CC BY
13ИССЛЕДОВАНИЯ
УДК 811.511.132
О. Н. Баженова
O. N. Bazhenova
ПРИМЕНЕНИЕ КОМПОНЕНТНОГО АНАЛИЗА
ЛЕКСИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ СЛОВА ПРИ ОПРЕДЕЛЕНИИ СТИЛИСТИЧЕСКИХ ФУНКЦИЙ СИНОНИМОВ В КОМИ ЯЗЫКЕ
APPLICATION OF COMPONENTIAL ANALYSIS IN DETERMINING THE STYLISTIC FUNCTIONS OF SYNONYMS IN THE KOMI LANGUAGE
В данной статье рассмотрены параметрический, эмоционально-оценочный и образный компоненты лексической экспрессивности, на основе которых выделены три стилистические функции синонимов в коми языке. Наряду с этим предложены некоторые замечания относительно доминанты синонимических рядов, представленных в «Словаре синонимов коми языка» (2002), а также приведен пример анализа функций синонимов на материале фрагмента художественного произведения.
Ключевые слова: компонентный анализ лексического значения, сема, параметрический признак, эмоционально-оценочный компонент, образность, синоним, стилистика, коми язык.
This article considers the parametric, emotional-evaluation and figurative components of lexical expressiveness, based on which three stylistic functions of synonyms in the Komi language are highlighted. At the same time, some comments on the dominant synonymous series presented in the «Dictionary of Synonyms in Komi Language» (2002) are offered, as well as an example of analysis of synonymous functions on the material of a fragment of an artwork.
Keywords: component analysis of lexical meaning, semantics, parametric feature, emotional and evaluation component, figurativeness, synonymy, stylistics, Komi language.
Применяемый в данной статье метод определения стилистических функций синонимов основан на компонентном анализе значений слов одно-
го синонимического ряда. Такой подход частично применён в исследовании А. Н. Кармановой, где синонимы классифицированы исходя из компонентного состава значения каждой лексемы: а) «тырвыйо синонимъяс — дзик откодь вежортаса кывъяс, кодъяслон кыввор вежортасас пыроны понятиелон откодь элементъяс (семаяс)» [10, с. 52] 'абсолютные синонимы — слова с абсолютно одинаковым значением, в лексическое значение которых входят одинаковые элементы понятия (семы)' (здесь и далее перевод автора статьи — О.Б) б) «смысловой (идеографической) синонимъяс — матыс вежортаса кывъяс, кодъяс лосялоны оз став понятие элемент сертиыс» [там же] 'смысловые (идеографические) синонимы — близкие по значению слова, различающиеся каким-либо элементом понятия'; в) «экспрессивной синонимъяс — кывъяс, кодъяс откодьось понятие при-знакъяснас, но торъялоны эмоция-экспрессия ромнас» [там же] 'экспрессивные синонимы — слова, одинаковые по признакам понятия, но различающиеся эмоционально-экспрессивной окраской'; г) «стилистика синонимъяс — понятие признакъяс сертиыс откодь кывъяс, кодъяс торъялоны торъя сёрниноглы (стиль) лосялом сертиыс, водитчан кытш сертиыс» [там же] ' стилистические синонимы — одинаковые по признакам понятия слова, отличающиеся принадлежностью определённому стилю и сфере употребления'.
В данной статье рассмотрены синонимы, обозначенные А. Н. Кармановой как смысловые (идеографические) и экспрессивные. При этом, как показывает анализируемый материал, в некоторых случаях синонимы невозможно классифицировать однозначно: экспрессивные синонимы могут содержать в своём значении «элемент понятия», не содержащийся в семантической структуре нейтрального эквивалента. В первую очередь это относится к экспрессивным синонимам, содержащим в своём значении сему интенсивности и (или) образности: товзьыны 'мчаться, нестись' (нейтр. котортны 'бежать'), няръявны 'уплетать' (нейтр. сёйны 'есть') и другие.
При компонентном анализе лексического значения слова мы ссылаемся на исследование Т. В. Матвеевой, выделяющей такие компоненты лексической экспрессивности, как параметрический, эмоционально-оценочный и образный [16]. Наряду с теоретическими положениями Т. В. Матвеевой, в основу данной статьи вошли тезисы Н. А. Лукьяновой о функциональном предназначении экспрессивно окрашенных слов [15].
Исходя из особенностей (признаков) сем, отличающих синонимы друг от друга, мы выделяем три функции использования синонимов в речи: функцию интенсификации (гиперболизации), ассоциативно-образную и эмотивно-оценочную.
1. Функция интенсификации (гиперболизации)
Функция интенсификации (гиперболизации) основана на «гипертрофии того или иного признака, т.е. того состояния, когда этот признак в коли -чественном отношении максимально приблизился к своей допустимой границе» [16, с. 20].
Как отмечает Н. А. Лукьянова, функцию интенсификации (гиперболизации) «выполняют экспрессивные лексические единицы разных частей речи (глаголы, прилагательные, наречия, в меньшей степени существительные), образуя объёмное лексико-семантическое поле интенсивов, а также фразеологические единицы. У глаголов эта функция обусловлена их процессуальной семантикой» [15, с. 60].
В коми языке глаголы, выполняющие в речи функцию интенсификации, образуют синонимические ряды глаголов различных лексико-семантических групп. Категориально-лексическими семами, объединяющими ряды синонимичных глаголов, могут быть, среди прочих, следующие семы: горзыны 'кричать', кайтны 'повторять', кучкыны 'ударить', корны 'просить', лолавны 'дышать', мунны 'идти', сёйны 'есть' и другие.
Ниже приведены синонимические ряды перечисленных глаголов в том виде, в каком они даны в «Словаре синонимов коми языка» (2002).
Например, дифференциальной семой количественно-качественного характера, отличающей доминанту горзыны 'кричать' от остальных членов синонимического ряда, является компонент 'совершать действие с особой силой': горзыны 'кричать' — арзыны — равзыны — ырзыны 'орать, громко кричать' — войп. (неодобр.) авзыны 'орать, вопить' — горш косявны 'драть горло' [25, с. 92].
Стилистической пометой неодобр. в данном ряду обозначен лишь глагол авзыны 'орать, вопить', между тем как в речи он может быть употреблён и без оценочного компонента: А-а-а! — восньыдик голосон пузчужом кага моз авзыны пондас и Женя [14, с. 5] 'А-а-а! — тонким голосом, как новорожденный ребёнок, начал кричать и Женя'. Компонент интенсивности в коннотативном значении слова может быть предпосылкой развития компонента оценочности в том случае, если «гиперболизация действий, поступков, признаков ведёт к нарушению морально-этических норм» [15, с. 60]. В приведённом выше примере гиперболизация действия не нарушает нравственных и социальных норм, поэтому не обладает ни положительной, ни отрицательной оценкой. Между тем, другие глаголы данного синонимического ряда, не имеющие в словаре стилистической пометы, могут быть употреблены с ярко выраженной оценочностью: Кузь войбыд кутгсны тат равзыны [24, с. 39] 'Ночь напролёт начали тут орать'. Неодобрение может выражаться не столько с помощью глагола равзыны 'орать', сколь-
ко сочетанием неопределённо-личного глагола кут1сны 'начали' и местоименного наречия тат 'тут' или сэт 'там'. Ср.: Кутгс сэт артасьны... [19, с. 13] 'Начал там раздумывать...'; Но, — думайта, — кутгс сэт смекайт-чыны! [18, с. 194] 'Ну, — думаю, — начал там насмехаться!'. Следовательно, при определении компонента оценочности необходимо учитывать кон -текст употребления слова (это может быть предложение, абзац или текст всего произведения).
Глагол дольны 'повторять, твердить' является доминантой следующего ряда: дольны — дожнавны — кайтны — вудж. 'перен.' кокны — кедз. 'презр.' ловтны 'докучливо повторять' [25, с. 113-114]. В «Коми-русском словаре» (2000) глагол дольны переведён как 'долбить, бубнить; повторять одно и то же; твердить' [12, с. 188], глагол дожнавны обладает пометой неодобр. 'докучливо повторять; твердить; перепевать' [12, с. 193], глагол кайтны имеет значение 'повторять' [12, с. 253], глагол кокны имеет помету перен. 'повторять, твердить' [12, с. 298], глагол ловтны отмечен как разг. 'докучливо повторять одно и то же; твердить, заладить' [12, с. 355] (без пометы кедз. 'презр.' в отличие от ССКЯ). Как видим, лишь глагол кайтны не имеет интенсификационной семы 'твердить' или 'совершать действие с особой настойчивостью', поэтому было бы правильнее указать его в качестве доминанты синонимического ряда.
Глаголы, в значение которых входит параметрическая сема 'совершать действие с особой силой' могут иметь в своём составе суффиксы -обт-, -ышт-, -нит-. В качестве примера приведём фрагменты синонимического ряда с доминантой кучкыны 'ударить': кучкыны —... — вачкобтыны — повсыштны — зутшнитны — ... — камобтыны — ... — косьобтыны — ... — ойкнитны — ... — жвучнитны... [25, с. 188].
Глагол корны 'просить' является нейтральным синонимом следующих глаголов: дзайгыны — пойгыны 'клянчить, канючить' — каньгыны 'выпрашивать' [25, с. 172]. Дифференциальной семой, отличающей доминанту от членов синонимического ряда, является интенсификационная сема 'совершать действие с особой настойчивостью'.
Сема интенсивности является компонентом значения глагола апавны 'вдыхать' в синонимической паре лолавны 'дышать' — апавны 'вдыхать' [25, с. 207]. Данный синонимический ряд является иллюстрацией того, как параметрический признак может стать предпосылкой развития переносного значения слова. В этом случае на первое место в характеристике функции употребления синонима выходит ассоциативно-образная функция. В качестве примера приведём два предложения: в первом предложении апав-ны употреблён в прямом значении, во втором — в переносном: Овны эсько, овны /Апавны веж сынод [7, с. 14] 'Жить бы, жить! Вдыхать чистый воз-
дух'; Мыйта курыд шог лоис апавны доналы! [29, с. 55] 'Сколько горькой печали пришлось на долю (букв. вдыхать) милой!'
Подобный процесс развития переносного значения на базе семы интенсивности, присущей прямому значению, происходит и в глаголе жубрит-ны 'жрать, лопать', являющемся экспрессивно-окрашенным синонимом нейтрального глагола сёйны 'есть' [25, с. 302]: ср. Колоунджык быдторсо жубритны-сёйны! [27, с. 283] 'Надо побольше всего слопать (букв. съесть-слопать)!' и Вильыш би одйо нялкнито ромыдас, ыргомон уськодчо нювны да жубритны кос увъяс да килльысьом сюмода мыръяс [27, с. 231] 'Игривый огонь быстро разгорается в темноте, с шумом кидается лизать и лопать сухие ветки и пни с отшелушившейся берестой'.
В семантической структуре глагола коповтны 'захватить, присвоить' присутствует дифференциальная сема 'забрать всё, ничего не оставив'. Возможно, данное значение развилось из более конкретного значения того же глагола 'забрать, загородить (о ловле рыбы сетью)' [12, с. 300]. На возможность такого процесса указывает Т. В. Матвеева: «Если в лексическом значении слова есть известное по опыту обращения с объектом указание на мерное своеобразие параметров, сильно увеличенную (уменьшенную) меру одного или нескольких признаков, то это слово хорошо подходит для развития переносного значения» [16, с. 25]. Приведём пример употребления глагола коповтны в прямом значении, содержащем параметрический признак 'выловить всё': Отчыд со тадзи жо Васьты бокын уджал1гон верстьо мужичойяс шуисны косьтывны тысо, мед сэтысь чери коповтны [3, с. 19] 'Однажды так же во время работы на берегу озера Васьты, мужики решили осушить озеро, чтобы выловить оттуда рыбу'. Пример употребления глагола коповтны в переносном значении, где также присутствует сема ' забрать всё': А Сталиныд бара понд1с крестьянинто топодны, кос вылысь на пыд-зравны, а ород1с государството няньсьыд даяйсьыд, и воис юрас колхозыд: отчукорон уджодны ставсо да отувъясо и коповтны [30, с. 128] 'А Сталин опять начал притеснять крестьянина, сухого выжимать, а когда оторвал от государства хлеб и мясо, и пришёл на ум колхоз: всех вместе заставить работать и всё вместе забрать'.
На примере глагола коповтны мы видим развитие переносного значения глагола, в значении которого содержится параметрический признак. Подобным образом происходит развитие переносных значений и у некоторых других глаголов. Так, например, глагол изны имеет прямое денотативное значение 'молоть, смолоть, размолоть, перемолоть' [12, с. 236]: Он1 помнита, кыдзи мамкод петавл1м посводзо изны идсо [4, с. 156] 'До сих пор помню, как мы с мамой выходили в сени молоть ячмень'. Однако данный глагол входит также в синонимический ряд, доминантой которо-
го является глагол больгыны 'болтать' [25, с. 30]. Вследствие актуализации количественно-качественного признака 'говорить много и бессмысленно' произошло развитие переносного значения изны 'молоть (вздор)' [12, с. 236]: Ланьтой нином абусо изны [17, с. 91] 'Перестаньте молоть чепуху'.
Особенностью глаголов коми языка, имеющих в своём значении сему интенсивности, является то, что иногда эти глаголы невозможно перевести на русский язык эквивалентным единичным глаголом. Например, перевода словосочетаниями требуют следующие лексемы: курксыны 'тяжело, надрывно кашлять' (ср. кызодны 'кашлять') [25, с. 192], мыркны 'делать тяжёлую работу'(ср. уджавны 'работать') [25, с. 234], черобзьыны 'испугаться до оцепенения' (ср. повзьыны 'испугаться') [25, с. 281] и др.
Функцию интенсификации выполняют также прилагательные и образованные от них наречия, в значении которых присутствует параметрический признак: азым 'охочий' — горш 'жадный' (наречия: азыма — горша 'жадно') [25, с. 93]; тупльос 'гладкий' — кыз 'толстый' — тшог 'жирный' [25, с. 191]; жеб 'слабый' — вермытом 'немощный' [25, с. 128]; дыгыд 'вялый, медлительный' — дыш 'ленивый' [25, с. 121], кос 'сухой' — диал. чарог 'очень сухой (о сене)' [25, с. 173]; крут 'крутой' — чирмог — чизыр — чирыш 'вспыльчивый' [25, с. 181]; наречия: дыгыда — дыша 'лениво' [25, с. 122] и др.
Гиперболизация признака является логической предпосылкой для образования пейоративов, употребление которых обусловлено эмоционально-оценочной функцией: ад горш 'ненасытный, прорва'; яйпач 'толстяк' и многих других (подробнее о пейоративах в коми языке см. [29]).
2. Ассоциативно-образная функция
Образность слова обычно связывается с переносом значения: «Значение образное — значение слова, функционирующего в качестве тропа» [1, с. 163]. В лингвистике образность определяется как «способность языковых единиц вызывать чувственно-образные представления и ассоциации» [13, с. 50].
В лексикологии неоднократно высказывалось мнение о том, что чувственный образ является компонентом лексического значения [11, с. 543; 26, с. 58], а именно образным значением. Т. М. Крючкова приходит к выводу, что сема образности входит в состав лексических значений слов с яркой внутренней формой (крохобор, лизоблюд и др.), семантических производных номинативных лексем (орел, змея — о человеке), изобразительных слов (фифа, охламон и др.) [13, с. 49].
По мнению Т. В. Матвеевой, образностью обладают производные слова с ощутимой внутренней формой. «Образность подобных слов проявля-
ется в сопоставимости с производящей основой, что создаёт картинность производного слова, и усиливается за счёт эмотивности — отрицательного эмоционально-оценочного отношения к явлению» [16, с. 45].
В коми языке образностью обладают образованные от существительных глаголы, имеющие нейтральные аналоги. Так, глагол зептавны ' прикарманить' является синонимом нейтрального асавны 'присвоить' [25, с. 18] и производным от существительного зеп 'карман'. Дифференциальной семой глагола зептавны является 'присвоить обманом, тайком': Белогвар-деецъяс пиысь кодко керыштома чуньсо, медым зептавны чунькытшсо [23, с. 170] 'Кто-то из белогвардейцев отрубил палец, чтобы прикарманить кольцо'. Форма глагола керыштома 'отрубил' во втором прошедшем времени указывает на действие, совершённое без свидетелей.
Внутренней формой также обладают многие экспрессивно-окрашенные глаголы: пожнасьны 'пустословить' [25, с. 30] < пож 'решето'; комодны 'обмануть' [25, с. 32] < ком 'обувь' (ср. русск. околпачить); каньявны 'распутничать' [25, с. 98] < кань 'кот, кошка'; понъясьны 'сквернословить' [25, с. 27] < пон 'пёс, собака'; товзьыны 'мчаться, нестись, лететь' [25, с. 175] < тов 'ветер'; сирасьны 'пристать, привязаться, прилипнуть, прицепиться' [25, с. 176] < сир 'смола' и др.
Ассоциативно-образная функция проявляется и в звукоподражательных номинациях. «Каждое такое слово или фразеологизм (ономатопея) образовано на базе звукоподражания — неизменяемой языковой единицы, в которой звуками речи передаются звуки окружающего мира <...> и неречевые звуки, издаваемые человеком <...>. Такая своеобразная внутренняя форма способствует формированию сопутствующих номинативному значению акустических представлений» [16, с. 45]. В коми языке это многочисленные группы глаголов-синонимов: больгыны — бользьыны — больодчыны — ляподчыны — быргыны — лабгыны — ызгыны — варгыны ' болтать' — бызгыны 'пустословить' [25, с. 30]; лыйны 'выстрелить' — шковгыны — школобтыны — резьгыны — дзенгыны 'бахнуть' [25, с. 211]; нёнявны 'сосать' — чурскыны 'сосать с чмоканьем, тянуть, цедить сквозь зубы' [25, с. 239; 12, : 717]; серавны 'смеяться, хохотать' — гигзьыны — гирзьыны 'гоготать' [25, с. 302] и др.
В ассоциативно-образной функции выступают также звукоподражательные глаголы-синонимы нейтральных глаголов, передающие звуки животных и в переносном значении изображающие действия человека: серав-ны 'смеяться, хохотать' — китшкыны — китшйыны 'хихикать' [25, с. 302] и китшкыны (китшйыны) 'стрекотать (о сороке)' [12,, 2000 : 272]; серавны 'смеяться, хохотать' — вудж. (перен.) гордлыны 'ржать, гоготать' [25, с. 302] и гордлыны 'ржать (о лошади)' [12, с. 152]; пинявны 'обругать' — ув-
тны 'облаять' иувтны 'лаять (о собаке)' [12, с. 677]; сёрнитны 'разговаривать, беседовать' — кургыны 'ворковать' [25, с. 304] и кургыны 'мурлыкать (о кошке, о голубях)' [12, с. 314] и др.
3. Эмотивно-оценочная функция
В языкознании считается бесспорной мысль о том, что язык передаёт не только мысли, но и эмоции, чувства, переживания. «Слово одновременно является и знаком мысли говорящего, и признаком всех прочих психических переживаний, входящих в задачу и намерение сообщения» [6, с. 21].
Как правило, эмотивность речевого выражения сопряжена с оценочно-стью. Оценка — это мнение говорящего о предмете речи, имеющее либо интеллектуальный, либо эмоциональный базис. Соответственно различают рациональную оценку и оценку эмоциональную [9, с. 25].
В словарях эмотивно-оценочная окраска лексем маркируется словарными пометами. «При эмоционально-экспрессивной квалификации слов лексикографы, как правило, руководствуются традицией, устанавливаемой наиболее авторитетными словарями, собственной интуицией, а также наличием у слова формальных примет его отмеченности» [8, с. 50]. По данным О. Н. Емельяновой, впервые система данных помет для характеристики лексики русского языка была предложена «Толковым словарем русского языка» / под ред. Д.Н. Ушакова (в 1935 году). Этот словарь использовал следующие пометы: «(бран.) — бранное, (ирон.) — ироническое, (неодобрит.) — неодобрительное, (шутл.) — шутливое, (презрит.) — презрительное, (пренебр.) — пренебрежительное, (укор.) — укоризненное, (торж.) — употребительное только в торжественном стиле, (ритор.) — употребительное только в стиле риторическом, патетическом или направленном на то, чтобы внушить слушателю то или иное отношение к предмету, (эвф.) — употребительное эвфемистически, для замены прямого обозначения чего-нибудь описанием с целью скрыть, прикрыть что-нибудь предосудительное, <.> (фам.) — фамильярное, означает: «свойственно разговорной речи или просторечию и имеет или интимный, или развязный, фамильярный характер», (вульг.) — вульгарное, означает: «по своей бесцеремонности и грубости неудобно для литературного употребления» [8, с. 51]. Характеризуя систему помет толковых словарей русского языка, исследователь отмечает: «По характеру эмоционально-экспрессивной окраски все слова принято делить на положительно и отрицательно окрашенные (либо даже на слова с неоднозначным эмоционально-оценочным компонентом). Даже на первый взгляд видно, что большинство помет имеют отрицательную семантику: бран., ирон., неодобр., презрит., пренебр., груб., уничижит. К положительно окрашенным относится лишь используемая всеми словарями поме-
та шутл. и встречающиеся в отдельных словарях пометы почтитодобр. и ласк.» [8, с. 54].
В работе А. Н. Ракина, посвященной функционально-стилистической характеристике лексики коми языка, представлено 9 эмоционально-экспрессивных помет: торж.(ественное) (пыдди пуктана 'уважаемый', дона ёрт 'дорогой товарищ', ань 'женщина'), ласк.(ательное) (льольо 'молочко', чибо 'лошадка', роч акань 'куколка (о девушке)'), одобр.(итель-ное) (шань 'подходящий'), шутл.(ивое) (йоюк 'дурачок'), презрительное) (коньор 'несчастный'), укор.(изненное) (пыльсъявны 'прыскать, фыркать ', дзирнясьны 'ломаться, кривляться, жеманничать', шлопъявны 'ходить, болтаться, шататься без дела'), пренеб.(режительно)-фам.(ильяр-ное) (пиавны 'родить (о женщине)', нювсьыны 'лизаться (целоваться)'), бран.(ное) (дзодзув 'погань, гадина', адгорш 'ненасытное горло, прорва'), ирон.(ическое) (трасича 'сорванец') [21, с. 117].
В однотомном нормативном двуязычном переводном «Коми-русском словаре» (2000), включающем около 31 000 слов, дано 11 эмоционально-экспрессивных помет: бран. — бранное слово, выражение (39 употреблений); груб. — грубое слово, выражение (16 употреблений); ирон. — ироническое (38 употреблений); ласк. — ласкательная форма (28 употреблений), неодобр. — неодобрительно (113 употреблений); презрит. — презрительное (8 употреблений); пренебр. — пренебрежительное (32 употребления); укор. — укоризненное (27 употреблений), уничиж. — уничижительное (мужикшой 'мужичонка'); шутл. — шутливое слово, выражение (73 употребления) [12, с.16-17]. Из помет, отражающих положительную эмотивно-оценочную окраску, в словаре присутствует лишь помета ласк.
В «Русско-коми словаре» (2003), содержащем более 52 000 слов, представлено 12 эмоционально-экспрессивных помет, относящихся к русским лексемам: бран. — бранное (54 употребления), высок. — высокого стиля (362 употребления), груб. — грубое (64 употр.), ирон. — ироническое (211 употреблений), ласк. — ласкательное (76 употреблений), неодобр. — неодобрительное (371 употребление), презр. — презрительное (113 употреблений), пренебр. — пренебрежительное (105 употреблений), укор. — укоризненное (8 употреблений), уничиж. — уничижительное (4 употребления), фам. — фамильярное (3 употребления), шутл. — шутливое (252 употребления) [22, с. 9-10].
В «Словаре синонимов коми языка» (2002) предлагается 5 экспрессивно-стилистических помет: вежавт. (вежавидзтом кыв 'вульгарное, грубое слово'): баввидзны — дтшвидзны — жмотвидзны — сычвидзны 'сидеть без дела' [25, с. 56], чуш 'губы' [25, с. 70]; аджны 'жрать, лопать' [25, с. 302]; бротькыны 'пнуть, лягнуть' [25, с. 370]; войп. (войпана кыв 'неодо-
брительное слово'): шондыны 'терять, потерять' [25, с. 75]; кысъясьны 'распутничать' [25, с. 98]; вазнитны — вазобтыны — варснитны 'укусить, откусить' [25, с. 185]; бовгодны 'повесить' [25, с. 269]; видзодчыны — рынь-шасьны 'высматривать, подсматривать' [25, с. 307]; зывокт. (зывоктана кыв 'презрительное слово'): ливзыны 'выть' [25, с. 33]; кырсавны 'распутничать' [25, с. 98]; чергысьны — чергодчыны 'сдохнуть, подохнуть' [25, с. 182]; бугыль 'буркалы' [25, с. 307]; кедз. (кедзовтана 'пренебрежительное'): базвидзны 'сидеть без дела' [25, с. 56], ловтны 'докучливо повторять' [25, с. 114], ньомдыны 'сдохнуть, подохнуть' [25, с. 182], нятшкы-ны — ватшкыны — мутшкыны 'жевать' [25, с. 254]; шм. (шмонькыв 'шутливое'): тоньгодны 'повесить' [25, с. 269]. Однако пометы представлены не во всех случаях. Например, такие глаголы как жоритны, токаритны, зобгыны, урвайтны 'жрать' [25, с. 302], существительные няйтпоз — су-сан — дуркпоз — уродпоз 'грязнуля' [25, с. 254] не имеют никакой пометы.
Из приведённых выше примеров словарных помет как русского, так и коми языка очевидно, что лексем с отрицательной оценочностью намного больше, чем слов, свидетельствующих о положительной оценке явления.
Объяснить подобную оценочною асимметрию можно экстралингвистическими факторами, в том числе социальной нормой. По выражению Е. Н. Винарской, «осуществляя ту или иную деятельность, личность бессознательно осваивает, а освоив, выражает общественные ценности в национально регламентированных комплексах эмоционально выразительного поведения» [5, с. 20].
Как отмечалось в пункте «Функция интенсификации (гиперболизации)», компонент интенсивности в коннотативном значении слова может быть предпосылкой развития компонента оценочности в том случае, если «гиперболизация действий, поступков, признаков ведёт к нарушению морально-этических норм» [15, с. 60]. Подобного мнения придерживается и Т. В. Матвеева: «Именно в том случае, когда само явление социально осуждаемо, наблюдается абсолютное слияние семы чрезмерности с эмотивно-стью» [16, с. 55]. Так, например, в коми языке глагол ловтны 'докучливо повторять' имеет помету кедз. (презр.) [25, с. 113-114].
Данное явление (слияние семы чрезмерности с эмотивностью) особенно отчётливо наблюдается при обозначении социально осуждаемых качеств, когда по отношению к этим качествам акцентируется отрицательная эмотивная оценка. По выражению Т. В. Матвеевой, «на базе экспрессивных обозначений лица создается детальный портрет «социального антигероя». Социально неодобряемые свойства характера выражены, например, в таких синонимах коми языка: неодобр. ылог, восьса вом [22, с. 850] — неодобр. алала 'ротозей' [12, с. 23]; неодобр. аньомако [12, с. 24] — кузь додь
[12, с. 309] — мижуй [12, с. 389] — уньо [12, с. 684] 'тихоня'; войп. 'неодобрр. вежнясьны — дзирнясьны 'заигрывать, кокетничать' [25, с. 73]; ве-жавт. 'груб.'баввидзны — дтшвидзны — жмотвидзны — сычвидзны 'сидеть без дела' [25, с. 56].
4. Пример анализа фрагмента текста
В качестве примера анализа функций синонимов приведём фрагмент повести В. И. Безносикова «Окуль тьотлон госьт» [2].
Кыйод1 мортто пажнайт1гас. А Веньоыд, бласло кристос, азым и дядьо: самой вол1 рудзог нянь няръялд, порсь тшог вильддд-нетшкд чишкалом кучик бердсьыс. Веньо, мися, здорово! Здорово по, здорово, только эн споро во! — букдстгс воча, чатортчыл1с да гугодл1с синъяссо. Ме эсько, мися, мога да? Мой по могыд? Венька, мися, сдкдл пи, мезды старукаос: Няйт шорысь видзторсо попуттьо тшотш нярдбты машина-над? Венькаыд кунис синъяссо дардмидзтдмсьыс овсис. Сэт1 по лоптось и гуранось — косогонос чега. Вениамин, мися, вый тупыль юр, виддзыс коть и поката, но весалг да, картг кодь шыльыд и мольыд. Вениаминыд чатортчис да, карысь вайом кепир чурснит1с: рад душой по эсько, но вовъясой сувтомаось! Веня, мися, шдвк туг, вовъясыд пач кодьось да? Оти сутшто ытшкигон кыснысо оз на жо нюжодны. А сто бриттом тшокасо гыж-гыжкерис, сэсся папирос печикт^-перйис да ош моз букыштчис: ко-силкаыс голялома, коймод лун нин ивгд-дзуртд. Мавтас коло, мав-тас! А мено выжылон некод на оз шу, пырысь-пыр и вежортг. Венюк, мися, акань ныр-вом, питшогын и мавтасыд! — и солькнитг-кыски: «Столишнойыс» эсько шогмас оз? Венюкыдлон и вомыс калькмунградысла. «Столишнойыд» по абу «денатурат». Татшом мавтассьыд по ог петитчы [2, с. 151] 'Подкараулила его во время обеда. А Веня, благослови христос, дядя, жадный до еды: в самый раз ржаной хлеб наворачивает, сало отгрызает от палёной кожи. Веня, говорю, здорово! Здорово, мол, здорово, только не лезь в споры! — прогудел в ответ, откинулся назад и покосился в мою сторону. Я, говорю, с просьбой пришла. Можно? С какой, мол, просьбой? Венька, говорю, соколик, спаси старуху: лужок возле Грязного ручья заодно скоси своей машиной? Венька закрыл глаза и перестал жевать. Там, говорит, много мусора и ям — косогон поломаю. Вениамин, говорю, масляная головушка, лужок хоть и покатый, но я его вычистила, и теперь он гладкий, как карта. Вениамин откинулся назад, отпил городской кефир: рад бы душой, мол, но лошади стали! Веня, говорю, голубчик, лошади-то твои, разве не как печи? За минуту работы копыта ведь не откинут. А он небритую щёку почесал, потом папиросу вынул и, как бык, насупился: косилка развалилась, третий день уже скрипит. Смазка нужна, смаз-ка! А меня дурой пока ни-
кто не называет, тотчас сообразила. Венечка, говорю, красавец, за пазухой и смазка твоя! — и достаю: «Столичная» подойдёт ли? У Венечки даже рот приоткрылся от радости. «Столичная», говорит, это не «денатурат». От такой смазки, говорит, не откажусь'.
Функция интенсификации (гиперболизации). В интересующем нас фрагменте функцию интенсификации выполняют два однокоренных глагола: няръявны и няробтыны.
Глагол няръявны 'уминать, уписывать, уплетать' является синонимом номинативного сёйны 'есть' [25, с. 302] и отличается от последнего дифференциальной семой интенсивности действия 'есть много, быстро, жадно'.
Глагол няробтыны не зафиксирован в словарях. В данном контексте (видзторсо тшотш няробты машинанад [2, с. 151] 'скоси заодно машиной лужок') он обозначает 'быстро скосить, скосить без особых усилий', что отличает данный глагол от номинативного ытшкыны 'скосить'. Упо-треблением глагола с семой 'совершить действие быстро, без особых усилий' говорящий выражает интенцию убедить собеседника совершить нужное ему действие. Преуменьшение количества усилий, требуемых на совершение действия, подчёркивается диминутивом видзтор (видз 'луг, покос, пожня', где -тор — суффикс диминутива).
Ассоциативно-образная функция. В данном тексте ассоциативно-образную функцию выполняют глаголы в переносном значении (соответствующая помета перен. зафиксирована в «Коми-русском словаре»): букостны 'пробасить (перен.)' [12, с. 59], ромидзтыны 'медленно есть (пе-рен.)'[12, с. 564]. Ассоциативно-образная функция данных глаголов репрезентирует образ быка (ср. Племенной ошкыс таысь зэв мисьтома букостгс... 'Племенной бык от этого страшно заревел.' [2, с. 108]; А ошкыс водгс зород бокас да кут1сромидзтыны 'А бык улёгся возле стога и начал жевать жвачку' [20, с. 44] и усиливается сравнением: ош моз бу-кыштчис 'нахмурился как бык'.
Ассоциативно-образную функцию выполняют также парные и изобразительные глаголы, благодаря которым речь становится более конкретной, наглядной: вильодны-нетшкыны 'букв. грызть-рвать' (синоним курччав-ны 'кусать'), чурснитны 'отпить немного со звуком, перен. выпить с аппетитом' (синоним юны 'пить, выпить'), гыж-гыжкерны 'почесать со звуком ' (синоним гыжйыштны 'почесать'), печиктыны-перйыны 'достать со звуком щелчка (букв. щёлкнуть-до стать)' (синоним перйыны 'достать'), ивгыны-дзуртны 'скрипеть, издавая тонкий звук' (синоним дзуртны 'скрипеть'), солькнитны-кыскыны 'достать, взбалтывая' (синоним кыскыны 'достать').
Эмотивно-оценочная функция. Как было упомянуто выше, исследователь Н. А. Лукьянова разделяет эмотивную и эмотивно-оценочную функции. К выразителям эмотивной функции ученый относит экспрессивные лексические единицы, выражающие эмоциональное состояние говорящего. «Следующие положительные эмоции и чувства выражают как отдельные ЭЛЕ, так и высказывание / контекст в целом: ласка, нежность, любовь, удовольствие, восторг, восхищение» [15, с. 58].
В коми языке положительные эмоции репрезентируют ласковые обращения: акань ласк. 'куколка' [12, с. 22], берба 'вербочка (ласк. обращ. к девушке)' [12, с. 37], бобо ласк. обращ. 'милый; голубчик' [12, с. 44], дзолюк ласк. 'малыш, малютка, крошка; маленький' [12, с. 177], рочакань ласк. 'куколка, красавица' [12, с. 562], сёшайт ласк. 'бесценный; милый, любимый, дорогой' [12, с. 584], шондгбанласк. обычно в обращ. 'солнышко; голубчик' [12, с. 737], шовктуг ласк. обращ. 'красавица; голубушка; милочка (букв. шелковая кисточка)' [12, с. 738], югыданласк. 'свет, светик' [12, с. 771] и др.
Между тем, одной из особенностей языковой лексической эмоциональности является её «способность к колебаниям вплоть до полярного противопоставления — внутрисловной антонимии, или энантиосемии» [16, с. 38], например, «в эмоциональных обращениях положительная эмоция легко превращается в отрицательную с помощью соответствующей интонации» [16, с. 39].
В анализируемом фрагменте мы наблюдаем явление, когда эмоциональные обращения-мелиоративы (шовктуг ' милый (букв. шёлковая кисточка)' , сокол пи 'соколик (букв. сын сокола)', вый тупыль юр 'лапушка (букв. масляная головка), акань ныр-вом 'красавец (букв. лицо куколки') превращаются в обращения с отрицательной эмоцией (иронией, насмешкой). Об отрицательной эмоциональной оценке свидетельствуют и экспрессивы, предпочтённые номинативным лексическим единицам и рассмотренные выше.
Таким образом, анализ стилистических функций синонимов, употреблённых автором текста, позволяет сформулировать следующие выводы:
1. Все синонимы, выполняющие ту или иную стилистическую функцию, можно разделить на две группы: а) относящиеся к объекту речи (в данном случае это персонаж Веня); б) относящиеся к субъекту речи (в данном случае рассказчик).
2. Синонимы, описывающие действия объекта речи, выполняют функции: а) интенсификации (гиперболизации): няръявны 'уминать, уписывать, уплетать' (дифференциальная сема интенсивности действия 'есть много, быстро, жадно'); б) ассоциативно-образную функцию: глаголы в переносном значении букостны 'пробасить (перен.)', ромидзтыны 'медленно есть (перен.)', будучи употреблёнными наряду со сравнением ош моз бу-
кыштчис 'нахмурился как бык', создают ассоциации с образом быка; парные и изобразительные глаголы: вильодны-нетшкыны 'букв. грызть-рвать', чурснитны 'выпить со звуком', гыж-гыжкерны 'почесать со звуком', печиктыны-перйыны 'достать со щелчком (букв. щёлкнуть-достать)' — помогают представить действия персонажа, задействуя зрительную и слуховую память воспринимающего.
3. Синонимы, употребляемые субъектом речи (рассказчиком), выполняют функции: а) интенсификации: глагол няробтыны (дифференциальная сема 'совершить действие быстро, без особых усилий') используется говорящим с целью убедить собеседника совершить нужное ему действие; б) эмотивно-оценочную: мелиоративы (шовктуг 'милый (букв. шёлковая кисточка)', сокол пи 'сокол (букв. сын сокола)', вый тупыль юр 'лапушка (букв. масляная головка), акань ныр-вом 'красавец (букв. лицо куколки') употреблены в прямой речи с вводным словом мися 'говорю' и обращены к: 1) воспринимающему в прошлом (персонаж Веня); 2) воспринимающему в данное время (персонаж Симаков). В первом случае мелиоративы употреблены в эмотивной функции и с той же целью, что и глагол няробтыны 'быстро скосить, скосить без особых усилий', — убедить собеседника совершить действие (т.е. функция интенсификации и эмотивная функция подчинены функции воздействия на адресата). Во втором случае мелиоративы приобретают эмотивно-оценочную функцию (выражают иронию, насмешку) по отношению к «похожему на быка» Вене, который нехотя выслушивает уговоры пожилой женщины помочь ей.
Подводя итоги наблюдениям, представленным в данной статье, можно обозначить следующие замечания.
Лексемы, выполняющие в речи функцию интенсификации, образуют синонимические ряды различных лексико-семантических групп слов. Дифференциальными семами количественно-качественного характера, отличающими доминанты от остальных членов синонимического ряда, являются такие компоненты как: 'совершать действие с особой силой', 'совершать действие с особой настойчивостью', 'совершать действие в долгий промежуток времени', ' обладать указанным признаков в большом объёме' и другие.
Наличие семы интенсивности может стать предпосылкой развития у слов, содержащих в своём значении данную сему, других функций: 1) ассоциативно-образной (происходит перенос значения) и 2) эмотивно-оценочной (гиперболизация действия или признака ведёт к нарушению социальной нормы и оценивается негативно).
Ассоциативно-образную функцию выполняют производные слова, обладающие ощутимой внутренней формой, а также звукоподражательные
номинации, некоторые из которых могут быть использованы в переносном значении. При переносе значения происходит смена функций: слово начинает выполнять не столько ассоциативно-образную, сколько эмотивно-оценочную функцию.
Слова в эмотивной функции, т.е. выражающие положительные эмоции (мелиоративы), при определённых условиях могут нести эмотивно-оценочную функцию и выражать негативное отношение говорящего к собеседнику или предмету речи.
***
1. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 2004. 571 с.
2. Безносиков В. И. Köm менам шуд0й : повесть, висьтъяс. Сыктывкар, 1985. 240 л.б.
3. Белых И. И. Важыс уськ0дчывл0 в0т0н : висьтъяс. Сыктывкар, 2005. 288
л. б.
4. Белых И. И. Гуся керка : челядьлы висьтъяс. Сыктывкар, 2008. 158 л.б.
5. Винарская Е. Н. Выразительные средства текста (на материале русской поэзии) : учебное пособие. М., 1989. 136 с.
6. Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М., 1972. 616 с.
7. Елфимова А. Г. Аддзысьлытодз : кывбуръяс. Сыктывкар, 2002. 192 л.б.
8. Емельянова О. Н. Эмоционально-экспрессивная характеристика лексики в толковых словарях современного русского языка // Журнал Сибирского федерального университета. Гуманитарные и социальные науки. Красноярск, 2009. № 2. С.49-57.
9. Ивин А. А. Основания логики оценок. М., 1970. 232 с.
10. Карманова А. Н. 0шя коми кыв. Лексикология : вел0дчан неб0г. Сыктывкар, 2004. 164 л.б.
11. Кацнельсон С. Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.; Л., 1965. 110 с.
12. Безносикова Л. М., Айбабина Е. А., Коснырева Р. И. Коми-роч кывчук0р (Коми-русский словарь) / отв. ред. Л. М. Безносикова; ИЯЛИ Коми НЦ УрО РАН. Сыктывкар, 2000. 816 с.
13. Крючкова Т. М. Понятие экспрессивности в современной лингвистике // Научный вестник Воронежского государственного архитектурно-строительного университета. Воронеж, 2006. № 1. С. 48-51.
14. Куратова Н. Н. Вай0 т0дмасям0й : висьтъяс. Сыктывкар, 1977. 48 л.б.
15. Лукьянова Н. А. Функции экспрессивных лексических единиц // Труды по когнитивной лингвистике : сб. науч. статей, посв. 30-летнему юбилею кафедры общего языкознания и славянских языков Кемеровского государственного университета / отв. ред. М. В. Пименова. Кемерово, 2008. С. 59-66.
16. Матвеева Т. В. Экспрессивность русского слова. Saarbrücken, 2013. 173 с.
17. Напалков В. Е. Чол0м и пр0щай... : повестьяс. Сыктывкар, 2000. 320 л.б.
18. Попов В. В. Ме да ас сиктсаяс : висьтъяс. Сыктывкар, 2014. 240 л.б.
19. Попов Н. П. Кодi мыжа? : драма. Сыктывкар, 1959. 60 л.б.
20. Прошева З. А. Феоктист // Войвыв кодзув. Сыктывкар, 2002. № 12. 38-46
л. б.
21. Ракин А. Н. Функционально-стилистическая характеристика лексики коми языка // Современный коми язык. Лексикология / отв. ред. А. И. Туркин. М., 1985. С. 114-159.
22. РКС — Безносикова Л. М., Забоева Н. К., Коснырева Р. И. Русско-коми словарь / под ред. Л. М. Безносиковой; Институт языка, литературы и истории КНЦ УрО РАН. Сыктывкар, 2003. 1004 с.
23. Рочев Я. М. Кык друг : роман. Сыктывкар, 2005. 400 л.б.
24. Савин В. А. Вабергач : пьесаяс. Сыктывкар, 1982. 368 л.б.
25. ССКЯ -Айбабина Е. А., Безносикова Л. М., Забоева Н. К. Коми синоним кывчукор: 2500 сайо синоним рад. Сыктывкар, 2002. 576 л.б.
26. Стернин И. А. Лексическое значение слова в речи. Воронеж, 1985. 138 с.
27. Торопов И. Г. Куим небого отувтом гижод чукор. 3 т. : повесьтъяс. Пьеса. Роман-хроника. Сыктывкар, 2003. 686 л.б.
28. Уляшев Е. Отчыд пармаын // Парма гор : висьтъяс, повесть, кывбуръяс, оти акта пьеса. Сыктывкар, 1984. 40-55 л.б.
29. Цыпанов Е. А. Суффиксоид -поз в составе пейоративной лексики коми языка // Финно-угорский мир. 2018. Т. 10. № 1. С. 52-61.
30. Юшков Г. А. Му выв олысь : кывбуръяс, ворсан мойд, висьтъяс, статьяяс. Сыктывкар, 1991. 254 л.б.
