CC BY
80
ределяемых атрибутов конкретных социальных групп.
В рамках отдельных подходов акцент делается на том или ином конкретном аспекте социальной ответственности. В случае, когда в центре внимания исследователя оказывается механизм реализации социальной ответственности, ее формирование связывается с идеей компромисса между различными интересами и целями (общественными, индивидуальными, профессиональными и т.д.). Понятая таким образом социальная ответственность реализуется через формы социального контроля. В другом случае в качестве пускового и определяющего механизма социальной ответственности утверждаются понимание и последующее добровольное взятие на себя представителями различных социальных групп ответственности за последствия своих или чужих общественных деяний. Социальная ответственность оказывается, таким образом, сопряженной с индивидуальной инициативой. Наконец, третий подход связывает появление социальной ответственности с коренной перестройкой общественной морали и этического знания, с созданием новой системы ценностей, адекватной изменившимся условиям и перспективам развития цивилизации. Все указанные подходы нуждаются в дальнейшей разработке с целью формирования в перспективе единой концепции социальной ответственности.
Литература
1. Платон. Диалоги / Платон. М.: АСТ, 2001. С. 30.
2. Йонас, Х. Принцип ответственности. Опыт этики для технологической цивилизации / Х. Йонас. М.: Айрис-пресс, 2004 г. С. 480.
3. Gehlen, A. Moral und Hypermoral /
А. Gehlen. Frankfurt am Main, 1973. S. 151.
4. Это человек. М.: Высш. шк., 1995. С. 320.
5. Нанси, Ж-Л. В ответе за существование [Электронный ресурс] / Ж.-Л. Нанси. Режим доступа: http://www.ecsocman.edu. ru/db/msg/ 133643.html. (18/02/2008 г.).
6. Аппель, К.-О. Понятие первичной вза-имоответственности как предпосылка планетарной макроэтики / К.-О. Аппель // Философия без границ. М.: Изд. Воробьёв А.В., 2001 г. С. 48 - 56.
К.М.НИКОНОВ, А.П.СТРУЧАЛИНА (Волгоград)
ПРИНЦИП СПРАВЕДЛИВОСТИ И САМОСОХРАНЕНИЕ ОБЩЕСТВА
Рассматриваются онтологические основания принципа справедливости, конкретноисторическая обусловленность его содержания.
Среди философских представлений
о справедливости выделяются основные концептуальные решения, анализируются аргументы либеральной, неолиберальной и марксистской моделей справедливости. Справедливость рассматривается в соотношении с равенством, как мера реализации равенства в обществе; выявляются факторы, способствующие достижению общественного согласия.
Подход к справедливости как фактору самосохранения общества предполагает социально - онтологический, бытийственный анализ справедливости как регулятора взаимодействия социальных групп в обществе как саморегулирующейся системе. Основой согласованного взаимодействия является стремление к достижению равенства в отношении к индивидуальным и общественным ценностям. Поэтому справедливость можно определить как меру соотношения реального равенства и равенства, объективно возможного в данных конкретно-исторических условиях.
Сфера функционирования принципа справедливости охватывает повседневные, межличностные отношения людей, экономическую, политическую, правовую и другие стороны жизни.
Во все времена сообщества людей формировали свое представление о справедливости, выражая этим общественную и индивидуальную потребность в согласованных правилах взаимодействия в сфере распределения общественных благ, прав и обязанностей по отношению друг к другу. Противоречивое соотношение равенства и неравенства составляет ключевую проблему возможностей реализации принципа справедливости в обществе.
В социуме и культуре древних народов социальные связи были достаточно четко сформулированы и зафиксированы, не содержали идеологического подтекста, маскирующего онтологические основания справедливости. В эту эпоху достаточно явственна главная дилемма ее осуществле-
© Никонов К.М., Стручалина А.П., 2008
ния: равное право всех родившихся на сохранение жизни, создание материальных условий для ее поддержания и воспроизводства и неспособность общества обеспечить всем равные возможности для реализации этого права. В силу неразвитости производственной сферы, небольшого материального достатка в обществе справедливость понимается как равенство в материальном самоограничении (у Конфуция). В этих условиях очень важно «распределять по справедливости», чтобы избежать смуты, недовольства народа. «Ибо там, где присутствует справедливое распределение, нет нищеты, а там, где есть гармония, не покушаются на власть» [1]. Конфуций чрезвычайно актуален в своем наблюдении: смуту, недовольство, разлад в обществе вызывает не столько бедность сама по себе, сколько осознание того, что бедность одних является следствием неправедного (несправедливого) богатства других. Уже на этом, раннем этапе философской рефлексии возникает понимание важнейшей социальной функции справедливости: регулирование отношений в обществе в направлении их гармонизации, сохранения единства власти и народа.
В Новое время проблема справедливости приобретает новый исследовательский ракурс: вновь возвращается интерес к естественным правам человека, к главному из них - самосохранению жизни. Согласование естественных прав с социальным статусом людей составляет суть концепции «общественного договора» (Т. Гоббс, Б. Спиноза, Дж. Локк, И. Кант). На этой основе и формируется понимание справедливости. Справедливо стремление человека к сохранению своей жизни и обретению материальных и социальных условий для реализации этого права (в этом все люди равны от природы). Такую позицию мыслителей этой эпохи можно определить как «естественный гуманизм». Принцип справедливости требует от каждого разумного ограничения своих прав, передачи их надличностным социальным образованиям (социальным институтам). Социальные институты (и главный из них -государство) теперь являются гарантами соблюдения справедливости, а равные права для всех и каждого в отдельности закрепляются в законах. Как видим, вновь в роли субъекта справедливости выступает государство, но подход к объяснению его при-
роды и функций другой. Справедливость, т.е. соблюдение соглашений, есть, правило разума, запрещающее делать что-либо, что пагубно для нашей жизни, из чего следует, что справедливость есть естественный закон (Т. Гоббс).
XX век демонстрирует полифоническую картину мнений и оснований, выстраивающихся на почве различных групповых, классовых интересов. Лидируют при этом два базовых направления: либерально-буржуазное и социалистическое. Базовыми принципами первого являются «равенство возможностей», «равенство условий»; второго - «равенство результатов». Оба направления исследуют проблему справедливости в сфере экономических, имущественных отношений, и это неизбежно в индустриальном обществе. Первое исходит из постулата нейтральности, беспристрастности рыночного общества, второе опровергает эту беспристрастность, считает ее мнимой, а в аргументах опирается на основоположников марксизма.
К. Маркс и Ф. Энгельс определили капиталистическое общество, построенное на экономическом неравенстве и закрепляющее это неравенство силой закона, как несправедливое. Поэтому для марксистов основанием реализации справедливости является изменение социально-экономических отношений, ликвидация частной собственности. На этой основе они предлагают свою формулу справедливого общества: «От каждого по способностям, каждому по труду», которая дальше должна перерасти в принцип «От каждого по способностям, каждому по потребностям».
Марксисты не могут не отдавать себе отчета в том, что люди обладают различными способностями, они не равны от природы. Поэтому задача социальной политики должна заключаться в исправлении природной несправедливости и создании условий для выравнивания способностей. Но коль регулятором распределения общественного богатства теперь является государство, то оно берет эту задачу на себя: создает общественные фонды для обеспечения равных прав на здравоохранение, образование, жилье и др. Средства для этого изымаются из стоимости общего произведенного продукта, и это снижает уровень оплаты труда работающей части населения. Общество сталкивается с трудностями в справедливой реализации вто-
рой части принципа «оплаты по труду», это, в свою очередь, отрицательно влияет на мотивацию труда, его производительность, и объективно снижает величину произведенных материальных общественных благ, их качество.
Согласно принципу «равенства результатов», общество не может допустить существенной разницы в оплате низко- и высококвалифицированного, интеллектуального труда, чем лишается еще одного -интеллектуального - резерва развития. Эти противоречия повлияли на формирование факторов разрушения социалистической системы. И тем не менее некоторые элементы социалистического идеала: в частности перераспределение материальных благ, повлияли на судьбу либеральной буржуазной доктрины в XX в. Ее принцип «равенство возможностей» опирался на концепцию «рынка как беспристрастного социального регулятора» и был созвучен возможностям капитализма, когда он находился в стадии активной социальной мобильности, границы между стратами были достаточно открытыми. Ко второй половине XX в. социальные перегородки, разделявшие страты, стали устойчивыми, четко разделились социальная элита и аутсайдеры. Последние, отстаивая свои права вразрез с принципом «равных возможностей», выдвинули требование компенсации потерянного, установления гарантированных квот в сфере образования, здравоохранения, обеспечения работой, оплаты труда и др. Выполнение этих требований западные государства взяли на себя, в их программах резко возросла социальная составляющая, что соответствовало толкованию справедливости в новом, неолиберальном варианте.
Среди теоретиков неолиберализма наиболее популярна концепция справедливости Д. Роулза. Дж. Роулз подчеркивает, что его подход к изучению справедливости носит онтологический характер. Он исследует первичную основу справедливости, которой считает фундаментальную основу общества, общественный уклад, социальные институты, распределяющие права и обязанности людей. Социальные институты тогда являются справедливыми, когда обеспечивают «должный баланс между соперничающими притязаниями групп во имя преимуществ в общественной жизни в целом» [2].
Роулз формирует подход, с которым нельзя не согласиться при оценке зрелости и перспектив существования различных общественных устройств и систем: «... общество тогда хорошо организовано, когда оно эффективно саморегулируется концепцией справедливости. В этом случае люди признают общую точку отсчета, согласно которой их взаимные притязания могут быть разрешены» [2]. Роулз обнаруживает, что требование справедливости является не только желательным нормативным правилом, но и онтологическим регулятором самосохранения общества как самодостаточной кооперации индивидов.
С критикой концепции Дж. Роулза выступили американские неоконсерваторы, прежде всего Д. Белл.
Д. Белл поставил под сомнение концепцию человека как рационального субъекта. По его мнению, человек иррационален, импульсивен по своей природе, руководствуется преимущественно гедонистическими, стяжательскими намерениями, не способен отказаться от сиюминутной выгоды, сделать правильный прогноз.
Д.Белл считает, что естественное и социальное неравенство неизбежно. Возможна лишь договоренность по поводу приемлемых для большинства правил выравнивания в сфере распределительных отношений. Д.Белл опирается на позицию Аристотеля: несправедливость возникает, когда к равным относятся как к неравным, а к неравным как к равным. Равное воздаяние должны регулировать сами члены профессиональных групп. Государство освобождается от функции перераспределения (как это было у неолибералов).
В итоге его формула справедливого распределения выглядит следующим образом: «Каждому в зависимости от его личного вклада и в соответствии с полномочиями и привилегиями, присущими сфере его деятельности» [3].
Как видим, в концепциях Д. Роулза и Д. Белла отразились те трудности и противоречия, с которыми столкнулось капиталистическое общество во второй половине прошлого века. Отсюда - позиция лавирования неолибералов и неоконсерваторов в пределах объективной необходимости: согласования неравенства и справедливости. Но любое идеологическое решение остается у них в рамках оправда-
ния неизбежности неравенства как формы организации общественной жизни людей и поиска средств смягчения ее последствий.
Для России проблема справедливости была актуальной всегда, при всех крутых поворотах ее политической и экономической истории. В настоящий период Россия не вписывается ни в социалистические, ни в либеральные, ни в неолиберальные, ни в неоконсервативные критерии организации справедливого образа жизни. Принцип неолибералов «перераспределение в пользу наименее имущих» в сегодняшней России не работает. Государство все в большей степени стремится освободить себя от социальной ноши (монетизация, наполнение образовательной, культурной сфер, здравоохранения коммерческими услугами).
Не вписываемся мы и в концепцию западных неоконсерваторов, у которых справедливость заключается в оплате труда в зависимости от его качества и общественной пользы (неоправданный разрыв в оплате труда в рамках одной профессиональной группы, между руководством и специалистами, в разных отраслях, регионах). «Наша страна вмещает всю палитру мирового неравенства», - пишет
В. Боков, директор Всероссийского центра уровня жизни [4].
Таким образом, среди множества моделей справедливости в XX в. выделяются две крайние концепции: коллективистская как равенство всех в пользовании благами, создаваемыми общим трудом; индивидуалистская концепция «равных возможностей», т.е. предоставление личной свободы в реализации своих намерений, в максимальном обеспечении личного блага в соответствии со своими способностями, статусом. Каждая из них приспособлена к определенному типу социальной организации общества, идеологически поддерживает его, но до определенных пределов. Каждая имеет внутренние противоречия, которые не взрывают общество до тех пор, пока находятся приемлемые средства согласования индивидуального и общего в рамках данной доктрины справедливости, при этом сохраняется тяготение либо к общему, либо к индивидуальному.
В методологическом аспекте концепции тоже распадаются на два типа. В основе одного - подход к справедливости как к универсальному принципу, всеобщему правилу. В основе другого - отрицание единого онтологического основания справед-
ливости: считается, что Я и Другой изначально противопоставлены (природно и социально), взаимодействие между ними по принципу добровольного согласия объективно невозможно. Отсюда неизбежно возвращение к «естественному праву», т.е. признанию справедливости социального неравенства на основе неравенства природного.
При всем разнообразии концепций справедливость рассматривается как условие обеспечения социальной статики, сохранения базовых параметров общественного устройства. «Справедливость - это качество взаимоотношений между людьми, неотделимое от их поступков, и представление об условиях, на которых они согласны добровольно поддерживать взаимоотношения. Социальная справедливость - представления людей об условиях, на которых они без принуждения одинаково согласны составлять собой единство, т.е. Общество» [5].
Каждый человек как участник общественных отношений нуждается в идеологическом обосновании представления о справедливости как общем, должном, т.е. в равной мере обращенном ко всем. Между полюсами индивидуального и общего лежит широкое поле возможных вариантов согласования интересов. В реальной жизни взаимодействие между группами и их интересами динамично, и представления о справедливом должны улавливать эту динамику.
Объективные противоречия в содержании идеала справедливости никогда не дадут возможности его полной реализации. Но пока существует движение в направлении к его осуществлению (или общественное сознание верит в это движение), в обществе, несмотря на испытываемые трудности, сохраняется возможность стабильности.
Проблема справедливости для массового и индивидуального сознания вечна. Ее рождает сама жизнь. Ведь существует потребность каждого разумного существа упорядочить свои отношения с другими, в сознании каждого человека происходит постоянное оценивание своего места среди других, присутствует ожидание адекватной оценки свой личности. Поэтому принцип справедливости всегда будет важным ориентиром для оценки людьми проектов социального преобразования.
Литература
1. Конфуций. Лунь юй (на русском языке). Hemlook Printers Ltd. B.C. / Конфуций. Canada, 1985. С. 16.
2. Роулз, Д. Теория справедливости / Д. Роулз // Этическая мысль. М., 1990. С. 231.
3. Белл, Д. Культурные противоречия капитализма / Д. Белл // Этическая мысль. М., 1990. С. 240.
4. Боков, В. Страна - одна, жизнь - разная / В. Боков // АиФ. 2005. №50. С. 4.
5. Павлов, С.Б. Представления о социальной справедливости как императив общественных отношений / С.Б. Павлов // Философия хозяйства. 2002. №2. С. 80.
Т.Г. ЧЕЛОВЕНКО ( Орёл)
ДИАЛЕКТИКА МЕТОДОЛОГИЧЕСКИХ УСТАНОВОК В СОВРЕМЕННОМ ИЗУЧЕНИИ РЕЛИГИИ
Освещается проблема смены методологических установок в актуальном пространстве постнеклассического религиоведения. Представлена взаимодополнительность философского и теологического знания в контексте феноменологии. В таких узловых темах, как «Религиозный феномен», «Истина»,
«Феноменологический диалог», «Религиозный опыт», «Парадокс человеческой субъективности», автор доказывает, что исследование «единой реальности религиозного опыта» требует новых методологических подходов.
Понять природу и сущность религии, её место в жизни человека и общества -важный социальный заказ современности. Основную роль в решении этой проблемы играют специальные научные исследования религии, поскольку одной принадлежности к тому или иному вероисповеданию бывает недостаточно для того, чтобы корректно и уважительно относиться к религиозной мотивации других конфессий.
Кроме того, активные поиски современных научно обоснованных подходов к изучению религии обусловлены снятием жёстких эпистемологических ограничений, связанных с классическим пониманием
науки. Современная интеллектуальная ситуация не рассматривает классический дискурс познания как единственно верный и неизменный методологический ориентир [1]. На первый план вышел так называемый «неклассический идеал рациональности», связанный с феноменом понимания и поиском «нового синтеза»1, ориентированного на перспективы научно обоснованного сотрудничества в общем рефлексивном пространстве современных философии и теологии.
Постнеклассическая рациональность2 расширяет «предельную реальность», доступную научному изучению в силу своих специфических характеристик, к которым относятся междисциплинарный дискурс, институализация данных индивидуально -го опыта, стремление к «парадигмальной толерантности» и ориентация на герменевтический стиль мышления. Всё это позволяет исследователю выходить в межпредметную зону постижения труднодоступных для классической эпистемологии проблем, работать в сфере «пограничных ситуаций», рассматриваемых в единстве их внешних и внутренних характеристик [2; 3; 4].
Выраженная антропологическая направленность современного религиоведения, актуальные проблемы религиозной социализации личности предполагают особое внимание к генезису религиозного феномена, динамике различных форм религиозной жизни в контексте индивидуально-
1 «Новый синтез» выстраивался или на конфессиональной основе (православно ориентированная религиозная философия, неотомистский философский «ренессанс», протестантски ориентированная «теология культуры» Тиллиха), или без конфессиональных ограничений (например, феноменология религии Р. Отто, ван дер Леува, Й. Ваха, М. Шелера и т.д., учение о Всеединстве В. Соловьёва, софиология о. Сергия Булгакова и т.д.). Но главная, объединяющая всех этих авторов идея - стремление выявить связанность абсолютного и относительного, преодолеть их диссонирующий разрыв на путях познания не столько трансцендентного, сколько «жизненного мира».
2 Мы опираемся на понимание постнеклас-сической рациональности, для которой характерен учёт ценностных факторов человеческого мироотношения. См.: Стёпин, В.С. Научное познание и ценности техногенной цивилизации / В.С. Стёпин // Вопр. философии. 1989. № 10; Он же. Философская антропология и философия науки. М., 1992. С. 177 - 189.
© Человенко Т.Г., 2008
