CC BY
13Реутов Е.В.1
ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТЬ ТЕРРИТОРИЙ КАК ФАКТОР ВОСПРОИЗВОДСТВА
ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА2
Ключевые слова: привлекательность территорий, человеческий потенциал, человеческий капитал, провинция.
Развитие территорий - как в страновом измерении, так и на субнациональном уровне (регионы внутри стран, муниципалитеты) определяется комплексом факторов, среди которых - качество управления, ментальность населения, базовые социально-экономические условия и многие другие. Из этих факторов особое значение имеет человеческий потенциал, в целом характеризующий способность населения территорий к развитию - как на личностном и микросоциальном уровнях, так и в масштабе территории - региона или муниципалитета. В научной литературе человеческий потенциал определяется по-разному, а многообразие и динамика его трактовок во многом следует изменяющимся взглядам и принципам подходов глобальных гуманитарных структур (ООН, прежде всего) к измерению социального развития, качества жизни населения Земли. По Т.Н. Заславской, человеческий потенциал означает «готовность и способность национальной общности к активному саморазвитию, своевременному и адекватному ответу на множественные вызовы внешней среды и успешной конкуренции с другими обществами»3.
Н.В. Латова оперирует понятием «базовый человеческий потенциал», основными показателями которого являются уровень образования, частота использования Интернета, состояние здоровья. Эти показатели отражают три основных ипостаси человеческого потенциала - квалификационный ресурс, личностные особенности и состояние здо-
4
ровья .
Современные документы ООН оперируют понятием «индекс человеческого развития (ИЧР», которое с 2013 года сменило «индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП)». Индекс человеческого развития рассчитывается ежегодно на основе таких интегральных показателей, как уровень образования населения, продолжительность жизни и уровень жизни. По результатам 2018 года Россия в рейтинге 189 стран по ИЧР заняла 49 место (значение индекса -0,734), войдя в группу стран с высоким ИЧР (значение индекса не менее 0,7)5.
Аналитическим центром при Правительстве России индекс человеческого развития рассчитывается применительно к субъектам Российской Федерации. В последнем из них, опубликованном в 2018 году по данным, характеризующим 2016 год, регионы России получили значения индекса от 0,786 (Республика Тыва) до 0,952 (Москва)6.
Как бы ни относиться к различным индексам и методологии их расчета, все они в той или иной мере отражают как объективные условия жизни на той или иной территории, так и опосредованно субъективные ощущения их жителей. Массовое сознание, пусть и с учетом фактора принадлежности к той или иной страте и, соответственно, приоритета разных параметров качества жизни, отмечает в качестве значимых уровень комфорта/дискомфорта жизнедеятельности, позволяющий в свою очередь реализовывать основные потребности человека, в том числе в развитии и достижении лучшего будущего для себя и своих детей. По данным опроса ВЦИОМ (июнь 2020 г.), для 13% россиян смена места жительства - это именно то, что не хватает им, «чтобы преуспеть в жизни, добиться более высокого положения в обществе». И это, на самом деле, не так уж мало, поскольку это четвертый по значимости фактор реализации достижительских установок (лидирует материальная обеспеченность - 34%)7.
Субъективная привлекательность территорий в настоящее время является важным фактором внутренней и внешней мобильности населения, объема их социальных ресурсов и, соответственно, конкурентоспособности относительно других территорий. Будучи изначально некой метафорой по отношению к территориальным субъектам, привлекательность все в большей мере становится параметром их управленческой оценки. Так, чаще всего в программных документах упоминается инвестиционная привлекательность регионов и муниципалитетов России. Мы же будем рассматривать привлекательность территорий в качестве параметра комплексной социальной оценки, определяющей
1 Реутов Евгений Викторович - к.соц.н., доцент. доцент кафедры социальных технологий и государственной службы, Белгородский государственный национальный исследовательский университет. E-mail: [email protected]
2 Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ. Грант «Ментальные неравенства как фактор социальной поляризации российской провинции» № 18-011-00474.
3 Заславская Т.Н. Человеческий потенциал в современном трансформационном процессе // Общественные науки и современность. - М.. 2005. - № 3. - С. 10.
4 Латова Н.В. Досуговые практики российских работников как фактор формирования их человеческого потенциала // Социологические исследования. - М., 2019. - № 11. - С. 65.
5 Доклад о человеческом развитии 2019. - С. 22. - http://hdr.undp.org/sites/default/files/hdr_2019_overview_-_russian.pdf
6 Человек и инновации. Доклад о человеческом развитии в Российской Федерации 2018. - С. 161-163. - https://ac.gov.ru/archi ve/files/publication/a/19663.pdf
7 Социальные лифты: едут или стоят? - https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=10346
выраженность стремления людей к проживанию на ней исходя из возможности реализации комплекса жизненно важных потребностей и интересов.
В эмпирической основе данной статьи - результаты социологического исследования «Ментальные неравенства как фактор социальной поляризации российской провинции», проведенного под руководством автора в Белгородской и Воронежской областях: массового анкетного опроса (май-июнь 2018 года, N=1200 респондентов) и серии полуформализованных интервью (сентябрь-октябрь 2019 г., N=50 респондентов). Выборочная совокупность анкетного опроса формировалась по методике квотной выборки с учетом половозрастной и поселенческой структуры населения Белгородской и Воронежской областей и равным представительством жителей двух областей в составе выборочной совокупности. Для отбора участников интервью использовалась стихийная выборка, но с обязательным представительством жителей крупных и малых городов, а также сел и поселков.
В качестве основных показателей субъективной привлекательности территорий в соответствии с ключевыми жизненными целями достижительского плана, выявленными в результате анкетного опроса населения1, были использованы: возможность получения качественного образования, возможности для трудоустройства, карьерного роста, развития предпринимательства и других способов профессиональной самореализации, готовность к выездной территориальной мобильности (выявляемые посредством анкетирования, а также возможность самореализации в целом и востребованность гражданского активизма (по данным глубинных интервью).
Условия для получения качественного образования в месте своего проживания респонденты в ходе исследования оценили в 3,27 балла (по 5-балльной шкале). Низкую и очень низкую оценку при этом дали 21,4% опрошенных, высокую и достаточно высокую - 42,6%. И в этом случае относительное большинство респондентов (35,9%) предпочло остановиться на среднем значении оценочной шкалы (табл. 1). Вполне предсказуемо более высокие оценки возможностям получения качественного образования дают респонденты, проживающие в городах с населением свыше 100 тыс. человек (3,43 балла), нежели те, кто живет в городских поселениях с населением менее 100 тыс. (3,05 балла) или в сельской местности (3,11 балла), хотя эта разница не так уж существенна. Средняя оценка молодежи 18-29 лет (3,25 балла) практически соответствует среднему по выборке значению.
Таблица 1
Оцените по 5-балльной шкале возможности получения качественного образования в месте Вашего
проживания (1 - самые малые, 5 - очень большие).
Валидные Значения Частота % от опрошенных % от ответивших
1 3,0=3,3 431 35,9 35,9
2 3,8=4,1 370 30,8 30,8
3 1,8=2,1 178 14,8 14,8
4 4,6=5,0 142 11,8 11,8
5 1,0=1,3 79 6,6 6,6
Итого ответивших: 1200 100,0 100,0
ИТОГО: 1200 100,0
* Среднее(индекс): 3,27±0,06
Таким образом, даже в достаточно благополучных российских регионах - Белгородской и Воронежской областях образовательные институты далеко не всегда могут удовлетворить запрос граждан на качественное образование, вынуждая молодых людей к образовательной миграции - как правило, в Москву и Санкт-Петербург (при том, что Воронеж сам является центром притяжения абитуриентов, да и ведущие белгородские вузы находятся на достаточно выгодных позициях в отечественных и международных рейтингах среди российских университетов).
Но и хорошее образование не гарантирует реализации жизненных планов, достижения материального и профессионального успеха. Слабая дифференциация большинства региональных экономик, узость рынков труда, низкий уровень зарплат в большинстве отраслей, распространенность непотизма и иных проявлений клановости не способствуют реализации жизненных планов, связанных с карьерой и профессиональным ростом, и оказывают фрустрирую-щее воздействие на общественное сознание. В особенности это относится к выпускникам высших учебных заведений, которые сразу по выходу сталкиваются с комплексом проблем, прежде всего, трудоустройства по полученной специальности. Значительная доля представителей провинциальных социумов (42,1%) убеждена в том, что без связей, «блата» в их городе, районе невозможно ни хорошее трудоустройство, ни карьерный рост, ни эффективная предпринимательская деятельность и иные способы профессиональной самореализации. Безусловно, это субъективная оценка, но в ее основании лежат не только стереотипы, но и личный опыт либо опыт, транслируемый в привычных кругах коммуникации. И эта оценка зачастую трансформируется в соответствующую установку, оказывающую негативное воздействие на индивидуальную активность либо канализирующую ее в иных направлениях (миграция, уход в приватные практики, саморазрушительное поведение и пр.). Еще 32,3% респондентов указали на то, что в месте их проживания есть возможности для трудоустройства, карьерного роста, развития предпринимательства, но воспользоваться ими могут лишь очень способные и целеустремленные люди. Лишь 15,9% респондентов отметили наличие в их городе или районе большого объема возможностей в профессионально-деловой сфере для всех (табл. 2).
1 Реутов Е.В., Реутова М.Н., Шавырина И.В. Жизненный успех и шансы на его достижение в представлениях жителей российской провинции // Социологические исследования. - М., 2020. - № 6. - С. 65.
Таблица 2
Как Вы думаете, в Вашем городе или районе есть все возможности для трудоустройства, карьерного роста, развития предпринимательства и других способов профессиональной самореализации?, %
Значения Частота % от опрошенных
Да, таких возможностей много; дело лишь в желании 191 15,9
Такие возможности есть, но воспользоваться ими могут лишь очень способные и целеустремленные люди 387 32,3
Такие возможности есть только для тех, у кого есть родственные связи, «блат» 505 42,1
Затрудняюсь ответить 117 9,7
ИТОГО: 1200 100,0
Субъективно узкий диапазон возможностей профессиональной самореализации в городе (районе) или регионе в целом зачастую предопределяет решение о миграции за пределы региона, а иногда - и из страны. По результатам опроса, потенциальная готовность к отъезду из региона проживания навсегда или на длительный срок имеется у 64,9% опрошенных, и лишь 24,8% не рассматривают такой вариант ни при каких условиях. Но среди молодежи 18-29 лет потенциал миграционной готовности составляет 90,7%, тогда как у респондентов 30-39 лет - 71,89%, 40-59 лет -65,5%, пожилых респондентов - 30,5% (табл. 3). Миграционный потенциал молодежи существенно выше, нежели у иных возрастных групп, за счет мотивов получения качественного образования, карьерных и брачных соображений.
Таблица 3
При каких обстоятельствах Вы готовы переехать из Вашего региона навсегда, или на длительный срок (от 4-5 лет)?, %
Значения Частота % от опрошенных
Выгодное карьерное предложение 520 43,3
Скорее всего, ни при каких 297 24,8
Потеря работы, отсутствие перспектив трудоустройства 248 20,7
Вступление в брак 229 19,1
Ухудшение социальной ситуации в Вашем регионе 200 16,7
Затрудняюсь ответить 123 10,3
Возможность получения качественного образования 107 8,9
Другое 21 1,8
Сумма: 1745 145,4
Итого ответивших: 1200 100,0
ИТОГО: 1200 100,0
Поставленные в ходе проведения полуформализованных интервью вопросы о возможности реализации жизненных шансов и достижении жизненного успеха в месте своего проживания выявили преобладание крайне скептических представлений о соответствующих условиях в селах, малых, а зачастую и крупных городах российской провинции. Безусловно, в ходе интервью фиксировались и высказывания респондентов о том, что активный человек сможет найти свою нишу и достичь жизненного успеха даже в глухой провинции (высказывания респондентов приведены с минимальной стилистической и пунктуационной редакцией): «Можно везде абсолютно. Можно... Ну, конечно, в городе больше вариантов. Но можно и здесь. Вообще проще преуспеть там, где больше людей, потому что в основном на людях деньги зарабатывают. Но, в принципе, можно и в деревне взять 100 гектар. И сажай, выращивай, вези в город. Или в город езжай. Можно везде при желании. А если нету желания, то и под носом ничего не будешь видеть, ничего не делать» (мужчина, 31 год, село).
Но в подавляющем большинстве случаев в ответах респондентов просматривалась или было прямо выражена неудовлетворенность социальной ситуацией, состоянием рынка труда и набором условий для самореализации в месте своего проживания. В меньшей степени это касалось крупных городов, особенно Воронежа, в гораздо большей - сел и поселков. При этом в части высказываний в качестве конечной цели желаемой территориальной мобильности указывались другие страны. И что еще следует отметить, негативные оценки жизненным шансам в провинции давали представители абсолютно всех возрастных групп: «Если я захочу чего-то добиться в любом городе, я добьюсь, потому что врачи везде нужны, но в то же время я повторюсь, что в таких городах, как Москва и Питер, если я буду хорошим специалистом, то там меня будут ценить больше. И тем более, если какие-то новые технологии развиваются, то они сначала идут в Питер и Москву и только потом разбрасываются по областям и городам. Новые технологии доходят до нас намного позднее, чем до Москвы, поэтому, конечно, мне бы хотелось. Но «мне бы хотелось» - это одно, а смогу ли я - это другое» (женщина, 18 лет, живет в селе, учится в областном центре); «В нашем случае, в России шансов чего-то достичь - это только крупный город. Москва, конечно, прежде всего. Уровень жизни Москвы и всей остальной России - разный. Поэтому для того, чтобы самореализоваться, если добиться чего-то кто-то желает, конечно, он это делать должен не на периферии, а в крупных городах, прежде всего, в Москве. У нас в России надо жить, там, где ты родился. Но, конечно, шансы - это лучше за пределами» (мужчина, 53 года, райцентр); «Людям всегда кажется, что трава зеленее у соседей в саду. Успех практически не зависит от местоположения, но если учесть некоторые особенности нашей области (воровство проектов, обязательные условия открытия), возможно, где-то в другом месте. -А где именно? В другом населенном пункте Вашего региона, в другом регионе России или за ее пределами? - За пре-
делами России» (женщина, 22 года, областной центр); «Хотя говорится, что где родился, там и пригодился. Но здесь мало шансов. - А где именно? - Москва, наверное» (женщина, 61 год, районный центр); «Где-то в другом месте шанс преуспеть больше. - А где именно? - В крупных городах России и за ее пределами» (женщина, 45 лет, областной центр); «Все зависит от ситуации в целом. Но скорее всего, процент добиться успеха в жизни выше в других регионах. -А где именно? - Возможно, центральные города России. А если за пределами, то США, Канада, Китай» (женщина, 26 лет, областной центр); «У нас не все находят работу, которая нравится. Лучше уезжать куда-то. У нас нет работы. Допустим, устроился человек на какую-то работу. Работает и работает до пенсии. Некуда себя применить молодежи. Это же сельская местность. Мало у нас достойных мест. Они в основном заняты, редко освобождаются. А если освобождаются, то туда устраиваются "близкие" люди» (женщина, 60 лет, село); «Я думаю, что сейчас больше шансов всегда в больших городах. В миллионнике, например - Воронеж, Москва, Питер, где есть больше работы, больше специальностей, больше возможностей, естественно. В мегаполисах, где и зарплата выше и есть больше возможностей» (женщина, 53 года, райцентр); «Конечно, в другом месте. - А где именно? - Сначала хотя бы в Воронеже, а там дальше. Но только не в нашем городе. А Москва, Петербург - это самые перспективные города» (женщина, 50 лет, райцентр); «В другом месте. У нас не добьешься. - А где именно? - Я считаю, в городе. Можно и в нашем регионе, не уезжая за границу. Я считаю, что это рискованно» (женщина, 60 лет, село); «Там, где мы проживаем, этот город связан с сельским хозяйством. То есть, я думаю, перспектива в нашем городе только одна - это все, что непосредственно связано с сельским хозяйством. Мне хотелось бы, чтобы это был другой совсем даже регион. Может быть, даже за пределами России. Я, конечно, была бы безумно счастлива, если бы дети реализовали себя где-то в другой стране» (женщина, 39 лет, райцентр).
В последнем высказывании акцентируется пожелание респондента, адресованное своим детям. И хотя подавляющее большинство собеседников подчеркивали, что выбор места своего проживания они оставляют исключительно своим детям, не намереваясь влиять на него ни в ту, ни в другую сторону, в значительном количестве их ответов была все та же неудовлетворенность условиями для достойного трудоустройства и самореализации в месте их проживания: «А чего бы Вы больше хотели - чтобы Ваш ребенок (дети) остался жить в Вашем городе (селе) или уехал в другое место? - Ну я, конечно, как отец, хотел бы, чтобы дети жили рядом, с нами жили. Но мое желание не всегда совпадает с их желанием и с теми условиями, которые созданы у нас, чтобы они могли самореализоваться, развиваться, находить свою дорогу в жизни, находить свои возможности. Я думаю, что есть места для этого более подходящие. И, наверное, они должны их искать» (мужчина, 53 года, райцентр); «Это тоже вопрос выбора. Но я бы хотела предложить своим детям попробовать свои силы в более крупном населенном пункте, будь то областной центр, столица, может быть. В молодости нужно ставить более амбициозные цели» (женщина, 56 лет, село).
Хотя для большинства жителей российской провинции общественная активность находится на периферии их жизненных интересов и практик, ее проявления все же имеют нормативный характер, а людей с активной гражданской позицией, как правило, уважают. Соответственно, реакция властей и общественности на гражданский активизм и, в целом, на некую самостоятельную гражданскую позицию также может служить индикатором привлекательности территорий.
В прозвучавших в ходе полуформализованных интервью нарративах описывается, скажем так, амбивалентное отношение основных групп влияния на тех или иных территориях к общественной активности граждан. В высказываниях большей части респондентов отчетливо звучит мотив поддержки общественных инициатив, которые направлены на цели, однозначно интерпретируемые как общее благо: «Проведение демонстраций, митингов, субботников, волон-терство и очень-очень много... В области культуры можно привести примеры и спорта и все... У нас активные люди всегда в почете, в уважении. Они вокруг себя сколачивают множество народа, и за ними идут. Это все у нас хорошо» (женщина, 67 лет, райцентр); «Ну вот мероприятия по уборке востребованы и проводятся не только в моем районе. такая вот минимальная активность есть повсеместно. Что более масштабное - встречается редко, пару раз в год проводятся какие-то городские мероприятия, но их как-то маловато. Было бы побольше, я тоже бы в них поучаствовала. Препятствий никаких нет, органы местного самоуправления только «за», вопрос в инициативности людей, гражданской активности граждан» (женщина, 51 год, областной центр); «В таких местах, как я живу, люди друг друга знают, и они все помогают. Ну, например, субботники. Очень хорошо реагируют. Или там какие-то концерты устраивают. Какая-то помощь нужна... Все, что угодно. В малых городах, в малых населенных пунктах это очень хорошо проявляется -взаимопомощь. Если ты проявляешь себя, люди только рады» (женщина, 72 года, село); «Ну востребованы - только в общественных нуждах - в ремонте дорог, школ, может быть» (женщина, 52 года, райцентр).
Но в ряде случаев респондентами отмечается невостребованность общественных инициатив, особенно в тех случаях, когда речь идет о ее нестандартных проявлениях, несанкционированных властью: «Как Вы думаете, там, где Вы живете, общественный активизм, активная гражданская позиция встречают, скорее, препятствия или поддержку, востребованы они или нет, и если да, то в каких именно направлениях деятельности? - Конечно, препятствия. У нас, если ты начнешь что-то говорить против, то сразу потеряешь место работы, а мест работы очень мало в городе» (женщина, 50 лет, райцентр); «Точно не востребована, потому что мы давным-давно погрязли в своем провинциальном болоте, утонули в нем» (мужчина, 47 лет, райцентр); «Нет, большинство людей зациклено на простом выживании. Поэтому мало таких людей. Я практически их не встречала. Небольшая доля активности, если это можно отнести к социальной сфере жизни, - в культуре. Это единственное в нашем селе, что хоть немножечко развивалось и развивается. Но это малое количество людей» (женщина, 50 лет, село).
Таким образом, между привлекательностью территорий и объемом их человеческого потенциала существует прямая и обратная связь. Наличие в регионах и муниципалитетах возможностей для самореализации способствует повышению человеческого капитала их населения (образовательного, профессионального, творческого), удерживает
наиболее активных жителей от выездной миграции и, наоборот, притягивает человеческие и экономические ресурсы извне. Российская провинция в настоящее время продолжает служить источником пополнения человеческого потенциала ограниченного ряда мегаполисов, культурно-научных и финансово-экономических центров страны.
Ключевыми факторами субъективной привлекательности территорий являются эффективная система профессионального образования (прежде всего, для молодежи), условия для успешного трудоустройства и профессионального развития и самореализации в целом. Даже в достаточно благополучных российских регионах российской провинции образовательные институты далеко не всегда могут удовлетворить запрос граждан на качественное образование, вынуждая молодых людей к образовательной миграции. Еще более скептически население провинции оценивает возможность успешного трудоустройства в месте проживания. Ограниченность числа высокооплачиваемых рабочих мест и развитая система клановых отношений существенно снижают привлекательность территорий для местных жителей. В результате потенциальной готовностью к миграции за пределы региона, как показало социологическое исследование, отличаются более двух третей их жителей. Безусловно, нельзя категорически утверждать, что выездная миграция во всех случаях размывает ресурсную базу регионов и муниципалитетов. Возможность возвращения в родные места после получения образования или на другом этапе профессиональной карьеры, «удаленная» профессиональная связь с регионом - все эти возможности не исключены. Тем не менее, мониторинг факторов привлекательности территорий и постоянная работа по ее повышению должны быть основным стратегическим направлением деятельности органов власти регионов и муниципалитетов, поскольку вне воспроизводства человеческого потенциала территории ожидает медленная или ускоренная деградация.
