CC BY
59
2016, том 18 [12]
УДК 616-059; 616-054-071.3; 376.112.4
ПРИНЦИП АППЕРЦЕПЦИИ В ОСМЫСЛЕНИИ МУЗЫКАЛЬНО-ТЕРАПЕВТИЧЕСКОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ
А. В. Торопова, А. Р. Торопова
ФГБОУ ВО «Московский педагогический государственный университет» Москва, Россия
Аннотация. Статья обращена к осмыслению психологических феноменов апперцепции и проактивного действия в контексте музыкально-терапевтического вмешательства. Подробно рассматривается проблема культурной относительности и опосредованности внутренними мировоззренческими установками любого терапевтического вмешательства, особенно когда речь идет о таких вспомогательных методах как арт- и музыкотерапия. Авторы опираются на исследования в области восприятия музыки и понятие «этнослух», данные, полученные при изучении особенностей распознавания эмоционального содержания музыкальных стимулов разных этнокультур представителями различных этносов (российской и китайской выборок). Статья очерчивает новую для методологии музыкальной терапии научную проблему, требующую дальнейшего экспериментального исследования.
Ключевые слова: апперцепция, культурно-историческая психология, музыкотерапия, этнослух, проактивное действие.
Исследуя возможности и эффективность му-зыкотерапии, необходимо не только понимать какого рода и с какой целью используется вмешательство в системную целостность интегральной индивидуальности пациента (в которую включены и зачастую прочно заблокированы нарушения психического и физического здоровья), но и выявить все исходные факторы, влияющие на результат применения этого вспомогательного метода. Одним из факторов, практически не получившим освещения в научной литературе по му-зыкотерапии, является фактор или принцип апперцепции.
Апперцепция, термин Г. Лейбница, введенный позднее А. Гербартом в педагогику и В. Вунд-том в психологию [1, с. 152—153], означает зависимость восприятия человеком новых событий от его прошлого опыта, «психического багажа»,
тех индивидуально-психологических особенностей его личности, которые являются исходными данными для любой актуальной ситуации, в том числе требующей психотерапевтического вмешательства. Этот багаж памяти (импринтинги и социальные импрессинги) окрашивают не только психические свойства и качества личности самого человека, но и восприятия и ожидания от мира в целом. Во внутри-психическом пространстве личности будто бы запечатлена целостная картина мира, ожидающая своего раскрытия при встрече с реальностью. Естественно, что в этой картине мира отражена та культурно-историческая обстановка, в которой произошло становление личности (с учетом предвосхищающей динамики и допустимых изменений).
Данный культурно-исторический аспект после его введения Л. С. Выготским [2] в поле науч-
~ 136 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Журнал представлен в НАУЧНОЙ ЭЛЕКТРОННОЙ БИБЛИОТЕКЕ (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
Since 1999 e-ISSN 2226-7417
Торопова А.В., Торопова А.Р. Принцип апперцепции в осмыслении музыкально-терапевтического...
----—
ной психологии глубоко проник в сферу психологических и социологических исследований, получив наименование неклассического этапа развития психологии. В то же время музыкальная терапия как наука и практика существует будто бы вне фактора культуры в описанном психологическом ее понимании, оперируя понятиями классической науки с ее естественно-научной парадиг-мальной основой.
Каким образом эти два парадигмальных основания могут сочетаться и учитываться в разработке методов музыкальной терапии? Прежде всего в том, чтобы понимать «культурную относительность» оказываемого воздействия и его эффективности. Для корректной терапевтической деятельности необходимо развивать такое системное видение и учитывать ту особенную гармонию, которая присуща устойчивой картине мира пациента, даже если отдельные ее части дисгармоничны, понимать, насколько жестким может быть сопротивление этой устойчивой системы к вмешательствам, которые чужды ей и могут нарушить ее равновесие.
Если внимательно следовать данному положению, то становится понятно, что деятельность музыкального психотерапевта либо уже вписывается в картину мира пациента, в тот механизм, который лежит в основе представлений человека о действенности терапевтических факторов, либо не вписывается и тогда «объективного» воздействия ждать не придется. В таком ракурсе терапия может быть успешна не только из-за искусности музыкального терапевта, но и из-за принятия пациентом смысла этой работы и самой личности музыкотерапевта.
Критерии оценки успешности любой терапевтической работы состоят из трех компонентов:
1) положительная оценка результата терапевтом (к1);
2) положительная оценка результата пациентом (к2);
3) наблюдаемые изменения в оценках окружающих людей и в определенных (в каждом конкретном обществе) формальных показателях (к3).
Широко известны факты (которые продолжают подтверждаться и глубоко исследоваться) о том, что субъективное психическое состояние и мнение самого пациента может оказывать влияние на общее состояние организма, выраженное
во внешних объективных формальных показателях, даже без прямого воздействия какого-либо препарата или действий терапевта (эффект плацебо, эффект доверия к врачу и лечению). Естественно, что в такой области здоровья как психический баланс еще сложнее установить грань между внешним и внутренним (проактивным, то есть определенным внутренней волей человека) воздействием. Соответственно, в любой терапии, связанной с психической сферой, имеет значение как воля терапевта, так и воля пациента.
Под «проактивным действием» скрывается очень сложное и важное явление. Проактивность вообще — это термин, выделяющий свободу воли человека в противовес «реактивности», то есть простой реакции на внешние раздражители. Термин, разработанный Г. Олпортом [3], делает видимым тот мельчайший зазор между внешним воздействием на человека и его внутренней реакцией на это событие, в этом зазоре находится та «воля к жизни», тот выбор конкретного осмысления и реагирования, который определяет человека. Этот мельчайший, неосознаваемый, но такой важный каждодневный выбор человека, как нам кажется, определяем как раз той картиной мира, которую поддерживает человек, которая задает ему ориентиры и основные векторы его проактив-ных действий (внутренних решений, интерпретаций и реакций на внешние воздействия). Касательно терапии это может быть, например, внутреннее неосознаваемое решение согласиться с данным курсом терапии или нет, дать ему зеленый свет или сопротивляться изо всех сил. Другими словами: вписывается ли данный курс терапии в мою картину мира, можем ли мы с терапевтом или лечащим врачом объединить усилия в этой борьбе за жизнь? Эти вопросы дают новый вызов арт-психотерапевтам, особенно работающим на стыке культур или исследующим особенности арт-терапевтических практик в других культурах.
Таким образом, значительную роль в успешном осуществлении целительного действа играет тот «порядок вещей», который существует в равной степени для всех участников «терапии» и тесно связан с этнической и культурной традицией конкретной практики. Можно сказать, что еще одним участником терапии, еще одним ее критерием является мировоззренческий порядок, культурно-исторический контекст.
~ 137 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Журнал представлен в НАУЧНОЙ ЭЛЕКТРОННОЙ БИБЛИОТЕКЕ (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
---g»c«o»9-
Так, если для китайской традиции важнейшим показателем «мирового порядка» является социальный баланс и слаженность, согласованность внутренних убеждений с общественными, а для русской традиции, напротив, важно внутреннее принятие всех своих сторон, в том числе и негативных переживаний личности, то именно эти культурно-антропологические относительные критерии являются актуальными признаками успешности арт- и психотерапии для каждой из этих культур. Так, внутреннее принятие своих негативных переживаний китайскому пациенту, нацеленному прежде всего на согласие с общественной моралью, будет казаться противоестественной целью психологической помощи, а подчинение всех своих устремлений социальному диктату будет казаться неприемлемым русскому пациенту.
Как этот мировоззренческий опыт личности пациента соотносится с музыкотерапией? Музыка — общечеловеческое искусство. Но как любое искусство, музыка одновременно впитывает все этнические черты порождающего ее народа. Соответственно, в ее языковой структуре и эмоционально-смысловом содержании неявно выражаются особое мировоззрение и специфическая гармония человека и мира. Гармония, как и языковая картина мира, может быть абсолютно разной для разных культур. Музыка, настраивающая на мирный лад, порождающая образы родные для представителя одной культуры, может казаться усыпляющей и скучной, не несущей ничего для человека другой культуры.
Вот почему так важен для любой терапии фактор раскрытия внутреннего настроя, мотивации и знание «порядка вещей» пациента.
В исследованиях автора статьи с соавторами с различных позиций был изучен этнокультурный фактор музыкального воздействия.
Так был изучен вопрос о связи распознавания эмоций в музыке с этнокультурной спецификой музыкального материала, поскольку существует «штамп» представлений о музыке как об универсальном языке эмоций, а работа с эмоциями является базовым основанием применения музы-котерапии.
С одной стороны, кросс-культурные исследования музыкального восприятия показывают, что при прослушивании «чужой» музыки испыту-
емые оказываются в состоянии правильно распознать выраженные в музыке базовые эмоции [4; 5]. C другой стороны, исследователями отмечаются объективные ограничения на понимание и восприятие «чужой» музыки. Этномузыковед И.И. Зем-цовский предложил понятие, описывающее феномен музыкально-психологической обусловленности музыкального восприятия опытом этно-культуры слушателя — понятие «этнослух» [6]. Данное понятие отражает представленность эмоционального контекста музыкального воздействия в культурно-определенной форме, читаемой слушателем.
В серии исследований, проведенных А.В. То-роповой и Т.С. Князевой [7], использовалась музыка китайской традиции цинь (китайская цитра) и восточно-славянской традиции — наигрыш на гудке (народной скрипке). Испытуемые — российские и китайские студенты, обучающиеся в Москве.
Сравнение профилей оценок эмоционального воздействия предлагаемых музыкальных стимулов на российскую и китайскую выборки выявило достоверные межгрупповые различия в восприятии как русской, так и китайской музыки. Российские слушатели воспринимали китайскую музыку как более радостную, активную, напряженную, динамичную, беспокойную и при этом менее счастливую по сравнению с оценкой этой же музыки китайскими испытуемыми. Русские испытуемые услышали российскую музыку как более печальную, темную, активную, напряженную, грубую и беспокойную по сравнению с оценками китайской выборки.
Российские испытуемые на любой из предъявленных музыкальных стимулов реагировали как на вызывающий эмоции напряженности, беспокойства и побуждения к активности. Этот эффект может быть объяснен механизмом проекции эмоционального состояния на предъявленные стимулы.
Различия между выборками проявились не только в разном количестве факторов эмоционального воздействия, но и их содержательном наполнении. Например, шкала «несчастливая — счастливая» в российской и китайской выборках оказалась «сцеплена» с разными шкалами. В китайской выборке и в том и в другом музыкальном фрагменте шкала «несчастливая — счастливая»
~ 138 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Журнал представлен в НАУЧНОЙ ЭЛЕКТРОННОЙ БИБЛИОТЕКЕ (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
Since 1999 e-ISSN 2226-7417
Торопова А.В., Торопова А.Р. Принцип апперцепции в осмыслении музыкально-терапевтического...
----—
вошла в один фактор со шкалами «беспокойная — спокойная», «агрессивная — миролюбивая». В российской выборке в обоих музыкальных фрагментах эта шкала объединилась в одном факторе со шкалой «печальная — радостная», а в русской музыке к ней добавились шкалы «пассивная — активная», «темная — светлая». Таким образом, можно видеть, что эмоциональный контекст понятия «счастье» у российских испытуемых сцеплен с понятиями «радость», «активность», «свет», а у китайских испытуемых с понятиями «покой» и «миролюбие». Различия в содержании эмоциональных признаков отражают различия в системах смысловых конструктов, в рамках которых происходит осознание и принятие музыкального воздействия российскими и китайскими слушателями.
Как показывает приведенное исследование, «музыкальное переживание и восприятие эмоционального контекста «своей» и «чужой» музыки оказываются тесно связанными с внутренней картиной мировосприятия, сформированной национальной культурой и традициями», что необходимо принимать во внимание как принцип апперцепции при разработке музыкально-терапевтических
методов психологической помощи в системном терапевтическом и реабилитационном процессе.
ЛИТЕРАТУРА
1. Новая философская энциклопедия. В 4 т. Т. 1. М.: Мысль, 2010.
2. Выготский Л.С. Собрание сочинений: В 6 т. М.: Педагогика, 1982—1984.
3. Олпорт Г. Становление личности. М.: Смысл,
2002.
4. Fritz T., Jentschke S., Gosselin T., Sammler D., Peretz I., Turner R. Universal recognition of tree basic emotions in music // Current biology: CB. 2009. V. 19:7. P. 573—576.
5. Rosner B. Cross-cutural investigation of the perception of emotion in music: psychophysical and cultural cues // Music Perception. 1999. 17(1). P. 101—114.
6. Zemtsovsky I.I. Ethnic Hearing in the Sociocultu-ral Margins: Identifying Homo Musicans Polyethnoaudiens // Garment and Core: Jews and their Musical Experiences. Ramat Gan. 2012. P. 13—30.
7. Князева Т.С., Торопова А.В. Распознавание эмоционального содержания музыки в зависимости от особенностей музыкального материала и опыта слушателей // Электронный журнал «Психологическая наука и образование psyedu.ru» 2014. Т. 6. № 4. С. 33—45 (http : //www .psyedu.ru/j ournal/2014/4/Knyazeva_ Toropova.phtml)
THE PRINCIPLE OF APPERCEPTION IN UNDERSTANDING OF MUSICAL-THERAPY EFFECTS
A.V. Toropova, A.R. Toropova
Moscow State Pedagogical University Moscow, Russia
Annotation. The articleis addressed to the understanding of the psychological phenomena of apperception and proactive actions in the context of music therapy intervention. It explores in detail the problem of cultural relativity and the influence of internal ideological attitudeson therapeutic intervention, especially when it comes to such supporting methods as art and music therapy. The article is based on the research in the field of music perception and on the concept of "ethno-hearing", the data obtained in the study of the peculiarities of recognition of emotional content of the musical stimuli of different ethnic people of different ethnic groups (Russian and Chinese). The article outlines the new scientific challenge for methodology of music therapy requiring further experimental research.
Key words: apperception, cultural-historical psychology, music therapy, ethno-hearing, proactivity.
REFERENCE
1. Novaia filosofskaia entsiklopediia. V 4 t. Moscow, Mysl'Publ., 2010, vol. 1(in Russian).
2. Vygotskii L.S. Sobranie sochinenii: V 6 t. Moscow, Pedagogika Publ., 1982—1984 (in Russian).
3. Olport G. Stanovlenie lichnosti. Moscow, Smysl Publ., 2002 (in Russian).
4. Fritz T., Jentschke S., Gosselin T., Sammler D., Peretz I., Turner R. Universal recognition of tree basic emotions in music. Current biology: CB, 2009, vol. 19:7, pp. 573—576.
~ 139 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Журнал представлен в НАУЧНОЙ ЭЛЕКТРОННОЙ БИБЛИОТЕКЕ (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
5. Rosner B. Cross-cutural investigation of the perception of emotion in music: psychophysical and cultural cues. Music Perception, 1999, 17(1), pp. 101—114.
6. Zemtsovsky I.I. Ethnic Hearing in the Sociocul-tural Margins: Identifying Homo Musicans Polyethno-audiens. Garment and Core: Jews and their Musical Experiences. Ramat Gan, 2012, pp. 13—30.
7. Kniazeva T.S., Toropova A.V. Raspoznavanie emotsional'nogo soderzhaniia muzyki v zavisimosti ot oso-bennostei muzykal'nogo materiala i opyta slushatelei. Elek-tronnyi zhurnal «Psikhologicheskaia nauka i obrazovanie psyedu.ru», 2014, vol. 6, no. 4, pp. 33—45 (in Russian). (http : //www .psyedu.ru/j ournal/2014/4/Knyazeva_ Toropova.phtml)
