CC BY
379
Е.Ю. Лицарева
ПРИЧИНЫ И СУЩНОСТЬ ИНТЕГРАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ НА ЕВРОПЕЙСКОМ И АЗИАТСКОМ КОНТИНЕНТАХ В КОНЦЕ XX ВЕКА
В статье рассматриваются и сравниваются интеграционные процессы в Европе и Азии, а также основные закономерности развития мировых экономических отношений в конце XX столетия в условиях глобализации.
Со второй половины XX столетия появились определенные условия, которые способствовали возникновению такого понятия, как «глобальная торговля» и «глобализация мировой экономики». При этом процесс обмена товарами и услугами между странами становится наиболее динамично развивающимся элементом международных экономических отношений. К таким основным условиям можно отнести действие следующих факторов:
- довольно длительные периоды глобального мира по сравнению с первой половиной XX в., когда большая часть национального богатства развитых стран шла на военные цели (во второй половине XX в. наблюдается локализация конфликтов среди менее развитых стран);
- интересы национальных хозяйственных субъектов выходят за национально-государственные рамки, происходит создание и расширение сферы деятельности транснациональных экономических и финансовых структур;
- меняется характер взаимоотношений национальных экономик с внешней экономической средой в процессе «растекания» индустриализации по мировому экономическому пространству. Национальные экономики более активно и основательно взаимодействуют с внешним окружением и потому становятся все более открытыми в плане воспроизводства и торгово-экономических связей по отношению к среде. При этом воспроизводственная открытость обусловливается техникоэкономическим развитием, т.е. силой объективной, идущей как бы снизу, из сферы производства и обращения товаров, а торгово-политическая открытость - волевыми решениями, исходящими как бы сверху, от властных государственных структур;
- наблюдается устойчивая послевоенная тенденция к либерализации торговли между промышленно развитыми странами в связи с тем, что во всех этих странах давно завершился процесс становления национальной обрабатывающей промышленности и потребность в защите молодых ее отраслей существенно уменьшилась;
- технологическая революция привела к тому, что товаром стали не только продукты, но и процессы как делать и распределять эти продукты. Начали развиваться высокотехнологичные отрасли международного производственного кооперирования, что потребовало максимальной свободы международного перемещения огромных потоков узлов, деталей, компонентов будущих готовых изделий;
- частные, национальные экономические проблемы поднялись на глобальный, мировой уровень видения, требующий учета мировых хозяйственных интересов и мобилизации мировых ресурсов;
- в условиях глобального мира и технологической перестройки особое значение приобрели многосторонние соглашения и договоры между странами. Это помогло избежать ограничений, дискриминации торговых операций, которые наблюдались в первой половине XX в. Связано это было с тем, что глобализация потребовала координации в общемировых масштабах национальных экономических и финансовых политик и продиктовала необходимость создания единого мирового правопорядка как условия стабильного мирового экономического развития. В конце двадцатого столетия все более ощутимой стала национальная и наднациональная поддержка глобальной торговли со стороны правительств и государств. На уровне наднациональной поддержки страны смогли осуществлять свою деятельность через вступление в организации, созданные для
этих целей, - Международный валютный фонд (МВФ), Европейское экономическое сообщество (ЕЭС), Организацию стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН), Организацию Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА) [1;
2. С. 23, 35,69-74; 3];
- решения Уругвайского раунда ГАТТ и особенно деятельность Всемирной торговой организации (ВТО) повысили уровень международных торговых отношений, выработали современные правила и институты взаимодействия сторон в новых условиях. Комбинация региональных, субрегиональных, глобального уровней доказала насущную необходимость государств принять открытую, Дискриминационную политику, основанную на нормах системы ВТО и механизмах разрешения споров, вписывающихся в правила ВТО. Правительства, участвуя в многоярусной системе прав и обязанностей с партнерами по ВТО, равно как и с ближайшими соседями - партнерами по региональным группировкам, неизбежно должны были учитывать взаимное влияние соглашений мирового и регионального уровней [4. С. 326-327]. Статья XXIV ГАТГ устанавливала принцип, которым должны руководствоваться страны-участницы, создавая таможенные союзы и зоны свободной торговли. Цель создания интеграционных групп - облегчение торговли между другими странами-участницами и данными территориями. Договоренности ГАТГ были положены в основу Европейского экономического сообщества, Европейской ассоциации свободной торговли, Североамериканского соглашения о свободной торговле.
На рубеже XX и XXI вв. взаимозависимость, взаимосвязанность, взаимообусловленность различных стран и в экономическом, и в политическом отношениях приобрели глубинный и всеобъемлющий характер. При этом можно наблюдать различные уровни и стадии анализируемого процесса.
Общим проявлением нарастающего взаимодействия между странами стала интернационализация хозяйственного, политического, культурного и других аспектов жизни общественных организмов, функционирующих как национально-государственные макроструктуры. Речь идет о межнациональном общении на самых разных исторических его стадиях - от первых проявлений международного разделения труда до современной сложной и многоуровневой системы международных связей, от двустороннего до регионального и глобального уровней.
Качественно новая стадия интернационализации-глобализация (преимущественно в экономическом ее аспекте) - происходит на том историческом этапе, когда эта интернационализация приобрела всемирный охват, т.е. во второй половине XX в. и особенно в последние десятилетия. Такое расширение интернационализации стало возможным благодаря резкому сокращению расстояний вследствие стремительного технического прогресса в области транспортной и телекоммуникационной инфраструктуры, а также развитию транснационального предпринимательства, рассматривающего все мировое пространство как единое поле для бизнеса. Экономические отношения вы-
шли за пределы отдельных стран, обретая все большую самостоятельность и независимость от интересов и усилий различных государств. Глобализация мировой экономики, как считает В.В. Михеев, отражает достигнутый мировым сообществом критический уровень экономической взаимозависимости на основе экономической интеграции и нарастающего перемещения по миру капитала, товаров, рабочей силы; становления экономики знаний и технологической интеграции, подталкиваемой мировым научно-техническим прогрессом; современной информационно-коммуникационной революции, связанной с созданием сверхскоростных транспортных средств и ультрасовременных средств связи, распространением в мире персональных компьютеров и сети Интернет [2. С. 15-17, 52-53; 5. С. 9-10].
Глобализация в мировом хозяйстве сопровождается регионализацией - хозяйственным сближением стран на региональной основе, принимающим форму экономической интеграции. Международное интегрирование - наивысшая ступень интернационализации - наступает, когда нарастающая экономическая взаимозависимость двух или нескольких стран переходит в сращивание национальных рынков товаров, услуг, капиталов и рабочей силы и происходит формирование целостного рыночного пространства с единой валютно-финансовой системой, единой в основном правовой системой и теснейшей координацией внутри- и внешнеэкономической политики соответствующих государств. В результате формируется целостный организм - международный региональный комплекс. Понятие «региональный» в данном случае обозначает исторически сложившуюся региональную общность, предполагающую сходство экономико-гео-графических и хозяйственно-культурных комплексов, демографических структур, истории.
Развивающаяся первоначально в небольшом количестве регионов мира интеграция в последнее десятилетие XX в. охватила почти все континенты, приведя к образованию многочисленных региональных и субрегиональных групп. По подсчетам специалистов, сейчас реально действует 134 региональных торгово-экономических соглашений, 90 из них были образованы после 1995 г. [4. С. 322-323].
Глобализация - новое качество интернационализации на стадии предельно возможного развития ее вширь, а интеграция - наивысшая ступень развития ее вглубь, как считает Ю.В. Шишков. При этом важно определиться с термином «экономическая интеграция». Рассматриваемая в качестве состояния, экономическая интеграция - отсутствие различных форм дискриминации между национальными хозяйствами. Нередко интеграция отождествляется с юридическим фактом учреждения зоны свободной торговли или таможенного союза.
Существует и определение глобализации, которое дает МВФ, меняющее акценты при соотнесении понятий «голобализация» и «интеграция». В соответствии с позицией МВФ, глобализация - быстрое интегрирование национальных экономик во всемирном масштабе посредством торговли, финансовых потоков, перелива технологий, информационных сетей и межкультурных обменов.
Если рассматривать экономическую интеграцию как процесс, то она означает меры, призванные устранить дискриминацию между хозяйственными единицами разных государств. Это процесс, при котором национальные
экономики становятся тесно интегрированными. При этом наблюдается тенденция к уменьшению экономического значения политических границ, которая приведет к ситуации, когда политические границы не имеют больше экономического значения. В результате экономической интеграции несколько моногосударственных макроэкономических организмов постепенно трансформируются в целостное полигосударственное хозяйственное пространство, которое структурируется в новый, укрупненный и, что особенно важно, более эффективный экономический организм. Однако возможность и объективная необходимость сращивания тех или иных национальных хозяйств еще не гарантируют реального их интегрирования. Последнее опосредуется субъективным фактором - политической волей правящих кругов, а в демократических странах - еще и в определенной мере мнением широких кругов общественности. Руководству и населению таких стран всякий раз приходится решать весьма непростой вопрос - в какой мере экономические и политические выгоды от того или иного шага в направлении интеграции перевешивают риск снижения национальной безопасности из-за ограничения свободы действий государственных институтов страны.
Интеграция неизбежно сопряжена с растворением национальных государственных и правовых институтов в более широкой межгосударственной или даже надгосударственной структуре. Противоречие между экономическими интересами каждой страны, которые выходят за пределы национальных границ, и ее стремлением сохранить свое государство, функционирующее лишь в пределах этих границ в качестве гаранта экономической и иной безопасности, весьма значимо и серьезно. Его преодоление и составляет основное содержание взаимоприспособления полити-ко-правовьгх систем интегрирующихся стран.
Оно осуществляется под давлением объективной необходимости и взаимных интересов по мере углубления воспроизводственной открытости страны. За пределами определенного порога количество открытости национальных хозяйств перерастает в новое ее качество, когда некоторые функции государственного регулирования внешнеэкономических отношений переходят с национального на коллективный уровень.
С этого рубежа начинается саморазвивающийся процесс: более или менее жесткое коллективное пресечение протекционизма и дальнейшая либерализация торгово-политических режимов еще больше повышают степень открытости национальных хозяйств. Это усиливает необходимость расширения коллективного регулирования на все новые области экономической и другой политики государств-членов.
Начав с устранения количественных и тарифных барьеров, страны-участницы приходят к необходимости ослабления скрытых, нетарифных барьеров - технических, санитарных, экологических и прочих стандартов; акцизов, косвенных налогов; бюджетных субсидий отдельным отраслям национальной экономики и закрытых тендеров на государственные заказы. Все это предполагает углубляющуюся гармонизацию национальных налоговых систем, промышленной и аграрной политики. По мере формирования действительно освобожденного от перегородок современного рынка товаров нарастает потребность в обеспечении свободного перемещения услуг и факторов производства - наемного труда и ка-
питала. Это влечет за собой необходимость увязки национальной политики в социальной сфере, образовании, науке, банковско-кредитной сфере и национальной безопасности. Приходится что-то делать с разнобоем в национальных темпах инфляции, что служит источником отклонений обменных курсов валют от их паритета и создает условия для валютного демпинга, искажающего реальную конкурентоспособность товаров и услуг различных стран-участниц. Для устранения этого приходится тесно координировать национальную бюджетную, денежно-кредитную и другие области внутриэкономиче-ской политики, составляющей сердцевину экономического суверенитета государств-членов. Возникает необходимость намертво связать обменные курсы их валют либо вообще отказаться от национальных денег в пользу единой валюты. Введение евро с 1999 г. на европейском континенте не было случайным решением государств-членов Европейского союза (ЕС), а результатом длительного исторического развития региона. Поступательность валютной интеграции в Европе привела к успешному введению евро, которая представляет собой наивысший этап экономической интеграции (таможенный союз - общий рынок - единый рынок - валютный союз) и является шагом к построению политического союза и единого социального пространства в ЕС. При этом шаг за шагом углублялся интеграционный процесс в политико-правовом и институциональных аспектах. От простейшей зоны свободной торговли через таможенный союз и единый «внутренний» рынок к экономическому и валютному союзу, к координации, а потом и интегрированию внешней и оборонной политики.
Мировой опыт свидетельствует, что экономическое интегрирование возможно между странами, достигшими в своем технико-экономическом развитии высоких ступеней индустриализации и способными производить широкий ассортимент готовых изделий, которые служат основой для интенсивного разделения труда и товарообмена между странами. Более того, в высокотехнологичных отраслях промышленности активно развивается международное производственное кооперирование и интенсивный обмен потоками деталей, узлов и компонентов конечных продуктов. Как интенсивная торговля в целом, так и особенно международные кооперационные поставки создают предпосылки для перекрестного инвестирования и международного переплетения капиталов, для активных кредитно-расчетных отношений. Все это обрастает соответствующей финансово-банковской инфраструктурой и иными системами коммерческих и правовых услуг. В результате высокоразвитые национальные хозяйства неуклонно сращиваются друг с другом на макроэкономическом уровне. При этом возникающие в ходе развития проблемы решаются совместными усилиями, а положительные результаты интеграции одних стран стимулируют другие страны к подключению к этому процессу. На такой почве и возникает настоятельная потребность в координации внешнеторговой, налоговой, кредитной и иных аспектов макроэкономической политики соответствующих государств, создаются эффективные платежные, таможенные, валютные союзы, общие рынки. Под давлением снизу, со стороны самой экономики складываются межгосударственные институты интеграционного характера. Немаловажным фактором интеграции является наличие общей границы и исторически сложившихся эко-
номических отношений. Обычно объединяются страны, находящиеся на одном континенте в непосредственной географической близости, что облегчает решение транспортных, языковых и других проблем.
Такой процесс на протяжении четырех десятилетий протекает в Западной Европе и в Северной Америке, хотя в Северной Америке организационно-правовое оформление его произошло недавно. Процесс интеграции - явление сложное и многогранное, и то, что интегрирование началось именно в Европе, а не в каком-нибудь другом промышленно развитом регионе мира, обусловлено ходом исторического развития. В позднем средневековье Западная Европа стала эпицентром зарождающегося мирового хозяйства как системы [2. С. 17-18; 5. С. 44, 57, 123, 169]. Веками развивавшиеся внутриевропейские торговые связи сформировали в этом регионе культуру международного экономического общения, систему обычаев и этических норм, свойственных этой области отношений, и свою особенную кредитно-финансовую систему.
Причиной этого уникального явления стало не только то, что Западная Европа раньше всех вступила на путь индустриализации и активно развивалась, опережая остальные регионы мира, но и то, что географически этот регион состоит из более двух десятков сравнительно небольших и средних государств, что и предопределило относительно большую открытость их национальных хозяйств.
Интеграция имеет множество аспектов в торговле, финансах, политике, но история становления валютного союза подтверждает уникальность самого явления европейской интеграции. Характерными чертами валютных интеграционных процессов в Западной Европе стали их поступательность, эволюционность, а единая денежная система, в свою очередь, выступила как основа дальнейшего политического интегрирования. В данный момент в зарубежной и отечественной литературе активно обсуждается вопрос об углублении и расширении интеграционных процессов в Европе. При этом четко прослеживаются две модели - «ступенчатая интеграция» (Европа концентрических кругов) и «дифференцированная интеграция». В основе «Европы концентрических кругов» содержится положение о необходимости продолжить усилия по углублению интеграции, хотя часть государств-членов ЕС на данный момент не в состоянии это сделать. В соответствии с этой моделью «ядро» ЕС составляют наиболее развитые страны, а вокруг этого ядра образуются «круги», состоящие из стран с последовательно уменьшающейся глубиной интеграции. Если проанализировать модель «дифференцированной интеграции», то альтернатива усилению дезинтеграционных процессов в ЕС сводится к сознательной дифференциации скорости интеграционных процессов по различным странам. Как и «ступенчатая», «дифференцированная интеграция» преследует цель углубления интеграционных процессов, но без общих договорных рамок и временного расписания. Здесь также рассматривается «ядро», но не одно, которое охватывает все сферы интеграции, а несколько «ядер» с разным составом участников [4. С. 340; 6].
«Недозревшие» до полной интеграции развивающиеся страны пока не могут добиться заметных сдвигов в этом направлении, несмотря на создание различных региональных сообществ интеграционной направленности. Опыт многочисленных «зон свободной торговли», «та-
моженных союзов», «общих рынков» в регионах такого уровня развития, как Латинская Америка, Азия и Африка, показывает, что интернациональные союзы там в большинстве случаев не эффективны в действии.
В то же время экономическая модель каждой интеграционной группировки стала результатом довольно длительного исторического процесса развития, в течение которого выстраивалось свое, специфичное соотношение элементов, формирующих региональный хозяйственный комплекс, укрепляя при этом механизмы взаимодействия. Каждая региональная экономическая система уникальна и механическое заимствование ее опыта неэффективно. Например, как считают специалисты Московского государственного института международных отношений, экономическая интеграция в странах с развитым рыночным хозяйством представляет собой сочетание процессов частнокорпорационной интеграции или интеграции на микроэкономическом уровне, в то же время процесс интеграции в ЕС происходит под воздействием разветвленного политико-правового, институционального механизма межгосударственного и надгосударственного регулирования. В Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) интеграционные процессы развиваются в виде так называемой мягкой интеграции и, прежде всего, на микроэкономическом уровне. При этом перерастание частно-корпорационной интеграции (микроуровень) в межгосударственную (макроуровень), возникновение межгосударственных экономических объединений в значительной степени зависит от воздействия факторов политического характера. Развитие межгосударственной интеграции именно в Западной Европе обусловлено особенностями политического развития этого региона после второй мировой войны. Это связано, во многом, со стремлением коллективно противостоять американскому давлению, укрепить свои позиции на мировом рынке в борьбе с мощным конкурентом в лице США. Сказались также и четыре десятка лет существования «социалистического лагеря» в Европе в условиях холодной войны, так как компенсировать потерю восточно-европейского рынка можно было только интенсифицируя взаимное сотрудничество западно-европейских стран друг с другом. При этом приходилось усиливать взаимозависимость и вследствие распада колониальной системы и потери утраченных колониальных торговых и иных связей.
Как показывает мировой опыт, в индустриально развитых странах взаимосвязь между интенсивностью процессов интеграции на межфирменном и межстра-новом уровне не носит характера прямолинейной зависимости. На периферии мирового хозяйства соотношение этих процессов принимает более сложный характер. Существующий уровень взаимных экономических связей в регионах и субрегионах развивающегося мира не столь высок. Поэтому возникает проблема целенаправленного создания условий для интенсификации этих отношений. Отсюда вытекают и весьма широкие экономические функции государства в интеграционных процессах, например, в странах АТР. Все это делает закономерным осуществление интеграции формальной, т.е. создание определенных экономических группировок до адекватного развития интеграции реальной в отличие от индустриально развитых
стран, где оформление региональных институтов происходило и происходит уже на базе значительно интегрированных на макроэкономическом уровне национальных хозяйств. С этим специалисты связывают гораздо большее значение политических факторов при создании и функционировании интеграционных союзов развивающихся стран. В странах АТР они нередко становятся причинами создания экономических объединений (АСЕАН, Шанхайская Организация Сотрудничества и т.д.). В таких случаях предпринимаются попытки подвести экономический фундамент под первоначально сложившийся политический союз. Стремление развивающихся стран к экономической интеграции обуславливается несколько иными причинами, чем в случае с высокоразвитыми государствами. На европейском континенте экономическая интеграция стала необходимостью, вытекающей из требований уже достигнутого высокого уровня развития производительных сил.
В развивающихся странах необходимость экономической интеграции вытекала из того, что благодаря ей эти страны получили возможность устранения трудностей в экономическом развитии, и прежде всего в индустриализации. Цели при этом преследовались разные: ускорение экономического развития; создание оптимальной структуры хозяйства; ослабление зависимости от бывшей метрополии; изменение подчиненного положения в системе международного разделения труда. Необходимо учитывать, что в развивающихся регионах мира большинство стран пребывало и пребывает до сих пор либо на нижних ступенях индустриализации, либо только переходит от традиционного аграрного хозяйства к зачаткам промышленного. Многие из них оказались в ситуации, близкой к той, которая наблюдалась в европейских странах и США во второй половине прошлого столетия. Они объективно нуждаются в протекционизме и потому в течение ряда десятилетий вплоть до самого последнего времени проводили политику жесткой защиты внутреннего рынка. Происходящее в рамках развивающихся регионов международное хозяйственное взаимодействие в подавляющем большинстве случаев представляет собой двустороннее или многостороннее вялотекущее сотрудничество на доинтеграционном уровне.
Экономическая интеграция развивающихся стран идет медленно, так как действуют нескольких факторов, специфичных для развивающихся государств: низкий уровень развития производительных сил каждой страны; монокультурность; слабость материальной базы; недостаточное развитие инфраструктуры; слабая дополняемость друг друга интегрирующихся стран с экономической точки зрения; однотипность народнохозяйственных и отраслевых структур; недостаток финансовых ресурсов для осуществления совместных региональных проектов; нарастание финансовой зависимости от индустриально развитых стран; значительный контроль транснациональных компаний (ТНК) над внешней торговлей и экспортным производством; политическая нестабильность. Поэтому специалисты оценивают интеграцию в развивающемся мире как «пре-дынтеграцию» [4. С. 331-332].
Интеграция - сложный, многоаспектный, самораз-вивающийся исторический феномен, который зарождается в наиболее развитых, с технико-экономической
и социально-политической точек зрения, регионах мира и шаг за шагом втягивает в этот процесс все новые страны по мере дозревания их до необходимых экономических, политических и правовых норм. Наибольшими возможностями интегрирования располагают именно высокоразвитые страны, которые способны интенсивно обмениваться друг с другом товарами и услугами в самом широком диапазоне. При этом они благополучно взаимодополняют друг друга, а неизбежная конкуренция между их производителями товаров и услуг носит не разрушительный, а стимулирующий и созидательный характер и по большому счету способствует росту технико-экономического потенциала таких стран-партнеров и повышению благосостояния их населения.
Наименьшие возможности экономического интегрирования с внешними партнерами существуют у аграрных стран и тех, которые делают лишь первые шаги по пути индустриализации. Их экономики либо вовсе не являются взаимодополняющими, либо дополняют друг друга в очень узком диапазоне и потому не столько тяготеют друг к другу, сколько взаимоотталкиваются как соперники на мировом рынке. Их торговое интегрирование к индустриальным странам также не может реализоваться в форме интегрирования с последними, но уже по другой причине: из-за глубокого разрыва в уровнях технико-экономического и социально-культурного развития, в моделях хозяйствования и правовых системах и даже в качестве человеческого капитала.
Интеграция достижима лишь на весьма высокой ступени технико-экономического и политического развития национальных обществ и потому в конце XX и начале XXI в. стала возможной только в пределах высокоразвитых регионов мира. В таких регионах формируются первые очаги международной интеграции, имеющие тенденцию к постепенному расширению. Данную ступень интернационализации называют региональной интеграцией, подчеркивая ограниченность ее пространственных масштабов и противопоставляя ее глобализации. Так, интегрирование национальных экономик представляет собой закономерный этап регионального развития в Европе. Региональная интеграция имеет вполне конкретные цели: использовать возможности расширения рынка и снижения издержек производства за счет увеличения масштабов производства; укрепить сотрудничество между странами по всем направлениям; усилить позиции участвующих стран на мировом рынке за счет создания региональных конкурентных преимуществ. Такое противопоставление глобализации не означает, что региональная интеграция представляет собой антипод глобализации. При этом все большее количество исследователей рассматривают региональные экономические комплексы в качестве важнейших элементов глобализации развития, а не его сегментации. Глобализация стала возможной на определенной стадии интернационализации, но все же в целом это - доинтеграционная стадия, как считает Ю.В. Шишков [2. С. 17-18]. Лишь отдельные небольшие участки глобального поля интернационализации дозрели до уровня интеграции.
В.В. Михеев считает, что глобализации мировой экономики предшествует и противостоит регионализм. Регионализм также означает взаимозависимость стран и
выход интересов хозяйственных субъектов за национальные границы, однако ограничивает сферу действия этих тенденций региональными рамками. Регионализация усиливает обособленность отдельных торгово-экономических групп, укрепляет коллективный протекционизм и может тормозить процесс глобализации. При этом «открытый регионализм» рассматривает экономическое развитие и интеграционное взаимодействие стран данного региона в контексте развития мировой экономики, находится в русле экономической глобализации, служит своеобразной предпосылкой, этапом, предшествующим глобализации мировой экономики [5. С. 64].
ЕС и НАФТА представляют собой примеры такого «открытого регионализма». Во многом «открытый регионализм» проявляет себя, когда создание региональных хозяйственных организаций снимает возможное негативное воздействие на глобальную либерализацию. Это происходит, если преференциальные внутрирегиональные связи между членами группировки не ухудшают условия для внешеэкономических связей с третьими странами. В частности, «открытый регионализм» применяется в азиатско-тихоокеанской модели, например в рамках Форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). Регионализм закрытый, напротив, противодействует глобализации.
В 90-е гг. многие исследователи отмечали «интеграционный бум» в форме резкой интенсификации регионализма в мировых экономических отношениях. При этом интеграционный бум имел две формы проявления: количественную, включающую большое количество региональных соглашений, перезаключение ранее существующих договоров на новых условиях, и качественную, свидетельствующую об углублении регионального хозяйственного взаимодействия и более эффективном использовании комплексных, более развитых форм интеграции. Одним из явлений 90-х гг. XX в. стало вызревание «макрорегионов» - Северо-Атлантического, Евроазиатского и, конечно, Тихоокеанского.
При этом необходимо остановиться и на том факте, что в конце XX столетия специалисты часто задавали вопрос: «Не слишком ли вызывающе для Европы и Америки выглядит активное экономическое развитие Восточной Азии?». По отношению к этой проблеме, например, в ЕС длительное время существовало два направления.
Руководители Франции, Бельгии, Испании, Португалии считали, что страны Азии создают угрозу в плане конкуренции. В частности, конкуренция со стороны стран Юго-Восточной Азии, которые из-за низких цен и отсутствия социальной защиты продают все, что только возможно, привела к серьезному кризису в западном индустриальном мире. Необходимо потребовать, считали сторонники этой позиции, уважения к минимальным социальным и экологическим нормам. Иностранцы из Азии обвинялись в том, что имеют иные ценности и часто подрывают процветание и социальную систему европейских стран ведением нечестной торговли. Многие считали, что ЕС не должен стать жертвой наивного и одностороннего либерализма свободной торговли стран, перешедших в разряд промышленно развитых в Юго-Восточной Азии и других регионах. Германия, Великобритания, Нидерланды, Дания наоборот заявляли, что возрастающая эко-
номическая конкурентоспособность стран Восточной Азии создает благоприятные возможности для экономики Европы и поощряет способности европеистах компаний к новаторству.
Нередко европейские руководители относились к Азии, в частности Восточной Азии, как к единообразному набору экономик, основанных на принципе «низкой заработной платы», забывая, что заработная плата японцев столь же высока, как и жителей западных стран. В Сингапуре заработная плата специалистов достаточно высока для того, чтобы привлекать представителей Запада работать здесь на местных условиях, а не в качестве иностранцев. Заработная плата в Индонезии ниже, чем во Франции, но там меньше и объем производства в расчете на одного работника. Различия в ставках заработной платы и производительности труда между странами - экономические факторы, вследствие которых международное разделение труда, рабочей силы становится экономической реальностью. Эта реальность благоприятна для мировой торговли, а свободная торговля выгодна всем.
Неоднократно Всемирный банк подчеркивал, что Восточная Азия добилась высоких темпов экономического роста «на основе правильного понимания главных моментов» - частные внутренние инвестиции и быстро умножающийся человеческий капитал стали основными двигателями экономического роста, а высокий уровень внутренних финансовых сбережений поддерживал высокий уровень инвестирования.
В то же время не надо забывать, что в целом за прошедшие годы прослеживающаяся и осуществляющаяся на практике концепция в деятельности таких международных институтов, как Международный банк реконструкции и развития (МБРР) и Международный валютный фонд (МВФ) по отношению к развивающимся странам, в том числе азиатским, не всегда приводила к желаемым для этих стран результатам. Среди ряда специалистов существует такая точка зрения, что Запад не хочет реализации «Незападом» модели «догоняющего развития» [7]. Он навязывает свою модель потому, что она не подходит для местных условий и для успешных попыток новоиндустриальных стран «догнать» Запад, достичь экономического равенства, так как в рамках западной модели Запад всегда сохранит свое преимущество. На это направлены все рекомендации МБРР и МВФ, когда они на первый план выдвигают не структурную перестройку всего общественного производственного механизма в странах Незапада, а макроэкономическую стабилизацию, финансовую адаптацию и максимально открытую экономику.
Обычно такие рекомендации сводились к стандартным требованиям:
1) отмена государственных дотаций на услуги и товары местного спроса;
2) сокращение государственных непроизводственных расходов;
3) девальвация местной валюты;
4) приватизация нерентабельных государственных предприятий;
5) приоритет мелкому частному сектору;
6) демократизация режима.
Как считают эксперты, большинство стран Азии не готово к этому процессу.
Особенностью ситуации в Азии, в отличие от европейского открытого регионализма, стало то, что здесь отсутствует межгосударственная структура типа ЕС. Политико-институциональный вакуум стимулирует поиск вариантов и направлений развития азиатского регионализма. В появившихся в конце 90-х тт. под воздействием азиатского финансового кризиса концепциях азиатского регионализма прослеживаются три основных подхода к проблеме.
- Общеазиатская экономическая и финансовая интеграция - альтернатива американскому и западноевропейскому доминированию на мировых и азиатских рынках. Переход ряда стран ЕС на единую валюту и закончившаяся финансовым крахом, как считают многие в АСЕАН, чрезмерная зависимость азиатских экономик от американского доллара подтолкнула сторонников «азиатизации Азии», в основном из стран ЮВА, к разработке различных концепций создания единой азиатской валюты и единого азиатского рынка.
- Будущее единое азиатско-тихоокеанское экономическое и финансовое пространство - пространство, не противостоящее североамерикаской и европейской интеграциям, а способное в дальнейшем составить своего рода азиатскую альтернативу ЕС и НАФТА. Альтернативу, позволяющую постепенно перейти к единому мировому рынку.
- Поэтапное развитие азиатской экономической интеграции на субрегиональном уровне. Руководители АСЕАН до финансового кризиса 1997 г. видели именно свою ассоциацию в качестве первопроходца азиатского регионализма. Однако финансовый кризис, подорвавший экономику стран ЮВА, и сохраняющаяся социально-политическая нестабильность в Индонезии делают проблематичными надежды стран АСЕАН стать эпицентром экономической интеграции.
На практике азиатский регионализм сталкивается с двумя дилеммами - как правильно увязать интеграционные внутрирегиональные связи с традиционным жизненно важным сотрудничеством с США и как обеспечить безболезненное сочетание самоидентификации азиатских наций с признанием ключевой роли Японии в развитии азиатского регионализма.
Многие подчеркивают, что для Азиатского и Американского регионов специфична схема преференциального регионального развития (АФТА в рамках АСЕАН, НАФТА в Северной Америке). В данном случае преференциализм разбивается на частный, секторальный преференциализм, секторную интеграцию, особую преференциальную систему. Пока нет возможности говорить о создании эффективно действующих зон свободной торговли, так как успешность функционирования таких зон зависит от того, насколько включены в общий процесс все сектора национальных экономик, и прежде всего промышленные сектора. Таможенный союз также образуется, как это показала европейская интеграция, на различных стадиях интеграции рынка продуктов деятельности. Чтобы достичь полного общего рынка, должна быть интеграция услуг, капитала, труда и множество стадий и прав выбора относительно перехода к экономическому союзу и финансовому союзу. При этом немаловажным фактором становится разница в уровнях экономического развития стран-участниц интеграционных процессов, культур-
ные и ментальные различия. При сравнительном анализе европейских и азиатских процессов приходится учитывать приверженность стран АТР к неформальному, неспешно-постепенному, основательному подходу в отличие от западного предпочтения формальным отношениям, официальным институтам, подписанным соглашениям.
В начале 90-х гг. многие исследователи считали, что транснациональное экономическое сотрудничество в Восточной части АТР все больше приобретает форму многочисленных локальных экономических зон - малых межнациональных экономических блоков, объединяющих три-четыре государства. Именно переплетение таких зон между собой и активное участие в них иностранного, прежде всего японского, капитала должно было сделать в ближайшем будущем восточную часть АТР мощным международным экономическим блоком, равным по своему объему и значению Североамериканскому рынку или «Общему рынку» Европы.
В данном случае речь шла о локальных экономических зонах (ЛЭЗ), таких, как «треугольники роста», объединяющие Сингапур, Индонезию, Малайзию или Малайзию, Индонезию, Таиланд. Также имелись в виду «Южно-китайская зона» (Гонконг и Тайвань) и, конечно, «Большой Китай» (КНР, Гонконг, Тайвань). Можно упомянуть также «Бахтскую зону» в Индокитае, «Зону Желтого моря» (Южная Корея, КНДР, Китай), ЛЭЗ в центре во Владивостоке с участием России, КНДР и Китая. В последних двух проектах «камнем преткновения» являлась Северная Корея.
Стремясь решить проблему острой нехватки трудовых ресурсов, поразившую Гонконг и Сингапур, в начале 90-х гг. гонконгские компании взялись за активное освоение Китая, используя свою географическую близость к этой стране и провозглашенную Пекином политику «открытых дверей». В эти годы примерно 2/3 гонконгских компаний имели свои предприятия на территории китайских специальных экономических зон Гуандун и Шэньчжэнь. Около 90 % экспортируемых Гонконгом товаров производилось на территории Китая. В Гуандуне около 12 тыс. гонконгских компаний имели обрабатывающие предприятия, на которых трудилось более 2 млн китайцев. Китайская провинция Фуцзянь стала в 90-е гг. объектом операций Тайваня.
Несмотря на то, что катализатором большинства проектов ЛЭЗ стал, как считают эксперты, японский капитал, в силу цикличности инвестиционных процессов в начале 90-х гг. наблюдается уменьшение японских инвестиций в страны АТР. В Индонезии, например, японские инвесторы уступили в эти годы первое место тайваньскому бизнесу.
С середины 90-х гг. стали появляться аналитические работы, в которых подчеркивается специфика интеграционных процессов в АТР. В отличие от механизма многостороннего сотрудничества договорного типа, который был положен в основу интеграции на европейском континенте, интеграция в Азии носит характер консультативный, что проявляется в деятельности различных консультативных органов.
Становилось ясным, что с общей интеграцией, в частности в Азиатском регионе, в ближайшее будущее ничего не получится. По одному сценарию выстраивается блок вокруг Японии - «йеновый блок» (Япония и стра-
ны АСЕАН), по другому - упор делается на США, точнее, ось США - Япония и Организация Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). В то же время на азиатском континенте на протяжении трех десятков лет можно было наблюдать такое явление, когда значительное политическое сотрудничество государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) и сосредоточение на политическом переговорном процессе сопровождалось отсутствием интереса к региональной экономической интеграции и упором на внутреннюю политику реформ. Первоначально речь шла только о согласовании позиций на международной арене и о содействии экономическому, социальному и культурному развитию стран-партнеров. Термина «экономическая интеграция» тщательно избегали. В течение первых десяти лет с момента подписания в Бангкоке декларации об учреждении АСЕАН (1967 г.) сотрудничество государств-членов (Индонезия, Малайзия, Таиланд, Филиппины, Сингапур) выражалось в периодических внешнеполитических консультациях.
И все же значительная общность политических интересов подталкивала эти страны-соседи к налаживанию более тесного хозяйственного взаимодействия (надвигавшаяся с севера коммунистическая угроза в 50-60-е гг., внутренние беспорядки, этнические и территориальные конфликты, истощающие и без того слабые силы этих стран). Все это требовало сплочения государств Юго-Восточной Азии не только в политическом, но и экономическом смысле. В 60-е гг. в этом регионе ощущалась асимметрия в уровнях техникоэкономического развития. Здесь наиболее развитое государство Сингапур было наименьшим по величине и по политическому весу, а самое крупное и влиятельное Индонезия было самым отсталым. Если Сингапур выступал за быстрейшую либерализацию внут-риблоковой торговли, то Индонезия не без оснований заявляла о неготовности Юго-Восточной Азии к превращению в зону свободной торговли, так как большинство членов Ассоциации еще нуждалось в таможенных пошлинах как источнике доходов и средстве защиты местной промышленности.
В 1976 г. (февраль) на первой встрече в верхах на острове Бали был дан толчок внутрирегиональному экономическому взаимодействию. В «Декларации согласия АСЕАН» и «Договоре о дружбе и сотрудничестве в Юго-Восточной Азии» впервые была сформулирована программа такого взаимодействия. Она включала сотрудничество в обмене основными сырьевыми товарами; создание совместных крупных предприятий обрабатывающей промышленности, работающих преимущественно на местном сырье; заключение преференциальных торговых соглашений в целях развития новых отраслей промышленности и рационализации структуры разделения труда в регионе; выработку единой экономической политики, в том числе заключение соглашений о стабилизации цен на товары регионального спроса [8]. О какой-либо программе широкой либерализации внутрирегионального товарообмена, несмотря на все усилия Сингапура, поддержанного Таиландом, по-прежнему договориться не удалось из-за возражений индустриально отсталой Индонезии.
Высшим органом АСЕАН стали периодические встречи глав правительств, промежуточным - совеща-
ния министров иностранных дел экономики и некоторых других, исполнительным - постоянный секретариат, направляющий работу отраслевых комитетов. Решения всех этих органов принимаются на основе единогласия. Основные методы либерализации взаимной торговли свелись к преференциальным торговым соглашениям по тому списку товаров местного происхождения, который на каждом раунде определяли сами государства-члены. Каждая страна предлагала свой список товаров, которые она готова была импортировать из других стран-парт-неров по сниженным тарифам. Затем в рамках Комитета по торговле эти списки сопоставлялись. Полученный «сухой остаток» и являлся реальным вкладом в либерализацию торговли. Затем данная процедура была заменена двусторонними согласованиями, после чего такие же преференции предоставлялись остальным странам АСЕАН. К 1987 г. общее число товаров, подлежащих обложению льготными тарифами, превысило 28 тыс. Те страны, которые не готовы были открывать свои внутренние рынки, легко находили для этого лазейки, внося в национальные списки товары-призраки, которые ими совсем или почти не ввозятся (Филиппины однажды включили снегоуборочные машины).
Заинтересованные страны также активно использовали предусмотренное соглашением о преференциальной торговле (1977) право менее развитого партнера претендовать на дополнительные преференции.
Несмотря на значительный рост производства и экспорта стран АСЕАН, доля их взаимной торговли за десять лет изменилась незначительно: в 1977 г. она составляла 13,9 %, а в 1987 г. - 16,7 %, 4/5 их экспорта направлялось за пределы региона, главным образом в Японию, США. Необходимость создания крупного регионального рынка тем не менее все возрастала. Этому способствовало ухудшение с середины 80-х гг. конъюнктуры мирового рынка для сырьевых товаров, экспортируемых странами АСЕАН, а также повышение во внутрирегиональной торговле удельного веса готовых изделий.
В 90-е гг., как правило, на встречах АТЭС страны АСЕАН выступали с единых позиций и настороженно относились к идее превратить эту организацию в торговую зону наподобие ЕС или Североамериканской зоны свободной торговли. Малайзия выступала против структурного оформления АТЭС в экономический блок, так как она опасалась гегемонии в нем США и Японии. Кроме того, она настойчиво продвигала идею самостоятельного существования в регионе сформированного на базе АСЕАН «Восточно-азиатского экономического сообщества» (1992 г.) для защиты быстро развивающихся экономик стран ЮгоВосточной Азии. Необходимо учитывать и тот факт, что, несмотря на малую эффективность предпринятой акции, в январе 1992 г. на конференции в Сингапуре страны АСЕАН подписали «Сингапурскую декларацию». В соответствии с ней страны АСЕАН должны были создать к 2007 г. зону свободной торговли АСЕАН (АФТА), используя систему эффективных общих преференциальных тарифов в качестве главного механизма в течение 15 лет, начиная с 1 января 1993 г., причем конечные тарифы должны были составлять до 5 % и менее (0-5 %). В настоящее время в нее включено около 98 % всех тарифных позиций с охватом
более 81 % общего стоимостного объема внутри-ре-гионального оборота. К 2000 г. первоначальные шесть государств-членов (Индонезия, Малайзия, Филиппины, Таиланд, Сингапур и Бруней (вступил в 1984 г.)) обязались снизить 85 % тарифных барьеров до уровня не более 5 %. Но на Манильском саммите в декабре 1999 г. сроки полного устранения тарифных барьеров во взаимной торговле этих стран ветеранов АФТА были фактически отодвинуты до 2010 г. Механизмы демонтажа количественных и нетарифных барьеров только разрабатываются [9].
Страны АСЕАН, формируя зону свободной торговли лишь через четверть века после учреждения этой организации и не ставя пока на повестку дня создание таможенного союза, следуют строго принципу «открытого регионализма», углубляют экономическое сотрудничество, не мешая развитию хозяйственного взаимодействия стран-участниц с внешним миром. Доля взаимной торговли в общем объеме экспорта пяти стран-ветеранов АСЕАН в 1997 г. осталась почти на том же уровне, что и в 1970 г. - 20,7 %. Страны-участницы, как и прежде, намного больше в конце 90-х гг. были привязаны к Японии и Северной Америке, чем друг к другу. В условиях финансового кризиса 1998 г. взаимная торговля стран АСЕАН упала до 15,9 %. Одна из основных причин такого соотношения состоит в том, что развитие как добывающих, так и обрабатывающих отраслей в странах АСЕАН во многом определяется потребностями ТНК, базирующихся в США, Японии и других индустриальных странах. Нередко ТНК создают здесь предприятия по производству таких изделий, которые изначально не предназначены для сбыта в странах АСЕАН (детали и узлы электронного оборудования, автомобилей), а изготавливаются для экспорта в более развитые страны.
Межстрановые товаропотоки нередко оказываются также потоками узлов и компонентов между филиалами одной и той же ТНК (например, японской автомобильной корпорации «Тойота», когда производственная кооперация между Малайзией, Таиландом, Филиппинами и Индонезией представляет собой замкнутую технологическую цепь, конечная продукция которой направляется в Японию). Те же готовые изделия, производство которых освоила национальная промышленность стран АСЕАН на нынешней стадии их индустриализации, во многом идентичны и потому почти не находят спроса на рынках стран-партнеров. Более того, они конкурируют друг с другом, что в условиях импортозамещения заставляет правительства сохранять высокие импортные барьеры и во внутрирегиональной торговле.
Немаловажные трудности в развитие АСЕАН вносит вступление в эту организацию Вьетнама (1995), Лаоса и Мьянмы (1997) и Камбоджи(1999). Для новичков установлены льготные сроки снижения торговых барьеров - 2015 г.
В последнее время из-за протекционистских барьеров на внутренних рынках стран АСЕАН эксперты стали возлагать надежды на АТЭС в плане либерализации торговли. В официальных кругах АТЭС и некоторых научных исследованиях с этой организацией даже связывали «открытый регионализм». Эта организация была создана в ноябре 1989 г. (первоначально в нее входило 12 госу-
дарств - Австралия, Бруней, Индонезия, Канада, Южная Корея, Малайзия, Новая Зеландия, Сингапур, США, Таиланд, Филиппины и Япония). Идея принадлежала Австралии. Первая встреча в Канберре состоялась через 11 месяцев после начала функционирования канадо-американской зоны свободной торговли. Организация рассматривалась как инструмент в деле либерализации торговли и инвестиций, прежде всего в районе Восточной Азии, так как интеграция в мировые рынки наряду с экономическими результатами и стабильной политикой превратила Восточную Азию в главный объект потоков частного международного капитала.
В 1992 г. была сформирована организационная структура и учрежден секретариат АТЭС, расположенный в Сингапуре, а также группа экспертов для оказания помощи в разработке стратегических перспектив этого объединения. Сейчас в этой организации 21 государство. В 1994 г. в регион было направлено около 90 млрд дол. иностранного капитала. Если она будет оформлена в единый экономический блок, то на его долю придется более 40 % объема мировой торговли и половина промышленного производства в мире. В рамках АТЭС предусматривается регулярное проведение совещаний на высшем уровне и на уровне министров финансов для координации финансово-кредитной политики, создан комитет по торговле и инвестициям. В нем проходят консультации по вопросам о формах либерализации и капиталовложений в регионе. В ноябре 1994 г. страны-участницы приняли декларацию, которая запрещала создавать новые протекционистские барьеры и зафиксировала конкретные сроки создания зоны свободной торговли и капиталовложений: к 2010 г. завершить либерализацию торговли и инвестиций в развитых странах региона, а к 2020 г. - в менее развитых. Кроме того, был учрежден Центральный фонд АТЭС для финансирования различных проектов в рамках этой организации.
Тяжелые последствия кризиса 1997-1998 гг. нанесли ощутимый урон азиатско-тихоокеанскому экономическому сотрудничеству. Многие страны усилили меры протекционизма, темпы взаимной торговли замедлились, интерес к «открытому регионализму» ослаб. В целом, по истечении десяти лет своего существования
АТЭС не смогла стать сколько-нибудь эффективной организацией интеграционного характера. Этот форум больше остается дискуссионным клубом, где лидеры двух десятков очень разных стран собираются, чтобы выработать некоторые рекомендации. Все рычаги внутри- и внешнеэкономической политики, включая торговую политику и вопросы протекционизма, целиком и полностью остаются в руках национальных правительств, которые по своему усмотрению определяют, с кем, как и насколько сотрудничать - с членами АТЭС или «посторонними партнерами». Большинство специалистов считает, что на данный момент деятельность АТЭС все же в большей степени соответствует функционированию Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР).
Мировое экономическое пространство рубежа XX и XXI вв. представляет собой сложную в торговополитическом отношении структуру, включающую четыре основных компонента.
1. Множество двусторонних торгово-экономических соглашений, регулирующих поведение сторон и определяющих их взаимные преференции в тех аспектах, которые не охвачены региональными или глобальными (в рамках ВТО) соглашениями.
2. Действующие либо вновь образованные малые и средние региональные торговые группировки, главным образом в развивающихся регионах мира, призванные обезопасить интересы стран-участниц и усилить их позиции в период перехода от предынтегра-ционной стадии к реальному интегрированию друг с другом либо с более развитыми группами стран.
3. Три гигантских торгово-политических блока, возглавляемых высокоразвитыми постиндустриальными державами Западной Европы, Северной Америки, Юго-Восточной Азии, в рамках которых активно протекают процессы конвергенции национальных хозяйств и сращивание их в крупные полигосударст-венные экономические организмы.
4. Будущие соглашения между тремя суперблоками, имеющие целью размягчить их внешние торговополитические рубежи и сделать их менее конфронтационными.
ЛИТЕРАТУРА
1. Global Marketing. Emphasizing Practical Problem Solving and Dayto-Day Operating Details/Ed. by R.L. Sandhusen. 1994. P. 3-4.
2. Шишков Ю.В. Интеграционные процессы на пороге XXI века. Почему не интегрируются страны СНГ?. М.: «III тысячелетие», 2001.
3. Лицарева Е.Ю. Маркетинг - основа стратегии бизнеса: Учебное пособие по курсу маркетинга. Томск, 1997. С. 42.
4 Международные экономические ашошения. Московский государственный инсп-пуг международных отношений (Университет). М.: РОССПЭН, 2001.
5.Михеев В.В. Глобализация и азиатский регионализм. Вызовы для России. М.: Институт Дальнего Востока, 2001.
6. An Economic Analysis ofthe EU. Second Edition, L.: The McGraw-Hil! Companies, 1997. P. 11-12.
7. Круглый стол. Запад-Незапад и Россия в мировом контексге//Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 12; 1997. № 1.
8. http://www.aceansec.org. Treaty of Amity and Cooperation in Southest Asia. Indoneqsia,24 Feb. 1976; Declaration of ASEAN Concord (1976); Free trade agreements and customs unions. Experiences, challenges and constraints. Co-published by the European Institute of Public Administration Maastricht the Netherlands, 1997. P. 179-181.
9. http://www.aseansec.org. Singapore,27-28 January 1992. Framework Agreements on Enhancing ASEAN Economic Cooperatin; Agreement on the Common Effective Preferential Tariff Scheme for the ASAN Free Trade Area; http://www.apecsec.org.sg. Manila Action Plan for APEC.
Статья представлена кафедрой мировой политики исторического факультета Томского государственного университета, поступила в научную редакцию «История» 4 ноября 2002 г.
