattinskogo gosudarstvennogo universiteta. Ser.: Yuridicheskie nauki = [Vector of
science of Togliatti State University. Series: Legal science], 2, pp. 193198. (In Russ.)
Lyons, D., 1999. Open texture and the possibility of legal interpretation. Law and Philosophy, 5(18), pp. 297-309. (In Eng.) Popa, K., 1976. Teoriya opredeleniya = [Theory of definition]. Moscow: Progress. (In Russ.)
Ogleznev, V.V., 2016. ["Open texture" of legal language]. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofiya. Sotsiologiya. Politologiya. = Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science, 2(34), pp. 237-244. (In Russ.) Ogleznev, V.V. and Surovtsev, V.A., 2018. [Friedrich Waismann on many-level-structure of language and problems of reductionism]. Epistemology & Philosophy of Science, 55(4), pp. 206-218. (In Russ.) Schauer, F., 2013. On the open texture of law. Grazer Philosophische Studien, 87, pp. 197-215. (In Eng.)
Stavropoulos, N., 2001. Hart's semantics. In: J. Coleman, ed. Hart's Postscript: Essays on the Postscript to The Concept of Law. Oxford University Press. Pp. 59-98. (In Eng.)
Voyshvillo, E.K. and Degtyarev, M.G., 2001. Logika = [Logic]. Moscow: Vlados-Press. (In Russ.)
Waismann, F., 1977. Philosophical papers. Dordrecht: D. Reidel, 1977. (In Eng.)
Waismann, F., 1960. Verifiability. In: A. Flew, ed. Logic and Language: 1st ed. Oxford: Basil Blackwell. Pp. 117-144. (In Eng.)
Информация об авторe / Information about the author:
Оглезнев Виталий Васильевич, профессор кафедры теории и истории права и государства Западно-Сибирского филиала ФГБОУВО «Российский государственный университет правосудия» (634050, Россия, г. Томск, пл. Ленина, д. 2), доктор философских наук, доцент [Vitaly V. Ogleznev, Professor of Theory and History of Law and the State Department, West Siberian Branch, Russian State University of Justice (2 Lenina Sqr, Tomsk, 634050, Russia), Dr. Sci. (Philosophy), Associate Professor]. E-mail: [email protected]
