CC BY
263УДК 340 Панькина И. Ю.
кандидат юридических наук, доцент,
Балтийский федеральный университет
имени Иммануила Канта,
236016, г. Калининград, ул. А. Невского, 14,
e-mail: iupanjkina@yandex.ru
Дубицкий К. П.
аспирант факультета права и администрации Гданьского университета, адвокат,
81-379, Республика Польша, г. Гдыня, ул. Мицкевича, 16, e-mail: krzysztof@dubicki.org
Inga U. Pankina
Candidate of Law, Associate Professor, Immanuel Kant Baltic Federal University, A. Nevsky str., 14, Kaliningrad, Russia, 236016, e-mail: iupanjkina@yandex.ru
Krzysztof P. Dubicki
PhD student at the Faculty of Law and Administration, University of Gdansk, Advocate, Mickiewicz str., 16, Gdynia, Republic of Poland, 81-379, e-mail: krzysztof@dubicki.org
ПРИНЦИПЫ СУДЕБНОГО ДОКАЗЫВАНИЯ И ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ ФОРМА ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ПО УПК ПОЛЬШИ: НА ПРИМЕРЕ ХОЗЯЙСТВЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы реализации принципов судебного доказывания в разбирательстве уголовных хозяйственных дел на основании уголовно-процессуального законодательства Республики Польша. Уже в момент вступления в законную силу УПК содержал многие актуальные решения, которые раньше не были известны польскому законодателю. Прежде всего, особое внимание обращается на защиту прав потерпевшего, в частности, наделяя его правом стороны - участника производства уже на стадии предварительного расследования, без необходимости подачи им заявлений. Делается вывод о том, что судопроизводство является двухинстанционным и основывается на модели полной апелляции. Особое внимание в статье уделяется процессуальной форме судебных доказательств. Авторами предлагается система, состоящая из основных видов доказательств: пояснений обвиняемого, показаний свидетелей, заключений экспертов, а также процессуальных документов. В статье приводится мнение о том, что доказательством надо считать все, что способно убедить судью в виновности или невиновности лица. Авторами выделяются основные принципы судебного разбирательства.
Ключевые слова: уголовно-процессуальное законодательство Республики Польша, судебное производство, принципы судебного доказывания, виды доказательств, уголовные хозяйственные дела.
PRINCIPLES OF JUDICIAL PROOF AND PROCEDURAL FORM OF EVIDENCE ON THE CODE OF POLAND: ON THE EXAMPLE OF ECONOMIC CRIMES
Summary. The article deals with the implementation of the principles ofjudicial proof in criminal economic cases on the basis of criminal procedural legislation of the Republic of Poland. Already at the time of entry into force of the code of criminal procedure contained many relevant decisions that were not previously known to the Polish legislator. First of all, special attention is paid to the protection of the rights of the victim, in particular, giving him the right of a party to the proceedings already at the stage ofpreliminary investigation, without the need to submit their applications. It is concluded that the proceedings are of a two-station nature and are based on the full appeal model. Particular attention is paid to the procedural form ofjudicial evidence. The authors propose a system consisting of the main types of evidence: explanations of the accused, witness statements, expert opinions, and procedural documents. The article gives the opinion that everything that can convince a judge of guilt or innocence of a person should be considered as evidence. The authors identify the basic principles of judicial proceeding.
Keywords: criminal procedure legislation of the Republic of Poland, judicial proceedings, principles ofju-dicial evidence, types of evidence, criminal economic cases.
УПК Республики Польша от 6 июня 1997 г. [1], действует во всех уголовных процессах за исключением тех, которые относятся к делам о финансовых преступлениях и к правонарушениям: к ним соответственно применяются процессуальные положения из Уголовного казначейского кодекса и Процессуального кодекса о правонарушениях. Надо отметить, что эти законы в своем содержании не учитывают многих комплексных правовых регуляций, ссылаясь на соответствующие положения Уголовно-процессуального кодекса, что подчеркивает его ведущую роль в уголовно-процессуальном законодательстве.
© 2018 Панькина И. Ю., Дубицкий К. П.
Традиционно в уголовном процессе Польши существуют три основные стадии: предварительное расследование, судебное производство, называемое также юрисдикционным, и исполнительное производство [2, с. 136]. Предварительное расследование производится либо в виде следствия, и тогда оно ведется под надзором прокурора, либо в виде дознания, которое, как правило, ведет полиция. В этом процессе роль суда ограничивается рассмотрением заявлений от органов преследования и заявлений, связанных с нарушением гражданских прав и свобод. В частности, согласно ст. 263 § 1 УПК суд применяет временное заключение под стражу, а также согласно ст. 252 § 1 УПК рассматривает жалобы на применение других мер пресечения, на задержание. Суд также дает согласие на освобождение от банковской или профессиональной тайны. В частности, согласно ст. 263 § 1 УПК Суд применяет временное заключение под стражу, а также согласно ст. 252 § 1 УПК рассматривает жалобы на применение других мер пресечения, на задержание. Суд также дает согласие на освобождение от банковской или профессиональной тайны.
Судебное производство (разбирательство) ведется судом (судьей), а обвинитель и подсудимый являются в нем сторонами. Потерпевший, который выражает такое желание, может присоединиться к процессу в качестве субсидиарного обвинителя. Если он этого не сделает, на него будут распространяться определенные процессуальные права, но в значительно меньшем объеме, чем когда он выступит участником стороны. Само судопроизводство является двухинстанцион-ным и основывается на модели полной апелляции. Поскольку подсудимый не обязан доказывать своей невинности, он вправе проявлять инициативу по собиранию и исследованию доказательств вплоть до завершения уголовного дела в суде 2-й инстанции. На вступившее в силу решение апелляционного суда стороны могут подать кассационную жалобу в Верховный суд и при этом, в определенных случаях, когда не назначена мера наказания в виде безусловной изоляции, подача кассационной жалобы обвиняемым является ограниченной.
Уже в момент вступления в законную силу данный закон содержал многие актуальные решения, которые раньше не были известны польскому законодателю. Прежде всего, особое внимание обращается на защиту прав потерпевшего, в частности, наделяя его правом стороны - участника производства уже на стадии предварительного расследования, без необходимости подачи им заявлений. На основании Уголовно-процессуального кодекса Польши от 19 апреля 1969 г. (Законодательный вестник № 13 поз. 69) потерпевший мог выступать в качестве субсидиарного обвинителя только на стадии производства в суде, не имея прежде прав стороны предварительного расследования. Роль потерпевшего в предварительном расследовании подробно обсуждает В. Сых [3, с. 137]. Содержание ст. 2 УПК, указывающее основные цели уголовного процесса, также содержит то, что надо учитывать защищаемые законом интересы потерпевшего. В этом проявляется тенденция уменьшения значения наказания в пользу возмещения ущерба [4, с. 570]. Данный элемент носит большое значение в борьбе с экономической (хозяйственной) преступностью.
Надо отметить, что в УПК Польши с 2015 г. восстановлен принцип материальной истины, a также право суда предпринять инициативу в процессе судебного доказывания с целью установления фактических обстоятельств дела. В связи и с этим положением исключительным источником знания суда являются доказательства [5, с. 23]. Именно на основании доказательств процессуальный орган устанавливает факты, существенные для определения норм материального права и принятия решений [6, с. 16]. Перечень средств доказывания не является исчерпывающим. Как отметил Верховный суд Республики Польша в приговоре от 11 июня 1981 г., вынесенном по делу IKR 78/81 [7], вид доказательства не связывает суд, так как доказательством надо считать все, что способно убедить судью в виновности или невиновности лица. Итак, можно признать, что понятие доказательства в УПК Польши определено путем представления конкретных средств доказывания [8, с. 39]. Однако они не могут учитываться в процессе предъявления доказательств. Например, показания адвоката обвиняемого (п. 1 ст. 178 УПК РП), показания священника на тему фактов, о которых он узнал во время исповеди (п. 2 ст. 178 УПК РП), показания лиц, обязанных сохранять служебную или государственную тайну, если они не освобождены от этого соответствующим органом или судом (ст. ст. 179 и 180 УПК), а также доказательства, полученные с нарушением положений производства или преступным путем (ст. 168a УПК).
Для того чтобы доказательство могло стать основанием для судебного решения, оно не только должно быть известно процессуальному органу, но также должно быть представлено и исследовано на судебном заседании. Это один из важнейших принципов уголовного процесса -принцип непосредственности. Он является «общей рекомендацией для суда, других процессуальных органов и процессуальных сторон, чтобы во время судебного разбирательства суд пользовал-
ся таким доказательственным материалом, который соответствует рассматриваемому фактическому происшествию» [9, с. 19]. Этот принцип прямо не кодифицирован в УПК, но его нормативное значение определяется в ст. 401 § 2 УПК, согласно которому судебное разбирательство проводится одним и тем же составом суда, а в случае его изменения разбирательство дела начинается сначала. Другим положением принципа непосредственности являются требование ст. 174 УПК. В соответствии с данной статьей пояснения подсудимого и показания свидетеля нельзя заменить чтением содержания документов, а также положением ст. ст. 391-393а УПК, в которых указаны обстоятельства, запрещающие ссылаться на персональные источники доказательств.
С принципом непосредственности связан принцип материальной истины: суд при установлении фактического состояния дел должен также стремиться узнать действительное состояние, не ограничиваясь процессуальным материалом, представленным сторонами. Его нормативное выражение заключается в ст. 2 § 2 УПК, согласно которой «основанием для всех решений должно быть настоящее установление фактов».
Собранные и представленные в соответствии с указанными принципами доказательства подлежат оценке сообразно принципу свободной оценки доказательств. Этот принцип нашел свое отражение в ст. 7 УПК, согласно содержанию которой «органы производства формируют свои убеждения на основании всех представленных доказательств, свободно оцениваемых с учетом принципов правильного рассуждения, а также рекомендаций знания и жизненного опыта». В связи с этим, представляется, что суд и орган предварительного расследования не связаны никакой формальной иерархией доказательств. Они должны руководствоваться только свободной оценкой.
В польском уголовном процессе действует принцип гласности судебного разбирательства (исключительно на судебном заседании). В соответствии со ст. 355 УПК «судебное разбирательство является открытым, а возможные ограничения открытости определяются законом». Примерно таким правовым актом является закон от 25 июня 1997 г. «О коронном свидетеле».
Надо, однако, отметить, что действия предварительного расследования, по крайней мере, на досудебной стадии, выполняются прокуратурой или полицией, которые на основании закона допускают участников к ознакомлению с доказательственными материалами [10, с. 152].
Последние два самых важнейших принципа польского уголовного производства - это принципы устности и контрадикторности. В соответствии с первым принципом процессуальные действия выполняются устно, а подача заявлений в форме процессуальных писем является исключительной. Зато согласно принципу контрадикторности обвинитель и обвиняемый являются сторонами производства, имеющими собственную инициативу относительно доказательств, то есть вправе самостоятельно формировать объем доказательств [11, с. 60].
Проанализировав основные принципы доказывания, хотелось бы перейти к особенностям рассмотрения уголовных хозяйственных дел (экономических преступлений). В первую очередь, надо отметить существенное значение в процессе доказывания данной категории дел пояснений обвиняемого, показаний свидетелей, заключений экспертов и документов.
Согласно содержанию ст. 175 УПК, обвиняемый вправе дать пояснения как на предварительном расследовании, так и в суде. Польский УПК не вводит различий между пояснениями, которые даются в предварительном расследовании и в суде, уравнивая их доказательственную ценность. Как правило, пояснения даются устно и только после этого вносятся в протокол. Однако по хозяйственным делам целесообразным является предоставление возможности подозреваемому (а также в последующих этапах подсудимому) дать пояснения в письменной форме. Специфика данного вопроса состоит в том, что по экономическим преступлениям пояснения подсудимого касаются, чаще всего, других лиц. Например, продажа недвижимости, как правило, разрешается законом, однако в определенных обстоятельствах, в случае, если ей угрожает банкротство - может содержать признак состава преступления против кредиторов. Подсудимый часто подтверждает, что совершил деяние, которое изложено в обвинительном заключении, отрицая одновременно наличие дополнительных обстоятельств. Например, деяние с целью недопущения проведения судебным приставом принудительного исполнения решения или введение контрагента в заблуждение относительно собственного финансового положения.
Часто виновность лица дополнительно определяется через его личное положение (занимаемая должность в хозяйствующем субъекте), что еще больше затрудняет определение правовой квалификации деяния [12, с. 157], заставляя орган производства детально устанавливать фактиче-
ские и правовые обстоятельства дела. В таких случаях предоставление подсудимому возможности дать письменные пояснения приобретает дополнительное значение.
На стадии предварительного расследования данную ситуацию регулирует ст. 176 УПК, в которой указано, что по требованию подозреваемого или его адвоката предоставляется возможность дать пояснения в письменной форме при одновременном запрете контакта с третьими лицами. Мы считаем, что практическое значение этого института небольшое, поскольку применяется только по требованию стороны и только на предварительном расследовании. Так как данное действие производится уже после привлечения в качестве обвиняемого, кажется, что нет препятствий дать одновременно подозреваемому согласие на ознакомление с материалами дела [13, с. 195]. Нет также препятствий для того, чтобы дать подозреваемому доступ к компьютеру с соответствующим программным обеспечением (текстовый редактор, электронная таблица) для составления собственных расчетов, представление которых в устной форме невозможно. Следует подчеркнуть, что документ, полученный от стороны-участника производства, в процессуальном смысле является приложением к протоколу допроса.
Надо отметить, что еще в 2002 г. Верховным судом дано толкование нормы ст. 453 § 2 УПК, регулирующей дачу стороной пояснений, заявлений и ходатайств [14]. Он приравнял понятие «пояснений», которые дает сторона в апелляционном производстве с «пояснениями» обвиняемого, как средством доказывания, предусмотренным ст. ст. 175 и 176 УПК (так, М. Клейновска критически оценила Постановление по делу 111КК 271/02. См.: Государство и Право, 2004. № 9. С. 128-132. Похожее мнение высказал Д. Сьвецки относительно постановления по делу 111КК 271/02. См.: Судебная практика польских судов. 2004. № 9, поз. 105). На наш взгляд, это было правильным, так как принцип устности при расследовании экономических преступлений должен уступать принципу письменности. Однако это вызвало обширную критику. Как пример можно привести содержание приговора Апелляционного суда в Варшаве, вынесенного 15 апреля 2015 г. по делу 11АКа 78/15, в котором суд решительно установил, что исключительный институт письменных пояснений обвиняемого урегулирован в ст. 176 УПК, не может выноситься на стадию производства перед судом.
Представляется, что это не означает отсутствие для обвиняемого возможности передачи в письменной форме своего мнения, так как практически до момента судебного заседания обвиняемый имеет право внести письменные ответы на обвинительное заключение (ст. 338 УПК), а в случае перенесения производства в высшие инстанции - соответственно к ответу на апелляцию (ст. 428 УПК) и кассацию (ст. 530 § 5 УПК).
Показания свидетеля - это доказательственное средство, содержащиеся в ст. 177 УПК. На основании принципа непосредственности в последние годы уже не проводятся допросы свидетелей, проживающих на большом расстоянии от местонахождения процессуального органа (ст. 396 § 2 УПК). В таких случаях используются технические средства, которые дают возможность провести телеконференцию в соответствии со ст. 177 § 1а УПК. Введение, предусматривающее «телеконференцию» ч. 1а в ст. 177 УПК, регулирующей правила представления доказательства с допроса свидетеля, надо толковать как общее правило такого проведения действия на расстоянии и только исключительно пользоваться правовой помощью в понимании ст. 396 § 2 УПК, если является невозможным непосредственный допрос свидетеля. Надо дополнить, что в месте допроса свидетеля сопровождает судебный референдарий или ассистент судьи, который подтверждает личные данные свидетеля и заботится о правильном ходе действия. В данной ситуации обязанностью свидетеля является явка в местонахождении процессуального органа, а в случае отказа - на него возможно наложить меры принуждения - штраф или привод.
Итак, классическая роль свидетеля как лица, которое должно передать суду то, что видел и слышал, является ограниченной. Показания сотрудников правоохранительных органов тоже имеют меньшее значение, так как информацию о совершении преступления правоохранительные органы в значительном объеме получают от потерпевших или других надзорных органов, например, от Комиссии по финансовому надзору или от аудиторов. Тем более второстепенное значение имеют анонимные и коронные свидетели. Одновременно в преступлениях такого типа появляются новые категории свидетелей, очень редко выступающие в процессах общих преступлений, такие как работники предприятий или других учреждений, в рамках деятельности которых произошли экономические преступления. В настоящее время все чаще это лица, обслуживающие эти субъекты в хозяйственном обороте, например, нотариусы, бухгалтера, адвокаты и юрисконсульты.
Следующей группой свидетелей являются потерпевшие. При этом из-за специфики анализируемых деяний они часто являются самой многочисленной группой в уголовном судопроизводстве.
И последней группой, которую надо особенно отметить, являются работники государственных или муниципальных учреждений, которые столкнулись с незаконной деятельностью хозяйствующего субъекта.
Представляется, что наиболее ценными свидетелями являются работники бухгалтерских отделов или внутреннего контроля, так как они обладают глубоким знанием на тему финансово-правовой ситуации субъекта (юридического лица или индивидуального предпринимателя) в данный период времени. И более того, этим лицам можно предъявить финансовые документы, находящиеся в материалах дела, для верификации и проверить, составлены ли они уполномоченными для этого лицами в рамках их компетенций.
Довольно спорной практикой является допрос адвоката и юрисконсульта, ведущих дела хозяйствующего субъекта, с целью установления его финансово-правовой ситуации. Эта практика нашла широкое применение в Соединенных Штатах Америки, где во многих судопроизводствах от обязанности соблюдать конфиденциальность освобождались адвокаты, выполняющие аудиты в хозяйственных единицах. Это привело к ситуации, что в случаях экономической угрозы корпорации они отказываются от поручения проведения финансово-правовых аудитов, опасаясь, что работающие у них адвокаты будут использованы в качестве свидетелей против представителей этих корпораций [15, с. 28].
В польском УПК абсолютно запрещается допрос защитника, то есть адвоката, который ведет защиту по уголовному делу, уголовно-финансовом или по делам о правонарушениях. А это является одной из основных гарантий реализации права на защиту.
Однако возможным является допрос адвоката или юрисконсульта относительно обстоятельств, связанных с их профессиональной работой, но в этом случае имеются некие осложнения. Во-первых, согласно содержанию ст. 180 § 2 УПК на каждой стадии производства допрос такого лица решает суд, освобождая их от адвокатской тайны или от тайны юрисконсульта. Во-вторых, освобождение относится к конкретным доказательственным фактам. При этом предпосылкой освобождения является то, что данные обстоятельства не могут быть представлены с помощью других доказательственных средств. (Эти предпосылки были предметом подробного рассуждения Конституционного Трибунала по факту жалобы юрисконсультов, обязанных дать показания, касающиеся оказания правовой помощи в пользу субъекта, члена, правления которого привлечено в качестве обвиняемого за уголовно-финансовые преступления. Приговором от 1 декабря 2004 г., вынесенным по делу 8К 64/03, Конституционный трибунал принял решение о соответствии ст. 180 § 2 УПК Конституции РП.) Надо также отметить, что сохранение тайны адвокатом и юрисконсультом - это обязанность, а не полномочие [16, с. 113]. В связи с этим такое лицо не может даже при разрешении или по просьбе обвиняемого дать показания по делу, так как только суд вправе отменить запрет, следующий из профессиональной тайны [15, с. 28].
Кроме того, важным элементом допроса свидетелей в расследовании экономических преступлений является предъявление им документов, включающих информацию о деятельности хозяйствующих субъектов. Польская уголовная процедура не указывает документа как самостоятельного доказательственного средства, но понятие «содержание документа» разработано в доктрине, в частности М. Цесляком [17, с. 42]. Часто обстоятельства, указывающие на наличие либо отсутствие признаков состава преступления, следуют прямо из документации, а обвиняемый из-за отсутствия обязанности доказывать свою невиновность (презумпция невиновности) не заинтересован представить эти документы.
С точки зрения процесса доказывания и его системы элементов самым главным является разделение документов на обнародованные или предоставленные третьим лицам, частные документы данной хозяйственной единицы, либо относящиеся к финансовой, банковской или другой тайне.
Часто наиболее существенные для дела обстоятельства вытекают из документов, которые находятся в хозяйственной единице, управляемой обвиняемым, которого нельзя обязать предъявить их, более того, данное лицо можно скрыть или уничтожить их. В этом аспекте обеспечение документации предприятия заранее может решить дальнейшую судьбу уголовного судопроизводства. Решение о требовании выдачи документов (в том числе документов в электронной форме, зафиксированных на твердых дисках оборудования) и о возможном обыске помещений в предварительном расследовании принимает исключительно прокурор [18, с. 356]. Поскольку обыск рас-
ценивается как вмешательство в сферу личных свобод человека, он должен применяться только тогда, когда имеется большая вероятность получить результат. Надо отметить, что к обыску помещений, принадлежащих лицу, не являющемуся обвиняемым, предъявляются более строгие требования, так как процессуальное действие приводит к нарушению неприкосновенности личной жизни участников уголовного дела.
Очередной важной группой документов с существенным содержанием для уголовного процесса являются выписки из банковских счетов, которые позволяют определить действительное финансовое положение хозяйствующего субъекта на данный день, а также восстановить финансовые потоки между хозяйственными единицами. Разрешение на освобождение банка от банковской тайны, как правило, выдает суд, рассмотрев заявление прокурора. Такое разрешение необязательно, если владелец банковского счета сам предоставит прокурору полномочия на получение информации в конкретно указанном банке. Не требуется также разрешение суда на освобождение банка от банковской тайны относительно информации о банковских действиях в пользу лица, которое привлечено в качестве обвиняемого.
Предоставление доказательств, основанных на показаниях лиц и документах, часто являются недостаточными для установления фактического состояния дела. Поэтому процессуальный орган может на основании ст. 193 § 1 или 2 УПК назначить проведение экспертизы. Польский УПК предусматривает принцип, что процессуальный орган назначает судебного эксперта, который является его помощником. Более того, назначение эксперта является необходимым даже в том случае, когда сам орган владеет специальным знанием. Выполнение экспертизы можно поручить уже в предварительном расследовании при установлении обоснованности привлечения в качестве обвиняемого, а также в судебном производстве, в частности, если проверке подлежит представленная обвиняемым линия защиты. Тезисы заключения по экономическим преступлениям касаются, главным образом, вопросов, связанных с финансовым положением хозяйственной единицы, возможностью выполнения ею принятых на себя обязательств и т.п. Важно то, что предметом заключения эксперта не может быть правовая квалификация договоров заключаемых данным субъектом, независимо от степени их сложности, так как предметом заключения являются факты. (Согласно положению iuranovitcuria не представляются в принципе доказательства с целью установления правовых обстоятельств, хотя в судебной практике отмечается допустимость таких заключений, с целью установления норм иностранного правового порядка совсем неизвестного суду (напр., правовые аспекты многоженства) либо норм технического характера (напр., сложные физические формулы, помещенные в приложении к распоряжению, регулируемому несущую способность сооружения). В этой сфере надо отметить Постановление Верховного суда - Уголовная палата от 6 февраля 2014 г., вынесенное по делу IIIKK 359/13, опубликованное в Системе правовой информации Legalis за № 768676).
Если заключение составлено в предварительном расследовании, оно часто дополняется в последующих стадиях производства, чаще всего вследствие принятия обвиняемым доказательственной инициативы. Дополнения к заключению, как правило, составляются в письменной форме в предварительном расследовании и в устной форме в судопроизводстве. Возможно и составление письменного дополнительного заключения вместе с проведением допроса эксперта на судебном заседании, для того чтобы суд и стороны проконтролировали последовательность и логичность заключения [19, с. 217].
Составленное сторонами заключение после приобщения его к материалам дела подлежит исследованию в судебном разбирательстве. Такой документ может являться для суда существенным источником информации о возможном представлении доказательств. Конечно, автор заключения может быть раньше допрошен в качестве свидетеля. Однако задаваемые ему вопросы не могут касаться сферы специальных знаний, которыми он обладает, так как в этой области показания может давать только лицо, формально назначенное для исполнения должности судебного эксперта.
Библиографический список
1. Текст закона опубликован в Законодательном вестнике Республики Польша от 4 августа 1997 г. № 89 поз. 555 [Электронный ресурс]. URL: http://www.cudzoziemiecwpolsce.pl/wp-content/uploads/ (дата обращения: 16.01.2018).
2. Сых В. Изменение ситуации потерпевшего на исполнительной стадии польского уголовного процесса // Прокуратура и Право. 2006. № 2. С. 135-139.
3. Сых В. Влияние потерпевшего на ход предварительного расследования в польском уголовном процессе. Краков, 2006. 229 с.
4. Залевски В. Справедливость «исправительной справедливости». Гданьские юридические исследования. Т. XXXV. 2016. С. 564-572.
5. Габерле А. Доказательства в судебном уголовном процессе - теория и практика. Варшава, 2010. 234 с.
6. Павелец К. Процесс доказывания в уголовном производстве. Варшава, 2010. 176 с.
7. Система правовой информации Lex № 17367 [Электронный ресурс]. URL: http://www.sip.lex.pl (дата обращения: 15.12.2017).
8. Габерле А. Доказательства в судебном уголовном процессе - теория и практика. Варшава, 2010. 234 с.
9. Сьвецки Д. Непосредственность или косвенность в польском уголовном процессе. Варшава. 2013. 195 с.
10. Пониковски Р. Открытость уголовного процесса. Варшава, 2012. 152 с.
11. Сьвецки Д. Непосредственность или косвенность в польском уголовном процессе. Варшава, 2013. 260 с.
12. Завлоцки Р. Хозяйственное уголовное право. Варшава, 2007. 257 с.
13. Клейновска М. Обвиняемый как персональный источник информации о преступлении. Краков, 2004. 312 с.
14. Постановление Верховного суда от 15 октября 2003 г. по делу IIIKK 271/02, Система правовой информации Lex № 82138; OSNKW (Судебная практика Верховного суда - Уголовная и Военная Палата), 2003. № 11-12. Поз. 102.
15. Кулеша Ц. Защита по делам о хозяйственных и финансовых преступлениях. Варшава, 2012. 125 с.
16. Гостыньски З. Журналистская тайна и обязанность дачи показаний в уголовном процессе. Варшава, 1997. 253 с.
17. Цесляк М. Доказательственные вопросы в уголовном процессе. Варшава, 1955. 182 с.
18. Кита Э. Доказательство в уголовном процессе в сравнительной перспективе. Люблин, 2016. 572 с.
19. Гирдвоынь П. Очерк криминалистической тактики защиты. Краков, 2004. 329 с.
References
1. Tekst zakona opublikovan v Zakonodatel'nom vestnike Respubliki Pol'sha ot 04 avgusta 1997 g. № 89 poz. 555 [The text of the law is published in the legislative Gazette of the Republic of Poland dated 04 August 1997 № 89 POS. Five hundred fifty five.] URL: http://www.cudzoziemiecwpolsce.pl/wp-content/uploads/ (Accessed: 16.01.2018) [in Polish].
2. Sykh V. Izmenenie situatsii poterpevshego na ispolnitel'noi stadii pol'skogo ugolovnogo protsessa [Changing the situation of the victim at the Executive stage of the Polish criminal process]. Prosecutor's office and Law [Prokuratura i Pravo], 2006, no. 2, pp. 135-139 [in Russian].
3. Sykh V. Vliyanie poterpevshego na khod predvaritel'nogo rassledovaniya v pol'skom ugolov-nom protsesse [Influence of the victim on the course of the preliminary investigation in the Polish criminal proceedings]. Krakow, 2006, 229 p. [in Polish].
4. Zalevski V. Spravedlivost' «ispravitel'noi spravedlivosti». [Justice of "corrective justice"]. Gdan'skieyuridicheskie issledovaniya [Gdansk legal research], t. XXXV, 2016, pp. 564-572 [in Poland].
5. Gaberle A. Dokazatel'stva v sudebnom ugolovnom protsesse - teoriya i praktika [Evidence in criminal proceedings-theory and practice]. Warsaw, 2010, 234 p. [in Polish].
6. Pavelets K. Protsess dokazyvaniya v ugolovnom proizvodstve [The process of proof in criminal proceedings]. Warsaw, 2010, 176 p. [in Polish].
7. Sistema pravovoi informatsii Lex no. 17367 [System of legal information Lex no. 17367]. URL: http://www.sip.lex.pl (Accessed: 15.12.2017) [in Polish].
8. Gaberle A. Dokazatel'stva v sudebnom ugolovnom protsesse - teoriya i praktika [Evidence in criminal proceedings-theory and practice]. Warsaw, 2010, 234 p. [in Polish].
becthhk cm
9. S'vetski D. Neposredstvennost' ili kosvennost' v pol'skom ugolovnom protsesse [Spontaneity or indirectly, in the Polish criminal process]. Warsaw, 2013, 195 p. [in Polish].
10. Ponikovski R. Otkrytost' ugolovnogo protsessa [The openness of the criminal process]. Warsaw, 2012, 152 p. [in Polish].
11. S'vetski D. Neposredstvennost' ili kosvennost' v pol'skom ugolovnom protsesse protsesse [Spontaneity or indirectly, in the Polish criminal process]. Varshava, 2013, 260 p. [in Polish].
12. Zavlotski R. Khozyaistvennoe ugolovnoe pravo [Economic criminal law]. Warsaw, 2007, 257 p. [in Polish].
13. Kleinovska M. Obvinyaemyi kak personal'nyi istochnik informatsii o prestuplenii [The defendant as a personal source of information about the crime]. Krakow, 2004, 312 p. [in Polish].
14. Postanovlenie Verkhovnogo suda ot 15 oktyabrya 2003 g. po delu IIIKK 271/02 [The Supreme court ruling of 15 October 2003 on the case IIIKK 271/02], Sistema pravovoi informatsii Lex № 82138; OSNKW (Sudebnaya praktika Verkhovnogo suda - Ugolovnaya i Voennaya Palata), 2003, no. 11-12, poz. 102 [in Polish].
15. Kulesha Ts. Zashchita po delam o khozyaistvennykh i finansovykh prestupleniyakh [Protection in cases of economic and financial crimes]. Warsaw, 2012, 125 p. [in Polish].
16. Gostyn'ski Z. Zhurnalistskaya taina i obyazannost' dachi pokazanii v ugolovnom protsesse [Journalistic secrecy and the duty to testify in criminal proceedings]. Varshava, 1997, 253 p. [in Russian].
17. Tseslyak M. Dokazatel'stvennye voprosy v ugolovnom protsesse [Evidentiary issues in criminal proceedings]. Warsaw, 1955, 182 p. [in Polish].
18. Kita E. Dokazatel'stvo v ugolovnom protsesse v sravnitel'noi perspective [Evidence in criminal proceedings in a comparative perspective]. Lyublin, 2016, 572 p. [in Polish].
19. Girdvoyn' P. Ocherk kriminalisticheskoi taktiki zashchity [Essay on the forensic tactics of defense]. Krakow, 2004, 329 p. [in Polish].
