CC BY
2ПАТРИСТИКА
Научная статья УДК 226
https://doi.org/10.25803/26587599_2024_3_51_164
Т. Г. Попова
Притчи Иисуса Христа в Лествице Иоанна Синайского (на материале русского перевода Оптиной пустыни)
Татьяна Георгиевна Попова
Балтийский федеральный университет им. Иммануила Канта, Калининград, Россия, [email protected], https://orcid.org/0000-0002-8431-2962
аннотация: В статье рассматриваются евангельские притчи, вошедшие в текст Лествицы Иоанна Синайского, которые являются важнейшими символическими ключами, позволяющими понять смысл фрагментов книги. Всего в тексте Лествицы выявлено 148 явных и скрытых отсылок к евангельским притчам. Наиболее часто в памятнике встречаются притчи о добром пастыре и о сеятеле. Важнейшим смысловым блоком, на котором строится образность Лествицы, являются притчи эсхатологического характера: о верном слуге, о брачном пире, о десяти девах, о неплодной смоковнице и винограднике. Особое значение в структуре и семантике текста Лествицы имеет притча о сокровище, скрытом на поле: под этим сокровищем понимаются христианские добродетели, главной из которых является смиренномудрие. Особые способы и приемы введения евангельского текста в текст Лествицы не обнаружены: фрагменты из Священного писания настолько искусно вплетаются в ткань повествования, что обнаружение их является сложной филологической задачей. Истоки смысловой глубины и образности Лествицы как литературного
© Попова Т. Г., 2024
памятника кроются в его библейском контексте. В статье анализируются 14 из 22 евангельских притч Иисуса Христа. Материалом для анализа явился текст русского перевода Лествицы, выполненный в Оптиной пустыни, впервые опубликованный в 1862 г. В статье указываются примеры употребления названных притч в тексте Лествицы.
ключевые слова: библеизм, библейские цитаты, евангельские притчи, переводы Оптиной пустыни
благодарности: Статья подготовлена при поддержке РНФ (проект № 22-1800005 «Иконография и агиография Лествицы Иоанна Синайского»). Светлой и благодарной памяти Евгения Михайловича Верещагина посвящается.
для цитирования: Попова Т. Г. Притчи Иисуса Христа в Лествице Иоанна Синайского (на материале русского перевода Оптиной пустыни) // Вестник Свято-Филаретовского института. 2024. Т. 16. Вып. 3 (51). С. 164-188. https://doi.org/10.25803/26587599_ 2024_3_51_164.
T. G. Popova
The Parables of Jesus Christ in the "Ladder" of John of Sinai (based on the Russian Translation of Optina Pustyn)
Tatiana G. Popova
Immanuel Kant Baltic Federal University, Kaliningrad, Russia, [email protected], https://orcid.org/0000-0002-8431-2962
abstract: The article examines the Gospel parables included in the text of the Ladder by John of Sinai which are the most important symbolic clues to understand the meaning of the book's fragments. In total, 148 explicit and hidden references to the Gospel parables were revealed in the text of the Ladder. The most frequently occurring parables in the monument are the parables of the good shepherd and the sower. The most important semantic block, on which the imagery of the Ladder is based, is the parables of eschatological character: the parables of the faithful servant, the wedding feast, the ten virgins, the unfruitful fig tree and the vineyard. Of particular importance in the structure and semantics of the text of the Ladder is the parable of the treasure hidden in the field: this treasure refers to the Christian virtues, the main of which is humility. We have not found special
ways and techniques of introducing the Gospel text into the text of the Ladder: fragments from the Holy Scriptures are so artfully woven into the fabric of the narrative that discovering them is a challenging philological task. The origins of the semantic depth and imagery of the Ladder as a literary monument lie in its biblical context. The article analyses 14 of the 22 Gospel parables of Jesus Christ. The material for the analysis was the text of the Russian translation of the Ladder, made in the Optina Pustyn, first published in 1862. The article provides examples of the use of these parables in the text of the Ladder.
keywords: biblical expression, Bible quotes, Parables of Jesus Christ, Transations of Optina Pustyn
acknowledgements: The paper was supported by the Russian Science Foundation (Project № 22-18-00005 "Iconography and Hagiography of the Ladder of St. John Climacus").
This article is dedicated to memory of Evgeniy Mikhailovich Vereshchagin.
for citation: Popova T. G. (2024). "The Parables of Jesus Christ in the 'Ladder' of John of Sinai (based on the Russian Translation of Optina Pustyn)". The Quarterly Journal of St. Philaret's Institute, iss. 51, pp. 164-188. https://doi.org/10.25803/26587599_2024_3_51_164.
Лествица, написанная игуменом Синайского монастыря Иоанном в конце VI — начале VII в., стала одной из любимых книг средневековых русских читателей и оказала большое влияние на развитие русской литературы. Примером этому является творчество Н. В. Гоголя 1. По свидетельству современников, Лествица была самой любимой его книгой, с которой он не расставался 2. Кроткий послушник Акакий (Слово 4 Лествицы) стал прототипом героя повести «Шинель» 3. В работах современных отечественных исследователей убедительно доказано, что образ лестницы, соединяющий небо и землю, является одним из ключей к творческому миру Гоголя и что вся жизнь писателя — это постоянное восхождение по нелегкому пути, ведущему душу к совершенству 4. В 1850 -х гг. Гоголь посещал Оптину пустынь и старца Макария Оптинского 5. Именно в это время в Оптиной пустыни велась активная работа по выполнению
1. В связи с вопросом отношения Гоголя к рели-
гии и богословию упомянем интересную работу
Р. Кайля с приложенным к ней полным списком
библейских цитат во всех произведениях писателя,
см.: [Keil].
2. См.: [Шенрок, 865].
3. См.: [Seemann].
4. См. об этом, напр.: [Воропаев 2000; Воропаев 2018].
5. См.: [Четвериков, 57].
сразу двух переводов Лествицы: славянского и русского 6. Оба перевода увидели свет одновременно в 1862 г.: славянский перевод («Лествица, возводящая на небо») был издан в Москве, в Синодальной типографии, а русский перевод («Преп. о. н. Иоанна, игумена Синайской горы, Лествица») — в Оптиной пустыни. Судьба этих переводов была совершенно различной: славянский перевод более не переиздавался ни разу и в настоящее время является библиографической редкостью, а русский перевод переиздается регулярно, большими тиражами и на сегодняшний день является самой известной русскому читателю версией текста Лествицы. В «Словаре книжников и книжности Древней Руси» упомянуто, что перевод «издал оптинский старец Амвросий» 7; однако именовать этот текст «переводом Амвросия Оптинского» некорректно, поскольку русский перевод Лествицы был выполнен соборно; над ним трудилось несколько человек, имена которых сохранились в названии первого издания перевода: о. Иоанн (Половцев), иером. Климент (Зедергольм); иером. Макарий (Иванов), иером. Амвросий (Гренков). Наблюдения показали, что в работе над русским переводом Лествицы и Жития ее автора оптинские переводчики использовали несколько источников, среди них: 1) греческий текст памятника по изданию Sancti Patris Nostri Ioannis Scholastici [Sancti Partis] 8; 2) перевод на славянский язык, выполненный Д. Р. Ульянинским (к началу 1860-х гг. увидели свет издания 1785, 1812, 1817, 1821, 1823, 1836 — два издания, 1842, 1849, 1858 гг.); 3) рукописный текст перевода прп. Паисия Величковского; 4) рукописный текст перевода свт. Игнатия (Брянчанинова) 9. Свидетельства использования оптинскими книжниками старопечатного издания Лествицы (Москва, 1647; перепечатка: Варшава, 1785) не обнаруживаются. Сравнение русского перевода с греческим текстом Лествицы показывает, что оптинские переводчики ставили перед собой задачу сделать текст книги максимально понятным для русского читателя: с этой целью они изменяли синтаксическую структуру и вводили в текст краткие объяснения и примечания.
Задачами настоящей статьи являются выявление и указание цитат, аллюзий и реминисценций на евангельские притчи в тексте Лествицы Иоанна Синайского на материале русского перевода
6. См.: [Каширина, 478-482].
7. См.: [Прохоров, 16].
8. Переиздание: [Climaci Joannis, Col. 631-1210].
9. Доказательством справедливости сказанного служат тексты названных версий жития
прп. Иоанна Лествичника, опубликованные наборным способом на интернет-сайте проекта «Иконография и агиография Лествицы Иоанна Синайского»: art-of-scala.ru (дата обращения: 07.01.24).
Оптиной пустыни. Лествице как памятнику христианской литературы посвящены сотни исследований 10; однако притчи Иисуса Христа в Лествице детально описываются впервые. Текст памятника цитируется по седьмому изданию перевода [Лествица], с указанием номеров глав и стихов. Эта версия памятника является самой известной русскому читателю. Все приведенные ниже примеры включений евангельских притч в текст Лествицы сверены с греческим текстом [Climaci Joannis, Col. 631-1210], при этом не обнаружено ни одного случая появления аллюзии или реминисценции в результате переводческих решений оптинских книжников.
Научная проблема предлагаемого исследования заключается в невозможности понимания и толкования смыслов памятника христианской литературы без опоры на библейскую традицию, в частности, на евангельские притчи. Эта проблема является в первую очередь теологической; филология и текстология в данном случае играют второстепенную роль, помогая богословам в толковании святоотеческих сочинений, построенных на самой прочной основе — библейской. Без знания евангельских притч понять смысл многих фрагментов текста Лествицы невозможно. Между тем до сих пор отсутствуют не только исследования семантических сближений новозаветных притч и Лествицы — отсутствуют основы для подобных работ. В названном издании русского перевода Лествицы имеется «Указатель мест, приводимых в Лествице из Священного Писания» (с. 510-514); в этот указатель включены ссылки на притчи об узких вратах (2), о брачном пире (2), о верном слуге (1), о неплодной смоковнице в винограднике (1), о работнике, пришедшем с поля (1), о неправедном судии (1), о мытаре и фарисее (1), о добром пастыре и наемнике (1). Общее количество ссылок на 8 евангельских притч, указанных оптинскими переводчиками, составляет 10. Между тем аналитическое чтение Лествицы в сопоставлении с Евангелием позволяет утверждать, что в свою книгу Иоанн Лествичник включил 22 евангельские притчи п. Всего в тексте Лествицы, по нашим подсчетам, встречается не менее 148 явных и скрытых отсылок на следующие евангельские притчи: о добром пастыре и наемнике — 32, о сеятеле — 17, о верном
10. Список из более чем 600 наименований работ см. на названном выше интернет-сайте: агю^ scala.ru (дата обращения: 07.01.24).
11. Библеисты выделяют в Священном писании два вида притч: паримию (парома) и параволи (ларароА^), главным отличием между ними является отсутствие сюжета у первого и наличие его
у второго; общее количество евангельских притч (ларароА^) равно 33. См. об этом: [Каменщиков, 103-104]. Существуют и другие точки зрения, согласно которым число притч больше, чем 33; обзор мнений по этому вопросу не входит в задачи настоящей статьи.
слуге — 11, о сокровище, скрытом на поле, — 10, о царе и должнике — 10, об узких вратах — 10, о мытаре и фарисее — 9, о добром семени и плевелах — 8, о брачном пире — 8, о десяти девах — 5, о неправедном судии — 5, о зерне горчичном — 3, о работниках в винограднике — 3, о злых виноградарях—3, о семени, возрастающем в земле неприметным образом, — 3, о неплодной смоковнице в винограднике — 3, о закваске — 2, о заблудившейся овце — 1, о двух сыновьях — 1, о талантах — 1, о блудном сыне — 1, о работнике, пришедшем с поля, — 1. Таким образом, общее число мест, связывающих два памятника, значительно больше, чем десять. Фрагменты Лествицы, содержащие цитаты из 22 названных выше притч, а также аллюзии и реминисценции на эти притчи, приведены в Приложении.
Актуальность темы обусловлена необходимостью подготовки нового издания русского перевода Оптиной пустыни. Без учета семантических пересечений текста Лествицы с текстом Священного писания, в данном случае, с притчами Иисуса, невозможно в полной мере понять глубину смысла памятника христианской литературы, получившего в русской научной среде название «Ле-ствица постепенного нравственного усовершенствования» 12. Составление списка притч и их фрагментов, нашедших отражение в Лествице, является важнейшей филологической задачей, которая до сих пор не ставилась в исследованиях, посвященных Лествице. Русский перевод Лествицы, выполненный оптинскими старцами, регулярно переиздается тысячными тиражами, однако при этом, к сожалению, клонируются ошибки набора, например: православное вместо преславное, греч. ларабо^отатоу (Житие прп. Иоанна Лествичника), усиленно вместо умиленно, греч. еАее^юд [Лестви-ца. 5.6], Тифон вместо сифон, греч. тфогу [Лествица. 26.68] и др. В результате подобных ошибок (опечаток) смысл текста ускользает. В связи с этим назрела необходимость критического пересмотра текста самой известной русской версии Лествицы и подготовка нового издания этого текста, выверенного по греческому источнику (вошедшему в т. 88 «Райо^1а вгаеса») и по первому изданию (Оптина пустынь, 1862), снабженному максимально
12. Это название восходит к книге иеромонаха Германа, в которой дано глубокое богословское и философское понимание памятника, см.: [Герман (Осецкий)]; притчи Иисуса в этом труде не рассматриваются.
полным указателем библейских цитат и необходимыми историко-филологическими, текстологическими и теологическими комментариями. Подобное издание, так же как и издание перевода Лествицы выполненное оптинскими старцами, возможно подготовить только соборными усилиями.
В настоящей статье под цитатой мы подразумеваем отрывок из Библии, приводимый с дословной точностью (как правило, это целостное высказывание); при этом в цитате могут иметь место вставки, пропуски, перестановки, лексические и грамматические замены, причиной которых является феномен «коллективной церковной памяти». Под аллюзиями и реминисценциями мы понимаем «скрытые цитаты», т. е. косвенные отсылки к чужому тексту, сознательные и / или бессознательные указания на библейский фрагмент. Аллюзии более близки к евангельскому тексту, чем реминисценции: в них, в отличие от реминисценций, включаются отдельные словоформы, микроцитаты и цитаты из притч. Поясним сказанное на примере притчи о брачном пире (Мф 22:1-14; Лк 14:16-24). Выражение свяжите ему руце и нозе [Лествица. 5.22] является цитатой Мф 22:13 (A^aavxeg aúxoC nó-Sag ка! хефа?, в греческом тексте Лествицы эта цитата выглядит как: Д^стате аитоС хефа? ка! nóSag [Climaci Joannis. Col. 1188B]). Фрагмент Лествицы:
не уповай на себя, пока не услышишь последнего о тебе изречения, памятуя, что и возлежавший уже на брачной вечери был связан по рукам и по ногам и ввержен во тьму кромешную [Лествица. 23.17], —
мы рассматриваем как аллюзию на притчу о брачном пире. В этом чтении содержатся намеки на текст Евангелия, используются образы и микроцитаты из притчи (брачная вечеря, связан по рукам и ногам, тьма кромешная). Следующий фрагмент в меньшей степени связан с библейским текстом:
Мы, которые грядем предстать Царю и Богу, беседовать с Ним, не неготовые должны исходить в путь сей, чтобы Он, издалеча узрев нас, не имеющих оружия и одеяния, которые должны иметь предстоящие царю, не повелел Своим рабам и служителям связать нас и далече от лица Своего отринуть, а прошения наши разодрать и бросить нам в лицо [Лествица. 28.3].
В данном случае, на наш взгляд, имеет место «воспоминание» о притче, т. е. реминисценция на нее.
Прежде чем перейти к краткому описанию выявленных аллюзий и реминисценций, необходимо заметить, что язык Лествицы (как в оригинале, так и в переводах, в том числе в русском) чрезвычайно выразителен, образен и лаконичен. В притчевом характере многих фрагментов текста очевидно влияние евангельского текста: как в евангельских притчах Господь именуется Царь, Добрый Пастырь, Жених, Домовладыка, Судия. Особенностью стиля Лествицы, как и других текстов христианской литературы (в первую очередь библейских книг), является то, что короткие фрагменты текста часто заключают в себе многие пласты глубинных смыслов, в том числе и отголоски нескольких притч. Так, например, фрагмент: «Как позванные Богом и Царем, усердно устремимся в путь, дабы нам, маловременным на земле, в день смерти не явиться бесплодными и не погибнуть от голода» [Лествица. 1.15], — начинается аллюзией на притчу о брачном пире * и заканчивается реминисценцией на притчу о сеятеле *2.
В рамках одной статьи невозможно рассмотреть связи Лестви-цы со всеми названными притчами. Притчам о добром пастыре, о сеятеле, а также эсхатологическим притчам посвящены специальные работы 13.
Ниже рассмотрены 14 притч, нашедших отражение в тексте Лествицы. Логика изложения материала обусловлена типологией Евангельских притч, предложенной А. П. Лопухиным: притчи делятся «на три группы по их внутреннему смыслу и отношению к проповеди о Царстве Божием» 14.
*1 Мф 22:1-14; Лк 14:16-24
*2 Мф 13:3-23; Мк 4:3-20; Лк 8:5-15
1.«Притчи, в которых рассматривается Царство Божие в период его подготовления в Ветхом Завете» 15
«Притча о злых виноградарях» *3 связана с Песней о винограднике пророка Исаии, в которой Бог предстает как труженик, заботливо ухаживающий за своим садом и ждущий от него добрых плодов *4. В Лествице нашли отражение начальные стихи притчи: при построе-
*3 Мф 21:33-41; Мк 12:1-9; Лк 20:9-16
*4 Ис 5:1-7
13. См.: [Попова 2022а; Попова 20226; Попова 2023].
14. См.: [Лопухин, 269]. Из множества типоло-
гий евангельских притч нами выбрана типология А. П. Лопухина. Типология А. П. Лопухина представляется нам логичной и лаконичной; к тому же по времени появления эта типология близка ко времени русского перевода Лествицы, выполненного в Оптиной пустыни.
15. См.: [Лопухин, 269]. Из этой группы притчи об узких вратах (Мф 7:13-14; Лк 13:24-30), о брачном пире (Мф 22:1-14; Лк 14:16-24), о неплодной смоковнице в винограднике (Лк 13:6-9) рассмотрены в форме упоминавшегося выше доклада, с предполагаемой последующей публикацией.
нии виноградника (Церкви) Бог предусмотрел все и позаботился обо всем, чтобы виноградник принес добрую лозу. В Лествице встречаются три образа-символа из этой притчи. Прежде всего, это башня, с высоты которой сторожа наблюдали за тем, чтобы дикие звери и скот не повредили лозу: «Сидя на высоте, наблюдай... и тогда увидишь, как и когда, откуда, сколь многие и какие тати хотят войти и окрасть твои грозды» [Лествица. 27.22]. Другим символическим образом является благодатная почва, на которой был создан виноградник:
Никтоже хотяй создати столп и келию безмолвия, приступает к сему, аще не первее сед разчтет и испытает молитвою, аще имать еже есть к совершению необходимое, дабы, положив основание. не был посмешищем для врагов своих и преткновением для других духовных делателей [Лествица. 27.75].
Наконец, в Лествице встречается образ ограды, символизирующий Закон Божий, данный народу через Моисея: «Разрушим, дру-ги, сие средостение ограды, которое мы по безумию нашему пре-слушанием соорудили» [Лествица. 29.14].
*1 мф 21:28-32 В «притче о двух сыновьях» * повествуется о двух типах лю-
дей: мнимых праведниках и раскаявшихся грешниках. Через эту притчу Иисус объяснил книжникам и фарисеям, что люди, которых они считают блудниками, грешниками, перед Богом чисты, если они покаялись в своих грехах. Реминисценцию на эту притчу (а также на притчу о мытаре и фарисее) содержит фрагмент:
Видел я согрешившего явно, но втайне покаявшегося; и тот, которого я осудил как блудника, был уже целомудрен у Бога, умилостив его чистосердечным обращением [Лествица. 10.6].
2. «Притчи, в которых Царство Божие рассматривается в истории его основания и распространения на земле» 16
*2 Лк 18:1-8 «Притча о неправедном судии» *2 призывает к постоянному молит-
венному предстоянию человека перед Богом. Вдова, которую обижал ее соперник, должна быть образцом для подражания: «Примером молитвы да будет тебе вдовица, представленная в Евангелии, которую обижал ее соперник» [Лествица. 27.64]. В Слове о молит-
16. См.: [Лопухин, 269]. Из этой группы притче о сеятеле (Мф 13:3-23; Мк 4:3-20; Лк 8:5-15) посвящена отдельная статья, см.: [Попова 20226].
ве содержится обширное аллегорическое толкование этой притчи. Под «соперником» понимается тело, одержимое злыми духами:
Аще и Бога не боится Судия оный, но зане душа, чрез грех и падение овдовевшая от Него, творит ему труды, то Он сотворит отмщение ея от соперника ея — тела, и от врагов ее — злых духов. Сей благий Искупитель наш благоразумных привлекает к любви Своей скорым исполнением их прошения. Неблагодарные же души, как псов, долго томит алчбою и жаждою неисполняемого желания, заставляя их таким образом пребывать при Себе молитвою; ибо неблагодарный пес, получивши хлеб, тотчас же отходит от того, кто дал ему [Лествица. 28.28].
Если неотступность вдовы побудила судью неправедного заступиться за нее, то Судия Праведный непременно услышит искренние молитвы:
На молитве стой с трепетом, как осужденный преступник стоит перед судиею, чтобы тебе и внешним видом, и внутренним устроением угасить гнев Праведного Судии, ибо Он не может презреть душу-вдовицу, предстоящую Ему с болезненным чувством и утруждающую Неутруждаемого [Лествица. 7.11].
Как видно из приведенной цитаты, символически под «вдовой» Лествичник понимает душу, и это — душа грешника: «Поминай Того, Который сказал: зане творит ми труды душа моя, мучимая порочными навыками, сотворю отмщение ея от врагов ея» [Лествица. 15.83] 17.
В Лествице имеется прямая цитата из «притчи о неправедном судии» *х: «Если только Сын человеческий, пришедши, обрящет таких на земле» [Лествица. 27.29].
В «притче о зерне горчичном» *2, сравнивая Царство Небесное с горчичным зерном, Господь хотел сказать своим ученикам, что даже самая малая и неприметная проповедь способна дать великий плод и что кажущееся малым на самом деле может быть совсем не малым: «Малое у великих может быть и не мало» [Лествица. 26.92]. На первый взгляд малое и незначительное способно сделать великие дела и принести великую пользу. Вначале едва приметное, малое веяние благодати Божией все более и более охватывает
*1 Лк 18:8
*2 Мф 13:31-32; Мк 4:30-32; Лк 13:18-19
17. Сопоставление образа вдовы с падшей (грешной) душой встречается в Лествице также во фрагменте: «Как вдова, лишившаяся мужа и имеющая единородного сына, в нем одном, по
Боге, имеет утешение, так и для падшей души нет иного утешения при исходе из тела, кроме трудов поста и слез» [Лествица. 7.51].
душу, которая постепенно становится вместилищем многих добродетелей. Чем больше и заметнее становится в душе человека это «горчичное зернышко», тем больше, сильнее и яростнее вооружаются против него злые силы. Заметив малейшее благое движение в душе ступившего на монашеский путь, враг внушает человеку помысел вернуться в мир:
Когда мы. удалившись от своих родных, приобретем малое некоторое благоговение, или умиление, или воздержание, тогда суетные помыслы, приступивши, побуждают нас опять идти в отечество [Лествица. 3.22].
Малое, но теплое, истинное и ревностное «зернышко» больше «пышной зелени» и более угодно Богу:
Я видел, что иные источают малые слезные капли, как капли крови, а другие без труда проливают целые источники слез. Но я судил о труждающихся более по труду, а не по слезам. Думаю, что и Бог так же судит [Лествица. 723].
В «притче о закваске» * цель жизни христианина — духовное преображение — сравнивается Иисусом Христом с процессом приготовления теста для хлеба, когда закваска соприкасается с мукой и сообщает ей собственное свойство. Символы этой притчи (закваска, мука и хлеб) Лествичник использовал в обширном фрагменте Слова 25 («О смиренномудрии»):
Покаяние искреннее, плач, очищенный от всякой скверны, и преподобное смирение новоначальных такое имеют различие между собою, как мука, тесто и печеный хлеб. Ибо душа стирается и истончевается истинным покаянием, соединяется же некиим образом и, так сказать, смешивается с Богом водою плача неложного, а когда от него разжжется огнем Господним, тогда хлеботворится и утверждается блаженное смирение, бесквасное и невозды-мающееся [Лествица. 25.7].
Под закваской и мукой (£ицп и аАеирод) понимаются покаяние (цет&уою) и плач (л^Вос;); они смешиваются и под воздействием огня (лСр Кирюи) рождают хлеб (арто;), т. е. блаженное смирение (цакар£а тале^юац;).
В языке Лествицы, как и в этой евангельской притче, закваска (£ицп) символизирует действенное влияние, помощь, некое духовное начало, которое содействует дальнейшему процессу. Это значение реализуется в описании беседы автора книги
*1 Мф 13:33; Лк 13:20-21
с «неким из разумных мужей» [Лествица. Слово 26. О рассуждении], который в нескольких словах дал Лествичнику повод для размышлений, т. е. «закваску рассуждения» (бю^стешд ^ищ^), и оставил его думать над сказанным: «В немногих словах я дам тебе закваску рассуждения и представлю тебе самому потрудиться испытать прочее» [Лествица. 26.173].
3.«Притчи, в которых рассматриваются разные условия осуществления Царства Божия на земле» 18
«Притча о сокровище, скрытом на поле» * встречается в Лествице *1 Мф 13:44 10 раз. Под скрытым, неожиданно найденным сокровищем (кекр-Эщ^од В^стаирод) Иоанн Лествичник понимает добродетели, например, радостнотворный плач: «Сии... хотя и имеют плач, думают, что оного не имеют, и добрым неведением своим сохраняются от окрадения» [Лествица. 7.46], — или надежду: «Надежда есть обогащение невидимым богатством; надежда есть несомненное владение сокровищем еще прежде получения сокровища» [Лествица. 30.29]. Это сокровище обретается с большим трудом, но еще больший труд — сохранить и не расточить его:
Слышавшие, что сокровище сокрыто на некоем месте, ищут его и, много искавши и с трудом нашедши, тщательно сохраняют обретенное; разбогатевшие же без труда бывают расточительны [Лествица. 26.37].
В евангельской притче человек, нашедший сокровище на поле, утаил его, чтобы не потерять. Лествичник призывает беречь сокровище и хранить его в тайне, не выставляя напоказ, чтобы оно не было украдено: «Скрытое сокровище не столько подвержено хищению, сколько лежащее на торжище» [Лествица. 7.12]. Похитить это сокровище пытаются бесы, изощренно действующие против монаха:
Все бесы покушаются сначала помрачить наш ум, а потом уже внушают то, что хотят, ибо если ум не смежит очей своих, то сокровище наше не будет похищено [Лествица. 15.82].
18. См.: [Лопухин, 269]. Из этой группы притче о добром пастыре и наемнике (Ин 10:1-16) посвящена отдельная статья, см.: [Попова 2022а]. Притчи о работниках в винограднике (Мф 20:1-16), о верном
слуге (Мф 24:42-51; Мк 13:33-37; Лк 12:35-48) и о десяти девах (Мф 25:1-13) рассмотрены в форме упоминавшегося выше доклада, с предполагаемой последующей публикацией.
Единственное сокровище, которое не может украсть никто, — это смиренномудрие: «Приобретали некрадомое богатство смиренномудрия» [Лествица. 26.71], «Смирение есть такое хранилище сокровищ, которое для хищников неприступно» [Лествица. 25.5], «Смиренномудрие есть бездна самоохуждения, неприступная для всех невидимых татей» [Лествица. 25.27].
В Лествице нашло отражение начало «притчи о царе и должни-*1 Мф 18:23-35 ке» *1 — о долге человека царю, т. е. Царю Небесному. Под долгом (хрео;) Лествичник понимает тяжесть грехов, прощение которых возможно в результате покаяния (цет^ою), сокрушения (стиутр1ц-цо;): «Все, а наипаче приступающие просить Небесного Царя о оставлении греховного долга, должны иметь неисповедимое сокрушение» [Лествица. 28.24]. Оплатить долг сполна — ежедневная задача христианина: «Всякий день. к совершенной уплате собственного своего долга Владыке не достаточен» [Лествица. 6.23]. Осознание своего долга означает приобретение «неукрадаемого сокровища» — смиренномудрия: «Кто считает себя должником, тот неожиданно и внезапно обогатится» [Лествица. 22.33].
В Слове 5 Лествицы («О покаянии») добровольные узники монастырской тюрьмы («темницы») скорбят о своих грехах и молятся об их прощении: «Мы по правде достойны всякого мучения и томления, ибо не можем удовлетворить за множество долгов наших, хотя бы мы и всю вселенную созвали плакать о нас» [Лествица. 5.12]. Всегда помнить о своих долгах помогает воспоминание страстей Христовых: «Размышляя о страданиях Христа Спасителя, считают себя всегда неоплатными должниками пред Ним» [Лествица. 25.36].
Первым шагом к получению прощения грехов является осознание своего долга: «Признак разрешения от грехов состоит в том, что человек всегда почитает себя должником перед Богом» [Лествица. 5.37 ]. Во всех просмотренных нами греческих и славянских версиях текста Лествицы (их несколько десятков) фрагмент «перед Богом» отсутствует: хреюсттnv А.о-у^£ст9а1 или хрешш^ ¿аи-т6v А.о-у^еа9а1 (должником (себя) помышлять). Уточнение «перед Богом», вероятно, является вставкой Оптинских переводчиков. Как представляется, эта вставка не вполне корректна, поскольку Иоанн Лествичник расширяет семантику евангельской притчи: истинный христианин чувствует себя должником не только перед Царем (Владыкой, Отцом), но и перед всяким человеком:
Не тогда можем мы называться терпеливыми, когда мужественно переносим поругание от отца, но когда от всякого человека и презрения и уязвления переносим с терпением: ибо от отца мы все сносим из почтения, стыдясь и по долгу нашему. Усердно пей поругание, как воду жизни (ср.: Ин 4:10; Откр 22:17. — Т.П.), от всякого человека, желающего напоить тебя сим вра-чевством [Лествица. 4.84-85].
Самые ревностные монахи «такой имеют залог в душе, что будто бы они ежедневно прилагают к долгу своему» [Лествица. 25.36].
Аллюзию на притчу о царе и должнике представляет подробный рассказ Иоанна Савваита, назвавшего себя Антиохом [Лествица. 4.111]. В первую ночь по вступлении в одну из пон-тийских обителей он увидел сон, в котором его истязали как должного 100 литр 19 золота. Три года монах провел в монастыре в беспрекословном послушании, уничижении, принимая смиренно оскорбления как чужак. После этого Иоанн (Антиох) снова увидел сон, в котором ему было открыто, что он уплатил 10 литр золота. Пробудившись, Иоанн (Антиох) отдал весь свой рассудок Богу, и другие монахи возлагали на него как на лишенного рассудка все самые тяжкие дела в обители, а Иоанн (Антиох) проявлял смирение и усердие. Прожив тринадцать лет в подвиге юродства, монах получил во сне свидетельство о том, что его долг полностью выплачен.
Прощением (разрешением) долгов исцеляется и спасается душа, и эту задачу человек должен решить в земной жизни: «Потщимся еще здесь избавиться от греховного долга; ибо во аде нет могущего исцелить» [Лествица. 29.14].
«Притча о мытаре и фарисее» *1 адресована тем людям, которые *1 Лк 18:9-14 хвалятся своей праведностью и уничижают при этом других. Образом человека, считающего себя праведным и поэтому превозносящегося перед другими, в притче выступает фарисей (Фар1ста!од). Два порока — самомнение и осуждение других — приводят человека к погибели, что и произошло с фарисеем:
Как возношение и без другой страсти сильно погубить человека, так и осуждение, одно само по себе, может нас погубить совершенно; ибо и фарисей оный за сие осужден был [Лествица. 10.15].
19. Литра — древняя единица веса и монета. — Прим. ред.
Причиной фарисейства, как и в случаях с другими страстями, являются происки нечистой силы: «Бесы. тихо приступивши, влагают нам тайно гордое благодарение Богу» [Лествица. 26.106]. Гордость, высокое самомнение, как постоянно подчеркивает автор книги, — это одна из самых губительных страстей; ей сопутствует лицемерие. Неслучайно аллюзия на эту притчу и цитата из нее начинают Слово 23 («О гордости»): «Видел я людей, устами благодарящих Бога и возносившихся в мыслях своих. О сем ясно свидетельствует фарисей, сказавший: Боже, благодарю Тя» [Лествица. 23.3]. В связи с этим фрагментом необходимо заметить, что греческий текст Лествицы в поздних кодексах содержит аллитерацию е1рпкю; е1рогу1кюс; ['1юа^ои год ЕыаТтои КАща^, 247], т. е. «сказавший иронически (хитро, лукаво, притворно)». Этот пример позволяет сделать два предположения: 1) византийский книжник, редактировавший текст памятника, обладал поэтическим талантом; 2) оптинские переводчики в своей работе не использовали позднюю греческую версию Лествицы (оба эти предположения основаны не на одном этом чтении, а на множестве наблюдений). В Слово 23 («О гордости») Лествичник включил и дословную цитату из притчи: «Возносяйся непременно смирится» [Лествица. 23.41] Лк 18:14 20.
Антиподом фарисея (Фарюаю;) в евангельской притче является мытарь ). «Антиподом» гордости (йл:ерnфаvíа) автор Лествицы считает смиренномудрие (тале^офрост^п). Неслучайно текст Слова 25 («О смиренномудрии») содержит две отсылки к образу евангельского мытаря:
Поспешающий к оному необуреваемому пристанищу смиренномудрия. получает удобное оправдание от всех. грехов своих, как евангельский мытарь [Лествица. 25.35];
Кто просит от Бога меньше того, чего он достоин, тот, конечно, получит более, нежели чего стоит. Об истине сего свидетельствует мытарь, просивший отпущения грехов и получивший оправдание [Лествица. 25.56].
Слова и движения мытаря показывают глубокое раскаяние грешника, который в простых и немногих словах просит у Бога милости. Молитва мытаря, как и молитвы блудного сына и покаявшегося разбойника, — образец настоящей, истинной молитвы,
20. Ср. также: Мф 23:12; Лк 14:11.
Мф 13:36-43
поэтому две аллюзии на притчу Лествичник включил в Слово 28 («О молитве»):
Вся ткань молитвы твоей да будет немногосложна: ибо мытарь и блудный сын одним словом умилостивили Бога [Лествица. 28.5];
Одно слово мытаря умилостивило Бога, и одно изречение, исполненное веры, спасло разбойника [Лествица. 28.10].
Молитва мытаря нашла отражение в иконографии Лествицы. На гравюре «Темница богоугодная святых осужденник» по мотивам Слова 5 («О покаянии»), выполненной в 1629 г. в Киево-Печерской лавре, имеется изображение стоящего старца, наносящего себе удары в грудь, с надписью: «Тыи в перси биючи так молитву деют, глас мытарский пред Бога приносити смеют» [Ро-винский, 150].
В «притче о добром семени и о плевелах» *1 повествуется о том, *1 мф 13:24-30; что в душах всех людей, в том числе и праведников, могут произрастать семена сорняков (плевел). Причиной этого являются происки врагов, желающих погубить всякую душу. Врагом (éxOpó?) человека является дьявол и его свита (бесы), которые «тайно» «всевают сорняки» (т. е. внушают людям дурные помыслы и страсти): «Заградить уста бесам, когда они станут в нас всевать, неверие» [Лествица. 4.7]; «Бесы, приступивши к ним, тайно вложили в них мысль, будто они уже сильны в безмолвии» [Лествица. 4.58]; «Нечистые бесы тайно влагали похвалу в сердце одному. подвижнику» [Лествица. 25.25].
Самым страшным сорняком, уничтожающим душу человека, для Иоанна Лествичника является тщеславие. Во фрагменте éauxóv |aev ек х^? Só^n? ю? ¿nó х^? A.£-yo|jévn? épuaíPn? ¿P^aP^ Sia-xnp&v [Climaci Joannis. Col. 1188B] он сравнивает тщеславие с паразитирующей на ржи и пшенице спорыньей (épuaíPn). Зерно, пораженное спорыньей, представляет собой смертельный яд, вызывающий эпидемии так называемого «Антониева огня», унесшего в Средние века жизни тысяч людей. Лествичник призывает читателя избегать славы (Só^n?) так же, как избегать спорыньи (épuaíPn?). В оптинском переводе этот фрагмент выглядит как «себя сохраняя невредимым от ржавчины славы» [Лествица. Слово к пастырю. 11.6]. Оптинские переводчики перевели греческую
* Мк 4:26-29
*2 Мф 13:24-30; Мф 13:36-43
лексему ерист£Рп как «ржавчина», имея в виду заболевание растений, ср.: ерист£Рп «ржавчина (на ржи), медвяная роса» 21.
Всевая в душу сорняки, враг старается превратить человека в раба его собственных страстей: «Знак совершенного порабощения страстям состоит в том, что человек скоро повинуется почти всему, тайно всеваемому от бесов» [Лествица. 29.10]. Страсти (сорняки) должны быть вырваны из души с корнем и сожжены огнем божественной любви: «Вещество страстей, будучи изнуряемо Божественным огнем, потребляется; а по мере того, как вещество искореняется и душа очищается, отходят и страсти» [Лествица. 26.63]. Возможность всеять в души пороки и страсти нечистый получает из-за духовной беспечности самого человека, ибо, как следует из притчи, враг насадил сорняки только после того, как люди уснули. Слово 20 своего сочинения Лествичник назвал «О бдении телесном: как мы чрез него достигаем духовного и как должно оное проходить». Как неоднократно подчеркивается автором книги, к многосонию (лоАиил^а), так же, как и к другим порокам, людей склоняют бесы. Чтобы не стать жертвой бесов, Лествичник призывает читателя бдеть, «не спать»: «Спящие легко бывают окрадываемы» [Лествица. 26.225].
«Притча о семени, возрастающем в земле неприметным образом» * считается одной из самых многозначных, поэтому усмотрение связей Лествицы с ней является более субъективным, чем в случаях с другими притчами. Особенно много смысловых коннотаций обнаруживается при сравнении текстов данной притчи, Лествицы и притчи о добром семени и о плевелах *2. На наш взгляд, текст Лествицы перекликается с притчей о семени, возрастающем в земле неприметным образом, например, во фрагменте: «Мы дерзнули любомудрствовать в немногих словах о цветоносии и первом преуспеянии оного присноцветущего плода» [Лествица. 25.6]; под «плодом» в данном случае понимается добродетель смиренномудрия.
Человек, бросивший семя в подготовленную землю, не знает, прорастет ли оно и, если прорастет, не узнает, каким будет его плод, пока не наступит время сбора плодов. В процессе роста семени
21. См.: [Chantraine, 376; Liddel, Scott. Col. 693; Вейсман, 532]. В словаре Лампе [Lampe] лексема отсутствует, хотя Лествица по изданию Ж.-П. Миня (Patrología Graeca. T. 88) вошла в число источников для названного словаря. Какие словари греческого языка были в распоряжении оптинских старцев,
пока неясно. Ответ на этот вопрос, возможно, будет получен в результате архивной работы с документами иеромонаха Климента (Зедергольма). Поскольку переводчик был русским немцем, это может быть словарь греко-немецкий или греко-латинский.
угрожают различные вредители: животные и птицы. Желающий получить хороший плод должен наблюдать за ростом посеянного и ограждать его от неблагоприятных сторонних воздействий: испытывать, «какие животные или птицы вредят нам во время сеяния, какие — во время роста зелени и какие во время жатвы» [Лестви-ца. 26.243]. Особенно важно следить за плодом на последнем этапе, т. е. во время «жатвы». Враг не дремлет; он ждет, когда хозяин поля перестанет следить за постепенным возрастанием засеянной нивы («уснет»), чтобы в это время испортить урожай. Особенно сильно хочется спать именно в то время, когда нужно брать в руки серп и работать: «Неудобно отогнать от себя полуденный сон, особенно в летнее время» [Лествица. 27.48]. В данном фрагменте в русском переводе Оптиной пустыни реминисценция на евангельскую притчу оказалась почти утрачена по причине многозначности греческого глагола Вер'^ю «жать, пожинать» и «проводить лето»; прилагательное Верное; оптинские переводчики передали не как «жатвенное», а как «летнее» (время).
Содержанием «притчи о заблудившейся овце» * является забота Господа (Доброго Пастыря) о спасении грешников (заблудившихся овец). Поэтому обширная аллюзия на эту притчу включена Лествичником в Слово к пастырю:
*1 Мф 18:12-14; Лк 15:3-7
Ни в чем столько не открывается человеколюбие и благость к нам Создателя нашего, как в том, что Он оставил девяносто девять овец и взыскал одну заблудшую. Внимай сему, возлюбленный отче, и все твое старание и любовь, горячность, прилежание и моление к Богу покажи о далеко заблудших [Лествица. Слово к пастырю. 13.10].
2 Лк 15:11-32
Пастырь заботится и молится о каждой «овце» своего стада.
Аллюзия на «притчу о блудном сыне» *2 в Лествице сплетена с аллюзией на притчу о мытаре и фарисее: «Вся ткань молитвы твоей да будет немногосложна: ибо мытарь и блудный сын одним словом умилостивили Бога» [Лествица. 28.5]. Немногословная молитва искреннего раскаяния — это то, чем может спастись любой грешник.
В Лествице имеются дословные цитаты из «притчи о талантах» *3: «От неимущаго же усердия, и еже мнится имея возмется от него» [Лествица. 5.27], и из «притчи о работнике, пришедшем с поля» *4: «Егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко *4 Лк 17:7-10 раби неключими есмы: яко еже должны бехом сотворити, сотво-рихом» [Лествица. 4.86].
*3 Мф 25, 14-30; Лк 19:11-28
Проведенный анализ позволяет сделать следующие выводы:
1. Количественные подсчеты выявляют главные символические образы Лествицы, восходящие к библейским метафорам — это Добрый Пастырь и Сеятель. Реминисценцией евангельской притчи о добром пастыре и наемнике является весь текст следующего за Лествицей Слова к пастырю.
2. Кроме притчи о добром пастыре и наемнике и притчи о сеятеле, наиболее часто в Лествице функционируют притчи эсхатологического характера, а именно: о верном слуге, о брачном пире, о десяти девах, о неплодной смоковнице, о винограднике. Хозяин дома и Жених могут прийти в любую минуту, и задача каждого христианина — быть готовым к Его приходу. Возможно, эсхатологическим содержанием книги объясняется огромная популярность Лествицы в XV в.: это время на Руси известно как время ожидания конца света (в 1492 г. исполнялось 7000 лет со дня сотворения мира), и поэтому идея необходимости очищения души витала в воздухе, наполняя русского человека ужасом от мысли о внезапной смерти без покаяния и трепетом ожидания посмертной участи грешника. На наш взгляд, именно эта идея стала причиной появления в русском изобразительном искусстве цикла, условно именуемого «Монашеские подвиги», византийским источником которого стал Покаянный канон, созданный анонимным гимнографом по мотивам Слова 5 Лествицы.
3. Особое значение в структуре и семантике текста Лествицы имеет притча о сокровище, скрытом на поле. Под этим сокровищем понимаются христианские добродетели: радостнотворный плач, надежда и смиренномудрие. Главное сокровище, которое не сможет похитить ни один враг, — это смиренномудрие.
4. В Лествице имеются элементы экзегезы, в частности, аллегорические толкования притчи о неправедном судии и притчи о закваске. Кроме того, в тексте памятника можно обнаружить обширное объяснение метафоры «узкий путь», восходящей к притче об узких вратах.
5. Точные библейские цитаты, аллюзии и реминисценции на Священное писание настолько органично вплетены в структуру текста памятника и спрятаны в ней, что выявление их во многих случаях представляет собой довольно сложную филологическую работу, требующую «фоновых» знаний библейской истории. Специальные способы и приемы введения евангельского текста в текст Лествицы, на наш взгляд, отсутствуют.
6. Содержанием Лествицы, как и многих других святоотеческих сочинений, является постоянная незримая брань со страстями, персонифицированными в образах бесов, или врагов: они надевают на себя маски учителей и наставников (притча о добром пастыре и наемнике), всевают сорняки, т. е. пороки, на поля, т. е. в людские души (притча о добром семени и о плевелах), стараются украсть приобретенные за большую плату сокровища, т. е. душевные добродетели (притча о сокровище, скрытом на поле), ищут возможности повредить виноградную лозу, т. е. праведную жизнь (притча о злых виноградарях). Помогают в этой невидимой битве сердечная преданность Домовладыке (притча о верном слуге), осознание своего долга перед Господом (притча о царе и должнике), молитва (притча о мытаре и фарисее), хранение и взращивание в своей душе добродетелей (притчи о сокровище, скрытом на поле, и о семени, возрастающем неприметным образом). Главное для каждого христианина — это хранить в душе свет и дарить его людям, показывая дорогу к истине. При этом неважны ни количество добрых дел (притча о зерне горчичном), ни возраст, в котором человек пришел к осознанию своих грехов и ошибок (притча о работниках в винограднике). До тех пор, пока человек не нашел путь спасения, он подобен блудному сыну или заблудившейся овце из одноименных притч. Ступивший на этот путь правды получит исцеление и спасение (притча об узких вратах). «Фоновые знания» евангельских притч помогают современному русскому читателю лучше понять текст книги. Истоки смысловой глубины и образности Лествицы как литературного памятника кроются в библейском претексте.
Всю свою грандиозную метафорическую панораму восхождения по лестнице нравственного усовершенствования Иоанн Лествичник построил на самой прочной основе — на текстах Священного писания, в том числе, на евангельских притчах. Этим фактом объясняется неисчерпаемость смыслового богатства Ле-ствицы — одного из самых поэтичных памятников русской переводной литературы.
Приложение
притчи иисусл христл в лествице иоанна синлйского
1. Притча об узких вратах (Мф 7:13-14; Лк 13:24-30): 1.9*22; 2.8*; 4.5*; 5.16*; 14.29; 26.201*; 27.30*; последние мудрованием будут первые достоинством (Слово к пастырю, вступление*); Слово к пастырю, 7.2; Слово к пастырю, 14.3*.
2. Притча о сеятеле (Мф 13:3-23; Мк 4:3-20; Лк 8:5-15): 1.2*; 1.15*; 1.18*; 4.27*; 4.37*; 4.93*; 21.10*; 23.1*; 25.15*; 25.29*; 25.48*; 25.49*; 26.57*; 26.67*; 26.87*; 26.158*; Слово к пастырю 12.1*.
3. Притча о добром семени и о плевелах (Мф 13:24-30; Мф 13:36-43):
4.7*; 4.58*; название Слова 20*; 25.25*; 26.63*; 26.225*; 29.10*; Слово к пастырю 11.6*.
4. Притча о зерне горчичном (Мф 13:31-32; Мк 4:30-32; Лк 13:18-19):
3.22*; 7.23*; 26.92*.
5. Притча о закваске (Мф 13:33; Лк 13:20-21): 25.7*; 26.173*.
6. Притча о сокровище, скрытом на поле (Мф 13:44):
7.12*; 7.46*; 15.82*; 22.33*; 25.5*; 25.27*; 25.36*; 26.37*; 26.71*; 30.29*.
7. Притча о заблудившейся овце (Мф 18:12-14; Лк 15:3-7): Слово к пастырю 13.10*.
8. Притча о царе и должнике (Мф 18:23-35):
4.84*; 4.111*; 5.12*; 5.37*; 6.23*; 22.33*; 25.36*; 25.36*; 28.24*; 29.14*.
9. Притча о работниках в винограднике (Мф 20:1-16): 25.5*; 27.30*; Слово к пастырю, вступление*.
10. Притча о двух сыновьях (Мф 21:28-32): 10.6*.
11. Притча о злых виноградарях (Мф 21:33-41; Мк 12:1-9; Лк 20:9-16):
27.22*; 27.75*; 29.14*.
22. Здесь и далее знаком * отмечены места, отсутствующие в «Указателе мест, приводимых в Лествице из Священного Писания» в издании, подготовленном оптинскими переводчиками, см: [Лествица, 510-514].
12. Притча о брачном пире (Мф 22:1-14; Лк 14:16-24): 1.15*; 5.22; 7.16*; 7.40*; 14.27*; 23.17; 28.3*; 29.14*.
13. Притча о верном слуге (Мф 24:42-51; Мк 13:33-37; Лк 12:35-48):
1.1*; 1.27*; 2.1*; 3.4*; 6.9*; 7.25*; 21.11*; 27.65*; 28.3*; 30.11*; Слово к пастырю 12.13.
14. Притча о десяти девах (Мф 25:1-13): 2.9*; 5.16*; 25.52*; 27.65*; 29.14*.
15. Притча о талантах (Мф 25:14-30; Лк 19:11-28): 5.27*.
16. Притча о семени, возрастающем в земле неприметным образом (Мк 4:26-29):
25.6*; 26.243*; 27.48*.
17. Притча о неплодной смоковнице в винограднике (Лк 13:6-9): 2.6*; Слово к пастырю 6.3, 13.16*.
18. Притча о блудном сыне (Лк 15:11-32): 28.5*.
19. Притча о работнике, пришедшем с поля (Лк 17:7-10): 4.86.
20. Притча о неправедном судии (Лк 18:1-8): 7.11*; 15.83; 27.29*; 27.64*; 28.28*.
21. Притча о мытаре и фарисее (Лк 18:9-14):
10.6*; 10.15*; 22.31*; 22.41*; 25.35*; 25.56*; 26.106*; 28.5*; 28.10*.
22. Притча о добром пастыре и наемнике (Ин 10:1-16): 4.11*; 4.13*; 4.27*; 4.28*; 4.28*; 4.72*; 4.73*; 7.57*; 8.18*; 8.22*; 15.63*; 25.31; 26.12; 26.236*; 28.51*; 1.1*; 1.7*; 1.8*; Слово к пастырю 1.9*, 1.10*, 1.11*, 5.5*, 8.1*, 11.1*, 12.2*, 12.3*, 12.10*, 13.3*, 13.5*, 13.12*, 13.17*, 14.1*.
Источники
1. Лествица = Преподобного отца нашего Иоанна, игумена Синайской горы, Лествица, в русском переводе, с алфавитным указателем. 7-е изд. Сергиев Посад : Типография Св.-Тр. Сергиевой Лавры, 1908. 276 с.
2. Ровинский = Ровинский Д. Русские народные картинки. Кн. 3 : Притчи и листы духовные. Санкт-Петербург : Тип. Императорской академии наук, 1881. 750 с. (Сборник Отделения русского языка и словесности Императорской академии наук; Т. 25).
3. Climaci Joannis = Gimaci Joannis Scala paradisi. Patrologiae cursus completus. Series graeca, ed. J. P. Migne, v. 88. Parisiis : Catholic Typography, 1864. Col. 631-1210.
4. Sancti Patris = Sancti Patris Nostri Ioannis Scholastici, Abbatis Montis Sina, qui vulgo Climacus appelatur, opera omnia, isagoge. Interprete Matthaeo Radero. Lyon : Sumptibus Sebastiani Cramoisy, 1633. 503 с.
5. laâvvov rov SivalrovKÀÎ^aÇ = ToO ôaiou naxpoç r|^0v 'Iaàvvou xoû Sivaixou КХТца^ / Е'юаушу^, Kei^evov, ^exàçpaaiç, a^oXia ка! nivaKeç ûno lyvaxiou. 'OpiMnôç AxxiK^ç : ПаракАг|хои, 1997. 470 a.
Лексикографические источники
1. Вейсман = Вейсман А. Д. Греческо-русский словарь. Репринт 5-го изд. 1899 г. Москва : Греко-латинский кабинет Ю. А. Шичалина, 1991. 691 с.
2. Chantraine = Chantraine P. (1968). Dictionnaire étymologique de la langue grecque. Histoire des mots, v. 1. Paris : Librairie Klincksieck.
3. Lampe = Lampe G. W. H. (1961). A Patristic Greek Lexicon. Oxford : Clarendon Press.
4. Lidden, Scott = Liddel H. G., Scott R. (1996). A Greek-English Lexicon (with a revised supplement). Oxford : Clarendon Press.
Литература / References
1. Воропаев 2000 = Воропаев В. А. Лествица Николая Гоголя // Литературная учеба. 2000. Кн. 2 (Март — апрель). С. 159-182.
Voropaev V. A. (2000). "Nikolai Gogol's Ladder". Literary studies, Book 2 (March — April), pp. 159-182 (in Russian).
2. Воропаев 2018 = Воропаев В. А. «Лествица» преподобного Иоанна Синайского в жизни и творчестве Н. В. Гоголя // Русская речь. 2018. № 3. С. 101-108. https://doi.org/10/31857/S013161170003014-4.
Voropaev V. A. (2018). "'The Ladder of St. John of Sinai in the life and work of N. V. Gogol". Russian speech, n. 3, pp. 101-108 (in Russian). https://doi.org/ 10/31857/S013161170003014-4.
3. Герман (Осецкий) = Герман (Осецкий), иером. Преподобный Иоанн Лествичник и его Лествица постепенного нравственного усовершенствования. Санкт-Петербург : Кораблев и Сиряков, 1854. 177 с.
Herman (Ossetsky), priest (1854). Venerable John Climacus and his Ladder of gradual moral improvement. St. Petersburg : Korablev and Siriakov (in Russian).
4. Каменщиков = Каменщиков Д. А. Евангельская притча как теоретическая основа миссиологии // Труды Саратовской православной духовной семинарии. 2017. № 11. С. 100-123.
Kamenshchikov D. A. (2017). "Gospel parable as a theoretical basis of missiology". Works of the Saratov Orthodox Theological Seminary, n. 11, pp. 100-123 (in Russian).
5. Каширина = Каширина В. В. Лествица в переводе святителя Игнатия Брянчанинова // Лествица преподобного Иоанна. Русский перевод святителя Игнатия Брянчанинова. Москва : Правило веры, 2018. С. 462-494.
Kashirina V. V. (2018). "Ladder in the translation of St. Ignatius Brianchaninov", in Ladder of St. John. Russian translation of St. Ignatius Brianchaninov. Moscow : Rule of Faith, pp. 462-494 (in Russian).
6. Лопухин = Лопухин А. П. (А. Л.). Притчи евангельские // Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Эфрона. Т. 25. Санкт-Петербург : Брокгауз и Эфрон, 1898. С. 268-269.
Lopukhin A. P. (A. L.). (1898). "Gospel parables", in Encyclopedic Dictionary of F.A. Brockhaus and I. A. Efron, v. 25. St. Petersburg : Brockhaus and Efron, pp. 268-269 (in Russian).
7. Попова 2022а = Попова Т. Г. Притча о добром пастыре в Лествице Иоанна Синайского (на материале рукописей преславского перевода) // Рьцн слово тврьдо : Сборник в чест на проф. Д. Ф. Н. Татяна Славова. София :
Св. Климент Охридски, 2022. С. 161-173.
Popova T. G. (2022). "Parable of the Good Shepherd in the 'Ladder' of John of Sinai (based on the manuscripts of the Preslav translation)". Rtsn slovo tvrdo : Collection in honor of Prof. D. F. N. Tatiana Slavova. Sofia : University Publishing House "St. Kliment Ohridski", pp. 161-173 (in Russian).
8. Попова 20226 = Попова Т. Г. Притча о сеятеле в Лествице Иоанна Синайского // Palaeoslavica. International Journal for the Study of Slavic Medieval Literature, History, Language and Ethnology. 2022. V. 30. N. 1/2. P. 355-367.
Popova T. G. (2022). "The Parable of the Sower in the 'Ladder' of John Climacus". Palaeoslavica. International Journal for the Study of Slavic
Medieval Literature, History, Language and Ethnology, v. 30, n. 1/2, pp. 355367 (in Russian).
9. Попова 2023 = Попова Т. Г. Образ огня в Лествице Иоанна Синайского // Герменевтика древнерусской литературы. 2023. Сборник 22. С. 272-291. https://doi.org/10.22455/HORL.1607-6192-2023-22-292-311.
Popova T. G. (2023). "Image of fire in the Ladder of John of Sinai". Hermeneutics of Old Russian Literature, iss. 22, pp. 272-291 (in Russian). https://doi.org/10.22455/H0RL.1607-6192-2023-22-292-311.
10. Прохоров = Прохоров Г. М. «Лествица» Иоанна Синайского // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 2 (вторая половина XIV-
XVI вв.). Ч. 2. Ленинград : Наука, 1989. С. 9-17.
Prokhorov G.M. (1989). "'The Ladder' of John of Sinai", in Dictionary of scribes and bookishness of Ancient Rus', v. 2 (second half of the 14-16 centuries), part 2. Leningrad : Nauka, pp. 9-17 (in Russian).
11. Четвериков = Четвериков Сергий, прот. Оптина пустынь : Исторический очерк и личные воспоминания. 2-е изд. Париж : YMCA-Press, 1988. 256 с.
Chetverikov Sergius, archpriest (1988). Optina Deserts. Historical Essay and Personal Memories, 2nd ed. Paris : YMCA-Press (in Russian).
12. Шенрок = Шенрок В. И. (1898). Материалы для биографии Гоголя. Т. 4. Москва : Тип. А. И. Мамонтов и К°. 978 с.
Shenrok V. I. (1898). Materials for the biography of Gogol, v. 4. Moscow : Typ. A. I. Mamontov and Co. (in Russian).
13. Keil = Keil R.-D. (1986). "Gogol' im Spiegel seiner Bibelzitate". Festschrift für Herbert Bräuer zum 65. Geburtstag am 14. April 1986. Köln; Wien : Böhlau, S. 193-220.
14. Seemann = Seemann K. (1966). "Eine Heiligenlegende als Vorbild von Gogol's 'Mantel'". Zeitschrift für slavische Philologie, Bd. 33, Hf. 1, S. 7-21.
Информация об авторе
Т. Г. Попова, д-р филол. наук, ведущий научный сотрудник, Балтийский федеральный университет им. Иммануила Канта.
Information about the author
T. G. Popova, Dr. Sci. (Philology), Leading Researcher, Immanuel Kant Baltic Federal University.
Поступила в редакцию / Received 23.10.2023 Поступила после рецензирования / Revised 15.01.2024 Принята к публикации / Accepted 17.01.2024
