CC BY
12A.A. ЧИБИЛЁВ, C.B. ЛЕВЫКИН
ПРИОРИТЕТЫ ЭКОЛОГИЧЕСКОГО МЕНЕДЖМЕНТА В СТЕПНОЙ ЗОНЕ СЕВЕРНОЙ ЕВРАЗИИ В XXI ВЕКЕ
A.A. Чибилёв, C.B. Левыкин
Институт степи УрО РАН 460000 Оренбург, улица Пионерская, 11, Россия
Степи Северной Евразии с присущими им самобытностью и динамизмом природы на протяжении последних полутора столетий привлекают внимание исследователей различных научных направлений. Отличительной особенностью этих исследований является то, что, естествоиспытатели постоянно убеждались в прогрессирующем обеднении ландшафтного и биологического разнообразия степей. Осознавая, что степь как объект исследования исчезает на глазах, многие видные ученые-степеведы пришли к выводу о необходимости разработки природоохранных проектов, направленных на спасение степей, профессионально сочетая научные интересы и гражданскую позицию. До сих пор нет четкого ответа на вопрос: что же такое движение за охрану степей - научное творчество или гражданская позиция? И тем не менее, именно конкретным личностям удалось хоть что-то сохранить в степной зоне Северной Евразии, ценой неимоверных усилий преодолеть идеологию «природопотребительского» синдрома и хроническое сопротивление административно-хозяйственного аппарата.
Можно выделить определенные периоды активизации этого движения, обусловленные обострением геоэкологической ситуации и политическим климатом: рубеж XIX и XX веков, 30-е годы XX века, последнее десятилетие XX века. Наибольшее значение для объективной оценки современной ситуации имеет естественно последний период. К этому времени кризис биоразнообразия в степях СССР достиг наивысшего показателя: распашка земель достигла предела технических возможностей, ареалы богарного земледелия достигли южной полупустыни, «пиковое» поголовье скота привело к сильнейшей деградации склоно-степных фитоценозов. Поток объективной информации высветил всю уродливость советской практики степного природопользования, особенно на фоне ставших уже известными успехов экологической реставрации низкотравных прерий и построения устойчивого сельского хозяйства в США. Именно в этот период поставлена под сомнение целесообразность существовавшей в СССР модели хозяйствования. С опозданием на 100 лет (после известных предложений В.В. Докучаева), создаются в России первые степные заповедники: Оренбургский, Даурский.
В этих условиях научная общественность ожидала от государства конкретных шагов по решению поставленной проблемы, путем разработки и принятия соответствующей программы действий. Однако стремительное развитие политических событий в начале 90-х годов привело к распаду СССР, в результате чего великая Евразийская степь оказалась административно разделенной на 4 суверенных государства: Молдавию, Украину, Россию, Казахстан. Новые государства занялись укреплением своей государственности, соответственно «степные» вопросы отошли на задний план. Степные государства СНГ существенно отличаются как плотностью населения, так и естественно-историческими традициями землепользования, различны их агроэкологические потенциалы и соответственно возможности сельскохозяйственного производства. В связи с этим должен пройти определенный промежуток времени для осознания степной проблемы и поиска оптимальных путей ее решения. Одна из важнейших задач современного степеведения заключается в определении приоритетов природоохранного менеджмента в степном поясе Северной Евразии.
Нельзя не отметить общую для всех стран СНГ особенность, сокращение общих объемов сельскохозяйственного производства (естественно, что объемы падения разные), при отсутствии национальных программ развития устойчивого сельского хозяйства. Исключение составляет лишь республика Казахстан, где в 1994 году в Акмоле была принята программа поэтапного сокращения посевов зерновых с 22,4 до 16 млн. га, путем залужения низкопродуктивных земель. Однако, выполнение этой программы вызывает сомнения из-за финансовых сложностей. Затухание сельскохозяйственного производства в республике происходит скорее стихийно, из-за миграции русскоязычного населения из целинных районов.
К сожалению, и в России последние десять лет можно назвать эпохой стихийного
землепользования, когда структура угодий определялась не природоохранной концепцией, а экономическими сложностями конкретных хозяйств. На ослабление антропогенной нагрузки, в первую очередь, отреагировали наиболее экологически пластичные биологические виды, в основном не имеющие хозяйственной ценности, например, стадная саранча. Естественно, что последний факт широко используется аграрными чиновниками для возврата к предельной распашке сельхозугодий, достигнутой в 60-80 годы XX века.
В связи с этим важнейшим приоритетом природоохранного менеджмента в степях Северной Евразии должна стать разработка общенациональной стратегии развития устойчивого сельского хозяйства, учитывающей реальные перспективы частичного восстановления ландшафтного разнообразия степей.
Данная стратегия призвана определить основные параметры структурного использования земельного фонда. Принятие этой программы должно быть увязано с принятием долгожданного земельного кодекса. По нашему мнению новая стратегия степного землепользования должна преодолеть постцелинный синдром, предусматривающий обязательную распашку всех равнинных степей. Кто может объяснить, почему участок степи, пригодный в техническом плане к распашке должен быть обязательно распахан? В этой связи нет четкого определения, что такое «пустующая земля», «брошенные земли», «неиспользуемые земли», «земельный резерв», где проходит грань, отделяющая «залежь» от кормовых угодий? Что значит для российского сельского хозяйства низкопродуктивные земли, и каков сценарий их дальнейшего использования? Может ли Россия экспортировать сельскохозяйственную продукцию, не решив собственных геоэкологических проблем?
В ландшафтно-геоботаническом аспекте единое Евразийское степное пространство представлено двумя различными типами степей, граница между которыми проходит в республике Казахстан по линии Иртыш - Ерментау - Караганда. К западу от этой линии получили развитие так называемый понтийский или понто-каспийский тип степей, характерной зональной чертой которых было преобладание перисто-ковыльных фитоценозов на выровненных поверхностях или плакорах,
Восточнее вышеупомянутой разделительной линии получил распространение так называемый центральноазиатский тип степей, отличающийся преобладанием мелкосопочного рельефа в сочетании с петрофитными и псаммофитными равнинами. Геоботанической особенностью данного типа степей являлось господство тырсовидных ковылей, в том числе и на Павлодарской и Кулундинской равнинах.
Во время проведения целинной кампании 1954-1963 гг. все пригодные для земледелия угодья, как в понтийском, так и в центральноазиатском типе степей были, распаханы. Однако, в последнем типе степей общий процент распашки был значительно ниже из-за пересеченного рельефа и в целом более худшего качества земель. В связи с чем, центральноазиатский тип степей сохранил большие генеративные возможности, чем понтийский. Эта их качественная черта особенно ярко проявилась при стихийном природопользовании последних лет. Обладая повышенной экологической пластичностью, тырсовые фитоценозы быстро восстановились на больших площадях. Таким образом, можно сделать вывод о том, что в степях Северной Евразии, в результате значительного снижения антропогенной нагрузки, обусловленной стихийностью землепользования, произошла значительная экологическая реабилитация зональных для центрально-азиатского типа степей тырсовых фитоценозов. В понтийском (западном) секторе степного пояса естественное восстановление зональных фитоценозов не произошло. Этому процессу препятствуют большая плотность населения, интенсивное земледельческое освоение, низкая экологическая пластичность перистых ковылей - основных фитоценообразователей. Поэтому возможности для стихийной реабилитации западных степей ничтожно малы. Причем за последнее десятилетие не удалось организовать ни одного достаточно крупного репрезентативного эталона зональных степей понтийского типа. До сих пор наиболее значительный массив таких степей сохраняется на Украине в Аскании-Нова на площади 7,5 тыс. га (без площади Чапельского пода). К этому еще можно прибавить ряд других украинских «микрозаповедников» и новые степные заповедники России, созданные на ограниченной площади, и состоящие из разрозненных участков.
В настоящее время наиболее пострадавший тип ландшафта Северной Евразии представлен в системе ООПТ фрагментарно, в лучшем случае охраняются различные
А А. ЧИБИЛЁВ, С.В. ЛЕВЫКИН
модификации зональных понтийских степей. Из этого следует вывод, что проблема сохранения плакорных степей понтийского типа до сих пор далека от решения и составляет второй важнейший приоритет природоохранного менеджмента в степях Северной Евразии.
Подводя итоги степного природопользования в XX веке, с учетом изменений последних лет, можно утверждать, что трагизм ситуации связанный с сохранением ландшафтного разнообразия степей Северной Евразии, заключается, прежде всего, в практически полном уничтожении плакорных степей понтийского типа. Иными словами, трагедия азиатской степи на рубеже тысячелетий - это трагедия ее целинных плакоров или зональных степных эталонов ' понто-каспийского типа. В нашем понимании зональный степной эталон - терминологический синоним плакорной степи, характеризующий биогеоценотический эквивалент совокупности усредненных экологических факторов, определяющих климатические параметры.
За последние 7 лет Институтом степи УрО РАН выявлено только в Оренбуржье 44 степных плакорных участка общей площадью 95 тыс. га, что составляет 2,4% от их первоначального ареала. Наиболее крупные по площади плакоры обнаружены на землях Министерства обороны. Благодаря совместной работе с областным комитетом по охране , природы, статус памятников природы получили 13 выявленных участков общей площадью 6,8 тыс. га. В Западно-Казахстанской области выявлено 6 участка, в Саратовской - 2 участка.
Таким образом, если к западу от Волги без активного вмешательства человека реабилитация зональных степей невозможна, то в Заволжье на Южном Урале, в Западном и Северо-Западном Казахстане еще пока не утрачены возможности для сохранения целинных плакоров.
Третий приоритет, природоохранного менеджмента в степях Евразии, предлагаемый нами, касается проблемы сохранения зональных ландшафтов северной полупустыни понто-каспийского типа на каштановых и светло-каштановых почвах. Совместные исследования последних лет показали, что зональные ландшафты этих степей, обычно относимых к практически полностью распаханы.
Возможности для решения этой важнейшей, геоэкологической проблемы имеются, в частности, в Волгоградской области, где благодаря военным полигонам, сохранились эталонные участки степей на светло-каштановых почвах.
Учитывая объективную реальность существования последних наиболее значительных по площади участков плакорных степей понтийского типа на землях Министерства обороны, логически выделен следующий четвертый приоритет природоохранного менеджмента в степях, направленный на сохранение ландгиафтного и биологического разнообразия на землях Министерства обороны. Основные усилия природоохранного менеджмента в этом направлении сегодня должны быть направлены на предотвращение активного сельскохозяйственного освоения, особенно распашки земель существующих и расформированных военных полигонов. Последние вполне могут стать как полноценными заповедниками, так и отдельными стационарами уже существующих резерватов.
В заключение необходимо отметить, что все многообразие степной биоты имеет равные права на существование и должно разносторонне изучаться на всех уровнях. Мы лишь сделали попытку отразить реальное положение дел с учетом геоэкологических изменений, произошедших за последние 10 лет. Все выше сказанное в полной мере касается именно приоритетов природоохранного менеджмента, направленного на сохранение ландшафтного разнообразия степей Северной Евразии, который на наш взгляд должен в полной мере отвечать сути существующих проблем, грамотно сочетать научные интересы с гражданской позицией.
Существующая система ООПТ в степной зоне - это всего лишь определенный задел, необходимо двигаться дальше, уменьшая действие геоэкологического коллапса, постигшего степи Северной Евразии. Этому способствует весь спектр преобразований последних лет. Нам необходимо в полной мере использовать данный историей шанс. Если десять лет назад ставились вопросы: сохранить в степи хоть что-нибудь, сохранить по возможности что осталось, то сегодня, учитывая произошедшие изменения, мы вправе ставить вопрос о сохранении и о частичном восстановлении зональных степей в каждом из таксонов степей Северной Евразии. В первую очередь, должен ставиться вопрос о сохранении именно зональных степей, а там, где они полностью уничтожены, изыскивать возможности, в т.ч. и финансовые, для их восстановления. Практические опыты показывают, что это возможно.
PRIORITIES OF ECOLOGICAL MANAGEMENT IN STEPPE ZONE OF NORTHERN EURASIA IN XXI-ST SENTURY
A.A. Chibilyov, S.V. Levykin
institute of Steppe of the Urals Branch of RAS 460000 Orenburg, Pionerskaya st, 11, Russia
The primary problems of ecological management in steppe zone of Northern Eurasia are considered in the article:
- elaboration of strategy of stable agriculture with account of partial restoration landscape diversity of steppe;
- decision of problem of conservation (model) placor steppe of Pontiisky type;
- conservation of zonal steppes on bright-chestnut soil (northern semi-desert);
- creation of steppe reserves on the land of the Ministry of Defence.
Работа выполнена при поддержке Программы «Университеты России» (1998-2001), проект № 3658.
