ПРИМЕНЕНИЕ ОСОБОГО ПОРЯДКА СУДЕБНОГО РАЗБИРАТЕЛЬСТВА КАК КОНСТИТУЦИОННАЯ ГАРАНТИЯ СУДЕБНОЙ ЗАЩИТЫ ПРАВ И СВОБОД ГРАЖДАН Текст научной статьи по специальности «Право»

Уголовно-правовые науки

Criminal Law Sciences

Научная статья УДК 343.137.2

DOI: 10.37399/2686-9241.2023.2.154-173

ШШ1

Применение особого порядка судебного разбирательства как конституционная гарантия судебной защиты прав и свобод граждан

Павел Евгеньевич Затеев1, Елена Викторовна Носкова2

' Бакчарский районный суд Томской области, Бакчар, Томская область, Российская Федерация

2 Западно-Сибирский филиал, Российский государственный университет правосудия, Томск, Российская Федерация ' paz@bk.ru, 2 NoskovaElena@mail.ru

Аннотация

Введение. Особое внимание законодателя и научного сообщества к институту сокращенного судебного разбирательства при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением, изменение судебной практики потребовали ответа на ряд актуальных вопросов. Основная цель статьи - анализ формирующейся судебной практики реализации особого порядка принятия судебного решения по уголовным делам с точки зрения соответствия назначению и основополагающих начал уголовного судопроизводства. Задачи - выявить правовые и фактические причины изменения судебной практики, выработать авторские предложения по оптимизации норм главы 40 УПК РФ и правоприменительной практики. Методы. Методология научной статьи представлена общенаучными методами познания: анализ, синтез, а также сравнительно-правовым и системно-логическим методами.

Результаты исследования. Опровергается опасение высокой вероятности привлечения к ответственности лиц, не виновных в совершении преступления, ввиду отсутствия корреляции количества дел, рассмотренных в особом порядке, и статистики вынесения оправдательных приговоров. Фиксируется сокращение диспозитивных начал в ходе уголовного судопроизводства и отказ от тенденций упрощения процессуальной формы и от намеченных тенденций оптимизации судебной деятельности.

Обсуждение и заключение. Высказывается позиция автора о не вполне удачном и не отвечающем современным реалиям «эксперименте» по отказу от особого порядка на практике и важности продолжения реформирования норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в целях соблюдения

© Затеев П. Е., Носкова Е. В., 2023

принципов уголовного судопроизводства и его назначения, а также для адекватного реагирования на современные вызовы.

Ключевые слова: особый порядок судебного разбирательства, позиция стороны обвинения, судебная практика, суд

Для цитирования: Затеев П. Е., Носкова Е. В. Применение особого порядка судебного разбирательства как конституционная гарантия судебной защиты прав и свобод граждан // ПравосудиеЛ^^се. 2023. Т. 5, № 2. С. 154-173. DOI: 10.37399/2686-9241.2023.2.154-173.

Original article

Application of a Special Procedure of Judicial Proceedings as a Constitutional Guarantee of Judicial Protection of Citizens' Rights and Freedoms

Pavel E. Zateev1, Elena V. Noskova2

1 Bakchar District Court of the Tomsk Region, Bakchar, Tomsk Region, Russian Federation

2 West Siberian Branch, Russian State University of Justice, Tomsk, Russian Federation

For correspondence: ' paz@bk.ru, 2 NoskovaElena@mail.ru Abstract

Introduction. The special attention of the legislator and the scientific community to the institution of reduced trial with the consent of the accused with the charge, the change in judicial practice required an answer to a number of topical questions. The main purpose of the article is to analyze the emerging judicial practice of implementing a special procedure for making a court decision in criminal cases in terms of compliance with the purpose and fundamental principles of criminal proceedings. The tasks are to identify the normative and actual reasons for changing judicial practice, to develop author's proposals for optimizing the norms of Chapter 40 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation and law enforcement practice. Methods. The methodology of the scientific article is represented by general scientific methods of cognition: analysis, synthesis, as well as comparative legal and system-logical methods.

Results. The concern about the high likelihood of bringing to justice persons innocent of committing a crime is refuted, due to the lack of a correlation between the number of cases considered in a special order and the statistics on the imposition of acquittals. The reduction of dispositive principles during criminal proceedings is recorded, and the rejection of trends in simplifying the procedural form, and from the planned trends in optimizing judicial activities.

Discussion and Conclusion. The author's position is expressed on a "experiment" that is not quite successful and does not meet modern realities to abandon special order in practice and the importance of continuing to reform the norms of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation in order to comply with the principles of criminal proceedings and its appointment, as well as to adequately respond to modern challenges.

Keywords: special procedure of trial, position of the prosecution, judicial practice, court

For citation: Zateev, P. E., Noskova, E. V., 2023. Application of a special procedure of judicial proceedings as a constitutional guarantee of judicial protection of citizens' rights and freedoms. Pravosudie/Justice, 5(2), pp. 154-173. DOI: 10.37399/26869241.2023.2.154-173.

Введение

О собый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением девять раз подвергался законодателем изменениям посредством четырех федеральных законов1. При этом специальное Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 декабря 2006 г. № 60 «О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел»2 редактировалось несколько раз постановлениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2010 г. № 4, от 23 декабря 2010 г. № 31, от 9 февраля 2012 г. № 3, от 5 июня 2012 г. № 10, от 22 декабря 2015 г. № 59 и от 29 июня 2021 г. № 223. Несомненно, такое пристальное внимание законодателя и высшего судебного органа к одному из самых востребованных особых уголовно-процессуальных производств подчеркивает его значимость для судейского и научного сообщества.

Особый порядок судебного разбирательства, установленный главой 40 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ), за более чем двадцатилетнюю историю, можно сказать, стал привычным и перестал вызывать активные дискуссии по поводу значимости, уместности, проблем и противоречий. Критическое осмысление особого производства, предусмотренного главой 40 УПК РФ, широко представлено на страницах научных изданий. Несмотря на это, его исследование до сих пор сохраняет свою актуальность, а в свете приведенных изменений правовых актов и корректировки его толкования выходит на качественно новый уровень.

Федеральный закон от 4 июля 2003 г. № 92-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» ; Федеральный закон от 29 декабря 2010 г. № 433-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации» ; Федеральный закон от 28 декабря 2013 г. № 432-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве» ; Федеральный закон от 20 июля 2020 г. № 224-ФЗ «О внесении изменений в статьи 314 и 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».

Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».

Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».

2

В первую очередь изменился подход к значимости исследуемого процесса вынесения судебного решения.

Из пояснительной записки к проекту федерального закона «О внесении изменений в статьи 314 и 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», приложенной к Постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2019 г. № 8, следует, что особый порядок судебного разбирательства вводился законодателем в целях обеспечения процессуальной экономии по делам о преступлениях, не представляющих повышенной общественной опасности4. Но является ли указанная цель использования особого порядка судебного разбирательства единственной, или же применение такого порядка реализует в полной мере назначение уголовного судопроизводства?

Результаты исследования

Как установлено ст. 6 УПК РФ, уголовное судопроизводство имеет своим назначением в первую очередь защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а во вторую - защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Формулировка указанной нормы предопределяет равновесие на чаше весов Фемиды прав потерпевших относительно защиты личности от незаконного обвинения.

Большинство ученых, анализирующих производство особого судебного разбирательства, приходят к выводу, что данный порядок все-таки повышает опасность необоснованного обвинения невиновных лиц ввиду специфики действия принципов уголовного судопроизводства и сокращения объема гарантий [Андреева, О. И., и др., 2017].

Задавать вопрос о гарантиях защиты от необоснованного обвинения в ходе судебного разбирательства с соблюдением общих условий можно бесконечно долго. Тот, кто с обвинением не согласен, не выберет особый порядок, а тот, кто сознательно «взял на себя чужую вину», будет настаивать на этом и оговаривать себя и при рассмотрении дела в общем порядке. Для того чтобы иметь возможность согласиться или опровергнуть высказанные опасения, следует обратиться к правоприменительной практике и выяснить, как много на практике было вынесено оправдательных приговоров в «общем» порядке и как на этот показатель повлиял частичный отказ от особого порядка.

4 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2019 г. № 8 «О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта федерального закона "О внесении изменений в статьи 314 и 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"». URL: https://legalacts.ru/sud/postanovlenie-plenuma-verkhovnogo-su-da-rf-ot-11042019-n-8/?ysclid=lamkuigmme52439138.

Обращение авторов к статистическим данным в целях выявления корреляции между количеством оправданных и дел, рассмотренных в особом порядке с 2018 г., обусловлено тем, что именно с этого времени наблюдается устойчивая тенденция к «истреблению» особого порядка судебного разбирательства. В качестве обоснования можно использовать данные Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, согласно которым с 2018 г. по I полугодие 2022 г. количество оправданных лиц варьируется в диапазоне 0,3-0,36% от количества лиц, в отношении которых вынесены приговоры5. Тенденции роста не наблюдается. Статистические сведения о количестве лиц, в отношении которых вынесены приговоры, и о количестве оправданных представлены на рис. 1.

Количество лиц, в отношении которых вынесены приговоры

684 016

622 315

603 338

5 64 92 64 92 4—

300 949

2018

2019

2020

2021

6 мес. 2022

Количество оправданных лиц

2083

2257

2190

1932

955

2018

2019

2020

Рис. 1

2021

6 мес. 2022

5 При подготовке настоящего исследования использованы статистические данные, представленные на официальном сайте Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79.

Процентное соотношение оправданных и общего количества лиц, в отношении которых вынесены приговоры, графически представлено на рис. 2.

Соотношение числа оправданных и количества лиц, в отношении которых вынесены приговоры (%)6

0,37 0,36 0,35 0,34 0,33 0,32 0,31 0,30 0,29 0,28

0,27

2018 2019 2020 2021 6 мес. 2022

Рис. 2

В то же время анализ количества лиц, осужденных в порядке главы 40 УПК РФ, за анализируемый период показывает, что ежегодно их число стремительно уменьшается. Так, согласно указанному источнику, в 2018 г. всего осуждено 681 933 лица, из них в особом порядке -481 391, т. е. более 70% лиц были осуждены в особом порядке судебного разбирательства.

А вот за I полугодие 2022 г. всего было осуждено 299 994 лица, из них в особом порядке - 120 617; соответственно, количество лиц, осужденных в особом порядке, едва достигло 40%. То есть рассмотрение дел в особом порядке сократилось кратно.

Цифры говорят сами за себя: действующая система уголовного судопроизводства построена таким образом, что до суда дело с необоснованным обвинением дойти не должно. Сопоставление приведенных данных о количестве оправданных лиц в свете сокращения производства в порядке главы 40 УПК РФ приводит авторов к выводу о том, что количество дел, рассмотренных в особом порядке, никак не влияет на вынесение оправдательных приговоров. Следовательно, тезис о том, что особый порядок судебного разбирательства повышает вероятность привлечения к уголовной ответственности невиновных лиц, так и

остался неубедительным предположением. Актуальные статистические данные его опровергают.

Еще одна важная проблема - проблема практики «завышения» квалификации - была вскрыта в ходе анализа эмпирической базы. Практика изменения судом квалификации в отношении обвиняемых представлена в табл. 1.

Таблица 1

Практика изменения судом квалификации в отношении обвиняемых7

Год Всего осуждено (чел.) Изменена квалификация

Абсолютные показатели (чел.) Относительные показатели (%)

2018 681 933 22 177 3,25

2019 620 058 21 924 3,54

2020 562 992 20 204 3,59

2021 601 148 24 019 4,0

6 месяцев 2022 299 994 12 338 4,11

Из статистических данных Судебного департамента видно, что в I полугодии 2022 г. была изменена квалификация в отношении 12 338 осужденных, что составило 4,11% от количества осужденных. Действительно, с 2018 г. этот показатель стабильно, но незначительно растет. Однако за четыре с половиной года показатели не увеличились даже на полный один процент, поскольку, для сравнения, в 2018 г. квалификация была изменена только в отношении 3,25% осужденных.

При этом установить, растет ли этот показатель благодаря сужению применения особого порядка, невозможно, поскольку такой статистики не ведется. Между тем увеличение количества изменений квалификации может свидетельствовать, к сожалению, и о том, что органы расследования, а вслед за ними и надзирающие прокуроры, зная, что все равно дело рассмотрят в общем порядке, надеются, что правильную квалификацию установит суд.

При сокращении особого порядка на 30% в общей структуре уголовно-процессуального производства за 4,5 года (см. табл. 2) вряд ли можно назвать большим положительным достижением такой «рост» изменения квалификации действий подсудимых.

Таблица 2

Количественные и процентные показатели лиц, осужденных в особом порядке8

Год Всего осуждено (чел.) Осужденные в особом порядке

Абсолютные показатели (чел.) Относительные показатели (%)

2018 681 933 481 391 70,59

2019 620 058 374 404 60,38

2020 562 992 296 472 52,66

2021 601 148 259 055 43,09

6 месяцев 2022 299 994 120 617 40,22

Анализ приведенных статистических данных позволяет утверждать, что значительное увеличение количества дел, рассмотренных в общем порядке, не обеспечивает дополнительную защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, исходя из того, что на количестве оправданных, как и количестве изменения квалификации, это существенно не отразилось.

На первый взгляд может показаться, что снижение количества дел, рассмотренных в особом порядке, связано с исключением в середине 2020 г. тяжких преступлений из ст. 314 УПК РФ, однако тенденция к такому сокращению наметилась намного раньше. В научной литературе и ранее указывалось на необходимость отказа от уголовного преследования в особом порядке по делам о тяжких преступлениях [Качалова, О. В., 2016, с. 158].

Некоторые авторы [Овчинников, Ю. Г., 2022, с. 26] связывают это с публичной критикой Генеральной прокуратурой в 2018 г. органов предварительного следствия, которые, по мнению надзорного ведомства, деградировали вследствие сокращенной формы судебного разбирательства, в котором рассматривалось, как мы знаем, 70,59% уголовных дел.

Возможно ли связать тенденцию по уменьшению количества дел, рассмотренных в особом порядке, с позицией Генеральной прокуратуры, стороннему человеку сказать сложно, учитывая, что надзор за следствием осуществляют как раз органы прокуратуры, а у надзирающего за следствием прокурора есть право, установленное ст. 37 и 221 УПК РФ, возвратить уголовное дело следователю для производства дополнительного следствия, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или пересоставления обвинительного заключе-

ния и устранения выявленных недостатков со своими письменными указаниями.

Приведем фрагмент выступления Президента России В. В. Путина на заседании коллегии Генпрокуратуры России в марте 2019 г.: «Рассмотрение дел в особом порядке - важный инструмент, но он не должен служить прикрытием некачественной, некомпетентной работы в сфере следствия»9. Думается, из этого следует логичный вывод, что все вопросы к квалификации и другим недостаткам расследования должны разрешаться на стадии предварительного расследования в ходе осуществления прокурорского надзора за следствием и дознанием, а также при утверждении прокурором обвинительного заключения.

Как следует из табл. 2, еще до исключения законодателем тяжких преступлений из особого порядка, по итогам 2019 г. количество лиц, осужденных в особом порядке, упало до 60%, в 2020 г. - до 53%, в 2021 г. - до 43%, в I полугодии 2022 г. - 40%

По структуре дел, рассмотренных в особом порядке, видно, что в 2018 г. в особом порядке осуждено 59% лиц по тяжким преступлениям, средней тяжести - 72% осужденных, небольшой тяжести - 81% (см. рис. 3).

Каждый год эти пропорции снижались, и в I полугодии 2022 г. в особом порядке вынесены приговоры только в отношении 48% лиц по преступлениям средней тяжести, в отношении 60% лиц, осужденных по преступлениям небольшой тяжести.

Таким образом, если исключить выявленное вмешательство и властное сокращение исследуемого порядка принятия судебного решения, вместе с тем сохранив пропорции 2018 г. по рассмотрению дел в особом порядке, но исключительно в отношении преступлений небольшой и средней тяжести (т. е. изъяв из оснований принятия судебного решения в порядке главы 40 УПК РФ лишь тяжкие преступления), в I полугодии 2022 г. в особом порядке потенциально должны были быть рассмотрены дела в отношении не менее 55% осужденных по преступлениям средней и небольшой тяжести, а не 40%.

Очевидно, что анализ судебной практики и статистика, равно как и история, не знают сослагательного наклонения, тем не менее для уяснения сути исследуемых процессов видится возможным прибегнуть к нему. Относительные показатели - 15% - в цифрах составляют более 42 000 дел, и это только за первое полугодие 2022 г. Выявленная тенденция, естественно, влечет существенное увеличение нагрузки на судебную систему, государственных обвинителей, что в перспективе может привести и к судебным ошибкам, и к затягиванию процессуальных сроков.

Расширенное заседание коллегии Генеральной прокуратуры РФ. URL: http:// www.kremlin.ru/events/president/news/60100 (дата обращения: 29.11.2022).

У

Структура дел, рассмотренных в особом порядке

2018 год

400 000 350 000 300 000 250 000 200 000 150 000 100 000 50 000 0

I I

Всего

В особом порядке

средней тяжести

небольшой тяжести

2022 год

400 000 350 000 300 000 250 000 200 000 150 000 100 000 50 000 0

ЁЕ

Всего

В особом порядке

средней тяжести

небольшой тяжести

Рис. 3

Думается, несвоевременным оказалось стремление тотально сократить применение особого порядка судебного разбирательства. За период применения уже была наработана практика, позволявшая в высокой степени учитывать динамично меняющиеся реалии и экстремальные условия, реагировать на диктуемые самой жизнью обстоятельства, а с другой стороны, не препятствующая рассматривать дела в приемлемые сроки с учетом гарантий прав и свобод, но с возможностью не привлекать к непосредственному присутствию в суде участников уголовно-правового спора. Снижение показателей применения особого порядка оказывается неоправданным: вместо рассмотрения дел в особом порядке в разумные сроки и с минимальным количеством участников судам необходимо неоднократно откладывать дела с целью вызова для допроса в суд потерпевших, свидетелей и соблюдения санитарно-эпидемиологических мер.

тяжкие

Ввиду изложенного особую актуальность приобретает замечание, что «установленное ст. 240 УПК РФ правило о непосредственности судебного заседания является несколько условным; его не следует идеализировать и воспринимать буквально; его практическое применение всегда сопряжено с определенными ограничениями, вытекающими из самой сущности уголовно-процессуального доказывания, имеющего преимущественно ретроспективный характер. Единоличное изучение судьей доказательств по уголовному делу, рассматриваемому в особом порядке, по своей внутренней (познавательной) сущности мало чем отличается от устного оглашения этих же доказательств в порядке ст. 276, 281 или 285 УПК РФ» [Россинский, С. Б., 2016, с. 44]. Кроме того, «невзирая на существующие противоречия в теории, нормативном регулировании и, самое главное, в практике особого порядка судебного разбирательства, полагаем, что он уже полностью доказал свою жизнеспособность в качестве одной из современных форм осуществления правосудия по уголовным делам, а поэтому нуждается не в отмене, а, наоборот, в дальнейшем развитии» [Россинский, С. Б., 2016, с. 48]. Развитие, в частности, может пойти по пути усиления диспозитивных правомочий суда, присущих континентальной модели уголовного судопроизводства [Пиюк, А. В., 2013, с. 48].

Следующей обострившейся проблемой оказалась растущая нагрузка на суды, причем как судей судов общей юрисдикции, так и мировых судей.

В целях полного разбирательства уголовного дела в сокращенном порядке судье достаточно проведения одного судебного заседания. Очевидно, что при прекращении особого порядка судебного разбирательства и переходе к общему порядку судебного разбирательства суду, как и установлено в п. 11.3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 декабря 2006 г. № 60 «О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел», необходимо вызвать в судебное заседание лиц по спискам, представленным сторонами, и обеспечить возможность дополнительной подготовки к судебному заседанию, следовательно, необходимо объявить перерыв в судебном заседании либо его отложить10.

Таким образом, при выходе из сокращенного порядка судебного разбирательства даже в идеальном случае необходимо провести минимум два заседания.

Следовательно, затраты на оплату услуг адвоката за счет средств федерального бюджета также вырастают в два раза, а при содержании подсудимого под стражей также увеличиваются издержки на доставление подсудимого, при этом происходит отвлечение сил и средств правоохранительных органов. Кроме того, увеличение нагрузки судей,

аппарата судов, прокурорских работников, поддерживающих государственное обвинение, является обязательным сопутствующим элементом такого подхода.

Верховный Суд Российской Федерации обратил внимание судов на «недопустимость ограничения прав участников судебного разбирательства при рассмотрении уголовных дел в особом порядке и необходимость соблюдения принципов уголовного судопроизводства при их разрешении».

Отвечает ли эта тенденция такому назначению уголовного судопроизводства, как защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а равно и иным основным началам уголовного судопроизводства, например осуществлению уголовного судопроизводства в разумный срок? Достигается ли процессуальная экономия, декларируемая Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в качестве целевого ориентира законодателя при введении особого порядка судебного разбирательства по делам о преступлениях, не представляющих повышенной общественной опасности?

Однозначно ответить на поставленные вопросы не представляется возможным.

Между тем статистические данные, свидетельствующие о том, что снижение количества дел, рассмотренных в особом порядке, связано не только и не столько с исключением тяжких преступлений из положений ст. 314 УПК РФ, приводят к выводам о наличии инициаторов или «движущей силы» выявленной динамики.

В силу ч. 6 ст. 316 УПК РФ возражать против постановления приговора без проведения судебного разбирательства уполномочены подсудимый, государственный или частный обвинитель, потерпевший, кроме того, сам суд также вправе стать инициатором.

Как показывает практика, суды, не являясь органом уголовного преследования, не выступая на стороне обвинения или стороне защиты, в целях создания необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, при этом не заинтересованные в усложнении процессуальной формы, не выступают часто в роли инициатора прекращения рассмотрения дел в особом порядке. Они инициируют прекращение рассмотрения дела в соответствии с главой 40 УПК РФ исключительно при выявлении обстоятельств, препятствующих принятию судебного решения в этом порядке.

Подсудимый, если уже заявил об особом порядке, как правило, не заинтересован в выходе из него. Защитник в подавляющем большинстве случаев связан позицией подзащитного.

Заинтересованы ли в этом потерпевшие, которые по действующей редакции УПК РФ наделены правом заявлять возражение против поступившего ходатайства обвиняемого об особом порядке? Конечно, если

потерпевший занял принципиальную позицию для исключения любых льгот в наказании подсудимому, то он будет возражать против особого порядка. Однако, как представляется, этот мотив не является превалирующим. Повсеместно потерпевший заинтересован в возмещении своего ущерба и минимизации травмирующей для него ситуации, связанной с событием преступления, и не стремится ходить в суд и давать показания, поддерживать обвинение.

При этом особый порядок судебного разбирательства в полной мере гарантирует судебную защиту прав и законных интересов потерпевших не только вследствие наличия потенциала обеспечить возмещение имущественного вреда, он также позволяет это сделать в кратчайшие сроки. С точки зрения здравого смысла это доступно пониманию рядового гражданина - потерпевшего от преступления. Более того, не представляется возможным даже предположить наличие тех, кто способен обеспечить и координировать массовый отказ потерпевших и частных обвинителей от рассмотрения дел в особом порядке в масштабах всего государства.

Дело в том, что среди уполномоченных на инициирование выхода из особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением единственной структурированной, централизованной, хорошо организованной государственной структурой является лишь Прокуратура Российской Федерации. При этом на практике возражает против особого порядка в подавляющем большинстве случаев именно государственный обвинитель.

Между тем достаточно странно наблюдать, как по только что поступившему в суд уголовному делу вместе с уже утвержденным надзирающим прокурором обвинительным заключением, с ходатайством, например, обвиняемого, который просит рассмотреть дело в отношении него в особом порядке, государственный обвинитель фактически берет на себя функцию контроля за принятым недавно прокурором решением и заявляет о невозможности рассмотреть дело в сокращенном порядке и необходимости выхода из него. Подробный и довольно глубокий анализ обстоятельств, препятствующих применению особого порядка, проводится в литературе [Голиков, С., 2018], который может быть использован для мотивирования отказа государственного обвинителя от рассмотрения уголовного дела в сокращенном порядке [Качалова, О. В., 2019].

В соответствии со ст. 123 Конституции Российской Федерации судопроизводство в России осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. Кроме того, состязательность имплементирова-на в систему основополагающих начал отечественного уголовного процесса (ст. 15 УПК РФ). При этом в силу ч. 1 ст. 314 УПК РФ обвиняемый вправе заявить о согласии с предъявленным ему обвинением и ходатайствовать о постановлении приговора без проведения судебного

разбирательства в общем порядке. В этой ситуации требование государственного обвинителя рассмотреть дело в общем порядке, по нашему мнению, не укладывается в классическую модель состязательности. Отдельные исследователи довольно обоснованно на диссертационном уровне указывают на необходимость отказа от императивного требования согласия государственного обвинителя, потерпевшего или частного обвинителя с ходатайством от обвиняемого о проведении судебного разбирательства в ускоренном порядке [Рыбалов, К. А., 2004, с. 8; Те-нишев, А. П., 2018, с. 9].

Ученые даже дискутировали относительно «целесообразности сохранения действующей усложненной процедуры применения особого порядка судебного разбирательства» [Дикарев, И. С., 2020, с. 54], обусловленного необходимостью выполнения ряда предусмотренных в законе требований, в том числе получения согласия государственного обвинителя и потерпевшего.

Приведенная выше статистика наглядно демонстрирует: по существу ни квалификация, ни описание преступного деяния, ни позиции сторон не меняются. При этом и сам обвиняемый согласен с обвинением, и суд приходит к выводу, что обвинение, с которым тот согласился, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.

В данном аспекте следует обратить внимание на позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную в Определении от 17 февраля 2015 г. № 299-О, где однозначно сформулировано: «Часть 7 статьи 316 УПК РФ закрепляет обоснованность обвинения и его подтверждение собранными по делу доказательствами в качестве необходимого условия для принятия судебного решения по ходатайству обвиняемого о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке... является гарантией принятия правосудного решения, не содержит неопределенности»11.

Беспокойство, отраженное на страницах научных изданий, по поводу существенного ограничения предмета доказывания [Григорьев, В. Н., Победкин, А. В., 2018, с. 220], по нашему мнению, далеко не всегда оправдано. Поэтому важно отметить корректность точки зрения исследователей относительно того, что «судья не только не освобождается от изучения материалов уголовного дела на предмет доказанности вины подсудимого, но наделяется дополнительной ответственностью самостоятельно прийти к выводу о виновности лица, привлекаемого к уго-

11 Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17 февраля 2015 г. № 299-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Стрекалова Андрея Анатольевича на нарушение его конституционных прав частью седьмой статьи 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».

ловной ответственности. При особом порядке судебного разбирательства упрощается процессуальная процедура, но не мыслительная деятельность судьи по оценке доказательств и принятию решения по делу. Особое значение оценка доказательств судьей приобретает при постановке приговора» [Роговая, С. А., 2006, с. 23]. По мнению О. В. Качаловой, «усложненная гносеологическая деятельность судьи выполняет компенсаторную функцию применительно к усеченному порядку судебного следствия» [Качалова, О. В., 2016, с. 185]. Более того, нельзя обойти вниманием справедливое замечание, что «отсутствие разногласий между обвинением и защитой относительно обстоятельств предмета доказывания, согласованность показаний обвиняемого с совокупностью собранных по уголовному делу доказательств попросту делают излишней длительную процедуру судебного исследования доказательств» [Дикарев, И. С., 2020, с. 55].

В ситуации, когда все участники разбирательства хотят рассмотреть дело в особом порядке, а государственный обвинитель считает необходимым рассмотреть дело в общем порядке, судебный процесс превращается в подобие экзекуции. Когда вне зависимости от волеизъявления участников при исследовании доказательств по существу в обычном порядке потерпевшему и обвиняемому придется заново пережить все события преступления и погрузиться в воспоминания, давая показания или слушая часами их оглашение, нивелируется состязательность, основывающаяся на равноправии сторон.

При этом важно понимать логику: «Такая форма судебного разбирательства стала широко применяться, так как является выгодной для всех сторон: подсудимые получают наказание не свыше двух третей максимального срока, предусмотренного санкцией статьи Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), адвокаты - гарантированную оплату, прокуроры и судьи - хорошие показатели» [Конев, А. Н., 2017, с. 44-45].

Обсуждение и заключение

Учитывая изложенное, можно говорить и о сокращении диспозитивных начал в ходе уголовного судопроизводства, и об отказе от стратегии упрощения процессуальной формы, а также об отклонении от наметившихся тенденций оптимизации судебной деятельности, чаще всего проявлявшейся в стремлении снизить нагрузку на судей.

Насколько такой подход отвечает интересам как общегосударственным, так и частным (конкретного потерпевшего и подсудимого) с учетом обозначенных выше «достижений», также сформулировать однозначно - задача не из легких. В соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК РФ решения властеуполномоченных участников уголовного судопроизводства должны отвечать требованиям законности, обоснованности и мотивированности. По нашему мнению, следует поддержать предложение,

высказанное представителями судейского [Желтобрюхов, С. П., 2020, с. 54] сообщества, о необходимости законодательного закрепления требований об обязательном мотивировании отказа государственного обвинителя и потерпевшего от постановления приговора в особом порядке и возможности суда принимать решение о производстве в порядке главы 40 УПК РФ, учитывая все обстоятельства дела вне зависимости от позиции стороны обвинения.

Подводя итоги проведенного исследования, следует отметить, что в ходе его подготовки было сформулировано несколько важных вопросов, связанных с актуальным состоянием правового регулирования правоотношений в сфере особого производства принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением. В ответах на вопросы авторам удалось сформулировать ряд выводов.

Во-первых, за последние 4,5 года (2018 - первое полугодие 2022 г.) количество уголовных дел, рассмотренных судами в порядке главы 40 УПК РФ, сократилось на 30%.

Во-вторых, количество дел, рассмотренных в особом порядке, никак не влияет на вынесение оправдательных приговоров, что опровергает опасение о том, что особый порядок судебного разбирательства повышает вероятность привлечения к уголовной ответственности лиц, не виновных в совершении преступления.

В-третьих, значительное увеличение количества дел, рассмотренных в общем порядке, не гарантирует от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, исходя из того, что на количестве оправданных, как и количестве случаев изменения квалификации, это существенно не отразилось.

В-четвертъх, статистические данные, свидетельствующие о том, что снижение количества дел, рассмотренных в особом порядке, обусловлено не только и не столько исключением тяжких преступлений из положений ст. 314 УПК РФ, приводят к выводам о наличии инициаторов или «движущей силы» выявленной динамики.

В-пятъх, участившиеся случаи инициирования государственными обвинителями выхода из особого порядка свидетельствуют одновременно и о сокращении диспозитивных начал в ходе уголовного судопроизводства, и об отказе от стратегии упрощения процессуальной формы, а также об отклонении от наметившихся тенденций оптимизации судебной деятельности, чаще всего проявлявшейся в стремлении снизить нагрузку на судей.

Наконец, в-шестых,, сформировавшаяся практика применения особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением в полной мере способна обеспечить судебную защиту прав как потерпевших, так и обвиняемых. Статистика свидетельствует, что ни роста количества оправданных, ни какого-либо значимого изменения квалификации по делам не произошло.

По мнению авторов, «эксперимент» по отказу от особого порядка на практике оказался не вполне удачным и не отвечающим современным реалиям. В целях соблюдения принципов уголовного судопроизводства и его назначения, для адекватного реагирования на современные вызовы необходимо внесение некоторых изменений в главу 40 УПК РФ:

• с целью соблюдения конституционного принципа состязательности сторон возражения потерпевшего против применения сокращенного порядка должны учитываться только при непосредственном участии потерпевшего в судебном заседании, тогда как в настоящее время для прекращения особого порядка достаточно формального согласия потерпевшего при отсутствии необходимости являться в суд;

• отказ государственного обвинителя и потерпевшего от производства судебного рассмотрения уголовного дела в порядке, регламентированном главой 40 УПК РФ, должен быть обоснован и мотивирован;

• суд следует уполномочить принимать решение о производстве в особом порядке с учетом всех обстоятельств дела и позиции всех участников судебного разбирательства;

• в целях же обеспечения принципа состязательности, равноправия сторон и исключения дублирующих функций прокурорского надзора, при возражении государственного обвинителя против применения особого порядка судебного разбирательства по уголовному делу суд следует наделить правомочием принимать решение о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения в особом порядке;

• для суда также необходимо предусмотреть полномочие отказать в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя о прекращении рассмотрения дела в особом порядке, которое при этом должно быть мотивировано.

Думается, при соблюдении таких условий использование особого порядка постановления приговора может обеспечить в максимальной степени достижение тех целей, с которыми связано закрепление анализируемого порядка в уголовно-процессуальных правовых актах, в том числе ограничение временных и иных затрат на проведение судебного разбирательства и обеспечение рассмотрения уголовного дела в разумный срок.

Список источников

Андреева О. И., Лонь С. Л., Рукавишникова А. А., Трубникова Т. В. Вектор направления дальнейшего развития уголовного судопроизводства // Уголовное право. 2017. № 4. С. 5-9. Голиков С. Проблемы судебного разбирательства уголовных дел в особом порядке // Законность. 2018. № 12. С. 18-20.

Григорьев В. Н., Победкин А. В. Тупиковые векторы «свертывания» уголовно-процессуальной формы // Университетский человек: Памяти Юрия Васильевича Астафьева / под. ред. А. Ю. Астафьева. Воронеж : Воронеж. Гос. ун-т, 2018. С. 219-224. ISBN: 9785-9273-2681-5.

Дикарев И. С. Не пора ли особому порядку судебного разбирательства стать ординарным? // Российская юстиция. 2020. № 11. С. 54-56.

Желтобрюхов С. П. Особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением требует своего реформирования // Российская юстиция. 2020. № 3. С. 54-55.

Качалова О. В. Должен ли гособвинитель мотивировать отказ от особого порядка судебного разбирательства // Уголовный процесс. 2019. № 6 (174). С. 9.

Качалова О. В. Ускоренное производство в российском уголовном процессе : дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2016. 482 с. Конев А. Н. Идеология ускоренного разрешения уголовного дела в отечественном уголовном процессе // Труды Академии МВД России. 2017. № 2. С. 44-48.

Овчинников Ю. Г. Реализация института особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением: pro et contra // Российский судья. 2022. № 5. С. 25-31. DOI: 10.18572/1812-3791-2022-5-25-31. Пиюк А. В. Совершенствование института особого порядка принятия судебного решения при согласии лица с предъявленным обвинением // Уголовная юстиция. 2013. № 1. С. 47-50. Роговая С. А. Проблемы оценки доказательств и принятия решений при особом порядке уголовного судопроизводства : авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород : Нижегород. гос. ун-т им. Н. И. Лобачевского, 2006. 26 с.

Россинский С. Б. Особый порядок судебного разбирательства как форма доказывания обстоятельств уголовного дела: возражения оппонентам // Законы России: опыт, анализ, практика. 2016. № 4. С. 40-48.

Рыбалов К. А. Особый порядок судебного разбирательства в Российской Федерации и проблемы его реализации : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. 25 с.

Тенишев А. П. Особый порядок судебного разбирательства в уголовном процессе Российской Федерации: соответствие принципам и совершенствование процессуальной формы : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2018. 24 с.

References

Andreeva, O. I., Lon', S. L., Rukavishnikova, A. A., Trubnikova, T. V., 2017. [Vector of the direction of further development of criminal proceedings]. Ugolovnoe pravo = [Criminal Law], 4, pp. 5-9. (In Russ.) Dikarev, I. S., 2020. Isn't it time for the special procedure of the trial to become ordinary?] Rossijskaya yusticiya = [Russian Justice], 11, pp. 54-56. (In Russ.)

Golikov, S., 2018. [Problems of trial of criminal cases in a special order]. Zakonnost' = [Legality], 12, pp. 18-20. (In Russ.)

Grigor'ev, V. N., Pobedkin, A. V., 2018. Dead-end vectors of "folding" of the criminal procedural form. In: A. Yu. Astafev, ed. Universitetskij chelovek: Pamyati Yuriya Vasil'evicha Astafeva = [University man: In memory of Yuri Vasilyevich Astafev]. Voronezh: Voronezh State University. Pp. 219-224. (In Russ.) ISBN: 978-5-9273-2681-5. Kachalova, O. V., 2016. Uskorennoeproizvodstvo v rossijskom ugolov-nom processe = [Accelerated production in the Russian criminal process]. Dr. Sci. (Law) Dissertation. Moscow. 482 p. (In Russ.) Kachalova, O. V., 2019. [Should the state prosecutor motivate the refusal of a special order of trial]. Ugolovnyj process = [Criminal Process], 6, p. 9. (In Russ.)

Konev, A. N., 2017. [Ideology of accelerated resolution of a criminal case in the domestic criminal process]. Trudy Akademii MVD Rossii = [Proceedings of the Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia], 2, pp. 44-48. (In Russ.)

Ovchinnikov, Yu. G., 2022. [Implementation of the institution of a special procedure for making a court decision with the consent of the accused with the charge brought against him: pro et contra]. Rossijskij sud'ya = [Russian Judge], 5, pp. 25-31. (In Russ.) DOI: 10.18572/1812-3791-2022-5-25-31.

Piyuk, A. V., 2013. [Improving the institution of a special procedure for making a court decision with the consent of a person with the charge]. Ugolovnaya yusticiya = [Criminal Justice], 1, pp. 47-50. (In Russ.) Rogovaya, S. A., 2006. Problemy ocenki dokazatel'stv i prinyatiya reshe-nij pri osobom poryadke ugolovnogo sudoproizvodstva = [Problems of evaluation of evidence and decision-making in a special procedure of criminal proceedings]. Abstract of Cand. Sci. (Law) Dissertation. N. Novgorod: Lobachevsky Nizhny Novgorod State University. 26 p. (In Russ.)

Rossinsky, S. B., 2016. [A special procedure of judicial proceedings as a form of proving the circumstances of a criminal case: objections to opponents]. Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika = [Laws of Russia: experience, analysis, practice], 4, pp. 40-48. (In Russ.)

Rybalov, K. A., 2004. Osobyj poryadok sudebnogo razbiratel'stva v Rossijskoj Federacii i problemy ego reaHzacii = [The special procedure of judicial proceedings in the Russian Federation and the problems of its implementation]. Abstract of Cand. Sci. (Law) Dissertation. Moscow. 25 p. (In Russ.)

Tenishev, A. P., 2018. Osobyj poryadok sudebnogo razbiratel'stva v ugolovnom processe Rossijskoj Federaca: sootvetstvie principam i sover-shenstvovanie processuaVnoj formy = [A special procedure for judicial proceedings in the criminal process of the Russian Federation: compliance with the principles and improvement of the procedural form]. Abstract of Cand. Sci. (Law) Dissertation. Moscow. 24 p. (In Russ.)

Zheltobryukhov, S. P., 2020. [A special procedure for making a court decision with the consent of the accused with the charge against him requires its reform]. Rossijskaya yusticiya = [Russian Justice], 3, pp. 54-55. (In Russ.)

Информация об авторах / Information about the authors

Затеев Павел Евгеньевич, председатель Бакчарского районного суда Томской области (Российская Федерация, 636200, Томская область, Бакчарский район, с. Бакчар, ул. Ленина, д. 52).

Pavel E. Zateev, Chairman of the Bakchar District Court of the Tomsk region (52 Lenin St., Bakchar Village, Bakchar District, Tomsk Region, 636200, Russian Federation).

Носкова Елена Викторовна, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-процессуального права Западно-Сибирского филиала Российского государственного университета правосудия (Российская Федерация, 634050, Томск, ул. Обруб, д. 4).

Elena V. Noskova, Dr. Sci. (Law), Associate Professor of the Criminal Procedure Law Department, West Siberian Branch, Russian State University of Justice (4 Obrub St., Tomsk, 634050, Russian Federation).

Заявленный вклад авторов / Contribution of the authors

Авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. The authors contributed equally to this article.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. The authors declare no conflict of interests.

Дата поступления рукописи в редакцию издания: 02.12.2022; дата одобрения после рецензирования: 20.12.2022; дата принятия статьи к опубликованию: 15.05.2023.

Submitted: 02.12.2022; reviewed: 20.12.2022; revised: 15.05.2023.