CC BY
61
В немалой мере это касается и образовательной политики. Модернизация и реформирование системы образования в нашем обществе должны осуществляться с опорой на свои отечественные традиции; механическое и слепое заимствование чужого опыта вряд ли будет результативным. Подражание не может быть источником вдохновения и полноценного развития.
Список литературы
1. Балахонская, Л. В., Балахонский, В. В. Безопасность общества: историко-философские и теоретические аспекты осмысления // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России.
- 2012. - № 1 (53). - С. 278-285.
2. Балахонский, В. В. Раскрытие творческого потенциала личности в системе образования, как фактор обеспечения национальной безопасности современной России // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2013. - № 4 (60). - С. 202-208.
3. Берков, В. Ф. Опасный рубеж в модернизации сферы социально-гуманитарного образования // Социология. - 2012. - № 3.
4. Даренский, В. Ю. Ресурс развития или фактор деструктивности? О проблеме социальной избыточности высшего образования // Свободная мысль. - 2014. - № 5.
5. Делягин, М. Г. Что мы не знаем? // Свободная мысль. - 2015. - № 1.
6. Запесоцкий, А. С. Философия образования и проблемы современных реформ // Вопросы философии. - 2013. - № 1.
7. Золотухина-Аболина, Е. В. Модернизация - архаизация - имитация: кто «правит бал»? // Философские науки. - 2012. - № 5. - С. 41-42.
8. Иртенина, Н. Почему Вавилон не пройдет // Политический журналъ. - 2007. - № 25 / 26.
9. Минералова, И. Прогресс подлинный и мнимый // Литературная газета. - 2014. - № 6.
10. Сагатовский, В. Н. Вселенная философа. - М.: Молодая гвардия, 1972.
11. Сноу, Ч. Две культуры. - М., 1973.
12. Стрельченко, В. И. К проблеме идентификации истинностных значений // Научное мнение.
- 2015. - № 1.- С. 8-17.
13. Стрельченко, В. И., Францишина, С. С. Тенденции релятивизации антрополого-образовательного гносиса // Вестник ЛГУ им. А.С.Пушкина. - 2015. - № 1. - С. 84-96.
14. Утрата определенности: очертания посткризисного мира (Седьмое заседание интеллектуального клуба журнала «Свободная мысль») // Свободная мысль. - 2014. - № 6.
15.Хведченя, Л. В. Природа кризиса в образовании // Социология. - 2014. - № 1.
16. Шамякина, Т. И. Проблемы образования с позиций филолога // Социология. - № 1.
17. Шарыгин, И. Образование и глобализация // Новый мир. - 2004. - № 10.
УДК 1(091) 130.2
А.И. Клименко*, В.В. Балахонский**
Проблема антропологической аутентичности социума: стратегии концептуализации
В статье исследуется проблема выявления типа социума, обладающего качеством наибольшей антропологической аутентичности. Уточняется смысл понятия «аутентичность». Выявляется сущность и критерии социально-исторического прогресса. Изучается проблема периодизации истории.
Ключевые слова: общество, свобода, социально-исторический прогресс, история, аутентичность.
A.I Klimenko*, V.V. Balakhonsky**. The problem of anthropological correspondence of the society: strategies of the conceptualization. In the article the problem of development of the type of the society, which possesses the quality of greatest anthropological correspondence, is researched. The sense of concept «authenticity» is refined. Essence and criteria of social historic progress are identified. The problem of the periodization of history is examined.
Keywords: society, freedom, social historic progress, history, authenticity.
Прежде всего необходимо уточнить сам смысл понятия «аутентичность», поскольку он определяет всё предметное поле исследования, проводимого в данной статье.
* Клименко, Ангелина Ивановна, аспирант кафедры философии Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. Адрес: Россия, 191186, Санкт-Петербург, набережная реки Мойки, д. 48. E-mail: mail@herzen.spb.ru.
** Балахонский, Виталий Витальевич, начальник кафедры философии и социологии Санкт-Петербургского университета МВД России, доктор философских наук, профессор, заслуженный работник высшей школы РФ. Адрес: Россия, 198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, 1. E-mail: spbumvd@smtr.ru.
* Klimenko, Angelina Ivanovna, the graduate student of the chair of the philosophy of the Russian state pedagogical university A.I. Herzen. Address: Russia, 191186, Saint Petersburg, the embankment of the river Moika, 48. E-mail: mail@herzen.spb.ru.
** Balakhonsky, Vitaliy Vitalevich, the deserved worker of higher school of Russian Federation, the chief of the chair of philosophy and sociology of the St. Petersburg University of MIA of Russia, the doctor of the philosophical sciences, the professor. Address: Russia, 198206, Saint Petersburg, Letchika Pilyutova str., 1. E-mail: spbumvd@smtr.ru. © Клименко А.И., Балахонский В.В., 2015.
Понятие «аутентичность» широко используется в различных науках и сферах деятельности (философии, психологии, юриспруденции, дипломатии, лингвистике и т.д.), однако, смысл, вкладываемый в этот термин, неоднозначен. Этимологически понятие «аутентичность» восходит к древнегреческому аВ^икод, что означает «подлинный», относящийся к правильности начал, свойств. На этой основе утвердился широкий спектр различных значений, получивших свою специфическую актуализацию в разных науках. В философии понятие «аутентичность» широко используется в экзистенциализме, где оно связывается с проблемами самоопределения человека, его способностью быть автором собственной жизни, обладать собственным бытиём. Наиболее часто данный термин можно встретить в работах М. Хайдеггера и Ж.П. Сартра.
М. Хайдеггер использует понимание аутентичности применительно к ситуации повседневного существования человека, который большую часть своего времени проводит на работе и в отношениях, ориентированных на других людей, не осознавая уникальных возможностей своего собственного индивидуального бытия. Карьерные устремления человека продуцируют его подчинение другим, поскольку для того, чтобы утвердиться в обществе, человек должен делать то, что одобряется и требуется от него в этом обществе. В ходе этого человек подвергается тонкому и часто незаметному воздействию социальных норм и конвенций и пренебрегает своей способностью к самостоятельной деятельности и мышлению [15, с. 128]. При этом Хайдеггер подчеркивает, что его оценка повседневности, как неаутентичного экзистенции, способа поведения людей имеет не морально-этическую а онтологическую основу, лишь фиксирующую данное положение дел [15, с. 167].
Хайдеггер считает возможным достижение человеком аутентичности, но для этого он должен коренным образом изменить свою жизнь. Философ указывает, что «собственное бытие самости покоится не на отделившемся от людей исключительном статусе субъекта, но есть экзистентная модификация людей как сущностного экзистенциала» [15, с.130]. Прорыв к аутентичному существованию возможен, по Хайдеггеру, на основе процесса высвобождения и индивидуализации.
Следует отметить, что для М. Хайдеггера аутентичность выступает не только способом получить доступ к осознанию индивидуального бытия, но и средством наследования традиций в отношениях между индивидом и прошлыми поколениями, стремления превзойти героев прошлого, быть преданным им, быть правдивым по отношению к ним. Даже действуя в силу сложившихся обстоятельств («судьбы»), можно поступать аутентично, если сознательно и свободно самому избирать вариант своих действий [15, с. 418].
В отличие от позиции М. Хайдеггера, Ж.П. Сартр трактует понятие аутентичности не столько как категорию бытия, сколько как категорию действия, при этом он считает, что человек («я») может быть лишь социальным. Аутентичность в его понимании предстаёт как обладание верным и ясным осознанием ситуации, ответственное принятие на себя решений, адекватных сложившейся ситуации [11, с. 384].
Несколько иное понимание аутентичности предложил Ж. Деррида, который придал ему смысл соответствия, что связывает это понятие с понятием истинности. Он понимает аутентичность как «связь между звуком и смыслом, тем, что говорится, и тем, что подразумевается, поскольку истина привилегированным способом (и неправомерно) привязана к миру звука, к разговаривающему миру» [6, с. 148].
В психологии и психотерапии понятие аутентичности связывается прежде всего со способностью человека в общении отказываться от различных социальных ролей, что позволяет проявляться подлинным, свойственным только данной личности мыслям, эмоциям и поведению [10, с. 112-124].
Обобщая рассмотренные концепции аутентичности, следует констатировать, что данное понятие еще не получило однозначного общепринятого определения и многозначно трактуется не только в разных науках, но и различными представителями одной науки, в данном случае - философии. Вместе с тем в многообразных значениях понимания аутентичности четко прослеживаются такие её характеристики, как свобода, самостоятельность, осмысленность, выбор, соответствие.
Вышеперечисленные концептуальные подходы представляют возможность сформулировать следующее определение аутентичности, методологически значимое для осмысления социальной реальности как пространства актуализации жизненного мира человека.
В таком узкофункциональном назначении аутентичность может быть понята как подлинное соответствие индивидуальных объективаций жизненных реалий (основанных на свободном и осмысленном выборе субъекта) культурно-цивилизационному пространству социума. Именно в этом значении мы и будем использовать это понятие в данной статье.
В проблеме антропологической аутентичности социума выделяются следующие методологически значимые аспекты: 1) определение возможностей сравнения различных обществ; 2) поиск критерия антропологической аутентичности конкретных обществ; 3) выявление типа общества, в наибольшей степени обладающего качеством антропологической аутентичности.
Сформулируем наши позиции по поводу понимания этих аспектов и их роли в разрешении проблемы антропологической аутентичности социума.
1. Определение возможностей сравнения различных обществ.
Проблема изучения возможностей сравнения различных обществ в непосредственной либо опосредованной форме присутствует во многих исследованиях философов и историков. Эта проблема непосредственно выходит на решение вопросов о социально-историческом прогрессе, о сущностных характеристиках процесса глобализации, о периодизации истории.
Не ставя перед собой задачи решения одной из сложнейших проблем социальной философии - проблемы исторического прогресса, определим нашу позицию в дискуссии по её поводу.
В философской литературе четко обозначились две противоположные позиции относительно проблемы исторического прогресса.
Первая позиция отрицает наличие в истории прогрессивного развития и его объективных критериев, подобная точка зрения отстаивается Г. Маркузе [8], Д. Хюбнером, А.В. Коротаевым [7] и др.
Вторая позиция признает социально-исторический прогресс, этой позиции придерживается большинство исследователей (Геродот, И. Гердер, Демокрит, Платон, И. Кант, К. Маркс и др.). В достаточно общепринятом виде современное понимание социально-исторического прогресса выражено в следующей формулировке: «Социальный прогресс - глобальный, всемирно-исторический процесс восхождения человеческих обществ от примитивных состояний (дикости) к вершинам цивилизованного состояния, основанного на высших научно-технических, политико-правовых, нравственно-этических достижениях» [16].
Нам представляется более обоснованной вторая позиция, признающая социальный прогресс в истории, однако приведённое определение прогресса имеет явную тенденцию к упрощению. Если понимать прогресс столь линейно, можно считать обоснованным социокультурное и экономическое вмешательство «более развитых стран» в жизнедеятельность стран «менее развитых». Такая трактовка прогресса в истории человечества может служить теоретическим обоснованием политики глобализации, проводимой США и странами Западной Европы с целью утверждения собственной гегемонии в мире. Методологически продуктивным представляется подход к пониманию социально-исторического прогресса, предложенный российским философом Н.Я. Данилевским, который понимал под прогрессом социума не то, чтобы все «общества шли в одном направлении, а то, чтобы всё поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества, исходить в разных направлениях» [5, с. 109]. Именно такая трактовка общественно-исторического прогресса позволяет понять социальную реальность как пространство актуализации жизненного мира человека.
Концепция общественно-исторического прогресса лежит в основе современной теории и практики глобализации. Выяснение её сущностных характеристик приводит к чёткой концептуальной дифференциации между глобализацией и глобализмом.
В течение последних двух веков в истории современной цивилизации оформился и все более набирает силу процесс политической, экономической и культурной интеграции человечества. Особой интенсивности он достиг к началу XXI в. Его важнейшими основаниями являются: общность и значимость глобальных проблем, стоящих перед человечеством, и возможность их разрешения лишь совместными усилиями государств; доминирование сознательных и планомерных детерминант развития интеграционного процесса; определяющая роль средств массовой информации в формировании сознания масс населения. Единство многообразных аспектов этого интеграционного процесса получило название «глобализация».
Глобализация представляет собой объективный мировой процесс единения человечества в условиях научно-технической цивилизации, при сохранении и развитии социокультурной специфики отдельных обществ. Он осуществляется на принципах гуманизма в целях разрешения глобальных проблем современности (военных, экологических, энергетических, социальных, демографических и т.д.).
Но под видом объединения человечества в единое целое в современном мире разворачиваются и другие интеграционные процессы, отличные от глобализации. Их суть состоит в очередной попытке установления доминирования в мире одной нации, одного сверхобщества, а именно, США и их западноевропейских союзников. Единство подобных тенденций можно обозначить термином «глобализм» [3, с. 94-98].
Рассматриваемая нами проблема определения возможностей сравнения различных обществ находит свою конкретизацию в философской дискуссии о периодизации истории.
Спор об основах периодизации не разрешился в истории философии с течением веков, и в современной отечественной философии проблема периодизации истории является крайне сложной и дискуссионной. Ранее доминировавшая концепция формационного подхода к периодизации страдает рядом существенных недостатков, в качестве альтернативы выдвигается теория цивилизаций, также далеко не совершенная. Не претендуя на разрешение этой сложнейшей проблемы, попытаемся оценить достоинства и недостатки каждой из конкурирующих теорий и выработать свое понимание подхода к данной проблеме.
Достоинства формационной теории:
- системное рассмотрение общества как самоорганизующегося социального организма;
- выделение четкой, ясной основы периодизации - способа производства;
- возможность сравнения и оценки этапов метаисторического процесса;
- выявление того общего, что характерно для развития общества во всемирном масштабе;
- возможность определения уровней исторического развития различных стран и народов и их сравнение между собой.
Недостатки формационной теории:
- сведение ее к пятичленной схеме привело к неоправданным упрощениям, сближениям разнородных и разнокачественных социальных систем;
- неясность места в данной схеме социалистической формации;
- доминирование в периодизации лишь одного аспекта исторического процесса - социально-экономического;
- отсутствие объяснения многовариантности развития в мировой истории.
Формационная периодизация базируется на двух главных принципах: принципе единства человеческой истории и принципе исторического прогресса. Принцип единства человеческой истории реализовался в полном объеме в исторической ситуации, по крайней мере, последних двух столетий. Но предшествовавшая этому история различных регионов Земли указывает на достаточно обособленный и специфичный характер происходивших там исторических процессов, что делает явно недостаточным чисто формационный подход к их периодизации и объяснению.
Охарактеризовав общую тенденцию исторического процесса прошедшей истории как в целом прогрессивную, мы отдаем себе отчёт в том, что в региональных рамках в истории тех или иных народов на протяжении целых исторических эпох преобладали иные тенденции исторических процессов: циклическое движение, регресс, застой. Подобные тенденции обусловливают недостаточность принципа прогресса, лежащего в основе формационной периодизации, при объяснении истории конкретных обществ, обладающих несомненной социокультурной спецификой.
Обратимся к оценке цивилизационного подхода к периодизации социально-исторического процесса в той его интерпретации, которая была изложена в работах ведущих западных и отечественных философов.
Достоинства цивилизационной теории:
- раскрытие и учет специфичности исторических процессов отдельных регионов;
- особое рассмотрение культурологических аспектов исторических процессов;
- объяснение многовариантности развития в мировой истории.
Недостатки цивилизационной теории:
- отсутствие ориентации на выявление общих закономерностей метаисторического процесса;
- отсутствие четких критериев сравнения различных цивилизаций по степени их исторического развития.
Проведенный анализ обоих подходов показывает, что они ориентированы на решение
принципиально разных задач периодизации социально-исторического процесса. Если формационный подход наиболее эффективен при периодизации метаисторического процесса, в рамках метаобъяснения истории, то цивилизационный - при периодизации исторических процессов в макрообъяснении. Оба подхода нуждаются в серьёзном совершенствовании и методологической доработке, но не должны противопоставляться друг другу или насильственно выводиться один из другого.
Возможны различные методологические комбинации принципов цивилизационного и формационного подходов для решения задач макрообъяснения истории, когда определённые принципы цивилизационного рассмотрения исторических процессов дополняют формационный подход к периодизации и наоборот. Особую актуальность подобное сочетание получает применительно к объяснению современной цивилизации, охватывающей всё человечество и в значительной степени нивелирующей формационные различия входящих в неё регионов, но вместе с тем допускающей применение формационного подхода для определения своего места в метаисторическом процессе.
Мы не ставим задачу разработки конкретной периодизации истории на основании формационного или цивилизационного подходов (или их комбинации), это отдельное большое направление научного исследования. Для нас сейчас достаточно выяснить, что в философии известны методологически возможные основания осуществления периодизации социального процесса, представленные в цивилизационном и формационном подходах.
Нам представляется наиболее методологически эффективным подход, сформулированный В.В. Балахонским в монографии «Историческое объяснение как вид обоснования: гносеологический аспект», в соответствии с которым научными основаниями периодизации социально-исторического процесса являются:
1) выделение характерных типов социальных систем, соответствующих качественно своеобразным эпохам метаисторического процесса;
2) рассмотрение коренной, качественной специфики экономического фактора метаисторического процесса как определяющего в системе формационной периодизации;
3) учёт культурно исторической специфики как самостоятельного достаточного основания цивилизационной периодизации истории;
4) определение главного исторического события или процесса, объективно подготовленного предшествующей историей и в соответствующей степени обусловившего последующую, в качестве основополагающей точки отсчета исторической периодизации;
5) выведение типичной степени свободы членов общества. Свобода, понимаемая как мера возможностей субъекта, предполагает учет возможностей в сфере экономики, права, политики, культуры и т.п. и тем самым способна выступать в качестве обобщенного выражения первых трёх отмеченных научных основ периодизации. Кроме того, данный принцип допускает возможность количественной обработки необходимой информации [4, с. 101-102].
Определение типичной степени свободы членов общества осуществляется на основе разработки модели возможностей в различных социальных сферах жизнедеятельности человека, предоставляемых обществом представителю средних слоев населения (в случае если средний слой не преобладает по своей численности в данном обществе, его место в модели должны занять представители низших слоев населения) [4, с. 102].
Выявленные научные основания периодизации социально-исторического процесса позволяют положительно ответить на вопрос о возможности сравнения различных обществ, более того, эти основания способны выступать в качестве действенных критериев подобного сравнения.
2. Поиск критерия антропологической аутентичности конкретных обществ.
Для философии экзистенциализма характерно исследование проблемы бытия человека в обществе в парадигме противопоставления «отчуждённого» и «аутентичного» человеческого бытия [13, с. 17], что имеет существенное значение для адекватного понимания критериев антропологической аутентичности конкретных обществ.
Как указывает Г.И. Петрова, парадокс современного мира состоит в том, что рожденная им «новая форма отчуждения способствует возрастанию степени личностной свободы и интенсификации процесса персонификации» [9, с. 105], понимая под новой формой отчуждения освобождение человеческой свободы от норм и запретов социума, что ведёт к «ампутации личности», т.е. к уменьшению роли социализации в процессе становления человеческой индивидуальности.
Мы не можем согласиться с подобной трактовкой значения и статуса социализации в человеческом существовании, поскольку считаем социализацию ведущим основанием становления и развития человека. Отчуждение человека от общества не способствует, а напротив, препятствует достижению им аутентичности.
Более того, человек неразрывно связан с обществом не только духовно (интеллектуально, информационно и т.п.), но и физически. Об этом свидетельствует закономерная взаимосвязь между переменами во внешней среде и физическим здоровьем человека отмечаемая многими учеными. Так, доктор Гарольд Дж. Вульф, из Корнельского Медицинского центра в Нью-Йорке, утверждает, что здоровье человека неразрывно связано с адаптационными требованиями, предъявляемыми к нему окружающей средой, в т.ч. и социальной. Заболевание может быть не только результатом воздействия на организм какого-то вируса, но и следствием влияния многих факторов окружающей человека среды. Соответственно, медики в своей работе должны руководствоваться не только объективными данными о состоянии здоровья человека, но также выяснять причины заболеваний, которые, возможно, связаны с социальными факторами жизни индивидов [1, с. 165-166].
Антропологическая аутентичность общества как соответствие индивидуальных объективаций жизненных реалий культурно-цивилизационному пространству социума, базируется на свободном и осмысленном выборе субъекта. Подобное основание выступает и в качестве важного критерия антропологической аутентичности конкретных обществ.
Что же понимается под свободой в данном случае?
В истории философии представлены многообразные концепции свободы, которые, начиная с античности, акцентировали своё внимание на различных аспектах феномена свободы.
В философии Сократа и Платона свобода главным образом связывалась с независимостью от судьбы. Аристотель также рассматривал свободу с позиции фиксации состояния независимости, но придавал этому более сильный социально политический смысл, связывая её с независимостью от политического деспотизма.
В Средние века в понимании свободы получила абсолютное доминирование её интерпретация в качестве отказа от греха на основе доброй воли.
В эпоху Возрождения понимание свободы стало связываться со всесторонним творческим развитием человека.
Понимание свободы в современной отечественной философии базируется на традиции, заложенной Б. Спинозой [12, с. 291] и развитой марксизмом, по которой свобода определяется как осознанная необходимость.
Нам представляется более правильным концептуальный подход, в соответствии с которым свобода определяется как мера возможностей субъекта социального действия [4, с. 92].
В этом понимании свобода противопоставляется необходимости, означает выход, «прорыв» из её рамок. Чем выше степень свободы (больше реальных возможностей), тем меньше влияние необходимости, и наоборот, чем больше влияние необходимости, тем меньше степень свободы. Любая социальная реальность содержит в себе компоненты свободы и необходимости, речь может идти лишь о пропорциях их представленности. К тому же свобода в сфере социальной реальности проявляется не только в случайности, но и в закономерности, поскольку та носит статистический характер.
Свобода личности раскрывается лишь в единстве возможностей двух уровней: объективных и субъективных. К первым относятся: физические, правовые, финансовые, политические, историко-ситуационные и т.п. возможности. Отсутствие хотя бы одной из них резко ограничивает степень свободы субъекта и не позволяет применять к нему в полном объеме качественную оценку, выраженную в понятии «свободный».
Субъективные возможности - это способность социального субъекта осмыслить, проанализировать, понять реальные варианты своей деятельности. Данный вид возможностей предполагает наличие следующих достаточных оснований, определяющих выбор социального субъекта: информированности, способности осмысленного адекватного анализа ситуации и способности преодоления негативных влияний эмоционально-чувственного фактора. Личность даже при наличии целого ряда реальных возможностей действия, предоставляемых исторической ситуацией, может не осознавать их, вследствие недостаточной информированности или собственной неспособности их осмысления. В этом случае реальные возможности как бы перестают существовать для неё, она их не воспринимает [4, с. 93].
В понятии «свобода» конкретизируется наличие реального выбора, стоящего перед личностью, порожденное различными возможностями развития событий в рамках конкретной социальной
ситуации. Вследствие этого представляется возможным рассматривать свободу личности как ведущий критерий антропологической аутентичности общества.
3. Выявление типа общества, в наибольшей степени обладающего качеством антропологической аутентичности.
Формирование теоретических представлений о социальном идеале относятся к разряду «вечных» проблем социальной философии. Не претендуя на её разрешение, выходящее за рамки задач данной статьи, обозначим нашу позицию в выявлении общества, в наибольшей степени обладающего качеством антропологической аутентичности, т.е. обеспечивающего соответствие индивидуальных объективаций жизненных реалий культурно-цивилизационному пространству социума.
Цивилизационный подход к рассмотрению социально-исторического процесса не позволяет дифференцировать цивилизации по уровню их развитости, поскольку в его основе лежит критерий их культурной уникальности. Поэтому мы не можем сказать, что современная западноевропейская цивилизация выше по своему развитию по сравнению с цивилизацией древних ацтеков или майя, они просто другие по своей уникальной культуре. Это не позволяет выявить тип общества, в наибольшей степени обладающий качеством антропологической аутентичности.
Методологически перспективным в этом плане является формационный подход, построенный по принципу иерархии уровней социального развития.
Реализация этого подхода к различению формаций по степени их антропологической аутентичности позволяет уточнить и переработать некоторые аспекты формационного анализа, в частности, отказавшись от пятичленной схемы общественно-экономических формаций, выявить наиболее прогрессивное, по критерию степени свободы, общество конкретной исторической эпохи и исследовать социально-экономические, политические, правовые и культурологические основания, обеспечившие подобный его статус. Выявленные особенности будут характеризовать всю данную общественную формацию в целом и служить основой для её сравнения с другими формациями, вне зависимости от того, какую бы неожиданную для учёного и не согласующуюся с выявленной предшествующей логикой исторического развития форму она ни принимала. Только такой подход может выявить подлинную логику социально-исторического процесса и обеспечить методологическую возможность выявления типа общества, в наибольшей степени обладающего качеством антропологической аутентичности.
Предложенный методологический подход может позволить в будущем сформировать представление об антропологически аутентичном обществе, которое будет рассматриваться в качестве образца телеологической ориентации социально-исторического процесса развития конкретных обществ.
Исходя из современного уровня развития социальной философии и оперируя характерными для неё представлениями о формационных типах общества, можно отметить следующее.
Выделение пяти формационных типов развития общества (первобытнообщинного, рабовладельческого, феодального, капиталистического и социалистического) не позволяет на данном этапе развития истории выявить один наиболее антропологически аутентичный тип общества. Все эти типы далеки от социального идеала. Возможно, дальнейший ход истории внесет некоторую ясность в этот вопрос. Современное динамичное развитие китайского общества, выходящего на лидирующие позиции в современном мире и проводящего, как это характерно для социалистического типа обществ, активную и действенную социальную политику, способно конкретизировать наши представления об иерархии формационной структуры.
Ясно одно: принцип определения типичной степени свободы членов общества, обусловленный достаточными и действенными правовыми, политическими, экономическими и социокультурными гарантиями, позволяет сравнить уровни развития различных обществ и выявить тип общества, в наибольшей степени обладающего качеством антропологической аутентичности. Подобное общество может существовать только в социальном государстве, обеспечивающем возможности для всестороннего развития личности и выражающем и защищающем интересы населения данного государства, а не узкого привилегированного слоя.
Обобщая материал данной статьи можно сделать следующие выводы.
1. Атрибутом социальной реальности как пространства актуализации жизненного мира человека является антропологическая аутентичность социума, позволяющая репрезентировать индивидуальные объективации жизненных реалий в культурно-цивилизационном пространстве.
2. Антропологическая аутентичность общества как соответствие индивидуальных объективаций жизненных реалий культурно-цивилизационному пространству социума базируется на свободном и осмысленном выборе субъекта. Свобода личности, понимаемая как мера её социально-онтологических возможностей, выступает ведущим критерием антропологической аутентичности общества.
Список литературы
1. Алиев, Н. И. Гносеологические аспекты обоснования в научном познании: Монография. -СПб.: СПбГУ, 2002.
2. Балахонская, Л. В., Балахонский, В. В. Безопасность общества: историко-философские и теоретические аспекты осмысления // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. -2012. - № 1 (53). - С. 278-285.
3. Балахонский, В. В. Глобализационные процессы современной цивилизации и проблемы молодежи // Диалог поколений и культур в контексте глобализации : материалы международной конференции «Конфликт поколений в контексте информационной глобализации». - СПб.: СПбГПУ, 2007. - С. 94-98.
4. Балахонский, В. В. Объяснение истории: историко-философский, методологический и гносеологический аспекты : монография. - СПб.: РГ11У, 1997.
5. Данилевский, Н. Я. Россия и Европа. - М.: Книга, 1991.
6. Деррида, Ж. Голос и феномен и другие работы по теории знака Гуссерля. - СПб.: Алетейя, 1999.
7. Коротаев, А. В. Социальная эволюция. - М.: Восточная литература, 2003.
8. Маркузе, Г. Критическая теория общества: Избранные работы по философии и социальной критике. - М.: АСТ, Астрель, 2011.
9. Петрова, Г. И. Новая форма отчуждения человека: ампутация личности, или Антропологическая аутентичность личностной многосторонности // Вестник Томского государственного университета.
- 2014.- № 379. - С. 99-108.
10. Роджерс, К. Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека. - М.: Прогресс; Универс, 1994.
11. Сартр, Ж. П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. - М.: Республика, 2000.
12. Спиноза, Б. Политический трактат // Избр. произв. : в 2 т. - Т. 2. - М.: Госполитиздат, 1957.
- С. 278-314.
13. Станченко, Е. И. Аутентичное бытие и отчуждение в религиозно-философской антропологии Габриэля Марселя : дис. ... канд. филос. наук. - Ростов-н/Д., 2009.
14. Стрельченко, В. И. Социальная эпистемология антрополого-образовательного опыта // Единство образовательного пространства как междисциплинарная проблема : сборник научных трудов. - СПб.: СПбГПУ, 2012. - С. 7-31.
15. Хайдеггер, М. Бытие и время. - М.: Академический проект, 2011.
16. Википедия ttps://ru.wikipedia.org/wiki/%CF%F0%EE%E3%F0%E5%F1%F1.
УДК 008(1-6) О.А. Реймер*
Социокультурные аспекты в дискурсе «русского космизма»
Статья посвящена актуальным проблемам социокультурной интерпретации такого явления, как «русский космизм», переосмыслению проблем технизации жизненных процессов на философском и художественном уровнях. В дискурсе «русского космизма» рассматривается требование преобразовательной активности со стороны человечества.
Ключевые слова: космизм, эволюционизм, дискурс, технизация, циклизм.
О.А. Reymer*. Socio-cultural aspects in the discourse of «Russian cosmism». The article is devoted to actual problems of socio-cultural interpretation of the phenomenon of «Russian cosmism», rethink problems of mechanization of life processes on the philosophical and artistic levels. In the discourse of «Russian cosmism» referred to the requirement of converting activity on the part of humanity.
Keywords: cosmism, evolutionism, discourse, mechanization, cyclism.
Русский космизм - явление уникальное и до конца не исследованное, требующее нового прочтения в эпоху глобализации мышления. Русский космизм актуализируется в идее «целостного возрождения природы», когда человек не противопоставлен ей, а является звеном эволюции, несущим ответственность за происходящие процессы, как прогрессивных исканий человечества, так и регрессивных, отбрасывающих человечество назад к пещерному мышлению (мировой кризис, межнациональные и внутри национальные конфликты). В космизме выделяют несколько тенденций, а по сути - направлений: научный рационализм (эволюционизм В.И. Вернадского, А.Л. Чижевского, Л.Н. Гумилева), антропология (Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков), теософское направление (Н.К. Рерих) и циклизм - выразившийся в литературе (от Л.Н. Толстого до Ч.Т. Айтматова) и отражающий русское двоеверие, но вместе с тем и менее определенный в культурологи и философии.
При всем желании преобразить мир и человека в идеях русских космистов появляются элитарные нотки: Циолковский высказывает, например, идею «искусственного подбора», результатом которого должно стать создание людей беспристрастных, но с высоким интеллектуальным уровнем, или другая крайность: призыв к искусственному отбору более совершенных форм жизни. В основе
* Реймер, Ольга Александровна, ФКОУ ВПО Кузбасский институт ФСИН России, доцент кафедры ГСЭиЕНД, кандидат филологических наук, доцент. Адрес: Россия, г. Новокузнецк, Октябрьский пр., 49. Тел. 89516055818. E-mail: rejmer@mail.ru.
* Reymer, Olga Alexandrovna, associate professor of the Humanities, Social-Economic and Natural Science's Chair of the Federal State Educational Establishment of High Professional Education Kuzbass Institute of the Federal Penal Service of Russia, candidate of philology. Address: Russia, Novokuznetsk, October ave., 49. Tel. 89516055818. E-mail: rejmer@mail.ru.
© Реймер О.А., 2015
