CC BY
26Имагология и компаративистика. 2022. № 17. С. 122-142 Imagology and Comparative Studies. 2022. 17. pp. 122-142
ИМАГОЛОГИЯ
Научная статья
УДК 821.14'03.0
doi: 10.17223/24099554/17/7
ХРИСТИАНСКИЕ МОНАСТЫРИ ВОСТОКА У1-У11 вв.
В «СВЯЩЕННОМ ПРОСТРАНСТВЕ»
ЛЕСТВИЦЫ ИОАННА СИНАЙСКОГО_
Татьяна Георгиевна Попова
Балтийский федеральный университет имени Иммануила Канта, Калининград, Россия, [email protected]
Аннотация. В памятнике византийской учительной литературы Ле-ствице Иоанна Синайского имеются сведения о лавре Саввы Освященного, а также о семи египетских монастырях, при этом названия трех из них отсутствуют. Замалчивание названия монастыря, находившегося близ Александрии, может быть связано с тем, что он являлся центром монофелитской ереси и тем самым заслужил «проклятие памяти». В статье речль идет о типах монашеского подвига и называются отшельнические скиты вблизи монастыря святой Екатерины.
Ключевые слова: Лествица Иоанна Синайского, история восточного монашества, топонимика средневекового Египта
Источник финансирования: Исследование выполнено при поддержке РНФ (проект № 22-18-00005 «Иконография и агиография Лествицы Иоанна Синайского»).
Для цитирования: Попова Т.Г. Христианские монастыри Востока VI-VII вв. в «священном пространстве» Лествицы Иоанна Синайского // Имагология и компаративистика. 2022. № 17. С. 122-142. doi: 10.17223/24099554/17/7
© Т.Г. Попова, 2022
Original article
doi: 10.17223/24099554/17/7
CHRISTIAN MONASTERIES OF THE EAST OF THE 6TH-7th CENTURIES IN THE "SACRED SPACE" OF THE LADDER OF DIVINE ASCENT BY JOHN CLIMACUS
Tatiana G. Popova
Immanuel Kant Baltic Federal University, Kaliningrad, Russian Federation, [email protected]
Abstract. The article studies the translation of The Ladder of Divine Ascent by John Climacus with the aim to name historical evidence and facts about the life in Eastern monasticism of the 6th-7th centuries, described in this work of literature. The author uses the term "sacred space" to define the residences of Egyptian monks described by John Climacus. In total, The Ladder names four Christian monasteries (St. Catherine's Monastery of Sinai, the Raifa Monastery, the Lavra of St. Savva the Sanctified, and the Tavennisi Monastery), Scetis, five places of monastic seclusion near St. Catherine's Monastery of Sinai (Fola, Siddin, Arsilaia, and two unnamed places: the residence of St. Stephen on Mount Sinai and the residence of Isychii on Mount Khoriv). The names of three monasteries included in the "sacred space" are not given, though The Ladder contains vivid pictures of the life there. These are: 1) a monastery in Asia, where St. Acacius of Sinai lived; 2) a monastery in Pontus, where St. John the Silent lived; 3) a monastery near Alexandria, which plays the key role in the "sacred space" of The Ladder. This monastery owned a lavra and a metochion, used a prison. The name of the hegumen of this monastery is also unknown, though The Ladder presents him as an ideal collective vision of a senior priest: a sheperd, father, teacher, judge, doctor, helmsman, and artist. The symbolic key to understanding The Ladder is the Parable about the Good Shepherd and the Mercenary. The traits of a "good shepherd" The Ladder are epitomized by an anonymous hegumen of an anonymous monastery. Concealing the name of the hegumen, John Climacus names the monks who lived in this monastery (Isidore, Lawrence, Avvakir, Macedonian, Mina). In total, there were 330 monks, besides those were in the lavra or metochion. John Climacus privides a vibrant description of the life in this monastery, which he observed for two month, paying special attention to the description of the monastery prison. The monks voluntarily doom themselves to suffering in the prison, with their torments making the deepest impression on the medieval reader. These images can be found in various types of fine arts, in Byzantine hymnography and in other literary monuments, for example, in the "Testament" of the Kiev Metropolitan Constantine I, who or-
dered not to bury his body after death, but to drag it out to the wasteland and leave it to be torn apart by the street dogs. The question remains why the name of a huge monastery near Alexandria, whose hegumen enjoyed undoubted spiritual authority, has not been mentioned in The Ladder. Probably, the monastery was the spiritual center of Monothelitism, so that it was cursed and deleted from all sources, including The Ladder.
Keywords: The Ladder of Divine Ascent by John Climacus, History of Eastern Monasticism, Toponymy of Medieval Egypt
Financial Support: The reported study was funded by RSF, project number 22-18-00005 «Iconography and hagiography of The Ladder of Divine Ascent by John Climacus».
For citation: Popova, T.G. (2022) Christian Monasteries of the East of the 6th-7th Centuries in the "Sacred Space" of The Ladder of Divine Ascent by John Climacus. Imagologiya i komparativistika - Imagology and Comparative Studies. 17. pp. 122-142. (In Russian). doi: 10.17223/24099554/17/7
Одним из популярнейших в Средние века памятников византийской учительной литературы является книга, написанная в начале VII в. игуменом Синайского монастыря Иоанном, получившая в греческой традиции название КМца^ (Лествица). Иоанн Лествичник принял монашеский постриг на Синае в возрасте 16 лет. В Синайской пустыне он провел всю жизнь, за исключением краткосрочного путешествия в один из александрийских монастырей. Личный опыт и впечатления от путешествия нашли яркое художественное воплощение в его творчестве.
Под «священным пространством», вслед за М. Гардзанити, понимаются такие места, в которых в том или ином виде проявлялась Божественная сила [1. С. 49]. В Лествице присутствуют и святой град Иерусалим как центр истории всего человечества, и святая река Иордан, и Голгофа как место спасения и искупления, и Неопалимая Купина, и гора Моисея, и множество других библейских топонимов. Однако понятие «священное пространство» в христианской литературе намного шире, чем география Библии. Применительно к Лествице в него входят и монастырь, и темница (монастырская тюрьма), и пещера отшельника. Всюду проявляется действие ангельских сил, которым противостоят бесовские; всюду в центре авторского повествования стоит Иисус Христос, его учение, его смерть и его Воскресение.
Как считает святой Иоанн Лествичник, каждый желающий посвятить себя Христу прежде всего должен выбрать подходящее для его подвига место: 'Ev трю! yeviKraxáxoi^ Kaxaoxáoem Ka0io^,áxrav anaoa ^ ^ovaxiK^ noXvxeía nepiéxexai, ^ év áOXnxiKfl ávaxrapfoei Ka! ^ovía, ^ цеха évó<;, ^ xo noXu Súo ^ouxáZeiv, ^ év KoivoPíra úno^ovnxixñ^ Ka0éCeo0ai (Col. 641D)1 (Все житие монашеское содержится в трех главных устроениях и образах подвига: или в подвижническом уединении и отшельничестве, или в том, чтобы безмолвствовать с одним и, много, с двумя, или, наконец, в том, чтобы терпеливо пребывать в общежитии). При этом когда мы, живя в каком-нибудь месте, бываем боримы к переходу на другое, то брань эта будет для нас указанием нашего благоугождения Богу на том месте, ибо когда бываем боримы, то это значит, что мы противоборствуем: Tevéo0ra ^tv ^ éK xrav xónrav noXe^ou^évn ávaxápnoi? xf^ ^exépa^ éKeíoe eúapeoxfoera^ ánó5ei^, eínep xo noXe^,eto0ai, ormetov xou noXe^etv (Col. 720A). Скитаться, переходя от одной обители к другой, нехорошо, и место, которое выбрал инок, да будет ему гробом прежде гроба: Mvf^á ooi про ^vf^axot; ó xóno^ eoxra (Col. 716B).
Для первого топоса в Лествице встречаются именования: уединение ^ovía, местопребывание отшельников xóno^ xrav ávaxrapnxñv, безмолвное место év xoi^ ^ouxaoxiKoi^ xónouQ безмолвнейшее место év ^ouxaoxiKraxépoi^ xónoi^. Именно в этих местах особенно лютуют бесы, изгнанные Господом в пустыню и в бездну ради нашего спасения: TiveQ Ka0á)^ Ka! 90áoavxe^ erno^ev, év xot^ ^ooxaoxiKoi^ xónou^ noAXñ nXéov noXe^elo0ai ne9ÚKam. Ka! oú 0au^a, 9Üoxo>pouoi yáp éKet noAlñ nXéov oí Saí^ove^, rao xou Kupíou év xai^ épf^oi^, Ka! év xfj ápúoora é^opio0évxe^ про^ oraxnpíav ^ñv (Col. 893A). Например, бес уныния (Saí^rav xf^ áKqSía^), увидев в пустыне келию отшельника, улыбается и, приблизившись к нему, поселяется подле него: KÉHav ávaxrapnxou íSouoa, é^eiSíaoe, Kaí npooeyyíoaoa aúxñ, nAfmov éoKfvraoev (Col. 860B). В качестве примера для подражания желающим стать пустынниками приводится Арсений Великий (^ouxía^ 5е xúnoQ ó ^éya^ Ka! íoáyyeXo^ ^ouxaox^^ Apoévxo^), удалившийся от людей в затвор в Скитской пу-
1 Здесь и далее текст Лествицы цитируется по изданию: Climaci Joannis Scala paradisi. Patrologiae cursus completus. Series graeca / ed. J.P. Migne. T. 88, Col. 631-1210. Parisiis, 1860.
стыне и полностью предавший себя общению с Богом (Col. 1112D). Безмолвник есть земной образ Ангела: 'Ноохаотг^ éoxi тшю^ AyyéXou éníyeio^ (Col. 1100A).
Второй топос монашества называется, как и первый, безмолвное место, однако уточняется, что монах находится в этом месте не один, а, например, в послушании с отцом (év ^от>хаотжф т0пю цета патрон év шотауг)). Еще одним названием топоса является с другими (év ouvoSíai^). Келью отшельника Лествичник называет кгХХа, кеХХюу, ^оохаот^рюу.
Третий топос (монастырь) именуется, как правило, ц-ov^, KoivóPiov, реже - ^ovía, цovaoт'прюv. Для монастыря Лествичник находит емкую дефиницию: KoivóPióv éouv éníyeio^ o^avó^ (Монастырь есть земное небо) (Col. 714B). Монастырский метох называется цovaoт'прюv и Хайра.
В египетских монастырях и близ них подвизались преп. Иоанн Ле-ствичник, а также его современники, о которых он повествует в своей книге: преп. Иоанн Савваит, блаженный Исихий Хоривит, преп. Стефан Синайский, преп. Мина, преп. Акакий и другие монахи.
Всего в Лествице упомянуто восемь православных обителей.
1. Синайский монастырь св. Екатерины.
В VI-VII вв. вокруг горы Синай существовал крупнейший и важнейший для этого исторического периода монашеский центр, включающий в себя, кроме главного храма (монастыря святой Екатерины), множество пещер отшельников. По мнению У. Дахари, опирающегося на данные археологических исследований, таких уединенных мест было несколько десятков [2. С. 113]. В Лествице называются пять из них.
1.1. Пещера преп. Иоанна Лествичника в месте Фола (©oXa^).
Это уединенное место находится на расстоянии пяти стадий от храма: опцеюц те névte айгаркю^ ёк той кирюю^ r^v т^ паХаштра^ ^ovíav ехХпфю?, ©oXa^ 5е TOÜvo^a тф хюрф (Col. 597C). В этом месте Лествичник выбрал себе небольшую пещеру (ávтрov Pрaxúтaтоv), которая на столько отстояла от его келии и от всякого человеческого жилища, сколько нужно было для того, чтобы заградить слух от тщеславия, но к небесам она была близко: ёю^ ка! vüv, перíеoтlv éрyaoт'Прюv, év éoxaua тпа, ка! úna^eíg néXov, ávтрov Ррахитатоу, ánéxov цеу áno т^ айтои, ка! náon? кеХХп?, toooutov, ooov та т^ кето^^ш^ юта áпoфрáooеlv ^SúvaTO, nXfjrnov 5е той o^avofi (Col. 601A).
Согласно житию святого (Col. 595-607), Иоанн Лествичник провел в этой пещере 40 лет. Первое, что бросается в глаза современному путешественнику при виде этой пещеры, - это огромный камень, нависший над ее входом. Для себя святой выбрал второй путь подвижнической жизни: у него был ученик, и пещера находилась недалеко от храма. В житии Лествичника содержится рассказ о спасении им его ученика Моисея, утомившегося от тяжелого труда и уснувшего в жаркий полдень в тени от большого камня. В это время Иоанну Лествичнику привиделся ангел, сообщивший, что его ученик в смертельной опасности. Святой Иоанн стал молиться об ученике, Моисей проснулся и успел выскочить из того места под камнем, который мог его раздавить. Молитва святого Иоанна была способна изгонять бесов. Автор жития святого рассказывает историю об исцелении одержимого духом плотской похоти мужа по имени Исакий: тц пс>те, 'Icaá^«; тотюца, ráó páрот>^ той ф^Xooáркот> Saí^ovo^ 1охррй^ nieZó^evo^. После совместной молитвы с Иоанном Ле-ствичником Исакий избавился от своего недуга. Автор жития святого сообщает, что к отшельнику приходили посетители, желавшие с ним побеседовать. Узнав, что некоторые считают его многоглаголивым (áeíXaXov) и болтуном (Xffv^ov), Лествичник наложил на себя обет молчания и не произнес ни одного слова в течение года - до тех пор, пока его не умолили продолжать беседовать с посетителями его пещеры.
В этом же месте, называемом Фола, жил некий инок: 'Eтeрo<; тц oixñv évcafiOa év тф Xeyo^évra ©oXф топю. Мысли о будущей смерти приводили его в такое исступление, что он казался лишенным чувств или находящимся в припадке эпилепсии (Col. 796C). Не исключено, что неким иноком Лествичник назвал самого себя.
За подвижническую жизнь отшельники получали от Господа дар чудотворения. Так, например, одну историю о себе самом поведал автору книги некий монах, живший в Синайской пустыне, вероятно, в том же самом месте (Фола) или недалеко от него. Он двадцать лет мучился, одолеваемый бесом тщеславия (Saí^tov тп^ ravoSo^ía^), пока не пришел в келию к одному святому мужу, изложив на бумаге свои страдания. Старец, прочитав писание, улыбнулся и, подняв брата, говорит ему: Положи, чадо, руку твою на мою выю: ' Se ávéyvю ó yéрюv, é^eiSíaoe, ка! ávaOTfoa^ tov áSeXфóv, Xéyei айтф "'Ení0e<;, тéкvov, r^v o^v хефа én! tov é^óv aúxéva" (Col. 980A). Не успел монах выйти из келии старца, как его страсть исчезла.
1.2. Пещера (KéAla) преп. Стефана Синайского.
Рядом с пещерой св. Илии Пророка на горе Синай находится пещера, в которой подвизался благочестивый отшельник Стефан (Col. 812): éKéKxnxo x^v KéAXav rcpó^ xf KaxaPáoei xou áyíou Ka! 0eónxou Hiou, év xñ áyíra xoúxra opei (имел келию на скате святой горы, где жил некогда святой пророк и Боговидец Илия). Здесь у него были два ученика родом из Палестины. Впоследствии Стефан в поисках более суровой и трогой жизни удалился в глухую пустыню. Келию он оставил под присмотр своих учеников (oí Ka! é9Úlaxxov xó Kellíov xou yépovo^). Почувствовав приближение смерти, он вернулся в свою келию на своей горе (ávépxexai пер! xá éauxou eoxaxa, év xñ íSíra хеШф, év xf¡ áyía Kopu9fl ó yéprav). Смерть его была страшна и мучительна - целый день до отхождения души от тела он был истязаем некими невидимыми, стоящими возле его ложа, обвинявшими его в разных грехах, часть из которых он признавал, а часть - не признавал. Нетленные мощи Стефана, облаченные в монашеские ризы, в настоящее время покоятся в стеклянном киоте в оссуарии Синайского монастыря.
1.3. Сиддин (XíSS^v).
Местопребывание отшельников в египетской пустыне, называемое Сиддин (xóv xónov xrav ávaxюpr|xñv, xóv Kaloú^evov Xí55r|v), лишено было всякого утешения и удалено было от всякого пути человеческого, так как находилось в расстоянии семидесяти поприщ от селений: éne! árcapáкЛ,r|тo<; ó xóno<; Ka! náan? áv0pюпou SióSou áveníPaxo^, ю^ exuxev av ánó épSo^fKovxa ^üírav xou KaOT^ou (Col. 812). В этом месте святой Стефан провел несколько лет самой строгой и суровой жизни (rcercoir|Ká)^ xe éKetoe év oxevoxáxr| Ka! énixexay^évfl 5iaíxr| xPÓvou^ xivá^). Там он достиг настолько полной гармонии с окружающим миром, что мог из рук своих кормить леопарда.
1.4. Пещера (Kélla) Исихия на горе Хорив.
Для горы Хорив Лествичник находит метафору: Pa0uxáxnv KoiláSa xaneivróoera^ (Col. 1204C) (глубочайшая юдоль смирения). В одной из пещер на склоне этой горы подвизался блаженный Исихий Хоривит1, о жизни которого известно из Лествицы: Oú oiranfora ooi
1 В Православном календаре (3 октября) на сайте Правослание.Яи (дата обращения: 11.07.20) Исихий Хоривит Безмолвник ошибочно значится в числе монахов одного из монастырей на Афоне.
ка! то тои Houxíou тои Xoprßvrou on^avai 5глугща (Col. 796D): Не премину сообщить тебе повесть и об Исихии, иноке горе Хорив. Не отличавшийся благочестивой жизнью, Исихий смертельно заболел, в течение часа казался совершенно умершим, но после пришел в себя, умолил всех оставить его одного, заключил себя в келье, где в течение 12 лет покаяния ничего не вкушал, кроме воды и хлеба. Перед смертью он настолько изменился, что стал неузнаваем. Похоронили его иноки в усыпальнице, вскоре после чего его святые мощи исчезли, что стало знаком того, что Господь его принял. Этот рассказ о Исихии Хоривите, оторвавшись от текста Лествицы, вошел в многочисленные учительные сборники, Пандекты Никона Черногорца, Пролог и стал восприниматься как житие святого.
1.5. Арсилая.
В этом пустынном месте подвизался брат Иоанна Лествичника Георгий, названный по месту Арсилаит1. Это место, вероятно, находилось между Синайским и Раифским монастырями, потому что Георгий Арсилаит был знаком Иоанну Раифскому. В тексте Лествицы встречается одно изречение Георгия: 'О та ná0r| nepiKeí^evo^, ка! т^ TOÚTrav áSoXeoxía év ёр^цю SiaTpißei, ю^ ка! yéprav цог аую? то TOIOUTOV ёфбеу^ато, ка! é5í5a^e, Teópyiov Хеую tov АрохХагт^, ov ка! "Л оп пцютп? OÚ5' оХю^ ^yvóoev (Col. 1112B) (Одержимый страстями проводит время в пустыне в непрестанном о них размышлении, как говорил и учил святой старец Георгий Арсилаитский, который и тебе, честнейший отче, небезызвестен).
2. Раифский монастырь.
Раифский монастырь, имевший статус великой лавры, был основан в конце III - начале IV в. на берегу Красного моря, между Синайскими горами и Суэцким заливом. Топоним Раиф (Раифский монастырь) в Лествице отсутствует, однако Лествица как книга была написана по просьбе игумена Раифского монастыря Иоанна. Об этом свидетельствует и текст памятника, в котором имеется не менее 78 прямых обращений к заказчику, и вся богатейшая рукописная традиция книги, к тексту которой, помимо Жития святого Иоанна, прилагается переписка Иоанна Синайского с Иоанном Раифским, и
1 В русскоязычных источниках (например, Православная энциклопедия. Т. 11, 58): Арселаит. В греческом тексте Лествицы: АраЛа1тп<;.
адресация Иоанну Раифскому Слова к пастырю. В связи с этим представляется спорным и малоаргументированным мнение, высказанное современным французским ученым М.-Ж. Пьером-Бейло о том, что Лествичник может быть литературной мистификацией, фикцией, восходящей к деятельности раифских монахов, и что Ле-ствица как книга сформировалась не на Синае, а в Раифе [3. С. 121].
Интересное наблюдение находим в работе Р. Меестерса: отношения между автором Лествицы (Иоанном Синайским) и заказчиком книги (Иоанном Раифским) в метафорическом плане такие же, как отношения Моисея и Аарона: второй из них - архитектор (ápxlтéктюv), а первый - строитель (пХ^рют^), получивший вдохновение от архитектора [4. С. 43].
3. Неназванный монастырь в Азии, в котором жил преп. Акакий.
В Православной энциклопедии высказывается гипотеза о том, что этим монастырем могла быть Келливарская лавра на Латрской горе [5. С. 604]. В Лествице эта обитель именуется ^ovf (év xf ^ovf ^ou xf eí^ Aoíav, év xf aúxf ^ovf xf^ Aoía^) и la^a (xf^ Xaúpa¿). В этой лавре подвизался Иоанн Савваит, со слов которого Иоанн Лествич-ник записал два рассказа - об Акакии (Col. 720-721) и об Антиохе (Col. 721).
Рассказ об Акакии являет собой потрясающий пример смиренного послушания. С именем Акакий в православной традиции ошибочно связывался атрибут «Синайский». Между тем в тексте Лествицы прямо говорится о том, что преп. Акакий был учеником старца, жившего в монастыре Азии: Oúxo^ ^oi Sinyfoaxo " "Отт^р év xf ^ovf ^ou xf eí^ Aoíav (éKet0ev уар ó 5íKaio<; юpцnxo) y£pюv тц návu á^elf^ Ka! áKólaoxo^... Oúxo^, oúk oí5' опю^, éKxfoaxo ^,a0nx^v veюxepov, тф óvó^axi AKáKiov..." (Col. 720B) (Он (Иоанн Савваит) рассказал мне следующее. В обители моей в Азии (ибо оттуда пришел сей преподобный), в которой я находился, прежде нежели пришел сюда, был один старец весьма нерадивой жизни и дерзкого нрава <...> Не знаю, каким образом приобрел он себе ученика, юношу именем Акакия... Будучи послушником этого сурового старца, Акакий постоянно подвергался поношениям и побоям и через девять лет такой жизни умер. Спустя пять дней после смерти ученика его наставник пришел к Иоанну Савваиту и поведал о смерти послушника. Иоанн Савваит усомнился и, когда они пришли в склеп, где был похоронен
Акакий, спросил лежащего во гробе юношу: «Брат Акакий, умер ли ты?» - на что тот ответил: «Отче, как можно умереть делателю послушания?» Старец, убивший Акакия, испросил у игумена лавры ке-лию при гробе ученика, в которой провел остаток жизни в добродетелях: Т0те ó yéрюv, ó прю^ айтои éпгoтáтn?, e^oPo? yevó^evo?, én! прóoюпov ouv Sá^uoiv епеое, ка! atrnoá^evo? tov тп? Xaúрa? ^yoú^evov пXnoíov той ц^цато? кeXXíov, éraí oюфрóvю? Xoгпóv eZnoe, Xéyюv áe! то!? пaтрáoгv, отг "Фóvov пето^ка" (Col. 721A) (Тогда старец, который прежде был наставником Акакия, пораженный страхом, пал со слезами на землю, и потом, испросив у игумена лавры ке-лию близ гроба Акакиева, провел там остаток жизни уже добродетельно, говоря всегда прочим отцам: «Я сделал убийство}»). Умолчание названия монастыря привело не только к неверному атрибуту святого (Акакий Синайский), но и к необычному явлению в церковном календаре памятей святых: под 7 июля в нем значится память «Акакия иже в Лествице».
Сказание об Акакии стало источником многих литературных памятников, например, Жития Ромила Видинского (ум. 1375) [6. С. 237], Послания тобольского архиепископа Нектария (1636-1640) [7. С. 20-21], повести Н.В. Гоголя «Шинель» [8. С. 9].
Рассказывая об Акакии, Иоанн Савваит скрыл свое имя, назвав себя старцем (yéрюv). Во втором рассказе Иоанн Савваит вновь утаил свое имя, назвав себя Антиохом. Действие рассказа об Антиохе начинается в том же монастыре в Азии: Еца0|теиое (фп?^) ётeрo? тг? év т^ айт^ ^vfi тп? Aoía? цovaxФ nvi, прáф ка! émeira!, ка! ^ouxíra, ка! 0р^ éamóv ráó той yéрovтo?, ю? u^.ra^.evov ка! пeргфрovoúцevov, окептетаг raXñ? опер toXXo!? oфaXeрóv ка! Suotorceí tov yéрovтa á^X^^i aÜTOv (Col. 721A) (В той же, говорил он, азиатской обители был некто послушником у одного кроткого, тихого и безмолвного монаха: но видя, что старец как бы почитает и покоит его, он рассудил, что такое обхождение бывает бедственно, потому и упросил старца отпустить его).
4. Неназванный монастырь в Понте, в котором 16 лет подвизался Иоанн Савваит.
В один из общежительных монастырей Понта (в северо-восточной области Малой Азии) Иоанн Савваит пришел из другой азийской обители: 'E^xécai oúv é£ айтои ка! кабгота éauTOv Si' éпгoтоXfl? той
énioxáxou ev xivi xrav Kaxá xóv nóvxov KoivoPírav (Col. 721B) (Отшедши таким образом, послушник этот, при помощи письма от своего настоятеля, поместился в одном из общежитий, находящихся в Понте). В Православной энциклопедии этот монастырь не указывается как одно из мест подвигов преподобного [5. С. 604], несмотря на то что в нем Иоанн Савваит провел не менее 16 лет. Здесь происходит действие рассказа об Антиохе - вымышленном персонаже, под именем которого скрывается сам Иоанн Савваит. В первую ночь по вступлении в монастырь он увидел сон, в котором его истязали как должного 100 литр золота. Три года монах провел в монастыре в беспрекословном послушании, уничижении и оскорблениях как чужака. После этого Иоанн (Антиох) снова увидел сон, в котором ему было открыто, что он уплатил 10 литр золота. Пробудившись, послушник отдал весь свой рассудок Богу, и другие монахи возлагали на него как на лишенного рассудка все самые тяжкие дела в обители, а Иоанн (Антиох) проявлял смирение и усердие. Прожив тринадцать лет в подвиге юродства, монах получил во сне свидетельство о том, что его долг полностью выплачен.
5. Лавра Саввы Освященного.
Лавра, основанная преп. Саввой в Иудейской пустыне около 484 г., является одним из мест подвигов Иоанна Савваита, получившего по ее имени атрибут XaPaíxn?. В Лествицу включен рассказ о трех юношах, желающих быть в послушании у святого старца: Ka0e^o^i^ тoúтф év xf ^ovf xou áyíou Xáppa пpoofl0ov тpeц veюxepol ^ovaxo!, ^,a0r|xeuoai aúтф Pouló^evoi (Col. 721D) (Во время его пребывания в обители святого Саввы пришли к нему три юных инока, желая быть его учениками). Иоанн Савваит, понаблюдав за ними три дня, отказался принять их в ученики, дав каждому совет: первому - идти в безмолвное место (év ^ouxaSxitó т0пф) в послушание к духовному отцу, второму - жить в общежитии братий (év ouvoSía Ka! кolvoPíф á5el9ñv), третьему - найти себе самого строгого и сурового из всех наставников и принимать от него все поругания и уничижения как мед и молоко.
6-7. Тавеннисийская обитель и Скитская пустыня.
Тавеннисийская обитель была основана в египетской пустыне на правом берегу реки Нил преп. Пахомием Великим в первой трети IV в. Скитская пустыня, находящаяся в 30 верстах от Александрии,
известна как место спасения многих отшельников в эпоху расцвета египетского монашества с IV по VII в. В Скитской пустыне подвизались такие святые отцы, как Макарий Египетский, Пимен, Исаия, Пафнутий, Сисой, Моисей Мурин, Иоанн, Арсений и многие другие, о жизни которых повествует Скитский патерик. Автор Лествицы сравнивает Тавеннисийскую обитель и Скитскую пустыню, задаваясь вопросом Tí Sf пoтe oü toooutoi пара то!? óoíoi? TаPevvnoгюраг? oí фюотпре?. oooi пара то!? Xкnтгютaг? yeyóvaiv (Col. 1105C) (Почему у преподобных тавеннисиотян не было таких светильников, какие были у скитян?). Ответ на этот вопрос должен дать читатель его книги: 'О voñv, voeíra, éyra уар Xéyeiv oü Súva^,ai, ^.aXXov Se oü PoúXo^rn (Кто может разуметь сие, да разумеет; а я не могу говорить об этом или, вернее, не хочу).
8. Неназванный монастырь близ Александрии, метохом которого была темница.
Место нахождения и название этой обители остаются загадками. В западноевропейской науке, вслед за Ж.П. Минем, считается, что темница находилась в фиваидском монастыре под названием Таноб, упомянутом в предисловии к монастырскому уставу св. Пахомия Великого по латинскому переложению св. Иеронима [9. Col. 763-764; 10. Col. 73]. В.М. Лурье считает, что речь идет о Монидийской обители, находившейся в 24 милях вверх по Нилу от Александрии [11, 12]. В «Православной энциклопедии» в качестве места, где находилась темница, указывается вышеупомянутый Тавеннисийский монастырь [5. С. 405].
Из текста Лествицы можно сделать однозначный вывод о том, что эта обитель находилась вблизи Александрии. Послушник монастыря Исидор происходил из князей Александрии: 'Ioíoюрo? TOÜvo^,a, é£ áрxovтгкП? á^ía? AXe^ávSрou тп? пóXeю?, év тф eíрnцévф raivoPíra, прó TOÚrav rav xрóvюv áпeтá^aто (Col. 689A). Архидиакон Македоний на два дня отлучался из монастыря в Александрию по своим делам: Xi^^e! tov TOi^éva, прó Súo év rfi пóXeг
AXe^avSрeíg eíoeX0e!v, oteeía? xрeía? xáргv uvó? (Col. 696B). Бывший разбойник был готов к публичному покаянию посреди Александрии (ката ^.éoov AXe^ávSрou тп? пóXeю? (Col. 681D).
Автор Лествицы называет этот монастырь (raivóeiov, ^vf) великим: цеуа roivóeiov, ^.eyáXn ^.ovf. Описательным именованием этой обители является священное место: ooio? тóпo?.
Кроме темницы, о которой пойдет речь далее, этому монастырю принадлежала лавра: 'Hv Se aúтф únoKei^évn Ka! Лaupa тф áoiSí^, év fí éK xf^ ^ovf^ xou^ Suvaxou^ пpó<; ^ouxíav Ka0íoxa, ó пep! návxa xéleio^ (Col. 1200D) (Сему достойному мужу была подчинена и лавра, в которую сей совершеннейший во всем посылал из обители своей более сильных духом на безмолвие).
Имя игумена этого монастыря Лествичник замалчивает. В памятнике есть лишь относящиеся к нему многочисленные эпитеты (ó ^.éya^ великий, фюот^р xrav фюот^ра^ (светило светил), xf oo9ía avra olo^ "H^ieo^évo^ (весь облечен вышнею премудростию), áoíSi^o^ (достопамятный) и т.п.). Именно он в Лествице представлен как идеальный образ игумена (пастыря, отца, учителя, судии, врача, кормчего, художника). Наблюдения над функционированием библейских цитат в тексте Лествицы позволили выявить главный символический «ключ» к пониманию текста памятника: это евангельская притча о добром пастыре и наемнике (Ин 10: 1-16). Цитаты из этой притчи встречаются в тексте Лествицы не менее 27 раз; Слово к пастырю во всем объеме является аллюзией на эту библейскую притчу. В рамках статьи не представляется возможным раскрыть все особенности изображения доброго пастыря - игумена описываемого монастыря; приведем лишь один пример, который свидетельствует об исключительном духовном авторитете настоятеля этой обители: aoцф£pov eí^ ©eóv, Ka! цл eí^ пaтépa ^ñv áцapxfoal. ©eou ^.ev уар пapopyio0évxo^, ó ^ñv óSnyó^ Kaxallá^ai aúxóv пpó<; "пца^ Súvaxai, xouxou Se йф' ^ñv xapax0évxo^, xivá xóv é^ileoú^evov йпер ^ñv oúk exo^ev (Col. 728A) (Лучше согрешить перед Богом, нежели перед отцем своим, потому что если мы прогневали Бога, то наставник наш может Его с нами примирить, а когда мы наставника ввели в смущение, тогда уже никого не имеем, кто бы за нас ходатайствовал).
Число послушников монастыря было 330 (тршк0ош xpláкovxa), не считая тех, которые находились в темнице и в лавре, принадлежавших этой обители. Интересно, что Иоанн Лествичник скрывает имя настоятеля монастыря, но не скрывает имен послушников, среди которых есть и имя причисленного к лику святых (Мина).
Лествичник создает яркие выразительные картины, описывающие жизнь монастыря, которые ему удалось увидеть в бытность там, вероятно, в течение двух месяцев.
Первое, что поразило автора, - это суд над покаявшимся разбойником: ФoPeрóv rcou, пaрayevóцevo? év raivoPíra кaXou ^nou ка! to^vo?, еюрака кргтfргov (Col. 681C) (Пришедши в некоторое общежитие, видел я страшное судилище доброго судии и пастыря). Один разбойник покаялся в своих грехах и решил уйти в монастырь. Игумен предложил ему сначала отдохнуть в обители в течение семи дней, по прошествии которых пригласил разбойника к себе и наедине спросил, не пропало ли у того желание быть причисленным к братии. После этого добрый судия выслушал исповедь разбойника и повелел ему еще раз высказать свои грехи, но уже перед всей братией. Зрелище, увиденное иноками, было поистине ужасающим: братья приволокли избиваемого разбойника со связанными сзади руками, облаченного в волосяное вретище, с головой, посыпанной пеплом. Когда он приблизился к святым вратам, пастырь остановил его громким голосом как недостойного войти в них. Осужденнику показалось, что он слышит гром, в страхе упал он со слезами на землю, и после этого, по приказанию пастыря, бывший разбойник объявил перед всеми свои возмутительные для слуха беззакония, сделанные против естества с людьми и животными, чародеяния, убийства и другие настолько ужасающие злодеяния, о которых не следует ни слышать, ни писать. При этом одному иноку привиделся некий страшный муж со свитком и тростью, изглаждавший ею на бумаге тот или иной грех после его объявления, - так разбойник получил извещение о прощении своих грехов и, по велению пастыря, был пострижен в монахи.
Другим разбойником, решившим принять постриг, является Исидор - жестокий князь Александрии. Игумен дал ему послушание в течение семи лет стоять у ворот монастыря, кланяясь до земли всем входящим и выходящим. Через два года Исидор пришел в совершенное бесстрастие и смирение: ává^iov éamóv Xornóv éXoyiZó^nv ouv aíoQfoei кaрSía?, ка! тп? év т^ ^vfi SlaтрlPfj?, ка! тп? ^v Пaтéрюv 0éa?, ка! ouvTOxía?, ка! тп? rav цuoтnрíюv ^aXíveto?, ка! тп? év прooюпф uvó? 0eюрía?, гатю Se ve^v тф оццап, ка! кaтютéрф Фрovfцaтl (Col. 689D) (в чувстве сердца стал считать себя недостойным и пребывания в обители, и видения старцев, и зрения на лица их, и причащения Святых Таин, поникши очами долу, а мыслью еще ниже). Все это время Исидор находился рядом с привратником обители. Когда же по прошествии указанных семи лет наставник
принял решение о рукоположении Исидора, тот отказался, намекая, что конец его близок. Через десять дней после этого Исидор умер, а на седьмой день после его смерти умер и привратник монастыря. Это стало знаком того, что Исидор получил прощение своих грехов (до этого он говорил привратнику, что если получит на небесах спасение, то и там будет с ним неразлучен).
Еще один пример беспрекословного послушания и смирения -80-летний старец Лаврентий. Придя на трапезу, Лаврентий поклонился игумену и получил от него благословение. После этого игумен оставил его не евши стоять перед накрытым столом и смотреть на обедающих монахов в течение всей трапезы (час или два), а после нее отправил голодного старца спеть стоящему у ворот монастыря грешнику начало 39-го псалма. Лаврентий настолько любит своего игумена и настолько верит ему, что видит в нем Христа, и представляет, что стоит он не перед братской трапезой, а перед алтарем Божиим (Col. 692B).
Эконом этой обители был целомудр, как никто другой, и кроток, как весьма немногие 8Йфгоп (eí Ka! тц allo^, пpao<;, ю^ návu ólíyoi (Col. 692C). Лествичник оказался свидетелем того, как игумен притворно, для пользы других (пpó<; xfv xrav loinrav ^éleiav), разгневался на него, приказав выгнать его из церкви.
17 лет жил в монастыре отец Аввакир, и на протяжении всего этого времени братья смеялись над его маленьким ростом, отгоняли его от трапезы и не давали ему есть (Col. 693). Перед смертью смиренный Аввакир от души поблагодарил своих обидчиков, потому что, терпя все без тяжести, он смог избежать искушений бесов.
Один из монахов обители, архидьякон Македоний, отпросился у игумена в Александрию, обещав вернуться к празднику св. Богоявления. Однако Македоний задержался в городе; за это игумен лишил его чина на сорок дней, отлучил на это время от службы и низвел в чин последних среди новоначальных. Через сорок дней игумен снял епитимию, однако Македоний умолил оставить его в этом чине, добровольно принимая все унижения, поскольку только в положении уничиженного послушания он смог вкусить сладость Божественного света (Col. 696).
За неделю до удаления Лествичника из этого монастыря умер Мина, помощник игумена, проживший в обители 59 лет (Col. 697).
На третий день после смерти этого праведника то место, где лежал преподобный, внезапно наполнилось благоуханием; открыв гроб с телом Мины, все увидели, что из его ног как из двух источников исходит благовонное миро, - Господь принял честного своего слугу. Позже ученик Мины рассказал Лествичнику одну историю о его учителе. Однажды после общих вечерних молитв Мина подошел к игумену взять правило (о числе келейных молитв, поклонов и т.п.), как это следовало по уставу монастыря, и положил земной поклон. Игумен оставил его в таком положении до времени утреннего правила. Мина за эту ночь не сомкнул глаз - чтобы не заснуть, он прочитал наизусть всю Псалтырь. В.М. Лурье считает, что в этом рассказе о Мине находит соответствие монидийский чин псалмопения: «... именно таковым деланием устав (Монидийской. - Т.П.) обители предписывал заполнять все время между уставными молитвослови-ями. Это и заставляет думать, что чтение Псалтыри в течение ночи было уставным, и соль этого рассказа заключается в том, что необычное положение тела не заставило преподобного Мину отступить от обычного правила. Таким образом, мы имеем здесь греческую параллель к сирийскому рассказу Иоанна Эфесского» [12. С. 83]. Сказание о Мине, отделившееся от текста Лествицы, очень рано вошло в русскую письменность: оно содержится уже в Лобковском Прологе (1262 или 1282 г.) под 5 января. Как и в случае с Акакием, с Миной ошибочно связался атрибут «Синайский».
Один из насельников монастыря (ó ^v Siarovíav тп? ^v^? пeпloтeuцévo?) поведал Лествичнику историю своего исцеления от греховной страсти, обуявшей его в юности (Col. 697A). Монах рассказал о своем тяжком душевном падении игумену: он же с веселым лицом, тихо ударив меня по щеке, сказал: Поди, чадо, продолжай, как прежде, службу свою и отнюдь ничего не бойся (ó Se, ^.eiSiñv тф прooюпф, фпо^ пр0? ц£, па!оа? дои ^v oiayóva цетр1ю? «AmOi, тéкvov, exou тп? Siarovía? oou, ю? то пр^, ^Sev то пaрáпav SeSiró?»).
Особое умиление и восхищение вызывали у Лествичника добродетели повара этого монастыря (Col. 688). Работа в монастырской поварне - это тяжелое испытание (и физическое и нравственное). Выполняя это послушание, повар монастыря помышляет, что он служит не людям, а Богу, и огонь, на котором он готовит еду, постоянно напоминает ему о вечном огне геенны.
Этот не названный автором монастырь имел и удаленный метох (xó ^vaOT^iov), в котором располагалась темница святых осужден-ников. Темница находилась на расстоянии одного поприща от великой обители: Tóno? ^.ev ^v ánó ormeíou évó? xf? ^.eyáln? ^vf?, фи^к^ leyo^évn (Col. 704A). Если в ком-либо из послушников обители обнаруживалась ненависть к брату, то пастырь отсылал такого, как преступника, в особенный монастырь: Eí Sé nou éфávn xi? ^.ioállnlo?, xouxov ó noi^nv év тф áфюploxlкф цovaoxnpíф, ю? кaтáкplтov, é^^i^ (Col. 685A). Однако в темнице находились не только наказанные игуменом, но и добровольно идущие на страдания в темнице, поэтому место называется темница святых осуж-денников: фи^^ xrav áyírav KaxaSíKrav (Col. 764B).
Для обозначения этого места автор использует лексемы фи^^, Фpoupá (темница), сочетания áфюploтlKóv ^vaOT^iov (особенный монастырь), év xf ^vf xf íSiaZoú?^ xrav én! nxá^axi nev0oúvxrav (особенная обитель оплакивающих свои грехопадения), перифразы x^a xf? цevavoía? (страна покаяния), áпapáкlr|xo? xóno? (безу-тешное место).
Имена узников темницы Иоанн Лествичник не называет. В рассказе о темнице упомянуто лишь имя надсмотрщика Исаака, требовавшего от наказанных непрестанной молитвы: Kaxéoxnoe Se aúxot?, Ka! xononoióv ^éyav, 'IoaáK óvó^,axi, o? án^xei x^v пpooeuxЛv áSiáleinxov oxeSóv (Col. 704B).
В этой темнице Лествичник провел один месяц: én! ^цépa? xpláкovxa (Col. 776B). Чрезвычайно выразительные страницы Ле-ствицы посвящены описанию добровольных мучений узников монастырской тюрьмы. Повествуя о темнице, автор живописует потрясающе яркие картины: узники с воспаленными, высунутыми, как у псов, языками, с разбитыми от множества поклонов коленями, с лишенными ресниц, глубоко впавшими внутрь померкшими глазами, с покрытыми язвами и сожженными горячими слезами щеками, с увядшими и бледными, как у мертвецов, лицами, изрыгающие кровь при ударах в израненные груди, в грязной, рваной, покрытой вшами одежде. Они не молят пастыря о помиловании; наоборот, они умоляют его о еще большем ужесточении наказаний. В предчувствии близости смертного часа кающиеся умоляют пастыря не предавать их земле по человеческим обычаям, а, как скотов, бросить их в реку или отдать на съедение зверям.
Описания страданий узников темницы нашли яркое художественное воплощение в изобразительном искусстве (см.: [13]), в византийской гимнографии (см.: [14]), в литературных памятниках. Так, например, один мотив отразился в «завещании» киевского митрополита Константина I (ум. 1159), оставившего перед смертью странное распоряжение: не погребать его тело, а выволочь на пустырь и оставить на растерзание уличным псам. Есть мнение, что в основе этого «завещания» лежит текст гимнографического канона на исход души, который тесно связан с Покаянным каноном [15. С. 57-58]. В середине XII в. Покаянный канон еще не был переведен на славянский язык (перевод был выполнен во второй половине XIV в. на Афоне), однако Лествица в первом славянском переводе уже была хорошо известна на киевских и черниговских землях. На наш взгляд, вполне возможно, что митрополит был знаком с Лествицей по тексту первого славянского перевода, и в числе источников его «завещания» мог быть не текст названного канона, а слова Лествицы: óпnvíкa т? aforav év тф попа! éBeó^ei éauTOv, тойто Siá той прoeoтюто? айта^ éSuorarcei ц£0' 6ркюv tov ^éyav, той цл кaтa^lю0Пval arnóv áv0рюпívn? тафп?, áXXá áXóyou, ^ év тф рeí0рф той пoтaцoй, ^ év тф áyрф то!? 0прю1? пaрaSo0Пval (Col. 772C).
Таким образом, Лествица сохранила исторические свидетельства и факты из жизни лавры Саввы Освященного и пяти египетских монастырей, умолчав при этом названия трех из них. Отсутствие наименований лавры в Малой Азии и общежительного монастыря в Понте можно объяснить тем, что повествования о них представляют собой «рассказ в рассказе»: эти истории поведал автору его собеседник преп. Иоанн Савваит; возможно, он не посчитал важным акцентировать внимание слушателя на названиях монастырей (тем более что в своих рассказах Иоанн Савваит и сам скрывается за чужим именем, назвав себя Антиохом). Совсем другой случай представляет собой отсутствие названия монастыря близ Александрии, в котором подвизались сотни иноков, мето-хами которого были темница и лавра. Справедливым представляется мнение В.М. Лурье: замалчивание названия монастыря и имени его игумена в исторической ситуации VII в. могло быть связано с монофелитской унией; возможно, эта обитель была духовным центром монофелитства и тем самым она заслужила ис-
торическое «проклятие памяти» [12. С. 82]. Именно этот не названный автором монастырь занимает ключевое место в «священном пространстве» Лествицы.
Список источников
1. Гардзанити М. Библейские цитаты в церковнославянской книжности. М. : Индрик, 2014. 230 с.
2. Dahari U. Monastic Settlements in South Sinai in the Byzantine Period: The Archaeological Remains. Jerusalem : Israel Antiquities Authority, 2000. 250 с.
3. Pierre-Beylot M.-J. Raïthou, Pharan, la Sainte Montagne et les trois Moïse. Éléments d'histoire monastique à l'époque de Jean Climaque // Monachismes d'Orient. Images, échanges, influences. Turnhout : Brepols, 2011. С. 65-122.
4. Meesters R. The Afterlife of John Klimax in Byzantine Book Epigrams. Edition, Translation and Commentary of Two Poetic Cycles. Proefschrift voorgelegd tot het behalen van de graad van Doctor in de taal-en letterkunde. Universiteit Gent, 2017. 503 с.
5. Православная энциклопедия. М. : Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2009. Т. 24. 745 с.
6. Дуйчев И. Стара българска книжнина. Книжовни и исторически паметни-ци отъ второто българско царство. София : Хемус, 1945. 436 с.
7. Ромодановская Е.К. Литературная деятельность Тобольского архиерейского дома в XVII в. // Славянский альманах. М. : Индрик, 2003. С. 16-24.
8. Seemann K. Eine Heiligenlegende als Vorbild von Gogol's «Mantel» // Zeitschrift fur slavische Philologie. 1966. T. 33 (1). С. 7-21.
9. Patrologia Cursus Completus. Series Graeca. Paris : Jacques Paul Migne's Imprimerie Catholique, 1857-1866. Vol. 88.
10. Patrologia Cursus Completus. Series Latina. Paris : Jacques Paul Migne's Imprimerie Catholique, 1844-1855. Vol. 23.
11. Лурье В.М. Из истории чинопоследований псалмопения: Полная псалтырь в ежедневном правиле (в связи с историей египетского монашества IV-VII вв.). 1-2 // Византийский временник. 1997. T. 56 (81). C. 228-237.
12. Лурье В.М. Из истории чинопоследований псалмопения: Полная псалтырь в ежедневном правиле (в связи с историей египетского монашества IV-VII вв.). 3 // Византийский временник. 1999. T. 58 (83). C. 76-83.
13. ПодковыроваВ.Г., Попова Т.Г. «Слово о покаянии» Иоанна Лествичника: зримое слово и воплотившийся образ // Palaeoslavica. 2012. Т. 20 (1). С. 16-82.
14. БогдановиЬ Д. Пока]ни канон Лествице у старом српском преводу // Зборник Филозофског факултета. 1974. T. XII (1). С. 251-289.
15. Виноградов А.Ю., ЖелтовМ.С. «Завещание» митрополита Константина I Киевского и канон «на исход души» // Slovène. 2014. Вып. 1. С. 43-71.
References
1. Garzaniti, M. (2014) Bibleyskie tsitaty v tserkovnoslavyanskoy knizhnosti [Biblical quotations in Church Slavonic literature]. Translated from Italian. Moscow: Indrik.
2. Dahari, U. (2000) Monastic Settlements in South Sinai in the Byzantine Period: The Archaeological Remains. Jerusalem: Israel Antiquities Authority.
3. Pierre-Beylot, M.-J. & Raïthou, P. (2011) La Sainte Montagne et les trois Moïse. Éléments d'histoire monastique à l'époque de Jean Climaque. In: Jullien, F. & Pierre, M.-J. (eds) Monachismes d'Orient. Images, échanges, influences. Turnhout: Brepols. pp. 65122.
4. Meesters, R. (2017) The Afterlife of John Klimax in Byzantine Book Epigrams. Edition, Translation and Commentary of Two Poetic Cycles. Proefschrift voorgelegd tot het behalen van de graad van Doctor in de taal-en letterkunde. Universiteit Gent.
5. Patriarch of Moscow and All Russia. (ed.) (2009) Pravoslavnaya entsiklopediya [The Orthodox Encyclopedia]. Vol. 24. Moscow: Pravoslavnaya entsiklopediya.
6. Duychev, I. (1945) Stara b"lgarska knizhnina. Knizhovni i istoricheski pametnitsi ot" vtoroto b"lgarsko tsarstvo. Sofia: Khemus.
7. Romodanovskaya, E.K. (2003) Literaturnaya deyatel'nost' Tobol'skogo arkhiereyskogo doma v XVII v. [Literary activities of the Tobolsk Bishops' House in the 17th century]. In: Nikiforov, K.V. (ed.) Slavyanskiy al'manakh [Slavic Almanac]. Moscow: Indrik. pp. 16-24.
8. Seemann, K. (1966) Eine Heiligenlegende als Vorbild von Gogol's "Mantel". Zeitschrift für slavische Philologie. 33(1). pp. 7-21.
9. Migne, J.P. (ed.) (1857-1866) Patrologia Cursus Completus. Series Graeca. Paris: Jacques Paul Migne's Imprimerie Catholique.
10. Migne, J.P. (ed.) (1844-1855) Patrologia Cursus Completus. Series Latina. Paris: Jacques Paul Migne's Imprimerie Catholique.
11. Lurie, V.M. (1997) Iz istorii chinoposledovaniy psalmopeniya: Polnaya psaltyr' v ezhednevnom pravile (v svyazi s istoriey egipetskogo monashestva IV-VII vv.). 1-2 [From the history of the rites of psalmody: A complete psalter in the daily rule (in connection with the history of Egyptian monasticism in the 4th-7th centuries). 1-2]. Vizantiyskiy vremennik. 56(81). pp. 228-237.
12. Lurie, V.M. (1999) Iz istorii chinoposledovaniy psalmopeniya: Polnaya psaltyr' v ezhednevnom pravile (v svyazi s istoriey egipetskogo monashestva IV-VII vv.). 3 [From the history of the rites of psalmody: A complete psalter in the daily rule (in connection with the history of Egyptian monasticism in the 4th-7th centuries). 3]. Vizantiyskiy vremennik. 58(83). pp. 76-83.
13. Podkovyrova, V.G. & Popova, T.G. (2012) "Slovo o pokayanii" Ioanna Lestvichnika: zrimoe slovo i voplotivshiysya obraz ["The Word of Repentance" by John of the Ladder: a visible word and an incarnated image]. Palaeoslavica. 20(1). pp. 16-82.
14. Bogdanovy, D. (1974) Pokajni kanon Lestvitse u starom srpskom prevodu. Zbornik Filozofskog fakulteta. 12(1). pp. 251-289.
15. Vinogradov, A.Yu. & Zheltov, M.S. (2014) "Zaveshchanie" mitropolita Konstantina I Kievskogo i kanon "na iskhod dushi" ["Testament" of Metropolitan Constantine I of Kiev and the canon "for the exodus of the soul"]. Slovène. 1. pp. 4371.
Информация об авторе:
Попова Т.Г - д-р филол. наук, профессор Института гуманитарных наук Балтийского федерального университета имени Иммануила Канта (Калининград, Россия). E-mail: [email protected]
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. Information about the author:
T.G. Popova, Immanuel Kant Baltic Federal University (Kaliningrad, Russian Federation). E-mail: [email protected]
The author declares no conflicts of interests.
Статья принята к публикации 02.03.2022. The article was accepted for publication 02.03.2022.
