CC BY
27Pigarev E. M. Otchet o razvedkakh v Kharabalinskom raione Astrakhanskoi oblasti v 2001 godu. Arkhiv AGOIAMZ, NV14565. 78 p. (in Russian).
Pigarev E. M. Bronzovye figurki cheloveka s Selitrennogo gorodishcha. Rusian archeology. 2011. №2. P. 161-162. (in Russian).
Poluboiarinova M. D. Russkie liudi v Zolotoi Orde. M.: Nauka, 1978.136 p. (in Russian).
Puteshestviia v vostochnye strany Piano Karpini i Gil'oma de Rubruka. Almaty, 1993. 248 p. (in Russian).
Fedorov-Davydov G. A. Bronzovye figurki cheloveka iz srednevekovykh pamiatnikov Povolzh'ia. Novoe v sovetskoi arkheologii. M, 1965. P. 275-277. (in Russian).
Fedorov-Davydov G. A. Zolotoordynskie goroda Povolzh'ia. M., 1994. 232 p. (in Russian).
Fedorov-Davydov G. A. Religiia i verovaniia v gorodakh Zolotoi Ordy. Istoricheskaia arkheologiia. M., 1998. P. 28-39. (in Russian).
Iurchenko A. G. Elita Mongol'skoi imperii: vremiaprazdnikov, vremia kaznei. SPb.: Evraziia, 2013. 432 p. (in Russian).
Д. В. Шевченко
Институт МежАунаролного образования Хэйхэского университета, г. Хэйхэ (Китайская Наролная Республика)
ПРОБЛЕМА ИДЕНТИФИКАЦИИ ЗООМОРФНОГО ОБРАЗА В РЕЛЬЕФЕ ЦЕРКВИ СВЯТОГО ФЕОДОРА АНАКОПИЙСКОЙ КРЕПОСТИ (АБХАЗИЯ)5
Семантика раннехристианских образов представляет собой синкретический социокультурный феномен, состоящий из напластований различных мифологических паттернов и отдельных универсальных символов. Символический язык христианского искусства был способен транслировать основные идеи вероучения таким образом, что даже неграмотные адепты могли понимать их суть. Однако с течением времени этот язык стал частично забываться и превратился из символического кода в шифр. Данная работа посвящена проблеме идентификации образа зверя в рельефе храма Святого Феод opa в Анакопийской крепости (Абхазия). Принимая во внимание многочисленные детали изображения, можно предположить, что изначальная и общепринятая в научной литературе идентификация зверя в качестве льва является весьма спорной. Многие элементы в композиции, такие как лапы, форма ушей и глаз, линия груди и копыта указывают на образ кабана. Изображение животного расположено между двумя солярными символами, и учитывая иконографические, стилистические и мифологические аналогии, относящиеся, в том числе, к дохристианским культам, автор предпринимает попытку раскрыть общий смысл композиции.
5 Автор выражает благодарность Ольге Куртулмуш и Мехмеду Кесеси (Аванос, Турция).
Ключевые слова: христианство, христианское искусство, Анакопийская крепость, Абхазия, Новый Афон, Каппадокия, храм Святого Феодора, семантический анализ, солярные знаки, образ кабана, образ льва.
D. V. Shevchenko
Institute of the International Education of Heihe University, Heihe (People's Republic of ChinaJ
THE IDENTIFICATION PROBLEM OF THE ANIMAL IMAGE IN THE RELIEF OF THE CHURCH OF SAINT THEODORE IN ANACOPIA FORTRESS (ABKHAZIA)
The semantics of early Christian images is the syncretic sociocultural phenomenon, consisting of the different mythological patterns and universal symbols. The symbolic language of the Christian art was able to transmit the doctrinal ideas in such a way that even illiterate adepts could understand their essence. However, over time, this language was partially forgotten and turned from a symbolic code into a cipher. This paper is devoted to the identification problem of the zoomorphic image in the relief of the church St. Feodor in Anakopia Fortress (Abkhazia). Taking into account the different details of the image, it can be supposed that the initial and common identification of the animal as the lion in the scientific literature is quite disputable. Many details of the image such as paws, form of ears and eyes, line of breastbone and forked hooves point to a boar (wild pig). The animal image is located between two solar symbols and considering the iconographical, stylistic and mythological analogies referring to the pre-Christian cults, author attempts to reveal the general meaning of the whole composition.
Key words: Christianity, Christian art, Anacopia fortress, Abkhazia, New Athos, Cappadocia, the Church of Saint Theodore, semantic analysis, solar signs, boar image, the image of a lion.
накопийская крепость является уникальным фортификационным сооружени-
ем византийской инженерной мысли. Цитадель построена на Иверской горе
в окрестностях Нового Афона (рис. 1). Уже в VII веке она стала мощным форпостом Западноабхазского княжества. В 736-737 гг. крепость была подвергнута осаде со стороны арабского войска под командованием Мервана-ибн-Мухаммеда, однако из-за эпидемии дизентерии арабы вынуждены были отступить [ШапктвЫр, 1994:172].
В северной части цитадели, в самой высокой точке Иверской горы, находятся руины храма Святого Феодора. Церковь представляет собой небольшую однонефную базилику с единственной апсидой. Храм носит следы перестройки и реставрации; изначально он был построен из плохо обработанного известняка местного происхождения, а в последующем реконструирован с использованием известковых облицовочных плит.
Рис. 1. Окрестности Нового Афона и Анакопийская крепость
Руины церкви привлекали внимание многих исследователей. Одним из первых произвел осмотр памятника академик В. В. Латышев [Латышев, 1911: 169-198]. На основе эпиграфического анализа надписей, сохранившихся на плитах, Латышев смог установить время перестройки и реставрации храма. Так, надписи свидетельствуют об освящении храма Святого Феодора после реконструкции в XI в.
Рис. 2. Анакопия (укрепленная часть городища). По материалам раскопок 1957-1958 гг. Абхазского Института языка, литературы и истории
Вторая линия обороны;
Ворота 11. Дополнительная стена у ворот. 12.Воротная башня 1. 13.Воротная башня 2. 14-Воротная башня 3.15. Воротная башня 4. 1б.Воротная башня 5. 17.Воротная башня 6. 18.Воротная башня 7. 19.Монастырская дорога на вершину
Цитадель:
1.Храм Святого Феодора
2.Во сточная башня 3,Западная башня
4. Цистерна
5.Монастырские постройки:
6. Выработки камня
7. Известковая печь
8. Древний храм
9. Шурфы и раскопы
В 1925 г. Анакопийская крепость и церковь Святого Феодора были обследованы профессором А. С. Башкировым. «На основании форм плана и деталей конструкции» Башкиров отнес самые древние части базилики ко времени ранее VIII в. [Башкиров, 1926: 55].
В 1957-1958 гг. в Анакопийской крепости проводились археологические раскопки под руководством М.М. Трапша [Трапш, 1959: 121-158]. Была составлена общая пла-ниграфия памятника (рис. 2).
Особый интерес у исследователей вызвали рельефные изображения. В конце XIX в. монахи Новоафонского монастыря собрали в окрестностях храма части древних плит и создали из них подобие иконостаса. В общей сложности в стену церкви было вмонтировано около восьмидесяти фрагментов каменных рельефов [Агумаа, Белецкий, Виноградов, Ендольцева, Бгажба, 2011: 89]. (рис. 3).
Рис. 3. Алтарь с фрагментами рельефных композиций. Церковь Святого Феодора
(фото автора)
Одним из самых загадочных и спорных изображений, на наш взгляд, является изображение животного, расположенное между двумя розетками (рис. 4). Впервые данный рельеф был описан Латышевым и трактован им как изображение льва, «а по сторонам в кругах по вращающемуся солнцу, в виде трех пальмовых листьев, закрываю-
щихся к центру» [цит. по Башкиров, 1926: 57]. Однако Латышев не стал рассматривать рельеф с точки зрения семантики и ограничился лишь общим описанием. Более детальный анализ данного рельефного изображения приводится в работе «Искусство Абхазского царства VIII-XI веков». Авторы дают следующее описание: «Изображение льва располагается на гладкой поверхности плиты между архивольтом и рамкой. Зверь показан схематично в профиль, пасть полуоткрыта. Его грива условно передана короткими параллельными штрихами. Видны все четыре полусогнутые лапы и довольно длинный хвост, загибающийся на спину животного. Симметрично по обе стороны ото льва помещены две розетки круглой формы с полукруглыми, находящими друг на друга, лопастями внутри каждой из них, интерпретируемые некоторыми исследователями как древние солярные символы» [Агумаа, Белецкий, Виноградов, Ендольцева, Бгажба, 2011: 118]. Кроме того, в той же работе рассматривается символическое значение образа льва в разных культурах. Так, в древнем Египте лев был связан с солярной символикой, обозначая восход и охраняя ворота бога солнца. У шумеров, иудеев и хананеев на территории Палестины лев являлся символом безопасности сакрального пространства. Изображения львов охраняли входы в храмы, дома, священные дороги, церемониальные залы. То же значение прослеживается в культуре хеттов. В римской и раннехристианской культурах голова льва с кольцом в носу символизировала дверь между физическим миром и потусторонним. [Агумаа, Белецкий, Виноградов, Ендольцева, Бгажба, 2011:109-111]. Также в раннехристианской культуре лев был символически связан с воскрешением. Согласно одной из легенд, львята рождаются мертвыми, а через три дня воскрешаются своим отцом [Рошаль, 2005: 873]. Итак, образ льва в культурах Древнего Востока, Египта и Рима имел отношение к солярной и охранительной символике, а у некоторых ранних христиан еще и ассоциировался с воскрешением.
Рис. 4. Рельеф. Зооморфный образ и солярные знаки. Церковь Святого Феодора
(фото автора)
Исследователи церкви Святого Феодора Анакопийской крепости проделали колоссальную работу, значительно пополнив сведения об уникальном средневековом христианском памятнике. В то же время следует отметить две проблемы, которые не до конца разрешены. Первое — проблема идентификации животного, чье изображение находится между двумя солярными символами. И второе — общий семантический анализ рельефной композиции — раскрытие его символического смысла. Этим проблемам и посвящена данная статья.
Однозначное соотнесение изображения животного со львом, на наш взгляд, является весьма спорным. Скорее всего, многие авторы отталкивались от того, что изображение льва в христианской средневековой традиции являлось каноническим, приводя при этом многочисленные иконографические аналогии. Соответственно, идея о том, что здесь может быть изображено другое животное, выглядела противоестественно. Однако история христианского искусства знает удивительные примеры использования неканонических образов. Так, в Палермо в росписи потолка Палатин-ской капеллы XII в. присутствует сцена борьбы хищника, напоминающего барсука, со змеей. Причем прямые стилистические аналогии этого изображения мы встречаем среди произведений искусства «звериного стиля» в Западной Сибири и на Алтае [Штейн, 1966: 259-266].
В рельефе церкви Святого Феодора присутствует целый ряд элементов, ставящих под сомнение устоявшуюся трактовку, согласно которой мы видим изображение льва. Первое, что бросается в глаза — это задние лапы с прорисованными копытами. Второе — низко опущенная, сильноизогнутая линия грудины. Третье — миндалевидные глаза. Четвертое — заостренные треугольные уши. И пятое — короткие косые линии на шее, больше напоминающие не условно обозначенную гриву, а реалистично изображенную щетину. Все эти признаки в совокупности формируют образ другого животного, а именно кабана.
Как уже говорилось, слева и справа от зверя изображены два знака, интерпретируемые как солярные символы. Можно выделить как иконографические, так и стилистические аналогии. В качестве иконографических аналогий выступают многочисленные изображения парных солярных символов в росписях христианских скальных храмов в Каппадокии близ селения Гёреме (Турция). Солярные символы, как правило, изображены слева и справа от креста, причем часто они расположены на разном уровне относительно друг друга, либо один знак в паре больше другого (рис. 5). Однако традиция использования подобных изображений в византийском искусстве гораздо шире и представлена не только в настенных росписях, но и в предметах культового назначения — крестах-реликвариях. Уникальная «сирийская коллекция» известных меценатов второй половины XIX — начала XX в. Богдана Ивановича и Варвары Николаевны Ха-ненко состоит из 96 различных византийских крестов, датируемых IX-XII вв. [Пескова, Строкова, 2012: 25]. Особого внимания заслуживают два нательных креста с образом Святого Стефана (рис. 6). В обоих случаях на боковых концах креста имеются выгравированные на разном уровне солярные символы. Следует отметить, что Святой Стефан был первым христианским мучеником [Morrow, 2007: 34], а день его памяти в католической традиции выпадает на 26 декабря, то есть на следующий день после рождества Христова [Нисский, 1872: 105].
Рис. 5. «Крест-дерево» и солярные символы. Роспись на неоштукатуренной стене. Церковь Вседержителя. 11 в. Goreme Open Air Museum. Турция. Каппадокия (фото автора)
На наш взгляд, иконографическая традиция использования двойных солярных символов является закономерной и иллюстрирует очень древние, дохристианские представления о цикличности бытия. Можно допустить, что парные солярные символы, а также солярные символы, отличающиеся по размеру или находящиеся на разном уровне относительно друг друга, отображают дни солнцестояний и равноденствий, и выражают онтологическую идею борьбы света и тьмы и перехода из одного состояния в другое.
Среди стилистических аналогий солярных символов в рельефе церкви Святого Фео-дора следует отметить украшения конской упряжи из второго Башадырского кургана на Алтае [Руденко, 1952:143]. Фигура состоит из двух частей: розетки с тремя внутренними сегментами и тела в виде «запятой».
Принимая во внимание иконографические и стилистические аналогии, а также допуская, что на рельефе изображен именно кабан, можно перейти к общему семантическому анализу всей композиции. На первый взгляд, изображение кабана в христианском храме выглядит противоестественным. Образ кабана во многих культурах сопряжен с насилием, жестокостью и темной стороной мира. Кабан выступает в качестве зла, находящегося в состоянии постоянной борьбы с силами добра и света. Так, в египетской мифологии Сет, приняв облик черной свиньи [Budge, 1909: 24], вырвал глаз Гору. В шумерском мифе муж богини Баалат Гебал превратился в черного кабана и убил возлюбленного своей жены Таммуза. В античной традиции кабан, послан-
ный Аресом (Марсом), по другой версии сам Apec, превратившийся в кабана, убивает Адониса — бога плодородия и умирающей и воскресающей природы [MacKenzie, 1915: 87]. Культ Адониса получил значительное распространение в дохристианский период среди иудеев. Подтверждением тому служило изображение кабана в честь этого божества на воротах Иерусалима. Праздник воскрешения Адониса выпадал на 25 марта, а жрецы приветствовали собравшихся на службу словами: «Бог воскрес» [Hall, 1928: 77]. Аналогичный сюжет мы встречаем в жизнеописании фригийского Аттиса, который также был убит кабаном [Бадак, Войнич, Волчек, Воротникова, Глобус, Кишкин, Конев, Кочеткова, Кудряшов, Нехай, Островцев, Ревяко, Рябцев, Трус, Трушко, Харев-ский, Шайбак, 1999: 499].
Все вышеупомянутые боги имели отношение к древнему культу солнца и плодородия. Таммуз, Адонис и Аттис через три дня после убийства кабаном воскресли и, таким образом, попрали смерть. По сути, эти мифологические сюжеты символическим языком повествовали о таких астрономических явлениях, как дни солнцестояний и равноденствий, а также отражали универсальную концепцию цикличности природы — от умирания к воскрешению и обратно.
Закономерно, что древние культы плодородия оказали огромное влияние на формирование христианской культуры. Они вошли в новую религию и наложили отпечаток на образ Иисуса. Если мы допустим, что на рельефе храма Святого Феодора между двумя солярными символами изображен именно кабан, а не лев, то смысловое значение всей композиции приобретет конкретный смысл. В таком контексте символический код отображает дни солнцестояний и равноденствий и повторяемость сезонных природных процессов как вечную борьбу двух основ мира — света и тьмы, добра и зла, жизни и смерти.
Опираясь на проведенный анализ, следует сделать ряд предположений. Первое. Соотнесение изображения животного со львом представляется очень спорным, так как в композиции присутствуют детали, не свойственные для образа льва. Лапы, глаза, уши, линия грудины, раздвоенные копыта характерны для кабана. Второе. Изображение парных солярных знаков в одной композиции имеет ряд аналогий, например, в росписях христианских скальных храмов в Каппадокии, а также в византийских нательных крестах. Подобные изображения, учитывая их общие иконографические особенности, по нашему мнению, символически отображают дни солнцестояний и равноденствий как важнейшие реперы сакрального пространства. Образ кабана относится к древним дохристианским культам и сопряжен с убийством солярных божеств, а также божеств плодородия, отвечающих за цикличность природных процессов. Таким образом, можно допустить, что вся композиция носит синкретический характер и выражает древнейшую онтологическую идею умирания и воскрешения, которая в рамках христианства лишь приобретает дополнительные мифологические напластования, но по сути своей остается неизменной.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Агумаа А. С., Белецкий Д. В., Виноградов А. Ю., Ендольцева Е. Ю., Бгажба О. X. Искусство Абхазского царства VIII-XI веков. Христианские памятники Анакопийской крепости. СПб. : Изд-во РХГА, 2011. 272 с.
Бадак А. Н., Войнич И. Е., Волчек H. М., Воротникова О. А., Глобус А., Кишкин А. С., Конев Е. Ф., Кочеткова П. В., Кудряшов В. Е., Нехай Д. М., Островцев А. А., Ревяко Т. И.,
Рябцев Г. И., Трус Н. В., Трушко А. И., Харевский С. А., Шайбак М. Всемирная история: У истоков цивилизации. Бронзовый век. Мн.: Харвест; М.: ACT, 1999. 864 с.
Башкиров А. С. Археологические изыскания в Абхазии летом 1925 г. // Известия АбНО. Сухум, 1926. Вып. IV. С. 1-59.
Латышев В. В. К истории христианства на Кавказе. Греческие надписи из Ново-Афонского монастыря // Сборник археологических статей, поднесенных графу А. А. Бо-бринскому. СПб., 1911. С. 169-198.
Пескова А. А., Строкова Л. В. Христианские древности Византии в «сирийской коллекции» Б. И. и В. Н. Ханенко. СПб.; Киев, 2012. 225 с.
Рошаль В.М. Энциклопедия символов. М.: ACT; СПб.: Сова, 2005.1007 с.
Руденко С. И. Горноалтайские находки и скифы. М.: Ленинград, 1952. 266 с.
Творение Святого Нисского. М., 1872. 524 с.
Трапш М.М. Археологические раскопки в Анакопии в 1957-1958 гг. // Труды АБИЯ-ЛИ. Сухуми, 1959. Т. 30. С. 121-158.
Штейн В. Ф. Золотые сибирские пластины с изображением «кабана», обвитого змеей // Сибирский археологический сборник. Новосибирск, 1966. С. 259-266.
Khalid Yahya Blankinship. The End of the Jihad State. The Reign of Hisham IbnAbd Al-Malik and the Collapse of the Umayyads. State University of New York, 1994. 403 p. (на англ. яз.)
E. A. Wallis Budge. Osiris and Egyptian Resurrection. London. New-York, 1909. 462 p. (на англ. яз.)
Manly P. Hall. The Secret Teaching of all Ages. An Encyclopedic Outline of Masonic, Hermetic, Qabbalistic and Rosicrucian Symbolical Philosophy. Being an Interpretation of the Secret Teachings concealed within the Rituals, Allegories, and Mysteries of all Ages. San Francisco, 1928. 597 p. (на англ. яз.)
Donald A. Mackenzie. Myths of Babylonia and Assyria. London : Gresham Publishing Company, 1915. 663 p. (на англ. яз.)
Kara Ann Morrow. "Ears and Eyes and Mouth and Heart... His Soul and His Senses": The Visual St. Stephen Narrative as the Essence of Ecclesiastical Authority. Florida State University, 2007. 245 p. (на англ. яз.)
REFERENCES
Agumaa A. S., Beletskii D. V., Vinogradov A. Iu., Endol'tseva E. Iu., Bgazhba O. Kh. Iskusstvo Abkhazskogo tsarstva VIII-XI vekov. Khristianskie pamiatniki Anakopiiskoi kreposti. SPb.: Izd-vo RKhGA, 2011. 272 s.
Badak A.N., Voinich I.E., Volchek N.M., Vorotnikova O. A., Globus A., Kishkin A.S., Konev E. F., Kochetkova P. V., Kudriashov V. E., Nekhai D. M., Ostrovtsev A. A., Reviako Т. I., Riabtsev G. I., Trus N. V., Trushko A. I., Kharevskii S. A., Shaibak M. Vsemirnaia istoriia: U istokov tsivilizatsii. Bronzovyi vek. Mn.; Mn.: Kharvest; M.: AST, 1999. 864 s.
Bashkirov A.S. Arkheologicheskie izyskaniia v Abkhazii letom 1925 g. Izvestiia AbNO. Sukhum, 1926. Vyp. IV. S. 1-59.
Latyshev V. V. К istorii khristianstva na Kavkaze. Grecheskie nadpisi iz Novo-Afonskogo monastyria. Sbornik arkheologicheskikh statei, podnesennykh grafu A. A. Bobrinskomu. SPb., 1911. S. 169-198.
Peskova A. A., Strokova L. V. Khristianskie drevnosti Vizantii v "siriiskoi kollektsii" В. I. i V.N. Khanenko. Spb., Kiev, 2012. 225 s.
Roshal' V.M. Entsiklopediia simvolov. М.: AST ; Spb.: Sova, 2005. 1007 s. Rudenko S. I. Gornoaltaiskie nakhodki i skify. M., 1952. 266 s. Tvorenie Sviatogo Nisskogo. M., 1872. 524 s.
Trapsh M.M. Arkheologicheskie raskopki v Anakopii v 1957-1958 gg. Trudy ABIIaLI. Sukhumi, 1959. T. 30. S. 121-158.
Shtein V. E Zolotye sibirskie plastiny s izobrazheniem "kabana", obvitogo zmeei. Sibirskii arkheologicheskii sbornik. Novosibirsk, 1966. S. 259-266.
