CC BY
206
ПРОБЛЕМА ИММИГРАНТОВ Б СТРАНАХ ЗАПАДА НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ
И.М. УЗНАРОДОВ,
доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой зарубежной истории и международных отношений, Почетный работник высшего профессионального образования РФ, Южный федеральный университет, г. Ростов-на-Дону, e-mail: [email protected]
В конце ХХ - начале XXI в. серьезной проблемой развитых западных стран стало увеличение численности иммигрантов на фоне сокращения коренного населения. Адаптация переселенцев идет сложно, обостряет экономические и социальные проблемы в принимающих государствах, приводит к росту социальной напряженности. При этом в Европе в отличие от Северной Америки ситуация приобретает еще и политический оттенок за счет исламистского фактора и соответствующих угроз.
В научном сообществе проблема мигрантов получила неоднозначную оценку. Предлагаются разные пути ее решения. Однако до сих пор достойных ответов на вызовы XXIстолетия нет.
Ключевые слова: иммигранты; экономические и социальные проблемы; полиэтнич-ное общество; мультикультурализм.
IMMIGRATION AS A CHALLENGE TO THE WESTERN COUNTRIES AT CURRENT STAGE
I.M. UZNARODOV,
Doctor of History (DSc), Professor, Head of the Department of World History and International Relations, Honorary Worker of Higher Professional Education of Russian Federation,
Southern Federal University, Rostov-on-Don, e-mail: [email protected]
At the end of the XX - beginning of the XXI century increasing of immigrants while the indigenous population is declining became a serious problem in developed Western countries. Adaptation of migrants is going hard. It aggravates economic and social problems in host countries, leads to rise of social tensions. However, in Europe, unlike North America, the situation gets even a political connotation due to the Islamist factor and the corresponding threats.
In the academic community, the problem of migrants has been estimated differently. There are various approaches and offered ways of its solution. Adequate responses to challenges of the XXI century still do not exist.
Keywords: immigrants; economic and social problems; multiethnic society; multiculturalism.
JEL: F22, Z13.
© И.М. Узнародов, 2014
TERRA ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 1
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 1
Серьезной проблемой развитых западных стран в конце ХХ - начале XXI вв. стала проблема иммигрантов, численность которых постоянно увеличивается на фоне сокращения коренного населения.
Сегодня население Земли превышает 7,1 млрд человек. По прогнозам к 2050 г. его численность составит 9,5 млрд человек. В условиях быстрого увеличения населения планеты эксперты с сожалением констатируют, что Запад сегодня вымирает физически. Если сто лет тому назад население западных стран (белая раса) составляло 32% населения планеты, то сейчас - только 13%. В 2050 г. оно может уменьшиться до 9-10%, а через сто лет - до 2-3%. По данным специалистов ООН, к этому времени население Африки будет втрое превосходить население Европы. Ожидается, что уже в 50-е гг. XXI в. латино- и афроамериканцы станут в США демографическим большинством (см.: (Давидсон, 2006; Россия и мир..., 2005. С. 5)).
Одним из важных проявлений глобализации является заметное усиление миграционных потоков. В движение пришли многомиллионные массы населения, устремившихся на поиски лучших условий жизни. Как отмечает И. Цапенко, проведшая анализ причин растущей миграции, в ее основе помимо глобализации лежат и экономические мотивы. Влияют также вооруженные конфликты, гражданские войны. Но главные причины - экономические, поиск средств к существованию (см.: (Цапенко, 2007. С. 13-14)).
Если до 60-х гг. XX в. основные потоки мигрантов шли из Европы в другие части света, то потом они сошли на нет из-за острой нехватки рабочих рук. Из экспортера Старый Свет превратился в импортера трудовых ресурсов. Это отразилось и на США - основную массу иммигрантов здесь также стали составлять неевропейцы. Масштабы тенденции дают основания некоторым специалистам говорить о наступающем периоде нового великого переселения народов.
Хотя европейская экономика давно прошла период бурного послевоенного роста, спрос на рабочую силу не исчез, в том числе из-за укоренившегося среди европейцев нежелания выполнять черную работу. В результате приток иммигрантов сохраняется. Если до 60-х гг. числовыходцев из стран Азии и Африки было незначительным, то к 2010 г. оно уже превысило 28 млн. Преобладающим большинством стали последователи ислама. Мусульманские районы и пригороды появились в Париже, Берлине, Лондоне и многих других крупных европейских городах. Большинство современных французских мусульман составляют потомки выходцев из арабского Магриба (Алжир, Тунис, Марокко). В Германии, Голландии, Австрии и Дании мусульманское сообщество в основном представлено потомками турецких эмигрантов. Британские мусульмане - в большинстве потомки выходцев из Британской Индии (Пакистан и Бангладеш). По данным Центрального института исламских архивов, расположенном в германском Зёсте одних только мусульман в странах ЕС насчитывается около 20 млн человек. Самая крупная мусульманская община - во Франции: до 7 млн (ислам стал здесь второй по численности религией страны после католицизма), затем идут Германия (4 млн), Великобритания (1,7 млн), Болгария (1,1 млн) и Голландия (1 млн). Значительные мусульманские общины разбросаны по всем без исключения западноевропейским странам (см.: (Наш мир, 2009)).
Следует отметить, что точного количества иммигрантов и, в частности, мусульман в Западной Европе не знает никто, так как, наряду с легальными иммигрантами и их потомками, здесь проживает несколько миллионов нелегальных иммигрантов, которые отсутствуют в данных официальной статистики. По оценке британского журнала «Экономист», даже без учета иммиграционного потока, исходя только из естественного прироста, можно ожидать увеличения численности мусульман в Европейском союзе к 2025 г. до 30 млн. В сугубо демографическом плане перспектива роста численности мусульман еще не означает неизбежную исламизацию континента. Но если со временем членом Евросоюза станет и 80-миллионная Турция, тогда эт-ноконфессиональный баланс на континенте, а значит и европейская идентичность, претерпят существенные изменения. В этом случае как минимум 20% населения интегрированной Европы уже будут мусульманами.
Рост числа иммигрантов неизбежно обостряет проблему их интеграции не только в экономическую, но и в социальную и в политическую жизнь. Раскрывая двери для иммиграции, общество ради самосохранения должно создавать условия, способствующие превращению переселенцев в законопослушных, усваивающих местный образ жизни граждан. Однако в западноевропейских странах в конечном итоге возобладал курс на автономию общин, что неизбежно вело к их фактической изоляции. В основе этого курса лежала концепция мультикультурализма, считавшаяся до последнего времени единственно верной основой взаимоотношений с общинами.
В научной литературе под мультикультурализмом понимают теорию, практику и политику неконфликтного сосуществования в едином социальном пространстве многочисленных разнородных культурных сообществ. Для него характерно стремление снять напряжение между желанием локальных социальных групп сохранить свою культурную идентичность и необходимостью обеспечить целостность большого сообщества. Мультикультурализм предлагает конструктивное и перспективное решение проблемы порядка в ситуации культурного плюрализма. Он утверждает уважение к различиям, но при этом не отказывается от поиска универсальности. Основой такой политики и организации мультикультурного пространства является толерантность. В условиях мультикультурализма особое значение приобретают вопросы межкультурной коммуникации, под которой обычно подразумевают «диалог культур».
Однако адаптация афро-азиатского населения в Европе проходит сложно.
Следует обратить внимание на то, что большинство иммигрантов первого поколения въехали в Западную Европу в качестве неквалифицированной рабочей силы и обычно занимали наименее престижные и низкооплачиваемые должности. Коренное население, считало их, как правило, гражданами второго сорта. Причина заключалась не столько в иммигрантском происхождении (хотя и это нельзя исключать), сколько в социально-экономическом статусе. Пока рабочие приезжали с целью заработка, статус для них не имел особого значения. Но, решив навсегда остаться в принимающей стране, они становились элементом ее общества и оказывались в самом низу социальной пирамиды. Изменить же свое положение им было чрезвычайно сложно. Небольшой доход, проживание в одном из беднейших кварталов, где обычно живут иммигранты, отсутствие возможности получить хорошее образование - все это становилось непреодолимым препятствием. Поэтому дети иммигрантов либо занимали такие же непрестижные должности, как и их родители, либо вообще оказывались безработными.
Если проследить судьбу трех поколений иммигрантов, то получится следующая картина. Представители первого массового притока (60-е гг.) соглашались быть низами общества. Второе поколение, уже получившее права гражданства, хотело быть похожим на европейцев. А в третьем проявилось - пусть не у всех, но у многих - стремление не только быть полноправными гражданами приютившей их страны, но и предложить этой стране считаться со своими собственными истоками, с теми традициями, обычаями, которые существуют на покинутой ими родине. Что же касается тех, кто прибыл в Европу совсем недавно - в 90-е гг. или в начале XXI в. - то им в основном уже просто не хотелось адаптироваться к местной культуре. Она их не интересовала, да они и не пытались это скрыть.
Подобное положение вещей служит важнейшим условием для формирования этнокорпоратив-ной морали и изоляции иммигрантских общин. Так, в наиболее многочисленных мусульманских общинах, ценности корпоративной морали предписывают оказание безусловной поддержки «своим» и дают своеобразную мировоззренческую индульгенцию на весьма враждебное отношение к «чужим», включая возможность осуществления террористических акций против них. Такая мировоззренческая платформа, накладываясь на этническую идентификацию, на практике формирует у носителей исламистской идеологии нонконформистские, если не сказать конфликтные стереотипы поведения по отношению к иноэтничной среде. Об этом со всей очевидностью свидетельствует опыт взаимоотношения иммигрантских общин с местным населением западных стран и появление латентных очагов этноконфессиональной конфликтности в достаточно продолжительной перспективе. В этом случае говорить о европеизации ислама, излюбленной теме либерально мыслящих теоретиков, не приходится.
Существующие проблемы активно эксплуатируются разного рода движениями исламистских радикалов, старающихся расширить свое влияние. При этом дело осложняется еще и исторической памятью, связанной с «западной колонизацией» в прошлом. По данным, опубликованным в печати, в Западной Европе открыто функционируют более 700 различных «центров», партий и организаций радикальной направленности. Такие объединения не ограничиваются выполнением культурно-просветительских и гуманитарных функций - в них тесно переплетаются религиозная и политическая составляющие. Все они имеют связи со многими радикальными структурами на Ближнем и Среднем Востоке, в странах Северной Африки (см.: (Добаев, 2008. С. 52-53)).
Радикальный ислам в отличие от умеренного предлагает идеи, доступные для понимания малообразованными массами и постепенно становится своего рода идеологией социального протеста. Так, от последователей требуют поддержки превращения ислама в государственную религию, прекращения политики интеграции иммигрантов-мусульман в жизнь европейских стран и предоставления им
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 1
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 1
прав в соответствии с их верой, введения квоты для мусульман в учебных заведениях и государственных учреждениях. Зачастую лидеры радикальных исламских организаций призывают своих сторонников к открытой политической конфронтации с официальными властями во имя демократических идеалов. В конечном итоге все это приводит к росту исламистского экстремизма и создает угрозу безопасности в Европе.
Отсутствие активного диалога между властями и иммигрантами, провал попыток интеграции мусульман в европейское общество обусловливают взрывоопасность сложившейся ситуации.
Налицо несовпадение декларируемых ценностей и реальной стратегии поведения населения принимающей стороны. По данным социологических опросов, 75% европейцев приветствуют становление мультикультурного сообщества и 86% выступают против любой дискриминации по расовому, культурному или религиозному принципам. При этом треть европейцев признает наличие у себя определенных расовых предрассудков, а подавляющее большинство рассматривает приез-жихкак паразитов (!) на теле социального государства и потенциальный источник нестабильности (см.: (Пономарева, 2007. С. 75)).
Европейцев одинаково настораживают как закрытость этнических анклавов мусульман, так и политическая активность представителей диаспор. Мусульманские общины воспринимаются коренным населением как «троянский конь» исламского мира, дополнительный козырь в оказании политического давления на европейские правительства. Ведь многие из вновь прибывших в отличие от своих предшественников пытаются не столько найти работу, сколько жить на пособие. Соответственно, увеличивается нагрузка на социальную систему принимающих государств, и не в последнюю очередь из-за этого возникает негативное отношение к иммигрантам как к иждивенцам.
Результатом обозначенных тенденций стал рост напряженности в европейском обществе. В XXI в. иммигранты - это конкуренты (за рабочие места, жилье, социальные выплаты, медицинское обслуживание) и неприятные соседи (грязь, несоблюдение элементарных гигиенических правил, шум и т. д.). В рост преступности весьма значителен «вклад» иммигрантов, не говоря уже о террористических актах.
Сегодня практически все специалисты пишут о кризисе идентичности в Европе. Ушла в прошлое мононациональность большинства европейских государств. Иммигранты не хотят интегрироваться в местный социум, но требуют равных прав с коренным населением, будучи абсолютно чужими (что же это за французы или шведы, если они черные, не говорят на местном языке и к тому же не интересуются ни местной историей, ни местными традициями?). Помимо размывания культурной основы, здесь уже возникает вопрос о сохранении европейской культуры и традиций -исламские экстремисты, уже не стесняясь, говорят об исламизации Европы.
В Соединенных Штатах также сложилась непростая ситуация с иммигрантами, особенно с нелегальными. При этом в отличие от Европы здесь нет выраженного исламистского фактора и соответствующих угроз, т. е. проблемы не приобрели политического оттенка и имеют скорее социальноэкономический характер. В то же время Америка дает положительные примеры взаимодействия с иммигрантами, исключающего угрозу государственным и общественным устоям. Общество, возникшее из потомков иммигрантов, выработало для переселенцев ряд принципов, принимая которые вновь прибывшие сравнительно быстро вливаются в общественную среду принимающей страны, постепенно обретают мировоззрение и поведенческий стиль стандартного американского гражданина.
Тем не менее, иммиграционный поток ведет кросту социальной напряженности и рассматривается многими в качестве угрозы, как безопасности страны, так и культурной идентичности американского населения, что особенно характерно для последнего двадцатилетия. Оценивая этнические группы по таким признакам, как семейные ценности и трудолюбие, на первое место американцы ставят выходцев из Европы, последними в списке стоят мексиканцы. Бытует мнение, что мексиканские иммигранты злоупотребляют социальными пособиями и чаще совершают правонарушения. Кроме того, в американском обществе существует убеждение, что США принимают слишком много переселенцев из Азии и Латинской Америки.
Особые опасения вызывает предвидимый многими переход американского общества от традиционной американской модели «плавильного котла» к «мозаичной» модели. Существовавшая практика способствовала весьма быстрому превращению иммигрантов в американцев не только в результате формальной перемены гражданства, но и с точки зрения их менталитета, языковой и культурной идентичности. Современные же тенденции могут превратить американское общество в
мультикультурное, раздробив его на достаточно обособленные этнические, религиозные, культурные и языковые образования (Коробков, 2008).
Наиболее видным выразителем этих взглядов является знаменитый политолог из Гарвардского университета С. Хантингтон, который считает испаноязычную иммиграцию самым серьезным вызовом традиционной американской идентичности. По его мнению, игнорируя эту проблему, американцы в ближайшей перспективе станут свидетелями раскола своей единой культуры на две: анг-ло- и испаноязычную. К 2004 г. доля испаноязычных в населении США составляла уже 14%, причем более половины из них родились там. Сегодня доля испаноязычных наиболее высока в населении штата Нью-Мексико, где она превышает 40%. В Калифорнии и Техасе эта доля превышает 30%, в Аризоне и Неваде - 20%. Согласно оценкам, доля латиноамериканцев в целом по стране возрастет к 2050 г. до 24,5% (Коробков, 2008).
Несмотря на существующие опасения, в Соединенных Штатах признают и важные положительные стороны иммиграции. Приток высококвалифицированных специалистов облегчает нагрузку на образовательную систему США и снижает затраты на их подготовку. Низкоквалифицированная и низкооплачиваемая рабочая сила обеспечивает заполнение рабочих мест, не привлекательных для американцев, и позволяет снизить производственные издержки и цены, особенно в строительстве, сельском хозяйстве и сфере услуг. Кроме этого широкомасштабная подготовка иностранных студентов в американских вузах дает возможность отбирать лучших для предоставления им работы и места жительства в США. А многие из тех, кто впоследствии вернутся в свои страны, будут настроены проамерикански и станут носителями новой политической культуры и идеологии. Последнее обстоятельство особенно важно, поскольку оно обеспечивает расширение американского политического, экономического и культурного влияния в других странах.
После либерализации иммиграционной политики в 1965 г., число иммигрантов первого поколения, живущих в Соединенных Штатах, достигло к 2007 г. примерно 38 млн человек. С 2000 по 2010 гг. в страну приехали около 14 млн иммигрантов (см.:(Иммиграция в США)). Уже в 2006 г. США принимали больше легальных иммигрантов в качестве постоянных жителей, чем все другие страны мира вместе взятые. При этом каждый год границы Соединенных Штатов незаконно пересекают порядка 300 тыс. иностранцев. По данным американского Института демократии и сотрудничества, без официального статуса в Америке живут около 11 млн человек. Большинство из них - 60% - приходится на Мексику, 20% - надругие латиноамериканские страны, и 11% - на выходцев из Южной и Восточной Азии (см.: (Нелегальная иммиграция в США, 2010. С. 1-3)).
За последние несколько десятилетий проблема нелегальных иммигрантов достигла угрожающих для американского общества и государства масштабов. Большинство из них работают на низкоквалифицированных должностях в строительном и аграрном секторах (в последнем занято особенно много мексиканцев). В Америке также появилось большое количество домработниц и нянь, не говорящих по-английски, и ресторанов национальной кухни, где, как правило, работают иностранцы. Сложность ситуации обусловлена тем, что нелегальные иммигранты «крадут» рабочие места у коренного населения и создают целый спектр проблем в области здравоохранения, образования, правоохранительной деятельности.
Как отмечают эксперты, сегодня вопрос о нелегальных иммигрантах очень сильно политизирован, причем ни одна политическая сила на данный момент не в состоянии предложить комплексное и эффективное решение этой проблемы. Его дальнейшее затягивание будет только увеличивать расходы штатов и графств, которые, в конечном итоге, ложатся на плечи рядовых налогоплательщиков. Помимо этого, население приграничных штатов все чаще поднимает вопрос об обеспечении безопасности и снижении уровня криминализации. И, наконец, американские политики уже превратились в заложников отдельных языковых, национальных и расовых групп, когда очевидные стратегические решения в той или иной сфере не принимаются из-за опасения не угодить этим силам и, в результате, проиграть очередные выборы. Это означает, что внутри США зреет конфликт такой силы, последствия которого трудно даже представить (см.: (Нелегальная иммиграция в США, 2010. С. 18-19)).
И все же администрация Б. Обамы инициировала изменения в иммиграционном законодательстве, предложив легализовать нелегалов, в подавляющем большинстве латиноамериканцев. Ведь избиратели - выходцы из стран Латинской Америки - сыграли важную роль в победе Обамы на президентских выборах. Чтобы получить заветную «гринкарту», т. е. вид на постоянное жительство, а потом и гражданство США, иммигранты должны овладеть английским языком, задним числом заплатить налоги и выучить азы американского обществоведения. Сенат одобрил реформу, но
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 1
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 1
республиканцы из Палаты представителей Конгресса, располагающие там большинством, пока отказались это сделать, заявив о желании разработать свой собственный вариант иммиграционной реформы (см.: (Euronews, 2013).
В научном сообществе проблема мигрантов оценивается по-разному. При имеющихся нюансах в подходах публикации можно условно разделить на две группы. В качестве концептуальной иллюстрации первой группы работ вполне подойдет переведенная на русский язык книга «Глобальные трансформации: политика, экономика, культура» (см.: (Хелд, Гольдблатт, Макгрю, Перратон, 2004)). Ее авторы оценивают иммиграцию скорее как положительное, чем отрицательное явление для Запада. По их мнению, если бы не было крупномасштабной миграции, европейские страны в 50-60-е гг. испытали бы очень серьезные проблемы на рынке труда. Устойчивый экономический рост стал возможен, в том числе и благодаря низкооплачиваемым мигрантам, попадавшим в низшие слои населения. Те же неприхотливые переселенцы вынесли на себе основную тяжесть реструктуризации экономики западных стран в 80-е гг. Платой за это стало формирование многонациональных государств со значительной прослойкой населения неевропейского происхождения. В итоге прежняя суверенность, самостоятельность национальных государств в принятии решений должны были подвергнуться существенному пересмотру с учетом изменений в национальном составе населения. Поэтому в XXI в. требуются иные определения понятий гражданства и национальной идентичности. Но какими именно будут эти новые формулы и к чему они приведут, «пока еще совершенно неясно», - резонно полагают британские специалисты (см.: (Хелд, Гольдблатт, Макгрю, Перратон, 2004. С. 385)).
Похоже, отмеченная выше неопределенность в значительной мере связана с тем, что вопреки ожиданиям и надежде на действенность мультикультурной модели интеграции иммигранты, принося с собой собственные идеалы, религии и верования, обнаружили склонность к тому, чтобы замыкаться в собственной среде. Например, мусульманские диаспоры, обосновавшиеся в Европе, продолжают сохранять свои культурные традиции и в значительно меньшей степени усваивают чужие, т. е. раздельно проживают в одном социуме. Следствием этого процесса становится фрагментация западноевропейского общества. Существует реальная опасность появления в Западной Европе параллельного «мусульманского» общества со своей субкультурой. Неслучайно в 2010 г. ведущие европейские политики (А. Меркель, Н. Саркози, Д. Кэмерон) признали, что политика муль-тикультурализма потерпела крах.
Взрывы в Мадриде в 2004 г. и в Лондоне в 2005 г., массовые беспорядки во Франции в 2005 и 2006 гг. заставили правительства западноевропейских стран задуматься о необходимости изменения политики в отношении иммигрантов. Поскольку участниками этих событий стали лица иммигрантского происхождения, родившиеся и выросшие в Европе, возникла проблема разработки мер для их интеграции в европейское обществе. Однако пока удачные практические решения этого вопроса отсутствуют, и в предложениях правительств речь идет лишь об ограничении притока новых иммигрантов. Властям важно продемонстрировать активность и снизить недовольство граждан своими неэффективными действиями.
Существующие сегодня в европейских странах отношения между коренным населением и прибывшими показывают, что призывы в равной мере любить и ценить все культуры, не задумываясь о том, какие из них прогрессивны, а какие унаследованы от дремучего прошлого, приводят к негативным последствиям. Идея мультикультурализма без такого критерия оценки превращается в полный абсурд. В результате среди европейцев растут антииммигрантские настроения. А у иммигрантов, в конечном счете, все заканчивается ненавистью к другим культурам, причем эта ненависть проявляется в первую очередь у представителей тех культур, которые не стремятся к прогрессу. То есть, если человек знает, что ему не светит лучшее будущее, он естественным образом начинает ненавидеть всех, кто движется в том направлении.
При этом нельзя не обратить внимания на характерную позицию двойных стандартов, ставшую нормой в современной Европе. Редко кто отважится стать на защиту европейских ценностей и традиций, осудить иммигрантов (в первую очередь мусульман) за их экстремистские высказывания («мы выдавим белых из Европы») и некорректное поведение. По сути дела, такая «политкорректность» на практике оборачивается попустительством и обостряет и без того непростую ситуацию, существенно затрудняя поиски варианта либерального решения проблемы.
В качестве концептуальной иллюстрации второй группы работ обратимся к нашумевшей книге «Смерть Запада» известного американского политика П.Дж. Бьюкенена, бывшего советника президентов США Р. Никсона и Р. Рейгана, который сам был кандидатом в президенты от Республи-
канской партии на выборах 1992 и 1996 гг. (см.: (Бьюкенен, 2003)). Он иначе трактует рассматриваемую тему и рисует мрачную картину гибели иудео-христианской цивилизации под напором огромных масс переселенцев из развивающихся стран. Из-за протекающих здесь процессов депопуляции выходцы из зоны «отсталости» могут превратиться в этническое большинство, что позволит мирным путем колонизировать бывшие метрополии и тем самым положить конец здешней развитой цивилизации. По его мнению, правящие элиты, в первую очередь стран Западной Европы, явно проглядели эту опасность и теперь им сложно выправлять ситуацию, учитывая крайне низкий показатель рождаемости.
Бьюкенен приходит к выводу, что причинами сокращения коренного населения западных стран стали распад традиционной семьи и переход к модели семьи и гендерным отношениям, характерным для постиндустриального общества, сопровождающимся низкими и поздними брачностью и рождаемостью, большим числом внебрачных рождений и неполных семей. Свою роль сыграл устойчивый спрос на труд женщин с непосредственным их включением в систему рыночных отношений. Став материально независимой, женщина одновременно получила свободу выбора: у нее появилась возможность решать, иметь или не иметь мужа и семью, обзаводиться детьми или же делать карьеру и «жить в свое удовольствие».
По данным автора, смертность среди коренного населения уже превышает рождаемость в 16 европейских странах, в том числе в Бельгии, Болгарии, Венгрии, Германии, Дании, Испании, Латвии, Литве, Португалии, России, Румынии, Словакии, Словении, Хорватии, Чехии, Эстонии (см.: (Бьюкенен, 2003. С. 22-27)). Возникшие в Европе существенные диспропорции в показателях естественного движения населения приводят к тому, что все более тонкой становится прослойка лиц трудоспособного возраста. К 2050 г. соотношение между работающими и лицами пенсионного возраста может упасть с необходимых 5 к 1 до критических 2 к 1. Во весь рост встанет острейшая социальная проблема: кто будет кормить пожилых людей. Чтобы не допустить подобной ситуации и восполнить естественную убыль населения, Европе пришлось бы принять более 1 млрд иммигрантов. В этом случае она превратится в континент Третьего мира, утверждает Бьюкенен (см.: (Бьюкенен, 2003. С. 48)). В США ситуация, где показатели воспроизводства белого населения близки к норме, лучше европейской. Но здесь опасности нарастают по другим причинам. Главной из них является нелегальная иммиграция через американо-мексиканскую границу. На Юге и Западе США испанский язык по сути дела превратился во второй государственный, а в Калифорнии впервые с момента образования штата белые оказались в меньшинстве. По мнению Бьюкенена, регион ожидает испанизация (см.: (Бьюкенен, 2003. С. 191-192)).
Чтобы оттянуть роковую развязку, сделать процесс массовой миграции менее болезненным и взрывоопасным, Бьюкенен рекомендует укрепить границы и суверенитет европейских государств, не ломать границы внутри ЕС, жестко контролировать и ограничивать количество иммигрантов, повысить рождаемость. Важная роль отводится возрождению христианской веры, морали и семьи. В США - жесткое квотирование, обязательная ассимиляция иммигрантов, недопущение обучения детей иммигрантов на родных языках, возрождение многодетной семьи.
Кто прав? Какой путь будет избран для выхода из столь сложной ситуации? Время покажет.
Итак, начавшийся в 90-е гг. прошлого века переход стран Запада на стадию постиндустриального общества привел к широкому использованию современных технологий, ощутимому росту эффективности производства, открыл новые возможности решать экономические, социальные и иные проблемы.
В то же время продвижение вперед в области науки и материального производства не привело к решению социальных проблем и не дало достойных ответов на вызовы XXI столетия. Тяжелая демографическая ситуация и кризис идентичности - тому подтверждение.
ЛИТЕРАТУРА
Бьюкенен П.Дж. (2003). Смерть Запада. М.:АСТ; СПб: Terra Fantastica.
ДавидсонА.Б. (2006). Ключевая проблема XXI столетия: последствия распада империй // Новая и новейшая история, № 2.
Добаев И.П. (2008). Исламизация Европы: миф или реальная угроза? // Мировая экономика и международные отношения, № 4.
Иммиграция в США // Доступно на:www.ru.wikipedia.org/wiki/Иммиграция_в_США.
Коробков А.(2008). США - страна иммигрантов //Полит.ру, 30 ноября. Доступно на: http:// polit.ru/article/2008/11/30/demoscope351/.
TERRA ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 1
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2014 Том 12 № 1
Наш мир (2009), 22 апреля.
Нелегальная иммиграция в США (2010). Нью-Йорк.
Понамарева А. (2007). Мусульмане Европы: прогрессирующий фактор страха // Индекс безопасности, № 3.
Россия и мир в 2020 году (2005). М.
Euronews (2013). Archive 11-07-2013 // Доступно на: http://ru.euronews.com/2013/07/11.
Хелд Д., Гольдблатт Д., Макгрю Э., Перратон Д. (2004). Глобальные трансформации: политика, экономика, культура. М.
Цапенко И. (2007). Движущие силы международной миграции населения // Мировая экономика и международные отношения, № 3.
REFERENCES
Davidson A.B. (2006). Key problem of the XXI century: последствия распада империй. The New and the Newest History [Novaya i noveishaya istoriya], no. 2. (In Russian.)
Dobaev I.P. (2008). Islamization of Europe: a myth or are a threat? World Economy and International Relations, no. 4. (In Russian.)
Immigration in USA. Available at: www.ru.wikipedia.org/wiki/Иммиграция_в_США. (In Russian.)
KorobkovА. (2008). USA - the country of immigrants, November 30. Available at: http://polit.ru/ article/2008/11/30/demoscope351/ (In Russian.)
Our World [Nash mir] (2009), April 22. (In Russian.)
Illegal immigration in the USA (2010). New York. (In Russian.)
Ponamareva А. (2007). European Muslims: progressive fear factor. Security Index, no. 3. (In Russian.)
Russia and world in 2020 (2005). Moscow. (In Russian.)
Euronews (2013). Archive 11-07-2013. Available at: http://ru.euronews.com/2013/07/11. (In Russian.)
Tsapenko I. (2007). Moving forces of international migration of population. World Economy and International Relations, no. 3. (In Russian.)
Buchanan P.J. (2002). The Death of the West. New York: St. Martin's Press.
Held D., Goldblatt D., McGrew A. and Perraton J. (1999). Global Transformations: Politics, Economics, and Culture. Stanford University Press, 540 p.
