CC BY
81
п иГ'іпршлЇЇБЫД11111010 СОЗНАНИЯ В ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ: ВОПРОСЫ ТИПОЛОГИИ
Д.В. Беликов
Данная статья представляет собой попытку систематизации философских взглядов на сущность и природу обыденого сознания. В широком смысле слова обыденное сознание есть нефилософское и ненаучное сознание.
Человек, поднимающийся своей мыслью, а то и всей биографией над привычным течением жизни, стремящийся постигнуть ее загадки, ее смысл и правду, мудрец, философ, определяет и самого себя. Сделать это возможно, сравнив свой образ мыслей с тем, от которого отходишь, то есть с привычным и устоявшимся. Изучение обыденного сознания является са-морефлексией философии. Размышляя над повседневным образом мыслей, мудрец яснее видит свои достижения в поиске истины, свои цели и задачи.
Попытки типологизации отношения философии к обыденному сознанию уже предпринимались в отечественной литературе. В частности, Т.А. Кузьмина выделяет два подхода к проблеме, сложившиеся уже в античности. В соответствии с первым, обыденное сознание выступает как усредненное знание, житейская мудрость. По мере рационализации знания эта мудрость может выправиться". С другой стороны, обыденное сознание рассматривается как часть нерационализируемого опыта, которая прямо вводит человека в сферу основных вопросов его бытия, помимо, независимо или параллельно систематизированному логическому знанию" [1]. Подобное деление, хотя и актуально, но выглядит слишком обще. Оно не позволяет детализировать отдельные аспекты проблемы обыденного сознания. Данный феномен, как это неоднократно подчеркивалось’ многослоен и не имеет жесткой структуры’ что позволяет подходить к его исследованию с разных сторон, глубоко анализировать отдельные его части, нередко выдавая их за целое.
Попробуем классифицировать подходы К обыденному сознанию в соответствии с пониманием предназначения философии.
Основные определения философии можно свести к трем группам: 1) философия как род знания; 2) философия как способ получения знания, осмысления и преобразования действительности; 3) философия как вид жизнедеятельности человека, способ и сфера его душевнодуховного или интеллектуального бытия [ ]. Учения второй группы рассматривают философию по отношению к другим наукам в качестве универсальной методологии, в нашем случае их уместно слить с первой группой. Они будут отвечать за операциональные и функциональные элементы знания.
Мы получаем первичную классификацию обыденного (нефилософского) сознания: 1) обыденое сознание как род знания или способ мышления, не являющийся философским; 2) обыденное сознание как жизнедеятельность человека, личная и общественная, не являющаяся философской.
Рассмотрим подробнее учения первой группы. Самой простой и исторически первой является гносеологическая характеристика обыденного сознания как чувственного неистинного мнения, противопоставленного чистой истине, узреть которую можно только разумом.
Первый четкий гносеологический критерий между чувственным мнением и разумным знанием установил Парменид. Элеаты также пришли к парадоксальному выводу О том, что рациональная истина полностью противоречит показаниям
чувств. В дальнейшем такая резкая дихотомия снимается.
У Демокрита разумное мышление уже опирается на "темное" и "незаконнорожденное" чувственное познание. Платон и Аристотель причисляют мнения к чувственному миру и к практической деятельности. Мнение способно познавать вещи,
а не сущности, задача философа - созерцание общего, а не единичного.
Чувственное эмпирическое познание будет изучаться в гносеологии Нового времени в рамках общей генетической модели сознания, развивающегося от простейших ощущений, перцепций до интеллектуальных обобщений и умозаключений.
Впрочем, уже Платон и Аристотель не исследуют повседневное сознание только как чувственное. Оно характеризуется как практическое мышление, хотя и поверхностное, и одностороннее, но организованное с помощью здравого смысла. Рассудительность - "естественное созвучие худшего и лучшего", определенный этап в развитии души. Она вырастает из повседневных обычаев, но "уму и философии чужда" [3].
Понятие здравого смысла часто применяется к обыденному сознанию. Р. Декарт отмечает, что здравый смысл присущ всем от природы, разность во взглядах проистекает от ошибочных методов его использования [4]. Мы встречаем апелляции к здравому смыслу как гаранту относительной истинности практических рассуждений у Локка и Дидро, Вольтера и Гельвеция. Последний пишет, что здравомыслие уместно именно для обычного течения жизни и гарантирует от явных ошибок. Для истинного познания требуются усилия и страсти, а следовательно, ум [5].
У Юма здравый смысл выступает основой обыденного сознания - недоказуемого, но оправданного верой (привычкой) и выгодного практически. Беркли, как известно, стремился придерживаться в своих рассуждениях только здравого смысла. Тем самым он установил фактически два здравомыслия - одно, используемое наукой (основанной, разумеется, на берклианских построениях), и другое, пригодное для повседневного употребления, когда можно говорить об объективном существовании вещей и о материи.
Существует еще одно понимание здравого смысла, а именно как очевидной основы любого познания. Берклианский здравый смысл "номер один" формально подпадает под учения данной группы, хотя возникли они как возражения против вышеназванной трактовки. Т. Рид, ведущий представитель так называемой "школы здравого смысла", различает необходимые аналитические принципы, лежащие в основе наук, и синтетические фактуальные истины, которыми люди руководствуются в жизни. Их можно опровергнуть софистическими уловками разума, но делать этого не нужно, ведь они внушены богом
и являются частью божественного творения [6].
Лорд Шефтсбери понимает под общим для всех здравым смыслом заложен ную в природу человека добродетель. Естественные альтруистические аффекты контролируют аффекты эгоистические, если развивать "моральное чувство" [7].
Об изначальной установке на восприятие объективно существующего мира пишут ученые различных направлений эпистемологии XX века. Основатель неореализма Дж. Мур замечает, что в ощущении присутствуют два элемента - сознание (то. что роднит и объединяет все ощущения) и различающая их часть - сам объект ощущения. Мур утверждает непосредственное схватывание сознанием объекта [8]. В подобном плане рассматривает здравый смысл и современная философия науки: как идеал "естественного порядка", то есть общую норму рациональности, присущую той или иной эпохе (С. Тулмин), как анализ "неявного" или "личностного" знания, приобретаемого не опосредованно, но в результате личного опыта, общения, и не всегда выраженного на вербальном уровне (М. Полани) [9].
Наконец, следует упомянуть те философские учения, которые критерием истинности называют практическую жизнь и повседневные суждения: от древнекитайской философии моизма до фундаментального обоснования данной концепции в прагматизме.
Следующий ряд теорий рассматривает обыденное мышление в широком смысле как рассудочное, замкнутое в рамках формальнологических умозаключений. Ему противопоставляется либо сверхразумный экстаз, божественная интуиция, либо разум как творческая способность, перешагивающая за ограниченное малоподвижное мышление. Николай Кузанский учит тому, что рассудок не выходит за пределы ощущений, хотя и суммирует их, систематизирует и обобщает. Человеческая личность через ум выступает как свободное творческое начало, уподобляется творящему абсолюту. Рассудок ограничен, ум прорывает эту ограниченность, созерцая актуальную бесконечность, заключающую в себе противоположность [10].
Для Гегеля рассудок и разум находятся в неразрывной связи, но при этом разум является высшей познавательной способностью и соотносится с рассудком как абсолютный метод (спекулятивное диалектическое мышление) с аналитическим и
синтетическим методом "рассудочного конечного познания [11]*
Все вышеперечисленные концсшш либо противопоставляют повседневное
мышление научному, либ° РаСС™”ения его как первый этап любого мышления
Вообще Приоритет веры над разумом, а
затем новый триумф рациональное. заело-
„или ценность первичном жите“к“ Хм оости. Призыв вернуться к исходные смыслам бытия прозвучал в кониXIX века но обыденное сознание - то, которо присуще большинству людей, вновь оказа-Г в фаворе. Его провозгласили неис-™нным бытием, выход к истине виделся за пределами как повседневного ния так и научного - его закономерного продолжения. С другой стороиы, филосо-Лы рассматривающие проблему в этом гаюче впервые заострили внимание на Гчимости повседневных жизненных не-пеживаний и эмоциональных актов, подошеке, а не на конструировании системы чистого разума. Они принадлежат различным школам и направлениям . ?фТоЧсофия жизни", Шопенгауэр, Фрейд,
Ха Гуссерль и его последователи - пРедс™' вители феноменологической социологии этнометодологии - не стали выходить за Рам4 "жизненного мира" и положили его инкубатором смыслов и фундаментом лю-познания. Это еще один тип отношения к обыденности. Спектр исследовании здесь велик, формы бытия обыденного сознания многообразны: естественные
языки сферы культуры, мифологии.
Гшюц, представитель вышеупомянутой феномонологической социологии, наиболее значимым считает когнитивныи стиль лее ллачп т насыщенную
повседневности - самую НсК-ыщ , форму человеческого знания о мире [121.
Традиция лингвистическои Фил°^ основана на взглядах позднего Витге штейна, рассматривающего язык как деятельность вплетенную в многообразные формы жизни людей, в каждой фор* жизни устанавливается свод правил, носителем которого являются так называемые "языковые игры". Задача Ф1,лос°^^1.™ Витгенштейну, скромна, но стремиться к ясности вь.раженни шбегать заблуждений и тупиков, к которым может привести необдуманное употрсблсниесл естественного языка [13]. Работы его следователей позволили прояснить меха НИ3Г1 образования смыслов в естественном языке, преимущества и недостатки языкового выражения философских проблем.
Другие аспекты изучения обыденного сознантш как до- или преднаучного: герменевтика, культурология, cba В "предсуждениях , которые рассмат пивает Гадамер, "закрепились неотрефлек-ворИре„„я „а M„P, у«— здравого смысла и прочие, которые в совокупности своей образуют и очерчивают мировоззренческие горизонты понимания [141 Э Ротхакер описывает структуру "донаучного сознания", начинающегося с чувственного созерцания, оформления его дГнных в Образ, не абстрактный. а конкретный и практический, и, наконец, за КРР ™л»- образа в языке. Исследователь
говорит о донаучной картине мира, яв ляюшейся совокупностью вещей, а не понятий о них [15]. Изучение форм сознания осуществляется на стыке Философии и других наук: этнографии
Шеви-Строс, Леви-Брюль), психоанализа (Фрейд, а в особенности Юнг), социоло-
ГИ‘т1п^расНсмотрим концепции обыден-
^ своим духом и плотью для дост— блага, истины, счастья в эт™ ™ах
мире встречается уже на ранних эта развития философии и связано с генези сом этого духовного феномена. Древнеин дийская философия учит тому, ЧТО этот мир есть незнание, и потому он зол Выи ти за пределы кармы можно, лишь приобщившись к мудрости. Она либ° кральный характер (в ведических фило софских школах), либо базпруется на тейских нравственных нормах и У™™ ках (в джайнизме и буддизме). В Индии
была разработана система пра,™« мыслительных И физических действий, ведущих к блаженству (йога).
Практическая философия, обУ4^^ правильной жизни, пР11СУш\Ипо^™-Учение Конфуция проповедует пости* ние морального закона с целью нормализации общественного устройства, Дос жения мудрого управления государством. Даосизм скорее занят возможностью индивидуального достижения мудрости Совершенномудрый проникает В глубину бытия вещей, познавая дао - всео^™' щи и закон мироздания, и абстрагируется
ОТ Поиски возможностей личного счастья, успокоения, благой жизни сопровождаю, всю историю философии. Мы ветре i—;-здесь имена Эпикура, Сенеки, арка . релия, Плотина, Монтеня, Кьеркегор многих других. Об этом пишут экзн.-н-
циалисты. Они, изучая личность, рассматривают повседневность как среду ее обитания и как характеристику ее сознания, взвешивают возможности бытия в этой среде. Через взаимодействие с темным и равнодушным бытием повседневности личность строит себя. Сартр утверждает бессмысленность существования, но и в этой бессмысленности личность может утвердиться и обрести свободу. Камю пишет, что человек находит свою сущность, осознав абсурдность бытия и продолжая жить во что бы то ни стало. Ортега-и-Гассет вводит понятие "жизненного разума". Сознание - только один из его аспектов. Творческое становление личности проходит в столкновении жизненного разума с разного рода обстоятельствами [16 -18].
Среди учений, проповедующих истинное человеческое существование, особняком стоят религиозные концепции. В средневековой философии противопоставляются нерассуждающая вера и истинное познание бога через разумное, а затем и сверхразумное его постижение. Отдельно следует назвать религиозный опыт Паскаля, чью позицию хорошо характеризуют слова: "Люди бывают трех родов: одни нашли Бога и служат Ему, другие не нашли Его и стараются Его отыскать, а третьи живут, не найдя Его и не ища. Первые разумны и счастливы, последние неразумны и несчастны. А те, кто посередине, несчастны и разумны" [19].
Вся русская философия от XI до XIX века на первое место ставит не интеллектуальное развитие, но нравственное совершенствование личности, понимаемое как высшая мудрость. Достижимо оно на пути православной веры.
Другая линия русской философии: Герцен, Чернышевский, марксисты также ориентируются на истинное бытие, но утверждающееся через переустройство бытия общественного. Критику массового образа жизни и попытки его изменить, хотя бы личным примером, мы видим уже у киников. Французские просветители прямо связывают социальный прогресс с ликвидацией невежества и превращением мудрости в знание для всех. Наиболее глубокую разработку философии изменения общественного бытия и сознания (в том числе и обыденного) дал К. Маркс. Он же указал на то, что обыденное мышление есть не чистое сознание субъекта, но опосредованное общественными отношениями в данном социуме, в свою очередь обусловленными экономическим базисом.
Изменение обыденного сознания ("духовно-практической формы освоения мира") возможно только через изменение производственных отношений. Марксово понимание обыденного сознания развивается и интерпретируется в XX веке. В западной философии следует выделить "социологию знания", в первую очередь труды К. Ман-хейма, проанализировавшего образование идеологий - теоретизированных взглядов правящего класса, и утопий - не столь рационально упорядоченных, во многом эмоциональных построений угнетенных классов и групп [20].
Другое направление анализа - манипулирование обыденным сознанием со стороны властных структур, которые с помощью различных средств воздействия (идеологических, культурных, научных и прочих парадигм) приводят его к общему знаменателю, формируя массовое общество. Оно легко управляется уже не напрямую через аппарат насилия, но через комплексы "власти-знания" (по выражению М. Фуко). Исследуются механизмы-носители подобных властных практик: выявляется способ означения системы знаков, организующих культуру и язык (Р. Барт, М. Бланшо), анализируются общественные дискурсы, определяющие сознание субъекта (М. Фуко), раскрываются механизмы создания ложных потребностей у большей части социума (Г. Маркузе).
В советской философии обыденное сознание рассматривалось в первую очередь как элемент общественного, соотносимый с теоретическим. Очищение обыденного сознания от атавизмов, его подъем до теоретического, формирование правильных убеждений провозглашались необходимыми. С середины 70-х годов усилилась тенденция к рассмотрению обыденного сознания с точки зрения его отдельных, относительно самостоятельных форм: эмпирическое, практическое, мифологическое сознание [21 - 26].
Подведем итог. Обыденное сознание -постоянная тема философских исследований. Мы выделяем следующие его концепции, существовавшие в истории философии:
1. Эпистемологический контекст:
1) чувственое, эмпирическое мнение (элеаты, Демокрит, Платон, Аристотель, Спиноза);
2) повседневное здравомыслящее практическое мышление (софисты, скептики, Бэкон, Декарт, Локк, Дидро, Гельвеций, Юм, Кант);
3) здравый смысл как непосредственная основа любого познания и опыта, критерий истины (моизм, школа "здравого смысла", прагматизм, неореализм, философия науки);
4) рассудочное формально-логическое мышление (Н. Кузанский, Гегель);
5) сознание, затемнившее изначальный простой опыт, непосредственную открытость бытию (Шопенгауэр, "философия жизни", Хайдеггер);
6) "донаучное" сознание, предшествующее другим формам мышления (Гуссерль, Шюц, лингвистическая философия, Гада-мер, Ротхакер, исследования мифологий и традиционных обществ).
2. Социально-антропологический контекст:
1) неправильная растерянная жизнь без мудрости в немудром мире (древнеиндийская философия, Конфуций, даосизм, стоики, Эпикур, Спиноза, Вольтер, экзистенциализм);
2) достижение нравственного совершенства через веру в Бога (средневековая философия, Паскаль, Кьеркегор, русская религиозная философия);
3) повседневное общественное массовое сознание (киники, утопические теории, марксизм и неомарксизм, социальная философия XX века).
1. Кузьмина Т. А. Проблемы соотношения философии и обыденного сознания в истории философии // Вопр. филсе. 1970. №10. С. 68.
2. Кувакин В. А. Что такое философия? М., 1989. С. 88.
3. Платон. Соч.: В 4 т. М., 1970. Т. 2. С. 47; Т. 3. Ч. 1. С. 223.
4. Декарт Р. Избр. соч. М., 1957. С. 260.
5. Гельвеций К.А. Соч.: В 2 т. М., 1974. Т. 1.С. 557-560.
6. Грязное А. Ф. Философия Шотландской школы. М., 1979.
7. Шефтсбери А.Э.К. Эстетические опыты. М., 1975.
8. Луканов Д.М. Гносеология американского реализма. М., 1968. С. 15.
9. Пукшанский Б.Я. Обыденное знание. Л., 1987.
10. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М., 1982. С. 306-307.
11 .Зелена И. Рассудок и разум в гегелевской "Науке логики" и в материалистической диалектике // Философия Гегеля. Проблемы диалектики. М., 1987. С. 224-227.
12. Шюц А. Структура повседневного мышления // Социс. 1988. № 2. С. 129-137.
13. Витгенштейн Л. Философские работы. М., 1994.
14. Автономова Н.С. Рассудок, разум, рациональность. М., 1988. С. 255.
15. Бабкина Н.С. Модель "донаучного" созна-
ния в философской культурантропологии
Э. Ротхакера // Филос. науки. 1985. № 2. С. 154-158. и
16. Зыков А. Б. Концепция "жизненного разума" Ортеги-и-Гассета // Проблемы сознания в современной западной философии. М., 1989.
17. Камю А. Бунтующий человек. М., 1990.
18. Киссель М.А. Философская эволюция Ж.-П. Сартра Л., 1976.
19. Паскаль Б. Мысли. М., 1995. С. 125.
20.Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994.
21. Горелова В.Н. Обыденное сознание как философская проблема. Пермь, 1993.
22. Гусев С.С., Пукшанский Б.Я. Обыденное мировоззрение. Структура и способы организации. СПб., 1994.
23. Заблуждающийся разум?: Многообразие
форм вненаучного знания. М., 1990.
24. Кукушкина Е.И. Обыденное сознание, обыденный опыт, здравый смысл // Филос. науки. 1986. № 4. С. 126-135.
25. Черняк В.А., Талипов К. Т. Диалектика теоретического и обыденного сознания. Алма-Ата, 1985.
26. Щавелев С.П. Практическое познание. Воронеж, 1994.
