CC BY
73
И. К. Авилова
кандидат исторических наук, ДВГУ
ПРИМЕТЫ, ПРЕДПИСАНИЯ И ЗАПРЕТЫ, СВЯЗАННЫЕ С ПРОМЫСЛОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ ИНДИЙСКИХ НАГА
Индийские нага издавна являются ручными земледельцами, в комплексном хозяйстве которых добывающие промыслы остаются вспомогательным занятием, но они выступают важным балансирующим средством традиционной экономики, а у некоторых племен играют первостепенную роль наряду с земледелием.
Относительно поздняя, примерно с середины XIX в., христианизация нага, а также колониальная политика английского правительства, стержнем которой являлась консервация уровня развития племен, способствовали длительному сохранению традиционного образа жизни и духовной культуры народа. Промысловая деятельность нага в той или иной степени находит свое отражение во всех проявлениях духовной жизни: в верованиях, обрядах, прикладном искусстве и т.п., но наиболее тесно с нею связаны промысловые культы.
Промысловый культ является формой почитания животных. В основе его лежит желание при помощи сверхъестественных сил оградить промысловиков от опасности и обеспечить им хорошую добычу. Одна из важных черт промыслового культа — вера в подобие животного человеку, в его способность понимать
человеческую речь и особенно слова, обращенные к нему1. Нага полагали, что нужно опасаться вызвать гнев зверя.К нему следует относиться почтительно и не оскорблять ни словом, ни действием. Западные ренгма рассказывают, что однажды охотник по имени
Тсогиньо из деревни Ву-ембо безуспешно охотился на диких
митханов, тогда он стал ругаться и оскорблять их нехорошими словами; в результате митханы начали уходить с территории племени, т.к. они «рассердились». Для того чтобы, животные
прекратили уходить, охотники ренгма запретили всем деревням племени охоту на них. Нага полагают, что не следует вести речь о предстоящем промысле, а также разговаривать во время него, чтобы животные и рыбы не узнали о намерениях промысловиков. Поэтому, отправляясь в опасную экспедицию на слона, охотник не разговаривает ни.с кем, кроме своего напарника2. Рыбаки лхота, собирающиеся строить на реке сложные запоры, в течение трех дней перед строительством и во время него не должны разговаривать ни с
кем, кроме непосредственных участников будущей операции3. Кроме того, чтобы души рыб и зверей не догадались, о чем идет речь, у нага сформировался запрет на произнесение определенных слов и понятий, связанных с промыслом. Их заменяют эвфемизмами. Так, рыбак сема при ужении рыбы никогда не употребит название наживляемого червяка, а только — «аши», т.е. «мясо», тело». «Аши»
— это название любой наживки у рыбаков сема, и назвать ее по другому — значит отпугнуть рыбу. Подобным образом поступают и чанг нага: любую наживку они называют «кау-янг», что означает «земляное насекомое»4.
Нага верят, что животное тем или иным способом может воздействовать на человека. Даже убитый зверь может вызвать у охотника головную боль или какое-нибудь другое недомогание. Они объясняют это тем, что душа убитого животного нападает на душу охотника, убившего его. Для того, чтобы этого не произошло, охотнику запрещено есть мясо убитой дичи5. Если же убитое животное все-таки оказало болезненное воздействие на человека, то старейший член рода больного должен принести в жертву курицу, а в особо серьезных случаях — черную собаку. Жертвоприношение совершают за деревней в специальном месте, где подвешивают грубую корзинку и тряпичное изображение соответствующего дикого животного. Однако с начала XX в. это верование претерпело некоторые изменения: нага, знакомые с огнестрельным оружием (в основном ангами и ао), утверждают, что животное, убитое из ружья, не окажет на охотника никакого влияния, т.к. выстрел отпугивает душу зверя6. Нага верят, что души убитых животных стараются напасть на душу охотника после его смерти, когда она идет по дороге в деревню мертвых. Для охраны души охотника на этом пути, в день похорон убивают его охотничью собаку, душа которой, в представлении нага, будет отпугивать души зверей7. Вероятнее всего, существовавшие у нага в далеком прошлом чисто практические меры предосторожности, применяемые для того, чтобы не распугать дичь и рыбу, с возникновением анимистических представлений о существовании души у каждого животного и рыбы, тесно переплелись с ними и трансформировались подобным образом, получив мистическое объяснение.
Охотничий и рыболовный промыслы —те виды занятий, которые всегда были связаны с большим риском: потерпеть неудачу, быть покалеченным, лишиться жизни. Поэтому у нага сформировался и строго соблюдается целый ряд определенных примет, предписаний и запретов.
Один из древнейших запретов предписывает половое воздержание рыбакам и особенно охотникам перед промыслом, во время изготовления промыслового инвентаря и строительства сложных ловушек. Как правило, этот запрет соблюдают в ночь перед выходом на загонную и облавную охоту и перед сооружением запоров на реке. Кроме того, 24-часовое половое воздержание соблюдают мужчины, если из деревни уходит успех в охоте8. Вероятно, как полага-
ет С.А. Токарев, в основе такого запрета лежат рациональные корни, издавна подмеченные человеком, — ощутимая временная
физическая слабость мужчин после полового акта, следствием которой может явиться ослабление внимания, скорости реакций и т.п.9.
В ряде запретов прослеживаются остатки былого полового та-буирования различных сфер хозяйственной деятельности. У всех нага охота и рыболовство считаются в основном мужским делом. Именно мужчина изготавливает промысловые орудия, является их собственником и наследником10. Особенно строго это разделение соблюдается в охоте. Так, у ангами бытует легенда о происхождении различных видов животных, в которой указывается, что всех диких зверей собирательно называют «тхепвума'ри», что означает «мужская доля»11. Менее строго соблюдается половое табуирование в рыболовном промысле. У нага существуют способы лова рыбы, которыми занимаются исключительно женщины и дети,
— сбор маленькой рыбы и молюсков на мелководье среди камней, на специально затопленных участках и т.п. Вероятно, это обусловлено несколькими причинами: во-первых, маленькая рыба, хотя и важна для питания, не расценивается как улов, достойный настоящего мужчины; ценится только крупная рыба; во-вторых, данные способы лова напоминают сбор дикоросов в джунглях, а собирательство у нага — традиционное женское занятие.
Особенно строго и тщательно соблюдаются все запреты и предписания, связанные с добыванием основных промысловых животных (к примеру, свиней у ао, крупных копытных у западных ренгма), охотой на сильного и опасного зверя (чаще всего на слона), с применением наиболее уловистых способов добычи: а именно, коллективной охоты и рыбалки, причем в последнем случае с использованием ядов. Как правило, после успешного осуществления любой из перечисленных операций для всей деревни наступает день отдыха, а охотники обязаны соблюдать пищевые запреты. Так, у западных ренгма в течение десяти дней им нельзя употреблять в пищу чилли с солью. Особо тщательно предохраняются перед промыслом. В день охоты на слона западные ренгма остерегаются разгонять во дворе поросят и цыплят, т.к. полагают, что слоны тоже разбегутся12. Рыбаки ао в день коллективного промысла с использованием ядов стараются избегать любых споров и раздоров. Кроме того, если в какой-нибудь семье в ночь перед рыбалкой родится ребенок или принесет приплод домашнее животное, членам этой семьи запрещается принимать участие в коллективном промысле, т.к. ао твердо верят, что в их присутствии рыба от яда не умрет13. В представлении земледельцев нага результаты общинного промысла рыбы с использованием отравляющих веществ тесно связаны с результатами общинного земледельческого труда на полях джхума: чем богаче улов — тем обильнее, будет урожай зерновых14.
Именно потому, что охота и рыбная ловля наиболее тесно связаны с риском неудачи, особую важность играет для нага предска-
зание характера будущего промысла посредством вещих снов и ворожбы. Причем зачастую учитываются одновременно оба вида предсказаний.
По смысловому содержанию вещие сны можно разделить на две группы.
1) Сны, символизирующие удачу на промысле. Наиболее широ ко распространенный мотив этих снов связан с промышляемым жи вотным: увидеть свинью, слона, оленей и т.д. — значит ждать хоро шего промысла. Удачу сулит и сон, в котором охотник взбирается на гору15. Для лхота символом успешного промысла являются сны, в которых человек находит и выкапывает большое количество диких съедобных клубней и кореньев, т.к. последние символизируют ре альное мясо16. Охотник ренгма, увидевший во сне труп человека или женщину с ребенком на руках, спокойно и уверенно пойдет на охоту. Труп человека рассматривается у нага как тело поверженного вра га, а смерть врага усиливает мощь победителя, приносит ему удачу во всех начинаниях, одновременно усиливается мощь и благополу чие его деревни. Женщина с ребенком трактуется однозначно — реальное увеличение благосостояния семьи и деревни17.
2) Сны, символизирующие неудачу и даже гибель на промысле. Дурной знак — увидеть себя укушенным змеей или подвергнуться во сне нападению буйвола; увиденное во сне произойдет с охотником в реальной жизни. Плохим знаком считается увидеть во сне расплетен ные циновки и безуспешные попытки выкопать съедобные корни и клубни. Расплетенные циновки символизируют разрушенные пассив ные орудия лова, спущенную тетиву самострела, сломанное копье. Корни и клубни, как отмечалось выше, — символ реально добытого мяса. У лхота плохим предзнаменованием является успешная охота во сне. Она сулит полную неудачу в реальности, т.к., по представлениям этого племени, дух спящего разгоняет прочь всю дичь18.
Вера в вещие сны у нага представляет собой сложное переплетение анимистических представлений о душе человека и животных с предохранительной магией. В ряде моментов прослеживаются корни реальной жизни: так, важность диких клубней в рационе питания лхота трансформировалась у них в символ удачи или неудачи в других видах добывания пищи. Однако в большинстве случаев сложно выявить реальную основу вещих снов нага, порой они сами не могут объяснить, почему тот или иной сон трактуется как «плохой» или «хороший».
Для предсказания характера охотничьих экспедиций у нага сформировалось несколько способов ворожбы, которые условно можно разделить на две группы: а) предсказание успехов
экспедиций в целом для всего года; б) предсказание успеха перед выходом на промысел. В первом случае во время праздника, знаменующего начало сельскохозяйственного года, на специальном месте в джунглях собираются все мужчины деревни; жрец устанавливает куриное яйцо, и мальчики начинают ловить проходящих мимо него насекомых. Взрослые внимательно разглядывают их: саранча означает успешную охоту
деревни в течение года на оленей-замбаров, т.к. у саранчи длинные ноги, которые в представлении нага символизируют длинные ноги замбара19. Успех конкретной охотничьей экспедиции чаще всего предсказывают при помощи тростника. Перед выходом на промысел срезают мягкий тростник с головками и начинают неторопливо строгать его: если стружки упадут на землю одинаково — успех безусловен, если некоторые из них упадут в противоположном предполагаемому маршруту направлении, то согласно их количеству последует число неудач. У нага существует много определенных знаков, которые выявляются уже непосредственно в ходе промысловой операции; как правило, это естественные природные приметы, которые наделяются магическим смыслом. Причем сами промысловики зачастую не могут объяснить смысла примет, а соблюдают их по традиции. Так, у части племен нага охотники прекращают промысел и возвращаются домой, если в самом начале их маршрута олень пересечет тропу, по которой они идут. У ренгма и лхота считается дурным знаком поразить животное копьем в пасть; мясо его можно будет употреблять в пищу, но зверь не будет учитываться охотничьим трофеем, а сама экспедиция не будет считаться успешной20. Символом большого успеха рассматриваются следы тигра или медведя, встреченные в ходе охоты21. У рыбаков ао, промышляющих рыбу посредством лодкооб-разной ловушки, успех всего многодневного промысла определяют по первому улову: если в первый день поймают рыбу «водяной олень» — плохой знак; на языке ао олень называется «мечи», что означает «не брать», поэтому, если такая рыба попадется в ловушку, рыбакам не избежать «ловушки» неудачи. Если попадется рыба «нгарем» — улов будет обильным, т.к. название рыбы происходит от слияния двух слов «анга» — «рыба» и «арем» — снять или взять в большом количестве», именно поэтому данная рыба символизирует отличный промысел. Материалы переписи 1961 г. свидетельствуют, что ао продолжают определять успех промысла таким образом, независимо от своего вероисповедания22.
Таким образом, промысловые культы нага тесно переплелись с другими формами раннерелигиозных верований. Это переплетение столь прочно, что зачастую вычленить тот или иной элемент не только трудно, но и невозможно; весь этот комплекс верований, анимистических в своей основе, глубоко пронизан магией. Причем охотничьи культы в разной степени распространены у всех племен, а рыболовческие — только среди тех, в экономике которых рыболовный промысел играл порой более важную роль, чем охота.
В настоящее время все нага, даже христианизированные, продолжают придерживаться своих традиционных примет, предписаний, запретов и т.п., связанных с промысловой деятельностью, почти в неизменной форме. В первую очередь это обусловлено сохранением и функционированием всего комплекса присваивающих отраслей хозяйства в их традиционно сложившейся форме в рамках сохраняющегося типа экономики.
1 Соколова З.П. Культ животных в религиях. М., 1972. С.44—45; Токарев С.А. Ранние формы религии. М., 1990. С.228.
2 Mills J. The Rengma Nagas. New York, 1979. P.95.
3 Mills J. The Lhota Nagas. London. P.73.
4 Hutton J. The Sema Nagas. Oxford University Press, 1968. P.82.
5 Hutton J. The Angami Nagas. With Some Notes on Neighboring Tribes. London. P.240—241; Hutton J. The Sema Nagas... P.77.
6 Hutton J. The Angame Nagas... P.227; Mills J. The Ao Nagas. Oxford University Press, 1973. P.240—241.
7Hutton J. The Sema Nagas... P.71; Mills J. The Lhota Nagas... P.157; Mills J. The Ao Nagas... P.278; Mills J. The Rengma Nagas... P.170.
•Hutton J. The Sema Nagas... P.77; Mills J. The Lhota Nagas... P.43, 73; Mills J. The Rengma Nagas... P.95.
'Токарев С.А. Указ. соч. С. 138.
10Dutta P. The Tangsas of the Namchik and Tirap Valleys. Shillong. P. 19; Furer-Haimendorf Ch. The Naked Nagas. London. P.80; Mills J. The Lhota Nagas... P.73.
1 Hutton J. The Angame Nagas... P.202.
2 Mills J. The Rengma Nagas... P.95—96; Simoons F. Eat not this flesh. The University of Wisconsin Press, 1961. P.44.
"Census of India. 1961. Waromung. An Ao Naga Village. New Delhi. Monograph Series. Vol.1. Pt.VI, 1966. P.69.
“ Elvin V. The Nagas in the Nineteenth Century. Oxford University Press, 1969. P.55.
15 Elvin V. Op. cit. P.111; Hodson T.C. The Naga Tribes of Manipur. London, 1911. P.131; Mills J. The Rengma Nagas... P.240-241.
"Mills J. The Lhota Nagas... P.171.
"Mills J. The Rengma Nagas... P.241.
18 Elvin V. Op. cit.... P.111; Hodson T.C. Op. cit.... P.129-130; Mills J. The Lhota Nagas... P.171 —172.
"Mills J. The Lhota Nagas... P. 127.
20 Elvin V. Op. cit.... P.111—112; Mills J. The Lhota Nagas... P.65; Mills J. The Rengma Nagas... P.100, 226.
2 Bower Ur. Naga Path. London, 1950. P. 141.
"Census of India. 1961. Waromung... P.70.
Irina K. Avilova
Hunting and Fishing Omens, Directions and Taboo of Northeastern Naga
The author examines the traditional religious beliefs in particular cults of animals and fishes of the Naga who inhabit the hills of North-East India and belong to the category of Adivasi (i.e. tribal groups). She shows that hunting and fishing omens, directions and taboo are intended for successful activity and safety of people.
