CC BY
112
Дядечко Л. П. 2001-2003: Новое в русской и украинской речи: крылатые слова — крилат слова (материалы для словаря): учеб. пособие в 4 ч. Киев.
Дядечко Л. П. 2008: Крылатые слова нашего времени: толковый словарь: более 1000 единиц. М. Елистратов В. С. 1999: Словарь крылатых слов (русский кинематограф): около тысячи единиц. М.
Зыкова Е. И., Мокиенко В.М. 2005: Давайте говорить правильно!: Крылатые слова в русском языке: краткий слов.-справ. СПб. КнязевЮ. П. 2010: Словарь живых крылатых выражений русского языка. М.
Крылов А. Е. 2011: Слова — как ястребы ночные: О крылатых выражениях из авторской песни. М.
Нафагина Г. Л., Капцев В.А., Дюкова Э. Ю. 2006: Крылатые слова из произведений русской литературы: справ. Минск.
Серов В. В. 2003. Крылатые слова: Энциклопедия. М.
Шулежкова С. Г. 1994: Крылатые выражения из песен 2-й половины 1940-х — начала 1990-х годов. Материалы к словарю «Крылатые выражения из области искусства» — Вып. 3. Магнитогорск.
Шулежкова С. Г. 2003. Словарь крылатых выражений из области искусства: более 1000 крылатых выражений. М. W. Chlebda, W. M. Mokijenko, S. G. Szulezkowa 2003. Rosyjsko-polski slownik skrzydlatych slow. Lask.
ЛИТЕРАТУРА
Шумкина И. В. 2009: Песни В. Высоцкого как источник чужого слова (2000-2006) // Владимир Высоцкий: Исследования и материалы 2007-2009 гг: сб. науч. тр. / Б. С. Дыханова и др. (редкол.). Воронеж, 213-225.
Шулежкова С. Г. 1999. Крылатые выражения Владимира Высоцкого // Мир Высоцкого: Исследования и материалы. Вып. III. Т. 2 / А.Е. Крылов, В. Ф. Щербакова (сост.). М., 216-225.
THE HISTORY OF WINGED EXPRESSIONS BY V. VYSOTSKY IN MODERN DICTIONARIES
A. V. Prokofyeva
The article analyzes the current state of lexicographic description winged expressions by V. Vysotsky. Key words: winged expressions, winged words, quotations, dictionaries, Vladimir Vysotsky
© 2014
Т. И. Рожкова
ПРИНЦИПЫ ПОЭТИЧЕСКОЙ РЕЧИ А. П. СУМАРОКОВА (размышления над материалами к «Словарю русского языка XVIII в.)
В статье рассматриваются принципы поэтической речи А. П. Сумарокова, изложенные им в журнале «Трудолюбивая пчела» (1759). Анализ публикаций позволяет уточнить, в каких вопросах взгляды писателя расходились с позицией учёных-академиков.
Ключевые слова: А. П. Сумароков, поэтический образ, остроумие в поэзии, поэтическая речь
«Словарь русского языка XVIII в.» отразил процессы становления классицизма в русской литературе нового времени. Построение литературного языка - одна из самых актуальных задач русской словесности этого периода. К середине XVIII в. русская теоретическая мысль заявила о себе в филологических трактатах, манифестирующих новые языковые нормы: «Эпистола от российской поэзии к Аполлину» В. К. Тредиаковского (1735); «Краткое руководство к красноречию» М. В. Ломоносова (первое издание 1747). А. П. Сумароков, по словам В. М. Живова, был «существенно меньше занят теорией» в сравнении с его учёными коллегами, вместе с тем и он представил свои суждения в двух поэтических посланиях «О стихотворстве» и «О русском языке». Он напечатал их за свой счёт в год триумфа «Риторики» М. В. Ломоносова, выдержавшей в 1748 г. четыре издания. В. П. Степанов справедливо назвал книгу эпистол Сумарокова «первым публичным заявлением нового литературного лидера»1. А. М. Песков отметил в ней претензию «на особую литературную миссию — поэта-законодателя, "российского Буало"»2.
В эпистолах А. П. Сумароков излагает много традиционных для классицистов идей, в частности ориентирует начинающих авторов на античное культурное наследие, на достижения французской и итальянской литературы: Возьмём себе в пример словесных человеков: Такой нам надобен язык, как был у греков, Какой у римлян был и, следуя в том им, Как ныне говорит Италия и Рим, Каков в прошедший век прекрасен стал французский, Иль, наконец, сказать, каков способен русский! Довольно наш язык в себе имеет слов (1748)
(Сумароков 1953, 129).
«Природную красоту» родного языка ещё только предстояло раскрыть, и здесь пути основоположников русского классицизма не всегда совпадали.
Рожкова Татьяна Ивановна — доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Института истории, филологии и иностранных языков Магнитогорского государственного технического университета им. Г. И. Носова. E-mail: robin.55@mail.ru
1 Словарь писателей XVIII века 2006-2011.
2 Песков 1989, 25.
350
РОЖКОВА
Предшествующие эпохи передали Новому времени представление о двух сторонах человеческой натуры - рассудке и чувственности. В. А. Западов считает, что «поначалу в новой русской литературе» сформировались две школы: «Первая из них (Феофан Прокопович, Кантемир, Сумароков) предпочитает воздействие непосредственно на разум (и вместе с ним — на чувства), а в основу художественной системы кладёт образ рациональный, объективный, логически ясный. Вторая (Треди-аковский, Ломоносов) предпочитает воздействие в первую очередь на чувства (и через них - на разум)»3. В полемических высказываниях писателей оформлялись конкурирующие стилистические программы. Необходимость выражать мысли ясно А. П. Сумароков обосновывал проблемами читательского восприятия, по его мнению, «затемнённость» поэтической речи, её «невнятность» вводили в заблуждение и не способствовали воспитанию вкуса: Несмысленны чтецы, хотя их не поймут, Дивятся им и мнят, что будто тайна тут, И, разум свой покрыв, читая темнотою, Невнятный склад писца приемлют красотою (1748)
(Сумароков 1953, 131).
Поэтические приёмы М. В. Ломоносова были основаны на «невероятном сочетании слов различных рядов значения» (Г. А. Гуковский) и для Сумарокова были эстетически недопустимыми. Обратим внимание на характер его замечаний в адрес учёного-теоретика: «можно ли так сказать », «сказать не можно». В свойственном поэтическому слову Ломоносова стремлении к «несобственному высказыванию», «к высокой степени остранения» (Р. Лахманн) Сумароков видел непозволительное удаление от простоты и ясности мысли.
Свою позицию в дальнейшем Сумароков изложил в журнале «Трудолюбивая пчела» (1759), который он «изнамерил-ся издавать» частным образом. Цензурная история журнала оказалась достаточно конфликтной, т.к. цензор Н. И. Попов, которому был поручен просмотр материала, по доношению А. П. Сумарокова, «часто складу <...> касался и карандашом подчёркивал»4. Метафора заглавия широко известна в церковнославянской литературной традиции5. Сумароков использовал образ «трудолюбивой пчелы» в книге своих эпистол, уподобляя её труду стихотворца: Трудолюбивая пчела себе берёт Отвсюду то, что ей потребно в сладкий мёд, И, посещающа благоуханну розу, Берёт в свои соты частицы и с навозу (1748)
(Сумароков, 1953, 133).
Тема языка национальной поэзии проблематизируется уже в заглавии. В журнале Сумароков опубликовал несколько своих рассуждений, поданных в жанре письма: «О разности между пылким и острым разумом» (апрель); «О неестественности» (апрель); «Об остроумном слове» (июнь).
В письме «О разности между пылким и острым разумом» Сумароков разводит понятия «остроумие» и «пылкость». Для него «острый разум состоит в проницании» предмета или явления, в то время как «пылкий» — «в единой скорости». «Острый разум доходит до основания», в то время как пылкий «касается единой поверхности». Пылкость и остроумие, как свойства человеческого разума, полезны и судье, и полководцу, и стихотворцу. Для последнего пылкость без остроумия вредна: «стихотворец набредит и бредом своим себе и несмысленным читателям поругание сделает» (Сумароков, 1759, 236). Из письма видно, что точность словесного образа связывается Сумароковым с поэтическим даром писателя. Его ориентированность на субъективные качества сочинителя неоднократно отмечалась В. М. Живовым при анализе процесса формирования лингвистических теорий: «Согласно Сумарокову, язык получает своё достоинство не столько в результате учёной обработки (нормализации), сколько благодаря вкусу и умению тех авторов, «которых тщание искусству ревновало»6. Критические высказывания активного литературного практика в адрес реформаторов языка были связаны с тем, что «его учёные коллеги предлагают слишком ригористическую нормализацию, которая не оставляет места для собственно эстетического суждения писателя. Стилистический выбор должен, на его взгляд, определяться не формальными параметрами избираемого элемента (например, его русским или славянским происхождением), а авторским вкусом, оценивающим уместность данного элемента в данном контексте»7. Думается, именно поэтому на полях ломоносовских од Сумароков оставлял критические пометы без всяких комментариев, по выражению М. Л. Гаспарова, «просто от имени своего вкуса, перечисляя только номера строф»8. В пометах выразился его собственный эстетический выбор.
Письмо «Об остроумном слове» (июнь) продолжает мысли поэта об остроумии. Если человеческому разуму свойственны «скорое проницание, точное воображение, краткое изъяснение», тогда рождаются «остроумные слова». Чрезмерная опи-сательность в поэтическом тексте — свидетельство «человеческого скудоумия»: «острота разума обширных изъяснений не терпит», «не имеет в словах ни излишества, ни недостатка» (Сумароков, 1759, 372). Образцы остроумных ответов он находит в исторических анекдотах об Александре Македонском, слово которого «слушателей удовольствовало».
«Неприязненное» отношение придворных кругов к журналу П. Н. Берков объяснял публикацией сатир на лихоимство судей, взяточничество чиновников, но в журнале была ещё одна тема, которая задевала всех. Светская жизнь второй половины ХУШ в. и в Европе, и в России оказалась вовлечённой в культуру галантного диалога, отличавшегося особой изысканностью, утончённостью, забавным остроумием9. В письме «Об остроумном слове» Сумароков допустил оценочные высказывания в адрес речевого поведения аристократии: «Но я обращаюсь к остроумным словам, на которые ныне в свете так велико употребление, как мало их число» (Сумароков, 1759, 373). Поэт изложил правила светского остроумия: «остроумное слово единыжды только выговорено быть должно», «повторения чужих острот» есть «заимствование чужого разума».
3 Западов 1995, 21.
4 Шамрай, Берков 1962, 402.
5 Левитт 1994, 24.
6 Живов 1996, 345.
7 Живов 1996, 344.
8 Гаспаров 2003, 236.
9 Акимова 2013.
Несоблюдение правил «показывает» нас «людьми слабыми и надутыми пустою гордостию, которая вместо возвышения делает нам понижение» (Сумароков, 1759, 373).
Учение об остроумии, представляющее основную часть стиля барокко, оказало влияние на поэтическое мышление М. В. Ломоносова10. Приёмы остроумных речей были им изложены в главе «Об изобретении» в работе «Краткое руководство к красноречию» (1748), а применены в одной из самых известных од — «Ода на день восшествия Елизаветы Петровны на престол» (1747). По мнению Р. Лахманн, Сумароков в своей «Оде вздорной 1» не только её пародирует, но и выстраивает «метатекст, речь в котором идёт об обнажении определённой поэтической техники»11.
В языке высокой поэзии Сумароков не допускал неестественности, натянутости изображения. На эту тему он размышляет в статье «О неестественности» (апрель). Письмо начинается с описания реального происшествия: поэт наблюдал из окна похоронную процессию и обратил внимание на то, что следующая за гробом вдова «в беспамятстве своём» выискивала место, «где ступить посуше», а оплакивая мужа, «нигде каданса не потеряла». «Наум» пришли стихотворцы, которые пишут «не ощущая» предмета, «пишут только то, что им скажет умствование или невежество, не спрашиваяся с сердцем, или паче не имея удобства подражать естества простоте, что всего писателю труднее, кто не имеет особливого дарования, хотя простота естества издали и легка кажется» (Сумароков, 1759, 240).
Статьи Сумарокова, опубликованные в журнале «Трудолюбивая пчела», — ещё одно свидетельство того, насколько упорно сопротивлялся поэт авторитетному мнению Ломоносова, в образной системе которого он видел «чрезмерное» умствование. Надо заметить, что А. П. Сумароков, при всей сложности характера и самолюбии, о чём писали современники, высказывал критические суждения и в адрес своего стиля. В августовском номере «Трудолюбивой пчелы» он напечатал стихотворение «Недостаток изображения», где не только сформулировал проблемы «ложного» стихотворства: Не стихотворец тот ещё, Кто только мысль изображает, Холодную имея кровь; —
но и признавался, как не всегда ему самому удаётся найти объективный, логически ясный образ для выражения своих чувств:
Парнасским жителем назваться я не смею: Я сладости твои почувствовать умею; Но что я чувствую, когда скажу, — солгу, А точно вымолвить об этом не могу
(Сумароков, 1759, 482).
Точное слово — «дар щедрого творца» — ускользало и от него. В известном послании к Елизавете Васильевне Хе-раськовой он не только поучал начинающих стихотворцев («От меня скажите это...»), но и относил к себе обязательность выполнения заявляемых правил:
Я не критики касаюсь, Не к тому мои слова, Только то другим вещаю, Что вещаю я себе
(Сумароков 1953, 95).
В итоговых подсчётах, проведённых М. Л. Гаспаровым, поэтический язык Сумарокова оказался прозрачнее языка од Ломоносова почти вдвое: «тропы, т.е. слова в несобственном значении, у Ломоносова возникают в 90% строк, а у Сумарокова — в 50 %»12.
ЛИТЕРАТУРА
Акимова Т. И. 2013: Роль литературного творчества Екатерины II в становлении дворянского самосознания конца XVIII — начала XIX века. Саранск.
Берков П.Н. 1952: История русской журналистики XVIII века. М.; Л.
ГаспаровМ.Л. 2003: Стиль Ломоносова и стиль Сумарокова — некоторые коррективы // Новое литературное обозрение. 1 (53), 235-243.
Живов В.М. 1996: Язык и культура в России XVIII века. М.
Западов В. А. 1995: Литературные направления в русской литературе XVIII века. СПб.
Лахманн Р. 2001: Демонтаж красноречия. Риторическая традиция и понятие поэтического. СПб.
Левитт М. 1994: К истории текста «Двух эпистол» А. П. Сумарокова // Маргиналии русских писателей XVIII века. СПб., 16-33.
Морозов А. А. 1962: Проблемы барокко в русской литературе // Русская литература. 3, 3-38.
Словарь русских писателей XVIII века 2006-2011: [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://lib.pushkinskijdom.ru/Default. aspx?tabid=10377.
Сумароков А. П. 1953: Стихотворения. Л.
Сумароков А. П. 1759: Трудолюбивая пчела. СПб.
Шамрай Д. Д., Берков П. Н. 1962: К цензурной истории «Трудолюбивой пчелы» А. П. Сумарокова // XVIII век. М.; Л., 399-406.
PRINCIPLES OF THE POETIC LANGUAGE OF A. P. SUMAROKOV (reflections on some materials to "Dictionary of the Russian language in the 18th century")
T. I. Rozhkova
The article deals with the principles of poetic speech of A. P. Sumarokov that were expounded in the magazine "Trudolubivaja pchela" ("Busy bee") in 1759. The analysis of the publications gives us a chance to specify the differences between A. P. Sumarokov's views on that problem and views of the members of Academy.
Key words: A. P. Sumarokov, poetic speech, poetic image, poetic wit
10 Морозов 1962; Лахманн 2001.
11 Лахманн 2001, 140.
12 Гаспаров 2003, 238.
