CC BY
80
УДК 811
А. А. Гурьева
кандидат филологических наук, доцент кафедры корееведения, СПбГУ; e-ma¡L: nastyagur@hotmaiL.com
ПРОБЛЕМА БУКВАЛЬНОГО ПЕРЕВОДА В КОНТЕКСТЕ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ (при обучении корейскому языку на начальном уровне)1
Статья касается такой актуальной для формирования корееведческой компетенции области, как различия в картинах мира носителей русского и корейского языков. Примеры, которые, не являясь очевидными, могут стать причиной серьезного непонимания между собеседниками, анализируются в статье в контексте проблемы буквального перевода. Уместность различных вариантов перевода в зависимости от коммуникативной ситуации, связь примеров с особенностями корейской культуры, в частности деловой культуры, являются основным объектом рассмотрения.
Ключевые слова: межкультурная коммуникация; преподавание корейского языка на начальном уровне; буквальный перевод; разница лингвокультур; корейская языковая картина мира, деловая коммуникация.
A. A. Guryeva
Ph.D., Associate professor of Department of PhiLoLogy of South-East Asia and Korea, Saint Petersburg University; e-maiL: nastyagur@hotmaiL.com
PROBLEM OF LITERAL TRANSLATION IN THE CONTEXT OF INTERCULTURAL COMMUNICATION (when teaching basic level of Korean)
This paper deaLs with a sphere, which may be considered as one of the principLe ones in terms of forming a Korean studies speciaList competence, i.e. a difference between the mentaL pictures of the worLd of representatives of Korean and Russian cuLtures. The exampLes, which are not obvious and which, at the same time, potentiaLLy may cause a serious misunderstanding between the counterparts, wiLL be anaLyzed in the context of the 'LiteraL transLation' probLem. Adequacy of different transLation variants depending on a communicative situation as weLL as reLation of the exampLes with specifics of Korean cuLture, incLuding business cuLture, are the main objects of examination in the body of the paper.
Key words: intercuLturaL communication; teaching basic LeveL of Korean Language; LiteraL transLation; LinguocuLturaL difference; Korean Language mentaL picture of the worLd; business communication.
1 Данная работа подготовлена при поддержке Академии Корееведения, Республика Корея в2013 году (AKS-2010-CAA-2101).
Различия в картинах мира носителей русского и корейского языков представляют собой один из барьеров при общении представителей двух культур. Таким образом, помимо овладения грамматическим строем корейского языка и существенным лексическим запасом, принципиально важным элементом компетенции специалиста, призванного способствовать успеху коммуникации, является знание этих особенностей и умение учитывать их в различных ситуациях. В монографии «Текст как явление культуры» отмечено: «Первое место среди национально-специфических компонентов занимает язык. Язык в первую очередь способствует тому, что культура может быть как средством общения, так и средством разобщения людей» [цит. по: Тер-Минасова 2000, с. 15].
При такой значительной разнице лингвокультур, которая имеет место в случае с корейским и русским языками, возрастает и значимость переводческих ошибок в плане достижения целей межкультурной коммуникации. В связи с этим задача обучения адекватному переводу стоит перед преподавателем любого из аспектов корейского языка, а также при подготовке корееведов-специалистов любого профиля: исследователей, переводчиков (устного или письменного), консультантов и т. п. Данная статья посвящена проблеме буквального перевода на материале корейского языка при преподавании на начальном уровне, а также в связи с особенностями корейского мировосприятия.
Одним из условий адекватного перевода является правильное звучание фразы в переводе на русский / корейский язык и содержание в ней нужных коннотаций. Примеры, использованные в статье, соответствуют уровню сложности корейского языка при изучении на начальном этапе. С одной стороны, они призваны продемонстрировать рассматриваемое явление различий в языковой картине мира носителей двух культур в первый период знакомства с Кореей. Соответственно, они удобны и для демонстрации некорректности или невозможности буквального перевода. С другой стороны, данная подборка включает в себя примеры таких различий, которые могут составлять сложность, поскольку не являются очевидными и «программными», но в то же время могут стать причиной серьезного непонимания между собеседниками. В соответствии с задачей статьи, которая заключается в том, чтобы обратить внимание на определенную разницу лингвокультур и описать наиболее важные для
установления успешной коммуникации случаи, подборка, безусловно, не является исчерпывающей.
В отношении того, что буквальный перевод нежелателен, вряд ли может быть иное мнение. Особенно это касается художественного текста. По этому поводу К. И. Чуковский в своей работе, посвященной искусству перевода, отмечает: «Точная, буквальная, копия того или иного произведения поэзии есть самый неточный, самый лживый из всех переводов» [Чуковский 2011, с. 64]. Сказанное справедливо и для устной коммуникации. Как пишет С. Г. Тер-Минасова, «случаи эквивалентности слов в всем объеме их семантики и реального функционирования в речи, по-видимому, чрезвычайно редки» [Тер-Минасова 2000, с. 51]. Однако вынесенное в название статьи понятие буквального перевода будет употребляться в достаточно широком смысле: перевод, близкий к тексту.
Основная цель статьи - обратить внимание на то, что передача заложенных в тексте значений может быть различной в зависимости от задач перевода, от целевой аудитории и прочих факторов. В каких случаях допустим или даже желателен перевод «близко к тексту»? Какие варианты перевода могут стать «коммуникативной помехой»? Особенно важно рассматривать эти вопросы с учетом того, что корейская культура высококонтекстна (терминология Эдварда Холла). Смысл высказывания в значительной мере выходит за рамки его лексического обрамления, а часто может не совпадать с ним вообще.
Рассмотрим следующий пример. Частотное выражение: -Я
^^ [орёуль кот ката], которое буквально переводится как «пожалуй, это будет трудновато», является распространенным вариантом ответа на вопрос. По сути, оно употребляется вместо отрицательного ответа и эквивалентно слову [пульганынхада] «невозможно», что осознается самими носителями языка (например, по моей просьбе определить значение этого выражения члены руководящего состава одной южнокорейской корпорации дали именно это определение). Такое замещение объясняется культурологически и связано, в частности, с установкой на поддержание «настроения» (7]-^ [кибун]) собеседника. Однако выбор варианта перевода может различаться в зависимости от конкретной ситуации.
Так, в ситуации устных переговоров буквальный перевод («пожалуй, это будет трудно») может ввести российскую сторону в заблуждение
относительно намерений корейской стороны. В ответ на такую реплику наши соотечественники склонны предлагать способы преодоления трудностей и стремятся убедить собеседников в возможности реализации предложения. Особо отрицательное отношение к планируемой непрямой коммуникации В. В. Дементьев относит к национально обусловленным аномалиям общения, связанным с русскими коммуникативными ценностями [Дементьев 2013, с. 265], в первую очередь с выраженной оппозицией официальности-неофициальности [там же, с. 15]. Таким образом, предпочтительно довести до российской стороны реальную позицию собеседников. При этом можно смягчить формулировку такими вводными оборотами, как «Боюсь, что...»; «Увы, но...» или «Вероятнее всего.». Однако, если речь идет о художественном тексте, можно предложить и буквальный перевод, который позволяет передать особенности корейской риторики, снабдив его необходимым комментарием.
Другой пример: корейский речевой этикет предписывает при высказывании своего мнения оформлять фразу модальным суффиксом кет- или употреблять конструкции [-чи аныль-
кка сиптта], -*] [-чи анылькка сэнгаги тыльда],
-(А) г ^ [-(ы)ль кот ката], которые при своем значении предположительности делают фразу менее категоричной и, соответственно, более учтивой. Ср.:
4*1 ^44. [Ирокхе хамён ольчхи
анылькка сэнгаги тымнида]. - «Думаю, так делать было бы неправильно».
При письменном переводе такой осторожный характер высказывания можно сохранить, тем самым передавая особенности корейского стиля общения. Однако, если отражать его при переводе в условиях бизнес-коммуникации, он может стать серьезной коммуникативной помехой, поскольку частое употребление оборотов типа «Вероятно, ...»; «Кажется, ...»; «Думаю, не так ли это......» может создать
впечатление о неуверенности, нерешительности партнера по столу переговоров или отсутствии активного интереса к обсуждаемому вопросу и, следовательно, привести к негативному результату.
В принципе, при переводе таких фраз желательно следует учитывать фоновые знания аудитории, на которую направлен перевод. В случае, если аудитория не знает о названных особенностях культуры
общения, но они могут оказаться полезными в будущем, проинформировать аудиторию следует. Это, в свою очередь, потребует двух вариантов перевода: буквального и того, который соответствует лингво-культуре в русском языке.
Базовые предикативы и их сочетаемость с другими частями речи
Рассмотрим несколько характерных примеров образных выражений, лексически не совпадающих с аналогичными выражениями в русском языке.
[нуни ноптта] - в значении «требовательный»;
^^^ [сонккёги кыпхада] - «взрывной», «раздражительный»
(о характере), «суетливый», «нетерпеливый»;
^^ [маыми чоптта] - «малодушный», «черствый», «мелочный».
Примечательно, что для антонимичной фразы ^н^ [маы-
ми нольтта] «щедрый», «широкой души [человек]» в русском языке существует аналогичное выражение, при этом приведенное выражение в русском языке буквального аналога («[человек] узкой души») не имеет и переводится обычно так, как указано выше. Однако, в зависимости от стилистики высказывания, его можно ввести в текст при помощи отрицания: «не широкой души [он] человек» и т. д. Метафоричность некоторых таких словосочетаний делает их для студентов особенно интересными.
Также, начиная с азов, следует обращать особое внимание студентов на так называемых ложных друзей переводчика. Приведем несколько примеров корейских лексических единиц базового уровня, семантика которых отличается от семантики в русском языке. Выражение [кибуни чотха] - имеет два значения: «настроение хорошее», и «приятно», в то время как словосочетание: ^ [кибуни наппыда] эквивалентно русскому «неприятно», значение же «настроение плохое» передается при помощи отрицания
[кибуни анчжотха]. С учетом значимости понятия кибун в корейском языке особенно важно правильно понять значение словосочетания. В данном случае важно дать адекватный перевод именно в ситуации реальной устной коммуникации, в контексте художественного перевода разница между двумя фразами не столь принципиальна.
На объяснение студентам значимых в изучаемой культуре понятий не стоит жалеть времени. Особенно это касается лексики, которая может рассматриваться как безэквивалентная. Например, при знакомстве с предикативом [ппарыда] «быстрый» можно обсудить одно из ключевых понятий - [нунчхи]. Так, выражение ^44 [нунчхига ппарыда] в словарях часто переводится на русский язык как «догадливый», но, по сути, означает «умеющий верно оценить ситуацию и действовать сообразно ей». Для корейцев это важная черта, на которую обращают внимание, например, при приеме на работу. Лексический ряд можно продолжать: ^4 [нунчхи-рыль пода] «пытаться угадать настроение собеседника»), ^4® [нунчхирыль чхэда] «догадаться, верно оценить ситуацию» и т. п. Эти же примеры могут служить хорошим материалом и для обучения особенностям перевода с русского языка на корейский язык.
Несовпадение базовых разговорных формул может обсуждаться в процессе обучения в связи с различным изучаемым материалом. Так, обсуждая категорию времени в корейском языке, можно обратить внимание на нюансы перевода на таких примерах, как сочетание наречия ^ [чаль] «хорошо» с глаголами в прошедшем времени в разных значениях: значении благодарности ^ [чаль могоссым-
нида] «спасибо [за трапезу]» ^ [пхёнчжирыль
чаль падассымнида] «спасибо [за письмо]»), или одобрения: ^ ^ ^44 «хорошо, что Вы пришли», ^ 51^44 [чаль хэссымнида] «молодец». Однако значение выражения может быть иным, если оно стоит не в прошедшем времени: ^44 [чаль моктта] в настоящем времени значит «любить то или иное блюдо», «предпочитать», ^ 4 ^^44 [чаль моккессымнида] - этикетная фраза, которая не имеет прямого аналога в русском языке. ^ ^^^44 [чаль ссыгессым-нида] - букв. «буду использовать хорошо» (эта фраза употребляется, например, в ответ на врученный подарок). Такие фразы можно истолковать как своего рода благодарность, высказанную заблаговременно. Эти же фразы служат заверением собеседника в том, что его щедрость, его усилия оценены. В связи с этим, наиболее адекватным переводом указанных выражений на русский язык может служить слово «спасибо». Отметим, что корейский вариант слова «спасибо» может также сопровождать эти выражения. Таким образом, для переводчика, обеспечивающего перевод с русского языка, важно сделать
корейскую фразу достаточно вежливой, снабдив ее привычными для корейской стороны дополнительными фразами.
Рассмотрение таких очевидных примеров приучает студентов к соответствующему подходу: во-первых, перепроверять очевидное, думать о возможном несовпадении семантических полей слов и выражений в двух языках, во-вторых, внимательно относиться к нюансам и учитывать культурный «шлейф» переводимого текста, не забывая о том, какую роль он может сыграть в различных коммуникативных ситуациях.
Ошибка в переводе, связанная с несовпадением семантических полей лексических единиц в двух языках, может повлечь за собой недопонимание, затрагивающее сферу человеческих взаимоотношений. Приведем следующий пример: слово ^^^^ [мианхада] букв. «испытывать неловкость», как правило, становится известным студентам на самом начальном этапе изучения языка как одна из разговорных формул. Оно усваивается как вариант просьбы об извинении, в связи с чем обычно переводится как «прости[те]», «извини[те]» и т. п. Однако указанное значение слова позволяет употреблять это слово также в тех случаях, когда говорящий выражает свое отношение к ситуации, и просить прощения неуместно - те случаи, когда в русском языке употребляются слова неудобно, неловко. Ср.:
- [хигым чонхвахэ польккаё] - Может, сейчас позвоним?
- ^ [ёльси номоннынде мианхэсо оттоккхе хэё] - Уже одиннадцатый час, неловко звонить.
Или:
^^^^ ^^ [мианхэсо путхак анхэссоё] - Я не стал об-
ращаться к нему с просьбой, поскольку это неудобно.
Если в первом случае контекст подсказывает значение указанного слова, то во втором неполное представление о возможных вариантах его перевода и ассоциирование его с ситуацией вины может привести к искаженному пониманию, например: «Я не стал обращаться к нему с просьбой, поскольку был виноват перед ним».
Возможна и обратная ситуация при переводе указанных примеров на корейский язык: при буквальном переводе слова «неудобно»
выбор слов с соответствующим значением [пульпхёнхэё]
«неудобный» - искажает смысл исходного высказывания. Семантика настроенности говорящего на субъект высказывания сменяется фокусом на самом говорящем: «Я не стал обращаться к нему с просьбой, поскольку это создавало для меня неудобства». Фраза приобретает значение акцентирования личного дискомфорта, в то время как в оригинале подразумевается опасение проявить невежливость по отношению к третьему лицу.
Категорию вежливости при выборе варианта перевода следует учитывать особо, поскольку, как известно, в корейской культуре этикет является одним из ключевых элементов для установления успешной коммуникации, в том числе межкультурной коммуникации. В связи с этим в задачи переводчика входит не только передача смысла высказывания, но и корректное оформление фразы с учетом требований правил вежливости. Это делает буквальный перевод в большинстве случаев нежелательным.
В качестве примера приведем несколько предложений, по сути, представляющих собой предложения в повелительном наклонении, которые, в соответствии с требованиями этикета, превращены в развернутые фразы-сообщения:
^ ^444 € 4 4^44. [оныль и сорюрыль по-
нэсёя твель кот кассымнида] - букв. Похоже, сегодня Вам будет нужно отправить эти документы.
®3ЛН1 4 4ЛШ #444. [и хэнсае ккок касинын коси
чоссымнида] - букв. Хорошо бы Вам непременно пойти на это мероприятие.
По мнению некоторых зарубежных исследователей, например, М. А. Холлидея, для русского менталитета свойственны достаточно категоричные коммуникативные модели [цит. по: Дементьев 2013, с. 12]. Для корейской речи такая императивность нехарактерна. Эти примеры демонстрируют необходимость корректировать перевод, чтобы он был в достаточной степени учтивым (при переводе на корейский язык) или же чтобы он звучал естественно по-русски (при переводе с корейского языка).
В контексте рассматриваемой проблемы особенно актуально освоение фатических выражений или выражений, необходимость
употребления которых в корейском языке диктуется этикетом. Например, уже на начальном уровне обучения студенты знают слово ^ [чом] - букв. «немного», функциональное назначение которого обычно не совпадает с буквальным значением. Это позволяет рассмотреть функцию слова «чом» и потренировать двусторонний перевод выражений:
# § ^^^ [муль чом чусеё]. - Дайте, пожалуйста, воды (смягчение просьбы).
§ [чонын чом мани апхаё]. - Я себя чувствую
весьма неважно (смягчение фразы, содержащей жалобу).
^^ ^^^ § [чонын сонагыль чом пэвоссоё]. - Я не-
много занималась вокалом (смягчение фразы, содержащей скрытое самовосхваление).
§ [чом кырочхи анаё]. - Да не совсем так (смягчение
несогласия).
По мере развития языковой компетенции можно расширять запас таких выражений, которые в русском языке не звучат. Например:
... [пхирёхасинчжи морыгетччиман] - «Не знаю, пригодится ли Вам [это]», ^^ ... [чагын сонмуричжи-
ман] - «[Мой] подарок скромен, но.» и пр. Соответственно, при переводе на русский язык корейской фразы, содержащей подобные слова или обороты, следует добиваться ее естественности, при переводе на корейский - не забывать о необходимости их употребления. Эти же фразы можно обсуждать со студентами также с точки зрения вариантов перевода, исходя из соответствия ситуации.
В ряде случаев, помимо лексических средств, могут употребляться и грамматические. Так, например, корейский речевой этикет предлагает различные варианты смягчения вопроса, в частности при помощи окончания [-чи(ё)] или параллельных окончаний -^/^7} / (А)^7} [-на / нынга / (ы)нга]. Например:
^^^Ц^? [меирыль падысённаё]. - Вы получили письмо (по электронной почте)?
В большинстве случаев смягчению подлежит и отрицательный ответ, чему служат уступительные конструкции, часто - форма на / (А)^^(^) [-нынде / -(ы)нде(ё)]. В русском же языке эту функцию
выполняют вводные обороты: «боюсь, что.», «вообще-то..», «извините, [но].», «понимаете,.» и пр.
- 4 55.^1^? [понёгыль та хэссоё] - Закончили перевод?
- 44 [ачжик мотхэссоё] - Пока не успел, [извините].
- 4^44, 4 [ачжумони, то кхын саичжы-нын иссысеё] - У вас есть размер побольше?
- [омнындеё] - Нет, [увы].
Приведенные выше примеры демонстрируют также необходимость учитывать при переводе возможное несовпадение средств выражения в корейском и русском языках. Эту особенность можно проследить на примере фразы «Как Вы думаете?». Для выяснения мнения собеседника в корейском языке, как правило, используется грамматическая конструкция [-(ы)льккаё]? Ср.:
Как Вы думаете, этот цвет подходит? ^ с^^й^^?
[и сэккари чаль оуллильккаё?].
При буквальном переводе этой же фразы на корейский язык, т. е. с использованием лексики с соответствующим значением, получается стилистически «шероховатое» выражение, состоящее из двух самостоятельных предложений: ^4444? 4 ^^4 4 44? [оттокхе сэнгакхамникка? и сэккари чаль оуллимникка?].
В корейском языке выражение 4^41 ^<§4444? [оттокхе сэн-гакхамникка] в первую очередь употребляется в тех случаях, когда цель высказывания состоит в том, чтобы узнать об отношении собеседника к тому, о чем говорится в вопросе. Ср.:
- ^ 44Я1 ^444^? [кы пхырогырэмыль оттокхе сэнгакхамникка] - букв. «Что Вы думаете об этой передаче», т. е. «Каково Ваше отношение к ней?», «Нравится ли Вам эта передача?».
Еще один пример несовпадения средств выражения - корейский аналог русского слова «конечно» в функции ответа на вопрос. Если в качестве утвердительного ответа использовать слово, которое, как правило, буквально переводится как «конечно» [муллон], такой ответ может создать у собеседника ощущение, что он задал неуместный вопрос об очевидном. При этом данное слово может употребляться как вводное, например:
й1 ^Ч^ [муллон, и мунчжерыль хэгёрхэя
хамнида] - Конечно, эту проблему следует решить.
По этой же причине вариант ответа: ^^^^ [танёнхада] «естественно» также, как правило, не употребляется младшим при общении со старшим. При употреблении официально-учтивого стиля речи, максимально учтивой формы социальной ориентации, первой ступени социальной ориентации, желательно употребить вариант [кыроссымнида], который образован от слова [кы-
ротха] «такой». В ситуации, предполагающей употребление данной формы, обычно не принято явное выражение эмоций, но, начиная со второй ступени социальной ориентации, это возможно: в слове ^^ [кырочхиё] эмоциональной окрашенности служат исключительно грамматические средства (употребления окончания [-чиё]. В зависимости от ситуации возможен перевод «конечно!», эмоциональность фразы тогда будет отражена в интонационном контуре высказывания, но эту же фразу можно перевести так: «Ну, конечно же!», подчеркнув ее эмоциональность на лексическом уровне. Отметим минимальность лексических средств в оригинале: в корейском языке само слово «кыротха» не имеет прямого значения «конечно», и буквальный перевод здесь исключается.
Такие навыки могут оказаться востребованными, в частности при оказании пользующихся спросом услуг по переводу переписки российских и корейских партнеров. Пожалуй, именно перевод деловых эпистолярий - это тот случай, когда буквальный перевод может нарушить налаженные взаимоотношения, поскольку стили корейского и русского делового письма принципиально различаются. Кореевед-ческая компетенция переводчика должна позволить ему снабдить корейский перевод необходимым «арсеналом», к которому можно отнести, например, упоминание погоды даже в самом кратком послании. (Следующий несколько утрированный пример не противоречит реальности: «У нас в Корее уже совсем тепло и расцвели вишни, а в Санкт-Петербурге, должно быть, еще холодно. Где обещанные документы?!»). В связи с этим, российская сторона часто предоставляет переводчику только суть содержания письма, поручая оформить его по-корейски должным образом. Таким образом, в обязанности переводчика в данном случае входит не перевод как таковой, а адаптация оригинального текста требованиям иной лингвокультуры, чтобы
обеспечить максимально успешную межкультурную коммуникацию. Умение сделать это правильно высоко ценится как принципиально важное для успешного сотрудничества.
Говоря о том, какая степень буквальности допустима в различных случаях, следует обратить внимание на важность понимания текста оригинала как одного из основных условий эквивалентного перевода. Это важно хотя бы потому, что существует ряд ситуаций, в которых буквальный перевод может оказаться единственно правильным. Например, в ситуации перевода научного текста, посвященного вопросам корейской лингвистики, или составления языкового пособия, где приводится соответствующий комментарий по буквальным значениям фраз или их внутренней структуре. В этой и прочих ситуациях может потребоваться именно буквальный перевод. В таком случае перевод литературный функционально вторичен по отношению к буквальному.
Поскольку тематика статьи предполагает в первую очередь рассмотрение перевода в сфере преподавания, такой аспект проблемы, как понимание приобретает особую актуальность. Умение правильно понять корейский текст, а также адекватно передать его смысл при переводе с учетом задач перевода, фоновых знаний аудитории, для которой он осуществляется, является важным компонентом профессиональной компетенции корееведа.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Антипов Г. А. Текст как явление культуры / Донских О. А., Марковина И. Ю.,
Сорокин Ю. А. Новосибирск, 1989. 197 с. Дементьев В. В. Коммуникативные ценности русской культуры: категория персональности в лексике и прагматике. М. : Глобал Ком, 2013. 336 с. (Studiaphilologica).
Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация : учеб. пособие.
М. : Слово (Slovo), 2000. 624 с. Чуковский К. И. Высокое искусство. Принципы художественного перевода.
СПб. : Авалонъ, Азбука-Аттикус, 2011. 448 с. Halliday M. A. Language as Social Semantic: The Social Interpretation of Language and Meaning. London : Arnold, 1978. 256 с.
