CC BY
46
УДК 81'44 (=512.31)
ПРИЧИНЫ ТОПОНИМИЧЕСКОГО ВАРЬИРОВАНИЯ (НА ПРИМЕРЕ ТОПОНИМИИ БУРЯТИИ) И.А. Дамбуев1
Бурятский государственный университет, 670000, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24а.
На материале крупномасштабных карт Республики Бурятия анализируются примеры орфографических, фонетических, морфологических, синтаксических и лексических вариантов топонимов, производится попытка установления лингвистических и экстралингвистических причин варьирования. Установлено, что варьированию подвержены все виды топонимов, особенно названия малоизвестных объектов. Преобладание фонетического варьирования связано с взаимодействием бурятского и русского языков. Лексическое варьирование более свойственно ойконимам. Лингвистические причины варьирования связаны главным образом со взаимодействием языков и топонимических систем, а экстралингвистические - с изменениями географического объекта и изменениями в обществе.
Библиогр. 12 назв.
Ключевые слова: варьирование; топоним; Бурятия; топографическая карта; нормализация.
REASONS OF TOPONYMICAL VARIATION (ON EXAMPLE OF TOPONYMY IN BURYATIA) I.A. Dambuev
Buryat State University,
24a Smolin St., Ulan-Ude, 670000.
On the material of large-scale maps of the Buryat Republic the author analyzes examples of spelling, phonetic, morphological, syntactic and lexical variants of toponyms. He makes an attempt to reveal linguistic and extralinguistic causes of variation. It is found that all kinds of toponyms are subject to variations, especially the names of little-known objects. The predominance of phonetic variation is associated with the interaction of the Buryat and Russian languages. Lexical vari a-tion is more typical of oikonymes (place names). Linguistic causes of variation are mainly related to the interaction of languages and toponymic systems, while extralinguistic ones are associated with the changes of a geographical object and changes in society. 12 sources.
Key words: variation; toponym; Buryatia; topographic map; normalization.
Появление географического названия как имени собственного, в отличие от географического термина, предполагает идентификацию и индивидуализацию географического объекта среди подобных объектов и наделение его именем, тесно связанным с данным объектом, причём эта связь закрепляется речевой практикой коллектива, для которого данный объект является значимым. Индивидуализация объекта и обеспечение взаимопонимания между общающимися членами коллектива осуществляется благодаря тому, что в определённый момент времени у объекта возникает устойчивое наименование. Однако устойчивость топонима есть величина относительная. В общей лингвистике обычно отмечают инертность собственных имен к изменениям по сравнению с апеллятивной лексикой. Но детальное изучение ойконимов конкретных территорий не подтверждает этого. Так, Ю.А. Карпенко обнаружил различную степень изменяемости и устойчивости топонимов разных типов: максимальную изменяемость и неустойчивость микротопонимов, значительную изменяемость названий селений и минимальную изменяемость гидронимов (на материале топонимии Буковины) [9, с. 188].
Устойчивость топонимов и особенно установление
единой формы названия способствует точному и эффективному управлению в разных сферах деятельности и коммуникации, а также их использованию в международном общении. С целью установления официальной стабильной формы названий во многих странах реализуются программы национальной и международной стандартизации географических названий. В России с принятием Федерального закона от 18 декабря 1997 г. № 152-ФЗ «О наименованиях географических объектов», устанавливающим правовые основы деятельности в области присвоения наименований географическим объектам и переименования географических объектов, а также нормализации употребления, регистрации, учёта и сохранения наименований географических объектов как составной части исторического и культурного наследия народов Российской Федерации, и ряда постановлений Правительства РФ в целях реализации данного закона [3, с. 263], активизировалась масштабная деятельность по нормализации наименований географических объектов. Выделяются значительные бюджетные средства на создание и ведение Государственного каталога географических названий (уполномоченный орган - Федеральное агентство геодезии и картографии). Этот каталог,
1Дамбуев Игорь Александрович, кандидат филологических наук, доцент кафедры перевода и межкультурной коммуникации, тел.: 89146307111, e-mail: igor_dambuev@mail.ru
Dambuev Igor, Candidate of Philology, Associate Professor of the Department of Translation and Intercultural Communication, tel.: 89146307111, e-mail: igor_dambuev@mail.ru
находящийся в данный момент в стадии создания, включён в Перечень регистров, реестров, классификаторов и номенклатур, отнесённых к учётным системам федеральных органов государственной власти. Другой каталог - Национальный файл географических названий России - создаётся РГБ для каталогизации и поиска данных [2].
Несмотря на попытки установления для каждого значимого географического объекта формы названия, обязательной для официального употребления, в речи эти формы часто подвергаются изменениям. В отечественной ономастике «видоизменение имени или любого элемента его структуры (фонемы, морфемы, лексемы) в различных языковых ситуациях» называется вариантом имени [6, с. 43], а само это явление -варьированием [9, с. 171].
Изучение явления топонимического варьирования актуально в культурно-просветительном, лексикографическом, лингвострановедческом, психолингвистическом, этнолингвистическом планах. Но кроме этого, «сбор топонимических вариантов, изучение их типологии могло бы служить основной своей цели - быть фондом для научных наблюдений над результатами языковой «приспособительной» деятельности, чтобы в конечном итоге рекомендации по наименованию, переименованию, а также уточнению написания топонимов шли изнутри, а не извне языковой структуры» [7, с. 64].
Рассмотрим причины топонимического варьирования на материале топографических карт республики Бурятии разного масштаба и года издания. На картах масштабов 1 : 100000, 1 : 200000, 1 : 500000, которые были исследованы, все названия географических объектов должны даваться «в соответствии с новейшими официальными документами, издаваемыми государственными органами» [5]. Однако анализ карт позволяет судить о том, что в них встречаются грубые опечатки, а также явления, которые можно обозначить как топонимическое варьирование. Появление вариантов топонимов на картах свидетельствует либо об упущениях составителей карт, либо о реальном варьировании топонимов. Согласно нормативным документам, «названия всех видов географических объектов, в том числе и населенных пунктов, не зафиксированные в обязательных к употреблению официальных источниках, а выявленные и собранные по различным опубликованным материалам или в процессе полевых работ, принимаются к написанию на картах и планах после согласования их с исполнительными комитетами областных (районных) Советов народных депутатов» [8].
Прежде всего, важно выделить типы географических объектов, названия которых подвергаются варьированию на топографических картах, атласах, туристских картах республики Бурятии. Анализ топонимии Окинского, Тункинского, Закаменского, Джидинского, частично Селенгинского, Кабанского, Иволгинского, Заиграевского, Тарбагатайского районов республики в объёме 3630 топонимов позволил выделить 154 названия, написание которых на картах является вариативным. Варьированию подвергаются названия
самых разных объектов: рек (53), гор (36), населённых пунктов (23), хозяйственных объектов, в том числе летников, зимников, скотных дворов, полевых станов, ферм (22), урочищ (7), хребтов (5), падей (4), островов (2), родника (1), тропы (1). Большинство рек - это небольшие притоки более крупных рек, которые известны лишь в пределах данной местности, и названия которых уже не входят в нагрузку карты масштаба 1:500000. Оронимы обозначают горы, гольцы и хребты Восточного Саяна и Хамар-Дабана. Эти оронимы также не имеют большой известности и редко употребляются в средствах массовой информации. Названия хозяйственных объектов, урочищ, падей, островов, родников, троп близки к микротопонимам, которым варьирование присуще даже в большей степени, чем собственно топонимам. Что касается ойконимов, то они обозначают как отдаленные слабозаселенные преимущественно вахтовые рабочие посёлки, так и достаточно крупные, в пределах республики, поселения. В целом, можно констатировать, что варьированию подвергаются в большей степени названия небольших географических объектов, известность которых не выходит далеко за пределы административной единицы, к которой они относятся.
Рассмотрим примеры варьирования разных видов топонимов. У потамонимов были выделены следующие типы варьирования: орфографическое (Салу -Салуу, Черемшанная - Черемшаная, Китой-Кин -Китойкин), фонетическое (Аха - Ока, Ботогол - Ба-тагол, Эльгэн - Элигин), морфологическое (Хужир-тай-Горхон - Хужар-Горхон, Дабанай-Жалга - Дабан-Жалга), синтаксическое (Барун-Саган-Бильчир - Са-ган-Бэлшэр, Урда-Жалга - Сорогой-Урда-Жалга), лексическое (Большая Белая - Хан-Модон, Гпухая -Большой Карым, Онот - Оспа). Больше половины таких случаев приходится на фонетическое варьирование заимствованных русским языком бурятских названий.
У оронимов представлены следующие типы варьирования: орфографическое (Китой-Кинский - Ки-тойкинский, Ханула - Хан-Ула, Улын-Дабан - Уулын-Дабан), фонетическое (Обо-Сардык - Обо-Сарьдаг, Душэ-Тологой - Душе-Толгой), морфологическое (Шурбэсэн-Шулута - Шурбэсэн-Шулуй), синтаксическое (Голец-Хонголдойский - Хонголдойский Голец), лексическое (Хара-Нурай - Улан-Хада). Большинство случаев варьирования здесь также связано с фонетическим приспособлением бурятских названий к русскому языку.
Названия хозяйственных объектов подвергаются орфографическому (Ундэр-Губо - Ундэр-Губоо, Шок-такболдак - Шоктак-Болдог), фонетическому (Тухэм - Тухум, Бырхэ-Горхан - Бэрхэ-Горхон) варьированию. В этой категории названий было выявлено много случаев варьирования, которое трудно объяснить с лингвистической точки зрения: Грасс-Хатагор - Трасс-Хотогор, Похой - Тохой, Дэдэ-Удай - Дэдэ-Удла, До-до-Диби - Дода-Дида и т. д. Вероятно, здесь мы сталкиваемся с опечатками, которые иногда встречаются на картах.
Ойконимы подвергаются фонетическому (Хар-бяты - Харибяты, Зун-Мурино - Зун-Морино), морфологическому (Река Мишиха - Речка Мишиха, Шу-лута - Шулуты), синтаксическому (Боксон - Усть-Боксон, Шигна - Новая Шигна), лексическому (Хонго-доры - Подкукой, Цаган-Морин - Зун-Адаг, Клюевка -Ивановка, Нижняя Иволга - Сугтуй) варьированию. Следует отметить, что лексическое варьирование шире представлено именно у ойконимов. Это можно объяснить тем, что ойконимы теснее связаны с социальной, экономической, политической сферами жизни человека и в связи с этим чаще подвержены не только лексическому варьированию, но и переименованию. Лексическое варьирование может быть двух видов: как результат недавнего официального переименования и как результат социальной дифференциации языка. В первом случае прежнее название, как правило, пишется на картах в скобках. Во втором случае устный вариант названия, в большинстве своем социально или профессионально маркированный, на карте не фиксируется.
Что касается оставшихся видов топонимов, представленных в наших материалах названиями урочищ, падей, островов, родника и тропы, то здесь наблюдается похожая картина. Они подвергаются орфографическому (Старокомарская Дорога - Старо-Комарская Дорога), фонетическому (Шиласан - Ши-лаган, Халой - Холой), морфологическому (Тобольск - Тобольский, Хундэлэн - Кундулунский), лексическому (Пидорин - Булу, Цурамский Лог - Тумугур) варьированию.
Проведённый анализ показал следующее. Во-первых, разные виды топонимов подвержены варьированию. Во-вторых, большая доля вариантов приходится на фонетическое варьирование, что объясняется взаимодействием бурятской и русской топонимических систем. В-третьих, лексическому варьированию больше подвержены ойконимы.
Причины, влияющие на устойчивость топонимов, могут быть самыми разными. В целом их можно условно разделить на лингвистические и экстралингвистические. Основной, на наш взгляд, лингвистической причиной, способствующей возникновению вариантов собственных имен вообще, является их внутренняя природа, отличающая их от нарицательной лексики. А.В. Суперанская, сравнивая имена нарицательные и собственные, пишет следующее по этому поводу: «Варьирование фонемного состава нарицательного - явление не типичное, а чередования фонем допустимы лишь в строго определенных рамках. Если бы фонемный состав нарицательных не был так тверд, затруднена была бы и реализация связи нарицательных с понятиями: строго очерченное понятие должно иметь строго определенное звуковое обозначение, а строгий фонемный состав имеет в свою очередь право на строгую орфографическую регламентацию. Как раз наоборот обстоит дело с собственными именами: не имеющие столь тесной связи с понятием, закрепленные за отдельными субъектами или объектами, они могут варьировать и фонетически, и акцен-
тологически, и морфологически, и даже лексически в очень широком диапазоне» [9, с. 10].
К другим лингвистическим причинам, способствующим появлению вариантов топонимов, мы можем отнести нарушение утверждённых правил орфографии, нарушение правил передачи бурятских названий на русский язык, фонетические изменения при заимствовании бурятских названий в русский язык, приспособление бурятского названия к русской топонимической системе, калькирование бурятского названия, социальную дифференциацию языка, стремление к экономии языковых средств, тезоимённость как причина ослабления номинативности имени, языковую политику в виде предпочтения одних вариантов другим, а также нормализации (или стандартизации) географических названий.
На материале топонимов замечено, что собственные имена не реагируют или выборочно реагируют на нововведения в языке, например, на орфографические реформы (ср.: Лиственничный и Лиственич-ный). Кроме этого, ономастике присуще специфически ономастическое словообразование, в результате которого получаются собственные имена, которые невозможно сопоставить с именами нарицательными (Черемшанный и Черемшаный, Зимовейская, Заблу-дёжка). В топонимии встречается разночтение и в употреблении дефисного и слитного написания: Шоктак-болдак и Шоктак-Болдог, Китойкин и Китой-Кин, Ха-нула и Хан-Ула, Старокомарская Дорога и Старо-Комарская Дорога и т. д. При наличии рекомендаций писать через дефис названия, начинающиеся со слова Северо- (Северо-Курильск, Северо-Задонск), слитно пишутся Северобайкальск, Северомуйск, Северодвинск и др. Согласно правил должны писаться слитно сложные географические названия, начинающиеся со слова Старо-. Однако, начальный компонент старо-до сих пор не имеет единого написания [10, с. 167].
Нарушение правил передачи бурятских названий на русский язык встречается очень часто. Например, в вариантах Сенцын-Тала и Сенцин-Тала, Душэ-Тологой и Душе-Толгой, Булун-Убэр и Булун-Убер нарушена передача гласных в бурятских названиях. Отсутствие однозначных правил передачи согласных приводит к появлению вариантов Булаг и Булак, Магтын-Жалга и Мактын-Жалга, Хабхагши и Хаб-хакша. Согласно [1, с. 6] буква г передается в любой позиции одинаково: Гаарга - Гарга, Булаг - Булаг. В то же время, Л.Д. Шагдаров пишет, что «в исходе слов звонкие согласные в бурятских и монгольских словах передаются в большинстве слов через глухие согласные, за исключением б: булаг - булак, адаг - адак ... Перед глухими монгольские и тибетские звонкие согласные обычно не оглушаются ... но звонкий г перед глухими имеет тенденцию передаваться через к» [11, с. 99-100]. Несмотря на то, что долгота гласных, обозначаемая в бурятском языке удвоением соответствующих букв, в передаче не отражается, можно привести много примеров варьирования: Салу и Салуу, Нур-Холой и Нур-Хоолой, Улын-Жалга и Уулын-Жалга, Урда-Дурэн и Урда-Дуурэн и т.д. Говорить о замене метода транскрипции транслитерацией нель-
зя, так как Нур-Хоолой от бурятских слов нуур - озеро и хоолой - приток, рукав (реки).
Фонетические изменения при заимствовании бурятских названий в русский язык представлены случаями метатезы (Тухурен - Турухен), протезы (Толгой -Тологой, Харбяты - Харибяты), редукции гласных (.Жалгын - Жэлген, Тохой - Тахой, Ханди-Бургасан -Ханд-Бургасан), диссимиляции гласных (Додо - Дудо, Хамба - Хумба), варьирования в русской передаче бурятского Л (Халбак - Салбаг), диалектного произношения (Сагакшин - Цагагшин, Гомбоев-Гозогор -Гомбоев-Годзогор), закономерных звуковых преобразований (Хундэлэн - Кундулун). Причины варьирования в рассмотренных примерах вызваны тем, что составители карт придерживались разных подходов в написании названий. Во-первых, наблюдается ориентация на произношение имени в заимствующем языке. Во-вторых, отчетливо видна ориентация на написание и произношение имени в языке-источнике, при этом иногда идет «борьба» между литературным и диалектным вариантом.
Помимо фонетического освоения бурятских названий происходит и приспособление их к русской топонимической системе. Чаще всего здесь используются морфологические (Подкукой, Кундулунский, Кап-чаранка) и синтаксические (Нижняя Иволга, Усть-Боксон) средства. Нередко используются и переводные названия, так называемые кальки: Белый Иркут и Сагаан Эрхуу, Гусиное озеро и Галуута нуур, Большой Луг и Ехэ нуга и т. д.
Социальная дифференциация общества приводит к дифференциации языка. В речи различных возрастных, профессиональных, территориальных групп географическое название может изменить свой морфемный состав, подвергнуться усечению, эллиптироваться, получить добавочное определение. Например, пожилое население, жившее при СССР и заставшее период коллективных хозяйств, может в устной речи по привычке назвать улус Алаг-Шулун названием бывшего колхоза Улан-Ока (букв. 'Красная Ока'), а улус Ха-ра-Хужир - Улан-Малчином (букв. 'Красный скотовод').
Стремление к экономии языковых средств приводит в частности к морфологическому и синтаксическому варьированию: Котокельское - Котокель, Троицкое - Троицк, Барун-Саган-Бильчир - Саган-Бэлшэр, Сорогой-Урда-Жалга - Урда-Жалга, Хамниган-Жалга - Хамниган. Экономию языковых средств можно выявить и в следующих примерах: Шабартай-Тала и Шабар-Тала, Хужиртай-Горхон и Хужар-Горхон. Здесь суффикс -тай совместного определительного падежа варьирует с нулевым суффиксом. Данное явление можно, вероятно, объяснить «давлением» бурятской топонимической системы. Л.В. Шулуновой отмечено, что большинство бурятских топонимов образовано способом соположения, при этом чаще встречаются названия, где «оба компонента - существительные, имеющие номинативную форму... значительно реже встречаются названия, в которых первый компонент используется в форме совместного падежа» [12, с.128].
В ряде случаев морфологическое варьирование вызвано желанием развести название населенного пункта (Кяхта, Курумкан, Ошурково) и протекающей рядом речки (Кяхтинка, Курумканка, Ошуркова), вероятно, с целью воспрепятствовать ослаблению но-минативности имени.
Языковая политика в виде предпочтения одних вариантов другим, а также нормализация (или стандартизация) географических названий сами по себе порождают варьирование. Выбор так называемых эвфемистических имён не может разом перечеркнуть годами закреплённую речевую практику использования старых известных названий (Грязнуха ^ Кяхтинка). Что касается стандартизации, то она, по убеждению А.В. Суперанской, «должна привести к новому расщеплению имен на официальные стандартизированные формы и на формы, представленные в живой разговорной речи» [9, с. 111].
Среди экстралингвистических причин варьирования топонимов мы выделяем изменение самого географического объекта, его статуса. Согласно закону «О наименовании территориальных единиц, улиц и станций метрополитена города Москвы» изменение статуса объекта является одной из трех причин для смены имени. Наглядно это можно представить на примере хронологических вариантов Мысовая - Мы-совск. В 1900 г. была открыта железнодорожная станция под названием Мысовая, которое было дано по расположению на одном из больших мысов южного берега Байкала. Среди названий железнодорожных станций и станций метро много названий, образованных от имён прилагательных [10, с. 29]. Позже возник поселок - своего рода изменение географического объекта - получивший название Мысовск. Существует неписаное правило, что в зависимости от статуса объекта, т. е. от того, город это, поселок, село или деревня, его название должно быть по-разному оформлено. Например, небольшой населенный пункт Кшень, став поселком городского типа, был превращен в Кшенский. Став затем городом, он изменил свое имя на Кшенск [9, с. 190].
Другой и, вероятно, главной причиной варьирования названия является изменение имядателя, его психологии, жизненного опыта, культурного развития, т.е. всего того, что лежит в основе выделения дифференциальных признаков предметов в процессе вторичной номинации, как естественной, так и искусственной. Как отмечает В.А. Никонов, «выбор признака зависит ... всегда только от причин, лежащих в развитии общества» [4, с. 26]. В 1941 г. поселок Мысовск был преобразован в город и переименован в Бабушкин по фамилии революционера И.В. Бабушкина, казненного на станции Мысовая. Имена-посвящения, типичные для той эпохи, несли политическую нагрузку и должны были активно участвовать в формировании нового общественного сознания.
Среди синхронных вариантов можно выделить названия одного и того же объекта, данные на основе его разных признаков. Так, одна из гор в Урунгольском хребте имеет названия Улан-Хада 'красная гора' и Ха-ра-Нурай 'Хара-Нурская' (род. падеж от Хара-Нур), так
как расположена недалеко от озера Хара-Нур. У названий длинных рек варианты могут быть вслед-ствии того, что разные части реки имеют свои названия: Онот (Оспа) - верхние притоки Онота называются Барун-Оспа и Зун-Оспа. Следует заметить, что топонимы с лексическими вариантами стремятся к унификации, их варианты либо уходят постепенно в прошлое и забываются, либо их сфера употребления заметно сужается.
Причины варьирования топонимов могут быть самыми разнообразными. Для этого требуются даль-
нейшие исследования. Однако следует отметить, что лингвистические и экстралингвистические причины часто бывают тесно связанными, поэтому трудно определить, что послужило толчком к изменению названия или появлению его вариантов. В перспективе исследования представляется необходимым проанализировать карты всей территории Бурятии, а также привлечь для анализа разговорные формы топонимов, что позволит уточнить типологию вариантов и причины варьирования для решения прикладных задач.
Библиографический список
1. Инструкция по русской передаче географических названий Бурятской АССР / Сост. Г.Г. Кузьмина, Э.Р. Раднаев, Л.А. Пластинин. Москва: ГУГК, 1979. 23 с.
2. Лавренова О.А. Национальный файл географических названий - новый проект РГБ // Библиотековедение. 2006. № 2. С. 46-53
3. Морозова М.Н. Процедура присвоения официальной формы названиям географических объектов // Вопросы географии. Сб. 132. Современная топонимика. М.: Наука, 2009. 420 с.
4. Никонов В.А. Введение в топонимику. М. : Наука, 1965. 179 с.
5. Основные положения по содержанию топографических карт масштабов 1:25000, 1:50000, 1:100000, 1:200000, 1:500000, 1:1000000 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http // www.ussrdoc.com/ussrdoc_communizm/usr_9091.htm (дата обращения: 06.05.2012).
6. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. 2-е изд. М.: Наука, 1988. 192 с.
7. Рубцова З.В. Типы варьирования в белорусской и русской топонимии: К вопросу о поисках нормы // Ономастика: Типология. Стратиграфия: сб. ст. М.: Наука, 1988. С. 52 -65.
8. Руководство по сбору и установлению географических названий на топографических картах и планах. ГКИНП 1342-82 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http // www.ussrdoc.com/ussrdoc_communizm/usr_12309.htm (дата обращения: 06.05.2012).
9. Суперанская А.В. Структура имени собственного: Фонология и морфология. М.: Наука, 1969. 207 с.
10. Суперанская А.В. Что такое топонимика? М.: Наука, 1985. 182 с.
11. Шагдаров Л.Д. К принципам унификации слов и названий из восточных языков при передаче их на русском языке // Ономастика Бурятии. Улан-Удэ: БФ СО АН СССР, 1976.
С. 93-110.
12. Шулунова Л.В. Ономастика Прибайкалья. Улан-Удэ: ИПК ВСГАКИ, 1995. 207 с.
УДК 659.1:654.197
ТИПОЛОГИЧЕСКИЕ И КОМПОЗИЦИОННЫЕ ОСОБЕННОСТИ ФОЛЬКЛОРНОЙ И РЕКЛАМНОЙ СКАЗОК
Е.С. Зеленина1
Иркутский государственный технический университет, 664074, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Проведен анализ типологических, композиционных особенностей фольклорной и рекламной сказок. Раскрыты особенности классифицирования сказки с разных точек зрения исследователей фольклора, выявлены сходства и различия. Рассмотрены основные сюжеты сказки и телевизионной рекламы. Определены ролевые функции сказочных героев. Проведено классифицирование рекламных роликов, содержащих элементы фольклорной сказки, с точки зрения жанрового разнообразия сюжетов. Разобраны ключевые моменты современных телевизионных рекламных роликов. Библиогр. 9 назв.
Ключевые слова: композиция; сюжет; телевизионная реклама; жанр; сказка.
TYPOLOGICAL AND COMPOSITIONAL FEATURES OF FOLKLORIC AND ADVERTISING FAIRY TALES E.S. Zelenina
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074.
The analysis of typological and compositional features of folkloric and advertising fairy tales is carried out. The features of fairy tale classification are treated from the point of view of folklore researchers; the similarities and differences are identified. The main plots of fairy tales and television commercials are considered. The role functions of fairy-tale characters are determined. A classification of commercials that contain elements of folkloric tales is performed from the per-
1Зеленина Елена Сергеевна, преподаватель кафедры рекламы и журналистики, аспирант, тел. 89646510478, e-mail: alena-svetlaya@mail.ru
Zelenina Elena, Lecturer of the Department of Advertising and Journalism, Postgraduate, tel.: 89646510478, e-mail: alena-svetlaya@mail.ru
