CC BY
0
ПРИЧИНЫ НЕПРИЯТИЯ НАУЧНО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ ИННОВАЦИЙ ЖИТЕЛЯМИ КРУПНЫХ РОССИЙСКИХ ГОРОДОВ
Аннотация. В работе представлены результаты исследования отношения жителей крупных городов (Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород) к внедрению в повседневную жизнь научно-технологических инноваций. На основе анализа данных глубинных интервью с респондентами из группы продвинутых пользователей были выявлены причины неприятия отдельных технологических решений и определены стратегии действий по преодолению указанных противоречий. Сделан вывод об инновационном характере действий группы «отстающих» в структуре диффузии инноваций в условиях современного города.
Ключевые слова. Диффузия инноваций, неприятие инноваций, научно-технологические инновации, стратегии ухода от технологического развития, низкотехнологичные решения.
Lagutin Yu.V.
REASONS FOR NON-ACCEPTANCE OF SCIENTIFIC AND TECHNOLOGICAL INNOVATIONS BY RESIDENTS OF LARGE RUSSIAN CITIES
Abstract. The paper presents the results of a study of the attitude of residents of large cities (Moscow, St. Petersburg, Nizhny Novgorod) towards the introduction of scientific and technological innovations into everyday life. Based on the analysis of data from in-depth interviews with respondents from a group of advanced users, the reasons for the rejection of certain technological solutions were identified and action strategies to overcome these contradictions were determined. A conclusion is drawn about the innovative nature of the actions of the group of "lagging behind" in the structure of diffusion of innovations in the conditions of a modern city.
Keywords. Diffusion of innovations, rejection of innovations, scientific and technological innovations, strategies for avoiding technological development, low-tech solutions.
Введение
Диффузия научно-технологических инноваций представляет собой сложный и многоаспектный процесс, обеспечивающий вовлечение большого количества акторов и заинтересованных сторон, и в значительной степени обусловленный социокультурными факторами, главным среди которых является место проживания. В этом отношении крупные города представляют собой полноценные экспериментальные площадки для тестирования и последующего вывода на рынок научно-технологических инноваций ввиду плотности социальных связей, многообразия культурного опыта и наличия альтернативных сценариев взаимодействия с цифровой средой вплоть до полного или частичного отказа от него.
ГРНТИ 04.21.41 EDN JNLLES © Лагутин Ю.В., 2024
Юрий Викторович Лагутин - соискатель кафедры отраслевой и прикладной социологии факультета социальных наук ННГУ им. Н.И. Лобачевского (г. Нижний Новгород). ORCID 0000-0003-4315-7625
Контактные данные для связи с автором: 124489, Московская обл., г. Химки, мкрн. Сходня, 2 Леденцовский пер., дом 6Б (Russia, Moscow reg., Khimki, Skhodnya, 2 Ledentsovsky lane, 6B). Тел.: +7 999 111 44 99. E-mail: lagutinyury@gmail.com. Статья поступила в редакцию 02.03.2024.
Иначе говоря, выделяемые в рамках модели диффузии инноваций Э. Роджерса и диффузной модели Ф. Басса группы населения (инноваторы, ранние последователи, раннее большинство, позднее большинство и отстающие [2; 9; 14]) могут наблюдаться в наиболее полном спектре социокультурных практик только в условиях современного города. И, наоборот, осознанные потребительские стратегии в условиях малых городов и сельских поселений могут быть сведены к ограниченному набору реакций на появляющиеся инновации: от стремительного и активного их восприятия к резкому неприятию, зачастую - иррациональному.
В исследованиях, посвященных изучению распространению научно-технологических инноваций в городской среде, значительное место отводится именно первым трем упомянутым выше группам, при этом позднее большинство представляется находящимися под воздействием рекламы и актов обмена успешного социального опыта обывателями, которые молчаливо и пассивно присоединяются к тем, кто уже воспринял все выгоды от использования новых технологий в повседневной жизни [6].
При этом, отстающие или консерваторы (которых около 16%), обозначаемые иногда как «ретрограды», не готовые к новому, косные и негибкие люди зачастую остаются за рамками исследований науки и техники. В настоящей работе будут рассмотрены причины неприятия или равнодушия жителей крупных российских городов (Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород) в отношении научно-технологических инноваций в повседневной жизни, а также в профессиональной сфере. Исследовательский вопрос, звучит следующим образом: является ли негативное отношение жителей крупных городов к научно-технологическим инновациям стремлением к низко технологичной жизни и проявлением «технопессимизма», или это своеобразный источник идей для нового витка инноваций, вызов для высокотехнологичного сектора экономики.
Методы исследования
Исследование проникновения новых технологий в повседневную жизнь горожан, проведенное автором в рамках диссертационного исследования в 2020-2023 годах, было ориентировано, прежде всего, на так называемых продвинутых пользователей и включало использование метода полуструктурированного интервью (n = 294). Круг респондентов был сформирован по методу «снежного кома» и в целом отражает социальные связи и сети обмена опытом в процессе восприятия и использования в рамках повседневных практик научно-технологических инноваций (возраст от 18 до 45 лет, мужчины и женщины, проживающие в городах).
В качестве вводного вопроса была использована следующая фраза: «Пожалуйста, расскажите как можно подробнее о Вашем личном опыте использования инновационных технологий в повседневной жизни. В какой мере сциентизация затронула разные сферы Вашей жизни (работа, дом, транспорт, досуг, здоровье, семья)? Какие эмоции Вы испытываете в связи с этим, и какое у Вас сложилось отношение к такому процессу? Разделяют ли Ваше мнение Ваши друзья и близкие, Ваша семья?»
Для анализа тональности высказываний респондентов об отношении к представленным темам и первому интегральному вопросу о личном опыте использования новых технологий было предпринято «ручное» кодирование текстовых файлов по шкале: 1 - позитивное (ключевые слова «отношусь позитивно», «согласен», «рад использованию»), 2 - нейтральное, 3 - негативное («отношусь негативно», «опасаюсь», «боюсь»). В процессе количественного анализа (выполнен в пакете статистических программ IBM SPSS Statictics 26.0) подтверждена статистическая значимость параметров возраста, места жительства, стажа и уровня обучения респондентов, в то время как разницы между оценками мужчин и женщин практически не наблюдается. Результаты исследования
В результате анализа полученных по итогам интервью материалов даже среди продвинутых пользователей были выявлены респонденты, негативно или подчеркнуто нейтрально (безразлично) относящиеся к темам диффузии инновации. Их было, соответственно, 3% и 21%. При этом отдельные факторы и аспекты внедрения инноваций в повседневную жизнь вызывали у части респондентов более выраженное негативное отношение (широкое использование коммуникационных гаджетов, киборгизация тела и ума, внедрение искусственного интеллекта), тогда как менее заметные элементы инновационной сферы (технологии «умных городов, автоматизация труда, внедрение цифровых технологий в образование) были в большей степени связаны с нейтральным отношением.
Иначе говоря, отношение к инновациям в целом у опрошенных пользователей скорее позитивное, но применительно к конкретным решениям тональность ответов сменяется на более настороженную. Для определения причин сложившейся картины в процессе дальнейшего исследования были заданы уточняющие вопросы, позволяющие определить мотивы, формирующие указанную выше тональность применительно как к отдельным факторам внедрения научно-технологических инноваций в повседневные практики городских жителей, так и к сфере инноваций в целом.
Качественный анализ продемонстрировал актуализацию в ответах по поводу установок и сложившихся сценариев поведения ряда причин, вызывающих осторожное или негативное отношение респондентов к научно-технологическим инновациям, в той или иной степени перекликающихся с данными других исследователей:
• во-первых, следует выделить группу психологических причин, вызванных как негативным опытом использования технологий (поломка, пожар, материальный ущерб вследствие некорректной работы), так и комплексом стереотипов и представлений о негативных эффектах, вызванных взаимодействием с ними [10];
• во-вторых, значительное место в ответах скептически настроенных респондентов занимают социальные причины, предполагающие своеобразную реакцию на массовость и общедоступность тех или иных технологических решений, сводящих на нет выгоды, обусловленные желанием быть теми самыми «продвинутыми» пользователями. Помимо этого, можно отметить и артикулированное разочарование онлайн-общением, воспринимающимся в качестве суррогата чего-то «подлинного и настоящего» [8];
• в-третьих, для респондентов имеют значение культурные причины, связанные с постоянным ощущением нехватки времени в сочетании с культом его эффективного использования, что рождает желание на время отгородиться от мира высоких технологий через временный отказ от них или жесткое контролируемое их использование [12];
• в-четвертых, актуальность экономических причин разочарования или негативного отношения к научно-технологическим инновациям связана с растущими расходами на расширяющийся спектр технологических решений на фоне удешевления отдельных элементов. Стоит отметить и постепенную автоматизацию рутинных процессов в профессиональной деятельности и наличие целого комплекса предубеждений против этого процесса как угрозы занятости и стабильной жизни [3];
• в-пятых, политические причины предполагают опасения в отношении автономии личности и свободы действий индивида в повседневной жизни, а также убежденность в наличии скрытых технологий отслеживания отдельных действий и транзакций, ставшие заметными в период пандемии Соу1а-19 [1].
Указанные причины в процессе повседневной деятельности рождают тренды и сценарии (стратегии) поведения современного городского жителя в цифровой среде. В значительной степени указанные действия характерны для группы «отстающих» в структуре восприятия инноваций, однако в условиях повсеместного внедрения научно-технологических инноваций они способны превратиться в источник новых идей, результатом использования которых станут новые технологические решений:
• стратегия 1 «Компенсация высоких технологий низкими». Эта совокупность действий предполагает компенсацию и достижение баланса в использовании технологий в той сфере, которая находится под контролем конкретного индивида: например, преобладание низкотехнологичного досуга (настольные игры, рисование, готовка) у тех горожан, которые сильно погружены в мир современных технологий в рабочем пространстве [11];
• стратегия 2 «Офлайн вместо онлайна». Стратегия предполагает компенсацию онлайн-форм общения живым взаимодействием, когда есть выбор и возможность: встречи с друзьями, коллегами, «живое» посещение культурных объектов [5];
• стратегия 3 «Цифровой «детокс». Комплекс повседневных практик, предусматривающий отказ от гаджетов или интернета постепенно обретает популярность, соответствующую инфраструктуру и идеологию, позволяя быть «осознанно отсталым» потребителем новых технологий и выстраивая комфортные границы с цифровым окружением [13; 15];
• стратегия 4 «Развитие экономики совместного пользования». Этот сценарий является своеобразным ответом на снижение доступности отдельных технологических решений и цифровых объектов и
предполагает развитие как институционализированной (через инициирование услуг совместного доступа к благам со стороны государства и бизнеса), так и неформальной инфраструктуры аренды и гибких режимов использования общих благ на основе снижения транзакционных издержек [7]; • стратегия 5 «Внедрение «низовой» информационной безопасности». Последняя стратегия предполагает внедрение повышенных требований к своему поведению в цифровом мире в диапазоне от странных (заклеивание камеры ноутбука, ношение масок в публичных местах) до привычных подходов к обеспечению анонимности и неотслеживаемости действий в сети и в городском пространстве [4].
Таким образом, выявленные в процессе исследования причины негативных установок или осторожно нейтральных оценок научно-технологических инноваций жителями крупных городов позволили соотнести их с актуальными трендами и стратегиями поведения человека в цифровой среде, что демонстрирует желание респондентов сделать технологические решения, используемые в повседневной жизни более понятными, доступными и контролируемыми. Выводы
Реакция жителей крупных городов на ускоряющийся процесс распространения научно-технологических инноваций может быть амбивалентной и противоречивой, но чаще всего - избирательной и гибкой. Стремясь к равновесию и балансу в повседневной жизни, даже продвинутые пользователи новых технологий, преимущественно молодого (от 18 до 35 лет) возраста демонстрируют паттерны и стратегии поведения, присущие группе «отстающих» по схожим мотивам. Можно сделать вывод о конвергенции ценностных установок поколения молодых пользователей и пользователей из более старших возрастных групп, что свидетельствует о цикличности и поколенческой обусловленности интереса и некритического восприятия инновационных решений.
При этом, актуальным становится именно осознанный отказ от части доступных технологических решений в пользу более простых и нейтральных, способствующих меньшему погружению в процесс взаимодействия с цифровыми интерфейсами и более щадящей нагрузки на когнитивную сферу. Выявленные в процессе анализа ответов респондентов причины неприятия инноваций и стратегии компенсации высокого уровня вовлеченности в процесс взаимодействия с ними в среде продвинутых пользований позволяют сформировать векторы развития данной сферы в будущем и предсказать направленность социокультурных изменений, получая новые ответы на вопрос о характере взаимодействия городских жителей со высокотехнологичными инновациями в рамках повседневной деятельности.
ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ
1. АфанасьевК.С., СтепановаЕ.С. Пандемия как агент городских изменений: от риторики к практикам // Государственное и региональное развитие: возможности и ограничения в условиях пандемии: материалы международной научно-практической конференции 14-15 ноября 2020 г. СПб.: ЛГУ им. А.С. Пушкина, 2021. С. 136142.
2. Барановский С., Пузыревская А. Теория моделирования диффузии инноваций // Наука и инновации. 2018. № 10. С. 31-35.
3. Бахтигараева А.И., Брызгалин В.А. Роль социального капитала и институционального доверия в отношении населения к инновациям // Вестник Московского университета. Серия 6. Экономика. 2018. № 4. С. 3-24.
4. Виловатых А.В. Манипулирование социальным поведением в условиях цифровой среды // Научный журнал «Дискурс-Пи». 2020. № 2 (39). С. 149-164.
5. Капралова Е.А. Феномен социального благополучия в виртуально-цифровой реальности // Социология. 2022. № 1. С. 292-298.
6. Карпова Д.Н., Проскурина А.С. Социотехнический поворот в исследовании цифровизации общества // Власть. 2020. № 1. С. 97-105.
7. Мангер М. Завтра 3.0. Трансакционные издержки и экономика совместного использования. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2021. 256 с.
8. Миронов В.В., Сокулер З.А. Тоска по истинному бытию в дигитальной культуре // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 2018. № 1. С. 3-22.
9. Мур Дж.А. Преодоление пропасти: маркетинг и продажа хайтек-продуктов массовому потребителю. М.: Ви-льямс, 2006. 368 с.
10. Нестик Т.А., Патраков Э.В., Самекин А.С. Психология отношения человека к новым технологиям: состояние и перспективы исследований // Фундаментальные и прикладные исследования современной психологии. Результаты и перспективы развития. М.: Институт психологии РАН, 2017. С. 2041-2050.
11. Пишняк А., Халина Н. Восприятие новых технологий населением как показатель открытости к инновациям // Форсайт. 2021. Т. 15. № 1. С. 39-54.
12. Садовая Е.С., Сауткина В.А., Зенков А.Р. Формирование новой социальной реальности: технологические вызовы. М.: ИМЭМО РАН, 2019. 190 с.
13. Соловьев Д.Н., Белоус П.Э. Медийная аскетика как феномен цифровой культуры // Философские проблемы информационных технологий и киберпространства. 2014. № 2 (8). С. 77-92.
14. Хасанов А.Р. Эволюция теорий вывода на рынок новых продуктов // Стратегии бизнеса. 2016. № 1 (21). С. 24-28.
15. Шаев Ю.М. Информационная избыточность и цифровой детокс в контексте онтологии коммуникации // Гуманитарный вектор. 2018. Т. 13. № 2. С. 23-28.
